Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»

Нельзя, нельзя откладывать чтение книги слишком надолго. Или забудешь название, или что-то будет постоянно о ней напоминать, и за несколько лет рискуешь собственноручно написать эту книгу в своей голове, а потом будет тяжело сопоставить с заглавием реальный текст, а не тот, что сам себе вообразил.Так получилось у меня с Фэнни Флэгг и «Жареными зелеными помидорами». Я узнала о книге лет шесть назад, не меньше, чуть не забыла о ней, записала, потом пришла на лайвлиб, несколько лет то и дело читала рецензии на эту и другие книги Флэгг, и как-то так вышло, что записала ее авансом в любимые писатели и составила о ней довольно твердое мнение, хотя ни разу не открывала ее книжки.И теперь оценить «Жареные зеленые помидоры», не учитывая эти давние эмоции на пустом месте, очень трудно.Я думала, это совсем легкая (не легкомысленная и пустая, а именно эмоционально легкая) книжка. Такой эликсир радости и воздушности бытия, принимать раз в год по книжке для упругости крыльев за спиной. И с первых страниц роман вроде бы тому соответствовал, но… Пятилетнему малышу отрубает руку поездом – играл на рельсах. Молодой парень погибает тоже под поездом. У главной героини, очаровательной жизнелюбивой старушки, долгожданный сын, родившийся несмотря на вроде бы диагностированное бесплодие (ей было за тридцать), оказался умственно отсталым. Нихрена себе ванилька, ребята. И ведь это далеко не полный перечень невзгод и даже кошмаров, случившихся в Полустанке. Некоторые истории на триллер потянут.Дочитала роман, и у меня комок стоит в горле. Какой уж тут эликсир радости.Однако в то же время это действительно он – только немного не в том смысле. Книга учит быть счастливым и любить жизнь, какой бы стороной она ни повернулась. В той или иной степени каждый житель маленького городка Полустанка это умел, хотя персонажи такие, совсем не избалованные судьбой. Сама рассказчица, Нинни Тредгуд, с нежно любимым, но сложным сыном (про которого читатель почти ничего и не знает в итоге), всю жизнь довольно бедная. Культяшка, потерявший в детстве руку и всю жизнь проживший инвалидом. Руфь, которой чудовищно не повезло с жестоким мужем; она сбежала от него и до конца жизни больше не проявляла интереса к мужчинам. Иджи, совершенно непонятная, не то девочка, не то мальчик, любившая Руфь больше жизни и пережившая ее на много лет. Смоки, всю жизнь проживший бродягой и любивший женщину, к которой ему не суждено было даже притронуться. И многие другие. Все они потрепаны судьбой, но все они счастливы, каждый по-своему. Читатель листает страницы истории Полустанка, состоящий из рассказов Нинни, коротких газетных вырезок изданий соседних городов, выпусков легкомысленного и прекрасного бюллетеня Полустанка (в котором автор и редактор в одном лице бесхитростно и с юмором рассказывает, как дела у нее самой и у ее соседей по городку) и просто историй от третьего лица.И контраст – условно современница (восьмидесятые) Эвелин, которая неожиданно подружилась с Нинни. У нее, конечно, были свои проблемы, но вроде бы далеко не такие страшные и сложные, как у обитателей Полустанка. Лишний вес, неуверенность в себе, сложные отношения и взаимонепонимание с мужем – не так уж страшно и вполне поправимо. Но она совершенно не умеет быть счастливой. Эвелин стала последней, кому Нинни Тредгуд подарила свое бесконечно тепло и доброту, кого она заразила этой любовью к жизни, какой она есть.Мне теперь очень сложно отловить собственные впечатления от «Жареных зеленых помидоров». Я не уверена, какую оценку должна ей поставить. Четыре, пять, а может, даже и три, все будет по-своему честно. Сейчас я однозначно хочу оставить книгу на своей полке – вот это я знаю точно.

Всю свою юность я искала себе эпитафию. И теперь я её кажется нашла.Вернулась домойКто-то скажет – слащаво, а мне в самый раз. Так что считайте эту рецку за кусок завещания.Более того, у меня была мысль наведаться в похоронные конторы и выбрать гроб и всякие прибамбасы, а то положат в какое-нибудь лиловое, красное или ещё какое-нибудь, захочешь встать и надавать всем пинков, ну или клюкой приложиться, смотря по возрасту, а никак – трагедь прямо. Но чё-то не сложилось, наверное, даже для меня это больно экстремально. А это я к чему? А понравилось мне на кладбище Полустанка, вообще люблю кладбища, там безопасно, на мой взгляд, потому что живых особо не много.И ещё одно: самым клёвым дядечкой в этой книжке я считаю дражайшую половину Дот Уимс – Уилбора. Чего только с ним не происходит: то гараж сожжет, вытащит циркулярную пилу, а машину забудет, то забудет вытащить плечики из надетого пальто и весь сеанс в кинотеатре жалуется, что у него спина болит, то ещё чего-нибудь. А заметки из еженедельника миссис Уимс «Бюллетень Полустанка» – самые лучшие в книге, написанные с живым, искромётным юмором, и любовью к людям. И над своей дражайшей половиной миссис Уимс тоже подшучивает. И правильно: если над мужьями не ржать, то лопнешь от злости.

Какая-то очень американская литература. Причем не только в хорошем смысле: не столько как Фицджеральд, или Ирвин Шоу, а скорее так – гамбургеры, голливудские штампы, целлофановые, упс, селиконовые сиськи, дистилированные эмоции, разложенные по полочкам.Стиль сух и безвкусен. Как яичный порошок или сухое молоко. Питательно, удобно, легко усваивается, но не очень вдохновляет. Все метафоры предсказуемы, словно написаны журналисткой «Космо» или, скажем, «Эсквайер». Вроде бы неплохо, хорошо читается в очередях, но – «не литература». Уж простите, есть у меня такой штамп.Сами истории – любопытны, но, опять-таки, соус карри из макдоналдса совсем не похож на курицу с соусом карри, приготовленную по индийскому рецепту. В общем, не размазывая две ложки дегтя по всей тарелке – для меня Флэгг подтверждает худший штамп об Америке – плоско, толсто, картонно, поверхностно… и еще куча таких же эпитетов. Эдакая внешняя сторона страны и нации. А ведь наверняка есть и другая – глубже, тоньше, психологичнее.Впрочем, и на этот продукт цивилизации есть спрос – кому что. Многим ведь и эта Америка нравится – сыто, уютно, привольно. Как живут, такая и литература. А что, разве плохо? У меня вот много друзей там вполне благополучно проживают, уехав за вполне определенными благами сытости, и ничуть не сокрушаются о том, что их жизнь лишена глубокого и психологичного трагизма.Я себя эстетом не считаю, но эта книжка во всех ее проявлениях уж больно проста. Для развлечения я читаю другие жанры, не семейные саги – они должны бы быть поглубже и посильнее. Как я сказала своим друзьям, обосновывая свое не очень благоприятное отношение к книге, – мне подавай трэшак. Чтоб надрыв, чтоб трагедия, чтобы впасть после книги в депру и задуматься о бренности бытия. А Флэгг – сплошной позитив. Даже когда полюбившиеся тебе герои мрут как мухи от дихлофоса.Но вот пародокс – прочла ведь с большим удовольствием! И от книжки оторваться не могла! Это как с тем же маком или ситкомами американскими – вроде и знаешь, что пользы никакой – но с удовольствием и аппетитом поглощаешь, поглощаешь, поглощаешь…