Рокоссовский. Солдатский Маршал

Командирские высоты

Это было около полувека тому назад. В бескрайней казахской степи пожилой чабан поведал своему помощнику о том, что в годы Великой Отечественной войны воевал под командованием маршала Рокоссовского. Рассказ был неспешным, как и жизнь на казахстанских просторах. Солнце медленно поднималось по небосводу, овцы спокойно паслись у подножия холма, на котором расположились собеседники.

Бывший пехотинец вспоминал своих фронтовых друзей, делился впечатлениями о встречах с командирами разного ранга. Его голос становился особенно задушевным, когда он говорил о Константине Константиновиче Рокоссовском. Свой рассказ ветеран заключил словами: «Вот это был командир!» В этих словах были и неподдельная гордость за свой фронт и своего командующего, и восхищение его талантом и человеческими качествами.

К. К. Рокоссовский родился 8(20) декабря 1896 г. Если дата рождения будущего маршала известна достоверно, то место рождения вызывает споры. Одни авторы считают, что он появился на свет в городе Великие Луки, другие называют местом его рождения Варшаву. Такое расхождение обусловлено тем, что сам Рокоссовский в апреле 1940 г. в автобиографии отмечал: «Родился в городе Варшава в 1896 году в рабочей семье».

При рождении мальчик получил имя Константы (по-польски – Konstantyn, Konstanty), хотя некоторые исследователи называют его на белорусский манер Кастусем. В этом нет ничего удивительного. Отцом мальчика был поляк Ксаверий Юзеф Рокоссовский, а матерью – учительница из белорусского города Пинска Антонина Овсянникова. Наш герой станет Константином Константиновичем позже, но мы, чтобы не путаться, будем называть его так с самого начала.

Ксаверий Юзеф работал машинистом на Риго-Орловской железной дороге. Это был высокий, сильный и справедливый человек, за внешней суровостью которого скрывалось доброе сердце. Эти качества в полной мере унаследовал и его сын. Грамотный и начитанный, Ксаверий Юзеф старался дать образование всем своим детям – сыну Косте и дочерям Марии и Хелене (Елене). Константин рано научился читать, отдавая предпочтение книгам о войне; с детских лет владел русским и польским языками. Это ему пригодилось во время учебы в городском училище. За ровный, спокойный и веселый нрав его любили товарищи по классу.

Благодаря хорошему заработку отца семья не испытывала серьезных материальных затруднений. Но после того как Ксаверий Юзеф попал в железнодорожную катастрофу и получил тяжелую травму, положение изменилось. В 1905 г. отец умер, оставив семью без средств к существованию. Вскоре умерла и сестра Мария. Мать, оставшись с двумя детьми, вынуждена была искать возможность заработать на пропитание. Ей удалось устроиться на чулочную фабрику, а Хелена стала работать в мастерской искусственных цветов. Однако здоровье матери ухудшалось, и Константину, окончившему в 1909 г. четырехклассное городское училище, пришлось оставить учебу. Он устроился на чулочную фабрику, где работала и Антонина Овсянникова. В следующем году мать умерла.

Константин поначалу жил у бабушки, затем у тети. Муж одной из его теток, Высоцкий, содержавший в Праге (район Варшавы) небольшую мастерскую по изготовлению памятников, определил Костю помощником каменотеса. К работе он относился прилежно, быстро приобрел опыт и сноровку, научился делать изящную резьбу по граниту и мрамору.

1 мая 1912 г. Рокоссовский впервые оказался в тюремной камере. Вместе с рабочими ряда предприятий Варшавы он принимал участие в демонстрации. Во время столкновения с жандармами знаменосец уронил красное знамя. Константин, оказавшийся рядом, быстро оторвал полотнище от древка и спрятал за пазуху. Но тут же был схвачен жандармом и отправлен в тюрьму Павиак. Там Рокоссовский находился два месяца, а затем был освобожден как несовершеннолетний.

В 1913 г. предприятие Высоцкого переехало в небольшой городок Гроец в 35 верстах к юго-западу от Варшавы. Здесь Рокоссовского и застала Первая мировая война. 2 августа 1914 г. в Гроец вступил 5-й Каргопольский драгунский полк, которым командовал полковник А. А. Шмидт. Полк входил в состав 5-й кавалерийской дивизии, включавшей также 5-й Александрийский гусарский, 5-й уланский Литовский и 5-й Донской казачий полки. 2 августа в приказе по 5-му Каргопольскому драгунскому полку было отмечено: «Крестьянин Гроецкого уезда деревни Длуговоле гмины Рыкалы Вацлав Юлианов Странкевич, зачисленный в ратники Государственного ополчения первого разряда в 1911 году, и мещанин гмины Комарово Островского уезда Константин Ксаверьевич Рокоссовский, родившийся в 1894 году, зачисляются на службу во вверенный мне полк охотниками рядового звания, коих зачислить в списки полка и на довольствие с сего числа с назначением обоих в 6-й эскадрон^[1]».

Охотниками в России называли лиц, добровольно поступающих на военную службу, если они по образовательному цензу не удовлетворяли условиям, установленным для вольноопределяющихся. При этом имелись возрастные ограничения: на военную службу принимались лица не моложе 21 года, но не старше 30 лет в мирное время и 40 лет в военное время. Рокоссовский по возрасту не подходил под это условие, а потому приписал себе два года. Будучи городским жителем, он относился к мещанскому сословию (польск. mieszczanin – горожанин). Естественно, что в своей автобиографии Рокоссовский не указывал на эту деталь, а старался подчеркнуть, что родился в рабочей семье.

Итак, бывший каменотес стал драгуном. Драгуны (от латинского draco – дракон, изображение которого было первоначально на знаменах драгун; по другим данным, от французского dragon – короткий мушкет) впервые появились в России в 1631 г. Это были воины кавалерии, обученные действовать как в конном, так и в пешем строю. К началу Первой мировой войны в состав русской армии входил 21-й драгунский полк, в том числе один гвардейский.

5-й Каргопольский драгунский полк имел славные боевые традиции. Он вел свою историю от драгунского полка, сформированного 20 мая 1706 г по именному Указу Петра I. 7 мая 1707 г. полк был назван по имени его учредителя и первого полковника драгунским полком начальника Монастырского Приказа боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина. Тогда же полк получил униформу: зеленые кафтаны с красными обшлагами. С 1756 г. полк стал именоваться Каргопольским конно-гренадерским, с 1763 г. – Каргопольским карабинерным, с 1796 г. – драгунским Гудовича 6-го, Палена, Меллер-Закомельского полком. В 1801 г. полк получил наименование Каргопольский драгунский полк, в 1842 г. – Каргопольский драгунский Е. И. В. Константина Николаевича полк, 25 марта 1864 г. – 5-й драгунский Каргопольский полк, 18 августа 1882 г. – 13-й драгунский Каргопольский полк, 6 декабря 1907 г. – снова 5-й драгунский Каргопольский полк.

Во время Русско-австро-французской войны 1805 г. полк отличился в сражении с авангардом французской армии у деревни Шенграбен близ австрийского города Холлабрунн. Каргопольцы отважно сражались при Пултуске и Прейсиш-Эйлау во время Русско-прусско-французской войны 1806—1807 гг., в Отечественной войне 1812 г., в «Битве народов» под Лейпцигом в 1813 г. Во время войны с Турцией 1828—1829 гг. полк проявил отличие в бою при селении Боелешты в Малой Валахии. В память об этом сражении на парадных касках драгун красовалась надпись: «За отличие». В Крымскую (Восточную) войну 1853—1856 гг. полк отличился в сражениях под Инкерманом и на р. Черная.

Служба в 5-м Каргопольском драгунском полку свела вместе двух будущих полководцев К. К. Рокоссовского и И. В. Тюленева, награжденного за храбрость и мужество четырьмя Георгиевскими крестами. Во время Великой Отечественной войны И. В. Тюленев, ставший в 1940 г. генералом армии, командовал Южным фронтом, 28-й армией, войсками Закавказского военного округа и Закавказским фронтом.

К. К. Рокоссовский, не имевший специальной военной подготовки, быстро освоил все премудрости воинской службы, стараясь оправдать высокое звание каргопольца. Не прошло и недели с момента его зачисления в полк, как 8 августа 1914 г. он отличился во время разведки противника в посаде Ново-Място на р. Пилица. Вечером Константин в гражданской одежде отправился в посад, прогулялся по его улицам, поговорил с жителями и сумел выяснить, что поселение занято кавалерийским полком противника. Командование высоко оценило действия Рокоссовского, который был награжден Георгиевским крестом 4-й степени за № 9841.^[2]

Императорский Военный Орден Св. Великомученика и Победоносца Георгия был учрежден 26 ноября (7 декабря) 1769 г. императрицей Екатериной II. Ордена удостаивался офицер, отличившийся в сражении – совершивший «отличный воинский подвиг», увенчанный полным успехом и доставивший явную пользу. 13(25) февраля 1807 г. император Александр I учредил Знак отличия Военного ордена (Георгиевский крест), причисленный по статуту к ордену Св. Георгия. Он предназначался для награждения рядовых и унтер-офицеров армии и флота (с 1815 г. также и народного ополчения). Знак отличия Военного ордена первоначально имел одну степень. В 1856 г. он был разделен на 4 степени: кресты 1-й и 2-й степени – золотые, 3-й и 4-й – серебряные; 1-я и 3-я степень – с бантом. В 1913 г. Знак отличия Военного ордена получил официальное наименование «Георгиевский крест», нумерация начата заново. В августе 1917 г. был утвержден измененный образец Георгиевского креста: на его ленте стала крепиться металлическая лавровая ветвь. Удостоенным Знака отличия Военного ордена предоставлялись дополнительные права и льготы: исключение из податного сословия; прибавка к жалованью в размере, зависящем от степени награды (с 1913 г. – ежегодная денежная выдача), а по выходе в отставку – пенсия; преимущество при производстве в офицеры из унтер-офицерских званий и др.

В 1913 г. официальное наименование «Георгиевской» получает медаль «За храбрость» на Георгиевской ленте. Она была учреждена в 1789 г. для награждения рядовых и унтер-офицеров, отличившихся в бою со шведами в устье р. Кюмене. В 1879 г. были установлены 4 степени медали. По статуту 1913 г. медаль «За храбрость» причисляется к ордену Св. Георгия, ею награждаются рядовые и унтер-офицеры за «проявленные ими в военное или мирное время подвиги мужества и храбрости», а также гражданские лица за отличия в бою против неприятеля. 1-я и 2-я степени Георгиевской медали – золотые; 3-я и 4-я – серебряные. На аверсе – изображение императора Николая II, на реверсе – надпись «За храбрость», обозначение степени и номера. 1-я и 3-я степени – на ленте с бантом.

С 15(28) сентября по 26 октября (8 ноября) 1914 г. подразделения 5-го Каргопольского драгунского полка принимали участие в Варшавско-Ивангородской наступательной операции. В ходе операции войска 4, 5 и 9-й армий Юго-Западного фронта и 2-й армии Северо-Западного фронта во встречном сражении остановили продвижение австро-венгерской 1-й и германской 9-й армий, а затем перешли в контрнаступление и отбросили их на исходные позиции. После этого русские 2-я и 5-я армии в ходе Лодзинской оборонительной операции с 29 октября (11 ноября) по 11(24) ноября нанесли поражение германской 9-й армии, а 6(19) декабря перешли к обороне на рубеже рек Бзура, Равка, Пилица, Нида.

Со стабилизацией линии фронта 5-й Каргопольский драгунский полк получил передышку. Он был отведен в тыл, расположившись на отдых в деревне Гач под Варшавой. К. К. Рокоссовский в начале января 1915 г. получил возможность навестить своих родных. После двухнедельного отдыха полк снова направили на передовую, где он занял оборону на западном берегу р. Бзура.

В начале апреля 1915 г. части 5-й кавалерийской дивизии были переброшены на север, в район Паневеж, Шавли. Сразу же после выгрузки под Поневежем они вступили в бой с противником, пытавшимся захватить железнодорожную станцию. Каргопольцы стремительно атаковали врага, который начал отходить. В ходе преследования Рокоссовский заметил, что впереди, за лощиной, на небольшом возвышении стала разворачиваться к бою артиллерийская батарея противника. Решение было принято незамедлительно: атаковать врага и не дать ему возможность открыть огонь. Рокоссовский вместе с Странкевичем устремился к батарее. Ударом клинка Константин Константинович сразил ее командира, а подоспевшие драгуны захватили вражеские орудия. За этот бой Рокоссовский был представлен к Георгиевскому кресту 3-й степени, но награды не получил.

Летом 1915 г. части 5-й кавалерийской дивизии вели ожесточенные бои с противником, пытавшимся прорваться к Риге. 19 июля спешенные 3-й и 6-й эскадроны 5-го Каргопольского драгунского полка захватили железнодорожную станцию Трошкуны. После этого командир полка решил овладеть местечком Трошкуны. Эту задачу взялись выполнить пятеро охотников – унтер-офицеры Ефим Мешков, Семен Чернов, ефрейторы Семен Фирстов, Тихон Сухоплюев и драгун Константин Рокоссовский. Они незаметно подобрались к вражескому полевому караулу. В последовавшей рукопашной схватке трое немцев были убиты, а двое бежали. Оказавшись в окопе противника, смельчаки заняли оборону. Когда утром немцы попытались вернуться, их встретили ружейные залпы драгун. Весь день они отражали яростные атаки противника и лишь к вечеру, получив приказ, оставили Трошкуны. Все пятеро смельчаков за поиск в ночь на 20 июля были награждены Георгиевской медалью 4-й степени^[3]. Позднее, 13 августа Рокоссовскому было присвоено воинское звание ефрейтор.

С октября 1915 г. до лета 1916 г. части 5-й кавалерийской дивизии оборонялись на Западной Двине. Обе стороны не предпринимали активных наступательных действий, лишь изредка проводили поиски разведчиков. Во время одного из поисков команда разведчиков, в составе которой был и Рокоссовский, незаметно переправилась 6 мая 1916 г. через Двину у фольварка Ницгаль. Начальник команды выделил в дозор младшего унтер-офицера К. Макшецкого, ефрейторов К. Рокоссовского, Г. Лавцевича и драгуна И. Савельева. Не успели они пройти и сотни шагов, как лицом к лицу столкнулись с вражеской заставой. Разведчики внезапно напали на противника и уничтожили пять солдат. В то же время левее, где находились остальные разведчики, началась стрельба. Дозор, подобрав оружие врагов, поспешил к реке. Отстреливаясь на ходу, драгуны запрыгнули в лодки и вскоре благополучно достигли своего берега. За эту успешную разведку Рокоссовский так же, как и его товарищи, получил Георгиевскую медаль 4-й степени. Это уже была вторая подобная награда, что не соответствовало ее статуту. В этой связи был издан приказ следующего содержания: «22 июля 1916 г. № 2764 д. армия. Приказом конному отряду генерала Казнакова от 7 окт. 1915 г. др. Рокоссовский за подвиг, оказанный им 20 июля 1915 г., награжден Георгиевской медалью 4 ст. № 84840 и вторично награжден Георгиевской медалью 4 ст. № 168310 за подвиг, оказанный 6 мая 1916 г. Прошу ходатайствовать о замене Георгиевской медалью 3 ст. Полковник Петерс^[4]».

Командование 5-го Каргопольского драгунского полка, приметив исполнительного и храброго драгуна Рокоссовского, направило его в конце октября 1916 г. в учебную команду. Он старательно изучал методику подготовки бойца, совершенствовал свои навыки в овладении конным делом и оружием. После обучения вернулся в свой полк, который в феврале 1917 г. был переформирован – теперь в нем осталось только четыре эскадрона. Рокоссовский и его друзья Юшкевич и Странкевич попали в 4-й эскадрон.

К этому времени в России произошли события, коренным образом изменившие судьбу нашего героя. В результате Февральской революции 1917 г. династия Романовых канула в Лету. 27 февраля был создан «Временный комитет членов Государственной Думы для восстановления порядка и для сношений с лицами и учреждениями» во главе с М. В. Родзянко. Одновременно ряд членов Государственной Думы от имени рабочих, солдат и населения Петрограда образовали Совет рабочих депутатов, переименованный 1 марта в Совет рабочих и солдатских депутатов. Он стал все активнее вмешиваться в решение вопросов, связанных с управлением войсками. В приказе № 1 по гарнизону Петроградского военного округа предписывалось во всех подразделениях, частях, службах органов военного управления и на судах Балтийского флота немедленно выбрать комитеты из представителей нижних чинов и по одному представителю от рот в состав Петроградского Совета. Воинские части «во всех своих политических выступлениях» должны были подчиняться только Совету и комитетам. Приказ требовал от солдат соблюдения строжайшей воинской дисциплины в строю и при выполнении служебных обязанностей, а вне службы и строя наделял их теми же правами, что и остальных граждан. Наряду с этим отменялось прежнее титулование генералов и офицеров, которое заменялось обращением «господин генерал» и т. д.

Этот приказ в определенной степени способствовал успокоению солдат, но вводил в военную практику двуначалие, что негативно сказалось на взаимоотношениях солдат и офицеров. Приказ имел отношение только к войскам Петроградского военного округа, но получил широкое распространение в армии и на флоте, заложив основу для их последующего развала. В войсках участились случаи расправы с офицерами, смещения их с должности и избрания на командные посты. Это вынудило Петросовет издать 5 марта приказ № 2 с целью разъяснения и дополнения предыдущего приказа. В новом документе подчеркивалось, что комитеты не должны избирать на командные должности офицеров, а могут лишь направлять в Исполком Петроградского Совета свои возражения по поводу назначения того или иного офицера. В приказе № 2 подтверждалось, что Совет руководит только «политическими выступлениями петроградских солдат».

На различных участках действующей армии события в связи с победой Февральской революции развивались неодинаково. Наиболее бурно реагировали на них ближайшие к главным политическим центрам и потому сильнее революционизированные армии Северного фронта, в состав которого входила 5-я кавалерийская дивизия. Особую активность проявляли большевики, которые посещали воинские части и информировали солдат о свершившейся в столице революции.

Командование стремилось как можно дольше скрывать от солдат факт отречения Николая II от престола. Вот что вспоминал генерал армии И. В. Тюленев: «Однажды встречаю Константина Рокоссовского – он служил в нашем полку, только в другом эскадроне. Идет мрачный. Остановились, закурили. Спрашиваю, как он смотрит на события. Оказывается, и у них в эскадроне тоже никто толком не поймет, что же происходит в России^[5]». И только во второй половине дня 5 марта командир полковник Дороган перед строем объявил драгунам об отречении императора. 11 марта полк присягнул Временному правительству России.

Наряду с большевиками перед драгунами выступали и представители других политических партий. Отношение к ним было неоднозначным. Об этом можно судить по резолюции, принятой 19 марта комитетом 4-го эскадрона: «В целях ознакомления с программами партий и выяснения многих интересующих ныне вопросов, на основании инструкции комитету ходатайствовать о присылке в полк представителей главнейших, но различных партий, для всестороннего освещения политической жизни страны и идей, этими партиями проповедуемых. Представители партии анархистов-коммунистов бесполезны и нежелательны^[6]».

Несмотря на митинги и резолюции, подразделения 5-го Каргопольского драгунского полка продолжали нести боевую службу. Рокоссовский, как и прежде, добросовестно относился к своим обязанностям. Это было отмечено командиром полка, который приказом от 29 марта произвел Константина Константиновича за боевые отличия в младшие унтер-офицеры.

Во второй половине августа 1917 г. К. К. Рокоссовский принял участие в последней операции русской армии в Первой мировой войне, которая вошла в историю под названием Рижской операции.

19 августа (1 сентября) германская 8-я армия под командованием генерала О. фон Гутье после сильной артиллерийской подготовки с применением химических снарядов перешла в наступление против русской 12-й армии генерал-лейтенанта Д. П. Парского. Противник быстро форсировал Западную Двину и стал теснить русские 43-й армейский и 6-й Сибирский корпуса ко второй полосе обороны. По приказу начальника 5-й кавалерийской дивизии подразделения 5-го Каргопольского драгунского полка, отражая атаки наседавшего противника, обеспечили отход пехоты и обозов. После этого командир 4-го эскадрона ротмистр Газалиев, решив уточнить силы противника, вызвал охотников идти в разведку. Вызвались трое: младшие унтер-офицеры Константин Рокоссовский и Владимир Скоробогатов и драгун Михаил Шляпников.

В ночь на 24 августа смельчаки выехали на Псковское шоссе. Под местечком Кроненберг они обнаружили колонну противника, обстреляли ее, а затем вернулись к своим частям. Младший унтер-офицер Рокоссовский был представлен к Георгиевской медали 2-й степени. Однако получить ее Константину Константиновичу не довелось: приказ о награждении был отдан к концу декабря, а к этому времени не существовало ни русской армии, ни прежних знаков отличия.

К. К. Рокоссовский более трех лет провел на фронтах Первой мировой войны. Судьба оказалась к нему благосклонна: он получил всего два легких ранения. Один раз пуля пробила мякоть икры левой ноги, не задев кость, в другой – поцарапала правую щеку. И это несмотря на то, что Константин Константинович был практически все время на передовой. Он приобрел значительный опыт действий в оборонительных и наступательных боях, как в пешем порядке, так и в конном строю, а также во время проведения разведки боем и поисков в тылу противника. Рокоссовский отличался инициативностью, решительностью, храбростью и отвагой. Все эти качества пригодились ему в дальнейшем, но уже в обстановке Гражданской войны.

После завершения Рижской операции 5-я кавалерийская дивизия, входившая в состав 12-й армии, была отведена в тыл. К этому времени Рокоссовский сроднился с полком, сослуживцы уважали Константина Константиновича за его открытость, доброжелательность, смелость и отвагу. Он был избран в эскадронный, а затем и в полковой солдатский комитет. В октябре 1917 г. Константина Константиновича, как одного из заслуженных георгиевских кавалеров, выбрали в полковую Георгиевскую думу, где он исполнял обязанности секретаря.

А тем временем в Петрограде начал свою работу II Всероссийский съезд Советов. В резолюции полкового комитета от 24 октября отмечалось: «Шлем свой искренний привет II Всероссийскому съезду Советов рабочих и солдатских депутатов!» Вечером 25 октября, получив сигнал о восстании в Петрограде, военно-революционный комитет 12-й армии издал манифест, в котором говорилось: «Настал решительный час! Началась борьба за переход всей власти в руки самого народа… Мы, революционные солдаты, должны быть сильны, чтобы наши братья на улицах Петрограда могли быть уверены в нас… Нужно полное спокойствие и организованность. Военно-революционный комитет призывает вас к этому! Избегайте всяких неорганизованных выступлений. Не забывайте, что мы ведем борьбу на два фронта. Но вместе с тем не выполняйте приказов и распоряжений контрреволюционных штабов о передвижении частей, если эти приказы не подписаны Военно-революционным комитетом^[7]».

Драгуны четко выполняли все решения военно-революционного комитета 12-й армии. 9 ноября на общем собрании 4-го эскадрона после многочисленных выступлений, среди которых прозвучала и короткая речь Рокоссовского, была принята резолюция: «Ввиду опасности со стороны противника, мы считаем беспричинный самовольный уход частей с позиций или резервов недопустимым^[8]».

Драгуны решительно воспротивились решению командования Северного фронта вывести в тыл 5-й Донской казачий полк. На своем собрании 19 ноября личный состав 4-го эскадрона постановил: «Приказания этого эскадрон не исполнил ввиду его подозрительности. Постановили: никакой смены казаков в тыл не давать». В тот же день состоялось и общее собрание драгун полка, на котором была принята резолюция: «Со дня устранения Духонина с поста верховного главнокомандующего и объявления его врагом народа полк Духонина не признает^[9]».

Драгунам никто не объяснил, почему генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина сняли с поста Верховного Главнокомандующего и почему он стал «врагом народа». Этой тактики большевики придерживались и в последующем, записав в категорию «врагов народа» многих из тех, кто поддерживал их в семнадцатом году.

Потомственный дворянин Н. Н. Духонин окончил в 1894 г. кадетский корпус, через два года – Московское военное училище, а в 1902 г. – Академию Генерального штаба. Несмотря на свою молодость (в 1902 г. ему было всего 26 лет), Духонин весьма быстро продвигался по службе. Отважный офицер не раз отличался на полях сражений Первой мировой войны. В мае 1916 г. он был назначен генерал-квартирмейстером штаба Юго-Западного фронта, а через год возглавил штаб этого фронта. В августе 1917 г. Николай Николаевич вступил в должность начальника штаба Западного фронта, а в сентябре – начальника штаба Верховного Главнокомандующего А. Ф. Керенского.

После захвата 25 октября (7 ноября) 1917 г. власти большевиками А. Ф. Керенский подписал 1(14) ноября распоряжение о назначении генерала Н. Н. Духонина на должность Верховного Главнокомандующего. Новый Верховный Главнокомандующий, считая незаконным Временное рабоче-крестьянское правительство во главе с В. И. Лениным (Ульяновым), отказался выполнить его предписание «обратиться к военным властям неприятельских армий с предложением немедленного приостановления военных действий в целях открытия мирных переговоров». Поэтому Николай Николаевич 9 (22) ноября был отстранен от должности.

20 ноября (3 декабря) в Ставку прибыл новый Верховный Главнокомандующий, бывший прапорщик Н. В. Крыленко. Он приказал отправить генерала Духонина в Петроград, но когда Николай Николаевич на автомобиле Крыленко прибыл на вокзал, там его встретила толпа, возбужденная известием о побеге генерала Л. Г. Корнилова. Толпа буквально растерзала Духонина – так погиб человек, пытавшийся удержать армию от скатывания в бездну гражданской войны.

События в 5-м Каргопольском драгунском полку развивались следующим образом. Командиром полка был избран председатель полкового комитета каптенармус А. Иванькин. На должность командира 4-го эскадрона драгуны выбрали старшего унтер-офицера, полного георгиевского кавалера Василия Стафеева. Прежний командир штаб-ротмистр Газалиев еще 11 октября ушел в отпуск, но обратно не вернулся. В начале декабря в полку началась запись добровольцев в формирующийся польский легион и Красную гвардию. К. К. Рокоссовский решил стать красногвардейцем, а его друг Странкевич и двоюродный брат Франц Рокоссовский вместе с группой драгун-поляков вступили в польский легион.

В конце декабря 1917 г. каргопольцев отправили в глубокий тыл. Через неделю они прибыли на станцию Дикая, которая находилась в 25 верстах к западу от Вологды. Здесь из добровольцев был сформирован Каргопольский красногвардейский отряд, командиром которого избрали Адольфа Юшкевича, а его помощником – Константина Рокоссовского. Это была его первая командная должность в новой армии.

Отряд подчинялся Вологодскому Совету и выполнял задачи различного характера. В Вологде красногвардейцы разоружили анархистов, захвативших здание одной из гостиниц. В небольшом городке Буй разогнали в феврале 1918 г. демонстрацию, организованную эсерами и меньшевиками в поддержку своих товарищей, арестованных местным Советом. В Галиче красногвардейцы сумели успокоить солдат запасного пехотного полка, которые приняли участие в беспорядках, вызванных продовольственными трудностями. В Солигаличе 4 марта подавили восстание монахов, горожан и солдат запасного полка, вызванное решением местного Совета о конфискации монастырских запасов хлеба.

В конце марта 1918 г. Каргопольский красногвардейский кавалерийский отряд был переброшен в район Брянска. Здесь он участвовал в боевых действиях против частей украинского гетмана генерала П. П. Скоропадского, который в июле 1915 – апреле 1916 г. командовал 5-й кавалерийской дивизией. Однако на Брянщине красногвардейцы пробыли недолго.

В конце мая 1918 г. осложнилась обстановка на Востоке России, где восстал Отдельный Чехословацкий армейский корпус, которым командовал генерал В. Н. Шокоров. Корпус был сформирован в России в 1917 г. по инициативе Союза чехословацких обществ из военнопленных и эмигрантов чешской и словацкой национальности. В январе 1918 г. корпус был объявлен автономной частью французской армии, а в марте Правительство РСФСР дало согласие на переброску частей корпуса во Францию через Владивосток при условии сдачи оружия и удаления из корпуса русских офицеров. Командование корпуса нарушило эти условия, что вынудило советское правительство по инициативе И. В. Сталина (Джугашвили) начать разоружение чехословацких частей. Те, в свою очередь, оказали сопротивление власти Советов и вскоре практически взяли под свой контроль всю Транссибирскую железнодорожную магистраль, на которой растянулись воинские эшелоны корпуса.

В соответствии с постановлением Совнаркома РСФСР от 13 июня «для руководства всеми отрядами и операциями против чехословацкого мятежа и опирающейся на него помещичьей и буржуазной контрреволюции» был создан Реввоенсовет в составе наркома путей сообщения П. А. Кобозева, главнокомандующего левого эсера бывшего подполковника М. А. Муравьева и комиссара Г. И. Благонравова^[10]. Члены реввоенсовета начали формирование частей и соединений, составивших в последующем Восточный фронт.

На восток спешно перебрасывались части и подразделения из различных районов страны, в том числе и Каргопольский красногвардейский отряд. Во второй половине июля он прибыл в Екатеринбург, где вошел в состав Северо-Урало-Сибирского фронта, который приказом командующего Восточным фронтом от 20 июля был сведен в 3-ю армию во главе с преподавателем Академии Генерального штаба Б. П. Богословским.

В сентябре все отряды, действовавшие на кунгурском направлении, вошли в состав 3-й Уральской дивизии 3-й армии. Каргопольский красногвардейский отряд, а также конные Верх-Исетский, Сылвенский и Латышский отряды были сведены в 1-й Уральский кавалерийский полк. А. Юшкевич стал командиром полка, а К. К. Рокоссовский возглавил эскадрон. До этого он исправно выполнял приказы вышестоящих начальников, стремясь успешно применять в боях опыт, полученный на фронтах Первой мировой войны. Теперь Рокоссовскому самому предстояло отдавать приказания, организовывать и руководить боевыми действиями. Опыта в этом деле у него не было, а потому все приходилось постигать на практике. Но присущие Рокоссовскому пытливость ума и наблюдательность вкупе с незаурядными природными данными позволили быстро добиться успехов на командирском поприще.