Звезда Амонтильера. Возвращение

Глава 1

Парни привыкли, что утром Иллис уже нет в комнате, когда они просыпаются. И сегодня сразу не поняли, что изменилось. Уже оделись и были готовы к выходу, когда Майс случайно заметил белый прямоугольник на письменном столе.

– А это что?

«Простите, я так и не нашла сил сказать вам вчера. Я должна уехать, может быть надолго. Я вас люблю. Не скучайте и берегите друг друга. Иллис».

Майс прочел еще раз, будто не поверив бумаге: «должна уехать… может быть надолго…» – и поднял на друзей растерянный взгляд.

– Это она, значит… вчера знала, что уедет?

– Куда уедет? – Габриэль вырвал лист из ослабевших пальцев. – Я так и знал! Я еще вчера чувствовал, что должно случиться что-то плохое! – Он в отчаянии махнул рукой и отвернулся.

– Не просто так, значит, сигнал был. Нам следовало догадаться – по пустякам сигналы из Ордена слать бы не стали, – Норр в свою очередь взял бумагу и пробежал по ней глазами, будто надеялся найти разгадку в этих нескольких строчках.

– Мне это не нравится, – письмо перекочевало в руки Льена, и он нахмурился, вчитываясь не менее внимательно. – Мне это очень не нравится… Зачем ее вызвали? Она же должна закончить академию, и она только младший мастер. Мне это очень-очень не нравится…

– Камень! Какого цвета был камень, когда он звонил? – закричал вдруг Норр, меняясь в лице.

– К-красный… кажется… – неуверенно ответил Майс, бледнея. – А что?

– Красный. Сигнал общей тревоги… – сказал Норр безжизненным голосом и опустился на кровать. – Последний раз использовался в Ордене больше пятнадцати лет назад… Какой же я идиот, что прохлопал это вчера! – простонал он.

– Что-то случилось, – непослушными губами выговорил Льен, тоже садясь, только прямо на пол. – Что-то на границе. Что-то очень страшное…

– От… откуда ты знаешь? – дрожащим голосом проговорил Гай.

– Орден – это стражи границы, – безжизненно отозвался Норриан. – На первом курсе изучали…

– Тогда нам надо догнать Иллис, быстрее! Ну, что вы сидите?! – Майс сорвался с места.

– Майс, остынь, – Льен с трудом встал и поймал друга за плечо. – Мы ее не догоним. А если бы догнали… Она мастер Ордена. Ее место там… Она бы не вернулась, даже если бы мы ее силой назад тащили.

– К черту вернуть! Мы поедем с ней! – запальчиво вступился за Майса Габриэль.

– Куда? – горько усмехнулся Норриан, не делая попытки подняться. – Кто нас пустит? И чем мы ей поможем, если за радужный щит могут ходить только мастера Ордена?..

У Гая опустились плечи. Все верно… Это тоже проходили на первом курсе… Но как это невыносимо – знать, что дорогой им человек в опасности и нет возможности ничем помочь.

– Не раскисайте, – неожиданно жестко приказал Льен. – Что бы ни случилось, она вернется. И потом… – он сбился, но продолжил: – Иллис только младший мастер. Еще года не прошло, как окончила обучение. Никто не отправит ее туда, где самая большая опасность. – Неизвестно, кого он старался больше убедить – остальных или себя.

– Да, не будем впадать в отчаяние раньше времени, – подвел итог Норр. – Иллис у нас… «не тонкой ниткой шита». Она не пропадет. – «Надеюсь», – добавил он уже про себя.

На разминку они едва не опоздали. Однако мастер ди Хасс, вопреки обыкновению, сделал вид, что так и надо. И это тоже показалось четверке тревожным признаком. Но остальные курсанты ничего не заметили. Правда, отсутствие Иллис вскоре стало очевидно, но пока никто никаких вопросов не задавал. Мало ли у нее своих дел.

Кириан в этот день проснулся, как обычно, рано. Это был его час. В это время никто не отвлечет и не полезет с дурацкими вопросами, можно спокойно размышлять и смотреть на Иллис. Украдкой, из окна, прячась за занавеской.

Однако сегодня она впервые за все время не вышла во двор. Князь ждал ее к тренировке, но она не появилась и там. В классе ее тоже не было. Впервые за долгое время место рядом с Кейрошем осталось пустым. Сердце тревожно дернулось.

На перемене он поймал за грудки Габриэля и спросил его как можно небрежней:

– Куда это вы подевали свою боевитую подругу, а?

Гай и так был на пределе – тревога не отпускала с самого утра, хотя они все четверо старались успокоить друг друга. А тут еще этот гаденыш белобрысый лезет со своими идиотскими вопросами!

– Отвали, урод, – процедил он сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы с ходу не съездить в морду.

– Что это ты такой… неласковый? – приподнял бровь Князь, про себя решив непременно выяснить, куда делась Иллис. По всей видимости, куда-то уехала, раз Габриэль так кипятится.

– Где бы она ни была, тебя это не касается, – Норриан подошел со спины и легко стряхнул руку Князя с груди Гая. – Забудь о ней.

– Хо-хо! Значит, уехала. Я бы легко забыл о ней, друг мой Норр, было бы о чем забывать… Вот только у нас совместный проект по планированию не закончен. И я не намерен делать работу вместо всяких прогульщиц. Так ей и передай.

– С удовольствием передам, – процедил Норр, поворачиваясь к Кейрошу спиной.

– Даже не знаю, как вы теперь проживете без присмотра… – бросил Кириан ему вслед. Ясно, что от этих больше ничего узнать не удастся. Ну ладно, у него есть и свои источники, надо только…

И тут он, словно на неожиданное препятствие, наткнулся на внимательный, пристальный взгляд Льена. Торк!

Кейрош быстро развернулся и зашагал по коридору.

«Вот и хорошо! Все складывается как нельзя лучше. Пока ее нет, я смогу излечиться от этой болезни по имени Иллис», – думал он на ходу. И ему действительно стало легче. На какое-то время.

А к вечеру по академии поползли слухи. Они варьировались от «что-то неладно на границе» до «падения всей юго-западной линии». Значит, истина где-то посередине. Само собой разумеется, проблемы на границе – дело «полуденных». Вот вам и ответ – куда могла поехать Иллис… Ее, конечно же, не отправят в горячую точку, скорее всего туда поедут старшие мастера. А младших созвали присмотреть за Орденом и малышней. И когда заварушка кончится, она вернется. Успокоив свою неясную тревогу таким образом, Кириан приободрился.

«Да хоть бы и не возвращалась совсем, мне что за дело! – попытался сам себе внушить он. И добавил с улыбкой: – Утром хоть выспаться можно будет».

Но утром он проснулся в привычное время и, сколько ни ворочался с боку на бок, уснуть больше не смог. Чертыхнувшись про себя, Кириан встал с кровати и подошел к раскрытому окну. Постоял. Без Иллис все это было как-то… бессмысленно. Тогда он огляделся, вскочил на подоконник и с него по-кошачьи перепрыгнул на ветку. Ветка закачалась. Как это у нее получалось – скользнуть вниз, не задев и листика? Кир перехватил руки, он столько раз смотрел, как спускается Иллис, что знал ее маршрут наизусть. Вот эта ветка, теперь вот эта… вон тот сучок – и можно прыгать.

Кириан медленно обошел двор. Вот тут она любила разминаться, а тут кружила с Анеллой…

«Тьфу! Ты решил забывать или вспоминать?!» – Князь заставил себя упасть на кулаки и отжаться сто раз в бешеном темпе. Потом выполнил перекат и рывком подскочил на ноги. Выпад… прыжок… сальто назад… Он выучил всю ее программу и теперь, с особой яростью выполняя движения, пытался вытеснить лишние мысли. Час пролетел как одна минута, и подошло время всеобщей утренней тренировки.

Ди Хасс с утра был непривычно мрачен и – неслыханное дело! – почти не делал замечаний. Курсанты встретили новшество тихим гулом. Что-то происходило в мире, и это что-то внушало неясные опасения. Впрочем, скоро все разъяснилось…

Тревога горьким дымком пропитывала все вокруг. Даже в городе от нее было не укрыться. Люди притихли, все разговоры велись вполголоса, не слышно было обычного гама рыночной площади, криков играющей детворы. Новости пришли с беженцами, просочились с курьерами из пограничья. Слухи, один другого нелепее и страшнее, будоражили и без того напуганных горожан. Но паники удавалось не допустить.

В академии, преподаватели которой были в курсе настоящего положения вещей, напряжение становилось почти невыносимым. Даже занятия сократили.

Никто не собирался посвящать курсантов в подробности, но общая картина была доведена до их сведения. Захвачена одна из пограничных башен, артефакт уничтожен или заблокирован. Пока удалось растянуть силу двух соседних радужных камней и закрыть проход во внутренние области королевства, но Аркадрийский выступ захвачен, и те немногие беженцы, что успели спастись, рассказывают ужасные вещи.

Полуденный Орден объявил мобилизацию. Только его мастера могут проникнуть сквозь ослабленный щит на захваченные территории. За щит ушли все, от удалившихся на покой ветеранов до вчерашних выпускниц. Если в течение недели они не прорвутся к старой границе и не восстановят артефакт, начнут выходить из строя остальные башни, и радужный щит, защищавший королевство от агрессии кархов, исчезнет.

Это будет даже не война, это будет нашествие… без щита и без Эйро им не выстоять.

Так прошла неделя, и с каждым днем ожидание становилось все невыносимее. В городе уже были вспышки массовой истерии, но умелыми и довольно жесткими действиями властей их удалось ликвидировать. Люди сидели по домам и ждали, ждали…

Глава 2

Кириан вздохнул и привычно обвел взглядом двор. Мир вокруг был серым и скучным. Она увезла с собой все краски.

Прошло уже столько дней с отъезда Иллис! Первоначальная «радость» Князя сменилась тоской, унынием и непреходящей тревогой. Он успокаивал себя, что младшему мастеру даже на границе ничего не грозит, но все чаще пробивалась в голову страшная мысль: «Что, если она не вернется?»

Как пережили эту бесконечную неделю парни – плохо помнили все четверо. Первоначальная надежда на то, что девушка отсидится в Ордене с малышами, пошла прахом почти сразу. Когда Норр не выдержал неопределенности и пошел к рессу Грарарду, стало еще хуже. На прямой вопрос он получил прямой ответ.

Ректор был сух и немногословен. Иллис ушла за барьер. Точка. Больше обсуждать нечего. И болтать об этом не следует. Можно только ждать. И надеяться.

И они ждали. Каждую минуту, каждую секунду эти бесконечные несколько дней надежда сменялась обжигающим ужасом – а вдруг…

Иногда казалось – а не сон ли это был? Эта невероятная девчонка исчезла так же неожиданно, как появилась, и…

Но ее вещи, книги, магографии… Все это можно потрогать, взять в руки, еще раз убедиться, что она им не привиделась и не исчезла без следа.

И разве это могло присниться – солнечные глаза, улыбка, против которой невозможно устоять? Они за всю жизнь столько не смеялись и не радовались жизни, как за последние полгода. Даже торков «Арсенал»! Да пусть бы хоть каждый день!

Не сговариваясь, они поставили ее магографию на стол – на самое видное место, и даже вечный неряха Майс охранял это место от беспорядка.

А еще были слухи. И невеселые мысли. Все они верили, что Орден справится и граница выстоит. Так всегда было раньше. Но все равно, все равно… Страх, охвативший королевство, проникал и в академию. И выливался слезами самых младших, тишиной в компаниях подростков, нахмуренными бровями выпускников. У всех были семьи. У всех был повод беспокоиться за них. И за себя.

Что уж говорить о четверых друзьях.

В тот последний день бесконечной недели было солнечно. Их разбудили в обычное время, хотя уже несколько дней тренировки шли спустя рукава. Как, впрочем, и занятия. Нет, преподаватели старались загрузить курсантов по максимуму, чтобы не оставлять им времени на бесполезные терзания. Но по большей части их старания уходили впустую, как вода в песок. Казалось, никто не способен сосредоточиться на учебе. Ожидание повисло в воздухе, почти осязаемое, тяжелое и вяжущее.

Четверо друзей сидели под любимым деревом Иллис, чуть в стороне от многолюдных дорожек, в глубине парка. Раньше оно было просто любимым деревом компании, но теперь помнилось только, что именно тут чаще всего проводила время она.

Майс рассеянно перебирал в коробке какие-то свои железки и магемы. Норриан пытался читать, но уже на протяжении часа не перелистывал страницу. Габриэль просто лежал, закинув руки за голову, и смотрел, как резные ладошки листьев протирают небо. Льен даже сейчас не расставался с гитарой, хотя назвать мелодией тихий перебор струн вряд ли кто-то бы отважился.

– Может, еще раз сходим к ректору? – Майс тоскливо брякнул очередную железку о дно коробки.

– Если бы были новости, он бы сообщил, – Норриан отложил книгу.

Они и не подозревали, что сверху их напряженно слушают. Любимое дерево Иллис интересовало не только четверку. Кириан последнее время тоже полюбил бывать здесь. Только его больше притягивала крона. Очень выгодная, как выяснилось, позиция…

– Какого торка! До сих пор не верю, что могли послать за щит младшего мастера! – с отчаянием рявкнул вдруг Габриэль и ударил кулаком по траве.

Кириану стоило больших трудов удержаться наверху. Он судорожно вцепился в ветку и напряг слух до предела, чтобы не пропустить ни слова.

– Они все ушли, – после продолжительной паузы вздохнул Льен. – В крепости остались только самые старые и те, кто еще не закончил обучение. Положение слишком серьезное.

Майс тяжело переглотнул.

– Но она же не может… – он тоже не мог. Не мог вслух произнести то, о чем даже думать страшно.

Кириану показалось, что его отправили в нокаут – в глазах потемнело, он перестал ощущать свои руки, которые намертво вцепились в ветку, угрожая раскрошить ее в щепки. Он бессильно уткнулся лбом в гладкую кору. Не может быть… Иллис ушла за щит?! За щит?! Не может быть! В свете последних событий шансы уцелеть там – один против десяти…

– Я не хочу об этом думать… – Норриан прикрыл глаза и раскачивался словно в трансе. – Не хочу. Но речь идет о выживании королевства. А она – мастер Ордена. И если для того, чтобы вернуть границу, надо будет… – он не договорил. Тоже не смог.

– А мы тут сидим, как… бараны! – Майс рывком сел.

– Пойду я… пройдусь немного, – Льен не спеша поднялся.

– Погоди! – Норриан открыл глаза. – Ты с отцом связывался? Что он говорит?

– Все то же самое. Барьер пока держится. Из ушедших за него никто не возвращался, и неизвестно, что там происходит. Судя по всему, идут бои. И… – Льен опустил голову, – есть потери…

Они надолго замолчали. И Кириана вдруг охватила странная, иррациональная, жуткая надежда, что все сказанное – шутка. Что сейчас они встанут, рассмеются и будут потешаться над его доверчивостью… Он почти физически захотел этого. Но они продолжали молчать. И это молчание было таким невыносимым, что Князь совсем было решил слезть с дерева. Наплевать, что его увидят. На все сейчас наплевать. Он уже занес ногу, чтобы начать спускаться, но именно в этот момент парни вдруг подхватились, собрались и быстро, молча ушли.

Князь спрыгнул на траву. Он чувствовал дурноту и слабость. Бездействие убивало. А отчаяние не давало нормально дышать. Если была бы хоть мизерная возможность, он поехал бы туда. Он нашел бы Иллис и…

И что?!

Погиб рядом с ней? Глупо… как глупо все… А сейчас он даже не знает, что с ней и жива ли она вообще.

До самого вечера он не находил себе места. И только когда вся академия отправилась на ужин, Князь проник в свою комнату, чтобы забрать оттуда свой дневник.

Он листал свои мысли, забившись в дальний уголок двора. И пока он читал, они соединяли его тоненькой ниточкой с… с ней. Он, словно драгоценности, перебирал в памяти те моменты, когда был к ней близок.

Счастливые моменты, которые, возможно, никогда не повторятся…

«А я ведь даже не сказал тебе, что люблю… нормально не сказал!» – скрывать это дальше не было никакого смысла, и он наконец принял это знание. Если бы можно было повернуть время вспять…

Кириан понял, что он плачет, только когда горячая капля упала на его исповедь и расплылась по бумаге чернильным пятном. И сейчас ему не было дела до того, что кто-то мог бы увидеть эти слезы и назвать его слабаком и сентиментальным идиотом. Сейчас было так больно, что просто больше ничего не имело значения.

Кириан медленно поднялся. Его качнуло. И то, что произошло с ним дальше, вряд ли можно описать словами. Его накрыло с головой, словно приливной морской волной: он слышал музыку, слышал ее голос и одновременно с этим – стрекот кузнечиков. Он видел заходящее солнце над холмистой пустошью и каких-то людей, он ощущал дыхание ветра на своей коже, тепло солнечных лучей, запах травы, земли, цветов и крови. Он ощущал твердость выщербленных каменных ступеней под собой и, ужасаясь, видел алые потеки на них.

Он вдруг увидел ее глаза, и ему показалось, что ясный отсвет заката медленно гаснет в них, словно забирая с собой жизнь. И не выдержал, закричал что было сил туда, в эту степь, полную крови и звенящих кузнечиков:

– Нет! Не смей! Не уходи, слышишь?! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!

Потрескавшиеся губы чуть шевельнулись, девушка улыбнулась в ответ, закатный луч запутался в длинных ресницах, и Кириан всем своим существом, всем сердцем потянулся туда, к ней, словно отдавая всего себя.

И потерял сознание.

Только что вернувшиеся с ужина парни вдруг замерли, кто где стоял – Гай и Майс уже у своих кроватей, Норр у стола, Льен на пороге комнаты. Их как молнией ударило мгновенной слабостью и странной тягостной болью, но длилось это всего несколько секунд, а потом отпустило, оставив после себя странную опустошенность и дрожь.

Заслоняя половину неба, на востоке полыхнуло радужное сияние и до самого утра играло яркими всполохами, освещая ликующее королевство. Стена, отгораживавшая земли людей от владений кархов, восстановилась в своей первозданной силе, яростно стреляя в небо световыми волнами.

Люди плакали и смеялись, обнимались прямо на улицах, танцевали… Неделя страха и напряжения вылилась в фантастическое празднование, каждый старался как можно быстрее доказать другим и, главное, себе, что все позади, что жизнь вернулась и все будет хорошо.

О том, какой ценой оплачено их счастье, они задумаются позже…

Глава 3

Кириан не понял, что произошло. Кажется, он пришел в сознание почти сразу, потому что световую феерию на востоке он видел, кажется, с самого ее начала. Странная слабость и чувство внутренней пустоты ввели его в подобие некоего транса. Он даже не поднялся в комнату. Просто сидел на траве и смотрел отсутствующим взглядом на переливающуюся у самого горизонта пленку.

Уже под утро ему вдруг очень захотелось увидеть Иллис, пусть хоть на магографии… Для этого надо всего лишь взобраться на дерево. Он уже знал, что магография есть в ее комнате, на столе…

Однако забраться на дерево незамеченным не получилось. Многие не спали в эту ночь, и во дворе было людно. Вот и четверка тут… Краем глаза заметив, что парни непривычно бледные и тихие, он подумал, что это как раз к лучшему. Пока все ликуют в холле и в парке, у него есть шанс пробраться в чужую комнату незамеченным. Пусть не из парка по дереву, а немного другим путем.

Кириан, пошатываясь от очень медленно исчезающей слабости, поднялся к себе. Хвала Эйро, в его комнате тоже никого не было. С великой осторожностью Князь прокрался к окну, и еще через минуту его скрыла зеленая крона.

В комнате четверки никого… магография на столе… Он воровато оглянулся, внизу люди, но они слишком заняты разговорами, чтобы смотреть в его сторону… Если не шуметь, то все получится! Кириан собрался и… исчез в оконном проеме.

Иллис очень хорошо вышла на этой магографии. Князь взял ее в руки и всмотрелся в такие знакомые черты. Он вообще-то не планировал этого, хотел только увидеть, но не смог вернуть карточку обратно. Аккуратно опустив ее в карман на груди, Кириан повернулся к окну и…

– Постой… – голос из темноты настиг его совершенно неожиданно. И Князь резко повернулся, готовый к драке.

– Не забирай эту, парни академию с ног на голову поставят, но найдут. Я тебе другую дам. Если хочешь.

Несколько секунд на его лице отражалась внутренняя борьба. Слишком неожиданным было предложение.

Льен вошел в полосу света, серьезный как никогда. Но враждебности в его взгляде не было.

И Кириан не выдержал, отвел глаза. Потом медленно, словно нехотя, достал магографию из кармана и молча протянул ее. Он ждал, что за этим последует насмешка, издевательство, но вместо этого Льен открыл ящик стола и достал несколько снимков. – Выбери, которую?

Князь рассеянно взял магографии, просматривая одну за другой. Она улыбалась с каждого снимка, как всегда, ослепительно и неотразимо. Абсурд какой… Он в «логове врага» рассматривает магографии Иллис, которые предложил ему Льен… И это… очень правильно!

А этот снимок… это на балу? Да… зеленое платье. А одну сережку она тогда потеряла. Улыбается чуть смущенно, прикасаясь пальцами к оставшейся в одиночестве маленькой жемчужинке.

«На кого ты смотришь? Кому улыбаешься? Так хотелось бы думать, что мне…»

– Эту можно? – Кириан с трудом разлепил пересохшие губы. Остальная пачка легла на стол, а он сам взглянул на Льена вопросительно, настороженно и… так, как будто хотел еще что-то сказать, но не мог.

– Бери, – кивнул тот. – Ты… ты знаешь, верно?

– Что? – Кириан весь захолодел от предчувствия. – Есть новости?

– Нет, – Льен отрицательно качнул головой. – О том, что она была там… на захваченной территории, ты знаешь. Надо ждать.

Кириан кивнул вместо ответа. Помолчал, кусая губу, будто решая, говорить или нет, и тихо попросил:

– Если… что-то будет известно…

– Да, – кивнул Льен. – Сразу. Ты… держи себя в руках. Кто знает, как обернется, – может, ей будет нужна помощь. Мы должны дождаться. И быть готовыми.

Он умел найти нужные слова и не задавать лишних вопросов. У Кириана перехватило горло. Он резко отвернулся к окну, чтобы лицо случайно не выдало его смятения. Потому что простые, искренние слова Льена затронули что-то очень глубоко у него в душе. Уже у самого окна, перед тем как впрыгнуть на подоконник, Кириан повернулся и, серьезно глядя одному из четверки в глаза, произнес:

– Спасибо… Я не забуду.

Потому что пара фраз, сказанных в этой комнате, сумели вернуть ему то, что он чуть было не утратил, – желание жить.

Сначала было облегчение. Огромное, яркое, как радужные сполохи в небе. Щит вернулся, значит, Орден справился. Теперь все вернется на круги своя. Вернется! Вернется… Вернется же?

Но первым вернулся страх. Этой же ночью. Граница снова непроницаема для кархов, нашествия не будет. Но какой ценой? Никто не знал…

Прошел день, второй… Иллис не вернулась. Пока получалось утешиться тем, что она и не должна была вернуться так быстро. Наверняка в Ордене полно срочных дел, и дорога занимает время. Наверное, она просто напишет. Письмо. Ну или хотя бы записку. Пару слов… или передаст что-то на словах…

Но день проходил за днем, и все оставалось по-прежнему – никаких новостей.

Потом новости пришли. Такие – лучше бы не приходили вовсе.

Орден хоронил погибших. Тех, чьи тела нашли. И продолжал прочесывать местность в поисках того, кто пропал без вести. Теперь им помогали рейнджеры.

Их было очень много, молодых женщин – и опытных мастеров, и совсем девчонок, вчерашних выпускниц. Закаленные пограничьем мужчины плакали не скрываясь, вывозя из пустошей очередное исковерканное тварями тело…

Из тех, кто ушли за барьер, вернулась едва ли треть. За последние несколько веков Орден ни разу не нес таких потерь.

Шло время, занятия в академии возобновились в прежнем объеме, а об Иллис не было никаких вестей.

Кириан ждал. Все время ждал, что вот-вот в коридоре послышится знакомый смех. Или во дворе сверкнет рыжий всполох. А может, она придет как в первый раз – на урок? И займет свое место рядом с ним. Свое место. Рядом с ним.

Он заставил соседа поменяться с ним кроватями, под предлогом того, что ему мало свежего воздуха. Теперь спал у самого окна, постоянно открытого. И под утро просыпался с безумно колотящимся сердцем, потому что ему приснилось, как в предрассветной дымке мелькнула в листве знакомая тень. Но увы, реальность будила его пустым проемом окна. И он раз за разом захлебывался разочарованием.

Теперь она появлялась только во сне. В его видениях ее глаза были разными – порой карими и солнечными от смеха, но чаще тревожными, полными неясного страха. В таких снах Иллис уходила, не оглядываясь и не слыша, как он срывает голос, выкрикивая ее имя. Она уходила, и серый туман заволакивал все вокруг – тоскливый, холодный.

Тревога стала похожа на боль – непрерывная, тянущая. От нее не было спасения.