Смута

© Теплов Ю.Д., 2019

© ООО «Издательство «Вече», 2019

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2019

Сайт издательства www.veche.ru

Часть первая. Большая разборка

Секретная структура

1

Двадцать один год назад маршал, чей портрет красовался в каждой ротной ленкомнате, сказал стоявшему перед ним выпускнику спецкурсов:

– Вы зачислены в БД-7, капитан. Отныне вы Исполнитель воли государства.

БД-7 означало – Белая дача, седьмой участок. За ее мирным названием скрывалось самое засекреченное подразделение в стране Советов. Чем оно занималось – не знал никто, кроме нескольких человек. Но время от времени мир потрясали сообщения о несчастных случаях, происходивших с популярными на западе перебежчиками из Страны Советов, о внезапных государственных переворотах в странах третьего мира. Изредка на местах происшествий находили неопознанные трупы. Кто они – установить не было никакой возможности: ни документов, ни других признаков, которые бы говорили о национальности или хотя бы о принадлежности к стране проживания.

Все Исполнители имели псевдонимы, офицерские звания и тройные должностные оклады, как участники боевых действий. Впрочем, их служба и обязывала действовать по-боевому…

Капитан показал свое умение ориентироваться в любой обстановке, дорос в воинском звании до полковника и стал командиром БД-7.

Псевдоним он заимел не по собственной фантазии. А после того, как вляпался со своими ребятами в заварушку на колумбийской границе. Тогда они сумели захватить у наркодельцов частный самолет. Машина была незнакомой. Он с трудом поднял ее в воздух, ушел от «стингеров» на бреющем и приземлился на Кубинском аэродроме, где базировалась советская эскадрилья. С тех пор и стал Пилотом.

Его заместитель, подполковник, выбрал псевдоним «Белый» сам. В те времена он был черноволос и гладок лицом. Теперь его голову украшала лобная лысина, а лицо походило на печеный блин…

Последний раз Пилот видел куратора БД-7 незадолго до форосского спектакля, в котором главным действующим лицом был последний генсек Союза по прозвищу Меченый.

Маршал сидел в кресле в рубашке без галстука, что само по себе уже было необычным. Китель с большой звездой на погонах небрежно был брошен на диван. Его хозяин, похоже, прихватил насморк, то и дело вытирал большим белым платком покрасневший нос. Был озабочен, хмур. Говорил с паузами, будто ему тяжело было выталкивать слова:

– Все, Пилот. Вас нет, и не было. Ты и твои люди – пенсионеры союзного значения. Затаитесь и ждите… Если дождетесь… И еще, Пилот. Выбил для вас денежное содержание за год. Получи на всех… За службу спасибо… Свободен!

Через месяц маршал непутево и оттого загадочно ушел из жизни.

2

Пробездельничал Пилот год. Умотал в тихую Мордовию, где осталась на берегу речки Вад родительская изба и где упокоилась на местном погосте мать.

По местным меркам, был он человеком весьма состоятельным. Водку в сельпо закупал ящиками, игнорируя самодельную косорыловку. Угощал оставшихся не у дел деревенских мужиков. С их помощью поправил покосившуюся родительскую избу, перекрыл прохудившуюся крышу. Покрасил памятник и оградку на могиле матери. Привез из райцентра венки и цветы в горшочках и облагородил кладбищенский материнский приют.

Жить было можно. Спокойно, безбедно и размеренно. Он и жил так. Без газет и телевизора. Миниатюрный японский приемник настроил на музыкальную волну «Ретро» и делал нехитрую домашнюю работу под старые песни. По утрам топил печку и ходил к колодцу за водой. Ставил на озере Имерка сети под лед и раздавал рыбу деревенским бабам. Те в благодарность носили ему молоко, яйца, картошку.

И судачили меж собой: откуда объявился пропавший сын тети Кули – Юрка? Бобыль али женатый? Мужик совсем еще молодой – как ему без женского догляда?.. Подослали к Юрке румяную доярку Райку: хомутай, мол. Пилот от Райки не отказался, мужское естество требовало свое. Но захомутать себя не дал, совместного проживания не дозволял. Райка сама захомуталась и ублажала его, как умела…

Весной Пилот захандрил. Не по нему оказалась такая жизнь. Душа требовала действа, ей не хватало каждодневного напряжения и риска. Собрался он в одночасье. Колол для бани дрова и вдруг бросил топор. Зашел в избу. Переоделся. Прихватил документы, деньги. И, не попрощавшись ни с кем, ушел пешком на станцию.

Утром он был в Москве, в нелюбимой своей холостяцкой квартире.

Наверстывая упущенную информацию, трое суток просидел у телевизора. В стране творилось черт-те что. Россию мордовали в открытую. Это выдавалось за достижение демократии. Казнокрадство преподносилось как государственная доблесть и называлось приватизацией. Тем, кому следовало сидеть в камерах, вещали в камеры телевизионные. Поливали грязью армию, спецслужбы и все, чем недавно гордились. Сколько же они – туды их в медь! – хапнули за свои старания! Тридцатью сребрениками тут не обошлось!

Каждый день кого-то отстреливали, брали в заложники. Американские делегации – даже по рожам было видно, что в них люди из Лэнгли – допускались в святая святых: на атомные и космические полигоны, на радиолокационные комплексы, в оборонные НИИ – куда раньше попасть было невозможно даже с допуском к особо секретным документам.

Окончательно вывело Пилота из себя заявление Президента: берите суверенитета, сколько проглотите! Это была труба, в которую вслед за Союзом могла пролететь и Россия. Бывший майор, ставший кавказским генералом-наместником, вещал об этом суверенитете как о манне небесной. Будто дьявол вылез из преисподней и устроил вселенский шабаш. Ведьмы и ведьмаки скакали вокруг королевского престола, на котором восседал самоуверенный русский мужик с Урала.

К исходу третьих суток Пилот вдруг увидел на экране знакомую физиономию. То был его сокурсник по высшей школе, но почему-то в милицейской форме. А на беспросветных погонах поблескивали две шитых звезды. Ни хрена себе рост – до генерал-лейтенанта! Хотя в курсантах ничем особым не выделялся, разве что играл в самодеятельном оркестре на гитаре и душевно исполнял хохлацкие песни. Теперь вот, оказывается, главный борец с организованной преступностью.

На вопросы усатенького телеведущего борец отвечал довольно толково. Рассказал, как его подчиненные обезвредили банду рэкетиров, обиравших водителей-дальнобойщиков на подступах к Москве. К месту упомянул Жеглова из фильма и его фразу: «Бандит должен сидеть в тюрьме!»

Тут только Пилот вспомнил его имя и фамилию: Миша Кличко.

Утром он позвонил дежурному по МВД. Номера телефона тот не дал. Пообещал доложить о звонке генералу.

Звякнул генерал-однокашник в обеденный перерыв:

– Рад тебя слышать, бродяга! Прошел слух, что тебя шлепнули в какой-то горячей точке.

– Слух сильно преувеличен, Мишаня.

– Значит, долго будешь жить… Ты не против, Юр, снять стресс в приличном заведении?

– Поздравляю тебя с двумя звездами! – погладил его по голенищу Пилот. – И надеюсь, что это еще не вечер.

– Ха! Полдень! Ну, что, пообщаемся?

– Пообщаемся.

– Значит, сегодня. В девятнадцать ноль-ноль. В Доме журналистов годится?

– Туда же только газетчиков пускают.

– Отстал от жизни, Юрок. Всех пускают, у кого бабки есть. Потом не забывай о моей должности – любая дверь открыта…

Кличко прибыл на черной «Волге» с мигалкой и антенной. Был он в генеральской форме с пятью рядами наградных колодок. Швейцар встретил его с поклоном и Пилота не обделил почтением. Мэтр проводил их в отдельный кабинет, где уже был накрыт на двоих стол.

Пили коньяк. Закусывали семгой с лимоном.

– Неужели тебя на пенсию отправили? – спросил Кличко.

– Отправили, Миша.

– Пойдешь ко мне? На убойный? Те же три звезды для начала, те же льготы.

– Воздержусь пока. Разберусь, что вокруг творится.

– Наше дело простое и четкое, как оплеуха: бандит должен сидеть в тюрьме.

– И сажаете?

– Сажаем, Юрок. И будем сажать. – Он заметно пьянел, с каждой новой рюмкой становился резче и увереннее. Даже значимее. – Вот-вот, Юрок, начнутся разборки между курносыми и зверьками. Тут нам и карты в руки.

– Кто такие зверьки и курносые?

– Зверьки – черные с Кавказа. Всю Москву заполонили. Главарь у них чеченец по кличке Сэм, закончил Плехановку. Его подручный полный беспредельщик, клейма негде ставить, погоняло – Дарьял. Есть еще Рубик из Кутаиси… Курносые – тоже уголовники. Но свои, доморощенные. Кличка пахана – Туз. Законник, рулит по старым воровским понятиям. Те и другие болт забили на правоохрану.

– Что же вы их не возьмете? Есть же СОБРы, ОМОНы?

– Взять-то можно. Только не за что. Сами рук не марают, нигде не засвечиваются… Так-то вот, Юрок… Ну, давай еще по одной!

Выпили, закусили. Заказали еще бутылку. В голове у Пилота провернулись не утратившие смазки мозговые шестеренки. Забрезжила смутная идея. Ее стоило осмыслить и закольцевать.

– Не пойму я, Миша. Вам координаты Сэма, Дарьяла, Туза известны?

– Все известно: и адреса, и телефоны. Но сейчас не старые времена. Возьмем – в дерьме окажемся. Придется отпускать и извиняться. Иначе адвокаты и пресса с говном смешают: нарушили права человека. А вот когда начнут друг друга мочить – мы их с поличным. И потянем за цепочку.

– Ты можешь мне дать телефоны главарей? Есть мыслишка. Обмозгую и приду к тебе с готовой идеей.

– Идей, Юрок, хватает. Нет толковых исполнителей. Своей команды нет у меня, потому и сватаю тебя… Телефоны, говоришь?.. – Он достал из внутреннего кармана кителя тонкий, как фанерка, сотовик в коже. – Записывай!

– Запомню.

– Забудешь по пьяни… Ну да хрен с тобой, запоминай…

Они трапезничали еще не меньше часу. Разговор закрутился вокруг извечного женского, тем более что их обслуживала длинноногая, узкобедрая блондинка с кукольным лицом. Пилот поддерживал треп автоматически. Идея в голове уже оформилась и звучала как задание: ввязаться в разборку курносых и зверьков. Поддерживая одних, валить без жалости других. Чем меньше их останется, тем легче станет дышать. Довод ему казался чистым и убойным, как спирт-ректификат…

На другой день Пилот позвонил Тузу.

– Здравствуй, Туз!

– Ты кто? – ответил абонент сиплым голосом.

– Нужный тебе кадр. Хочешь увидеться – назначь встречу.

– Может, и нужный, коли мой номерок срисовал. Я твой – тоже.

Стрелку ему назначили в корейском ресторанчике. Небольшой зал был опрятен и пуст. Старый кореец провел его в отдельную кабину. Там сидел бледнолицый, с голым, как бильярдный шар, черепом и глубоко посаженными черными глазами мужик, упакованный в строгий английский костюм.

– Присаживайтесь.

– Я хочу видеть хозяина.

– Я не похож на хозяина?

– Вы похожи на его юриста.

– Угадали. Кто вы такой?

– Мне нужен Туз.

Шторка отодвинулась, в кабину протиснулись двое в распахнутых кожанках. Пилот сразу засек, что один, закрывший выход, держал в объемном кармане ствол. Второй зашел за спину, ошмонал, доложил:

– Пустой.

Пилот не взял бы в «семерку» ни того ни другого. Он мог бы вырубить обоих, толкнув стол на Черепа, но нужды в этом пока не было. Он лишь произнес:

– Невежливо.

– Береженого бог бережет, – откликнулся Череп.

«Кожаные» вытиснулись из кабины, и появился Туз. Был он худ, сутул и сед, с провалившимися щеками и чутким, кривоватым носом.

– Ну, лепи, чем ты мне нужный, – произнес, усаживаясь напротив.

– Пусть юрист выйдет.

– У нас секретов нет.

– У меня есть.

Туз показал кивком на выход. Череп с достоинством удалился.

– Лепи! – повторил. – Из какой ты конторы?

Светить «Белую дачу» было нельзя, хотя она уже приказала долго жить. Пилот еще до встречи решил сослаться на всем известную «Альфу», которую расформировали за отказ штурмовать Белый дом.

– Про «Альфу» слышали?

– Крутая контора.

– Я из этой организации, остался без работы. Могу помочь в разборке со «зверьками».

Откинувшись, Туз долго и внимательно его разглядывал. Наконец спросил:

– Какое звание имел?

– Полковник.

– Полкаш, значит.

– Не Полкаш, а Пилот.

– С самолетами имел дело?

– Приходилось.

– Что еще умеешь?

– Все умею.

– Теперь колись, кто тебя ко мне подослал?

– Сам пришел.

– А мой номерок кто тебе дал?

– Менты. Кто конкретно, не скажу.

– Проверю. Жди маляву либо гроб…

3

Через полторы недели Пилот возглавил службу безопасности коммерческого банка, где председателем правления был Череп, а Туз – одним из учредителей и фактическим хозяином. Отыскал по старым адресам Белого и Акинолоса, маявшихся от безделья. Предложил работать вместе. Они восприняли предложение как очередное задание: ни колебаний, ни сомнений – готовность номер один.

Поселили бывших Исполнителей воли государства в казарме зенитно-ракетного дивизиона, расформированного в годы перестройки. Военный городок на окраине Москвы оказался бесхозным. Туз взял его у властей в бессрочную аренду и перестроил его по своему усмотрению. Казарма превратилась в усадебный дом с комфортными квартирами. Челядь, то бишь боевики Туза, располагалась здесь же, на базе, но в другом здании…

Сэма Акинолос снял во время пикника. Дарьяла завалил, когда тот выходил в окружении телохранителей из кафе «Терек». Рубик получил свою свинцовую порцию от Белого во время разборки с коптевскими. Никто из них не понял, что киллер стрелял с дерева в пятистах метрах. Кровь потребовала крови, и обе группировки принялись мочить друг друга…

Бандитские разборки были для Пилота ровно хлеб с маслом в голодный год. Он организовывал ликвидацию авторитетов в уверенности, что делает полезную работу. Однако понимал, что это хоть и болезненные для криминалитета, но все равно лишь укусы. И все же Пилот был доволен тем разбродом, что возникал после ликвидации главаря. Даже когда пахан объявил отстрел конкурентов из «курносых», возражения у бывшего полковника это не вызвало.

Заноза скребанула Пилота по сердцу, когда в разборки влезла политика в лице советника президента по прозванию Красавчик. Больше того, через неделю Туз сказал Пилоту:

– Вычитал я в одном журнале про жука-шпиона. Можно запустить жука к любому окну и слушать, о чем в помещении базарят. Сможешь раздобыть?

– Не знаю.

– Узнай. И раздобудь за любые бабки.

– Кого вы собрались подслушивать?

– Главного авторитета у галстучных отморозков.

Пилот понял, что Туз имел в виду Президента. Многое было дадено ему от рождения. Выучить бы в свое время будущего пахана, думал он, определить на государеву службу – умный ведь мужик, с царем в голове. Министром бы уж точно стал, если не выше. Создал же свою нелегальную империю. А теперь вот до президента решил добраться. Это уже не просто политика, а большая политика.

Пилот не любил Президента. Однако играть в политические игры ему совсем не хотелось. Но деваться было некуда.

Он приобрел пару жуков в одном из бедствовавших оборонных НИИ.

Первый опыт съема информации оказался неудачным, хотя и Пилот, и Белый изучали новинку под названием «Слухач» еще в бурсе. И даже использовали его на практике. Однако в этот раз что-то не заладилось. На экране появлялась и пропадала белая метель, а в наушниках звучали хрипы и шипение. Похоже, шпионская наука за последние годы шагнула далеко вперед. Аппаратура стала вдвое компактнее. Им явно не хватало знаний и умения.

На следующий день Пилот позвонил ученому-полковнику, через которого и раздобыл хитрого жука.

– Не работает, туды его в медь! – сообщил.

– Мозги у вас не работают, – отпарировал тот.

– Пришли кого-нибудь с мозгами и не болтливого.

– Есть у меня один старлей. Шаман в этом деле. Куда и когда прислать?

– Сегодня в 18.00 заберу его у вашей проходной.

– Надеюсь, ты ему заплатишь за труды? Парень жениться собирается.

– Не беспокойся, не обижу…

Старлей не походил на шамана. В китайских джинсах и кроссовках, в синей ветровке с капюшоном, он выглядел вечным студентом.

– Старший лейтенант Деев. Я в вашем распоряжении, – доложил. И через затянувшуюся паузу неуверенно добавил: – За сто долларов.

«Как же дешево ты ценишь свои мозги, шаман, – подумал Пилот. – Совсем замордовали офицеров».

Пилот привез старлея в свою усадебную квартиру на базе. Белый был уже там. На столе, занявшем площадь вдоль глухой стены, была расставлена аппаратура «Слухача».

– Приступайте, – велел старлею Пилот.

Тот достал из брезентовой сумки черный плоский чемодан.

– Имитатор объектов, – пояснил.

Покрутил колесико кодового замка, щелкнул зажимами и располовинил чемодан, словно развалил вдоль хлебную буханку. За малое время справился с множеством проводов и проводков – все их загнал в гнезда на панели управления.

– Садитесь за экран, – предложил Пилоту. – Наденьте наушники. Видите, на желтом плато клавиши и два регулятора настройки? Красная клавиша – блокиратор помех, зеленая – разблокирование.

В первых моделях «слухача» желтого плато не было, как не было и боковых тумблеров с разноцветными глазками.

– Нажмите зеленую клавишу, – инструктировал старший лейтенант полковника. – Блокиратор отключен. Выбирайте объект из предложенных имитатором… Теперь нажмите «пуск»… Вот он, «слухач», метка в правом углу…

– Достаточно, – остановил старлея Пилот. – Далее сам. Если что не так, тормозните.

Все было как надо. Информация снималась видовая и слуховая. Но то – с имитатора. А как поведет себя аппаратура в поле?

– Садись, Белый, – уступил Пилот место заму.

Старлей начал было объяснения по новому кругу, но Белый тормознул его жестом. В качестве объекта выбрал ратушу, напомнившую ему Дрезден. В наушниках послышалась немецкая речь… Когда закончил считывать информацию, услышал растерянный голос шамана-электронщика:

– Вы же сами все знаете!

Видимо, засомневался в том, что получит свои сто долларов.

– Свой гонорар вы отработаете, – успокоил его Пилот.

– Что я должен сделать?

– Внизу стоит локационный кунг в камуфляже. На нем надпись «Продукты на дом». Установите в нем оборудование и подготовьте к работе. В 21.00 совершим загородную прогулку… Устраивает?

– Так точно…

К резиденции президента подъезжать не стали. С интервалом в пятнадцать минут ее обходили парные патрули из службы безопасности.

Припарковали фургон метрах в двухстах, на щебеночном пятачке.

– Какой объект? – спросил шаманивший с аппаратурой старлей.

– Сам выведу, – ответил ему Пилот. – За пульт сядете, если произойдет сбой.

Рабочие апартаменты Президента были на втором этаже. «Слухач» завис у одного окна, у второго, у третьего. Кроме белой метели на экране и треска в наушниках, ничего не было.

Пришлось уступить вращающееся кресло старлею. Тот загнал метку в правый нижний угол. Пробежался длинными пальцами по панельной клавиатуре.

– Система защиты самого высокого класса, – сообщил. – Ограду, помимо телевизионных установок, контролирует инфракрасный луч.

– Нам это известно, – прервал его Пилот.

Он знал и саму систему, и то, как ее нейтрализовать. В оборонном НИИ, не в том, где служил старлей – в другом, был разработан компактный приборчик, фиксирующий частоту луча и вырабатывающий на этой частоте свой, точно такой же. Прыгай через ограду – никакой тревоги не будет.

Прыгать они с Белым не собирались.

– Что с окнами? – спросил он старлея.

– Все под надежной защитой.

– Взломать ее можно?

– На это потребуется время и дополнительная аппаратура… Есть! – вдруг воскликнул он. – Три окна на верхнем этаже чистые.

Там находилась спальня дочери Президента. Принцесса тоже была напичкана дворцовыми тайнами. Пожалуй, даже в большей степени, чем отец.

Пилот тронул старлея за плечо, показывая, чтобы тот перебрался на откидное сиденье.

– Цель в зоне захвата, – буднично доложил сидевший в кресле дублера Белый. – Слышимость – норма.

Пилот надел наушники.

– …Ты мне душу не трави, Столбович, – прозвучал в наушниках женский голос. – Кто тебе нужен? Я или Президент?

– Тома! – с укоризной ответил мужчина. – И спросить у тебя ничего нельзя!

– Я сама скажу, когда отец решит с преемником. Пока сомневается.

– Между прочим, я тоже не уверен в Стрельце.

– Зато Березович уверен. Значит, просчитал варианты.

– Ты даже не знаешь, Том, сколько раз он прокалывался.

– Зато имеет нюх на деньги.

– Но не на людей. Он даже дурака Красавчика прочил в преемники.

– Ненашина не трогай, Столбович.

– Сердечко екает?

– Не делай вид, что ревнуешь.

– Но ты продолжаешь встречаться с ним.

– Встречаюсь по делу.

– Разве с ним можно иметь дела? Он свою партию уже отыграл…

Ничего интересного Пилот больше не услышал, так, женские штучки-дрючки.

– Сворачиваемся! – приказал.

Когда «Слухача» загнали в «гараж», старлей не удержался, спросил:

– Чья это крепость была?

– Не грузи себя проблемами, – буркнул в ответ Белый. – Меньше знаешь – дольше живешь.

Пилот сгладил его намек:

– Крепость принадлежит плохим людям. Фамилии вам знать не обязательно.

– Да я просто так… Защиту профессионал ставил.

– Вы тоже профессионал, старший лейтенант. Ваши мозги и знания стоят дороже, чем вы их оцениваете… Белый, выдай ему за труд.

Старлей обалдело глядел на десять стодолларовых купюр, оказавшихся в его руках. Даже лишился на какое-то время дара речи. Наконец голос прорезался:

– Это что? Все мне?

– Тебе, тебе, – усмехнулся Белый.

– Вот что, шаман Деев, – произнес Пилот, – пойдешь к нам работать?

Тот недоуменно оглядел обоих. Хотел о чем-то спросить, но не решился.

– Зарплата, как сейчас получил, – подсказал Пилот, – и премии.

– Пойду.

– Но с армией придется распрощаться. Возможно, временно.

– Согласен.

– Ты говорил о дополнительной аппаратуре, чтобы взломать самую сложную защиту.

– Есть такая. Даже в нашем НИИ. Ею хакеры пользуются.

– Напиши на бумажке, как она называется…