И всё усугубилось, когда Эрик, согнув одну мою ногу в колене и, отведя её в сторону, придвинулся ближе, чтобы жадно припасть к моему напряженному соску – на миг мне показалось, что его цель была ниже, но там сейчас хозяйничали пальцы Арона. Сжав мой затвердевший сосок губами, альфа принялся с ним играть языком, что почти сразу заставило меня забыть обо всём на свете.
Громко втянув воздух, я прогнулась и глухо застонала от слишком порочных и острых ощущений, что дарили мне эти два, считай незнакомца. Тяжесть внизу живота нарастала, жар разливался по телу, вытесняя все мысли и сметая всю скромность.
Прижимаясь спиной к каменному торсу Арона, я пыталась высвободить свои руки из его захвата, но уже не была уверена зачем – либо чтобы оттолкнуть голову альфы, терзающего мою грудь, либо наоборот прижать влажные губы к себе ещё крепче.
Раздался треск ткани, и обрывки моего подвенечного платья полетели вниз, оставляя меня абсолютно обнаженной в объятиях полуодетых мужей.
Глава седьмая
Я чувствовала кожей, каждой клеточкой изнемогающего от возбуждения тела, что оба мужчины уже были на взводе. Но, не смотря на жар, пожирающий уже всех участников нашего слишком близкого знакомства, и Эрик, и Арон не спешили удовлетворить свою похоть и тем самым завершить наше лунное венчание.
Палец желтоглазого то ускорялся, то замедлялся, массируя мой набухающий клитор. То и дело, вздрагивая каждый раз, когда Арон менял скорость я, уже не скрываясь разочарованно выдыхала, когда он замирал, не давал мне дойти до конца.
Перед глазами всё плыло от жара возбуждения, и я сама прогибалась в спине, чтобы влажные, сильные поцелуи Эрика на моей груди не прекращались. Горячий гибкий язык играючи задевал напрягшийся сосок, пока жёсткие губы прятали его в своих объятьях. Альфа придерживал меня одной рукой под ягодицы, в то время как пальцы второй руки сжимали свободную от его ласк грудь и, то и дело пощипывали горошину соска. Это уже начинало походить на пытку.
Чувствуя, как смазка щедро размазывается по широкой ладони Ароны я, откинув голову назад, коснулась затылком крепкого плеча желтоглазого громилы, пока он покрывал мою шею и слишком чувствительное ухо влажными, чувственными поцелуями. Казалось, что уже невозможно возбудиться сильнее, но каждое движение мужских пальцев и их настойчивые губы заставляли меня уверовать в обратное.
Моё тело одновременно превратилось и в напряженную струну и в мягкую глину, с которыми оба мужчины делали всё, что хотели. Где-то на задворках сознания ещё билась здравая мысль о стыде – слишком уж быстро я сдалась на волю тех, кого волновало только моё тело – но то, что происходило сейчас между нами, не поддавалось логике.
И вот Эрик отстраняется от моей груди, заставляя меня, разочарованно застонать и прижимается ко мне всем своим стальным телом чтобы, ухватив за затылок притянуть мои губы для новой ласки. Его поцелуй заставляет что-то во мне взорваться, рассыпаться на части, а потом снова возродиться, чтобы понять – как же мне нравится вкус этого мужчины. Он словно алкоголь: пьянит, кружит голову и превращает меня в кого-то другого. Теперь сомнений нет, им просто не осталось места, есть только всепоглощающее желание.
Они оба чувствуют, что я уже прошла ту грань, после которой соглашаешься на что угодно. Руки Арона исчезают, и я оказываюсь в объятьях Эрика – обняв его за плечи, я обвиваю мужскую талию ногами и чувствую, как сквозь плотную ткань штанов ко мне навстречу рвётся его твёрдый член. Наверное, будь я девственницей и ментально, то испугалась бы этих ощущений, но зрелая женщина во мне наоборот только сильнее завелась. До дрожи в пальцах захотелось обхватить налитый желанием стержень, провести по нему пальцами и поймать губами стоны наслаждения мужчины, что довёл меня до этой грани.
Но у моих мужей были иные планы. Эрик со мной на руках, не прерывая нашего слишком уж увлечённого поцелуя, направился к кровати, и едва мы оказались рядом с ней, он уложил меня на мягкое одеяло и отстранился. Его глаза больше походящие на живую тьму неотрывно следили за мной, пока альфа сбрасывал с себя одежду. Даже его тело оказалось подобно оружию – ничего лишнего, резкие линии складывались в идеальную картину, будоражащую во все что-то дикое и первобытное.
Лёжа на спине с бессовестно разведенными ногами я глубоко дышала, наблюдая за тем, как рядом с Эриком появляется уже тоже полностью обнаженный Арон, который держит в руках какую-то небольшую коробочку.
– Потрясающий вид, – урчит Арон, вальяжно располагаясь рядом со мной, – да и ты, сладкая, оказалась то, что надо. – Дурман желания окутал меня так плотно, что я едва сама не развернулась на бок, чтобы наброситься на его мягкие губы в поцелуе. Мне до темноты в глазах хотелось ощутить вкус губ и этого мужчины, однако я забыла, что главный здесь только Эрик.
Брюнет навис надо мной, переключая всё внимание на себя, и медленно, дразняще стал опускаться, словно давая мне возможность отвернуться от него, но я была так возбуждена, что не стала ничего делать – ведь они сами мне велели просто расслабиться. Губы альфы уже более нежно коснулись моих губ, раздвигая их, чтобы дать возможность горячему языку скользнуть внутрь. Мои руки были свободны и потому ладони сами метнулись к неожиданно гладкой коже Эрика – они пробежались по напряженным плечам, скользнули на грудную клетку, задели плоский сосок и устремились по подтянутому животу, позволяя мне насладиться всеми рельефами мужского тела.
Альфа возражать не стал, но он решил немного изменить нашу позу и, потянув меня за плечи, лег на бок, заставляя и меня повторить за ним. В это же мгновение в мой затылок задышал Арон, а его обжигающие ладони принялись хозяйничать на моём теле. Вот его рука скользит к моим ягодицам, и я неосознанно напрягаюсь, даже затуманенным возбуждением мозгом понимая, чем для меня всё это грозит. Но громила не даёт мне и шанса вернуться в более вменяемое состояние и потому его вторая рука оказывается на моей груди – вначале сминая всей пятернёй мягкое полушарие, а затем, принимаясь гладить и пощипывать сосок.
В этом время Эрик забросив мою ногу себе на бедро, открывает им обоим полный доступ к тому наслаждению, к которому они так стремятся. Во мне всё ещё борется страх и немного стеснения из-за того, что предстоит, но возбуждение слишком велико и я расслабляюсь даже когда чувствую, как одним движением Арон оставляет между моих ягодиц что-то очень скользкое, а затем, используя один палец, начинает аккуратно проталкивать смазку в узкое колечко сфинктера.
Эти ощущения нельзя назвать приятными, но поцелуи обоих мужчин, их тяжёлое дыхание и непрекращающиеся ласки вынуждают расслабиться, и вернуться в то состояние, когда ты мало что соображаешь. Я словно плыла в реке из сводящего с ума жара, который вместо того, чтобы сжечь меня дотла, заставлял гореть в наслаждении.
Эрик, оторвавшись от моих губ, поймал мой взгляд, и медленно, словно упиваясь моей реакцией, провел головкой по моим порочным складочкам. Застонав, я всё же выполнила то, что хотела и, обхватив у основания бархатистый ствол альфы, нежно проведя по твёрдому члену при этом, оттесняя руку мужа, ощутила вздувшиеся от возбуждения вены.
Мужчина рвано выдохнул, разорвал поцелуй и, перехватив моё запястье, отдернул ладонь со словами, произнесенными прямо в мои полураскрытые губы:
– Если ты ещё раз так сделаешь, то я сорвусь, и всё пройдёт куда болезненнее, чем планируется.
После таких слов я от греха подальше положила ладони на горячий торс альфы и приказала себе не расходиться слишком сильно, по крайней мере, пока меня не лишат невинности. Всё было настолько затягивающе приятно, что в тот момент я только и думала о возможности, уже не сдерживаясь всё повторить.
Арон в это время, воспользовавшись тем, что моё внимание сейчас отвлекли, кажется, добавил палец, и я снова ощутила дискомфорт.
«Просто не думай, просто не думай…», – так и вертелось у меня в голове. – «Занимаются же люди не только вагинальным сексом и вроде даже по собственному желанию. А судя по уверенным действиям мужчины, расположившегося у меня за спиной, он точно знает, что делает».
И снова на меня обрушилась волна из ласк, поцелуев и поглаживаний, которые портились только пальцами Арона в моей заднице. Однако сокрушаться на эту тему мне даже мысленно не дали, потому что мозг уже плавился, а тело потряхивало от неудовлетворенности.
Когда же я почувствовала, как пульсирующий член Эрика уже не просто трётся о мою промежность, а уткнулся головкой с вполне понятными намерениями, захотела было напрячься в ожидании той уже забытой боли, как вдруг произошло то, чего я точно не ожидала. Едва влажная от моих соков головка скользнула во влагалище, пальцы Арона коснулись чего-то внутри уже более податливого ануса и я, распахнув глаза, задохнулась от остроты новых ощущений. Именно этот момент выбрал Эрик, чтобы скользнуть в меня на всю длину своего немалого члена заполняя лоно до краёв.
Моё тело застыло, и я принялась хвататься за сильные плечи, потому что оргазм накрыл меня сильно, жестоко, беспощадно, и скользящие в унисон член и пальцы буквально подбрасывали меня от хлестких волн наслаждения, полностью поглотивших всю боль от первого соития. Пока я ещё задыхалась от настолько сильного финиша, Эрик выскользнул из меня и Арон, оставив в покое мой зад, занял его место.
Член желтоглазого оказался толще из-за чего его движения во мне зависли на грани боли и наслаждения. Мужчина сделал несколько резких толчков и, зарычав мне в затылок, конвульсивно дёрнулся несколько раз и затих. В это время Эрик притянув моё лицо, снова захватил меня крышесносным поцелуем, из-за которого я потеряла счёт времени и вернулась на грешную землю только тогда, когда Арон вышел из моего влагалища и всё ещё твердым стержнем, устремился в место, которое так усердно подготавливал пальцами.
Я завозилась и попыталась отстраниться, на что Эрик интимно прошептал:
– Ты должна привыкнуть. Именно так мы и будем заниматься сексом. – Его рука заскользила к моим интимным лепесткам, и, погладив их, он продолжил. – Семя беты тебя не оплодотворит, оно лишь подготовит почву для меня. – Голос Эрика урчал, вибрировал, заполнял всё пространство вокруг проникновенной хрипотцой, заставляющей всё моё тело реагировать слишком остро на его властные движения между моих ног. – Но в отличие от альфы, бета кончает гораздо чаще и быстрее, потому для него даже пары раз будет маловато, а вот альфа извергается дольше во всех смыслах этого слова. Потому тебе надо научиться принимать нас одновременно и только так ты сможешь удовлетворить нас обоих. – Ловкий палец дразняще прикасается к клитору, а потом ныряет в жаркую глубину, пока его хозяин продолжает слишком интимно меня просвещать. – За своё здоровье не переживай, для твоего второго входа будет использоваться специальная смазка, которая избавит тебя от негативных последствий.
На последнем слове Эрик убрал руку и с удовольствием вонзился в меня, заставляя безмолвно вскрикнуть – проклятые эльфы, из-за них даже мои стоны были словно придушенными, но как посмотрю, ни одного из мужчин это не смутило.
Приятные волны снова начали накатывать на меня, и даже когда мой сфинктер был атакован вторым мужем, я лишь зашипела и изо всех сил постаралась расслабиться. Хоть это и было трудно. Но плавные, уверенные движения Эрика снова вводили меня в возбуждающий транс, от которого можно было избавиться только кончив.
В какой-то момент мужчины очень слаженно забросили меня на перекатившегося на спину Эрика, и сразу после этого Арон уверенно заскользил во мне уже не сдерживаемый тугим кольцом сфинктера. Ощущения были вначале очень спорными – меня будто рвало на части, но скользкая дрянь, которой щедро умаслили мой задний проход, позволила члену беты плавно входить и выходить, заставляя меня привыкать к непривычному вторжению.
Пока я кусала губу Эрика из-за неприятных и в тоже время будоражащих ощущений, он, чуть приподняв меня, тоже включился в пляску, заставляя задохнуться от приближающейся вспышки очередного оргазма. В какой-то момент весь дискомфорт просто растворился в ощущениях того, как два твердых члена скользят во мне одновременно – то синхронно выбивая из меня стоны, то принимаясь поочередно терзать мой зад и лоно. Наверное, будь у меня с голосом всё в порядке, то я кричала бы так, что все в этом лагере слышали бы, как проходит наша ночь.
Мужские стоны становились всё громче, смешиваясь с моим рваным дыханием. Толчок, ещё толчок и я чувствую, как Арон снова содрогается, изливаясь в мой задний проход своим семенем, и в тот же момент Эрик разрывает наш очередной поцелуй и впивается в почти болезненном укусе мне в плечо, засаживая свой член особенно глубоко, и вот тут начинается что-то невообразимое.
Изнутри, у входа во влагалище, я ощущаю какое-то давление, но оно не приносит боли, а наоборот заставляет извиваться и самой как можно сильнее насаживаться на члены обоих мужчин. Я чувствую, как альфа тихо рычит, его кожа покрывается капельками пота и внутри меня разливается жар. Он всё продолжает заполнять меня, продлевая уже наступивший оргазм и не давая этой волне схлынуть. Крик замирает в горле, пик наслаждения никак не проходит, не смотря на то, что уже никто не двигается, но член Эрика всё продолжает вздрагивать во мне, заливая семенем самый сокровенный уголок женского тела.
Когда уже показалось, что я просто умру от наслаждения, альфа выдохнул и оставил в покое моё плечо. Вместе с этим я, наконец, почувствовала облегчение и небывалое удовлетворение.
Сил не осталось и потому, даже не попытавшись подняться, я просто осталась лежать на гулко вздымающейся груди Эрика, слушая тяжелое дыхание обоих мужчин.
Арон аккуратно вышел из меня, заставив при этом поморщиться, и рухнул рядом. Его нечеловечески жёлтые глаза проникновенно на меня посмотрели.
– Полежи, не двигаясь, сцепка скоро пройдёт. – И пока я пыталась понять, о чём вообще речь, громила широко мне улыбнувшись, выдал. – Знаешь сладкая, ещё ни одной волчице не удалось заставить нас кончить одновременно.
Угу, особенно если учесть, что я толком-то ничего и не делала. Но раз такое дело то я, конечно, погоржусь собой, но, наверное, завтра, потому что сейчас я просто…
Так и не додумав мысль, я заснула, а может просто потеряла сознание, потому что для меня всего произошедшего оказалось слишком много.
Глава восьмая
***
Никогда не думала, что настанет день, когда мне удастся ощутить одновременно настолько противоречивые чувства. Казалось, что я слышу, как с треском разлетаются искры, высекаемые из-за их столкновения.
Едва сон оставил меня, возвращая сознание в реальность, как мне захотелось провалиться сквозь землю. Хорошо хоть в полумраке спальной части шатра я оказалась одна и никто не смог наблюдать за тем, как я прячу голову под подушку, чтобы хоть немного укрыться от правды. А ещё в груди разлилось жуткое желание что-то отмочить и отомстить моим уже официальным мужьям за то, что они со мной сделали.
Ох, но тут же вспомнив всё испытанное, я душераздирающе замычала, старательно отрицая желание повторить. Как можно испытать настолько сильное наслаждение и не меньший стыд со злостью из-за действий двух мужчин? Очень хотелось затеряться в подушках, чтобы не смотреть в глаза тех, под кем и над кем я вчера так порочно стонала. И в тоже время меня разрывало от желания скорее обрести голос и отдать парочку унизительных приказов тем, кто утащил меня на скользкую дорожку, тем самым восстанавливая справедливость.
А ещё ко мне пришло неожиданное осознание – у меня ничего не болит. Наверное, впервые в жизни я была недовольна своим слишком хорошим самочувствием.
Тяжело вздохнув, я вынырнула из-под подушек и, сев на кровати, прислушалась к себе. Пары минут хватило, чтобы убедиться – со мной всё просто замечательно, тем более, если учитывать произошедшее накануне. В итоге пришлось с досадой заключить, что мне и правда не к чему придраться, хоть и очень хотелось. Зачем? Ну а как ещё мне находить причины для злости, если всё слишком хорошо? Пламя ярости нужно поддерживать, иначе можно и вовсе о нём забыть.
Назло моему желанию гореть праведным гневом в теле поселилась подозрительная легкость, которая периодически разбавлялась тяжестью жара внизу живота, едва мне стоило вспомнить о прошедшей ночи. Никакого дискомфорта или тем более боли не последовало даже когда я, укутавшись в тонкое серое одеяло, поднялась с постели.
Стоило мне встать, как полумрак разогнал голубой свет. Его источала закрепленная под потолком шатра чаша на тонких цепочках, выполняющая роль светильника. Свет был слабым, подрагивающим, но его хватило, чтобы не передвигаться на ощупь в темноте, а так же чтобы рассмотреть, что меня не просто отымели и забыли на кровати. Этот заботливый жест оказался первым, но не последним.
Моё тело оказалось подозрительно чистым. Судя по всему, меня обтёрли и устранили все следы бурной ночи, пока я валялась в отключке. Наверное, если бы не совокупность обстоятельств, то любая на моём месте растаяла бы после такой внимательности, но черти в моём тихом омуте шептали: «Со всеми надо обязательно поквитаться!». И эльфы, и оборотни не особо беспокоились о моём согласии на ТАКОЙ брак. Потому просто отмахнуться от желания отомстить я не могла.
Потирая виски, я принялась ходить вокруг места своего падения, пытаясь хоть немного успокоиться. Эмоции зашкаливали и больше походили на бурю, происхождение которой не поддавалось логике. В один миг мне хотелось скрежетать зубами от злости, а в другой истерично смеяться над своим же поведением. Уж не знаю – насколько эльфийки подвержены гормональным всплескам, но, кажется, именно он был причиной такого нестабильного состояния. Идея показалось здравой, но от дальнейшего размышления меня отвлекла неожиданная находка. Мой взгляд скользнул по подушкам у изножья кровати, выполняющим роль пуфа и наткнулся на нечто любопытное.
Всё ещё удерживая одеяло на груди одной рукой, приблизилась к находке, чтобы свободной рукой поднять её и расправить красивую ткань. Когда же я поняла, что передо мной, то решила повременить с порчей волчьих шкур, потому как на высокой подушке лежала бережно сложенная женская одежда. При том нормальная!
Отбросив одеяло, я приложила к себе белую, немного прозрачную часть комплекта, очень похожего на многослойное кимоно, и поняла, что размерчик мой. Не став дожидаться, когда кто-нибудь придёт и подтвердит, что это для меня, я облачилась в пахнущую свежестью тонкую ткань длинного платья с запахом и закрепила его на краях с помощью специальных завязок. Получилась этакая сорочка на восточный лад.
Вторая вещь имела более плотную ткань тёмно-зелёного цвета с красивой геометрической вышивкой на рукавах и подоле. Крой так же немного отличался – более широкие рукава длиной до локтя позволяли увидеть узкие манжеты нижнего платья-халата, а вместо завязок на верхнем наряде обнаружились несколько деревянных пуговиц, что не давали полам разъезжаться даже без пояса. Предусмотрительно, ведь так наряд точно не будет распахиваться при каждом удобном и неудобном случае. Довершил женский вариант волчьей одёжки широкий пояс с золотистой вышивкой похожей на отделку верхнего платья, который служил своего рода корсетом – таким плотным он был.
Меня как цивилизованного человека напрягало отсутствие хоть какого-то белья, но те же эльфы тоже не баловали не то что панталончиками, а хотя бы подобием трусов. Жутко неудобно, из-за чего первое время я чувствовала себя голой даже в платье, но как оказалось, мы и правда привыкаем ко всему. Так что, уже немного смирившись с без бельевым положением дел, я лишь грустно вздохнула. Когда моя жизнь обретет хоть какую-то стабильность, а так же вокруг перестанут шнырять лишние глаза, обязательно воссоздам такой мелкий, но как оказалось нужный предмет гардероба. Пока же не стоит выделяться среди местного населения.
На ковре у подушки нашлись туфельки похожие на балетки, которые как влитые сели на мою ногу. Тёмно-серый очень плотный материал похожий отдалённо на замшу почти не ощущался на стопе и красиво поблескивал золотистой вышивкой в слабом свете ночника.
Уже почувствовав себя нормальным чело… эм, то есть эльфом, я вышла в основную часть шатра. Входной полог был немного приоткрыт снизу, пропуская дневной свет в полутьму временного жилища. Ещё один источник света, похожий на ночник из спальной части, находился прямо над низким круглым столиком, освещая ещё один знак внимания в мою сторону. И это без сомнения заставило бы моё чёрствое сердечко биться чаще, если бы ждущая моего пробуждения еда уже не нашла своего хозяина.
Застыв, я принялась лихорадочно размышлять, как мне разобраться с этим вроде бы безобидным гостем без моего голоса – только сейчас поняла, что за те месяцы, что я жила в этом мире, успела очень сильно привыкнуть к умению в прямом смысле договариваться с любым животным. И на данный момент эта сила мне бы ой как не помешала.
Наглый гость хватал всё, до чего могли дотянуться его лапки-ручки, и сидя ко мне спиной уничтожал явно мой завтрак. Судя по всему, он был так увлечён процессом, что даже не услышал моей возни в спальне и последующего появления здесь. Скосив взгляд на вход в шатёр, я решила прокрасться к нему, чтобы сильнее откинуть полог, и уже потом попытаться выгнать этого нежданного захватчика еды.
Однако невовремя подвернувшаяся под ногу подушка внесла нотку безумия в моё знакомство с диким представителем этого леса, и лишний раз напомнила мне проклясть эльфов, из-за которых я не могла пока говорить.
Едва моя нога зацепилась о замаскировавшийся аналог стула, как я покачнулась и непроизвольно громко охнув, упала на одно колено. Мелкий вредитель тут же замер, прекрасно поняв, что он больше не один, из его лапок выпал недоеденный кусок яблока, и как в фильме ужасов голова зверя резко повернулась в мою сторону. В страхе распахнув глаза, я наблюдала за мордой, прокрутившейся на сто восемьдесят градусов, при этом, не затрагивающей этим движением всего тела и плеч животного. В меня вонзился полыхнувший алой вспышкой взгляд и, кажется, из маленькой пасти закапала слюна.
Застыв, как кролик при виде удава, я покрылась испариной и принялась молиться, чтобы этот енот с необычайно гибкой шеей и слишком уж голодным видом шмыгнул в щель, из которой пришёл. Но эта тварь, побуравив меня недобрым взглядом, душераздирающе заверещала и кинулась на меня!
Придушено пискнув, в последний момент успела отвесить удар по агрессивной морде той самой подушкой, через которую и споткнулась. После чего став хватать всё, что попадалось под руку, я бросилась отбиваться от настырной дряни так упорно желающей попробовать меня на зуб.
Из всех подручных средств самым твердым в гостевом помещении был именно стол, который находился куда ближе, чем выход и недолго думая я в длинном прыжке рванула к нему. Схватив прочный, но довольно легкий предмет интерьера без особо нежных чувств, к братьям нашим меньшим, отбила снова летящее в меня тело, отправляя бешеного енота в полёт, как теннисный мячик.
Упитанное тельце врезалось аккурат в полог на входе и шлёпнулось как раз у той злополучной щели, из которой наверняка и пришло это исчадье ада. Однако упорная тварь, проигнорировав выход, поднялась, потрясла головой и пискляво зарычав, приготовилась к новой атаке.
Не знаю, чем бы закончилось наше противостояние, но неожиданно полог распахнулся, и в лучах света возникла внушительная фигура с примечательным разворотом плеч. Определив по пушистой макушке, что это Арон, на мгновение задумалась, а не запустить ли столик уже в него, а потом сказать, что целилась в этого енота-убийцу?
Пока я взвешивала все «за» и «против» оборотень вдруг очень резко и быстро наклонился, в два счёта вылавливая агрессивное животное за шиворот так, чтобы он не смог изогнуться для укуса. После этого выпрямился и встряхнул животное за шкирку.
– Сладкая, я ненадолго тебя оставил, а ты уже умудрилась подраться с хозяином этого леса. – Вроде бы шутливо произнёс громила, но в его голос прокрались взволнованные нотки пока немного светящиеся желтым огнём глаза, ощупывали мою замершую со столиком в руках фигуру.
– Испугалась? – Последовал заботливый вопрос.
Красноречивый взгляд от меня заставил Арона расслабиться и заразительно усмехнуться. После чего он покосился на обижено смотрящего на него енота, и, растеряв только что искрящееся веселье, строго сказал:
– А ты не забывайся. Тебя к столу никто не звал, так что не наглей и проваливай в свою дневную нору. – После реплики Арона мой испуг от схватки с этим неуравновешенным зверем стал сменяться удивлением и первыми волнами паники.
Еноту не пришлись по душе слова желтоглазого и он, зарычав, стал дрыгать лапами в надежде достать до державшей его руки, на что оборотень скучающе добавил:
– Если наш альфа узнает о том, что ты кинулся на его жену, он прикажет Зигварду заточить тебя в этом облике на о-о-очень долгое время.
Без понятия кто такой Зигвард, но странный енот при этих словах резко замер, скукожился и, сложив лапки на груди, тут же растерял весь боевой настрой.
– То-то же, а теперь беги отсюда, пока я не передумал и не поспешил рассказать о твоих проделках. – С этими словами Арон, не особо церемонясь, выбросил енота за пределы шатра.
Повернувшись ко мне, мужчина натолкнулся на мой ошарашенный взгляд и всё ту же воинственную позу девы со столиком в руках, которая направляет своё оружие уже на него.
– Не смотри на меня как на безумца, – мягко улыбнувшись, произнес Арон, встряхивая своими волосами. – Это было не животное, а материальны дух, он же хранитель этого леса. Когда на небо поднимается луна его облик куда внушительнее и благороднее, а вот едва восходит солнце, он превращается в такого надоедливого паразита.
Фуф, а то я, было, подумала, что эльфы просчитались и мой дар общения с животными не так уж и уникален.
– Я так понимаю, что поесть ты не успела, и тот прохвост добрался до твоего завтрака первым? – Спросил громила, наблюдая за тем, как я ставлю стол на место и немного сконфуженно отодвигаю ногой рассыпанные и щедро погрызенные продукты.
Кивнув, поспешила немного попятиться, когда желтоглазый стал приближаться ко мне. Мой жест от него не укрылся, но он ничего не стал говорить по этому поводу, а лишь мягко улыбнувшись, неожиданно предложил:
– Как насчёт того, чтобы я помог тебе с волосами, а потом мы немного прогуляемся к обозу с продуктами? Лагерь уже сворачивается и, к сожалению, изысканных блюд не раздобыть, но свежими фруктами и вяленым мясом я смогу тебя накормить.
Пока Арон говорил, он успел нырнуть в помещение с ванной и выйти оттуда уже с гребнем и лентой в руках. После чего он подошёл к светильнику и, прикоснувшись к нему, сделал свет в шатре гораздо ярче, позволяя разбежаться по углам слишком интимному полумраку.
Есть хотелось, но меня напрягало то, что ради пропитания я должна отдать свои волосы на растерзание этому мужчине. Поколебавшись, всё же кивнула и, усевшись на подушку, с опаской посмотрела на громилу – поймав себя на мысли, что он смотрится очень комично весь такой большой, плечистый и с расческой в руках, еле удержалась, чтобы не захихикать.
Но когда желтоглазый расположился у меня за спиной, мне стало не до смеха. Я вся напряглась, потому что тут же нахлынули воспоминания о том, ЧТО он со мной делал. Плохая, очень плохая идея доверять свой тыл именно этому оборотню!
Пока я медленно превращалась в камень, Арон очень сноровисто и аккуратно разобрал мои волосы на пряди и принялся приводить их в порядок. Его пальцы будто бы случайно задевали кожу то за одним, то за другим ухом, а то и вовсе принимались скользить по шее, заставляя меня вздрагивать. Но чего-то большего он себе не позволял. Да и всё время пока меня расчесывал, оборотень весело болтал ни о чём так, будто мы старые друзья.
– Кстати, ты молодец, сладкая, – неожиданно похвалил меня желтоглазый, перетягивая лентой собственноручно заплетенную косу. Я чуть повернула голову и вопросительно посмотрела на него. – Эрик сегодня даже ни на кого не наорал.
Очень хотелось спросить «А я-то тут при чём?», но пока что приходилось только ограничиваться недоуменно сведёнными бровями.
– Ты не заплакала, не устроила истерику, а просто приняла нас как любая из волчиц. Наш альфа очень не любит когда женщины рыдают в его постели и поэтому сомневался брать ли эльфийку в жены. Вы же чуть что, сразу в обморок или в слё…
Краска стыда залила, наверное, все открытые участки моей кожи, вынуждая разговорившегося Арона замолчать на полуслове. Так легко произнесенные слова подхлестнули память, и воображение тут же лишило сидящего за мной мужчины его одежды. Из-за этого стало ещё некомфортное и я, выдернув кончик своей косы из пальцев громилы с таким мальчишеским лицом, который он, кажется, уже просто держал в руках, поспешила подняться, чтобы отойти от него подальше.
Мой долгий взгляд достался выходу в полушаге от меня. Намёк был понят.
– Сладкая, – тяжело вздохнул Арон, поднимаясь, – я же хотел тебя подбодрить, убедить, что ты всё сделала правильно, так почему ты так стесняешься, обижаешься и пытаешься сбежать?
Раздражённо посмотрев на приближающегося мужчину, еле удержалась, чтобы не ответить ему одним доходчивым жестом. Остановило только осознание, что в этом мире могут просто не понять весь смысл, вкладываемый в средний палец.
– Ладно, обсудим это, когда ты, наконец, сможешь уже говорить, – не став бесить меня ещё больше, громила поднял полог, чтобы я вышла на улицу.
Отвернув всё ещё горящее лицо, гордо вскинув голову, я прошла под рукой мужчины и даже не задела её макушкой. Вот уж точно громила! И чем его только кормили, что он такой вымахал?
Лагерь был похож на муравейник, и даже казалось странным, что внутри шатра не было слышно, как возятся оборотни, собираясь в путь. С удивлением помимо странных животных, похожих одновременно и на лис и на рысей, размером с лошадь, я увидела, как среди людских фигур скользят самые настоящие волки. И где спрашивается, они были вчера, когда меня сюда притащили?
Пока желтоглазый рассказывал мне о том, что не стоит бояться их лесных друзей, стерегущих по ночам жилища двуипостатных, меня затопили очень серьезные вопросы.
Неужто оборотни используют этих хищников вместо собачек? И знали ли об этом эльфы, отдавая меня им? Ведь если так, то Светлейший всё просчитал. С моим даром я смогу подчинить себе всех, кто ластится к сородичам тех, кого мне велели убить. Получается, что для оборотней я просто бомба с часовым механизмом… Надо оставить у себя в памяти зарубочку – не связываться с эльфами и плевать, что теперь я с ними одного вида. Таких интриганов лучше всего обходить стороной. А то и живут они долго, и память, и, как оказалось, фантазия у них очень хорошие.