I
10-е января.
Десять лет тому назад в этот день был убит Николай Петрович Рощин-Инсаров.
– Коля Рощин.
Десять лет тому назад я сидел и писал фельетон…
Что бы на свете ни случилось, – оно застаёт меня за писаньем фельетона.
Я смотрю событие и пишу новый фельетон, – по поводу этого события.
– Такой способный мальчик! Изо всего сделает коробочку!
Забавная карикатура на Пимена.
Я писал свою летопись, – «свидетелем чего господь меня поставил», – когда мне подали срочную телеграмму из Киева:
– Художник Малов убил Рощина-Инсарова.
Я очнулся на полу.
– Колю Рощина? За что? За что?
Положим, покойный И. П. Киселевский, человек злой на язык, рассказывал про Рощина и тем его ужасно бесил:
– Это было, когда мы служили у Корша. Выходим как-то с репетиции. Смеркается. Вдруг Коля говорит: «Постой, Иван Платоныч, я сию секунду. Дело!» И припустился вверх по Богословскому переулку. Смотрю, – стал перед фонарём и стоит. Подхожу ближе, – знаете, что?
– Ну?
– Оказывается, прачка несла корзину с бельём на голове. Сверху лежала крахмальная юбка, зацепилась за фонарь и повисла. Коля завидел. В сумерках! Зоркий на этот счёт! Остановился перед юбкой и служит!
Но в данном-то случае!
«Клянусь святым Патриком!»
Я был конфидентом всех его увлечений, разочарований, любовных тайн.
Г. Малов имел такое же основание убить его, – с каким можно убить каждого актёра.
– А?! Моя жена заслушивается ваших монологов?!
Выхватил револьвер:
– Вы – бесчестный соблазнитель! Вы смущаете чужих жён.
Бац!
И наповал.