© Деев Денис
© ИДДК
Глава 1
Перчатки у меня и Елены были выполнены из шершавого нескользкого материала, хват у нас получился жесткий, но девушка весила раза в два меньше, и я мог ее запросто стащить вслед за собой.
– Ногами! Работай ногами! – напомнила мне Елена.
Раз-два-три – я подтянулся, и мы вдвоем откатились подальше от края площадки.
– А ты молодец! Не ожидала! – похвалила меня Елена, лежа на спине и глядя в небо.
Мое тело находилось в той же позе.
– Не ожидала что? Что я на скалу заберусь?! А что ожидалось? Что я разобьюсь?!
– Это была проверка…
– Проверка?!
– Да. Я хочу найти себе спутника. Того, с кем можно смело штурмовать вершины.
Прозвучало очень двояко. Про что говорит Шуйская? Про альпинизм? Или…
– А где Влад? И Лиза?
– Влад приехать не смог. – Елена подтянула ноги к груди, резким движением выбросила их вверх. Стопы описали полукруг и коснулись земли. Девушка встала на ноги.
Неплохой акробатический трюк, она явно занимается гимнастикой или акробатикой. Я повторил за ней движение, я был знаком с ним по практикам рукопашного боя. Елена подошла к краю площадки так близко, что носки ее обуви буквально висели в воздухе.
– Он занят. Он всегда занят, – девушка говорила не со мной, ее взгляд был устремлен куда-то к горизонту, – первенец, на которого надеется вся семья. Опора и надежда! Папина гордость!
Мне показалось, но в голосе Елены проскользнула… злость? Разочарование? Сожаление? Гамма чувств была сложной.
– Занят? Чем?
– Встречает и развлекает американскую делегацию.
– Американскую?
– Да. Первую за почти сотню лет. Дипломаты прибыли тайно. В прессе их приезд никак не афишируется. То есть я не делюсь тайной информацией. Встреча моей семьи и американцев не секрет. Но широкие массы в нее не посвящены.
Как бы мне хотелось побольше узнать, что обсуждает Вадим с послами, но я не стал задавать вопросы в лоб. Елена как матрешка: внутри нее сюрприз за сюрпризом. Может быть, сейчас не я «рыбачу», а она пытается из меня что-то выудить.
Я обернулся и увидел на скальной площадке накрытый стол с легкими закусками и ведерком с шампанским, к нему были приставлены два раскладных стула.
– Ты это все добро подняла сюда сама?
– Шутишь? Я не путаю хозработы с выбросом адреналина. Поднялась на скалу я сама, а все это просто доставили…
– Кто доставил?
– Их уже нет. Мы с тобой тут вдвоем. Только вдвоем.
«Готовься. Она тебе хочет сообщить что-то важное. Что-то очень важное. Поверь – это необычный флирт!» – решила предупредить меня демоница.
Поживем – увидим, я не против обоих вариантов. Но им не суждено было сбыться: едва мы сели за стол, как у нас синхронно включились коммуникаторы. Мне позвонил отец – событие неординарное, после нашей размолвки он предпочитал общаться со мной через родственников.
– Ник! Ты где?! – он чуть ли не кричал.
– Я? Я… на пикнике.
– На каком еще пикнике?! Ты не знаешь, что случилось с Лиз?
– Она с Вадимом на каком-то дипломатическом приеме…
– Она с Вадимом в Мариинской больнице!
– Как?! Что случилось?
– Не знаю, Леня обещал перезвонить и рассказать.
– Я в клинику, если что-то узнаю, сообщу.
Я закончил разговор почти одновременно с Шуйской.
– Лиза…
– И Влад. Произошел теракт. Они пострадали, но живы.
Я подбежал к краю площадки.
– Спускаемся, быстрее. У меня машина…
– А у меня есть кое-что получше, – Елена включила комм и произнесла: – Все, меня можно забирать. Да, уже закончила.
Секунд через десять я услышал усиливающийся рокот, через пятнадцать над нами завис четырехмоторный коптер, с которого спустился трос.
Лена приобняла меня, потом пропустила карабин троса к нашим сбруям.
– Поднимай! – скомандовала она, и нас потянуло наверх.
Через люк, над которым была смонтирована лебедка, мы попали в пассажирский отсек коптера. Дверь между ним и пилотской кабиной была открыта.
– Что-то вы быстро, фрау Елена, – произнес появившийся в проеме толстячок с гарнитурой на лысой голове, – что-то случилось? Мне забрать вещи?
– Нет, барахло заберешь потом. Летим к Мариинской больнице.
– Осмелюсь напомнить, что у нас нет лицензии для полетов над городом.
– Это не твоя забота. Курс на Мариинку!
– Слушаюсь, фрау! – Пилот закрыл люк и развернулся на курс.
Елена снова вызвала кого-то.
– Па? Ты уже слышал? Ужас! Я лечу в больницу, со мной Никита. Какой? Орлов. Па, нам нужна одноразовая лицензия для пролета. Все поняла, жду. Отто, у нас будет лицензия! – крикнула Елена. Лысая голова мелькнула в открытой двери, водитель Елены поднял большой палец вверх.
– До больницы лететь минут десять, – прикинул я, – лицензия оформляется минимум час.
– Отец успеет! – Елена была полностью уверена в связях князя Иннокентия. Я ее уверенности не разделял, до границы города лету было всего ничего. Поэтому решил подстраховать Шуйских. Мне достаточно было предъявить пилоту Елены свое удостоверение и потребовать полного содействия при выполнении операции чрезвычайной важности. Но тогда Шуйские узнали бы о моем переходе в Тайную канцелярию. А это было крайне нежелательно.
Я вызвал дядю, его коммуникатор долгое время не отвечал.
– Ты уже знаешь, что случилось с Лизи?!
– Да, дядя, я вместе с Еленой Шуйской лечу в больницу.
– Хорошо, твой брат тоже на пути туда. Я не поеду, я поднял по тревоге четыре оперативных группы, выясняем по горячим следам, кто это сделал. – Дядя, как и всегда, мыслил прагматически. Помочь моей сестре он не мог, да и профессионализм врачей в первой имперской вопросов не вызывал. Но зато дядя хотел найти и жестоко покарать того, кто посмел поднять руку на члена нашей семьи. Своих детей, впрочем, как и жены, у дяди не было. И он любил и заботился о нас с Елизаветой как о родных.
– Есть какие-нибудь зацепки?
– Пока ничего существенного. Взрыв произошел в банкетном зале отеля, где американские дипломаты встречались с нашими. Трое погибших, среди которых посол США. Множество раненых.
– Тяжело раненных? Что с Лизой?
– У меня на руках только сухие цифры отчетов. Шуйские не поставили нас в известность, решили обойтись силами своих телохранителей с СБ. Я уже отправил рапорт государю о том, что это категорически неприемлемо! О любых мероприятиях такого уровня они должны были уведомить Тайную канцелярию! Но сейчас поздно уже рассусоливать, надо террористов ловить! Узнай, что с Лиз. Даю тебе два часа, чтобы посидеть возле ее кровати. И потом живо в штаб!
– Понял. – Чувство долга у дяди зашкаливало. Он собрался перевернуть вверх дном весь город, всю губернию, если понадобится, но изловить тех сволочей, которые устроили теракт.
Уже на подлете к городу мы заметили столб дыма, поднимающийся откуда-то из центра. Над ликвидацией пожара трудились сразу три тяжелых дирижабля, заливая огонь толстыми водяными струями. Но свою работу делали не только пожарные – на хвост нашему коптеру уселись два полицейских дрона. Они включили «мигалки» и сирены.
– Отто! – крикнула пилоту Елена. – Прорываемся к больнице несмотря ни на что! Я потом оплачу любой штраф! Ты слышал, летим вперед, даже если они начнут стрелять!
– Фрау, не начнут. Это наше сопровождение. Эскорт.
– Эскорт? Тогда выжми из двигателя все что можно!
– Слушаюсь, фрау!
Наверное, Отто в прошлом служил в истребительной авиации. И коптер у Шуйских имел те же корни. У машины выдвинулись дополнительные плоскости с двумя реактивными двигателями. Движки взревели, меня прижало к креслу.
Оказавшись над клиникой, Отто скинул скорость и пошел на вертикальную посадку. Коптер приземлился на посадочную площадку на крыше нового комплекса больницы.
– Я отгоню «птичку» и вернусь за вами на машине, фрау! – прокричал из кабины Отто. Как бы ни было велико влияние дома Шуйских и Тайной канцелярии, оставлять коптер на площадках не следовало: они предназначались для экстренной доставки больных воздушным транспортом.
– Буду ждать, – крикнула в ответ Елена, выпрыгивая в открывающийся люк.
Я последовал за ней. Отбежав от взлетающего коптера, мы остановились и уткнулись в коммуникаторы. Те присоединились к больничной сети и получили из нее данные.
– Лиза в травме. Стабильное. – Увидев на экране эти строчки, я выдохнул с облегчением. При нынешнем уровне развития медицины главное – доставить пациента в заботливые руки врачей живым. А дальше они его гарантированно на ноги поставят.
– Влад в ожоговом, состояние тяжелое. Я к нему, встретимся после.
Коммы вырисовывали нам маршруты, и они вели к разным служебным лифтам. Мне направо, Елене налево. Спустившись на восемь этажей вниз, я оказался в приемной травматического отделения.
– Здравствуйте! – подошел к медсестре за стойкой. – Елизавета Орлова, доставлена к вам.
– Секундочку, – пальцы девушки забегали над клавиатурой, – вы ей кто?
– Брат, – ответил я.
Девушка кивком указала на треугольник сканера, лежащий на стойке. Я прислонил к нему коммуникатор.
– Да, Никита Александрович, ваша сестра у нас.
– Как она?
– Прошла осмотр. Получила назначения на лечение. Сейчас находится в палате…
– Никита! – услышал я за своей спиной и обернулся. По коридору торопился Илья.
– Лиза здесь, с ней все хорошо! – поспешил успокоить я брата. Судя по тому, что он бежал в золоченой броне, известие о теракте застало его во время учений.
– С ней же все хорошо, правда? – уточнил я у медсестры.
– У нее перелом предплечья. Несложный, без смещения. Синяки, ссадины – ничего, что может угрожать ее здоровью, – ответила мне она.
– А мы можем ее увидеть? – спросил добежавший до стойки запыхавшийся Илья.
– К сожалению, нет, сейчас у нас тихий час…
– Если вы нас не пропустите, час станет громким! – попер напролом Илья. Вообще, брат был довольно деликатным человеком, но весть о ранении младшей сестры вывела его из себя, он полностью потерял контроль.
Однако медсестре не впервой было успокаивать разбушевавшихся родственников.
– Вы что? Я вам русским языком говорю: пациенты сейчас отдыхают! – Она орлицей взвилась над стойкой и вперила взгляд прямо в переносицу Ильи.
– Но Лиза… – брат опешил от такого напора.
– Ей отдых нужен в первую очередь! Вы хоть подумали, что ей пришлось пережить?! – Медсестричка бросила взгляд на свой монитор. – Доктор ей назначил успокоительное, она сейчас спит. Вы собираетесь разбудить ее – для чего?
– Ну… чтобы спросить, как она…
– Я же вам сказала: у нее все хорошо. Ей повезло, другие пациенты из отеля поступили в более тяжелом состоянии. – Медсестра понизила голос: – Мне знакомые из другого отделения сказали, что ее закрыл своим телом жених, представляете?
– Закрыл собой? – переспросил я. Моя теория, что Орловым гадят Шуйские, рассыпалась в прах. Если Шуйские объявили нам тотальную холодную войну, то зачем Владу спасть мою сестру, рискуя собственной жизнью?!
– Да! Не перевелись еще настоящие мужчины и рыцари!
– Не перевелись… – пробормотал Илья. – А с самим Владом что?
– С кем?
– С Владиславом Шуйским.
– А вы ему кто? – спросила у Ильи медсестра.
– Он жених Лизы, мы без пяти минут родственники.
– Простите, но я могу сообщать информацию о состоянии пациентов только близким. И потом – он не в нашем отделении, если хотите узнать, как он, вам лучше обратиться в ожоговое отделение.
– Спасибо, – поблагодарил девушку я, – так когда нам можно будет увидеть сестру?
– Подходите через сорок минут, – посоветовала нам девушка.
– Еще раз благодарим. – Илье было неловко за его неконтролируемый порыв.
Мы отошли от стойки, и я вызвал Елену. После поступка Влада я чувствовал себя обязанным как минимум узнать о его состоянии. Ну и постараться успокоить Елену. Однако коммуникатор девушки не отвечал.
– Ну что? Будем ждать?
Я в отведенный мне дядей срок укладывался.
– Да, давай подождем.
Мы присели на диванчик в приемном покое. Илья не находил себе места, его руки скользили по кирасе, то открывая застежки брони, то захлопывая их.
– Ты сам вообще как? Почему не появляешься?
– Прости, дела вконец затянули. Как с ними расправлюсь, обязательно заеду в гости, племяшек проведаю.
– Что-то по работе?
– Да. Завал. – Мы с дядей решили пока не уведомлять семью о том, что я перебрался под его крыло. Но рано или поздно мне придется это объявить.
– Многие покушаются на целостность НИЭ? – продолжил допытываться брат.
– Ты же знаешь, что я об этом говорить не могу.
– Да-да, государственная тайна. Но…
– Илья! Никита!
К нам приближался отец.
– Как она? Чего вы ждете?
– Тихий час, – поднимаясь, ответил ему брат. Я тоже встал. – Нас не пускают.
– Тихий… чего? Сейчас я свяжусь с главврачом, и нас пропустят!
– Не надо, папа, Лиза отдыхает. Ей немного, но досталось: перелом руки, – остановил отца я.
– Но мы должны убедиться…
– Папа, пусть поспит. Сон – лучшее лекарство, – поддержал меня Илья.
– Да? И что же нам делать?
– Присядь. Через полчаса нас запустят. А пока мы хоть погорим, а то в последнее время Орловы стали слишком мало видеться.
Первые секунды мы молчали. И молчание это затягивалось. Между мной и отцом было слишком много недосказанности. Он продолжал на меня дуться, да и сам повод «сборов» был неприятным. Мы оба больше сейчас переживали за сестру, чем за наши взаимоотношения. И при Илье никто не хотел начинать разговор, пусть он и был не чужим человеком.
– А у Никиты на работе завал, – попытался разрядить обстановку брат.
– Да? И с чем он связан? – отец спрашивал у Ильи, а не у меня.
– Не знаю. Говорит, что это секретная информация.
– У них с Леонидом всегда так, – посетовал отец, – хотя какие могут быть секреты от родных? Что можно скрывать от отца? Или брата?
У меня был ответ на этот риторический вопрос. Представляю, как у них обоих вытянутся лица, если я расскажу про живущего у меня в голове демона. Или про то, что через НИЭ в наш мир пытаются прорваться князья ада. Но то был не мой секрет, а, как правильно заметил Илья, государственный. И сообщать кому-либо о нем я не вправе. Поэтому мне оставалось только лишь молчать и терпеть немой укор отца. Пытку эту прекратил коммуникатор.
– Простите. – Я встал с дивана и отошел в сторону.
– Ну вот, у него очередной секрет, – недовольно произнес отец.
И он был на сто процентов прав. Увидев, что мне звонит дядя, я сразу понял: разговор наш будет не для сторонних ушей.
– Как Лиза?
– Нормально, угрозы жизни нет.
– Слава богу, – сказал дядя с облегчением, – ты ее уже видел?
– Нет. Зайду через полчаса.
– У тебя нет этих тридцати минут. Ты мне нужен здесь.
– Неужели долг не может потерпеть тридцать минут?!
– Не может, Никита. К сожалению, не может.
– Да что случилось-то? Я только ее увижу и…
– Группа наблюдения засекла Зуброву. Только что. Она вернулась к себе домой.
Черт! Черт-черт-черт! Именно в этом случае долг действительно потерпеть не мог.
Связаны с ней Шуйские или нет, но наемница однозначно замешана в покушениях на меня. Еще большие подозрения вызывает тот факт, что она вернулась домой после теракта в гостинице. Не она ли его организовала? И если так, то первейшей задачей для меня будет ее арест. Арест, который будет означать, что мои родственники, пусть и на время, но будут выведены из-под ударов.
– Понял, я спускаюсь.
– Машина уже ждет тебя на парковке возле главного входа. Поторопись, мы приступаем к разработке плана захвата.
Я вернулся к папе и брату.
– Мне надо ехать.
– Опять работа? – спросил брат, и я кивнул:
– Срочные дела.
– Да какие могут быть дела в такой момент? – вскакивая, взревел отец. – У тебя что, совсем нет ничего святого?!
– Дядя нашел подозреваемых в теракте, – ледяным тоном ответил я, – и готовит их задержание.
– Ну и что с того? Ты-то тут при чем? Ты же жандарм! – В слово «жандарм» отец вложил изрядную долю презрения.
– Не только. Я брат Лизы. А еще – твой сын, – отчеканил я и, повернувшись, пошел прочь не прощаясь.
Глава 2
Уже в машине я вспомнил, что так и не узнал, как обстоят дела у Влада. Решив больше не беспокоить звонками Елену, я скинул ей сообщение. И через пару минут получил на него исчерпывающий ответ. Елена прислала мне фотографию брата, лежащего на больничной койке. Половину его лица скрывали плотные повязки. Но и оставшейся половины лица хватило на то, чтобы понять, что Шуйский получил чудовищные ожоги. Такие не сможет скрыть никакая пластическая хирургия! К фотографии Елена не приложила никакого текста. И в этом чувствовался укор в духе – вот каким стал мой брат, прикрыв твою сестру.
Я решил послать куда подальше со всеми их обидами и свою настоящую родню, и будущую. Пусть обижаются сколько влезет, мне дело надо делать.
На навигаторе светилась точка, прибыв на которую я обнаружил, что она находилась на эллинге – своеобразном гараже для лодок и яхт, закрытой коробке, которая одновременно стояла и на берегу, и на сваях над поверхностью моря. Туда я заехал на авто, а вылетел на скоростном катере на подводных крыльях. И несмотря на то что я несся во весь опор, на собрание дяди я не успел. И встретиться с ним тоже. Поднявший меня на палубу лифт ожидал в боевом облачении только Ронан.
– А где Катя? Ее решили не брать?
– Ее даже не уведомили об операции. Твой дядя считает Катю слишком ценной и не готов подставлять ее под пули.
– Я ним полностью согласен, у девушки дар…
– Женщинам нет места на войне. – У Ронана был свой моральный кодекс, видимо, осуждавший применение на войне девушек-агентов и женщин-солдат.
«Это что еще за дискриминация? Хотя да, ваши женщины слабы. Представь, что может сделать Катя, встретившись лицом к лицу с демоном? Заплакать? Маму позвать?»
– Она уже прикончила одного из ваших, – напомнил я Ниле, что Катя вполне успешно расправилась с бесом в больнице.
«Это была счастливая случайность. И не более того».
У меня на этот счет было совсем другое мнение: я считал, что бывший репортер сможет еще не раз удивить Нилу, да и меня самого тоже. Однако дядя поступил абсолютно верно и не отправил Катю на типичную штурмовую операцию. Катя была единственной в своем роде, мы просто не могли себе позволить ее потерять. Ведь кто еще поможет нам выискивать бесноватых и одержимых демонами, а мне что-то подсказывало, что таких вскоре мы увидим немало. Пока мы блуждаем в потемках в поисках зацепок и пытаемся разгадать мотивацию противников, на нас со всех сторон сыплются удары. И не только на нас, в последней атаке пострадал и Влад Шуйский, что запутало всех, даже самых блестящих, аналитиков Тайной канцелярии. Или нас долбит какой невероятно хитрый враг. Или их вообще несколько. И у каждого из них свои цели.
– По адресу уже вылетели три штурмовых группы, они сейчас берут контроль над домом. Возьмут в кольцо и будут ждать нас. Дядя приказал передать тебе это. – Ирландец кинул мне объемную черную сумку. Надо сказать, очень тяжелую: когда я ее поймал, то едва удержался на ногах.
Я поставил ее на пол, открыл и начал доставать содержимое. Тактический шлем с прибором ночного видения, активной акустической системой и связью по узконаправленному лучу, которую почти невозможно было засечь. Жесткая кираса, бронированные щитки, прикрывающие конечности. Ботинки, подошва которых позволяла бесшумно ходить даже по битому стеклу. Дальше я извлек из сумки копию Катиного «Бердыша» и вопросительно посмотрел на ирландца.
– У нас будет чисто боевая операция, тяжелое вооружение может тебе пригодиться. Но я положил и твой любимый ТТ.
У Ронана Доэрти точно был бзик на всякого рода тяжелых пушках. И он изо всех сил пытался и других втянуть в свою секту поклонников тяжелых калибров. Особо привередничать мне было некогда: наш отлет должен был состояться немедленно.
«Птичка», которую нам подготовила Тайная канцелярия, была четырехместной, но мы забрались в ее брюхо вдвоем. Выглядела она как обычный дрон почтовой доставки, покрашенный в бело-голубой цвет с надписью «Земская почта» по бокам. Такой дрон вызовет минимум подозрений, так как над городом их снуют тысячи. Да и глядя со стороны, было тяжело представить, что в нем могут расположиться два человека в полной боевой выкладке. Однако в формах дрона была использована одна хитрость: десант этого необычного воздушного судна располагался лежа, каждый в индивидуальной горизонтальной ячейке, выстланной мягким вспененным пластиком. Мы легли в ячейки, как торпеды в пусковые установки. Находиться в узкой трубе было некомфортно. Немного скрашивал этот дискомфорт дисплей, зажегшийся перед моим лицом. Он не предназначался для управления почтовым дроном, а просто имитировал иллюминатор, чтобы у пассажиров не возникло клаустрофобии.
Поскольку дрон управлялся по внешнему каналу, мы с Ронаном превратились в пассивных наблюдателей. И наблюдать по большому счету было не за чем. Воды Финского залива на мониторе выглядели как рябящий серый фон. Да и улицы, и кварталы города отображались не лучше: на той скорости, с которой двигался дрон, все сливалось в мешанину.
Потому что я был фактически грузом, удовольствия от полета не испытывал.
– А ты крест носишь? – внезапно по внутренней связи спросил Ронан.
– Чего?!
– Носишь ли ты нательный крестик?
– Нет…
– Жжется? Кожа горит?
– Да при чем тут это! У нас семья атеистов…
– Но ты не пробовал?
– Вернемся с задания, попробуем вместе, – пообещал я ирландцу, хотя поощрять его в этом начинании не следовало. Кто его знает, до чего он может дойти в попытках экзорцизма?
– Спасибо, для меня это важно.
Чем человек себе голову забивает? Уже только по одной нашей экипировке понятно, что впереди нас ждет нехилая такая разборка, а он пытается спасти мою вечную душу. Хотя, может, он и прав? С нашим родом занятий жизнь может оборваться в любой миг, и было бы неплохо, чтобы душа и загробный мир на самом деле существовали.
– Мы будем брать Зуброву вдвоем? – Я решил перейти непосредственно к операции.
– Нет. Она не одна, у наемников там целое осиное гнездо. Штурмовая группа уже на месте, но Леонид Анатольевич приказал без нашего участия не начинать. Дядя ваш беспокоится о том, чтобы Зуброву взяли живой.
При подготовке к прошлому заданию дядя намекал на то, что у Ронана богатая на приключения жизнь и в прошлом ирландец был как-то связан с криминалитетом. То, как на него отреагировали в похоронном агентстве, показывало: авторитет у мужчины в этой среде был высоким. Нам все равно в полете было нечего делать, поэтому я решил поинтересоваться об этом периоде жизни ирландца.
– Ты не поверишь, но мы познакомились с твоим дядей после того, как Тайная канцелярия накрыла один из воровских притонов.
– Постой, дядя ведь говорил, что канцелярия не лезет в уголовщину?
– Так оно и есть. Но понимаешь, у нас в «малине» появились личности, которые проповедовали бунтарские идеи.
– Какого плана?
– О том, что в стране настала эпоха перемен и что сословная структура общества безнадежно устарела. Красиво говорили, многие из наших на эти разговоры повелись.
– И вас Тайная канцелярия накрыла только из-за разговоров?!
– Нет, ты что. Несколько наших провели политическую акцию. Устроили взрыв на всероссийской ярмарке…
– Люди пострадали?
– Хуже – дети. Вот тогда за нашу банду и взялся Леонид Анатольевич. Организаторов теракта казнили, остальных – в Сибирь.
– А ты?
– А я? Я не знаю как, но твой дядя понял, что я не совсем пропащий человек. Он понял, что я одержим… примерно так же, как и ты. И он дал мне шанс начать новую жизнь.
Теперь мне сразу стало понятно, почему Ронан так упорно пытается изгнать из меня демона. Дядя как-то помог ему уйти с кривой дорожки, и ирландец считает своим долгом вернуть на путь праведный и меня.
– Рон, то, что живет в моем сознании, не демон.
– Откуда ты знаешь? Тебе демон про это рассказал, да? Ну так знай: лукавый всегда ищет пути, чтобы тебя обмануть. Из его уст правда никогда не исходит!
«А я бы к этому пареньку спиной на твоем месте не поворачивалась», – прокомментировала заявление Ронана демонесса.
– Как знать? Вдруг ты настоящий демон из сказок, который пожирает мою бессмертную душу? – прошептал я, выключив коммуникатор.
«Уже сожрала. И ты теперь проклят и обречен на вечные муки в аду».
– Да? И как ты меня туда затащишь? Через тунгусский разлом? Так я к нему на пушечный выстрел не подойду.
«И зря, – уже серьезно добавила демоница, – вторжение Ракты начнется именно оттуда. Нам обязательно надо там побывать».
– Ага, меня сразу туда потянуло после твоей болтовни о моей сожранной душе.
Мы бы и дальше шутя переругивались с Нилой, но меня вызвал ирландец.
– Приближаемся. Сейчас дрон даст круг над ее домом.
А неплохо в наше время живут убийцы, воры и наемники. Лично я себе такое поместье в окрестностях Питера позволить купить не мог. Да-да, самое настоящее поместье, обнесенное ажурным забором из кованых «копий». За ним раскинулся настоящий парк! С дубовыми аллеями, фонтанами и даже небольшим озерцом. По поместью было раскидано несколько построек, но я осматривал главным образом центральное здание. К нему применили спорное архитектурное решение – трехэтажный дом скрывался за высаженными вокруг него соснами. Бор рос густой, наверное, он отсекал подавляющий объем солнечного света, и поэтому комнаты были сильно затенены. Но деревья давали не только тень, а еще и загораживали окна от разведки или снайпера.
– Приготовься, высаживаемся.
Посадка дрона не была запланирована, наше десантирование прошло оригинальным способом. Не зря наши «каюты» напоминали пусковые установки. Почтовый дрон нас отстрелил! В его днище открылись люки, и цилиндрические тубусы, служившие нам «каютами», полетели к земле. Мягкую посадку им обеспечивали открывшиеся парашюты. Процедура стандартная для почтовых экспресс-отправлений, и отрывшиеся купола парашюта не должны были привлечь ненужного нам внимания.
Коснувшись земли, цилиндр распался на две половины. Я вывалился из него на асфальт.
– Никита, – Ронан стоял возле черного микроавтобуса, открыв его заднюю дверь, – давай сюда!
Внутри микроавтобуса был оборудован мобильный штаб. Перед мониторами, висевшими на его внутренней стенке, сидели три человека в шлемах и тяжелых бронежилетах.
– Капитан Ельцов, – представился один из них, – осуществляю управление операцией.
Он коснулся монитора, отматывая запись назад. На видео был запечатлен момент, как в ворота поместья заезжает белый кабриолет, за рулем которого сидит дама в красном платке.
– Антонина Зуброва, заехала полтора часа назад. Дом не покидала, – сказал капитан и снова коснулся монитора. На нем появилось схематическое изображение поместья.
– Ворота и две запасных калитки охраняются. Там они не прорвутся, – сообщил капитан, и на схеме появились зеленые точки, обозначавшие силы оперативников Тайной канцелярии. – Мы можем подождать, когда объект выедет. Либо начать штурм.
– Сколько людей в доме? – спросил у капитана Ронан.
– Мы насчитали восемь. Но их может быть больше, мы не стали подводить разведдроны ближе, чтобы их не насторожить.
– А у нас? – Из-за спешки мне приходилось вникать в диспозицию на ходу.
– Пять групп по шесть человек. Мы – шестая.
Численный перевес был на нашей стороне, но мы не знали, насколько хорошо устроена в поместье оборона. Капитан и ирландец смотрели на меня, ожидая, какое решение я приму. Но и выбора как такового у меня не было. Зуброва мне и Тайной канцелярии нужна позарез. Она являлась чуть ли не единственной ниточкой, дернув за которую можно распутать клубок, закрутившийся вокруг меня, моей семьи и НИЭ. Да и вокруг безопасности государства, а может быть, и рода человеческого тоже. Поэтому выбора у меня и не было.
– Готовимся к штурму. Капитан, командуйте, – я дал понять Ельцову, что операцией будет руководить он.
– Зуброву берем живой, – напомнил ему ирландец.
Ельцов скороговоркой выдавал приказы своим подчиненным. И я из нее понимал едва ли половину команд: штурмовые группы общались на своем, сжатом и заранее выученном языке. Это давало как скорость, так и сложность для расшифровки, если нашу волну вдруг прослушивали засевшие в поместье наемники.
– Выходим! – скомандовал Ельцов. – Вы держитесь позади нас.
Открыв дверь, капитан выпрыгнул наружу и, подойдя к борту микроавтобуса, сильно шлепнул по нему ладонью.
– Пора за работу, парни!
Панели, закрывавшие багажное отделение внизу, откинулись, и на дорогу выкатились два блестящих хромом шара. Лязгая металлом, они развернулись в двух роботов-кошек. Хотя даже не кошек, по размеру они больше напоминали рысь.
– Работали раньше с такими? – спросил капитан.
– Впервые вижу.
– Ударно-разведывательный комплекс «Барс». Полезная штука. – Ельцов погладил «рысь» по голове.
В полезности «Барса» я убедился через мгновение. Капитан управлял ими через миниатюрный терминал, прикрепленный на его запястье. Несмотря на внушительный с виду забор, «Барсы» прорубили в нем дыру так быстро, что я и глазом моргнуть не успел. Мощными ударами лап они выбили несколько железных прутьев, а я думал, что для проникновения нам потребуется взрывчатка. Не успели прутья упасть на землю, а «Барсы» уже проскользнули за ограду. За ними устремилась и наша группа: трое штурмовиков впереди и на пару шагов позади них мы с ирландцем.
Наша атака развивалась стремительно благодаря бегущим впереди отряда роботам. Я не сомневался, что «ударно-разведывательными» их называли недаром и «Барсы» под завязку напичканы всякого рода датчиками и сканерами. И поэтому нам не надо было останавливаться для рекогносцировки.
Справа я увидел еще одну группу, также как у нашей, в авангарде у нее бежали две стальные кошки. Но наше стремительное продвижение закончилось у границы соснового бора. Оба «Барса» тормознули там, получив команду от капитана. Мы попрятались за стволами деревьев, бойцы штурмового отряда достали из ранцев небольшие прямоугольные футляры, открыв которые они выпустили на свободу еще одно чудо инженерной мысли – стрекоз, почти неотличимых от настоящих. Если бы не искусственный, стеклянный отблеск их крупных фасеточных глаз-камер, я бы счел их живыми. Оперативники запустили их в небо. К огромному сожалению, наши с Ронаном шлемы не были подключены к общей сети отряда, и нам приходилось довольствоваться лишь короткими докладами Ельцова.
– Наблюдатель во флигеле. Вооружен. Красный-один, красный-два – разрешаю ликвидацию.
Тяжела доля воров, убийц, наемников и прочего преступного элемента. Будь на месте наблюдателя добропорядочный гражданин, его бы постарались сначала убедить бросить оружие, а так команда на его уничтожение была дана без промедления и лишних размышлений.
Я услышал два едва различимых щелчка. И доклад на общем канале.
– Цель выведена из строя!
– Третий этаж, северное крыло. Появился еще один наблюдатель. Ликвидировать?
– Опознать удается? Это не Зуброва?
– Нет, в окне мужчина.
– Ликвидацию подтверждаю.