Тяжелый свет Куртейна. Синий

Я, видишь ли, вот что заметил: чем ярче горит маяк, тем больше народу его видит – наши видят, не пришельцы с Изнанки, я имею в виду. А потом тоскуют, сами не понимая, о чем, как будто синий свет маяка – привет с их тайной далекой родины. И, что особенно важно, живут потом так, слово эта тайная далекая родина у них действительно есть. По-настоящему, на всю катушку. Потому что только тоской о невозможном, несбыточном жив человек. Я точно знаю. Много раз проверял.Когда в прошлом году вышел седьмой, заключительный том «Сказок старого Вильнюса», я загадала: пусть теперь будет новый цикл, с тем же Фраевским вектором «человек может всё, если находит в себе смелость выйти за рамки привычного», но с другими героями и другими сюжетами. Лишь бы не слабее, чем про Вильнюс.В итоге Мироздание обработало мой запрос, и у Фрая начала выходить трилогия на основе одного из «вильнюсских» рассказов, причём это именно тот рассказ из четвёртого, кажется, сборника, который перевернул мне душу.Со многими героями мы уже встречались в «Сказках». Довольно многих видим впервые. И, о ДА, это именно тот же вектор, учебник демиургии в повседневной жизни, строго говоря – не книга, а мир (миры), не «герои» тут, а родные до уязвимой сердцевины люди и нелюди.Со своими характерами и страстями, задачами, долгом, играми и взаимоотношениями. Порой только тогда и выясняется, кто тебе по-настоящему дорог, когда понимаешь, что не можешь простить ему то, что легко спустил бы всем остальным.И, как всегда у Фрая, всё о чем он рассказывает, чертовски созвучно не столько моим мыслям даже, сколько всей моей жизни, которую живу. Чистая, нефильтрованная синхрония.Сперва читать было трудно – каждая глава про отдельного человека (условно назовём их так, а многие из них и действительно – люди), их истории идут до поры разрозненно, перехлестываясь со временем. Повествование держится не на динамичном сюжете, а на важной концепции, стоящей за сюжетом – той, что о Маяке.Если обычно книги Фрая всегда были многослойными, и верхний слой являл собой уютную обнадёживающую историю с кучей тактильно-сенсорных приятностей (кафе, фонари, вкусный кофе), а глубинный слой, второе дно, уже рассказывал о тёмной, сырой, тяжёлой и жизнетворящей магии и работе шестеренок мироздания (до второго слоя, как я заметила, доныривал закономерно не каждый, кто-то брал себе исключительно милоту поджаристой корочки), то в этой книги тема смерти, тоски, одиночества, работы с вероятностями и обретения личной силы сразу встаёт в полный рост. Тут есть, конечно, и пикники в плетенных креслах на высоте пятого этажа, и дух-Хранитель Города, становящийся котом, и смешные шутки временами, но больше всё же сложных, страшных, честных и прекрасных тем, вскрывающих наши психологические защиты от непостижимо го, с характерным звуком: «чпок!».Удивительно все же, как уживаются в человеке мечты о чуде с полной неготовностью к тому, что чудо однажды может случиться, и с удивительной способностью притянуть за уши первое попавшееся рациональное объяснение, худо-бедно себя успокоить и больше никогда о случившемся не вспоминать.Я с зимы не могла добраться до первого тома, все время что-то шептало на ухо «не сейчас». А вот летом радостно взялась-таки: время пришло.Впереди ждёт, настаивается, перебраживает второй том. Ну, тоже чтобы оказаться в моих руках точно в срок. А я потихонечку предвкушаю, разгребая те личные инсайты, которые вызвал Тяжёлый свет Куртейна: Синий.«Что мне теперь делать с этим… с этим вот всем, что было?» – и Люси сразу, без колебаний сказала как есть, хотя до сих пор никому из счастливо возвращенных домой с Изнанки никогда ничего подобного не говорила: «Помнить, ничего не бояться, верить себе, быть благодарной, любить и тосковать».

Выхода подобной книги я ждал целых 10 лет – именно столько прошло со времён издания «Ключа из желтого металла», последнего романа Фрая не по серии Ехо (сколько можно, ну). Что любопытно, именно в том самом «Ключе» целых 3 раза мелькает название «Тяжёлый свет Куртейна», но о связи произведений давайте чуть позже. Конечно же я моментально вцепился в книжку и начал её скрупулезно читать.Первые несколько десятков страниц шли непросто, и тут мне стоит дать маленький совет тем, кто книжку ещё не читал. Он поможет гораздо проще войти в сеттинг романа. Сперва прочитайте или перечитайте рассказ «Тяжелый свет» из 4 тома «Сказок старого Вильнюса». Сам автор в комментах к одному из постов по книге в своём ЖЖ назвал это хорошим ключом. И всё пойдёт как по маслу. Хотя оно и так пойдёт, просто придётся чуть подольше складывать пазл в голове. И вот это наилучшее сравнение – новая книга похожа на мозаику, которую до самого конца приходится бережно складывать, а не бездумно читать, выключив мозг.Поздний Фрай, разумеется, отличается от раннего. Конечно, здесь будут все эти неизменные котики, самокрутки, ночной образ жизни, вторая жизнь во сне, путешествия между мирами, восхваление художников – вот это вот всё чисто фраевское, которое мы бесконечно любим. Но в «Куртейне» гораздо больше грусти, тоски и различных пограничных состояний между жизнью и смертью. Герои всё больше говорят про смерть, и даже не про саму смерть, а про примирение с собственной смертностью.Я спросил у автора, стоит ли считать эту книгу первой частью цикла, на что получил ответ, что никакого «цикла» вообще нет, и не всё, что в один том не влезло стоит непременно называть «циклом». Забавно, но, похоже, у нас вырисовывается первый фраевский роман-эпопея. Как громко звучит, не так ли? Здесь по большому счёту отсутствует главный герой, есть масса персонажей, и при этом захватывающее повествование продлится аж на три книги. Это ли не счастье?И немного о героях. Маленькие приятные сюрпризы будут ждать всех, кто читал «Сказки старого Вильнюса». Порадовали новые встречи с Нёхиси и его безымянным другом, с Тони, владельцем необычного кафе и его двойником, с шефом Граничной полиции Стефаном (и даже будет небольшое камео от инспектора Тани, а вот Альгирдаса похоже ждём в следующей части) и Люси – экскурсоводом по Вильнюсу. Вы только не пугайтесь, это совсем не значит, что все «Сказки» надо обязательно читать перед «Куртейном», нет, но это такие прятные «пасхалочки», оставленные автором для фанов.И сейчас самое время поговорить о пересечениях с другими книгами Фрая. В «Тяжелом свете Куртейна» упоминаются особые места – пограничные города, где реальности соприкасаются. Одним из таких мест упоминается Краков. Именно в Кракове герой «Ключа из Жёлтого металла» видит яркую неоновую вывеску «Тяжелый свет Куртейна». В том же Кракове герой «Ключа» встречает Сэра Макса в волшебном кафе пани Гражины (то есть ещё одно пересечение). Также среди пограничных городов упоминается Берлин. А из Берлина кто? Главный герой «Большой телеги» – немец-путешественник Эдо. И в Куртейне один из главных героев ищет старого друга Эдо, который сменил судьбу и сбежал. Так уж заведено, что почти все произведения Фрая связаны маленькими тонкими ниточками, и находить эти маленькие ниточки, да тягать за них туда-сюда вдвойне приятно.Особое удовольствие доставила концовка, где большая часть героев собрались в кафешке и весело балагурили в лучших традициях Кофейной гущи или заведения мадам Жижинды. Жратва, кофе, хохот и взаимные подколы да приколы. Классика, одним словом.Да я, наверное, нестандартный почитатель творчества Фрая, потому что довольно прохладно отношусь к серии книг про Ехо. И даже не к самим книгам, а скорее к фандому, построенному вокруг них. Совершенно не понимаю фанатиков, которые моментально воротят нос от новых фраевских книжек, как только узнают, что там не будет ничего про Ехо. Да, вместе с Сэром Максом мы провели немало приятных вечеров, но камон, можно мне что-нибудь ещё, пожалуйста? И вот оно! И оно замечательно. Во всяком случае, клиффхэнгер в виде старого доброго Эдо в конце первой книги заставил с нетерпением ждать продолжения.

Макса Фрая я до сих пор как-то не очень осознанно, но избегала. Просто я не успела с ним познакомиться до того, как о нем стали говорить из каждого утюга – был такой период, я помню. А когда он настал, тогда у меня включились врожденное упрямство и противоречие, хитро замаскированные под банальное «не хочется» и «что-то аннотации не цепляют». И если бы не «Новая рулетка», не взялась бы я за него еще лет двести, и была бы это настоящая печаль. Я не знаю, конечно, как и что у него написано в других книгах, но если примерно такое же (по духу) как тут, то вообще даже почти трагедия. Потому что вот это вот все, что я нашла в «…синем» настолько мое, что даже страшно делается. Оно сразу всякое – легкомысленное до нельзя и серьезное до жути; крайне поверхностное и максимально глубокое; печальное до слез и радостное до боли; про любовь – настоящую, на всю жизнь и дальше – а ненависти нет, хвала всем Богам, какие только есть в этом (и не только) мире. Хочу – и буду! – еще, однозначно. И даже пофиг, если в итоге разочаруюсь, возможность найти еще что-то этакое – а я думаю, я найду – совершенно точно того стоит.