Сказки старого Вильнюса VI

Радужное и теплое волшебство покинуло Вильнюс. Его теплые лучики лишь иногда балуют случайных прохожих неожиданными видениями миров, которые они потеряли. Но стоит такому лучику пропасть, и ты опять ощущаешь пустоту и какую-то тщетность бытия. Теперь здесь в основном рассказывают истории о близких друзьях, которые умерли такими молодыми, о депрессии и сумасшествии, которые толкают людей к самоубийству в новогоднюю ночь, о Музее Глупых Вещей, который стал хранилищем историй о грустных и никому не нужных событиях чей-то жизни. В попытке внести что-то радужное и красочное в этот печальный мир, здесь большинство прохожих девушек красят волосы в яркие цвета: электрик и ультрамарин. Но даже это делается по большей части для того, чтобы как можно больше людей смотрели на твою прическу и совершенно не обращали внимания на тебя саму. Как будто сказки к шестой части выросли и окончательно обрели все взрослые проблемы: сплошные стрессы, щемящее одиночество, ощущение бесцельно проживаемой жизни. Такое вот впечатление остается после книги и даже редкие истории про забавные предсказания в китайском печенье или ручную черную дыру почему-то не делают этот мир привлекательным. Может быть оттого, что ты ждешь все-таки чего-то другого по настроению, может потому что бесконечные вариации историй о сновидениях окончательно и бесповоротно повторяют сами себя, но создается впечатление, что эта часть не дает ничего нового к тому что уже было сказано раньше. Ничего плохого, ничего хорошего добавить ко всему вышесказанному не могу.

«Я есть» – удивительное открытие, совершаемое практически ежедневно; если повезет сделать его прямо с утра, в первый же момент после пробуждения, сразу становится ясно, чем заниматься дальше – продолжать быть.Понадобилось какое-то время, чтобы точно осознать, воспринять и выдать в словесной форме первое впечатление от книги: сказки явно повзрослели, стали куда больнее и печальнее, чем первые части цикла. Вот вроде берегла шестой том, чтобы прочитать, когда будет грустно, и воодушевиться, а здесь через один рассказ кто-то страдает, умирает, сходит с ума и переживает всяческие трудности. Это, в общем-то, не плохо, даже не влияет на мою безусловную любовь, но изменившееся настроение – свершившийся факт, остается только принять новый Вильнюс таким, какой он есть.Хотя чудес здесь тоже (все еще) навалом. Да, часть рассказов – они про беды, кошмары и смерть, но даже это у Фрая раскрывается с какой-то печально-светлой стороны. Возможно, в этом и есть талант автора: написать о чем угодно так, чтобы сразу было ясно, что это не конец света. Если вдуматься – у иных героев такие проблемы, что заботливое мироздание должно было подкинуть под ноги визитку психотерапевта и не выпускать оттуда эдак с полгода, но каким-то волшебным образом рассказы все равно получаются легкими и по-настоящему сказочными.Спишу это на типичную философию автора. Мир у Фрая как-то особенно пластичен и меняется по запросу, даже если не всегда умеешь этот запрос вовремя распознать и осмысленно выдать вселенной. Тут тебе и странные духи, приходящие в нужный момент, и музей, выросший на пустом месте, и спасение от смерти в лице пушистого котика. Почему? Потому что так надо, потому что так будет лучше, и в конце концов все будет правильно. Вот ради этого ощущения и стоило вернуться в Вильнюс.

И как бы я не любила первый Фраевский сборник про Вильнюс, он не стал самым главным, самым ярким и самым любимым. Второй и третий запали в душу больше. А потом восторг шли на убыль и казалось, что продолжать не стоит, да и рассказы пересекались с другими книгами и наваливалась тоска-печаль-разочарование.Шло время. Тянуло вновь прогуляться по Вильнюсу. Новый сборник оказывался на полке. Шестой не такой яркий и не такой сказочный. Он уютно-привычный с историями про вербовку в граничную полицию, про тоску по старому другу и возможности новой встречи, о том, как проходит утро и роковых встречах, которые никак нельзя было пропустить.А ещё сборники Фрай имеют обыкновение дарить привязывающиеся к тебе фразы. Вроде: «у царя Мидаса ослиная бездна», «иду кофейне смертной тени».P. S а лучшая история всё же «Ангел смерти и Мак-Кински». Потому, что про котиков и любовь.