Я ненавижу селфи

Shane Dawson

I HATE MYSELFIE

Originally published by Keywords Press/Atria Books, A division of Simon&Schuster Inc.

Печатается с разрешения издательства Atria Books и литературного агентства Andrew Nurnberg.

Copyright © 2015 by Shane Dawson TV, Inc.

© М. Полякова, перевод на русский язык, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

***

«Эта книга отличается от множества произведений, которые выпускают другие ютьюберы!»

The Guardian

***

Эта книга посвящается моей уморительной и заботливой матери.

Спасибо, что даришь мне так много безусловной любви, и иди на хрен за подарок в виде толстых рук и косящего глаза.

Об иллюстрациях

У меня много талантливых фанатов. Поэтому я подумал: было бы здорово, если бы некоторые из них, вдохновившись моими эссе, что-нибудь к ним нарисовали. Я отправил каждому по отрывку и попросил изобразить, что душе угодно. Вы увидите: результаты их творчества иногда поражают, иногда ужасно смешат и, учитывая, что мое лицо ОЧЕНЬ трудно нарисовать, никогда мне не льстят.

Я ненавижу «себяшку»: вступление

Привет. Я Шейн Доусон. Кто-то из вас мог видеть мои видео в интернете. Кто-то мог слышать про мой фильм «Не круто». А для кого-то – я парень, которому хочется дать кулаком в лицо, просто взглянув на обложку этой книги. Все это и не только – обо мне! А еще у меня тело человека, которому хочется врезать, вот только никто из вас не сможет в этом убедиться.

Сразу хочу пояснить: я не ненавижу себя, но я и правда ненавижу то, как преподношу себя в сети. То есть ненавижу «себяшку». Заценили игру слов? В интернете я эпатажный, уверенный в себе парень, который делает, что хочет, и которому на все плевать. Но в реальной жизни – я скромный и тихий. Предпочитаю проводить вечера в кровати и смотреть «Нетфликс», а не играть роль достойного члена общества. Если бы я мог пролежать всю жизнь под электроодеялом, держась за яйца, я бы с удовольствием так и сделал.

Я не говорю, будто мне не нравится то, что я выкладываю в сеть – я по-настоящему люблю свои видео и считаю их смешными. Но согласен, меня хочется треснуть, и я бы сам дал себе кулаком в лицо, если бы не чувствовал боли.

Иногда я листаю свои фото в Инстаграме и громко и тяжело вздыхаю. Какой смысл публиковать в один день четыре одинаковых «утиных» фоток из четырех разных мест? Мой профиль похож на кинеограф^[1], где я воображаю себя НАМНОГО более привлекательным, чем на самом деле. Отвратное зрелище. Но, пожалуйста, смело подписывайтесь на @SHANEDAWSON! Можете еще подписаться на меня в Твиттере. Там я публикую важные сообщения типа: «Кажется, я только что покакал кровью. Стоит пойти к доктору? А, проехали, просто погуглю» или «Господи-и. Эмма Стоун все еще в моде? Может, хватит уже?». Все очень серьезно. Я борец за справедливость, само собой.

В этой книге вы увидите меня настоящего, а не меня с YouTube. Вы узнаете, что творится в моей голове, но предупреждаю – это малопривлекательная картина. Это клубок из печали, ненависти к себе и тонн подавленного гнева ко всем, кто когда-либо меня ранил. НАСЛАЖДАЙТЕСЬ! Не переживайте, я разбавил истории пошлыми шутками, чтобы вам было чуть проще их вынести. Будто смешал арахисовую пасту с лекарством (кстати, так раньше делала моя мама.) Если вы не пробовали сэндвич с арахисовой пастой, кремом из маршмеллоу и обезболивающим – вы не жили. Я все еще чувствую этот вкус онемевших эмоций. Ням-ням.

Так что устраивайтесь поудобнее, наслаждайтесь чтением и помните, что, в конце концов, дела мои стали лучше. И ваши наладятся тоже (если вы вдруг сомневаетесь). Смело смейтесь над моими неудачами и думайте что-то вроде: «О, да моя жизнь НАМНОГО лучше, чем у ЭТОГО парня».

Полушутя-полусерьезно, Шейн Доусон

Моя дестини

^[2]

Ничто не пугает меня больше, чем необходимость стричься. Одна мысль о походе в парикмахерскую, где незнакомый человек будет трогать мою голову и задавать личные вопросы, сводит меня с ума. Я чувствую то же, что испытало бы плетеное кресло, если бы в него села Келли Кларксон образца 2006 года. НАПРЯЖЕНИЕ. Но иногда надо стиснуть зубы и позволить Келли Кларксон сесть тебе на лицо. Нечто подобное мне пришлось испытать на следующий день после выпускного. Я носил вьющиеся волосы до плеч с двенадцати лет, и эта прическа уже себя исчерпала. Вообще-то со своей головой я мог делать только три вещи: мыть, сушить без фена и молиться богу, чтобы не появились вши. Вши просто мечтали поселиться в моих волосах. У меня было так много кудрей, что моя голова была настоящим курортом для этих маленьких тварей. Уверен, каждый раз, когда я проходил мимо какого-нибудь бездомного, его вши просто ЖАЖДАЛИ попутешествовать в запутанном, замысловатом лабиринте моих волос. Может быть, девушки и не пожирали меня глазами, но, черт возьми, вши были не прочь полакомиться!

И вот, в один жаркий июньский понедельник 2006 года я подъехал к торговому центру и уставился на надпись, отбрасывающую тень на мою машину, – «Суперстрижки». Настал тот самый день. Я готовился к нему неделями. Наконец, я собрался с духом, перекусил протеиновым печеньем (давайте смотреть правде в глаза, это было обычное печенье) и неуверенно, со страхом в глазах переступил порог парикмахерской. Женщина-администратор на ресепшне дружелюбно улыбнулась и спросила, чем может помочь. Я ответил, что хочу сделать стрижку. Женщина задумалась. Повисла неловкая тишина. И потом она спросила: «Стрижку? Женскую или мужскую?». Ну-ну. Определенно, мне пора подстричься. Она проводила меня к креслу, и я огляделся, пытаясь понять, куда я попал. Обстановка прояснилась сразу: эти люди ВООБЩЕ не понимали, что делают, и воняло там, как в душной закусочной, посетители которой съели слишком много буррито. Мне было лень искать другой салон (то есть парикмахерскую), так что я просто сел во вращающееся фиолетовое кресло и стал ждать своей участи.

Администратор: Дестини скоро подойдет. Она на улице, разговаривает с бывшим мужем по телефону.

Я: Можно без подробностей, но спасибо.

Я листал старый испанский выпуск журнала «Пипл» и думал: «Вау, не знаю, кто такая эта Селена, но девчонка ОДНОЗНАЧНО далеко пойдет!» Тут завибрировала моя «моторола», и заиграла песня Эшли Симпсон Pieces of Me. Это звонила мама.

Я: Привет, мам.

Мама: Ну, ты подстригся?!

Я: Нет. Жду еще. Кажется, мой парикмахер сейчас делит ребенка с мужем.

Мама: О! Здорово! Ты в предвкушении?!

Я: Не особо. Побаиваюсь, что она превратит меня в куклу-тролля.

Мама: О-о-о, но ты МОЯ куколка-тролль!

Я: Поддержка так себе, но спасибо, мам.

Мама: Ну, позвони, когда будет готово! И пришли мне фотографию по почте на твой пейджер!

Я: Ты опять все перепутала.

Мама: Целую!

Когда я потянулся за следующим журналом, мой «стилист» зашла в комнату и поздоровалась со мной. Я пишу «стилист» в кавычках, потому что ее сертификат косметолога выглядел так, будто его напечатали на термосалфетке из придорожного кафе. Мои ожидания от этой стрижки были примерно такими же, как от похода в кино на фильм с Эдди Мерфи: знаю, это будет плохо, но хоть поржем. Люблю радовать, даже если это мне в ущерб.

Я оглядел ее с головы до ног, и мои ожидания понизились: это будет не фильм с Эдди Мерфи, а что-нибудь с Адамом Сэндлером, после 2008 года. Все было так же безнадежно, как «Одноклассники». Эта женщина выглядела так, будто подстригла себя сама, без помощи ножниц, и решила скрыть результат арахисовой пастой и сырым мясом, а потом повисела вверх ногами на дереве в парке. На ней была одна из этих дерьмовых хэллоуинских футболок с надписью «Это И ЕСТЬ мой костюм». Я уже говорил, что дело было в июне? Она носила такие большие серьги-кольца, что я мог бы повеситься в одном из них. («Отличная идея, – подумал я, – на случай, если стрижка и правда выйдет кошмарной»). Женщина отпила фрапучино из огромного стакана из «Старбакс» и слегка рыгнула. Все шло как по маслу.

Дестини: Так, и что будем делать?

Я: Скажите, вы же просто одна из тех бойких дам у ресепшена, а Дестини все еще на улице кричит на нерадивого папочку?

Дестини: Не-а. Это я, твоя Дестини.

Я: Вот эта игра слов особенно меня пугает. Мне нужно в туалет. Сейчас вернусь.

В ту минуту я жалел, что оказался не в фильме ужасов, потому что там «сейчас вернусь» обычно значит, что ты не вернешься – ты умрешь. Мне хотелось умереть. Знаю, вы сейчас думаете: «Почему он просто не ушел?» Да потому, что у меня синдром «немужика», вот почему. В общем, я трус и всегда говорю «да», чтобы избежать конфликта. С возрастом я научился с этим справляться, но когда мне было восемнадцать, я боялся всех и вся. Даже плетеную мебель.

Я вошел в туалет и заперся. Я стоял перед зеркалом, смотрел на себя и старался увидеть то, чего не было: отличную прическу. «Может быть, если я смогу убедить себя, что мои волосы еще ничего, то я просто свалю из этой парикмахерской и никогда больше не буду стричься», – думал я. Да, это было мне по силам. Я достал телефон и стал делать селфи: со всех ракурсов, с разным выражением лица, с кучей фильтров. Я сфотографировался раз сто и попытался найти хотя бы одну фотографию, на которой я бы не выглядел, как пугало. Не нашел. Стало только хуже. После этой фотосессии в туалете я решил, что пора вернуться в зал и столкнуться со своей судьбой – Дестини – лицом к лицу.

Я: Мне нужна помощь. Мне страшно. Можете сделать меня не такой лесбиянкой? Пожалуйста.

Дестини: О-о-о, да не переживай ты так. И люди не должны судить о тебе по твоим волосам или образу жизни!

Она думала, что я женщина. Прекрасно. В тот момент я хотел вообще сбрить волосы к чертовой матери.

Я: Я просто хочу быть похож на парня, вы можете помочь?

Дестини: Какого именно парня? Ты полистал мои журналы?

Я: Не уверен, что мне пойдет стрижка Энрике Иглесиаса девяносто шестого года. Может, сделаете мне прическу, как у Брэда Питта?

Тишина. Вызов не принят. Это было за гранью возможного.

Я: Ладно… А как насчет Джея Лено^[3]?

Дестини: Джей Лено? Никто не хочет Джея Лено.

Я: Моя бабушка с вами не согласилась бы, но ладушки, принято к сведению.

Дестини: Просто доверься мне. Я сделаю тебе свою фирменную.

Учитывая ее внешний вид и полное отсутствие клиентов, я и не надеялся, что ее «фирменная» – это что-то революционное, но у меня не было выбора. Дестини схватила ножницы, взглянула на мои волосы, положила ножницы обратно и взяла самую здоровенную машинку для стрижки, которую я когда-либо видел. Это была работка не для хлипких лезвий – то была работа для лезвий, которыми можно стричь газон. Я не хотел видеть наносимый мне ущерб, поэтому старался не смотреть в зеркало. Так же я стараюсь не смотреть в любые зеркальные поверхности, когда ем в ресторане. Я посмотрел вниз и увидел комки волос, собирающиеся вокруг ширинки. Так много пушистых, посыпанных перхотью волос падало с моей головы, будто Господь брил свои древние лобковые волосы. А потом я услышал то, что никому не хочется услышать от парикмахера.

Дестини: Ой.

Ой?! ОЙ?! Надеюсь, ты пролила свой жирочино на пелерину, потому что если это «ой» как-то связано с моей стрижкой, Я ВЛЕПЛЮ ТЕБЕ ОДНУ ЗВЕЗДУ НА YELP, ТЫ СМЕНИШЬ СВОЕ ДОЛБАННОЕ ИМЯ И ЭМИГРИРУЕШЬ В КАНАДУ! (Сайт Yelp тогда еще не был особо популярен, но вы меня поняли.)

Дестини: Думаю, я многовато убрала сзади. Возможно, придется подровнять. Согласен?

СОГЛАСЕН?! ТЫ, КРИВОЗУБАЯ ТУПИЦА С ПАРАЛИЗОВАННЫМ ЧУВСТВОМ СТИЛЯ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ, ШУТИШЬ ЧТО ЛИ?! НЕТ! Я НЕ согласен.

Я: Конечно.

И снова синдром «немужика». Я закрыл глаза и стал ждать, когда все закончится, как сделала бы любая девушка в постели с Хью Хефнером. Я слышал, что Дестини выключила машинку и громко вздохнула позади меня. Настало время посмотреть на то, что получилось. Я открыл глаза, и то, что я увидел, было не стрижкой, это было КРОВАВОЙ РАСПРАВОЙ. Если бы я спал на кровати, кишащей голодными крысами, именно так выглядели бы утром мои волосы. Они были такими короткими, что я видел свои брови (поверьте, НИКТО не хочет видеть мои брови).

Я: Они… короткие.

Дестини: Ага. Ну, выглядит-то очень… м-м-м… сексуально.

До сих пор не верю, что она произнесла это без рвотных спазмов.

Дестини: Знаешь… Можно попробовать сделать так, чтобы они выглядели чуть длиннее.

Я: Не, такая реклама мне уже приходила на почту. Уж поверьте, это просто развод на деньги.

Дестини: Их всегда можно выпрямить традиционным способом.

Выпрямить традиционным способом? Что это значит? Как люди вообще… выпрямляют что-то традиционным способом? Это как-то связано с жуткими христианскими лагерями, куда чокнутые родители отсылают своих детей-гомосексуалистов на перевоспитание?

Я: О чем это вы?

Она схватила огромный фаллический предмет и включила самый сильный режим.

Дестини: Я покажу тебе.

Жаль, в книгу нельзя вставить киномонтаж, потому что следующие двадцать минут были прямо вырезаны из фильма девяностых с Фредди Принцем-младшим. Я был уродливой девушкой, а Дестини – моей распутной сестрицей, которая трудилась над моим новым имиджем. Я постепенно поднимался по шкале от «уродливой» до «не такой уж страшной, если слегка зажмуриться». Мечта становилась реальностью. Тонны зажимов, выпрямлений, запах сгоревших волос – и Дестини закончила. Я посмотрел в зеркало и увидел, что вообще-то выгляжу НЕ ТАК УЖ ужасно! Чудо!

Но Дестини не знала, что создала монстра. С того самого дня я не нашел ни одного выпрямителя, который бы не УНИЧТОЖИЛ в своих лохмах. Если бы я мог жениться на выпрямителе, я бы женился. Нашел бы способ зарегистрировать этот брак. Да, это было бы отвратительно и немного опасно, но я все равно бы это сделал.

Я сел в машину и выдохнул с облегчением. Посмотрел в зеркало заднего вида и замер, уставившись на нового меня. Королевой выпускного бала я не был, но изнасилование на первом свидании мне было бы обеспечено.

БИП!

Сообщение от мамы. Просила отправить ей фотографию новой стрижки. Я достал телефон, сфотографировался, посмотрел на фото и был потрясен – оно мне нравилось. И мне не пришлось делать тысячу других селфи с пятидесяти разных ракурсов и даже пользоваться фильтрами. Впервые за долгое время фотография нравилась мне такой, какой была изначально. Клик.

ОТПРАВИТЬ.