Шоколадное пугало

© Донцова Д. А., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Глава 1

«Если женщине стали малы брюки, она думает: «Ужас, опять я потолстела», если мужчина не влез в джинсы, он решит, что они сели после стирки».

Я усмехнулась. Замечание ехидное, но права радиоведущая программы «Болтовня без повода», которую я сейчас слушаю. Не далее как вчера Иван Никифорович появился в столовой и стал возмущаться:

– Надя опять постирала вещи неправильно, не на той программе, моя любимая рубашка уменьшилась аж на два размера!

Мне стало смешно. Сорочка села? Ну-ну! Я не могу назвать себя тростинкой. Я крупная, высокая, ширококостная и прекрасно понимаю: если буду безостановочно лопать пироги, мороженое, макароны, быстро превращусь в помесь свиньи со слоном. Поэтому я старательно укрощаю свой аппетит. Справедливости ради замечу: иногда он меня побеждает. Но, уложив в себя пирог, который испекла моя свекровь Ирина Леонидовна, я испытываю муки совести и бегу на следующий день в фитнес. Кстати, служебная инструкция предписывает мне, начальнице особой бригады, регулярно заниматься спортом. Много усилий я трачу на то, чтобы стрелка весов по утрам не отклонялась вправо. И могу похвастаться: последние годы вес не растет. Туда-сюда бродят два кило, но это вода.

– Объясните Наде, что рубашки – это не простыни, – возмущался тем временем супруг, – их не кипятят!

– Не в этом дело, – возразила Рина, – Надя правильно стирает. Ни у меня, ни у Танюши проблем с одеждой нет.

– И почему моя любимая сорочка мне мала вдруг стала? – задал гениальный вопрос Иван.

– Потому что кто-то слишком много ест, – процитировала свекровь слова Кролика из мультфильма про Винни-Пуха.

Иван обиженно засопел и ушел, Рина вскочила.

– Надо непременно найти клинику, где носорога в кузнечика превращают.

– Ваня никогда туда не пойдет, – вздохнула я.

– Поживем – увидим! – воскликнула свекровь и унеслась, за ней помчались два французских бульдога, Мози и Роки.

Вопль телефона выдернул меня из воспоминаний о вчерашнем дне.

– Ты где? – спросил Димон.

Ну вот. Если звонит Коробков, стопроцентно придется в восемь вечера возвращаться в офис.

– Домой направляюсь.

– Разворачивайся. Человек на подъезде.

– Кто? – вздохнула я.

– Вольдемар фон Сиракузский, таец русского происхождения.

Я возмутилась.

– Ты выбрал неподходящее время для шуток. Я устала, как вьючный верблюд. Домой хочу. В ванну с пеной. Рина испекла творожник. А еще чай нам подарили, из Франции привезли, аромат у него потрясающий. Мечтаю выпить чашечку, слопать кусочек запеканки. Неужели ты полагаешь, что я поверю про визит фон Сиракузского, тайца из России? Приятно знать, сколь высокого мнения Коробков об уме госпожи Сергеевой, но кое-какая соображалка у меня есть.

– И мне приятно узнать, что ты меня мелким пакостником считаешь, – с обидой в голосе сказал Димон. – Да, я люблю пошутить, но не так глупо, мои шутки интеллигентные, с тонким юмором.

– Кто Йосику, главбуху, интеллигентно, с тонким юмором на стол заводную жабу поставил, и она прыгнула, когда он папку взял? – спросила я. – Вообще-то так веселятся дети в третьем классе, а в четвертом перестают.

– Всем это понравилось! – начал оправдываться Димон. – Ржачка стояла на целое здание! Йоська в коридор вылетел, орал: «Помогите!»

– Да уж, – хмыкнула я, – охрана примчалась, всех на пол мордами уложила, решили, что кассу грабят. Хохма роскошная!

– А кто виноват, что Краснов безобидной механической игрушки испугался? – пожал плечами Димон. – Придешь у него денег просить на расследования, смету покажешь, а Йося за голову картинно хватается: «Дима! Моя жаба от инфаркта уже умерла». Ну я и подарил ему лягушку, чтобы заняла вакантное место погибшей особи. Ты далеко?

Я не ответила, на второй линии была Рина, и я быстро переключилась.

– Когда домой приедешь? – почему-то шепотом спросила она.

Я зачем-то тоже понизила голос.

– А что?

– Не езжай домой.

Мне стало смешно. Рина в своем духе. «Когда домой приедешь? Не езжай домой».

– Я скинула тебе адрес, – продолжала свекровь, – Ване ни слова, это секрет. Жду.

– Прости, меня вызвали на работу, – вздохнула я.

– Ничего. Посижу, чаю попью.

– Ты в гостях?

– Нет. В одной фирме.

– Они, наверное, скоро закроются. Уже поздно.

– Сюда можно в любое время дня и ночи приехать, – заверила Рина. – Ване пока ничего знать не нужно.

Мечта понежиться в ванне с пеной разбилась как стакан, упавший с небоскреба.

– Как только освобожусь, так сразу, – пообещала я.

– Не волнуйся, не спеши, я лежу на диване, играю на айпаде в «птичек» и ем малиновое суфле, – прочирикала Рина и отсоединилась.

Я вернулась к прерванной беседе.

– Ты где? – повторил Димон.

– Вхожу в лифт, – ответила я и вошла в кабину.

Малиновое суфле, наверное, вкусное, сейчас бы я его съела. А вот в Angry birds мне играть не интересно. Я вышла из того возраста, когда нравятся компьютерные игры. Но Ирине Леонидовне по менталитету двенадцать лет. Сколько по паспорту, понятия не имею. Да и не имеет к свекрови отношение цифра, которая указана в основном документе россиянина. Рина обожает бродилки, квесты, Angry Birds, пазлы и все такое. Она член гейм-центра. Не спрашивайте, что это такое, я компьютерная балда, могу только почту прочесть. А мать Ивана прямо хакер. Зарегистрировалась она в центре под ником «Иришка-мартышка», указала возраст: двенадцать лет.

– Я не принадлежу к молодящимся бабулькам с ярко-розовым румянцем, блондинистыми кудрями, глазками, которые ночью из-за многократной блефаропластики плохо закрываются, – тараторила она, показывая свой айпад, – но если честно укажу свой возраст, кто с мумией в птички на арене сражаться будет? Останусь одна. Смотри, какое письмо мне прилетело в день рождения: «Дорогой дружочек, Иришка-мартышка, фирма «Компрыгигр» поздравляет тебя с тринадцатилетием. Мы рады сделать подарок игроку, который вошел в нашу десятку лучших. Отправляем тебе новую игру «Принцесса и стадо монстров» бесплатно. А еще ты получаешь сундук с монетами для покупок в этой игрушке. Учись хорошо, слушайся родителей, они плохого не посоветуют. С любовью к тебе, генеральный директор». Подпись неразборчива. Эх, зря я указала, что мне двенадцать.

– Почему? – не поняла я.

– Не подумала, что годы летят, – скисла Рина, – этак и двадцать натикает. Буду в центре старухой считаться.

– Не беда, зарегистрируетесь заново и опять станете девочкой, – улыбнулась я.

– А мой рейтинг, статус три золотые звезды, второе место в десятке лучших игроков? – чуть не зарыдала свекровь. – Прикажешь всего лишиться? Заново авторитет зарабатывать?

Я отвернулась к стене, чтобы Рина не увидела на моем лице улыбку, потому что вспомнила, как пару месяцев назад, вернувшись после празднования юбилея Ивана домой, его мать обнаружила, что потеряла бриллиантовое колье. Наверное, оно расстегнулось, упало, а свекровь, самозабвенно танцуя рок-н-ролл, и не заметила этого. Сколько стоит украшение, лучше не говорить. Узнав новость, я кинулась в аптечку за валерьянкой, но когда притащила в столовую рюмку с остро пахнущей настойкой, Ирина Леонидовна мирно пила чай.

– Вылей эту гадость, – велела она мне, – спасибо, Господи, что взял цацками, все живы-здоровы, остальное пустяки.

Исчезновение эксклюзивного колье никак не расстроило свекровь. А вот перспектива лишиться в гейм-центре статуса «три звезды» довела ее почти до рыданий. Нет, матери Ивана не двенадцать лет, максимум семь. Интересно, куда и зачем мне надо ехать? В голову Рины подчас приходят фантастические идеи. Что она на сей раз придумала?

Я вышла из лифта, пробежала по коридору и открыла дверь в переговорную.

Глава 2

– А вот и госпожа Сергеева, начальница особой бригады, – представил меня Димон.

Я села за стол.

– Добрый день. Извините за задержку, но…

– Я сам виноват, – резким тенором произнес мужчина, он держал в руке чашку с кофе, – наша встреча с вами заранее не планировалась. Разрешите представиться: Вольдемар фон Сиракузский.

– Очень приятно, – ответила я, – Татьяна.

– По паспорту я Владимир Петрович Сиракузов, – уточнил посетитель, – для вас просто Володя.

– Чем мы можем вам помочь? – осведомился Коробков.

Сиракузов вернул чашку на стол.

– В двух словах не объяснишь.

– Можете говорить сколько угодно, – сказала я, – чем больше мы узнаем, тем быстрее разберемся в ситуации.

Владимир склонил голову к плечу.

– Вы не будете возражать, если я встану? Сильно нервничаю, а ходьба успокаивает, поможет последовательно изложить проблему.

– Да хоть на шкаф залезайте, – махнул рукой Димон.

Я пнула его под столом.

– Шутка, – быстро пояснил компьютерщик.

– Понял, – усмехнулся Владимир, – на шкаф взбираться не намерен.

Я решила наконец начать деловую беседу.

– Почему вы нервничаете? Есть повод?

– За моей душой приходил дьявол, – пояснил Сиракузов.

– Дьявол? – повторила я, нажимая на тревожную кнопку под столом.

Сейчас охрана придет в состояние боевой готовности. Один звонок – это сигнал: «Возможно, понадобится помощь». Вот на два звонка надо лететь стрелой. И, как правило, получив сигнал о потенциальной опасности, сотрудники службы безопасности поднимаются на наш этаж и ждут у реcепшен продолжения банкета.

– В смысле, Люцифер? Типа хозяин ада? – уточнил Димон. – Или это кличка некоего человека, который против вас задумал зло?

– Это не уголовник, – вздохнул Владимир, – сатана.

– Живой? – задала я идиотский вопрос.

– Он бессмертен, – объяснил Владимир, – и может вечно творить зло.

– Ага, – кивнул Димон, – конечно. Хотя по поводу дьявола существуют разные мнения. Одни полагают, что он после Страшного суда окажется в аду, двери которого навсегда закроются. Грешники и князь тьмы никогда не смогут оттуда выйти. Другие возражают: мол, Христос простил тех, кто плевал в него, бил его по дороге на Голгофу, и даже тех, кто его распял. Он и дьяволу любовь явит, если тот покается, и тем, кто…

Я опять пнула ногой Димона. Вот незачем сейчас демонстрировать глубокие теософские знания! У нас в офисе сумасшедший.

Владимир словно прочел мои мысли и сказал:

– Не подумайте, что перед вами псих.

– Ну что вы, конечно, нет, – тут же соврала я.

– Я не причиню никому зла, – продолжал посетитель, – зря охрану вызвали. У вас определенно есть кнопка под столом. Естественно, вы на нее нажали. Секьюрити уже на стреме. У меня своя фирма, я работаю с клиентами. Подчас такие перчики жгучие попадаются! Без парней с пудовыми кулаками никак не обойтись. Понимаю вас, а вы попробуйте понять меня. Конечно, мое заявление про сатану звучит странно, но… Давайте изложу все по порядку.

– Хорошо, – кивнула я, – начинайте.

Владимир пошел к окну и повел рассказ.

Мать Володи Сиракузова зарабатывала гаданием. В советские времена Наталья Ивановна нелегально принимала клиентов. Умная женщина будущее никому не предсказывала, понимала, что может ошибиться. Посетитель разозлится, в лучшем случае потребует назад деньги, а в худшем настучит в милицию, Наталью тогда будут ждать большие неприятности. Сиракузова называла себя психологом-ведуньей, которая использует «метод естественных последствий». Что это такое? Например. В горящей печке лежит камень, вы его хотите взять. Очень. Как могут развиваться события дальше? Если вы хватаете булыжник, получаете тяжелый ожог. Если отказываетесь от своей идеи, остаетесь здоровым. Травма от огня – естественное последствие сунутой в пламя руки. Ничего нового, скажете вы. Да. Но большинство людей, которым втемяшилось в голову получить нечто или совершить некое действие, не задумывается обо всех последствиях своего желания. Женщина, которая тратит всю зарплату на туфли своей мечты, не думает в магазине, а на что жить-то ей потом? Она увидела вожделенные лодочки и, впав в сомнамбулическое состояние, прет танком к полке. Разума в сей момент красавица лишена начисто, не думает, с каким платьем носить сине-зелено-красные лодочки, не обращает внимания на высокий каблук и очень узкий нос. Девица видит себя, волшебно-прекрасную, порхающей по служебным коридорам в модной лаковой обновке, слышит восхищенно-завистливые вздохи коллег и думает: «Ну, теперь Петя Иванов точно бросит Люську и обратит внимание на меня». День, когда она на самом деле притопает на работу, станет сплошным разочарованием. Через пятнадцать минут порхать по коридору станет невыносимо. Из-за узкого носика заломит пальцы, высоченный каблук вызовет боль в ступнях, голени, бедрах, лаковая кожа натрет мозоли. К по-цыгански ярким лодочкам будет сложно подобрать одежду, не говоря о сумочке. Коллеги будут пересмеиваться. Петя Иванов пройдет мимо, забыв поздороваться. А денег даже на батон хлеба не осталось! «Ну почему меня вечно преследуют неудачи», – глотая слезы, думает дурочка. А потому, что не учла естественных последствий, увидела только одну сторону медали, про вторую не подумала!

Как работала Наталья? Сиракузова расспрашивала клиентку о том, что ее волнует, потом брала колоду карт и заводила:

– Уйдет ли ваш любовник от жены? Есть два варианта ответа. Да и нет. Рассмотрим оба. Мужики с трудом семью рушат, они незаконных сожительниц «завтраками» кормят, вы потеряете время зря. И грех на душу возьмете. Закон бумеранга никто не отменял.

Ну и так далее. Наташа давала психологические консультации, которые многим помогали. Карты являлись эффектным аксессуаром. Многие люди путают психолога с психиатром и не идут к душеведам. А вот к гадалкам многие бегут охотно.

У Сиракузовых была огромная библиотека, она принадлежала отцу Володи, преподавателю истории. Петр Яковлевич увлекался астрологией, эзотерикой, занимался спиритизмом, вызывал духов умерших, составлял гороскопы. Окна дома были постоянно зашторены, стены квартиры отец выкрасил в черный цвет, потолки – в темно-синий. Электричество Сиракузовы зажигали редко, Володя готовил уроки при свече. Телевизора в семье не было, радио тоже. Мать принимала клиентов на даче, отец преподавал в институте. Утром он надевал костюм и уезжал. Мальчик с малолетства чаще всего находился дома один. Он знал: родители не любят пустых разговоров. Поэтому, когда взрослые возвращались, сын уходил в свою комнату. Придя из школы, Володя обожал рыться в старых пыльных томах, которые собрал отец, глотал их без разбора. Годам к пятнадцати он начитался эзотерической литературы, работ по оккультизму и мечтал об общении с духами.

Петр Яковлевич умер, когда сын еще ходил в школу, но Володя не горевал, отец не стал ему близким человеком. Хотя его книги сформировали личность парня. В восемнадцать лет он решил открыть салон магических услуг. Из-за отсутствия денег Володя поступил просто, опубликовал объявление: «Помогу во всех делах. Вызов покойных родственников». Вот только не надо считать Сиракузова мошенником. Он прочитал горы книг, знал массу заклинаний, приготовил все необходимое для обрядов, Володя твердо верил: духи могут исполнить любую человеческую прихоть. Тогда социализм в России уже рухнул, начался период дикого капитализма. По телевидению показывали колдунов, ведьм, люди бросались к ним за помощью. Парень решил, что быстро найдет тьму клиентов.

Но на объявление Володи никто не откликнулся. Он приуныл. Наталья Ивановна сказала расстроенному сыну:

– Ты вот-вот окончишь медучилище, получишь специальность массажиста. Может, немного поработаешь в какой-нибудь поликлинике, накопишь денег, а потом откроешь свой салон, вложишь средства в рекламу?

– Хватит меня воспитывать, – взбунтовался всегда послушный сын. – Теперь я буду жить своим умом. Люди не идут, потому что я не один живу в квартире! По вечерам здесь едой пахнет! А человеку хочется разговора с глазу на глаз.

Наталья Ивановна могла бы поинтересоваться у отпрыска: откуда же потенциальные посетители могут знать, сколько людей проживает в доме? В объявлениях этой информации нет. Но она тихо сказала:

– Конечно, сыночек, ты прав, – и окончательно переехала на дачу.

У Наташи-то отбоя от посетителей не было. Разновозрастные постоянные клиенты, которые привыкли по любому вопросу советоваться с гадалкой-психологом, были готовы за ней хоть на Марс лететь. Наталья всегда вела прием за городом, она ничего не потеряла, а вот сын не приобрел клиентов, желающих получить помощь от духов. К нему по-прежнему никто не спешил.

От тоски и скуки Володя, придя с занятий, продолжал читать книги покойного отца и в конце концов добрался до верхней полки, куда ранее не заглядывал, решил вытащить самый толстый том под названием «История ведьм», потянул его за корешок и чуть не рухнул со стремянки. Деревянная доска отъехала в сторону, за ней обнаружилась дверца с незапертым замком.

Владимир распахнул сейф, увидел книгу и конверт, а в нем письмо. Сиракузов сразу узнал почерк отца, который писал с затейливыми завитушками. «Сын! Я отлично знаю, что ты изучаешь собранные мной уникумы. Это похвально. Но не все можно читать в школьном возрасте. Я сделал расчет твоей жизни и понял: до этого места ты доберешься после того, как справишь восемнадцатилетие. Поэтому самое важное издание находится тут. Много лет назад мне его подарил один человек за огромную услугу, которую я ему оказал: велел ему никогда не садиться в самолеты, вылетающие с девятнадцати до двадцати часов. Не все ко мне прислушивались. Но тот мужчина не усомнился в правильности моих предостережений, поэтому его не было в лайнере, когда тот упал в океан. Ты найдешь в этой книге самые действенные заклинания. Крепко подумай, прежде чем прибегнуть к помощи черной магии. Помни: из любопытства это делать категорически запрещено. Только в случае настоящей беды. Даже открывать книгу просто так, смотреть содержание не надо. Начнешь читать, и твои мысли услышат в преисподней. Мысли, сын мой, громче слов. Маме том не показывай, она его хотела сжечь, да я спрятал».

Думаете, Володя испугался, захлопнул сейф и постарался забыть о книге? Как бы не так! Парень стал изучать ее вопреки предостережениям отца. Информации было море. «Как вызвать духа богатства», «Как поговорить с демоном зла», «Как велеть черному ангелу убить обидчика»… В конце обнаружился лист, на котором крупным шрифтом красного цвета было написано: «Не читать, если не собираетесь продать душу дьяволу за исполнение всех своих желаний».

Лично я бы поостереглась даже знать о существовании такого заклинания. Я не верю в чертей и все такое прочее, но… А вдруг? Володя же внимательно изучил текст заклинания, несколько раз прочитал его и лег спать.

Глава 3

Через некоторое время после того, как он достал книгу из темницы, соседи сверху капитально затопили квартиру. Заставить их оплатить ремонт было невозможно, семья алкоголиков не имела ни копейки. Володя решил сам побелить потолок, поехал на стройрынок, и там у него украли кошелек. Хорошо, что у него была мать, которая содержала его, покупала ему продукты, оплачивала коммунальные расходы. А неприятности продолжали сыпаться на Сиракузова дождем. Парню было стыдно жить за счет родительницы. Володя решил наняться на любую службу, ему удалось найти место медбрата в доме престарелых, пригодился наконец-то полученный диплом медучилища. Зарплата вызывала нервный смех, ее едва хватало на оплату счетов, зато обещали бесплатное питание в местной столовой.

В понедельник Володя должен был выйти на работу, в воскресенье утром он свалился с высокой температурой, вечером пришли кашель, насморк, ломота во всем теле. Ночью парню стало так плохо, что он решил, будто умирает. Володя оказался в ситуации «некому стакан воды подать». И как назло, ему захотелось пить. Он попытался встать, не смог, заплакал и сказал:

– Помогите кто-нибудь! Пусть хоть дьявол придет, я и ему обрадуюсь!

Удивительно, но после этого возгласа отчаяния откуда ни возьмись у него появились силы, Сиракузов смог дойти до кухни, выхлебал, как ему показалось, весь водопровод и провалился в сон. Очнулся он от тихого покашливания, открыл глаза и увидел в кресле мужчину лет пятидесяти, с бородкой, в очках, дорогом костюме и рубашке с галстуком.

– Вы кто? – обомлел парень. – Как вошли в квартиру?

– О! Это очень просто, – улыбнулся незнакомец, – ты не запер дверь, заболел, совсем голову потерял. Но сейчас тебе уже легче? Ведь так?

Володя вдруг сообразил, что у него ничего не болит, и температура упала, и кашель не мучает, и насморк прошел.

– Да, – изумился он.

– Отлично, – обрадовался гость, – ты подцепил грипп. Вирус – коварная штука. Советую перед каждым выходом из дома использовать оксолиновую мазь. Простое, но очень надежное средство. Сам ею пользуюсь.

– Вы кто? – снова спросил Сиракузов.

– У меня много имен, – улыбнулся незнакомец, – Баальберит, Чемош, Демогоргон, Локки, Мелек Таус, Мефистофель, Миктиан, Нихаз, Плутон, Риммон, Сет, Шайтан, Сатана, Таниз, Дьявол… Лучше на этом остановиться. Каждый народ, а исчезло их с лица Земли множество, называл меня по-своему. Один святой^[1] говорил, что я тангалашка.

– Дьявол? – похолодел Володя. – Вы существуете?

Гость усмехнулся:

– Обращение «дьявол» мне не очень нравится. Если мы намерены стать друзьями, зови меня просто Ваней. Хорошее русское имя. Ты прочитал заклинание в книге, которую спрятал отец. Но произнес его неправильно, не соблюл весь ритуал. Поэтому вместо меня, твоего друга, появился мелкий бес, который стал строить козни: затопил квартиру, спер кошелек, послал тебе болезнь. Но ты в беде с такой страстью воззвал ко мне, что я услышал твою мольбу о помощи. Я здесь. Проси что хочешь.

– Абсолютно все? – ошалело уточнил Сиракузов.

– Да.

– Деньги можно?

– Да.

– Бизнес?

– Да.

– Дом? Машину? Счет в банке?

– Да. Начинай.

– А вы после смерти заберете мою душу?

– Приятно иметь дело с образованным человеком. Да. Оформим договор на тридцать лет. Тебя это устраивает?

Владимиру в тот момент едва исполнилось девятнадцать, цифра показалась ему огромной. Три десятка лет. Ему тогда исполнится сорок девять! Глубокий старик! И Сиракузов ответил:

– Да.

– Тогда подпишем, – предложил дьявол, и в его руке сам собой возник лист бумаги. – Держи иголку, капни вот сюда немного своей крови.

Володя сделал все, что велел сатана, и крепко заснул. Утром он проснулся здоровым и поспешил на первую смену в дом престарелых.

Сиракузов познакомился с постояльцами и от всей души пожалел одинокого Никиту Сергеевича Карпова, старичка, о котором никто особо не заботился. Медбрат понять не мог, почему он так проникся к чужому, не очень приветливому деду. Володя делал ему массаж, читал газеты, приносил из столовой что повкуснее, задерживался по вечерам и сидел у его кровати. Когда Карпов умер, выяснилось, что он владел большим количеством квартир в Москве, имел огромный счет в банке, где копил арендную плату за сдачу жилья. Никита Сергеевич был патологическим скрягой, рядом с ним герой мультика Скрудж Мак Дак просто транжира. За много лет Никита Сергеевич не снял ни копейки. Рубли он превращал в валюту, ее складывал в банковские ячейки, коих у него оказалось почти двадцать. Почему, обладая многомиллионным состоянием, недвижимостью, Карпов жил в бедном муниципальном приюте с не очень заботливым персоналом? Он же мог поселиться в самом комфортабельном месте, в окружении опытных врачей. Верно! Только комфорт и внимание стоят денег. А патологическая скаредность – не просто слова, а психиатрический диагноз. Никита Сергеевич не желал и копейки потратить, но он знал, что у гроба багажника нет, и завещал все, что имел, единственному человеку, который проявил к нему сострадание, – Владимиру. Медбрат в одночасье стал богатым.

Следующие годы жизни Сиракузова – восхождение на вершину успеха. Он создал сеть медицинских центров, где делали разного вида массажи, удачно женился. Супруга Лариса обожала мужа. Она выросла в семье олигарха Горелова, ее никак нельзя было упрекнуть, что вышла замуж из корыстных побуждений. Николай Сергеевич любил зятя, как сына. После смерти отца Лара стала очень богатой женщиной. Ее и Володю связывала нежная любовь, которая не погасла за годы брака. А еще Сиракузову досталась лучшая на свете теща. Аглая Борисовна обожает зятя, всегда блюдет его интересы, печет для него шоколадные торты, готовит его любимые котлетки.

И в придачу все члены семьи, включая тещу, были здоровы. Да они даже к стоматологу не ходили! Кариес не приближался к счастливчикам на километр.

Владимир прервал рассказ.

– Понятно?

Я осторожно нащупала в одном из зубов дырку и молча кивнула. Вот тебе, Танюша, точно пора к дантисту.

– Позавчера ночью, – продолжал Владимир, – меня разбудил странный звук, похожий на звонок будильника. Противный, въедливый. Я сел на кровати и увидел в комнате полного мужчину с бородой, в очках, в костюме, в рубашке с галстуком. Он сказал: «Владимир, не волнуйся, это я, Ваня, твой лучший друг. Помнишь меня? Надеюсь, я не очень изменился, разве что раздобрел чуток. Мы подписали с тобой один документ».

Сиракузов на секунду перестал мерить шагами комнату, потом снова продолжил ходить.

– Ну, я просто онемел. Решил, что вижу дурной сон. А он заявил: «Владимир! Пришел час расплаты. Тридцать лет протикало. Вот договор, его надо исполнить!» И бросил на стол бумагу. Она была пыльной, у меня в глаза словно песок попал, я начал тереть лицо, а когда перестал, Ваня уже исчез! Это все. Теперь только рожа в красных пятнах осталась.

– Интересная история, – заметил Коробков, – естественно, документ нечистый с собой унес.

– Нет, – возразил гость, взял свой портфель, открыл и вытащил лист пергамента, – вот он.

Мы с Димоном одновременно уставились на лист.

– Договор, – прочитала я, – составлен Вельзевулом и Владимиром Сиракузовым, душа которого отойдет в ад через тридцать лет после подписания сего документа. Продавец души получит богатство, счастье и исполнение всех своих желаний. Дата, печать круглая черная, с черепами, костями, какими-то чудовищами и пятно крови. Дурацкая шутка! Надо найти того, кто решил вас напугать!

– Поэтому я и приехал, – сказал Владимир. – В детстве и юности я начитался всяких оккультных книг, в голове полный компот получился. Потом повзрослел и понял: чертей не существует. Это сказки для дураков. Кстати! Я не пью! Совсем! Не употребляю алкоголь вообще. И сейчас понимаю: никто ко мне в юности не являлся, от температуры бред начался. Только и всего. А этот договор чья-то идиотская шутка! Хотя подпись очень на мою похожа. Но вы же понимаете, что есть умельцы, которые вам подпись Тутанхамона скопируют. Не знаю, правда, как он свои указы скреплял и умел ли писать.

– Здесь есть кровь, – сказал Димон, – если дадите нам образец своей, мы выясним, чей биоматериал на пергаменте.

Владимир мигом закатал рукав.

– Да, пожалуйста. Качайте сколько хотите.

– У вас есть враги? – спросила я, пока Димон звонил в лабораторию.

– Конечно, – усмехнулся Сиракузов, – каждый, кто поднял даже маленький бизнес, может похвастаться армией здоровенных, розовощеких недругов, которые хотят с чавканьем сожрать того, кто вылез из дерьма и сидит на скале, глядя, как «доброжелатели» в сточной канаве барахтаются.