Последний крик моды. Гиляровский и Ламанова

Третья книга историй про Гиляровского в тандеме с известными людьми своего времени отличается от предыдущих. Во-первых тем, что партнером дяди Гиляя тут выступает женщина, чье имя сейчас благополучно предано забвению, а зря – она не была бы собой и не сделала бы себе имя, если бы не железная предпринимательская хватка и несомненный талант. Да, прав автор на тыщу процентов, если бы история знала сослагательное наклонение, наверняка имя Ламановой стояло в одном ряду с крупнейшими европейскими модными домами, тем более, что начинали они примерно в то же время. Сейчас есть премия ее имени, но все равно, не слишком-то известно ее имя.Кстати, история этого портрета Серова отдельная и драматичная, но зато тут изображена Н.Ламанова, ее характер вполне представляем. Но вернемся к детективам.В первой книге король репортеров распутывает серьезный случай совместно с Шаляпиным, заводя того в дебри Хитровки, во второй посещает с детективными же решениями цирк Саламонского вместе с Дуровым. Однако тут сама Надежда Петровна Ламанова в расследование не лезет, являясь стороной пострадавшей и побуждающей рыцарские чувства у Гиляровского для помощи в скандальном деле. В истории, а дело происходит в 1901 году, очень много исторических вкраплений, создающих панорамный эффект – начиная от того эпизода, когда «моделистка» получает свой знаковый заказ на пошив театральных костюмов для новой пьесы А.П.Чехова «Три сестры» от Станиславского – заканчивая бытием молодого и еще не знаменитого Леонида Андреева. Очень позабавили рассуждения знаменитого репортера по поводу понятия «дефиле», а также обсуждения новейшего слова науки и техники – телефонных аппаратов. И все это непринужденно вписано в очередные приключения неутомимого Гиляровского, кажется знакомого со всей Москвой от бомонда до уголовников. Тема преступления с одной стороны прекрасно обосновывает причастность модельера и дает повод познакомится с ее творчеством, а с другой стороны настолько неприглядна и скандальна… Зато актуальна и модна в современной литературе. А уж концовка сможет удивить даже в этой «петушковой» (как выражаются извозчики того времени) теме. Гиляровскому придется пережить немало разнообразных эскапад, по его обыкновению пообщаться с народом самого разного уровня, выйти из всех передряг как гусь из пруда – сухоньким, и конечно же решить все загадки и тайны, связанные с платьями знаменитого модельера-поставщика двора Его Величества. Впереди всех этих людей ждет многие повороты судьбы, а меня – еще несколько детективов этой интересной серии.

Однажды модельер Надежда Ламанова получила записку: «Если вы не хотите, чтобы в газетах появились статьи о том, что вы шьёте платья для оргий извращенцев», – и фото: трое мужчин в платьях и масках и с ними погибший брат одной из её работниц, Юра Фигуркин. Шантаж и скандал: поставщик императорского двора обшивает мужеложцев! Убийства продолжились – мужчина с фото, сутенёр, фотограф.Я знаю, куда в нач. XX в. для специфического свидания сходить в Питере, а с Гиляровским заглянула в «красногалстучные» места Москвы. Для «короля репортёров» это оказалось в новинку, т.к. его неблизкие утончённые знакомцы из богемы и публика с бульваров не пересекались (элита какая, а Михаил Кузьмин, например, не считал зазорным зайти к банщику).Гиляровский решил, что с шантажом разобрался, извилистой тропой выйдя на дельца от моды, считающего себя непризнанным гением. Поведение Поля Лисицына навело меня на определённые мысли, странно, что Владимир Алексеевич этого не заметил. Дела об убийстве полицейское начальство завернуло – мало ли каких высоких лиц скомпрометируешь, великого князя там, а отстранённый следователь Архипов версию, что Бром-старший убил юного поэта Юру, сильно расшатал.Аня Фигуркина со слезами утверждала, что её брат не из тех, о ком извозчик сказал: «Пусть меньше платят, да не целуются», но записка от «сестёр», найденная у Юры, не вписывалась ни в какую версию. А убийца, одержимый желанием пролезть в высшее общество, в прямом смысле пошагал по головам. Плюс неуравновешенность, кокаин и садистские наклонности. Алексею Краузе, третьему с фото, я посочувствовала. Как ему жить со знанием, что любимого человека убили из-за него?