Пролог
Корпоративный вестник: за последний год компания «КибОрг» выкупила акции армий разных стран мира на общую сумму около 0,5‰ ВМП. Совет директоров «КибОрга» сожалеет, что наши законы пока не допускают размещения акций для МВС.
Серое прямоугольное здание Федерального сыска находилось в центре города и было окутано множеством городских мифов. Самым популярным был миф о том, что из этого здания Сыск мог следить практически за любым устройством. К огорчению генерала Баркова, последние дни почти безвылазно сидевшего в операторской, одно из устройств, построенных почти специально для передачи информации, признаков жизни не подавало. Хотя, без сомнения, выполняло многие функции, которые выполнять было не должно. Но вот оператор Семёнов, один из немногих людей, пользующихся почти неограниченным доверием Баркова, нажал кнопку срочного вызова.
– Что случилось?
– Есть новости. С телефона одного из наших подопечных три часа назад был сделан заказ. Мелочь, пачка чая, но появился примерный адрес.
– Направил кого? Прослушка?
– Да, иначе не звал бы. Такое дело… Окна у них старые, портативным лазером всё слышно. В общем, прослушку ставить поздно: завтра клиент идёт в «Наутилус». Решайте.
В кабинет влетел ещё один оператор, сжимая в руке извещение из администрации. В нём было указано немедленно связаться с генералом штаба Золотарёвым. Барков, отдав распоряжения офицерам и операторам в комнате отдыха, вернулся в свой кабинет и помахал извещением перед служебным терминалом.
– А, вот и вы, – холодно поприветствовала его полупрозрачная фигура Золотарёва, одного из немногих генералов, открыто противостоявших Баркову в политическом плане.
– И вам здрасьте. Зачем вызвали? – Барков сел.
– Вы же знаете, что ведение следствия без возбуждения дела при помощи имеющегося у Сыска оборудования – серьёзное нарушение всего, что только можно нарушить? – Золотарёв сверлил взглядом Баркова.
– Конечно, а при чём здесь я? Разрешите закурить? – Барков достал пачку сигарет.
– Курите, чего уж.
– Благодарю, – Барков закурил, пуская дым вверх и стараясь попасть мимо датчика включения вытяжки.
– Насчёт вас у меня есть опасения, что вы всё же злоупотребляете своими полномочиями.
– И откуда же они у вас взялись?
– Птичка нашептала.
– А вы поменьше с птицами разговаривайте, вам и превышения полномочий мерещиться не будут.
Золотарёв прервал связь, его голограмма ещё секунду повисела в воздухе и растаяла. Барков потушил сигарету, вспомнив, что бросает курить.
Часть I
Глава I
Корпоративный вестник: генерал внешней армии Барков выступил с критикой по вопросу фактической монополии «КибОрга» в области киборгостроения, заявив, что это приводит к низкому качеству конечной продукции. После консультации с руководством он уточнил, что было высказано его личное мнение, не являющееся официальной позицией ведомства. Однако, учитывая известность генерала и его влияние в ВПК, стоит ожидать падения акций «КибОрга» и связанных с ним производств.
Сквозь прозрачную стену лифта виднелись жёлтые кроны осенних деревьев. Мужчина, стоявший в лифте, безразлично оглядывал полуденный городской пейзаж, дожидаясь, пока лифт приедет на двадцатый этаж. Со стороны можно было подумать, что мужчина этот – обычный служащий, едущий на работу. Наконец двери лифта бесшумно открылись, и мужчина вышел в просторное помещение с полукруглым столом посередине. Над столом нависло светящееся синим неоном название транспортной компании: «Эол». Мужчина подошёл к столу и, протянув сидевшей за столом девушке пропуск, представился:
– Виктор Громов, мне назначено на половину первого.
– Сейчас посмотрю, – девушка одарила Виктора очаровательной улыбкой, – Действительно, господин Васнецов ждёт вас, пройдите, пожалуйста, в эту дверь и подождите там, – девушка указала Виктору на одну из дверей в холле.
Виктор забрал пропуск, прошёл в указанную комнату и огляделся. Комната была хорошо освещена и представляла собой небольшое помещение с диваном и зеркалом во всю стену. Виктор уселся на диван и, закинув ногу на ногу, начал изучать зеркало. Нетрудно было догадаться, что за зеркалом есть ещё одна комната и что из этой комнаты за ним кто-то следил. До поры Виктор решил не придавать этому значения, но про себя отметил, что, возможно, его ждут. Конечно, никто не обещал, что всё пойдёт как по маслу; впрочем, свою роль он знал.
Одна из дверей открылась, и оттуда вышел коренастый человек, одетый настолько «в штатское» что это не вызвало бы подозрений только у человека абсолютно несведущего в сфере охраны. Коренастый посмотрел на Виктора и скрылся за дверью, ведущей в холл. «Должно быть, встал за дверью, чтобы не дать уйти тем же путём», – эта мысль ещё больше укрепила уверенность Виктора в том, что об истинной цели его визита здесь догадывались.
Наконец, когда часы показали половину первого, другая дверь отворилась. Из неё вышли ещё двое в штатском и пригласили Виктора за собой. Пройдя за ними, Виктор оказался в комнате, где находились несколько охранников в форме. В одной из стен комнаты располагалось то самое зеркальное окно. Из интерьера в комнате была пара стульев и стол с пустой бутылкой из-под пива.
– Должно быть, это какая-то ошибка, – сказал Виктор, озираясь по сторонам.
– Только не надо комедию ломать, – грубым голосом сказал один из одетых в гражданское, пододвигая стул к Виктору.
– Садись, разговор длинный получится, – сказал мужчина, одетый чуть менее безвкусно, чем остальные, до сих пор стоявший в углу, и сел напротив Виктора.
– Я – Михаил Васнецов, и, чтобы не сотрясать воздух лишний раз, скажу: я знаю, зачем вы здесь, и, боюсь, не могу не то что помочь вам осуществить цель визита, но и позволить вам выбраться отсюда живым.
Васнецов явно был охоч до драматических оборотов. Виктор смотрел на него холодным взглядом.
– Впрочем, перед вашей преждевременной кончиной я удовлетворю естественное любопытство. Как я понимаю, вы на кого-то работаете и вам нужно выкрасть определённую информацию, о содержании которой вы имеете мало представления, но денег хватило, чтобы не задавать лишних вопросов.
Виктор молча закрыл глаза.
– Бросьте, вижу, что так всё и было. Так вот, эта информация действительно очень важна. Это некие… алгоритмы. Понимаете ли, государство давно использует разные протоколы, позволяющие легально проникать практически в любые секреты корпораций. Конечно, есть куча путей к обходу этих протоколов, однако обход – не контроль. А контролируя вездесущий, как до недавнего времени казалось, инструмент слежения за корпорациями, мы можем выйти на уровень монополии, – глаза Васнецова светились тем безумством, какое можно уловить в злобных гениях, прославляющих на весь мир своё творение, прежде чем спустить его с цепи.
Когда Васнецов договорил, он встал со стула, сказал что-то одному из охранников и вышел. Как только дверь за ним захлопнулась, двое «гражданских» вынули пистолеты и наставили их на Виктора, а третий включил громкую быструю музыку, которая заиграла из висевших по углам комнаты колонок. В следующую секунду Виктор рванулся к стоящей на столике бутылке, успев увернуться от выстрелов. Схватив бутылку, он с силой ударил по голове одного из охранников, так что в руке у него осталась только «розочка», а охранник повалился на пол. Затем ударом в живот он вынудил согнуться другого противника, зажал его за шею локтём и начал наносить ему удары «розочкой», превращая внутренности несчастного в кровавую кашу. Когда третий охранник наконец начал вынимать пистолет, Виктор отбросил уже бездыханное тело, одновременно выхватив из мёртвых рук оружие, и сделал один выстрел, сразив последнего противника. Всё это заняло у него несколько секунд, а музыка, играющая на фоне, лишь набирала темп.
Когда всё кончилось, Виктор стоял в комнате один в окружении трёх тел. Он сделал контрольный выстрел тому, кого первого ударил бутылкой, и оглядел помещение. В одном из углов он увидел камеру видеонаблюдения и тут же выстрелил в неё, однако шанс того, что происходящее в этой комнате осталось незамеченным, был мал, и действовать нужно было быстро.
Виктор собрал всё оружие и, посмотрев в зеркальное окно, убедился, что в комнате, где он ждал раньше, никого не было. Выйдя, он быстро направился к третьей двери, открыл её и, проверяя все углы, вышел из комнаты. Перед ним показался пустой коридор. Удивившись, что за ним ещё не выслали отряд, Виктор пошёл в конец коридора, где, судя по плану, должен был находиться кабинет Васнецова. Когда он уже дошёл до середины, из двери спереди показались два человека и направили оружие на Виктора. Два выстрела – и на другом конце коридора уже валялись два трупа.
Дойдя до нужной двери, Виктор поднял один из трупов и швырнул его в кабинет Васнецова.
Тут же началась стрельба. Трое охранников стреляли из автоматов. Дождавшись отсечки, Виктор ввалился в кабинет, сделал выстрел, однако один из охранников успел нажать на спусковой крючок. Две пули попали Виктору в лоб, ещё одна угодила в плечо, повалив его.
– Он точно умер? – донёсся голос одного из охранников.
– После такого не выживают. Сделай контрольный…
Тут рука Виктора дёрнулась, и охранник упал; второй, опешив, попятился назад. Виктор поднялся, в ранах чернела баллистическая защита; подойдя к отшатнувшемуся в испуге охраннику, он навёл пистолет:
– Где Васнецов?
Охранник выронил оружие и срывающимся голосом пролепетал:
– Выше. Он… Он в переговорную собирался, – глаза охранника наполнились слезами. – Я могу идти?
Ответом ему был выстрел. Тело свалилось за стол Васнецова, а Виктору предстоял путь наверх. На следующий этаж можно было попасть либо на лифте, в котором Виктор приехал сюда, либо по лестнице. Лифтом пользоваться было рискованно, однако на лестнице, скорее всего, была засада. Пистолетные пули Виктору были не страшны, а вот автоматная очередь в нужное место могла вывести его из строя. Секунду подумав, Виктор всё же направился к лифту. Индикатора не было, но, судя по звукам, кабина приближалась. Замерла на его этаже. Дверь открылась, и на пороге кабины Виктор успел заметить осколочную гранату, готовую взорваться. Мгновенно приняв решение, Виктор метнул ещё зажатую в левой руке «розочку» в гранату, отметил, что от контакта она не взорвалась, затем ногой подкатил гранату на середину кабины, надеясь, что это не разрушит лифт. Через секунду раздался взрыв, но Виктор уже успел спрятаться за выступом двери. Зашёл в лифт, нажал на кнопку двадцать первого этажа и выскочил обратно в вестибюль.
Затем он вернулся в коридор, прошёл мимо испуганных офисных работников, таращивших на него глаза из-под столов, и направился к лестнице, служащей переходом между этажами, принадлежащими «Эолу»
На самой лестнице никого не было, однако стоило Виктору открыть дверь на следующий этаж, как на него тут же обрушился шквал пуль из трёх стволов. Отпрянув назад, Виктор начал просчитывать свои дальнейшие действия.
Идти прямо под пули явно не стоило, отходить тоже было опасно: можно попасть под двойной огонь. Виктор посмотрел на дверь – та выглядела не слишком крепко. Прокрутив ту долю секунды, что он мог видеть противников, Виктор встал напротив двери и выстрелил так, чтобы пули через дверь попали в них или хотя бы в те места, где они до этого были. Послышались звуки падения двух тел. Виктор приоткрыл дверь, выстрелил в образовавшуюся щель, и последний охранник упал. Открыв дверь полностью, Виктор перешагнул через тела и оказался в просторной комнате, из которой вело несколько коридоров. Виктор направился в тот, по которому, если верить полученному плану здания, можно было попасть в переговорную комнату. В коридоре по бокам стояли полупрозрачные двери, через них можно было видеть недоумённые лица работников, пялящихся на проходившего Виктора. Подойдя к нужной двери, Виктор взял оружие наизготовку и попытался открыть её. Дверь не открылась: видимо, Васнецов с последними охранниками заперся в переговорной. Замок был магнитный, так что отстрелить его не получилось бы, да и дверь выглядела крепкой. Однако такие замки должны отпираться при пожаре. Виктор открыл крышку и нажал кнопку пожарной тревоги на стене, как это предписывала красная табличка рядом.
Тут же с потолка тонкими струйками полилась вода, вдали послышался сигнал тревоги, а ещё через несколько секунд магнитный замок с лёгким щелчком прекратил работу. Виктор открыл дверь, держа пистолет перед собой. В первую секунду перед прицелом встал какой-то охранник, Виктор тут же выстрелил в него. Кроме охранника, в комнате находились ещё два человека: одним из них был Васнецов, другой же был неизвестным, одетым лучше, чем охрана Васнецова, и не имевшим при себе оружия. На вид тому было лет тридцать пять, он был гладко выбрит и, по всей видимости, ничуть не испуган.
– Отдайте мне свой пропуск и идентификатор к сейфу «Наутилуса», – сказал Виктор, обращаясь к Васнецову ровным голосом.
– Киборг… – только и смог пробормотать Васнецов, глядя на отверстия от пуль, где виднелись измочаленные края чёрного пластика.
– Андроид, – поправил его Виктор и ещё раз продемонстрировал пистолет. – Я жду.
– Это в моём кабинете, за картиной сейф. Код ноль-четыре-пять-один, – срывающимся голосом сказал Васнецов.
– Отлично, тут есть запасной выход?
– Да, у меня в кабинете, стена справа от двери; просто приложите к ней эту карту, – Васнецов протянул карту допуска Виктору. – Мы свободны?
– Ваш друг может идти, но вы останетесь, – Виктор выстрелил, и безжизненное тело Васнецова упало к ногам стоявшего человека. Тот даже не пошевелился; Виктор, взглянув на него, отметил, что убивать его не нужно.
Интерьер кабинета Васнецова состоял из письменного стола, картины, висевшей на стене, и огромного количества всевозможных ящичков для бумаг. Перешагнув через труп охранника, Виктор подошёл к картине и аккуратно снял её. За ней виднелась цифровая панель, которая, очевидно, и скрывала сейф. Виктор ввёл код, и панель бесшумно отъехала. В образовавшемся прямоугольном углублении лежали всевозможные карточки, документы и даже некоторая сумма денег.
Забрав всё из сейфа и распихав по карманам, Виктор подошёл к указанной стене и приложил карту, данную ему Васнецовым. Тут же один участок стены провалился вглубь на несколько сантиметров, после чего разъехался в стороны. Путь был свободен.
Тайным ходом из кабинета Васнецова был скудно освещённый коридор, в конце которого виднелась капсула скоростного лифта. Лифт должен был выходить прямо в гараж Васнецова, охрана оттуда, надеялся Виктор, ушла на поиски Васнецова либо на эвакуацию. В противном случае перестрелки не избежать.
Виктор дошёл до конца коридора, нажал на панели лифта кнопку, и тот плавно заскользил вниз. Когда лифт остановился, Виктор оказался на парковке персонала. Рядом с ним стояла шикарная машина Васнецова. Пройдя вдоль рядов машин, Виктор приблизился к гаражной двери и, приложив к сенсору карточку, вышел на улицу. Тут же его окружил шум сирен. Из здания выходили люди, а к входу съезжались пожарные, медики и полиция, пытающаяся организовать порядок на улице. Видимо, о стрельбе всё-таки сообщили.
Виктор прикрыл рваную органику на лбу рукой, ища глазами, как бы это замаскировать. Наконец он заметил бездомного, просящего милостыню. Подойдя к нему, Виктор предложил обменять некоторую сумму денег, изъятую у Васнецова, на шапку нищего. Тот охотно согласился. Теперь осталось только доехать до дома. В метро было немноголюдно, Виктор сел в вагон и поехал в Бедный квартал.
Глава II
Корпоративный вестник: «КибОрг» отчитался о завершении промышленного выпуска второй серии человекообразных роботов из нескольких тысяч единиц. Хотя заказ был военным, армия пока не принимает на вооружение их продукцию из-за выявленных технологических недоработок. «КибОрг» объявил об их продаже, как и предыдущей партии, в качестве рободворецких.
Прошло уже несколько недель, как новости перестали мусолить тему убийства в собственном офисе Михаила Васнецова, крупного бизнесмена, сколотившего состояние в сфере перевозок. В Бедном квартале, где Виктор теперь ждал возможности действовать, жизнь шла своим чередом. Название района было неофициальным, однако государственные лица вспоминали про этот район не столь часто, и настоящее название, вернее, номер, мало кто помнил. Бедным его называли не столько из-за бедности населения, сколько по причине крайнего нежелания крупных фирм открывать здесь филиалы, так что всё благоустройство шло от государства.
В одной из квартир дома-муравейника, несмотря на поздний час, горел свет. Парочка, сидящая на кухне, разглядывала бумаги на столе и попивала чай, который подносил им статный мужчина в элегантном костюме и с забинтованной головой.
– Маша, ты когда закончишь ему лицо делать? – спросил мужчина лет тридцати, сидящий за столом. – А то не очень хочется, чтобы чай мне носило чудище Франкенштейна.
– Когда достанешь органики для лица, я из него хоть Венеру Милосскую слеплю. Ты же сам сказал, чтобы я ему всё лицо переделала, а не просто дырки залатала! – отрезала девушка, убрала волосы со лба и отхлебнула из чашки.
– Господи, Виктор, я же попросила не класть мне сахар!
– Прошу прощения, – прозвучал учтивый голос Виктора, ставившего чайник.
– Эх, заменить бы тебя по гарантии, да боюсь, что не сможет муженёк мой ещё у одного дворецкого матрицу взломать, – вздохнула девушка и откинулась на стуле.
– Ну, во-первых, ещё не муженёк, а во-вторых, на новых дворецких такие матрицы уже не ставят. Так что Виктор – практически единственный в своём роде, кто плевал на законы робототехники.
– Благодарю, – произнёс Виктор тоном, которым программа предписывала ему говорить в случае комплиментов.
– Ладно, заговорились мы тут, – сказала Маша и встала со стула.– Саш, сходи ты к этому фрику, возьми у него органики, мы же Витю даже из дома так выпустить не сможем.
Действительно, кожа на лице Виктора сейчас походила на рваный блин, а само лицо напоминало прокажённого. Виктор всё же попал на камеры, и его объявили в розыск. Благо случилось это некоторое время спустя после его ухода из «Эола», и с тех пор лица Виктора не видела ни одна камера.
– Ладно. Сейчас дойду до, как ты выразилась, «фрика», а вообще его Даней зовут, – сказал Алекс и тоже встал со стула.
– Буду я ещё имена твоих одноклассников помнить, – фыркнула Маша, – Ну давай, иди уже; на дорожку целовать не буду, я тут пока разберусь с тем, что Виктор у Васнецова нарыл.
Алекс вышел из квартиры и быстрыми шажками засеменил вниз по лестнице. На улице была дождливая погода, идеально сочетающаяся с серыми фасадами домов. Даня жил в паре кварталов, и дойти до него по осеннему городу под музыку Алекс счёл более романтичным, нежели толкаться с подвыпившей молодёжью в ночном автобусе.
Дорога заняла минут пятнадцать, за которые ботинки успели промокнуть, а батарейка в наушниках – сесть. Дойдя до нужного парадного, Алекс позвонил в домофон, из которого спустя минуту донесся недовольный голос.
– Какого чёрта так поздно?! – взревел динамик.
– Даня, утихомирься, а то ещё соседей разбудишь. Это я, Алекс.
– А, ну заходи, заходи… – голос из динамика оборвался, и дверь отворилась.
Поднявшись на нужный этаж, Алекс распахнул дверь старого товарища по учёбе, который ввиду ненадобности своей профессии подрабатывал дома программистом.
– Ну, как успехи? – с плохо скрываемой иронией спросил Алекс.
– Да иди ты. Говори, зачем в три часа ночи завалился? – раздражённо пробурчал Даня и погладил рукой с приводом для пальца свой растрёпанный ирокез.
– Тебя на улице не останавливают? С таким-то прикидом? – всё так же весело поинтересовался Алекс.
– Зря смеёшься. После того как меня из больницы выперли, – из-за сокращения кадров, понимаете ли, – этот привод, позаимствованный там же, сэкономил мне немало нервов, – с достоинством ответил Даня.
– Ну ладно. Слушай, мне органика нужна позарез, – выпалил Алекс. Даня, не говоря ни слова, ушёл на кухню и вернулся с пакетиком зелёных листьев.
– Крутить умеешь? И учти, я тебе всё не отсыплю, на одну тягу дам, – Даня исподлобья посмотрел на Алекса.
– Дурак ты, химик, – сказал Алекс и снова засмеялся: – Мне кожа органическая нужна, ты же говорил, что ты её из больницы брикетами воровал!
– Не воровал, а брал по необходимости. Сейчас принесу, – Даня, насупившись, опять скрылся на кухне. Спустя пару минут ирокез вновь виднелся на горизонте: Даня держал в руках брикет с порошком телесного цвета.
– Держи. Паяльник нужен?
– Нет, спасибо за помощь. Бывай! – Алекс вышел, закрыв за собой дверь.
– Давай… – пробормотал себе под нос Даня и опять завалился спать.
Дорога домой заняла, как показалось Алексу, меньше времени. По пути он сделал заказ в продуктовом на пару килограммов чая, чтобы забрать его на своём этаже: когда Маша занималась делом, она потребляла его неприлично много. Ввалившись в квартиру, Алекс увидел умилительную картину: Маша спала, сидя на стуле и уткнувшись носом себе в руки, а над ней в подобострастном поклоне с подносом в руках склонился Виктор. Видимо, все дела откладывались до утра…
Когда Маша проснулась, было уже за полдень. Виктор стряпал на кухне яичницу для Алекса, а тот валялся на диване и смотрел выпуск новостей. Приведя себя в порядок, Маша посчитала своим долгом первым делом начать выносить мозг Алексу.
– Ну, и где кожа? – с нотками недовольства поинтересовалась она.
– В ванной посмотри, я на стиральную машину положил, – ответил лениво Алекс, желая как можно скорее спровадить Машу из комнаты. Та скрылась в коридоре, но через некоторое время вернулась с брикетом органики и тазиком.
– А ты чего разлёгся, неси паяльник!
Алекс, поняв, что спокойно полежать ему не дадут, принялся ассистировать Маше. Сначала ему пришлось долго разводить органический порошок в кипятке, затем, когда Маша начала намазывать и припаивать ещё горячую кожу к черепу Виктора, от Алекса потребовалось постоянно бегать заваривать Маше чай. За годы работы гримёром Маша научилась создавать удивительно реалистичные лица. Её детской мечтой была работа в кинематографе, однако дальше гримёрки ей пройти не удалось. Затем с приобретёнными навыками гримёра (формально – художник-скульптор второго класса, практически же всю практику ассистировала, а всё свободное время пребывала в мечтах о будущей славе) она пошла в тогда ещё молодую отрасль киборгостроения: создавала облик для слуг человека и заодно подрабатывала в пластической клинике, однако и на этом месте она надолго не задержалась. Судьба свела её с Александром, работавшим в той же фирме в качестве тестировщика программного обеспечения. Встретившись, они понравились друг другу, что не нашло понимания у работодателя – ведь, по мнению директоров, в компании платили слишком много, чтобы заводить отношения. Александр с Марией были другого мнения и скоро уволились, воспользовавшись скидкой по месту работы и урвав себе робота-дворецкого старой модели.
И вот теперь эта пара копила деньги на счастливую жизнь где-нибудь на островах, подальше от сегодняшних серых будней. Однако чтобы копить деньги, их надо заработать, так что наши герои-любовники занялись корпоративным шпионажем – и в данный момент выполняли заказ людей, постоянно остававшихся в тени, что в последнее время тревожило Алекса.
– Слушай, – проговорил запыхавшийся Алекс, принося очередную кружку чая, – а тебе всё это не кажется подозрительным?
– Что? – спросила увлечённая работой Маша.
– Ну, то, что наш заказчик не называет себя, это я ещё понимаю. Я даже готов понять, что у нашего таинственного партнёра вполне могли оказаться планы офиса Васнецова и что у Васнецова оказалось очень мало охраны. Однако я не возьму в толк, зачем платить нам такой большой задаток. Я столько за два года работы в «КибОрге» не заработал.
– Глупый ты, – со смехом сказала Маша. – Заплатили столько, как раз чтобы первые два пункта нас не волновали.
– И тебя они не волнуют? Я тебе поражаюсь! – Алекс вздохнул и отхлебнул Машин чай, после чего поморщился из-за отсутствия в нём сахара.
– Послушай, – Маша перешла на серьёзный тон, – я просто хочу выполнить работу, и если они действительно заплатят вдвое больше, чем был аванс, мы спокойно сможем открыть где-нибудь на юге свой ресторанчик у моря и жить до старости.
– Да я сам прекрасно это знаю, только вот дадут ли нам вообще куда-либо уехать? – грустным голосом ответил Алекс.
– Даже если и нет, то я буду более счастлива прожить такую жизнь, чем жизнь человека, переживающего максимум за свою любимую хоккейную команду. Ведь сам посуди: живём один раз, и всю жизнь ходить на нелюбимую работу только для того, чтобы потом отдохнуть от неё… Это не по мне.
– Ты знаешь, что говоришь, как обиженная на жизнь школьница?– с сомнением спросил Алекс.
– Поверь, обиженные на жизнь школьницы и умудрённые опытом старухи звучат одинаково.
– Слава богу, ни с теми, ни с другими я не встречался.
– Ну, хватит болтать, я уже закончила.
Маша отошла от Виктора и начала любоваться результатом своей работы. Лицо и причёска Виктора полностью переменились, только глаза остались теми же.
– Как будто другой человек! – с плохо поставленным удивлением произнёс Алекс.
– Да, действительно… Давай теперь займёмся делом. Каков наш следующий шаг? – Маша внимательно посмотрела на Алекса.
– Если следовать инструкции наших всемогущих и таинственных покровителей, – пафосно начал Алекс, – теперь Виктору предстоит пройти в главный офис, а по совместительству и главное хранилище охранной компании «Наутилус» и с помощью полученных в офисе Васнецова документов забрать оттуда носитель с… как там Васнецов говорил… ах да, алгоритмами. Кстати, этого мы знать не должны… Да, и, как в случае с Васнецовым, шефа этой конторы также надо будет завалить. Не знаю, зачем им всё это, но, впрочем, мне и дела никакого нет. Или, точнее, не должно быть.
К вечеру подготовка к вторжению в «Наутилус» была завершена.
Глава III
Корпоративный вестник: реорганизация «КибОрга» вылилась в акции протеста его бывших работников. Так, только сегодня активисты обещают вывести на площадь Правды три сотни человек; прогнозируются пострадавшие и до двух погибших в давке. Следите за новостями.
В этот раз на лифте покататься не довелось – офис «Наутилуса» находился в трёхэтажном здании на окраине, ещё несколько этажей уходило под землю. Виктор вошёл в фойе и, показав дежурному пропуск Васнецова, но так, чтобы был виден только уровень допуска, быстро удалился по направлению к лестнице во избежание лишних вопросов. Кабинет Егора Галкина находился на третьем этаже, выходя окнами во внутренний двор. Видимо, выбор Галкиным такого непримечательного здания был сделан в угоду тихой жизни и беззаботности на работе. Впрочем, внутри здание охранялось, как центральный банк, – не зря же компания занималась охраной предприятий. В каждый дверной проём был вставлен детектор движения и стрельбы, на каждом углу установлены камеры, и на каждом этаже была комната с охраной, вооружённой, как спецназ, и готовой реагировать на любую угрозу, кроме, пожалуй, настоящего спецназа.
Первым делом необходимо было наведаться к Галкину, так как хранилище в подвальном помещении открывалось двумя ключами: один был взят у Васнецова, второй же хранился у самого начальника «Наутилуса».
Когда Виктор дошёл до кабинета Галкина, оттуда со слезами на глазах вывалилась какая-то девушка, бросив беглый взгляд на Виктора, пробормотала что-то и удалилась. Виктор постучал в дверь, из-за двери донеслось раздражённое «Войдите».
В кабинете стояли три человека. Галкин представлял собой высокого, костлявого, хорошо одетого мужчину с редкими волосами. Другие двое были ниже ростом, в остальном же являлись прямыми противоположностями друг другу. Один носил очки и был непомерно худ и бледен, второй, наоборот, светился румянцем и был весьма почтительных габаритов. Впрочем, на охранников ни тот, ни другой не походили. Двое неизвестных переглянулись, а Галкин произнёс.
– Вам назначено?
– Да, я по поводу «Люцифера», вам должны были сообщить, – сказал Виктор самым безобидным тоном.
– Ах да, у вас с собой пропуск Васнецова? Я уж боялся, что этот идиот при своей жизни не успел ни на кого оставить свои бумажки. Ну да ничего, – проговорил Галкин с экспрессией и подошёл к стене. – Прошу, – он нажал на панель. Тут же стена отворилась, и в ней образовался лифт. Видимо, потайные лифты были изюминкой у современных предпринимателей.
– Думаю, лучше будет, если мы останемся здесь? – поинтересовался басом толстяк, с опаской поглядывая на Виктора.
– Да, пожалуй, – быстро проговорил Галкин и зашёл в лифт. Виктор последовал за ним. Как только дверь закрылась, лифт заскользил вниз. Внизу глазам Виктора предстало помещение, напичканное камерами, охранными лазерами и отверстиями, из которых при срабатывании тревоги должен был струиться нервно-паралитический газ.
– Встаньте напротив той панели и по команде приложите вашу карту к сенсору. Готовы? – Галкин встал в другом углу комнаты. – Давай!
Свет в помещении погас. Виктор, не меняя позы, остался стоять. Только глаза его изменились: теперь вместо небесно-голубых они были белыми.
– Он всё? – донёсся голос толстяка, выходившего из лифта. – Поздравляю, вы хорошо справились, чёрт возьми. Свет можно включать.
Лампы вновь загорелись. Виктор стоял без движения.
– Ну, Семёнов, теперь он в вашем распоряжении. Но недолго: неизвестно, нет ли за ним присмотра. Поколдуйте над ним, выясните, чей он, и желательно сделайте так, чтобы он ещё смог работать, – толстяк смахнул пот рукой. – Ну и душно же тут.
Тощий подошёл к Виктору и, достав из принесённого ящика инструменты, начал втыкать в уши и нос Виктора контакты. Работа заняла не более четверти часа, и, когда всё закончилось, Семёнов вынес вердикт:
– Можете передать Баркову: тут у нас дворецкий старой модели, возможно, ещё внесерийный, матрицу которого взломали. Импульс не повредил его. Зовут Виктором. Стоит штатный инфолинк для передачи телеметрии на завод, но он перенастроен. С заводом связи нет. Зато добавлен канал передачи изображения и звука. Пока что можно не беспокоиться – передаёт он это заводским шифром, принять сигнал у хозяев не получится. Я вбил ему адрес наших операторов, при любой перенастройке он подаст нам весточку – и тогда мы будем видеть и слышать, что вокруг него происходит. Пришёл он сюда, кстати, не только за «Люцифером», но и чтобы от Галкина избавиться.
Галкин, стоящий в стороне, и ухом не повёл.
– В таком случае, – начал толстяк, – Семёнов, вбей в него нас и поставь нам высший приоритет выполнения задач. Я свяжусь с центром и скажу им, чтобы за Виктором постоянно следили и были готовы отправлять на него приказы.