Певец обыденной жизни

Время – словно зыбучий песок

Маленькая церковь

 
Церковь шеей лебединой
В небо тянется настырно,
Рядом с блочною махиной
Утончённа, ювелирна.
 
 
Дом съедают дрязги, склочность,
Жизнь короткая мятежна.
В белых стенах – непорочность,
В блеске маковки – надежда.
 

Паркур счастья

 
Постарайтесь забыть потускневший афронт,
Разорвать кандалы зачерствевших обид,
Раскрывать над собою прощения зонт,
Чтоб не мучил ночами болезненный стыд.
 
 
Обуздайте в душе несусветный раздрай,
Псов-упрёков отправьте пинком в конуру,
Раздарите весёлых острот урожай
И спалите в камине веселья хандру.
 
 
Научитесь дарить незнакомцам добро,
Расточать безвозмездно улыбки в толпе,
Пусть любезности вашей блестит серебро,
Золотые слова расцветают в мольбе.
 
 
Вот тогда воцарится спокойствия штиль,
Перестанет тревожить багровый сумбур,
Треволненья последуют клином в утиль
И наполнится радостью счастья паркур!
 

Яркая свежесть

 
Листья падают – жёлтые слёзы,
Скоро снег полетит – белый пух.
Я, подобно ажурной мимозе,
К завываньям безрадостным глух.
 
 
Не приемлю тоску увяданья,
Развожу вдохновенья цветы,
Поливаю водою вниманья
Пестролистные клумбы-мечты.
 
 
Зеленею порой листопада,
Бриллианты желаний храню,
Посреди депрессивного смрада
Ароматом стремлений пьяню.
 
 
Грустной осенью пестую нежность.
Мне с упадком бороться не лень,
Чтоб любовную яркую свежесть
Подарить тебе в мартовский день.
 

Завидный предок

 
Ковром нетканым вдоль тихой речки
Снег укрывает поля зимою.
Дед, не желая лежать на печке,
Идёт на лыжах ночной порою.
 
 
Сняв беговые, он может в горы
Махнуть, решенье приняв нетрезво,
Дать малолеткам на трассе форы,
Весь день по склонам носиться резво.
 
 
Машину водит он, как Шумахер,
Хотя повсюду довлеют пробки.
Дед посылает заторы на хер,
Считая: внуки излишне робки.
 
 
Он то на сапе, а то на яхте
Седым пиратом гарцует в море.
Порой поддатый стоит на вахте
И фееричен в хмельном задоре.
 
 
«Остепениться пора, папаша!» —
Собравшись, просит семья занудно.
Он унывает без ералаша
И вновь готовит к походу судно.
 
 
Эх, мне бы в детстве такого предка,
Чтоб под ногами асфальт дымился!
Кто до отказа жмёт на гашетку…
Я им полвека назад родился.
 

Поезд везенья

 
Я ехал в поезде везенья
Довольно много лестных лет.
Блестели в рамках достиженья,
Семейный полнился бюджет.
 
 
Я начал с общего вагона —
Жить в коммуналке довелось.
Там за окном гнила промзона,
Тянулись будни вкривь и вкось.
 
 
Потом – удобная плацкарта,
Свой личный угол. Боже мой!
В объятьях пылкого азарта
Собой гордился и страной.
 
 
Удача – ревностная птица —
Не изменяла мне тогда:
Я смог в купе переселиться,
Пришла успехов череда.
 
 
Мой быт представлен был достойно:
Дверь с зеркалом, бельё, уют.
Работа, правда, беспокойна,
Зато сполна оплачен труд.
 
 
Скопились акции, валюта.
СВ раскрыл объятья мне.
Начав с невзрачного дебюта,
Не задержался я в говне.
 
 
Достиг приличного размаха,
Собрал солидный капитал…
Не избежал, спесивец, краха
И в одночасье проиграл.
 
 
Коллеги отвернулись разом,
Жена ушла в другой вагон.
Я встречен был везде отказом,
Взирать осталось на перрон
 
 
Из тамбура у туалета,
Где бил ребордами состав.
А счастья тень от турникета
Неслась в другую жизнь стремглав.
 

Интимный закат

 
Море закатное, словно мечта:
Тёплое, влажное и возбуждает.
Ранняя в небе маячит звезда,
Бледной копейкой Луна проступает.
 
 
Солнце интимно играет в волнах —
Алый язык теребит губы моря.
День нежно сумерки лижет впотьмах,
Ласкам светила фривольного вторя.
 

Цветы жизни

 
Дети – жизни цветы – повзрослели,
Есть у них тоже дети, дела.
Получается, мы постарели,
Хоть пока не сгорели дотла.
 
 
Что осталось от нежного сада?
Поздравленья раз в год и звонки.
Бесполезных забот кавалькада,
Сообщений скупых пустяки.
 
 
А на клумбах былого веселья
По-сиротски зияет земля —
Подшофе или в лапах похмелья,
Возвращение счастья суля.
 
 
Где плоды бесконечных метаний,
Результаты бессонных ночей?
Подменил их поток обещаний
И визиты ненужных врачей.
 

Для счастья

 
Для счастья нужен тёплый ветер,
В лицо способный бить открыто,
С любимою интимный вечер,
Закат в цветах александрита.
 
 
Для счастья нужен шум прибоя,
Плеск волн раскатистый, игривый,
Точёных кипарисов хвоя,
Мимозы запах прихотливый.
 
 
Для счастья нужен звёздный трепет,
Луны полночное сиянье,
Ночных небес негромкий лепет
И Млечного Пути мерцанье.
 
 
Для счастья нужен жар камина
И свечи в подожжённых платьях,
Чтобы подобьем парафина
В моих ты таяла объятьях.
 

Вручённая душа

 
Я сдаю свои отпечатки пальцев
На биометрический паспорт, визы.
Мне чужды предубежденья, капризы.
Я из разряда чудных постояльцев
В этом безмерно запутанном мире,
Готовых часами сидеть в сортире,
Сдавать анализы мочи и кала,
Если надо, крови из пальца, вены,
Принимать витамины, коллагены,
Ждать команды и любого сигнала,
Лишь бы не трогали тонкие души,
Лезли с палочкой в рот, нос, даже уши,
Прослушивали важно стетоскопом,
Записывали в карту результаты —
Томительно, долго, как бюрократы, —
И обсуждали диагноз всем скопом.
Не разбираясь, что творится в душе,
Вручённой однажды моей госпоже.
 

Обветшалая калоша

 
Я плесневею день за днём,
Хоть выгляжу пока прилично.
Давно духовный был подъём,
Теперь распад идёт отлично.
 
 
Пропал бесследно романтизм,
Его сменила прагматичность,
Явился с нею фатализм
И неприкрытая циничность.
 
 
Исчез лиричности мотив
И беллетристики аккорды,
Мечты отправлены в архив,
В фаворе глупые кроссворды.
 
 
Опаутиненность во всём,
Повсюду кандалы и путы.
Я не иду, ползу червём,
Забыв прогресса атрибуты.
 
 
Доверья опустел сосуд,
Иссяк фонтан блестящих планов,
Пустых обид раскрыт талмуд,
Мир видится толпой баранов.
 
 
Черствею прямо на глазах,
Теряю состраданья соки
И не витаю в дерзких снах,
Подверженный пустой мороке.
 
 
Я высыхаю, но кроплю
Себя надеждой небывалой:
Быть может, сдюжу, воспарю
Калошей в небе обветшалой.
 

Мгла забвения

 
Время, словно зыбучий песок,
Поглощает событья, детали.
Мы с тобой вечерам мечтали,
В клубах слушали джаз, реже рок,
В переулках Арбата плутали,
Посещали зимою каток,
Пили в местных палатках глинтвейн,
Уезжали на юг дикарями,
Взяв с собою тушёнку, салями,
Там вкушали мускат и портвейн,
Ощущали себя королями.
А теперь пресловутый блокчейн
Оплетает, как спрут день за днём,
Несуразная фраза «биг дата»
Непонятна и витиевата,
Мы о ней беспрерывно поём,
Два неверных уставу солдата.
Будто клячи, что сдали внаём,
Тянем некогда взваленный груз,
Позабыв про анналы, истоки.
В нас ещё бродят радости токи.
Помним съеденный ложкой арбуз
На камнях, и смешные зароки,
И противность слюнявых медуз.
Дни прошедшие, словно кино,
Чёрно-белая мутная плёнка.
Есть тут школа, уроки, продлёнка,
На бульваре игра в домино,
На локтях и коленях зелёнка
И призывные крики в окно:
«Я сказала, немедля домой!»
Большинство же событий затёрто,
Мы не помним почти что ни чёрта.
Время-лекарь – проблеме виной,
Оно память, как после аборта,
Наказало забвения мглой.
 

Перевод

 
Я перевёл тебе на счёт
Бюджет на срочные расходы.
Увидев банковский отчёт,
Задумался. Бегут ведь годы!
 
 
Мы в мелкой, праздной суете
Тепло теряем и влеченье,
В заботах, словно в хомуте,
Ведём ненужные сраженья.
 
 
Я должен был послать тебе
Букет улыбок несравненных,
Сыграть признанье на трубе
Из нот предельно откровенных.
 
 
Доставить радости аккорд,
Картину в красках обожанья,
В тонах признания офорт
И возбуждённое дыханье,
 
 
Безумной страсти аромат,
Покров рачительной заботы,
Весенней бодрости каскад,
Беспечность солнечной субботы,
 
 
Воздушный, нежный поцелуй,
Халву взаимности радушной,
Благополучия фэншуй,
Миролюбивый нрав послушный,
 
 
Горящий вожделеньем взгляд
И наслаждения чрезмерность,
Интимных мыслей шоколад,
Безоговорочную верность!
 
 
Вот это – был бы перевод
Между влюблёнными сердцами!
А я, бездушный идиот,
Лишь одарил тебя рублями.