Глава 1
– Кирилл, ты понимаешь, что не сидишь в тюрьме только благодаря мне? – красивая женщина с пышными каштановыми волосами устало смахнула мешавший ей локон волос с лица.
Ночь уже вступила в свои права, зимний день недолог, а она все не могла уйти домой, где ее ждал любимый кот Васька. Не могла, потому что выбрала нелегкий путь психолога. И вот уже пятнадцать лет сотрудничала с детскими домами небольшой Толской области. Трудных подростков, числившихся ее постоянными клиентами, если их можно так назвать, было не больше двадцати. Но этот хмурый парень, сидевший напротив нее, всегда доставлял хлопот больше всех.
Лиза вспомнила свой первый рабочий день пятнадцать лет назад. Тогда молодой девчонкой, еще не закончившей даже университет, она впервые переступила порог Первого Толского детского дома. И волею судьбы этот день был и первым днем жизни в новом доме и для Кирилла. Трехлетний малыш поразил тогда Лизу своей серьезностью и спокойствием. Среди гомона и плача других малышей, он играл с игрушечным солдатиком и совершенно не обращал внимание на суету вокруг.
– Этот мальчик, – Алина Семеновна, директор детского дома, указала рукой на Кирилла, – твой первый подопечный, Лиза. Нам нужна полная психологическая диагностика.
– Хорошо, – ответила девушка и подошла к малышу. Тот поднял на нее глаза, девушка невольно вздрогнула. Слишком серьезен был взгляд темных, почти черных глаз.
– Привет! Какой у тебя красивый солдатик! – приветствовала мальчика Лиза. – Как тебя зовут?
– Кир, – малыш не сводил с нее хмурого взгляда.
– А я Елизавета Михайловна, – весело проговорила девушка, – можешь звать меня Лизой. Будем дружить?
Лиза протянула руку к малышу. Самое важное наладить первый контакт. Но ребенок удивил ее. В протянутую ладонь он вложил солдатика.
– Это мне?
Мальчик важно кивнул.
Елизавета встряхнула головой, отгоняя воспоминания. Интересно, догадывается ли Кирилл, что тот самый солдатик до сих пор хранится в нижнем ящике ее стола? Да, малыш вырос, подумала Лиза, разглядывая худощавого высокого парня. Вырос, еще не возмужал, но уже давно не ребенок. Только серьезный взгляд темных глаз остался прежним.
– У меня вообще-то сегодня день рождения, Елизавета Михайловна, – парень вытащил шуршащий сверток из кармана и протянул женщине.
– День рождения у тебя, а подарок мне? – улыбнулась Лиза, этот парень всегда мог удивить ее.
– Вы мой единственный друг, – пожал плечами Кирилл.
– Это так, – Лиза отложила полученный сверток. – Давай серьезно, Кирилл. Сегодня тебе исполнилось восемнадцать, с этого дня ты несешь полную ответственность за все свои поступки. Это значит, что больше мои рекомендации не помогут тебе. Не оступись. После последнего дела за тобой пристально наблюдают. Что ты собираешься делать? Тебе нужна помощь с жильем?
– Нет, – Лиза не стала настаивать, этот парень никогда не просил о помощи, она уже привыкла. – Я пока не придумал, чем займусь. Возможно, пойду служить.
– Хорошо.
Кирилл встал, шуточно отдавая честь единственному человеку, по-доброму относившемуся к нему.
– Подожди, – Лиза поднялась, подошла к парню, порывисто обняла его, – это тебе, – женщина протянула подарочный пакет.
– Спасибо.
Парень вышел, Лиза развернула полученный подарок и не смогла сдержать непрошенных слез. Она помнила этот рисунок. Когда Кириллу было лет десять, и он не в первый раз уже попадал в больницу из-за жестоких драк, они вместе нарисовали его. «Лучшие друзья» было написано большими разноцветными буквами, Лиза нарисовала смешного мальчугана с большими темными глазами, а Кирилл красивую девушку с пышными волосами. К рисунку была приложена серебряная подвеска в виде двух сердец. Женщина смахнула слезы, с улыбкой прижав к сердцу подарок.
В свое время она хотела усыновить мальчишку, но никто ей не позволил. Маленькая жил.площадь, невысокая зарплата, и незамужняя. К тому же, когда об этом ее желании узнали, вынесли жесткий выговор.
– О чем ты думаешь? – строго отчитывала девушку Алина Семеновна. – Зачем тебе эта обуза? Ты еще молода, своих народишь. А этот… мы даже не знаем, кто его родители. Он просто подкидыш.
Слишком расстроенная, Лиза, ничего не ответив, выбежала из кабинета директора дет.дома.
А что получилось, грустно размышляла женщина. Замуж так и не вышла, детей своих нет, полжизни прожито. Она всеми силами стремилась заботиться о Кирилле, но подлинной душевной близости так и не случилось. Видно, что мальчик тоже любил Лизу, но держался всегда отстраненно. Слишком серьезный, слишком внимательный, всегда один. Иногда Лиза думала, что этот мальчик ей нужнее, чем она ему. А сейчас ему уже восемнадцать, и он стал независимым. Хотя, вздохнула женщина, он никогда и не был ни от кого зависим.
Смахнув слезы, Лиза засобиралась домой. Не забыть купить корм для кота, напомнила она себе и вышла из кабинета.
***
Кирилл наблюдал за вышедшей из здания стройной женщиной. Смутное чувство тревоги не дало ему уйти, он дождался, когда Лиза повернет за угол здания и неспешно пошел за ней. Парень собирался проводить ее до дома, но знал, что ей это не понравится, она считала себя сильной независимой женщиной. Кирилл усмехнулся. Знала бы она, чья заслуга, что ее несостоявшийся муж оказался не просто так на больничной койке.
Это были события трехлетней давности, но Кирилл прекрасно все помнил. Он помнил, как радостно делилась с ним своим счастьем Лиза, как щебетала о своей возлюбленном. Но, познакомившись с избранником девушки, Кир насторожился. Своей интуиции он доверял всегда, и мужчина показался ему скользким типом. Через своих знакомых он узнал, что тот был игроком и залез в огромные долги. Свадьба с Лизой должна была поправить финансовое положение неудачника. Но судьба в лице Кирилла проучила его.
Кирилл усмехнулся, вспомнив разбитое в кровь лицо того мужика.
– Обещаю, обещаю я даже забыл уже ее имя, – размазывая по лицу кровь и сопли, рыдал тот слизняк.
Его Лиза была спасена.
Она была лучиком света в его жизни. Добрая и всегда улыбчивая, она играла с ним в детстве в солдатиков и никогда не говорила, что у нее дела. Она водила его в городской сад и со смехом объясняла, что лошадь не кусается, когда он пятилетним малышом с недоумением смотрел на невиданное прежде животное.
Мама… Он не помнил ее, не помнил никого и ничего. Он осознал себя только в детском доме. Эта женщина стала ему родным и близким человеком. Кирилл всем делился с ней. Они вместе разбирали его сны, кошмары начали преследовать его с десяти лет. Ей одной он разрешал ругать себя после очередной драки, когда она протягивала ему платок, чтобы он вытер кровь с лица. Она одна навещала его в больнице, куда парень попадал не менее двух раз за год. Сломанный нос, ключица, рука.
Как можно объяснить женщине, что нельзя избежать драки мужчине? Кирилл никогда не был зачинщиком, никогда не бил первым. Сам для себя он выработал некоторые правила и еще ни разу не нарушил их.
Мрачный неулыбчивый парень вызывал некоторую опаску со стороны сверстников. Он не участвовал ни в хулиганских вылазках, ни в попойках, которые в старших классах были обычным явлением. Не заводил друзей и, казалось, вовсе не нуждался в общении с людьми. Кроме Елизаветы. Директор детского дома и учителя в их школе знали, что повлиять на упрямого мальчишку могла только эта женщина. И неоднократно обращались к ней.
И только ей было позволено ругать его, утешать. Один только раз отказал ей в просьбе Кирилл:
– Пообещай, что больше не будешь драться, – Лиза аккуратно промокала ему кровь под носом. – Ты же хороший мальчик.
– Нет, – возразил парнишка, перехватывая ее руку и очень серьезно глядя ей в глаза, – если меня ударят, я буду бить в ответ. До последнего вздоха.
Последние слова удивили тогда Елизавету. «До последнего вздоха» – звучит как клятва, как подведение черты под своими словами. Ничего не ответила тогда девушка, лишь погладила по голове Кирилла.
***
И вот сейчас он шел за ней незаметной серой тенью. Его поступь была легка, нетренированный слух не уловил бы отзвук его шагов. Лиза же была как на ладони. Одинокая женщина поздним вечером, лишь один уцелевший фонарь освещал пустынную улицу.
Кирилла заполонило мрачное предчувствие. Он все так и видел в своих снах. В них реальность была ярче, в них он был сильнее, быстрее, в них он часто видел мужчину, старше себя, в шрамах, но так на него похожего. В них он часто видел пожилую сгорбленную старуху с яркими черными глазами, она говорила с ним, но проснувшись, он не мог вспомнить ни слова.
– Сейчас, – он словно услышал чей-то голос, и в ту же минуту фонарь погас.
Послышался крик женщины. До нее добежать шагов десять, но расстояние словно увеличилось, Кирилл все никак не мог добраться до нее. Он слышал лишь свое участившееся дыхание.
– Лиза… – шепотом позвал он девушку.
И увидел ее. В неестественной позе в луже крови лежала та, кто была самым родным для него человекам.
– Нет, Лиза, Лиза, – парень положил голову женщины себе на колени, продолжая звать ее по имени, но резкий излом шеи ясно говорил, что она не жилец.
Покачиваясь из стороны в сторону, Кирилл никак не мог поверить в реальность происходящего. В его снах все было по-другому. В его снах он всегда успевал спасти свою Лизу.
– Я могу помочь тебе, мой Кир, – от звука каркающего голоса парень вздрогнул.
Перед ним стояла та самая старуха из его снов.
– Вот и свиделись, – усмехнулась она.
– Ты можешь оживить ее? – в данный момент Кирилла не заботило, откуда взялась эта странная женщина, как она смогла материализоваться из его кошмаров, его волновала только родная Лиза у него на руках.
– Могу, – кивнула бабка.
– Чего же ты ждешь?! Давай! – впервые в жизни парень повысил голос. Всегда спокойный, он пугал своих сверстников и старших полной невозмутимостью. От его тихого уверенного голоса мало кто не вздрагивал.
– Плата будет высока, – громко прошептала старуха, от ее голоса озноб пошел по телу парня. – Ты готов заплатить цену?
– Да, – голос Кирилла обрел прежнюю уверенность.
– И не спросишь какова цена? – голос старухи выдал ее изумление.
– Верни к жизни ее, и я готов для тебя на все!
– Да будет так, – бабка полоснула себя по руке ножом со странно изогнутым лезвием, кровь полилась на Лизу, невероятным образом не достигая тела, по пути превращаясь в слепящий свет. Кирилл закрыл глаза от резко возникшего сильного головокружения. Его словно дернуло в сторону, он покачнулся, открыл глаза, но не увидел перед собой девушку.
– Кирилл, а что ты тут делаешь? – парень обернулся и увидел Лизу. Живую и здоровую, непонимающими глазами смотрящую на него. – Эй! Ты что провожал меня?
Девушка недовольно поджала губы.
– Нет, – Кирилл крепко обнял ее. – Хотел сказать еще раз спасибо за подарок.
– Хорошо, – несколько удивленно ответила Лиза.
– Ну, я пошел, – и парень скрылся за углом дома.
Елизавета лишь пожала плечами.
***
Едва завернув за угол дома, Кирилл столкнулся со старухой.
– Мой Кир, – вкрадчиво начала она, – я выполнила свою часть сделки.
– Я готов, – пожал плечами парень. – Что я должен сделать?
– О, ты можешь многое, многое, – Кирилла уже начала раздражать кружащая вокруг него бабка. – Ты спасешь мой мир.
Помимо воли парень улыбнулся. Вот сумасшедшая старуха. Но вслух сказал:
– Как скажешь.
После этих слов бабка неожиданно резво подскочила и с размаху влепила ему пощечину.
– Что за… – начал говорить Кирилл, голова внезапно закружилась от покачнувшегося перед его глазами мира.
В следующий миг началось долгое падение, казавшееся бесконечным. В его голове возникали образы фантастических тварей, невиданных хищных растений, раскусывающих напополам лошадей, людей с необычными приспособлениями на ногах, делающих их высотой не менее трех метров.
Почувствовав конец долгого полета, Кирилл попытался сгруппироваться так, как учил тренер. Но удар оказался слишком силен. Весь мир заполонила тьма.
Глава 2
Кирилл очнулся от болезненного толчка в бок.
– Эй! – орали ему в ухо. – Ты откуда взялся, задохлик?
Кирилл медленно сел на землю, голова болела, во рту пересохло, через минуту удалось сфокусировать зрение. Прямо перед собой он увидел парнишку чуть младше себя, но уже с достаточно развитой мускулатурой и в необычной одежде. Широкие сверху штаны сильно сужались книзу, слишком свободная футболка и повязка грязно желтого цвета на лбу.
– Эй! Ты меня слышишь? – продолжал допытываться до него мальчишка.
– Что тут происходит? – раздался рядом грубый голос.
– Гарт! Посмотри на этого задохлика. Валяется здесь абсолютно голый.
Кирилл только сейчас понял, что сидит на земле даже без трусов. Все еще медленно, мышцы все никак не хотели подчиняться разуму, парень поднялся на ноги.
– Эй! – названный Гартом обратился к Кириллу. – Как смеешь быть ты в таком виде?
– А в чем дело? – невозмутимо отозвался Кирилл. – Среди вас есть стыдливые девицы?
Воцарилась мертвая тишина. Видимо до этого Гарту противоречить никто не смел, но и Кирилл никому не спускал подобного тона.
– Имя! – взревел Гарт, приближаясь к Кириллу.
– Кирилл, – был ему спокойный ответ.
Толпа, окружившая троицу, загомонила.
– Кир Рилл? Как смеешь ты называться титулом Последнего императора? Знаешь, что тебе грозит за ложь?!
– Я сказал, меня зовут Кирилл. И я никогда не вру.
Гарт взъярился:
– Ни одного кира не осталось в живых! Последний император при своем последнем вздохе передал регалии власти варрам. Ты продолжаешь утверждать, что тебя зовут именно так, щенок?!
– От пса слышу, – успел проговорить Кирилл, прежде чем его сбил с ног мощный удар, однозначно ломая перегородку носа. Хлынула кровь.
Парнишка, к удивлению Гарта и всех присутствующих, быстро поднялся и, вытирая кровь, направился к обидчику.
Гарт стоял, ухмылявшись, не сводя взгляда с борзого новичка, но краем глаза успел заметить серый плащ. А он здесь откуда? Гард недолюбливал мага, хотя сам не мог объяснить почему. И тот никогда не присутствовал при первом отборе.
Зря он отвлекся. Никто не ожидал такой прыти от мальчишки. Кирилл подпрыгнул и, резко развернувшись, с ноги нанес здоровенному воину мощный удар. Вновь хлынула кровь, но теперь уже из носа Гарта.
– Ах ты, недоносок, – прорычал гигант и двинулся на Кирилла, тот, впрочем, и не спешил удирать, а спокойно смотрел на надвигающегося на него здоровяка.
– До последнего вздоха, – пробормотал Кирилл слишком тихо, чтобы его услышали окружавшие люди, но недостаточно тихо для закутанного в серый плащ мага, который с этих слов уж слишком пристально стал наблюдать за странным мальчишкой.
Битва была неравной, через минуту Кир был отправлен в долгий нокаут, на за несколько секунд до него тело парня окутало блестящее полупрозрачное одеяло и помогло мальчишке мягче приземлиться на землю.
***
– Что это значит? – высокий седовласый мужчина громким голосом, привыкшим повелевать, обводил взглядом троих человек, сидевшим напротив него.
– Мой лит… – начал круглый небольшой человек в белой мантии, которая явно была ему велика.
– Давай без званий, собрание неофициальное, – поморщился мужчина, явно занимавший самый высокий пост среди находившихся в небольшом кабинете людей.
– Как скажешь, Тамарт, – вступил в разговор превосходивший в размерах любого из присутствующих. – Я считаю, любую угрозу надо уничтожить.
– Я услышал тебя, Гарт, – кивнул тот, кого назвали Тамартом. – Что скажет мой единственный маг?
Все взгляды обратились к невысокому щуплому человеку в сером плаще:
– Ты же знаешь, Тамарт, что магии во мне кот наплакал.
– Не прибедняйся, Рар! – окрик Тамарта заставил поежиться всех, даже здоровенного Гарта.
Всех, кроме мага.
– Это так, и ты прекрасно это знаешь, будь во мне силы больше, я бы не сидел здесь с вами, а был бы в императорском дворце.
Тамарт поморщился, но твердым голосом продолжил:
– Твое мнение, Рар.
– За последние сто лет – это первый случай проникновения в наш мир. Я бы не стал уничтожать такой дар Судьбы.
– Если только этот дар Судьбы не уничтожит нас! – Гарт громко ударил кулаком по столу.
– Его невозможно просканировать, мой господин, – нейтрально назвал вышестоящего по званию круглый мужчина в белом плаще. – Невозможно увидеть его магический потенциал, а добровольно он не открывается, – развел руками толстяк.
– Твоя система дала сбой, Матрик? – тот виновато развел руками.
– Тамарт, – вступил в разговор Рар, – я не чувствую в нем магических сил, но он сумел поставить «щит».
По комнате разнесся удивленный вздох.
– «Щит» бы нам не помешал, – задумчиво пробормотал Тамарт. – Так, – его голос обрел прежнюю твердость, – Императору отправить письмо, что новоприбывший лишен магической силы. Пока они доберутся сюда сами, пройдет немало времени. А мы успеем осуществить задуманное.
– Но, Тамарт…
– Сколько ты потерял людей при последней зачистке, Гарт? – повысил голос Тамарт.
Гарт растерянно замолчал.
– А когда у нас были «щиты», потери были в разы меньше! И это не обсуждается! Рар! Возьми мальчишку себе. У тебя месяц, чтобы обучить его самому необходимому.
На минуту повисла напряженная тишина. Все знали, что раньше могущих поставить «щиты» обучали не менее двух лет, прежде чем выпустить их на бой.
Но у главнокомандующего не было выбора. Это раньше твари Бездны атаковали реже и у мальчишек была возможность учиться владеть оружием дольше. А сейчас… А сейчас, вздохнул Тамарт, сейчас их обучать почти некому. Все больше и больше жертв и уж совсем скоро не останется защитников и мир падет перед тварями.
Никто не ведает, почему именно их мир пал жертвой немилости Богов. Или просто умерли их Боги. Уже почти сто лет никто не отзывался на молитвы людей, каменные статуи оставались холодны к людским стенаниям.
Некогда прежде процветающий мир Эклал теперь представлял собой место побоища. Только один материк из трех оказался не под властью тварей Бездны, два других пали.
Из последних сил люди вели войну против жестоких существ и надеяться могли лишь на себя.
Приблизительно раз в два месяца на северной границе суши с океаном образовывался разлом в реальности и орда жестоких существ, не знающих жалости, вопя на незнакомом языке, наступала на людские владения. Редко, кто выживал после того. Тех же, кто выжил, часто лишались разума.
Император людей, тот кого Гарт величал как Последнего, сумел создать на северной границе некое подобие регулярной армии. Все желающие воевать с тварями получали пожизненную компенсацию в виде полновесных золотых и особое расположение императора. Десять лет длился срок их службы. И много было желающих.
Но, когда пали два материка и Последний император передал регалии династии варр, все изменилось.
Тамарт с грустью вспоминал свою молодость, двадцатилетним мальчишкой он пришел на границу, променяв беззаботную юность на лязганье мечей и боевые крики товарищей. Жалел ли он об этом? Нет. Многих тварей он уничтожил лично. Да и не представлял он себе иной жизни. Магии в нем было ни на грош, а чем он мог быть еще полезен своему миру?
Раньше Эклал дарил свою магию щедро, много магов было, и Последний император был из них. Но со временем одаренных становилось все меньше. Возможно, потому что мир закрылся. Почему это произошло, никто не знает до сих пор. Не многие могли путешествовать между мирами, но такие были. Сильнейшие из сильных. Но так случилось. И маги стали вырождаться. С каждым годом все меньше рождалось одаренных детей, в последние же двадцать лет на свет не появилось ни одного.
Остатки магов, тех, кто был способен чувствовать незримые нити Сущего, собрались сейчас в Императорском дворце. Они вели свои, неведомые Тамарту, битвы.
И если они узнают, что ты, старый вояка, не сообщил о проявлении Искры в странном мальчишке, тебе не поздоровится. Но пока они еще доедут сюда. Путь с центра материка неблизкий.
Да и «щит» не считается магией в полном смысле этого слова. Просто некоторые люди, обычно много лет отдавшие службе на границе, научились силой мысли блокировать удары, грозящие им смертью. Да, это не магия в полном смысле, но все же.
Сейчас таких нет в подчинении у Тамарта. Даже Рар, будучи хоть и слабым магом, но тем не менее, одаренным, не обладал этим даром.
Почему его не призвали во дворец к императору, так и осталось для Тамарта загадкой. Возможно потому, что он был правой рукой Последнего. Главнокомандующий не любил думать о таких сложных материях как политика. У него всегда находились дела много важнее этого.
Рару он доверял, тот не единожды спасал ему жизнь своим мастерством. И, если тот сказал, что мальчишка поставил «щит», значит, так и есть.
От дальнейших мыслей старого вояку отвлек Матрик:
– Мой Лит, – толстяк почтительно склонил голову, Тамарт скривился, не любил он, когда его так величали, но промолчал, – парень пришел в себя.
Тамарт кивнул и поспешил в лазарет. Ему просто необходимо было лично познакомиться с первым за последние сто лет человеком, сумевшим проникнуть в их обреченный мир. И обстоятельно поговорить с ним. Ему уже донесли, что новенький назвал себя «киром». Это будет очень непросто уговорить остальных, чтобы они забыли об этом. Стоит сделать внушение мальцу.
Почему-то главнокомандующему и в голову не приходило, что, возможно, в другом мире, откуда прибыл парень, это обращение могло значить что-то другое. Но здесь, если мальчишка продолжит себя так называть – это может стоить ему жизни.
И совсем не обратил внимание главнокомандующий на тот факт, что прежде «щитами» владели лишь бывалые воины, а не зеленые совсем пацаны.