«Окопная правда» Вермахта. Война глазами противника

Тут хотелось бы разделить труд автора, который все это собрал, и сами воспоминания. Огромная работа только найти всех этих ребят, которых занесло в сороковые на территорию СССР по приказу фюрера.Сами воспоминания меня удивили вот чем. Пока наши солдаты душу рвали, чтоб освободить родную землю, те ребята приехали как на работу. Все такие спокойные, позанимались тут, уехали в Альпы, покатались на лыжах, вернулись. Да, много неприятностей, но все это звучит немного как проблемы в офисе или где-то на производстве.Очень часто звучит фраза «отношения с русскими были прекрасными», со всеми отношения были замечательные, женщин мы никогда не трогали. Типа съездили в пионерлагерь и тут была такая интересная тусовка, все такие классные. Да, возможно не очень удобно воспитанному немцу говорить интервьюеру из России, что и как там было. Но почему ребята так аккуратно позабыли сожженых людей в Белоруссии, Украине, уничтожения миллионов еврейского населения в оккупированных городах, среди которого были совсем малыши, жестокие расправы дальше (не говоря уже о пытках партизан, пленных, о том, что происходило в области военной) . Неужели «отношения были прекрасные», а советским людям показалось что-то другое?Книга очень интересная, много бытовых подробностей, но читать ее надо, когда уже глубоко знаешь свою историю, а то получается все так мило, типа прогулка на восточный фронт. Это может исказить понимание войны.Хотя тех тоже, если честно, было по-своему жалко, и иногда, хотелось вынести хлебца, как делали наши женщины в 45, когда вели колонны немецких пленных.

"Правда" в этой книге не совсем «окопная». Конечно, хватает душераздирающих рассказов об ужасных русских морозах, замерзающей смазке в автоматах, окопах, неистребимых вшах и страхе перед «сталинскими органами». Но для меня было гораздо ценнее то, что воспоминания ветеранов вермахта не останавливались на мае сорок пятого, а продолжались и далее – зачастую даже после возвращения на родину. Я мало знаю о жизни немецких военнопленных в Союзе – в каком лагере находились, какую работу делали, как контактировали с местным населением и администрацией, – и интервью, вошедшие в эту книгу, были мне крайне интересны. О жизни в плену рассказывают по-разному: у кого-то все плохо, а русские солдаты – грязные иваны, у кого-то – было тяжело, но ничего похожего на предвоенную пропаганду, а дисциплина даже покруче, чем в прусской армии. Десяток разных судеб дает возможность понять, какое разнообразие факторов – как внешних, так и относящимся к характеру конкретного военнопленного – влияли на выживание и впечатление от жизни в Союзе.Поначалу я был настроен скептически по отношению к формату интервью – сказывается юность, проведенная за чтением «Спорт-экспресса», однако вскоре я понял, что для книги это идеальный формат: позволяет воспринимать немецких старичков как реальных собеседников, а не просто авторов мемуаров. Вопросы интервьюеры задают вполне конкретные, и весьма широкие по охвату: какое оружие было? как отнеслись к войне с Россией? знали ли про «указ о комиссарах»? была ли политическая «накачка»? как в плен попали? и тому подобное; ветераны тоже отвечают вполне конкретно и зачастую эмоционально, не стесняясь выученных в Союзе русских выражений.Раздражает некритичное отношение к мифам о РККА – якобы ужасные русские выкапывали немцев из могил ради колец, а ужасные комиссары расстреливали всех подряд, – при том, что о своих грехах все поголовно умалчивают: мол, сидел в окопе, ничего не знаю, ничего не видел, отношение к населению было вежливым и приличным. Конечно, сложно было ожидать признаний вроде «тут мы согнали всех жителей деревни в одну izba и подожгли ее огнеметами», но в книге иногда просто до смешного доходит (хотя одному солдатику, все войну просидевшего в болоте и фактически ничего в России не видевшего, я верю).Так что к откровениям бывших солдат вермахта стоит относиться с осторожностью, даже понимая причину подобной сдержанности – дедушка старый, ему не все равно, как он будет выглядеть в своих и чужих глазах, многое действительно забылось из-за того, в Германии не было принято вспоминать и обсуждать войну, какие-то воспоминания были намеренно вытеснены из памяти, а кто-то, вполне возможно, действительно приличный человек.По большей части фронтовой, «окопный» опыт у многих героев книги совпадает, что понятно, но стоит выделить пару стоящих особняком рассказов. Это воспоминания лейтенанта, воевавшего под Мурманском – просто в силу специфики боев в Заполярье, а также совершенно феерический взрыв эмоций эсэсовского карьериста, одолеваемого кучей тараканов-в-голове и беспрерывно выдающего перлы вроде «Впереди с криками бежали абсолютно пьяные азиаты-монголы… Во второй линии были в основном коренные русские с лучшим оружием. И потом, сзади… комиссары» или «На танках сидели дикие, ставшие безумными ковбои». Книга, несмотря на свой фрагментарный стиль вопрос-ответ (а может, благодаря этому), производит приятное впечатление и легко читается. Из-за определенной сфокусированности ветеранов на предвоенной жизни и плене, а не на фронтовых перипетиях, видны не солдаты, а вполне себе живые люди, которые добровольно или не очень, с надеждой или отчаянием, отправились на эту войну, и которым, несмотря на все, повезло выжить и вернуться на родину.Мы, 1927 года рождения,Когда мы в шесть лет научились читать, мы привели Гитлера во власть, когда нам было 12 лет, мы начали войну,в 17 лет мы принесли присягу, в 18 лет мы проиграли войну, чтобы потом всегда быть виноватыми.

Автор-составитель этой книги пишет, что задумка у него созрела очень давно, но все как-то не состыковывалось – то переводчика не было, то ветераны не хотели общаться, то еще что-нибудь. Но уже в 2000-ных он вдруг заметил, что ветеранов-то уже осталось кот наплакал, и всё завертелось, всё сложилось и он успел взять интервью у нескольких человек. Естественно, это глубокие старцы. Название несколько лукавит. Опрошенным в 1941 г. было по 14-15 лет, они еще не воевали. В войну они вступали в 1944-45 гг., когда им было по 17-18 лет. На основании воспоминаний 80-летних старцев о том, как они, будучи зелеными юнцами, бегали по окопам и дорогам Европы (многие из них Россию видели только из лагеря военнопленных) писать книгу об «окопной правде» – вот именно что только в кавычках можно такое название ставить. Эти интервью интересно почитать только в одном плане – узнать, как жилось немецким военнопленным в СССР. Масса деталей того быта, о которых трудно найти сведения в советской литературе. А по выученным немцами русским словам можно отчетливо понять, какая жизнь была у них в лагере:) – эти слова набраны в тексте по-русски латиницей, т.е. бывшие пленные пронесли их через всю жизнь и на интервью сказали по-русски: кирпичи, носилки, спиз…ли, бл..ь и т.п. Т.е. ругательства и рабочие слова. В некоторых интервью рассказывается о дальнейшей жизни выпущенных на волю немцев. Кто-то ехал в ФРГ, кто-то в ГДР: никаких препятствий не чинили, каждый был абстолютно свободен в выборе. Интересная деталь – из общего лагеря после бани отобрали бывших эсэсовцев (у них были татушки с группой крови) и отправили в спецлагерь. Но не для особо зверской расправы, а наоборот, для особо тщательной охраны от мстительно настроенных окружающих. Такая деталь: поезд с эсэсовцами, который вез их на родину, был нашпигован русскими солдатами с калашами и пулеметами – охраняли от озверевших поляков, которые запросто бы голыми руками поубивали бы этих освобожденцев, когда они ехали через Польшу. Но доблестные советские бойцы отстояли жизнь и здоровье своих бывших врагов, в целости и сохранности довезли их до места назначения. Одного освобожденного в ГДР на работе заставляли вступить в общество немецко-советской дружбы. Он наотрез отказался, сказав, что только что выписался из этого общества, где состоял 7 лет. Потерял работу. 10 лет промыкался и пришлось-таки вступить в это самое общество, иначе не было работы. Эта книга – «пленная правда» бывшего Вермахта.