Глава 6
Лена
– Выпьешь со мной? – спросил Глеб, не отрывая от меня какого-то усталого колючего взгляда.
Приоткрыв рот от изумления, я молча смотрела на мужчину.
Потерев ладонью отросшую щетину, он криво улыбнулся. Я сразу поняла, что Глеб пьян, хотя его движения оставались твердыми и уверенными.
«Ему плохо», – вдруг кольнуло меня.
Этот взрослый сильный мужчина страдает. И, наверное, поэтому напился. А потом зачем-то пришел ко мне…
Я растерялась.
Как я могла утешить Глеба? Он ведь явно пришел не за тем, чтобы поплакаться мне в жилетку. Подобные брутальные мужчины знают только один способ, как забыться с женщиной наедине. Или я ошибаюсь?
Я с сомнением посмотрела на массивного широкоплечего соседа, подпирающего стену. Не дождавшись моего ответа, Глеб опустил голову и замер. Он был молчаливым и неподвижным, словно боялся неосторожным движением или словом растревожить кровоточащую рану.
Из глубины квартиры меня окликнул отец. Услышав мужской голос, Глеб резко поднял голову.
– Извини, – глухо проговорил он. – Тебя, наверное, парень ждет.
Оторвавшись от стены, Глеб собрался уходить. Между бровей у него пролегла глубокая складка. Я видела, как он сердится на себя за то, что поддался порыву и позвонил в мою дверь. Поступок, конечно, глупый, согласна. Но почему-то я не хотела отталкивать мужчину в такой уязвимый для него момент.
– Это папа, – тихо сказала я Глебу в спину. – Мой парень уже уехал.
Сегодня вернулись с поездки мои родители, и я осталась ночевать дома. Вадим поужинал вместе с моей семьей и поехал к себе домой. Когда мы столкнулись в подъезде с Глебом и его другом, мы с Вадимом уже прощались.
Сосед обернулся и пристально посмотрел на меня. Расширенный от алкоголя зрачок, окаймленный серебристой радужкой, казался бездонным.
– А папа отпустит тебя ко мне домой?
Этот вопрос прозвучал настолько абсурдно, что губы помимо моей воли расплылись в улыбке. Боже, надеюсь, он шутит!
Я представила, как отпрашиваюсь у отца, пока этот внушительный мужчина, раскидавший несколько дней назад двух парней, ждет меня в подъезде, и смех окончательно накрыл меня.
Запрокинув голову, я звонко расхохоталась. Глеб настороженно замер, словно этот звук застал его врасплох. Засунув руки в карманы джинс, он терпеливо ждал, пока мой приступ пойдет на спад.
Вытирая пальцами выступившие слезы, я простонала:
– Глеб, я не пойду к тебе домой!
Ловя непроницаемый взгляд серых глаз, я торопливо добавила:
– Но мы можем постоять здесь.
– В подъезде?
Удивление Глеба было таким непосредственным, что моя улыбка снова заискрила, вырываясь наружу.
– Почему нет? – усмехнулась я и, сунувшись в квартиру, крикнула родителям:
– Я в подъезде! Ко мне друг пришел!
Прикрыв дверь, я вышла на лестничную площадку. Вся эта ситуация была настолько странной и нелепой, что я не переставала глупо улыбаться.
Как я расскажу завтра об этом Вадиму? А если мама выглянет в подъезд? Представляю, как она удивится моему новому «другу».
Но развернуться и захлопнуть дверь перед носом Глеба, я не могла. Возможно, сегодня моя очередь спасать его…
Прислонившись к холодной стене, я зябко поёжилась. Накинув капюшон домашней толстовки и спрятав руки в длинных рукавах, я исподлобья посмотрела на Глеба, который внимательно следил за каждым моим движением.
– Сколько тебе лет? – вырвалось у меня.
Мой сосед был подтянутым зрелым мужчиной с мощной атлетической фигурой. Он явно занимался каким-то спортом и, судя по хищным упругим движениям, это была не просто качалка. Возможно, бокс или борьба… По лицу тоже сложно было угадать возраст Глеба. Крупные строгие черты лица и серьезный, как правило, хмурый взгляд делали его похожим на сурового викинга, пережившего не одно сражение. Но кожа была здоровой и ровной, даже несмотря на вертикальную морщину между бровей и небрежную щетину.
«Тридцать два», – решила я, прежде чем услышать ответ самого Глеба.
– Тридцать девять, – спокойно ответил он и, спустившись на пару ступеней, оперся локтем о перила.
Мое изумление не осталось незамеченным. Тридцать-блин-девять?! Да моему отцу сорок три, и четыре года назад он точно не выглядел, как это плейбой! Я даже не удивлюсь, если у Глеба прорисованы все шесть кубиков пресса! Или сколько их там, восемь? Надо пересчитать у Вадима…
– Мне лестно твое неподдельное удивление, – тихий смех Глеба эхом разнесся по лестничной площадке.
И чего он всё время хмурится! У человека с таким искренним смехом не должно быть никаких проблем…
– Ну вообще-то я думала, тебе сорок пять, – дерзко вскинула я подбородок. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.
Я видела этого мужчину третий раз в жизни, но сейчас у меня было такое ощущение, что мы знакомы сто лет. Только со своими друзьями и близкими я чувствовала себя так раскрепощенно и свободно.
Глеб наклонил голову набок. Его лицо оставалось серьезным, но в глазах мелькала улыбка.
– А тебе хоть есть восемнадцать, красавица?
Я фыркнула и поправила сползающий на лоб капюшон.
– Боишься связаться с малолеткой?
Из уст лохматой девушки в кофте с единорогом и розовыми наушниками на шее это, наверное, звучало комично. Но надо отдать должное Глебу – он держался. Нарочито медленно мужчина оглядел меня с головы до ног, задержался на пушистых тапочках в виде енотов, поднял взгляд выше и посмотрел в глаза.
– Думаю, зря я пытался заманить тебя выпивкой. Вполне можно было обойтись мороженым.
Я даже задохнулась от такой наглости.
– Зато я знаю, чем тебя порадовать! – выпалила я, воинственно скрестив руки на груди.
– Чем? – глаза Глеба зажглись опасным огоньком. Ох, не о том он подумал…
– Поясом из собачьей шерсти! – торжественно заявила я. – Хорошо помогает от радикулита!
Сверкнув прищуренным взглядом, мужчина качнулся ко мне, и я инстинктивно вжалась в стену. Сдерживая хихиканье, я прикрыла рот ладошкой.
Господи, сколько мне лет!
Ну почему рядом с Глебом я снова превращаюсь в шкодливую неугомонную девчонку?
Задрав нос, я с вызовом посмотрела на соседа. Он с каким-то веселым изумлением разглядывал мое лицо.
– Ты первая девушка, усомнившаяся в моих физических возможностях, – наконец, проговорил Глеб с усмешкой. Упершись поясницей о перила, он расслабленно засунул руки в карманы джинс.
Я красноречиво посмотрела на мужчину. Как его зацепило-то! Наверное, привык, что дамы поют дифирамбы его… хм… «физическим возможностям»…
Помимо воли я слегка покраснела. Глеб заметил это и сверкнул довольной улыбкой.
– Ты так мило смущаешься.
Похоже, соседу нравилось меня поддразнивать. Он даже на время забыл про свои печали. Складка между бровей разгладилась, напряженная линия плеч стала мягче.
Я с досадой пробурчала себе под нос:
– У меня просто кожа тонкая, я все время краснею.
Не отрывая взгляда от моего лица, Глеб сделал пару шагов вперед.
– Это твой настоящий цвет волос? – тихо спросил он, едва касаясь пальцами рыжего локона, выбившегося из-под капюшона.
– Да.
Я замерла, остро ощущая тепло чужой руки на своей щеке. В движении мужчины не было никакого сексуального подтекста. Несмотря на его шутки на грани, Глеб не делал попыток соблазнить меня. В глазах соседа я видела скорее любопытство и легкий интерес. Мне показалось, что этот мужчина нуждался в друге, с которым можно было бы хотя бы ненадолго забыть о своих проблемах.
Поэтому я не стала отводить мужскую руку от своего лица и открыто улыбнулась. Слегка потянув за прядь, Глеб отстранился и встал рядом со мной.
– В твоей семье все рыжие? – спросил он, повернув голову ко мне.
Я помотала головой.
– Только моя бабушка. У остальных светлые волосы.
Глеб удивленно приподнял брови.
– Возможно, мои дети будут рыжими, – улыбнулась я, вспомнив, как Вадим в нашу первую ночь проговорился, что мечтает о дочке с такими же рыжими волосами.
– Главное, чтобы твой парень был готов к этому, – усмехнулся сосед.
– А у тебя есть дети? – спросила я и тут же прикусила язык. Вдруг для мужчины это больная тема?
Но Глеб отреагировал спокойно. Он с улыбкой посмотрел на меня.
– Если бы у меня были дети, я бы сейчас был с ними.
Достойный ответ. Наверняка, Глеб будет хорошим отцом.
Между нами повисло задумчивое молчание.
Через дверь я услышала голоса родителей. Как бы они не выглянули в подъезд… Вряд ли их обрадуют тридцатидевятилетний огромный мужик, стоящий возле дочери. Особенно отца.
Усмехнувшись себе под нос, я приоткрыла дверь и крикнула:
– Я скоро!
Мама в ответ попросила меня накинуть куртку.
Сейчас сюда точно выйдет вся семья с теплой одеждой, бутербродами и горячим чаем. Надо уходить, пока не поздно.
Я взглянула на Глеба. Он оторвался от стены и остановился напротив меня. Глядя мне в глаза, мужчина серьезно произнес:
– Спасибо за компанию.
Я улыбнулась.
– Обращайся.
Глеб усмехнулся в ответ и, мягко проведя ладонью по моему предплечью, развернулся и пошел домой. Проводив взглядом массивную фигуру, бесшумно поднимающуюся по лестнице, я юркнула в квартиру и закрыла за собой дверь.
– Милая, кто к тебе приходил? – выглянула из кухни мама.
Я неопределенно пожала плечами.
– Один знакомый, здесь рядом живет. Ты его не знаешь, – ответила я, стягивая с головы капюшон.
Маме моего объяснения оказалось достаточно, а вот я сама пребывала в сомнениях. Не слишком ли странной будет казаться дружба между молоденькой девушкой и взрослым одиноким мужчиной?..
Глава 7
Лена
Я поймала в карих глазах неприкрытое восхищение и, широко улыбнувшись, подошла к Вадиму. Притянув меня за талию, он наклонился и прижался губами к моей шее.
– Ты такая красивая, – прошептал он, щекоча дыханием нежную кожу.
Я тихо рассмеялась. Мы стояли в вестибюле театра, и на нас уже начали обращать внимание люди вокруг. Две сухопарые дамы с неодобрением покосились в нашу сторону. Женщина средних лет в брючном костюме что-то зашипела на ухо своему мужу, с интересом поглядывающему на нас.
Но меня обнимал любимый, и внутри горело такое яркое пламя, что я готова была наплевать на приличия. Я была счастлива и мне хотелось почувствовать вкус губ Вадима прямо сейчас. Я обвила руками его шею и нежно поцеловала.
Прикрыв от удовольствия глаза, Вадим прижал меня сильнее. Его горячая ладонь с талии скользнула выше к моим открытым плечам и легла на основание шеи. По позвонку тут же пробежали жаркие мурашки.
Задняя часть шеи была моей чувствительной зоной, и Вадим, конечно, об этом знал. Сегодня, когда он заехал за мной перед театром и увидел меня в черном обтягивающем платье на тонких бретельках, с собранными наверх волосами, то практически не оставил шанса.
За руку увел в комнату и, мягко развернув лицом к стене, осыпал жадными поцелуями мою максимально открытую шею, лаская губами каждый выступающий позвонок. Хорошо родителей не было дома, потому что я была просто не в силах сдерживаться.
Мои жаркие протяжные стоны настолько завели Вадима, что мы даже не успели раздеться. Покусывая сзади шею и плечи, Вадим потянул мое платье вверх и взял меня прямо у стены – быстро, горячо, яростно…
Вот и сейчас, когда мы уже стояли в холле театра, Вадим продолжал дразнить меня, подушечками пальцев легко касаясь чувствительной шеи. Отстранившись от мужских губ, я прошептала, пытаясь сдержать улыбку:
– Нас выгонят за аморальное поведение.
Вадим сделал вид, что задумался. Оглядевшись, он поймал направленные на нас любопытные, возмущенные, удивленные взгляды. В глазах Вадима плескалось столько веселья, что мне захотелось схватить его за руку и сбежать отсюда прямо сейчас, подальше от чужих глаз.
– Не расстраивайся, – шепнул парень, наклонившись ко мне. – Если нас выгонят, я увезу тебя к себе домой, и мы продолжим с того, на чем остановились.
Я рассмеялась, уткнувшись лицом в белоснежную мужскую рубашку.
– Теперь я хочу, чтобы нас выгнали, – жалобно простонала я.
– Держи себя в руках, женщина, – серьезно проговорил Вадим, обнимая меня за плечи.
Задрав голову, я заглянула в карие улыбающиеся глаза и замерла, пытаясь совладать с расшалившимся сердцем.
Вадим ласково погладил меня по лицу и за руку увлек в зал. Спектакль скоро должен был начаться.
***
Билеты на нашумевший спектакль «Ромео и Жанетта» по мотивам пьесы Жана Ануя достать было нелегко. Поэтому, когда Вадим пригласил меня в театр, я была на седьмом небе от счастья. Несколько дней я, как сумасшедшая, бегала по магазинам, пытаясь найти подходящее платье для вечера. Ульяна, девушка моего брата, только тяжело вздыхала, когда я тащила ее в очередной торговый центр.
– Сейчас в театр всё еще наряжаются? – горестно вздыхала она. – Я думала это давно в прошлом.
– Да пофиг на эту театральную богему, – отмахивалась я. – Я хочу поразить Вадима!
– По-моему, ты это уже давно сделала, – смеялась Ульяна.
Я не была театралом. Мои культпоходы можно было пересчитать на пальцах одной руки. Поэтому я, на всякий случай, была готова ко всему – к скуке, к эмоциональном взрыву, к неконтролируемым слезам. Но всё обошлось без крайностей. Спектакль, как хорошая книга, оставил приятное и задумчивое послевкусие.
Выйдя из зала, мы с Вадимом остановились недалеко от гардероба. Парень положил руку мне на талию и поцеловал в плечо.
– Поехали поужинаем? – спросил он.
Надо сказать, к тому времени я уже сильно проголодалась. Поэтому предложение своего парня встретила с энтузиазмом.
– А куда поедем? – спросила я.
– Друзья посоветовали мне один ресторанчик с грузинской кухней, – улыбнулся Вадим, поправляя выбившуюся из моей прически прядь волос.
Я в блаженстве прикрыла глаза. Обожаю грузинскую еду, красное вино и своего мужчину…
В гардероб выстроилась очередь, и мы отошли в сторонку.
– Как тебе спектакль? – спросила я.
– Честно? – хитро прищурился Вадим.
Я кивнула.
– К концу я думал только о хачапури и хинкали.
Откинув голову, я расхохоталась.
Обожаю Вадима за его честность и открытость!
– Что вас так рассмешило, молодые люди? – раздался рядом мужской голос.
Я с улыбкой обернулась. За моей спиной стоял крепкий мужчина средних лет в костюме. Под руку его держала невысокая миловидная женщина лет тридцати со светлыми волнистыми волосами до плеч.
У мужчины было смутно знакомое лицо. Я где-то его встречала, причем совсем недавно…
– Здравствуйте, Евгений Андреевич, – Вадим пожал незнакомцу руку.
Точно! Самойлов, друг Глеба и журналист.
Я вежливо поздоровалась с мужчиной и его спутницей.
– Приятно видеть такие молодые сияющие лица на подобных мероприятиях, – улыбнулся Самойлов.
Вадим незаметно взял меня за руку и переплел наши пальцы.
– Про этот спектакль было столько хвалебных отзывов, что мы просто не смогли устоять.
Мужчина покивал.
– Да, я уже второй раз прихожу на этот спектакль. И каждый раз нахожу что-то новое для себя.
Помолчав, он неожиданно спросил:
– Наши друзья устраивают дома вечеринку. Не хотите присоединиться к нам?
Мы с Вадимом удивленно переглянулись.
– Не думаю, что это будет удобно, – осторожно ответил Вадим. – Мы даже с ними не знакомы.
Самойлов махнул рукой.
– Мои друзья будут вам только рады! Уверен, половину из гостей я и сам увижу впервые.
Вадим посмотрел на меня. Я неопределенно пожала плечами и улыбнулась. Хоть я уже и настроилась на романтический ужин вдвоем, но прекрасно понимала, что для Вадима общение с Самойловым будет полезно. В этом году Вадим заканчивал университет по специальности «журналистика» и ему пора было определяться, что делать дальше…
– Я «за», – шепнула я, прильнув к Вадиму.
Он кивнул и, повернувшись к Самойлову, сказал:
– Скажите адрес, мы доберемся на такси.
– У нас в машине есть место, – заметила спутница Самойлова.
– Вот и договорились! – довольно потер ладони мужчина. – За мной!
***
Глеб Поляков
Я чувствовал затишье перед бурей. Воздух вокруг меня отчетливо искрил, как перед грозой. Несколько дней я практически не выходил из дома, созваниваясь только со своим заместителем. Дела у компании шли на удивление гладко.
Конкурент окончательно расслабился, думая, что я сдался и слинял в Нью-Йорк к брату зализывать раны. Из своих источников я знал, что он уже готовит поддельные документы, чтобы стать полноправным хозяином моей компании.
До выхода разоблачающей статьи оставалось несколько дней, и я с нетерпением ждал этого взрыва. Мне надоело прятаться. Я хотел действовать. Чувствовать, как кровь кипит в жилах, как адреналин пропитывает тело.
Но пока мне приходилось сидеть в четырех стенах. И я уже возненавидел эту съемную квартиру с аляповатыми обоями, скрипучей кроватью и неудобной крошечной ванной. Я шатался по комнате, словно медведь в тесной клетке. И не знал, куда девать свободное время. Раньше у меня его не было…
Несколько раз я порывался спуститься на пятый этаж и постучаться в знакомую дверь, но вовремя останавливал себя. На трезвую голову эта идея не казалась разумной. Девчонка могла быть с парнем. Да и знакомиться с ее родителями мне не очень хотелось. Вполне возможно, что они были моими ровесниками…
Эта мысль просто убивала. У меня уже могла бы быть дочка-студентка… Это п…ц! Прислонив ко лбу прохладный стакан с виски, я пытался представить, как это могло бы быть…
В юности от меня запросто могла бы залететь одна из моих подруг. Но, к счастью, пронесло. До сих пор этот факт меня радовал. А теперь я сижу один в чужой квартире, и болезненная тоска сжимает сердце.
А ведь сейчас я мог бы отгонять от красавицы-дочки парней и караулить ее по вечерам у подъезда. На одну вон напали недавно. Хорошо, я рядом оказался…
Хотя ну к черту… Лучше сын. С девчонками одна головная боль. А пацану подзатыльник дашь, по-мужски поговоришь и нормально.
Усмехнувшись своим фантазиям, я залпом выпил виски и откинул голову на спинку кресла. Не туда меня понесло. Поздновато мне уже становиться отцом. Не то чтобы я расстраивался по этом поводу. Я просто никогда об этом не задумывался. Только однажды мне захотелось, чтобы любимая женщина родила мне мальчика и девочку с янтарными лисьими глазами…
Телефонный звонок прервал невеселые мысли. Самойлов, старый пёс.
– Надевай чистые носки с трусами и подваливай сюда, – с ходу завопил он. На фоне звучала музыка, чьи-то голоса и смех.
– Ты там совсем спился или номером ошибся, дружище? – ласково поинтересовался я.
Самойлов отвлекся, с кем-то здороваясь, затем снова вернулся ко мне.
– Тут Танюша Адаменко с мужем собирают у себя друзей! Они очень хотят тебя увидеть! Хватит дома киснуть, приходи!
Я задумался. Таню и ее мужа я знал с тех же времен, что и Самойлова. В последнее время мы редко виделись. Таня стала известной художницей, а ее муж занимался пластической хирургией. Когда-то он сподручными средствами зашил мне распоротый бок…
– Напомни адрес, – коротко сказал я в трубку.
– Ну вот, другое дело! Глядишь, и новую музу себе тут найдешь! А то невыносимо уже на твое хмурое лицо смотреть!
Никак не прокомментировав слова друга, я отключился. Новая муза… Не такая уж и плохая идея.
Глава 8
Лена
Когда Самойлов приглашал нас с Вадимом в гости к своим друзьям, я представляла небольшую компанию за накрытым столом, спокойную обстановку, чинные беседы и степенных людей, которые знают, чего хотят от жизни…
Поэтому, когда еще возле входной дери я услышала громкую музыку, чьи-то крики и безудержный смех, я слегка удивилась. Мы с Вадимом переглянулись. Самойлов, заметив наше удивление, довольно хмыкнул и подмигнул.
Вслед за мужчиной и его спутницей мы с Вадимом зашли в квартиру. Нам навстречу тут же выскочил огромный поджарый доберман. Вадим резким движением задвинул меня за свою спину. Я даже не успела испугаться. Самойлов же с улыбкой опустился перед замершим псом и потрепал его по холке.
– Не бойтесь. Это Матюша. За кусок колбасы готов продать родину, а перед прекрасными дамами и вовсе смущается, как юнец.
Я осторожно выглянула из-за широкой спины Вадима. Действительно, доберман, несмотря на устрашающий вид бойцовского пса, не выглядел агрессивным. Протяжно вздохнув, он облизал руку Самойлову и преданно уставился ему в глаза.
– Вы, наверное, скормили ему не один килограмм колбасы, – рассмеялся Вадим.
Самойлов усмехнулся и посмотрел на меня.
– Смелее, милая. Матюша – джентльмен до мозга костей.
Я медленно шагнула вперед. Доберман добродушно взирал на меня. Судя по всему, у него было большое и доброе сердце сенбернара.
Наклонившись, я почесала пса за ухом. Он даже глаза закатил от удовольствия. Ну что за прелесть!
– Иногда Матюша до ужаса напоминает мне его крестного, – раздался рядом женский глубокий голос. – Так же быстро похищает сердца прекрасных дев.
С трудом оторвавшись от кайфующего добермана, я выпрямилась.
– У Матюши есть крестный? – с улыбкой спросила я.
– Друг семьи, который принес щенка в наш дом. Такой же грозный на вид и с таким же ранимым сердцем, – тепло проговорила женщина, подойдя к нам ближе.
Никогда особо не заглядывалась на представительниц своего пола. Но тут просто залюбовалась. Шикарная женщина.
Невысокая, с невероятно женственной фигурой, которую не скрывал даже джинсовый потертый комбинезон. Длинные, будто выгоревшие на солнце волосы небрежными волнами падали на плечи. Лицо, светящееся изнутри каким-то мягким светом, было тонким и изящным. Именно такие лица изображают на картинах… Небесно-голубые глаза безмятежно взирали на нас.
Хозяйка квартиры (а я сразу поняла, что это она) была немолода, но годы только красили ее, придавая теплой красоте глубину и утонченность. Хотела бы я через двадцать лет обладать таким же шармом…
Самойлов приобнял женщину за плечи и представил нас друг другу.
– Танюша, мне посчастливилось быть знакомым с этими трогательными влюбленными друг в друга молодыми людьми. Елена и Вадим.
Я улыбнулась и невольно прижалась щекой к плечу Вадима.
– Татьяна, художница, муза, верный друг и товарищ, – продолжил Самойлов.
Хозяйка квартиры со смехом потрепала мужчину по волосам и, подойдя ближе, обняла вначале меня, потом Вадима.
– Рада знакомству. Проходите и будьте как дома!
От этих теплых объятий мне сразу стало легко, смущение ушло. Убрав верхнюю одежду в зеркальный шкаф-купе, мы с Вадимом прошли вслед за Татьяной в просторную гостиную, откуда доносились обрывки оживленных разговоров и громкая музыка.
Хозяйка квартиры сразу потянула нас знакомиться с остальными гостями. В большой комнате-студии собралось человек двадцать. Давно я не видела такой разношерстной компании. Здесь были и солидные мужчины с красотками в откровенных вечерних нарядах, и люди искусства с одухотворенными лицами, отчаянно спорящие друг с другом, и бизнес-вумен в дорогущих деловых костюмах, и хипстеры, словно случайно забредшие сюда по пути в Модный приговор…
Своим возрастом мы с Вадимом явно выбивались из общей массы. А еще, без ложной скромности, Вадим был самым сексуальным и красивым мужчиной в этой квартире. Даже в строгих, идеально сидящих брюках и белоснежной безукоризненной рубашке он умудрялся выглядеть расслабленным и по-мальчишески небрежным. Вадим никогда не стремился производить впечатление на других. И это придавало ему особый шик.
Моего парня тут же утянула какая-то дама с пугающими ярко-красными губами и железным взглядом Феликса Дзержинского. Вадим успел послать мне воздушный поцелуй и взгляд, полный нехороших предчувствий. Прикрывшись ладошкой, я хихикнула. Уж очень комично смотрелся высокий внушительный парень, пытающийся осторожно высвободиться из цепкой хватки худощавой женщины в блестящем платье.
Я была спокойна. Как бы дамы не облизывались, сегодня ночью этот роскошный парень будет моим…
Не сдержав довольной улыбки, я огляделась по сторонам. Было видно, что квартира принадлежала творческим людям с хорошим вкусом. Никакого новомодного безликого евроремонта. Всё было подобрано с душой – от шелковых обоев с бархатистой поверхностью до антикварной деревянной мебели. На стенах висели картины с нежной акварелью. Я подошла к одной из них, чтобы получше рассмотреть.
– Это картина Танюши, – раздался за моей спиной голос Самойлова.
– Красиво, – задумчиво проговорила я. Мои слова потонули в громких аккордах. Кажется, играла композиция «Muse».
Я обернулась к Самойлову. Он перевел взгляд с картины на мое лицо.
– Твой парень пользуется успехом, – заметил он. – Не ревнуешь?
Я нашла глазами Вадима. Он стоял в компании всё той же женщины и импозантного седого мужчины. Они о чем-то оживленно беседовали, у них явно нашлись общие темы для разговора.
– Я доверяю Вадиму, – улыбнулась я.
– А он тебе? – внимательно посмотрел на меня Самойлов.
– Доверяет ли он мне? – не поняла я.
– Такая красивая девушка просто обязана давать поводы для ревности, – хитро прищурился мужчина.
Я даже рассмеялась от этих слов. Мне уже давно никто не нужен кроме Вадима, и он об этом прекрасно знает. А подогревать интерес своего мужчины ревностью – это не про меня…
Самойлов понял всё без слов. Он понимающе улыбнулся и посмотрел в сторону Вадима.
– В молодости очень легко поверить в вечное – любовь, страсть, преданность. А с возрастом понимаешь, что у всего есть свой срок и своя цена…
Казалось, Самойлов разговаривал сам с собой, рассеянно глядя на собравшихся в комнате людей. Я неловко переступила с ноги на ногу. Моя любовь к Вадиму зародилась еще давно, когда мне было четырнадцать, и с каждым годом только расцветала, становясь ярче и многограннее… Да, я встречалась с другими парнями, но с ними мое сердце не забывало, как биться… А с Вадимом – да…
Как объяснить это взрослому мужчине, который старше меня в два раза и который, я уверена, успел столкнуться в жизни с предательством?
Я промолчала.
– А ты давно видела Глеба? – неожиданно спросил мужчина, перехватив мой взгляд.
Я сразу поняла, о ком он говорит. Образ соседа, небрежно облокотившегося о перила и с легкой улыбкой разглядывающего мое лицо, периодически всплывал в голове.
Я не видела Глеба с той нашей странной встречи в подъезде. Прошло уже несколько дней. Мы больше не пересекались. Глеб не звонил в мою дверь и не ставил в тупик своими вопросами. Не звал выпить с ним, обжигая мальчишеской ухмылкой. И мне как будто чего-то не хватало…
Чтобы увидеть соседа, мне нужно было лишь подняться на один этаж выше. Но я не могла себе этого позволить. Я боялась быть непонятой. Мне нравилась эта странная дружба со взрослым мужчиной, в глубине глаз которого плескался целый океан чувств, печалей и прожитых страстей. Но Глеб мог подумать, что я ищу с ним встреч, потому что он привлекает меня, как мужчина. А это было не так.
Я посмотрела на Самойлова и пожала плечами.
– Мы иногда стакиваемся в подъезде.
Мужчина как будто ждал продолжения, но мне нечего было добавить. Я увидела приближающегося Вадима и тепло улыбнулась ему. В руках он нес бокал с шампанским.
– Ты как? – тихо спросил Вадим, обнимая меня сзади и вручая бокал.
Я расслабленно откинулась на его грудь.
– Всё хорошо, – мурлыкнула я, медленно отпивая шампанское.
Мне действительно было хорошо. Я с любимым мужчиной, из стереосистемы звучит группа Muse, в моей руке бокал шампанского, а вокруг – потрясающие интересные люди. По-моему, идеальный вечер! А осознание того, что завершится он в спальне Вадима, делало его просто крышесносным.
Я звонко смеялась над шутками гостей, горячо обсуждала с Татьяной и ее мужем сегодняшний спектакль, вместе со всеми громко приветствовала вновь прибывших. Я успела всем сердцем полюбить этот гостеприимный дом, его хозяев и необыкновенных людей, собравшихся здесь. Я запомнила имя каждого.
Вадим больше не отходил от меня ни на шаг, хотя одинокие дамы делали попытки пригласить его на белый танец или увлечь на балкон, чтобы покурить. Не самый подходящий предлог. Вадим был профессиональным спортсменом и максимум, что он позволил себе сегодня – бокал шампанского. В отличие от меня.
Чувствуя, как голова приятно кружится от выпитого, я замерла в крепких объятиях Вадима.
– Малыш… – нежно прошептал он, целуя меня в висок. – Ты не устала? Может, хочешь домой?
Я подняла голову и заглянула в теплые карие глаза.
– Я хочу кофе, – решила я и добавила. – И танцевать.
Играла какая-то заводная музыка и, приглушив свет, гости устроили танцпол прямо в центре гостиной.
Вадим тихо рассмеялся. А мне захотелось его зацеловать, такой он был милый.
– Хорошо. Но вначале кофе, – согласился он.
Переплетя наши пальцы, Вадим поцеловал мою руку и потянул в сторону кухни.
Я чувствовала себя легким пушистым облачком. Музыка обволакивала, превращая меня в невесомую зефирку. Крепко держась за теплую ладонь, я шла за Вадимом, лаская взглядом широкую спину.
Я не сразу почувствовала на себе пристальный взгляд.
Вначале он отозвался в теле легким беспокойством, затем по коже пробежал озноб.
Я слегка повернула голову и безошибочно нашла источник дискомфорта.
Глеб.
Он стоял в глубине комнаты в компании друзей и смотрел прямо на меня.