Сталкер. Подчиняя тебя

Глава 1

Эдриан Сторм

Вернувшись домой, я с порога учуял – случилось недоброе. Прицел моих инстинктов отслеживал сладкую девочку, где бы она ни находилась. Буквально загривком я начинал ощущать, если с Лили творилось неладное. Вот и сейчас, едва зашёл в помещение, так сразу шарахнуло – Лили нет, а значит, быть беде. Несколько мгновений я потратил на дыхание. С женскими причудами я познакомился давно, но привыкнуть пока не смог. Излюбленный принцип дам всех возрастов «чем выше скорость марафона, тем резвее исчезнет проблема» мне казался дебильным, потому что главный фактор, влиявший на положительный исход, отсутствовал – бег должен быть навстречу. Сложности – это ведь не сахар в чае: размешал, выпил, сходил облегчиться. Разрешение проблем требовало чуть большего внимания чем пять минут в туалете. В руках хрустнула картонная упаковка: покорёжились стаканчики кофе, бумажный пакет с выпечкой – невредим.

Твою ж мать! Лучше бы я оставил её без кофе и долбаных плюшек…

Бросив завтрак на журнальный стол, я приступил к осмотру. Далеко ходить не пришлось. Дверь, куда запрещено совать нос посторонним, распахнута настежь. И я наперёд знал, что увижу… Кресло валялось перевёрнутым, от резкого запаха рвоты я поморщился. Кое-что удивило – мониторы стервозная упрямица оставила нетронутыми. Странно. Я был готов к тому, что они превратились в крошево.

– Ты слишком любопытна, моя девочка. Неужели так сложно было дождаться и задать все страшные вопросы глаза в глаза. Но ты как трусливый заяц опять убегаешь, а я снова тебя догоняю. Ничего не меняется… бл*дь!

В спальне на втором этаже постель перевёрнута вверх дном, и я невольно вспомнил. Перед глазами хрупкое тело, тонкая кожа с голубыми прожилками вен и затуманенный взгляд. Несколько часов тому назад я покинул тесное нутро. Лили оказалась именно такой, как я себе представлял. Нет, я надеялся, что она оправдает мои ожидания. Но реальность оказалась гораздо соблазнительней. «Ничего Сладкая, папочка ещё успеет поиграть с тобой».

Пальцы зарылись в волосы, отгоняя дурные мысли. Да, я устроил девчонке тотальную слежку, загонял в ловушку словно дичь. Но буду ли я что-то менять? Ха, разумеется, нет. Меня всё устраивало. А Лили? Что ж в моих силах сделать, чтобы ей понравилось, а лучше подкорректировать сценарий – пусть девочка умоляет. Тогда и с демонами моими она подружится. Я же мирился с её страхами, в конце-то концов.

В ванной отыскались её вчерашние шорты с футболкой. Короткий взгляд вокруг, чтобы убедиться – банный халат исчез. Вообще, я давно подумывал, чтобы собрать всё барахло Лили и перевезти с 15 этажа в пентхаус. Вернётся она после работы, а в комнате пусто. Повизжит, обругает, обольёт помоями сверху донизу, но быстрей смирится с тем, что она моя. Её место рядом со мной. А не десятью этажами ниже, где каждый хрен с яйцами думал, будто ему дозволено мечтать о моей девочке. Чёрт, в своё время нужно было чётче расставлять приоритеты. Из-за моего же попустительства начинать предстояло заново. Я сел на кровать и потёр виски́. Головная боль пульсировала и отдавала в глазные яблоки. Как же надоела долбаная беготня по кругу… Запах секса от простыней туманил голову, член моментально проявил беспокойство.

«Терпение, друг, нашу девочку сначала нужно поймать…»

«Соберись с мыслями, Эд. Надо решать, как быть с Лили и где её искать. То, что она не Линдой ясно как день. Хитрая зараза наверняка предусмотрела, что её подружке я буду звонить в первую очередь. Скорей всего бродит одна по незнакомым улицам незнакомого города».

Бешеное воображение подкинуло картинок в стиле к/ф «Техасская резня бензопилой». Меня передёрнуло от того, что безмозглая Лили с большой вероятностью рисковала угодить в передрягу. Сейчас первая половина дня, бомжи попрятались по углам, но мой мир не становился проще. Я достал телефон, на быстром наборе нужный человек:

– Привет, Сай. Узнай у своих парней, кто ведёт Лили. И передай, что я лично оторву ноги, а затем и руки тому, кто её упустит…

– Да, чёртов гений, сбежала…

– Хватит ржать! Откуда я знаю?! Разве чокнутых баб поймёшь…

Пока Саймон изгалялся, забрасывая меня тупыми наставлениями, мой взгляд скользил по кровати. А в голове одно видение – обнажённая Лили на этих самых простынях. «Будь с ней помягче», – увещевал Саймон. Очень смешно… он ни разу не в отношениях и не женат, но почему-то мнил себя знатоком женских душ. Между подушек что-то мелькнуло.

– Сай, помолчи.

Я отбросил телефон, чтобы разворошить постель. Привычка подмечать детали сработала и в этот раз: после коротких поисков на ладони серебрилась маленькая лилия. Воспалённый мозг вспыхнул идеей, и я схватил телефон.

– Ты ещё здесь, Сай? Пусть кто-нибудь из парней поднимется, передам тебе одну вещицу. И сделай вот что…

Через время стук в дверь известил, что Пол явился за кулоном. Прежде чем передать бумажный конверт, я немножко подкинул парню углей:

– Если потеряешь, то лишишься работы и, возможно, головы.

– Сделаю в лучшем виде, мистер Сторм.

Он раскланялся, рассыпаясь обещаниями, а я уже отвернулся, просчитывал дальнейшие действия и реакцию бешеной стервочки. Картина, конечно, представлялась удручающей. Звонок телефона отвлёк. «Саймон», – высветилось на дисплее. Беглянку нашли? Если так, то Сай сработал на отлично.

– Эд, девчонка в гостинице «Малибу», на вскидку пара десятков кварталов от тебя.

– Отравляй адрес.

– Имей в виду, отель – дыра.

– Насколько дыра?

– Если память не изменяет, тот район под управлением старшего Марти́неза. А у него нравы строгие. Проститутки, сутенёры, барыги, угонщики – все под контролем. Так что за путану твою девочку не примут. Если только залётный рискнёт. Но в любом случае место не для белых домашних неженок.

«Только идиот назвал бы Лили домашним цветочком. Разве что кактусом… из Долины Смерти, где росло – ни хрена там не росло. Но кактус «Лили» прижился бы даже там, где царила смерть», – подумал я, вслух же потребовал адрес и предупредил, что выезжаю.

Остывший кофе отправился в желудок залпом, а после я рванул к лифту. Выдержка покрывалась трещинами. Я должен был своими глазами убедиться, что девочка в безопасности и не пострадала. В автомобиле я неотрывно отслеживал своё передвижение на карте и жалел, что «Тахо» не оснастили реактивным двигателем. Надо бы озадачить кое-кого, чтобы ребята исключительно по-дружески навестили один из складов АНБ. Наверняка вояки имели что-то мощнее черепашьего гражданского внедорожника. Поездка заняла от силы минут десять. Но я ехал в автомобиле, а Лили мало того что пешком, на нервах, ещё и голодная, и в незнакомом городе. Выдохлась она скорей всего раньше, чем рассчитывала и остановилась в первой встречной гостинице, чтобы не сбивать ноги бестолковой ходьбой. «Хоть одно правильное решение, Сладкая. Так, я сразу тебя отыскал». Коротким сообщением я попросил Саймона отправить кого-нибудь за супом и крекерами. Девочку следовало накормить, даже если ради этого пришлось бы использовать силу.

Ох, уж эти бестолковые девчонки – им только дай повод нагромоздить глыбы обид, претензий, нелепых ожиданий. При этом они буквально слепли, когда от них требовалось всего-то вовремя увидеть булыжник алмаза, валявшегося в дорожной пыли, прямо под ногами. Чего сложного: подняла, ополоснула хорошенько, огранила по собственному вкусу и желанию костюмом или слаксами с поло, накормила до отвала. И вот мужик уже преданным псом сидел бы у ног хозяйки, мм… то есть избранницы, облизывал шершавым языком руки, что недавно вычёсывали свалявшиеся колтуны, весело повизгивал, вилял хвостом и бросался бы исполнять любое желание под прицелом наманикюренного пальчика. Но женщины так близко и так далеко от собственного счастья и с маниакальным упорством делали несчастными себя и всех людей, кому «подфартило» попасть в ближний круг. Ещё пять минут пришлось ждать в машине, пока охрана проверяла отель.

– К чёрту всё, – рявкнул я недовольно.

Выкрики охраны и водителя, визг с ресепшена – всё стало неважно, потому что, перепрыгивая через две ступеньки, я мчал по лестнице вверх. За спиной перемешались матерное брюзжание и грузный топот. Мне был нужен четвёртый этаж…

Глава 2

Эдриан Сторм

– Какого хрена! – взревел я, получив по ногам гружёной полотенцами тележкой.

– Lo siento, Señor! Простите! Пожалуйста, простите! Я вас не заметила.

– Ну конечно, я же бл*дь невидимка!

Смуглая немолодая горничная выкатила дебильную тележку, когда я взлетел на площадку четвёртого этажа. Потирая левую голень, я злобно косился на фигуру в униформе, которая фигурой-то называлась наверно семеро спиногрызов и 150 фунтов назад. Теперешние 300 фунтов запросто бы уложили двух здоровых мужиков и без тележки с полотенцами.

– Вы в порядке, босс? – Появился Томми, мой водитель. Он тоже весил около трёхсот фунтов, но при этом обладал габаритами 3 фута 5 дюймов в ширину и ровно вдвое больше в высоту. К тому же зарплата RLSCP и мои премиальные позволяли всё это прокормить.

– Босс, вы как? – повторил дурацкий вопрос Томми.

Он был отличным малым, только портил его один серьёзный недостаток, стоивший мне завидного терпения, – он почему-то решил, что будет обо мне заботиться. К слову, благодаря моей протекции зарплату Томми получал повышенную; на неё он содержал дом, жену, троих детишек и при этом чистосердечно верил, что из нас двоих именно он выступал в роли опекуна. Дерьмовое шапито.

– Нормально всё, – грубовато ответил я, выпрямляясь в полный рост. На толстокожем, пористом, опалом лице горничной расплылась гримаса ужаса. Лупатый взгляд перескакивал с меня на Томми и обратно. Водитель на неё таращился даже злее, чем я недавно. Ну как же, не уберёг, оплошал, минус три дюжины гамбургеров в отсутствии-то месячной премии.

– Перестань на неё глазеть, – сказал я Томми, затем вытащил две двадцатки и помахал перед побелевшей горничной. Её взгляд продолжал метаться, только теперь к нам с Томми третьей остановкой добавились купюры. На них она смотрела дольше, чем на нас.

– А сеньора не промах, – сообщил я водителю, продолжая сверлить взглядом охамевшую обслугу. Только что она чуть не обделалась от страха, вдруг бы я закатил скандал. И вот уже посчитала себя долбаной английской принцесской.

Горничная сузила лупатые зенки и цокнула языком. Ах ты жадная дрянь… Да и чёрт с тобой. Если ты родила ораву детей, то кому-то было нужно их кормить. Я добавил ещё одного Эндрю Джексона и приложил указательный палец к губам. Она закивала, не сводя алчных глаз с веера купюр.

– 415 номер. Там моя жена. Хочу сделать ей сюрприз. Поэтому ты стучишь, ждёшь, когда тебе откроют и сваливаешь. План понятен?

Горничная ничего не ответила и, продемонстрировав мне широкую спину, уже шагала по коридору. Хмыкнув, я поторопился следом. Замерла она у двери с цифрой 415, постучала.

– Обслуживание номеров.

Тишина, казалось, выла одиночеством. Я слышал стук собственного сердца, шумное дыхание горничной, но больше ничего. Мог ли Саймон ошибиться?

– Обслуживание номеров, открывайте! – не желавшая расставаться с лёгким заработком, горничная постучала громче и голос её стал требовательным. Я решил осадить зарвавшуюся тётку. Но:

– Иду!.. Секундочку подождите. Вообще-то, я ничего не заказывала.

Из-за двери послышался знакомый приглушённый тембр, а я сквозь зубы выпустил напряжённый выдох и даже позволил себе чуть расслабить плечи. С щелчком дверного запора я шагнул вплотную к проёму и встал боком, ни единого шанса оставить меня за бортом у девочки не будет. Горничная получила заработанное, и я отослал её кивком. В это время дверь распахнулась, ничего не подозревавшая Лили подняла заплаканные глаза, встречаясь с моими. Один удар сердца на двоих. Судорожный вздох на двоих. Дольше ждать было нечего, подхватив девочку на руки, я зашёл в номер и пинком захлопнул дверь.

Спектакли по пьесам Шекспира хороши, но не тогда, когда зрители – это постояльцы дерьмового отеля, жадная тётка и Томми, а мы с Лили в главных ролях.

Номер мало походил на комнату в прямом смысле слова. Разве что поуютнее трейлерного парка. И всё равно комната напоминала конуру, а не гостиничный номер. Почти всё пространство заняла стоящая вплотную к стене кровать, девчонка полетела на неё. Сбоку от кровати стояла одна тумбочка, второй места не хватило, на противоположной стене висел телевизор, внизу которого болтались чёрные провода, словно выпущенные и давно ссохшиеся кишки, неряшливые и обречённые. У самого входа ещё одна дверь вела в душевую. Саймон ошибся в одном. Отель не дыра – а долбаная дырища.

Очнувшись от шока, Лили отползла к изголовью и, подтянув колени к груди, устроила подбородок сверху. Исподлобья на меня зыркали глаза стервы в бешенстве. А я даже сейчас, видя её полнейшую неадекватность, мог думать об одном: каким мягким и податливым в моих руках становилось её тело. Как мгновенно и охотно Сладкая откликалась на любую ласку. Член в штанах дёрнулся и подтвердил, что девочка вызывала у него похожие чувства. Чтобы скрасить время в ожидании обеда, я навалился на выпирающий угол стены плечом и завязал разговор:

– Чем занимаешься?

– Какое твоё дело?

– Девочка, кто тебя учил манерам? Разве так встречают гостей?

– Тебя никто не звал. – Острый, режущий взгляд если бы мог, распилил меня на куски лазером.

– А меня не надо звать, вот он я. Весь для тебя.

Господь свидетель – я пытался быть любезным.

– Эдриан, ну зачем ты притащился? Неужели хотя бы день я не могу провести спокойно? Личное пространство – слышал о таком? – Высказав претензии, она уткнулась носом в колени и спрятала лицо.

– Ты уверена, что хочешь одиночества?

– Да сколько можно, Эдриан?! Твою ж мать. Если я сказала, значит, именно этого я хочу, – зарычала Лили не сдерживаясь.

– Извини… – На её гнев меня тянуло рассмеяться. Словно я сцапал ёжика, а разрешения не спросил. Теперь он в клетке пальцев угрожающе фырчал и заодно молился, чтобы не пополнить список моих гастрономических интересов. Ёжиками я не питался, а вредной девочкой закусил бы с удовольствием. Изображая миролюбие, я продолжил: – Странно, что вместо спокойного разговора в мягкой постели за чашкой кофе и булочками, которые я, между прочим, купил специально для тебя, ты предпочитаешь заплаканные глаза, истерику, что накроет тебя новым залпом с минуты на минуту, да обшарпанный номер в долбаном отеле… Кровать, где ты сидишь, тошно думать кто и чем на ней занимался. При твоей-то брезгливости. – Я припомнил ей оскорбление моего нового матраса и немецкого постельного белья.

Она вскинула серо-голубые глаза с покрасневшими белками. Опухшее лицо светило красным носом.

– Ты хоть понимаешь, что я увидела?

Если бы взглядом можно было убивать, я убит полсотни раз, сотней разных способов.

– Ну и?

– Ты считаешь это нормальным?

– Лили… – Если бы она знала меня лучше, то поостереглась загонять в рамки того, кто только и делал, что их разрушал. – Я тебя не понимаю. Почему каждую секунду ты ждёшь, будто из-за спины я достану циркулярную пилу и начну что делать, по-твоему? Кромсать твоё нежное, белое тело на куски покрупнее да помельче и фасовать их по чёрным полиэтиленовым пакетам? Так, что ли?

Могильный озноб пополз по моей спине, когда в затравленном взгляде я прочитал ответ.

– Твою мать, Лили! – заорал я как бешеный и плевать, что стены дерьмового отеля были толщиной с бумагу. Лишь бы постояльцы не вызвали копов. Ну-у нет, я бы плевал, даже вызови они нацбезопасность, а не сраный патруль. – Объясни мне, что в твоей голове?! Я ходил вокруг тебя кругами, боялся лишний раз дышать в твою сторону, а ты считаешь, что я способен на такое?! Бл*дь. Так нельзя… Твои мысли никуда не годятся. Может, пришла пора заняться решением проблем вплотную, а не бегать от них?

Я сел на край кровати, чтобы не видеть Лили. Походу, она реально думала о маньяках и расчленёнке… Такого поворота я, честно говоря, не предвидел. Оказалось, что проблемы её гораздо глубже.

Глава 3

Эдриан Сторм

Телефон пиликнул сообщением, а следом в дверь раздался стук. Лили вздрогнула.

– Не пугайся, всего-навсего принесли обед.

Я забрал бумажный пакет, а когда вернулся, то она, съёжившись, сидела на прежнем месте. Красные глаза исподлобья следили за моими движениями.

– Иди помой руки, будешь обедать, – сказал я, выставляя на тумбочку контейнер с супом и упаковку печенья.

– Не командуй.

«Смешная девочка… и глупая».

– А ты не веди себя как ребёнок. Утром ты ничего не съела, к тому же тебя рвало. Необходимо поесть, Лили. И хватит капризничать…

Она не пошевелилась. До точки возгорания мне осталось совсем чуть-чуть, потому что её взгляд показывал не то, что я был готов принять.

– Или ты берёшь ложку в руки, Сладкая, или я сделаю это за тебя. Но ты съешь чёртов суп до последней капли…

Я потянулся к ней, Лили моментально шарахнулась в сторону. Ха, в комнате размером на пару дюймов больше стандартной двуспальной кровати будет сложно убежать, девочка. Недовольно сопя злобным ёжиком, она обогнула меня по стенке и закрылась в ванной. Через пять минут умытая Лили уже хрустела крекерами.

Устроившись на краю кровати, я включил телевизор и сразу убавил громкость. Мне был нужен фон без тупой болтовни. Исподтишка я подглядывал за Лили: она пила воду и рассматривала трещины на стене.

– Тебе надо съесть суп. Не торопись, ложку за ложкой. Имей в виду, мы уйдём, только когда ты закончишь.

– А мне и здесь неплохо.

«Дерзишь, Сладкая, молодец. Значит, не боишься».

– Уверен, что так и есть. Только вряд ли ты заставишь Линду волноваться и переживать о местонахождении подруги.

Поджав губы, она раздумывала от силы минуты две, затем открыла контейнер и начала есть. А я издевался над телевизионным пультом и гонял мысли туда-сюда. Насколько я мог продавить девчонку, прежде чем словил бы маленькую круглую коленку собственными яйцами? Колючки Лили предупреждали, что мои шансы огрести увеличивались ежесекундно без тенденции к стабилизации котировок.

– Доела, – отчиталась она.

Обернувшись, я наблюдал за тем, как Лили пробиралась к изголовью, попутно обтирая джинсами грубое покрывало цвета дерьма, – и сатанел. Вместо моих нежнейших белоснежных простыней, что по мягкости уступали разве её шелковистой коже, она выбрала шлюховской притон. Какого хрена! ей приспичило торчать в дыре, когда можно было поговорить дома – цивилизованно, без скандалов, пряток и ненужных слёз. Если домашняя обстановка угнетала, то существовали, рестораны, дайнеры, парки. Любое место, не вонявшее человеческим потом и химическими моющими средствами, подошло бы лучше того, где мы были сейчас.

– Пакуй свою задницу, Лили, мы уходим.

– Захлопни пасть, Эдриан. Хочешь уйти, вали! Извращенец долбаный! Только избавь меня от приказов и твоего общества во внерабочее время.

Кровь вскипела за секунду. По тому как напрягся член, я понял, что он был со мной солидарен: дерзкой попке идеально подошёл бы алый цвет. Может тогда Лили и её пухлый ротик вспомнят, что изрыгание проклятий не входило в перечень обязанностей. Тем более, я давненько собирался преподать девочке урок.

На задворках сознания мелькнула мысль, что я не хотел прикасаться к зарёванной Лили сегодня. Но мы оба нуждались в границах. Не её. Моих. Мои условия, мои рамки, моя женщина. Не существовало в природе таких баб, которые втайне мечтали стать самцами. Любая из них нуждалась в контроле извне. Для оргазма женщина должна была расслабиться, мужчина – хорошо потрудиться. Таковы законы природы. Таков мир. Не я это придумал. И так или иначе, выполнять мою волю Лили придётся. Её неуступчивость застила взгляд пеленой, в ушах громыхал стук собственного пульса, в штанах торчал болезненный кол.

– Ты доигралась, Сладкая.

За лодыжку я подтянул девочку к краю, чтобы её ступни упёрлись в пол; а сам оседлал добычу. Вес моего тела для Лили, что бетонный блок. На меня посыпался град хаотичных ударов.

– Твоё сопротивление слаще наркотика, – ухмыльнулся я, не пытаясь скрыть предвкушение. Глаза Лили постепенно округлялись страхом. – Ох, ты ж бл*дь. Девочка, что ты творишь… Ты же доведёшь меня до сердечного приступа.

Мне ничего не стоило соединить её тонкие запястья, завести поверх головы и зафиксировать одной рукой. Второй я зацепил подбородок и, не теряя ни секунды, погрузился в блаженный мягкий рот. Лили стиснула зубы. О да, Сладкая, твоё упорство восхитительно, но оно не в силах что-либо изменить. Я приласкал пухлую губу и едва не взвыл в голос от болезненной потребности кончить прямо сейчас. Ни с одной женщиной я не испытывал сотой доли того, что делал со мной ротик Лили. С новой попыткой пробраться через сомкнутые зубки я потёрся пахом о развилку бёдер. Девочка захныкала и разомкнула зубы. Наконец-то! Как только я очутился внутри, она тут же отозвалась лаской, оплела мой язык своим.

М-м-м, Сладкая, это… Это же… Контрольный выстрел!

Прости, девочка… или если хочешь – не прощай. Но я так больше не могу. Пока я трахал её жаркий рот языком, пальцами нащупывал застёжку джинсов. Прелюдия – сценарий не сегодняшнего дня.

Справившись с пуговицей и молнией, я пробрался за резинку трусиков и нашёл горячий клитор. Но ласкаться будем как-нибудь в другой раз, члену требовалась влажность и доброе гостеприимство. Потому что любое, даже самое короткое промедление грозило взрывом.

«Ох, спасибо, детка, я не подведу».

Выдернув руку из трусов, я прервал поцелуй; Лили заскулила.

– Потерпи, Сладкая, папочка всё сделает.

Её взгляд затуманился, губы покраснели, дыхание стало прерывистым. Я освобождал девочку от футболки, одновременно сглатывая слюни и предвкушая полные сиськи… Долбаный лифчик разрушил виде́ние. От нетерпения я, кажется, даже зарычал. Какой-то миг без касаний выжигал разум основательно. Моя левая ладонь распласталась на дрожащем животике, но этого было недостаточно…

«Иисусе!..» – чудом я не взвыл в голос. Остатки контроля сломал вид обнажённой груди. Моя выдержка рушилась, и я слышал её шорох. Но как бы сильно мне ни мечталось попасть в глубину, я не мог удержаться от того, чтобы не приласкать сморщенный потемневший сосочек.

– Эдриа-ан!

Отзывчивая девочка дёргала меня за волосы.

– Я здесь, Сладкая, я всё сделаю. Потерпи, недолго осталось, – успокоил я то ли её, то ли себя. Потому что член практически выпрыгивал из штанов, и я на самом деле опасался, что он высверлит дыру на месте ширинки. Но второй сосок ждал внимания своего папочки. Я накрыл его губами и снова полез к Лили в трусы; она разгорячилась, пульсировала и текла… бл*дь, как же она текла.

Хм… это я не хотел прелюдий. Да я не мог оторваться от сладкой девочки, как от изысканного блюда! Пока не распробую её всю, пока не вылижу каждый дюйм хрупкого тела, меня угроза ядерного взрыва была не в силах оторвать от неё. Лили подала бёдра навстречу движениям моих пальцев. С сожалением я отстранился, но лишь для того, чтобы содрать с неё джинсы, расстегнуть молнию на своих, развести девичьи ножки пошире и ворваться одним ударом…

– Эдриан! – завизжала Лили, и мне пришлось заткнуть её пухлые губы поцелуем.

Мы трахались в долбаной дыре, и неизвестно какие извращенцы притаились за стенкой. Стоны моей девочки только для меня. Мягкое тело я таранил и языком, и членом. Жалость кончилась, я погружался до самого конца, до того как матка вставала преградой. Лили трепыхалась воробышком, но её подёргивания лишь добавляли углей в пожар.

С меня стекали капли пота и попадали на неё. Наши запахи перемешивались, сливались в один, так же, как и мы становились продолжением друг друга. И одна мысль об этом приблизила меня к оргазму. Чёрт, чёрт, слишком неожиданно и катастрофически не вовремя… Как бы не так! Леди, безусловно, вперёд. Этому принципу я следовал всегда. И должен сказать, что оно того стоило. Удовлетворённые женщины – это минимум скандалов за периметром постели и максимум отдачи внутри него. А распалить партнёршу и лишить развязки – удел неудачников.

«Американские президенты с самого первого. Вспоминай давай, Эд! Или случится конфуз… Мм, Вашингтон, Адамс, Джефферсон…»

Я остановил движения и предупредил:

– Постарайся не шуметь, в этой дыре звукоизоляция ни к чёрту.

Затем перевернул Лили на колени и надавил на голову; другой рукой приподнял и огладил белоснежную попку. Девочка стала податливой и послушной, ни единого слова протеста от неё. Она подложила руки под щёку и повиляла задницей. Вызывающе, с провокацией. Хм, шалунья… Лили охнула, а я провёл ладонью по ягодице, растирая кожу после ожога.

– Мы не в том месте, чтобы я наказал тебя за побег. Но однажды… Однажды, ты заплатишь по всем накопленным счетам.

Следующий шлепок по второй половинке округлого зада пролился бальзамом на самцовое эго. Вместо того чтобы трусливо отсиживаться в кустах, гораздо продуктивнее, если бы Лили воспользовалась языком. И, как ни странно – не минета ради. Обычный разговор понятными обоим словами способен творить чудеса. Единственное, чем можно было с пущей выгодой заменить беседу, – это добротный трах. Не раздумывая дольше, я зафиксировал её бёдра и… Никаких поблажек ни для девчонки, ни для себя. Лили вскрикнула и сразу заглушила звуки, уткнувшись в покрывало.

«Линкольн, Джонсон, Грант…»

– Умница… – выдавил я скупую похвалу, а сам вколачивался как одержимый. Мысли кончились. Ярость, сомнения отступили. Всё, о чём я мог думать в данный момент – как член заполнял горячую плоть. Как подрагивали тугие стеночки, сжимая меня. Как поскуливала сладкая девочка, мечтая о разрядке. После нервных потрясений звёзды к ней спускаться не спешили. Пробравшись пальцами под животик, я отыскал центр её удовольствия. В ожидании клитор опух, и я закружил по кругу, меняя силу нажима: то едва касаясь, то вдавливая внутрь, наверняка причиняя боль. Но сладкая девочка нуждалась в разрядке, а для этого предстояло потрудиться обоим…

«Теодор Рузвельт… а следом, кажется, кто-то из чёртовых демократов…»

Ритмичными движениями бёдер я высекал из нас искры и мучил Лили нежными касаниями пальцев. Она задрожала сильнее, и я снова вернул давление на клитор. От жёсткой ласки Лили утробно застонала, а её влагалище стискивало меня с умопомрачительной частотой.

Иисусе, наконец-то она перешла через край! Потому что я уже добрался до Кеннеди… И плевать, что он тоже был демократом. Хоть долбаным архангелом. Зато Лили кончила.

Двумя руками я прихватил девичьи бёдра и задвигался с космической скоростью. Много времени не потребовалось – пара минут и собственные звёзды взорвались под веками. Мне пришлось наклониться и цапнуть худое плечико, чтобы не завыть на весь долбаный отель, так мне было хорошо.

– Девочка моя, ты жива? – прохрипел я ей в шею. Лили промычала что-то невразумительное и зашевелилась подо мной. Пришлось освободить её от собственного веса и жадного члена.

– Я отнесу тебя в ванную, только помоги мне.

Она привстала и, сидя на пятках, покачивалась будто японская Дарума. Взгляд её продолжал оставаться мутным, волосы торчали в разные стороны, щёки раскраснелись. Но клянусь, я не видел в своей жизни ничего прекраснее.

Мы привели себя в порядок, и я обратил внимание, что Лили притихла. Обсуждать произошедшее, с моей точки зрения, было лишним. Я хотел, она тоже хотела, теперь обоим стало хорошо. На фига рефлексировать о ерунде?

– Мы уходим. Ты всё взяла, ничего не забыла?

Мотнув головой, она открыла дверь и вышла из номера. И как я должен был расценить её настроение, если Лили ничего не говорила? М-да, женское поведение для мужчин – это что-то вроде: «Ты извинишься тысячу раз за всё, чего не делал, десять тысяч раз за то, что уже сделал, и сто тысяч раз за то, что собираешься сделать. Тогда получишь лицензию на секс».

В машине она отвернулась к окну и лишь раз обратилась с просьбой:

– Эдриан, можно тебя попросить?.. Я потеряла кулон, который Линда с Джейсоном подарили на день рождения. А пропажу обнаружила, когда ушла из пентхауса. Если обронила по дороге, то… искать бесполезно. А вдруг цепочка порвалась ночью, когда мы…

Она неловко замолчала и покрылась румянцем. Сконфуженное состояние для неё непривычно. Чаще она обрастала колючками и очень редко смущалась.

«Краснеющие щёчки и пошлые мыслишки – то, что нужно Сладкая, для твоего недотраханного папочки».

– Мы найдём его, – пообещал я, сжав тонкую ладонь своей.

Когда мы зашли в квартиру, Линда сразу выскочила в гостиную, но, завидев меня, притормозила. Тревожный взгляд метался между мной и Лили, но остановился всё же на ней.

– Ана, я волновалась! Где ты была? С тобой всё в порядке?

Ответить я предпочёл сам, глядя в глаза девушке, имевшей большое влияние на Лили, и со всей серьёзностью, на которую был способен:

– Здравствуй, Линда. С ней будет всё хорошо. Просто не наседай.

Тревожность Линды сменилась удивлением; она некоторое время раздумывала о чём-то и наконец кивнула.

В спальне Лили села на самый край кровати. Опустив низко голову, она спряталась за копной тёмных волос; ладошки покоились на коленках, что у школьницы. Лили разглядывала собственные руки, будто не видела их вечность. Я присел на корточки перед ней, накрыл её ладони своими и сказал:

– Я тебя очень прошу, не убегай. Нет причин паниковать и трястись от ужаса. Мы со всем разберёмся, когда ты успокоишься. Договорились?

Тишина… Ну конечно, кто бы сомневался, упёртая девчонка. Пришлось повысить голос и при этом умудриться не переборщить:

– Лили, ты меня поняла?

Я подцепил подбородок, чтобы встретить потерянный взгляд. Нижняя губа Лили дрожала; я очертил её подушечкой пальца, вспоминая сладость. От простого касания во мне зажигались похотливые огоньки. Зрачки Лили расширились, из-за чего её взгляд потемнел, видимо, как и мой.

«Попалась, Сладкая. То ли ещё будет…»

– Не слышу, Лили.

Она моргнула, прикрыла веками свои алчные глазки и кивнула.

– Если хочешь, приходи в пентхаус. Я буду занят делами, так что…

– Нет.

Ответ прозвучал быстрее, чем я ожидал, и грубо. Обострять не резон, поэтому:

– Как угодно. Если что-то потребуется, позвони.

– Мне ничего не нужно.

– Ли-ли!

Ругань уже была готова сорваться с языка. Но мы только недавно залечили перебранку сексом, начинать новую ссору – смешно. Выдержка поддавалась мне со скрипом и тем удивительнее было услышать:

– Если что, я позвоню.

На прощанье я поцеловал макушку волос, пропахшую дерьмовым отелем. Что бы ни случилось в будущем, в настоящем оба нуждались в личном пространстве.