000
ОтложитьЧитал
Глава 1. Тот день
– Ты точно уверен, что он всё ещё здесь?
– Да, ваша светлость. – покорно и трепетно отвечал кучер, – Лесник Токет уже ждёт вас.
– Черт… Я все надеялся, что он уже мёртв. – прогремел недовольный голос и, казалось, что расстроенный.
Обветшалая хижина располагалась между пустырем и редкими опушками. Вид у неё был ужасающий, словно здесь жил нечистый дух, давно умерший в своём старом доме. Но все же, там горел свет. Он был едва заметен за окнами и приглушено отблескивал теплыми лучами.
– Ваша светлость, может не стоит тревожить его? Всё-таки прошло несколько лет. Мало ли, что у него теперь на уме… Он стар и полоумен. – рядом поравнялся гвардеец.
– Оставьте меня. Я пойду к нему лично. Просто… Просто будьте рядом.
На улице смеркалось. Солнце почти зашло на горизонте, сменяя золотистые лучи алыми. Облака томно проплывали в небе, а река неподалёку журчала под распев ночных обитателей вод. Он ступал уверенно, перебирая ногами заросшую тропу к хижине. На нем свешивался тёмный кафтан, а суровое лицо прикрывал тяжёлый капюшон.
Подходя всё ближе, на крыльце он повстречал сгорбившегося старика. Стар он был, сух и слаб, словно скелет с тонкой, каштановой кожей, грубо натянутой и свешивавшейся складками.
Подступив еще ближе, он разглядел своим потерянным взглядом лысую голову и слепые глаза. Светло-серые, словно за ними густой пеленой проплывал туман.
Он неспешно остановился у покосившегося крыльца, слегка покачиваясь в ногах. Старик стоял в проёме и ждал, смотря куда-то вдаль, видимо на закат. Слепые ведь ощущают во взгляде цвета, но никак не могут видеть их. Подошедшего он совсем не слышал. Стоял как вкопанный и совсем не шевелился. Только старчески трясся, крепко сжимая венозной рукой палку, служившую ему тростью. Под тонкой, вытянутой шеей свисала потрёпанная серая рубаха, а под ней продолжались домотканые штаны, оборванные у колен. Старик был босой.
– Молчишь? – грубым, хриплым голосом вопросил он с придыханием.
Тот, кто его решил потревожить совсем не подозревал, что старик все ещё так чуток.
– Молчу. А ты молчал все эти годы?
Старик преклонил голову.
– Мне и не с кем было поговорить. Молчанием теперь стала моя жизнь. Я ждал тебя… – проговорил он расстроенно. – Ждал несколько лет, но ты даже не думал прийти. Зачем же явился сейчас, когда прошлого уже не миновать?
– Поговорить, Токет.
– Поговорить или снова попытаться узнать правду?
– Мне нужно просто поговорить с тобой. – посуровел в голосе тот, кто стоял горой.
Старик стоял на крыльце и опирался на палку так, словно это был меч. На вытянутых локтях кожа так и норовила ускользнуть вниз, свисая тонкими коричневыми складками. Он стоял освещенный в свету заходивших за горизонт алых лучей и довольно растягивал улыбку, словно этот свет питал его изнутри. Токет здесь жил последние шесть лет. Укрытый от священных рук высоко над горными лесами в старой заброшенной деревушке. Здесь открывались поистине завораживающие виды на горную долину и луга, за которыми величаво стояли могучие каменные гиганты и пиками тревожили облака. Поговаривали, что именно здесь великий страж иногда пролетал в лике Долры и наблюдал за тем, что происходит на земле. Возможно, страж любил посмотреть на красоту царившую здесь. Ведь то, что создано собственными силами обычно доставляет необычайное удовлетворение. В любом случае, видевший здесь темно-зеленую птицу, перья которой отблескивали и искрились серебром, умер очень давно. И многие после слухов о страже шли в эту долину умирать и, видимо, каждый перед смертью видел лик Долры. Для свято верующих встреча со стражем была незыблемой, но являлась мечтой божественной. Истинное окончание жизненного пути – увидеть стражный лик, который заберет тебя и направит твою душу к небесам. Однако, большинство людей считало плохой приметой лицезреть в небе темно-зеленую птицу. Ведь это значило о том, что смерть совсем близка, и страж уже наблюдает, чтобы забрать душу. Старику Токету такие приметы не грозили. Слепым вообще никогда ничего не грозит. Ослепнуть в течении своей жизни говорило только о грустной судьбе, но родиться слепым… Родиться слепым считалось ужасающим событием. Это значило, что страж в лике Риллы не позволил душе вернуться в этот мир, чтобы лицезреть его снова в другой жизни. О таких думали, что дальнейшая их судьба слишком страшна, чтобы видеть её воочию. Зрительный опыт всегда приносит больше боли, чем слышимый. Посмотрев ещё раз на старика, можно было заметить, что горюет он где-то глубоко внутри, но радоваться теплым лучам и звукам природы не перестает. Укрытый от священных рук, старик жил лишь благодаря одному человеку и возвышался он перед ним горой, и горестью его судьбы был.