Глава 1
Сквозь тяжёлые портьеры шоколадного цвета непонятного рисунка едва-едва пробивается солнечный свет. Вибрирующий мужской храп вырывается откуда-то из-под подушки.
На стуле кособоко висят джинсы. Рубашка зацеплена за спинку воротничком вниз. Её явно собирались повесить, но по какой-то причине перепутали как.
Откуда-то с пола раздаётся трель телефонного звонка. Его мелодия могла бы уже набить оскомину, но обладатель храпа явно заткнул уши.
Наконец, он переворачивается на живот. Тонкая шёлковая простынка мышиного цвета сползла, обнажив накаченные ягодицы.
Послышался робкий стук в дверь. Человек заворочался, но не перевернулся. Что-то рявкнул, повернул голову в другую сторону и продолжил почивать.
Дверь отворилась, и в комнату вошёл невысокий, крепкого телосложения человек лет сорока. На нём тёмно-синяя форменная ливрея со светлыми пуговицами и нашивками.
– Господин генерал, вас срочно вызывают к королю, – мужчина остановился недалеко от входа. Беглым взглядом окинул спальню. На цыпочках перебежал к стоящему по центру столу. Поднял один тапочек.
– Давай его сюда, – послышался сонный полупьяный голос.
– Не дам, – возразил слуга. – Вы опять ими кидаться будете. Как давеча.
– Не буду. Обещаю, что не буду. Который час?
Слуга тем временем подошёл к окну, отдёрнул портьеры.
– И зачем? – спросил тот, к кому обращались «господин генерал».
– Что зачем? – слуга держался настороженно, но без страха.
– Сколько раз я тебе говорил, что есть пульт. Смотри, – и генерал взял с пола пульт.
Штора дрогнула, поехала и… вдруг застряла посередине. Заднее полотно наехало на переднее, загудело. Генерал нажал на другую кнопочку, потом ещё и ещё. Но портьера не двигалась с места. Гул и клацанье железок не прекращались.
– Ладно, уговорил. Мастера вызови, и немедленно. Фрол, который час?
– Десять, господин генерал. – Фрол пошёл по комнате, подбирая на ходу разбросанные вещи.
– Как десять? Оставь ты это. На это женщины есть. Сколько? – до генерала только что дошла сказанная цифра. – Чёрт! У меня же планёрка. Срочно костюм. И адъютанта.
– Адъютант просил передать, что планёрку провёл. Он поехал в часть на отбор для похода.
– Для чего? – генерал встал. Это был коренастый молодой человек, состоящий из одних мышц. Обернул вокруг талии простынь, чтобы не дефилировать перед слугой нагим.
Фрол усмехнулся. Он уже лет двадцать как знал своего хозяина. Из каких только передряг не вытаскивал, в каком только виде не видел.
– Вас направляют в Посад.
– Зачем? Фрол, колись, вы, слуги, быстрее нас все узнаёте.
– Не знаю, честно. Сегодня утром его величество Сигизмунд Второй, разозлившись на своего наследника принца Филиппа, отбыл в Ниццу вместе с королевой-матерью Анной. Перед отъездом он назначил Филиппа исполняющего обязанности короля. Вот король Филипп первый требует вас к себе немедленно. В тронный зал. Министры уже на месте.
– Облом подкрался незаметно, а мы ещё не выпили… – проговорил генерал, запутался в простыне, и упал бы, если вовремя не подскочивший Флор.
– Господин генерал, вы обещали не выражаться.
– Я не выражаюсь. Я бешусь. Фрол, а Фрол… – и он захватил пальцами подбородок слуги. Посмотрел ему в глаза. – Ну-ка, колись. Принцесса что-то натворила?
– Не знаю, – простодушно ответил мужчина и убрал руку генерала с лица. – Я просил меня так не хватать. Я же не красна девица. Ну не знаю я, честно, – повторил он, не выдержав пристального взгляда чёрных как ночь глаз.
– Только не говори мне, что её нет во дворце.
– Я не буду вам говорить, что принцесса Ребекка того, тю-тю, – и Фрол с резвостью ребёнка отскочил от генерала. – В общем, его величество исполняющий обязанности короля принц Филипп направляет вас на поиски своей сестры, приблизительно к нашим ближайшим соседям и союзникам графство Посад.
– Чёрт бы побрал эту принцессу. Найду, упеку в монастырь до скончания века, – генерал в сердцах выбросил простынь, которая всё равно сползала с его поясницы, и, сверкая своими ягодицами, прошёл в душ.
– Так нельзя о своей невесте. Она девочка хорошая, только балованная немного.
Дверь ванной комнаты отворилась, и высунулась голова генерала:
– Фрол, я обещал не кидаться тапочками, но ещё одно слово про эту кулёму, как полетят в тебя ботинки.
– Молчу, молчу. Рассольчика или пивка? А то больно вид у вас нездоровый.
– Сейчас холодный душ приму, в форме буду. Ты мне костюм пока приготовь.
Когда он вошёл в тронный зал, то министров уже след простыл. Наследный принц Филипп, или попросту для друзей Филя, сидел вполоборота. «Значит, всё-таки фингал», – подумал генерал.
– Оставьте нас одних, – придав голосу твёрдости, принц выставил из зала охрану.
Как только дверь закрылась, он лихо соскочил с трона.
– Георг, трубы горят. Есть на опохмелку? Прикинь, папашка с матерью в Ниццу укатили. Сказали, что помогать не будут. Сам, типа, и правь страной. Достали предки уже, сил нет. Видите ли, я трон позорю. Ничем не занимаюсь, только пансион свой пропиваю. Уйду в конюхи. Никаких там обязанностей. Приглядывай за лошадёнкой да сельских девок щупай.
Георг присел на край ступеньки, ведущей к трону. Потёр ладонью лоб.
– Я, надеюсь, ты вызвал меня не для того, чтобы я тебе сельчанок подтянул. Я этого делать не буду. Разозлятся мужики на тебя, на твою же корону и посадят, а мной придавят.
– Сеструха ещё свалила. Короче, первый мой указ: отправляешься искать Дуньку.
– Филя, ты, конечно, большой оригинал, я тебе скажу. Я сейчас кинусь на розыски твоей дорогой…
– Это твоя невеста.
– Пусть своей дорогой невесты, а тебе задницу здесь кто будет прикрывать? Пока Сигизмунд из Ниццы своей прикатит, у тебя трон отберут, а башку твою полупьяную на кол воткнут. Не поеду я ни в какой Посад. Что я там не видел? Зима на носу. Мне и здесь хорошо. Вообще, Филя, завязывать надо с этими попойками.
– Поздно метаться. Совет Министров утвердил твою кандидатуру. Поезжай… – и, тяжело вздохнув, поморщившись от боли, добавил: – Пойдём, опохмелимся, что ли…
– Фил, завязывай пить. Душ прими холодный. Ты теперь король. У тебя вечером прямой эфир. Ты с этим бланшем, – и он показал на фонарь под глазом, – народу как покажешься?
Георг
Такая-сякая, сбежала из дворца… Ну сбежала! И что? Дело государственной важности – ловить сбежавшую девицу. Совершеннолетняя, между прочим. Имеет право.
А эти, посадские, и рады стараться. Думают, что если Дунька у них, то они нам указывать станут. Молчали бы лучше в тряпочку. Насмешили нас, что поднимают налог за транзит по их дорогам. Да, ради бога! Только забыли, что у них давно в стране порядок никто не наводил. Вот я приеду и наведу.
Официально еду присматривать и охранять принцессу, правда, для начала всё же следует убедиться, что она там. Они же не дурные, понимают, что везти с собой стольник солдат для охраны одной единственной избалованной до невозможности мажорки не стоит. Да она как «Вождь краснокожих» быстро им наведёт такой порядок, что сами попросят не только её забрать, но ещё и приплатят за это.
Вот повезло так повезло с невестой. Одно радует – сами решаем, когда жениться. Точнее сказать, мы пока вообще эту тему не обсуждаем. Единственное условие: я должен быть первый и единственный. Я не запрещаю ей тусоваться, обжиматься, целоваться, но не более. Я тоже не монах. Более того, у меня уже всё устаканилось, есть любовница. Меня она устраивает во всём. Я её. Без претензий и обязательств. А Дунька… Пусть побесится, пока молодая.
Я Дуньку ещё с младенчества знаю. Почему Дунька? А кто её знает. Дунька и всё. Она и не обижается.
Леди Ребекка… А это уже смешно. Она такая же леди, как и я капитан дальнего плаванья. Выучить можно, но нужны годы.
А так наша Дунька не одну пару штанов на дереве подрала, ни одна акция протеста без неё не обошлась. А драки на дискотеках… Это же просто кошмар.
Я как вспомню её восемнадцатилетие, так вздрогну. Сигизмунда чуть инфаркт не хватил, когда он увидел свою прелестнейшую белокурую голубоглазую барби в открытом платье… Он думал, что она термушку с длинными рукавами надела. Тату оказалось. Хорошо, хоть додумалась не набить, а нарисовать.
Повезло нашему королю с наследниками: Филя из клубов не вылезает, а Дунька из полицейских участков.
Спрашивается, какого я должен ехать в эту тьму таракань, чтобы искать Дуньку?
Только понять я не могу, чего она в этот Посад поехала? Чего она там не видела? Может, у неё там тайный поклонник живёт?
Глава 2
На танцполе так шумно, что не слышно себя самого. Тела извиваются. Девушки в коротких платьицах на высоченных каблуках крутят пятой точкой перед молодыми и не очень, но стильно одетыми мужчинами.
Молодой человек идёт ленивой походкой. Перед ним все расступаются. Девицы визжат, желая привлечь к себе внимание. Это он, самый молодой за всю историю королевства генерал. Старики возмущаются: «Молоко на губах не обсохло, а уже генерал! Пороху не нюхал,
А ему всё нипочём. Ну и пусть говорят. Он-то лучше знает, почему генералом стал. Да, молодой и наглый. А Македонский ещё раньше начал армией командовать. И надо сказать, очень успешно командовал. А он, этот генерал, тоже не лыком шит. И школу успел закончить, и военную академию с отличием, да ещё и раньше срока.
Георг посматривал по сторонам. Девочки ничего. Надо будет потом спуститься. Приглядеться. Он был уверен, что объяви, что ищет приключение на вечер, как сразу пара-тройка десятков в очередь выстроится, да ещё волосы друг у друга вырывать начнут. Плавали, знаем. На спор однажды по громкой связи объявили на весь ночной клуб: «Генерал Георг ищет того, кто развлечёт его этой ночью». Удирать потом пришлось через чёрный вход. В очередь выстроились не только девочки, но и бабушки. А наутро… Лучше не вспоминать. Совет Министров в полном составе отчитывал его как ребёнка.
А он и есть ещё ребёнок. Великовозрастный, состоящий из бицепсов, ребёнок. Он, между прочим, не просил его генералом назначать. Ему по клубам гулять хотелось, развлекаться, танцевать, по углам женский пол зажимать. А тут такую свинью подложили. Генерал в двадцать пять. Даже обидно. Дальше расти некуда.
Георг дошёл до лестницы, ведущей в ВИП-ложу. Зона для особо одарённых, как он говорил.
– Привет! Ты же сказал, что не придёшь, – произнёс один из присутствующих.
– Пришёл найти того, кто мне вчера спиртом разбавил моё виски. Яйца на кулак наматывать буду.
Кто-то хихикнул. Вот это зря. По-другому не скажешь. Сам напросился. Что это было: низколетящий полёт или высокий прыжок?
– Что смеяться перестал? – спросил он у весельчака.
– Георг, тормозись, что с тобой сегодня? Можно подумать, что ты ни разу болтанки никому не делал.
– Я могу, мне нельзя. У меня проблемы с чувством юмора, напоминаю для непомнящих. Так кто вчера нас с Филом так лихо угостил?
– А ты догадайся сам! Или проведи расследование, – подзадорили из другого угла.
Георг поднял одной рукой у себя над головой рядом стоящего.
– Торпеду запустим.
– Георг, притормози, – в дверях появился новонаречённый король. – Это Ребекка.
– Но её не было вчера здесь, – Георг аккуратно опустил на пол паренька.
– Не было. Она официанта на входе перехватила. Я им сейчас на кухне рассказал о правилах хорошего тона.
Фил подошёл к столу. На костяшках ещё не засохла кровь.
– Фил, ты в порядке? С головой нормально. Ты король или кто? – и Георг показал на руку.
– А, это? Пустяки. Упал. Георг, честно упал. Да не бил я никого. Я же помню, что я король. Эй, вы слышите, пока мой папаша отдыхает во Франции, я король. Отметим это событие.
Молодёжь радостно заулюлюкала. Что Филипп наследный принц, знали все. Но никто даже не предполагал, что однажды он вдруг станет королём. Его буйный нрав был хорошо известен всем и каждому. Весельчак и добряк не отличался примерным поведением. Мимо него не могла пройти ни одна симпатичная мордочка.
– Слышь, король, ты это, не нажирайся сегодня. А то трон-то из-под задницы быстро выбьют, – усмехнулся Георг.
Он вышел на балкон. Облокотился на перила. Отсюда танцпол был как на ладони. Он стоял и думал, то ли спуститься и потанцевать, или остаться здесь. Вчера его накачали знатно. Вот бестия Дунька. Ну, попадётся она ему. Накачает он её. А опохмелиться не даст.
Сигизмунд и Анна люди как люди. Серьёзные, положительные. Всю жизнь душа в душу. В скандалах не замечены. А дети… один другого стоит. Балованные мажоры. Фил цену деньгам не знает. А Ребекка всё за независимость борется. Пошла бы, поработала да пожила на свои кровные.
– Георг, ты чего такой хмурый. Пойдём, тряхнём стариной. – Филипп подошёл к Георгу, положил ему руку на плечо.
Генерал дёрнулся.
– Фил, иди от греха подальше. А?
– Ну, ты чего? Обиделся что ли?
– Нет, знаешь, я счастлив по самое не хочу. Ты-то здесь остаёшься, а я в этот чёртов Посад отправляюсь, будь он неладен.
– Зато, говорят, там что ни девочка, то блондиночка. Ты же любишь таких.
Георг усмехнулся.
– Знаешь, как это называется? Дальнее экзотическое путешествие. Неужто Совет Министров так за принцессу распереживался. Да они радоваться должны: поживут спокойно, пока она подрывает государственные устои дружественного нам слуги.
Объявили перерыв. Стало потише. Стайка девочек потянулась к ВИП-ложе. Раздался стук:
– Мальчики, не угостите сигареткой, – милое личико сделало угодливую гримаску.
– Пойдём, пообщаемся, – сказал один из посетителей.
Филипп с Георгом с балкона наблюдали за тем, что творилось в комнате.
Развратничать не хотелось. Пить тоже. После вчерашнего похмелья хотелось спать.
– Ладно, поехали, ваше величество. Доставлю вас с целости и сохранности. Кстати, я так и не понял, а кто вместо меня остаётся?
– Генерал Михельсон, – Фил с тоской окинул зал. Но задерживаться не стал. – Слушай, ты как Ребекку найдёшь, за жабры и сюда.
– А дальше? На цепь сестричку посадишь?
– Ты женишься. И на правах мужа… Георг, ты чего? Между прочим, ей уже можно. Большая, не пятнадцать лет.
Георг не ответил, только рукой махнул. Жениться на Ребекке может только либо идиот, либо самоубийца. Он себя ни к той, ни к другой категории не причислял. У него есть его блондиночка с подходящим ей именем: Бьянка.
Сейчас он поедет к ней. Она встретит его у порога. Снимет с него обувь. Бьянка всегда это делала, как делали их бабушки и прабабушки: поклонится до земли своему мужчине. Посадит его на скамеечку. Сначала снимет один ботинок. Потом другой.
От этой мысли у Георга аж под ложечкой засосало, так захотелось поскорее к своей Бьянке прийти.
Он позволит ей снять с него обувь, а потом обхватит своими руками её голову, заглянет в глаза, накроет её губы своими.
Губы Бьянки сочные, пухлые. Как лесная земляника. Так и пил бы их сок. Он прикусит слегка нижнюю губу. Потом отпустит. Пройдётся языком. Раздвинет зубы. Погладит её язык. И начнёт пить.
Руки Бьянки тёплые, мягкие. Она положит ему их на плечи, сомкнёт у него за спиной. Прижмётся грудью к его груди.
Ноги Бьянки цепкие. Обовьёт вокруг его талии. И как обезьянка висит на нём.
Георг улыбнулся. Его желание возросло и окрепло. В голове проскочила шальная мысль: может, взять Бьянку с собой? Всё равно у них с Ребеккой не может быть отношений. Слишком они ненавидят друг друга.
Сам не понял, как оказался у заветного домика. Он подошёл к знакомой двери. Нажал кнопку звонка. Дверь отворилась. И он шагнул навстречу удовольствию.
Пусть сегодня он получит всё сполна, потому что…
Глава 3
Маленький домик на тихой улице. Яблоня перекинула свои ветви через забор. Рябина стучала недозрелыми кистями в окно: «Стук-стук! Хочу посмотреть».
В уютной спальне под белоснежными поплиновыми простынями лежал молодой мужчина. Уголок простыни прикрывал безупречное тело тщательно проработанной спортивной формы. Округлые бицепсы и грудь, ровные кубики пресса, выразительные косые мышцы живота – тому подтверждение. Его топазовые глаза обрамлены густыми длинными ресницами, которым могла позавидовать любая девушка. Тёмные волосы мужчины вступали в резкий контраст с волосами девушки, чья голова покоилась у него на плече. Пальцами одной руки он поглаживал её предплечье, выводя на нём какие-то невидимые рисунки, а другой – перебирал её локоны, накручивая их на указательный палец.
– Мне пора, – мужчина улыбнулся, аккуратно достал руку из-под девушки, сел на кровати.
– Уже? – девушка тоже поднялась. Она поцеловала в его плечо, а после прижалась щекой.
– Ты где там? Малышка? – он оглянулся. – Ты плачешь? Это обычный поход. Я скоро вернусь. Найду принцессу, привезу её сюда, закрою в какой-нибудь монастырь и вернусь. И мы снова будем вместе. А хочешь, я тебя с собой возьму?
За спиной шмыгнули. Он почувствовал влагу на коже. Как же он ненавидел эти слёзы!
– Бьянка, ну, не плачь. Я тебе вчера счёт пополнил. Развлекись без меня как-нибудь, хорошо?
За спиной усиленно закивали. Бьянка перевесилась через его плечо, потянулась к губам.
– Ты такой милый. Всегда знаешь, как меня утешить. Хочешь, я тебе перед дорогой массаж сделаю?
– Спасибо, дорогая, – он захватил её одной рукой, притянул к себе. – Мне пора.
Его губы коснулись её губ. Вот так бы и смаковал их вкус. Он втягивал то одну губу, то другую, поглаживал языком, а потом вторгался в рот, словно завоеватель. Его там уже ждали. Её язык ублажал его.
Насилу заставил себя оторваться, иначе бы это никогда не закончилось.
Бьянка встала. Он с удовольствием смотрел на её стройную фигуру. Солнечный свет обнимал её, отчего та казалась прозрачной. Длинные льняные волосы слегка прикрывали пополневшую и налившуюся в последнее время грудь. Сквозь волнистые пряди подглядывали розовые соски и плоский живот. Она повернулась к нему спиной и направилась в сторону ванной комнаты, фланируя упругими, без намёка на целлюлит ягодицами. Девушка была ухожена: ни лишней волосинки, ни родинки. Он любил таких – блондинок с белой кожей цвета слоновой кости. И ради него она даже не загорала.
Пора было одеваться, иначе задержка грозила перерасти в нечто большее. Вернее, это большее уже росло.
Опустил руку, выудил из-под кровати боксеры.
Когда Бьянка вышла из ванны, мужчина уже ждал её на выходе.
– Мне пора. Я позвоню, – притянул девушку к себе. – Не скучай.
– Георг, постой, – она потупила глаза. – Я хотела тебе сказать… Ты не будешь сердиться? Я не знаю, как это вышло…
Девушка покраснела, как умеют краснеть блондинки: лёгкий румянец перешёл в пурпур.
Он не подгонял, ждал. Время поджимало, но надо же выслушать, что случилось. И он выслушал, точнее увидел. Она протянула ему нечто похожее на ручку с двумя окошками: в верхнем окошке был минус, а в нижнем – плюс.
– Ты решила заняться математикой? – в его голосе послышалась усмешка.
Бьянка и математика понятия несовместимые. Она умела только деньги хорошо считать, остальные арифметические упражнения не поддавались её нежному разуму.
– Нет, – томно выдохнула девушка. – Я беременная… – замерла. Робко взглянула. В самом начале их отношений он сразу предупредил: никакой беременности.
– И? – он изогнул бровь.
– Что мне делать?
– А что ты хотела бы с этим делать? – не снимая обуви, он прошёл в зал, сел на стул и посадил на колени Бьянку. Глаз невольно нырнул в ложбинку между грудей. Вот скажите на милость, зачем ему ехать в какую-то Тмутаракань за сбежавшей принцессой, когда здесь есть такая хорошенькая и сладенькая.
– Я хочу этого ребёночка, – сказала она робко. – Но, если ты против… – выдохнула. Губа задрожала. – Я… я…
– А чего ты плачешь? Хочешь, так рожай.
– Это твой ребёнок.
– Замечательно,– Георг терпеть не мог, когда его обманывали. А сейчас его явно пытались «наколоть».
– Ты не сердишься?
– Почему я должен сердиться? Я же тоже участвовал в процессе, – он улыбнулся, положил руку на живот, – Он здесь?
Бьянка обняла его со всей страстью, на которую была способна.
– Георг, ты самый замечательный. А ты женишься на мне или так будешь содержать?
– Я знаю, что я замечательный. Какой ты, говоришь, срок?
– Не знаю, задержка неделя, вот я тест и сделала.
– Я сейчас пришлю охрану. Они свозят тебя в больницу. Там сделают анализы, что там ещё полагается, я не знаю, – и он, не дожидаясь её ответа, уже успел набрать номер секретаря. – Женскую охрану к дому Бьянки, пожалуйста, и запишите на ближайшее время к гинекологу. Оплата с моего счёта. Спасибо, – он отключился. – Благодарить не надо, дорогая, теперь я несу за вас ответственность. Ты не рада?
– Рада… – прошептала она. – Ты лучший на всём белом свете. Пойдём, я тебя провожу, – добавила бодренько. – Всё-таки почти муж. А как твоя семья? Они меня примут? Родители?
– Мы испросим разрешения у короля Филиппа. Он даст. Я останусь с тобой, пока не подъедет охрана.
– Зачем мне охрана? Я же не королева.
– Потому что ты обязана ею пользоваться как моя содержанка, а теперь ты, к тому же, носишь моего ребёнка. Я не могу допустить, чтобы с тобой и малышом что-то случилось. Тебя это напрягает? Иди одевайся, вместе в клинику проедем.
Девушка встала с коленей. Георг с лёгкой полуулыбкой наблюдал за ней. Она нервничала. Сильно нервничала. Нет, он допускал, что она беременна. Но только нет от него. Да, они не пользовались защитой, но… он давно сделал так, чтобы у него не могло быть потомства, по крайней мере, пока. Годика через три – четыре он сделает обратную вазэктомию, а пока ему и так хорошо. И это не первая девица, которая пыталась приписать ему отцовство. Зачем скандалить, что-то доказывать? Сейчас в клинике при нём её осмотрят, а заодно и ДНК возьмут. Чем чёрт не шутит. Нет, на Бьянке жениться он точно не собирался, но и своего ребёнка бросать на произвол судьбы тоже.
– После больницы тебя перевезут ко мне в поместье. Будешь там меня дожидаться.
– За-зачем? – в глазах так и плескался страх.
– Как зачем? Ты же у нас теперь, как хрустальный сосуд, внутри которого помещён драгоценный алмаз. Тебя будут оберегать, с тебя буду сдувать пылинки, исполнять все твои прихоти. Правда, без меня поместье покинуть не получится. Но там прекрасный большой парк. Вещи сможешь покупать себе через интернет. Найдём, чем тебя занять, чтобы ты не скучала. И подружки будут, и прогулки. Всё? Ты готова? Поехали.
В кабинете врача девушке вдруг стало плохо, потом ей захотелось в туалет, потом стало не хватать воздуха.
Георг со снисходительной улыбкой наблюдал за всеми её попытками оттянуть осмотр. Бьянка явно не рассчитывала, что женская охрана будет ходить за ней по пятам в буквальном смысле этого слова.
– Всё? Тебе уже лучше? Бьянка, ты меня извини, мне надо идти, поэтому, если ты сейчас сама сюда не заберёшься, я помогу тебе. Доктор, куда она должна лечь?
Впервые она услышала стальные нотки от своего любовника. Он всегда исполнял все её прихоти. Она никогда не слышала отказа, когда просила деньги. Он возил её с собой по курортам. Её холодильник был всегда забит деликатесами. И он ни разу не закатывал ей сцену ревности. Было одно правило, которое она должна была соблюдать: регулярно сдавать анализы и не изменять. А она и не изменяла, ну или почти, а это не считается. Он-то ей верность не хранил, в чём она была уверена.
В ночных клубах, куда они ходили вместе, она видела, как к нему липли девицы. Да быть не может, чтобы он ни с кем и никогда. За руку не ловила, но подозревала.
– Господин генерал, девушка действительно беременна. Срок… Я могу ошибиться, но судя по размеру плода, месяца полтора уже. Вот смотрите, это он.
Она лежала на кушетке. По её животу был размазан холодный гель. Врач надавил аппаратом, и она чётко увидела… Нет, это не человечек. Креветка? Губы невольно растянулись в улыбке. По щеке робко скатилась слезинка. У неё будет малыш. У неё будет муж. Никто не сможет больше крикнуть в спину, что она генеральская содержанка. Она будет генеральша.
– Доктор, когда можно будет сделать тест на ДНК?
– За-зачем? Ты мне не веришь? – она подскочила на кушетке. – Ты не веришь, что это твой ребёнок? Георг, убирайся, я не хочу иметь с тобой ничего общего!– губы задёргались. Гримаса исказила симпатичное личико.
– Я должен быть уверен, что это мой ребёнок. И раз уж ты начала эту процедуру, то будь готова пройти её до конца. После анализов поедешь в моё поместье и будешь там жить до моего возвращения! Независимо от результатов.
– Георг, ты не можешь так со мной! Запереть в поместье?! Я же люблю тебя! – она кинулась к нему, прижалась, дрожа всем телом. Слёзы реками катились из глаз.
Он нежно обнял девушку, поцеловал её в мокрые щёки.
– Ты чего? Мне ехать надо. А за тобой теперь уход нужен. Бьянка, не спорь, пожалуйста.
– Я не хочу…
– А я не спрашивал о твоих желаниях. Мои решения не обсуждаются. В семье хозяин – мужчина. Знаешь, как говорят: кто платит за музыку, тот её и танцует.
Девушка повернулась, чтобы идти к двери, но выход ей перегородили девушки из охраны.
– Я буду кричать. Я тебе никто. Понял?
– Доктор, заканчивайте, что там надо. Я пошёл, – он дошёл до дверей. Одной рукой подхватил Бьянку, перенёс на кушетку. – Я разрешаю применять силу, если она не захочет по-хорошему, – это он охране. И снова к Бьянке, – не перечь мне, дорогая. Это бесполезно. Поняла?
– Зачем? Ты… ты… ты – монстр!
– Вот как? А ещё каких-то полчаса назад я был самым замечательным. И заметь, всё только потому, что я хочу быть уверен в своём отцовстве.
– Да они специально подменят анализы, чтобы ты мог меня бросить.
– Я и так могу тебя бросить. Дождаться твоих родов, забрать ребёнка и бросить. Веришь? Мне никто не помешает. Всё, мне пора!
Бьянка посмотрела, как охранницы расступились и выпустили начальника.
Она была злая на него. Очень злая. Но не могла не восхититься в очередной раз этим ходячим тестостероном.
А ещё она была злая на себя. Кто тянул её за язык с этим тестом? Говорил же он ей, не нужен ему ребёнок. Надо было сбежать по-тихому и всё. А если он заставит её сделать аборт?
Похоже, что охране ждать надоело. Бьянка посмотрела на девиц. Нет, силы не равны. Да и смысл бодаться. Она залезла на кресло, зажмурилась, сжала до боли кулаки.
– То не загнать, теперь не согнать. Вставай уже, – услышала она насмешливый голос врача. – Всё, я закончил.
Ноги не слушались. Перед глазами темнело, но в обморок упасть не позволили. А так хотелось умереть и воскреснуть после окончания этого кошмара.
Георг
Мда, кажется, я слишком рано жаловался на скуку. Теперь весело. Даже слишком. Любовница в положении, только непонятно от кого. Невеста сбежала. Ладно, с первой потом разберусь. Жалко, конечно, её терять, но воспитывать чужого отпрыска я тоже как-то не горю желанием. Мне и своих-то пока не надо, не то, что чужих.
А Бьянка сильно напряглась. Не удивлюсь, что она сама не знает, от кого залетела. У нас в клубе она не появлялась. Значит… Значит, надо найти, куда она бегает на танцульки в моё отсутствие.
Да я не против. Пусть что хочет, то и делает. Только без меня и не на мои деньги. Привык к ней, конечно – не надо было искать кого-то на стороне. Но изменять мне не надо. Знаю, про меня слухи всякие ходят. Только я не любитель девочек-одноночек. Предпочитаю стабильность. За это и плачу, и не малые деньги, между прочим.
Пока пусть девочка поживёт в моём поместье. Она думает, что если станет моей женой, то зазвездит. Ага, как бы не так. Я за домострой. Без насилия, но с чётким пониманием женщины, где её место. А где оно? Правильно, подле мужа. Недаром говорят, что по женщине о мужчине судят. И потом, надо же быть такой наивной дурой. Я сразу предупреждал, что больше, чем на место содержанки, рассчитывать нечего. У меня невеста.
Правда, последняя сбежала. Что мне с ней делать? Ну, найду я её. Привезу сюда. А дальше? Привязать к её ногам по гире? Если её папаша-король никуда не закроет, она опять удерёт… Жениться я пока не собираюсь. Не нагулялся ещё. Да и принцессе только-только восемнадцать исполнилось. Соплячка. Пусть поживёт на свободе. У меня не забалуешь.
Вот мне интересно, как она прошла через границу, когда все её биометрические данные в базе данных лиц, которым запрещён выезд за пределы границ. Как? А может и нет её у соседей? Сидит здесь, в каком-нибудь хосписе и посмеивается над нами?
Снять бы ремень, да надрать по заднице. Так нельзя. Совершеннолетняя. Ох, принцесса Ребекка, моя невеста Ребекка. Где тебя искать?