000
ОтложитьЧитал
Глава 3
Сирены скорых не стихали. По моим подсчетам, их подъехало десять или одиннадцать, но продолжали подъезжать все новые и новые. В городе явно что-то случилось. Не могли одновременно десять человек попасть в больницу с сердечным приступом или инсультом.
Но в коридоре по-прежнему никто не появлялся. Я пытался сосредоточиться на книге, но мои мысли были там, на улице, где машины скорой помощи одна за другой подъезжали к дверям, из них выпрыгивали санитары и катили носилки с больными людьми в приемную.
После двадцатой или двадцать первой подъехавшей машины я не выдержал и вышел на улицу. Снег стал слабее, но все еще валил так, что крыльцо напротив, куда подъезжали машины скорой помощи, казалось для меня чем-то далеким. А ведь оно находилось всего в двадцати метрах. Мои щеки обжигал падающий снег. Я достал телефон, зашел в браузер. Запрос «Новости Санкт-Петербурга» тут же выдал мне почти три сотни ссылок, но почти все они начинались с заголовка: «В Санкт-Петербурге рухнула крыша торгового центра». Я открыл первую же из них и начал читать. Как сообщали СМИ в многоэтажном торговом комплексе «Олимп» обвалилась крыша, в результате чего пострадали люди. Сведений о точном количестве жертв не было.
Пока я читал, подъехало еще две скорых. Если я все правильно считал, пострадавших было уже минимум двадцать пять человек. Наша больница находилась ближе всего к «Олимпу», поэтому людей доставляли в первую очередь к нам. Я обновил страницу в браузере. Новых сведений о происшествии не появилось.
Кристина и ее недавний визит вылетели у меня из головы. Я словно завороженный стоял и смотрел, как скорые все пребывают и пребывают, отдавая пострадавших, тут же разворачиваются и едут обратно. Я работал в морге уже больше года и должен был привыкнуть к смерти, особенно учитывая тот факт, что знал о мертвых немного больше, чем все остальные. Но ко мне привозили уже мертвых. По сути это были уже не люди, которые еще недавно ходили, ели, говорили, любили, надеялись и мечтали. Теперь это были всего лишь наборы распадающихся тканей. Только жизнь человека связывала эти столь разные клетки между собой, заставляя работать друг для друга в постоянном симбиозе. Со смертью человека эта связь распадалась.
Но сейчас, в каких-то двадцати метрах от меня привозили людей, над которыми в прямом смысле слова зависла смерть. Их было много и с каждой минутой становилось все больше. Вот они живые люди, а уже через двадцать минут их могут накрыть простыней и привезти ко мне, где они превратятся в еще одну запись в журнале с моей росписью, подчеркивающей их переход в другой мир.
Я обновил браузер. По предварительным данным крыша обвалилась из-за обильно шедшего последние сутки снега. Те, кто должен был чистить крышу, сейчас уже, наверное, сидят на допросах в полиции. Я посмотрел на снег, падающий с неба. Если бы мне два часа назад сказали, что передо мной яростный и безжалостный убийца, я бы не поверил. Но теперь, если бы мне сказали, что передо мной добрый друг, я не поверил бы тем более. Добрый друг и безжалостный, расчетливый убийца, накапливающий свои силы медленно и кропотливо, чтобы в один момент обрушится на ничего не подозревающих людей яростной лавиной. Между этой трансформацией прошло всего пара часов.
Мои мысли прервал выглянувший на улицу санитар.
– Принимай клиента, – сказал он.
От звука его голоса я вздрогнул, но тут же пришел в себя.
– С «Олимпа»? – спросил я.
– Да.
Я зашел обратно в помещение. Под простыней лежало тело мужчины. Я как можно скорее расписал его карточку в журнале, на этот раз, не отказавшись от помощи санитара.
– Сегодня их еще будет много.
– А что слышно про крышу? Сколько там жертв? – спросил я.
Санитар пожал глазами.
– Не знаю, говорят о нескольких сотнях.
– Сотнях?
– Первое января, торговый центр был забит под завязку родителями с детишками.
Я покачал головой, пораженный услышанным. Мы переложили мужчину в холодильник. Все тело его было покрыто обширными гематомами черного, синего и красного цветов. В волосах я видел крошки стекла и бетона.
– Когда он умер?
– Почти сразу как привезли. Внутреннее кровотечение.
Я кивнул, как бы говоря, что это и так понятно.
– Не расслабляйся. Уверен, это не последний твой клиент на сегодня, – сказал он напоследок и ушел, забрав каталку.
Я сел на стул. В морге всегда стоял резкий запах мертвечины. Так его называли посетители. Сотрудники же морга прекрасно знали, что источает этот запах: смесь разлагающейся крови, мочи и кала. Именно этот аромат приводил в ужас неопытных студентов. Я же, сидя сейчас на стуле и думая об ужасной произошедшей трагедии, его не замечал. Впервые за все время, я не чувствовал ничего, словно нить, соединяющую мое обоняние с мозгом кто-то перерезал ножницами. Зато обострилось другое чувство. Я такого раньше не ощущал никогда. Все мое существо, все органы орали, нет, вопили мне, что я должен прикоснуться к этому мужчине. То, что он видел, то, чем была полна его жизнь, должно было стать доступным мне. Какая-то непреодолимая сила тянула меня к нему.
Я стянул резиновые перчатки и открыл холодильник. Глаза мужчины были закрыты, но я чувствовал, как свозь веки, немного распухшие и отекшие, он смотрит на меня. Впервые в жизни я собирался применить своей дар не для того, чтобы узнать чью-то жизнь, а для того, чтобы помочь кому-то. Именно так оно и было. Я это чувствовал.
Глава 4
– Ты готова?
– Да!
– Уверена?
– Да!
– Тогда поехали, – Александр оттолкнулся руками, и они с дочерью нырнули в темную трубу водяной горки.
– Папа мне страшно! ААААА!
– Не бойся, я с тобой.
Труба сделала резкий вираж, Алина закричала от страха и восторга. Ее отцу же было не до развлечений. Он следил, чтобы девятилетняя дочь не выпала из надувной плюшки.
Еще один вираж. Вода ударила им в лицо. Алина снова завизжала. Еще поворот, затем еще. Темные и светлые участки трубы сменяли друг друга. Эпилептику тут бы точно не понравилось.
– Я вижу свет впереди!
Они вылетели на финишную прямую. Вода затормозила плюшку. Они вместе упали в воду, смеясь и улыбаясь. Катя встречала их в самом начале очереди, выстроившейся за надувными плюшками.
– Ну как вам?
– Мама, это потрясающе. Я так кричала, мне было так страшно!
– А весело-то тебе было?
– Ага, – Алина обняла мать.
Александр передал плюшку стоявшему первым в очереди мужчине и присоединился к жене и дочке.
– А где Коля? – спросил он, оглядевшись по сторонам.
– Держит нам место на шезлонгах, – ответила Катя. – К нам уже подходили какие-то две толстые тетки, пытались отжать ваши с Алиной места.
– Но ты, я уверен, дала им отпор, – Саша обнял жену и поцеловал в шею.
– Конечно. Я справляюсь с двумя непоседливыми детьми, а это пострашнее жирных теток.
Саша улыбнулся.
– Все-таки хорошо, что мы выбрались сегодня в аквапарк.
– Еще бы, – сказала Алина и запрыгала на месте. – А когда мы пойдем на следующую горку?
– Совсем скоро, милая, дай только папе немного отдохнуть. Пойдем к твоему брату. Он не такой бойкий, как твоя мама, поэтому толстым теткам может уступить.
– Я ему помогу. Я им как дам.
Родители рассмеялись.
– Пойдем.
Они вместе поднялись по лестнице. Подпрыгивающая Алина шла впереди, держа маму за руку. Саша шел сзади, с удовлетворением замечая, как некоторые молодые люди и мужчины оборачиваются и смотрят его жене вслед. Он и сам, честно признаться, заглядывался на ее зад, ставший после перенесенных родов, по его мнению, только лучше. А в этом черном купальнике Катя выглядела просто невероятно. Странно конечно, но он был готов признать, что двое детей сделали ее еще сексуальнее, хотя все домыслы и предположения говорили, что обычно бывает наоборот.
Семья спустилась к пляжной зоне. Коля сидел на одном из их четырех шезлонгов, с настолько воинственным видом, какой только мог создать десятилетний мальчик. В одной руке у него был шлепанец, в другой пустая полулитровая бутылка из-под колы. Казалось, любой, кто подойдет к их шезлонгам, получит от этого новоиспеченного рыцаря бутылкой по голове.
– Ты справился, Коля, молодец, – сказала Катя, сев на шезлонг.
– Тут подходили какие-то дядьки, но я их прогнал.
– И правильно сделал, – Александр растянулся на шезлонге.
– За это я тебе сегодня куплю большой гамбургер, – сказала Катя.
– Лучше чизбургер.
– Что пожелаешь, – улыбнулась мать.
– А мне? Я тоже хочу чизбургер, – Алина запрыгала рядом с шезлонгом.
– И тебе тоже купят, – сказал Александр.
– И Хэппи Милл?
– И Хэппи Милл, – кивнул он. – Сегодня же первый день нового года. Желания должны сбываться.
– Ура, – Алина снова запрыгала. – А когда мы снова пойдем на горки?
– Очень скоро, – сказала Катя. – Папе с мамой только нужно передохнуть. Если хотите, можете поплескаться вон в том бассейне, но только так, чтобы мы вас видели. Коля, присмотришь за сестрой?
– Конечно.
– Только тапок и бутылку здесь оставь, – сказал отец.
Дети ушли в небольшой бассейн, оставив родителей наедине. Катя поцеловала мужа в губы.
– Это была отличная идея отправиться в аквапарк первого января.
– Эта отличная идея пришла в голову слишком большому количеству народа, – кивнул он на ждущих большую волну в главном бассейне людей, их было не меньше двух сотен.
– Ну ладно ты, перестань, ворчун, – Катя снова его поцеловала. – Дети довольны, я тоже.
– Я рад, – он закинул руки за голову и зажмурился.
Вокруг ходили люди, шумела вода, дети кричали, плескаясь в бассейне, играла музыка. Аквапарк жил полной жизнью, давая людям то самое ощущение лета, необходимое в середине зимы.
Его телефон, лежавший на шезлонге, зазвонил.
– Кто там? – спросила Катя.
– Это Дима.
– Опять у него что-то случилось.
– В любом случае, я должен ответить.
– Даже первого января, когда у нашей семьи выходной?
– А вдруг что-то случилось?
Катя, до это сидевшая на шезлонге и смотревшая на Сашу, легла, обратив свой взор на детей.
– Делай, что хочешь, но только помни, ты детям сегодня еще обещал Хэппи Милл.
Он рассмеялся.
– Да помню я, злюка моя, – поцеловав жену, он взял телефон. – Слушаю.
– Саня, привет. С наступившим тебя.
– И тебя так же.
– Я тебя там не сильно отвлекаю?
– Вообще у нас семейный поход в аквапарк, но если ты по делу, то давай быстро.
– Прости, но дело срочное.
– Тогда не тяни резину.
– Ты сидишь?
– В каком смысле?
– Или стоишь?
– Я вообще лежу на шезлонге. Да что случилось-то?
– Это отлично, потому что я боялся, что ты упадешь. Есть новости о нашей сделке с американцами.
– Да ну.
– Да. Им понравилась первая партия, и они хотят купить еще.
– Понравилась? Правда? И сколько?
– Предварительно им нужна партия в десять раз больше первой.
– В десять раз больше? Да иди ты!
– Я абсолютно серьезно. В десять раз.
– Это же…, – он пытался сказать цифру вслух, но горло как будто запечатали, из него не могло выйти ни единого звука.
– Два миллиона, Саня. Мы продадим их на два миллиона.
– Боже мой.
Катя, в этот момент читавшая книгу, повернулась к нему.
– Что там у тебя?
Но Саша просто от нее отмахнулся.
– Еще раз повтори это.
– Саня, десятикратная партия…
– Да к черту это! Повтори цифру.
– Два миллиона долларов.
– Два миллиона долларов, – он подскочил с шезлонга. – Ахаха. Два миллиона.
Люди, лежавшие по соседству, начали на него оборачиваться, но ему было плевать.
– Дима, ты представляешь, что теперь будет?
– Да, я куплю себе мерседес.
– Да к черту твой мерседес. Ты представляешь, как теперь мы развернемся?
– Еще бы.
– Если их купили американцы, то теперь их будут покупать по всему миру. Я уверен, скоро нам позвонят из Японии, Китая и Европы.
– Все так и будет.
– Да что там у тебя такое случилось? – Катя сидела на шезлонге и смотрела на мужа, самым ужасным способом нарушавшего аквапарковую идиллию.
– Ладно, Димон, давай позже поговорим. Я тут отдыхаю с семьей.
– Конечно, давай, позвони мне сегодня вечером.
– Обязательно. Еще раз с наступившим тебя, – он отключил звонок и повернулся к жене.
– Что там у тебя случилось?
– Ничего, все великолепно.
– Молодые люди, вы можете вести себя потише. Вы все-таки в общественном месте находитесь, – это была пожилая женщина через пять шезлонгов, очень сильно напоминавшая Джаббу Хатта.
– Извините, – сказал ей Саша.
Со стороны его извинение было больше похоже на отмашку, что женщине явно не понравилось. Но он успел от нее отвернуться, а высказывать претензии его спине ей было не с руки.
– Американцам понравилась первая партия, и теперь они хотят больше. Дима говорит, они заказали наших костюмов на два миллиона долларов.
– Два миллиона?
– Да. Представляешь?
Катя закрыла рот рукой.
– Это невероятно, – сказала она.
– И я про то же. Это просто фантастика. Наконец-то наша разработка выстрелила.
Они обнялись. Саша не знал, куда себя деть от счастья. Он хотел сжать жену в объятьях как можно крепче, но боялся, что может ее раздавить, все-таки она была легче него на тридцать килограммов.
– Только есть одно но, – сказал он, когда они отпустили друг друга.
– Какое? – спросила Катя.
– Поскольку нужно будет подготовить контракт, а затем проследить за изготовлением партии в ближайшие пару месяцев, боюсь, мы не сможем поехать в Испанию. Я буду очень занят. Правда. Если все получится, то Коля и Алина до конца своих дней не будут ни в чем нуждаться, – он пытался завалить жену потоком информации, чтобы она не успела вставить свое «нет».
– А Евгения?
– Какая Евгения?
Катя улыбнулась, и Саша все понял.
– Ты сейчас серьезно? – он подскочил с шезлонга.
Катя продолжала улыбаться.
– Молодые люди, я, кажется, вас просила…
Он повернулся к ней.
– Женщина, у меня жена ждет третьего ребенка, а вы летите к себе на Татуин.
Если бы он продолжил смотреть на женщину, то увидел бы, как лицо Джаббы Хатта от ярости превратилось в лицо японского суммоиста, пытающегося оторвать двухсоткилограммового оппонента от земли. Но ему было плевать. Это был самый счастливый день в его жизни, и он не собирался тратить его на какую-то старую курицу.
– Ну что, тогда сегодня идем в ресторан? Постой, а почему ты уверена, что это девочка? Какой месяц?
– Второй.
– Еще же рано.
Она заглянула ему в глаза.
– Я просто знаю, – сказала Катя.
Когда она говорила вот так, значит, точно знала. Александр кивнул.
– Всегда мечтал о второй дочери. Ты не ответила на вопрос.
– Какой?
– На счет ресторана.
– Какой ты прыткий, – Катя встала с шезлонга и обняла мужа. – Давай сначала купим детям Хэппи Милл, а уже потом будем думать о вечере.
– Хорошо. Но у тебя есть какие-нибудь пожелания? Или идеи?
От радости он был готов выполнить любую просьбу жены. Катя его поцеловала.
– Солнце мое, если честно, я хочу просто провести с тобой время дома, в тишине и покое. Когда дети лягут спать, лечь на кровать, обнять тебя крепко-крепко, и посмотреть какой-нибудь фильм. Это было бы чудесно.
Александр чувствовал, как его сердце от радости пытается вырваться из грудной клетки. Он готов был сделать все, что она хочет.
– Конечно, как пожелаешь.
Они обнялись. На секунду он забыл, что вокруг куча людей, шумит вода, а спину выжигает взглядом Джабба Хатт. Он даже забыл про двух детей, плескавшихся в детском бассейне. Сейчас мир сузился до одного квадратного метра, где они стояли и с какой-то детской наивностью и теплотой сжимали друг друга в объятиях.
– Папа, ты обещал, что мы пойдем кататься на горках.
Алина ворвалась в их мир так же бесцеремонно, как Гитлер в 39-м в Польшу. Дочь обхватила его ногу, привлекая к себе внимание.
– Конечно пойдем. Мы с мамой тут немного разговаривали.
– О чем?
Александр посмотрел на жену. Та с улыбкой кивнула.
– А ты обещаешь, что никому не расскажешь? – спросил он, понизив голос.
На лице Алины вспыхнул восторг. Детям приятно, когда с ними секретничают взрослые.
– Обещаю.
– Даже Коле не расскажешь?
Девочка повернулась к бассейну, где ее брат по-прежнему плескался с другими детьми.
– Точно. Он выпихнул меня из-под струи воды. Она очень приятно щекочет вот здесь, – она погладила область шеи.
– Ябедничать не хорошо, – сказала Катя.
Алина зажала рот рукой.
– Я больше не буду, – сказала она сквозь пальцы.
– Обещаешь? – спросил Саша.
Дочь закивала.
– Тогда слушай. У тебя скоро будет маленькая сестричка.
Глаза Алины расширились до размеров девочки из анимэ.
– Сестричка? – повторила она.
Саша кивнул.
– А я смогу с ней играть?
– Когда она будет маленькая, она не сможет с тобой играть, – сказала Катя.
– А когда она станет такой же, как я?
– Тогда сможешь, – сказал Саша.
– Ура! – девочка запрыгала на месте.
Александр пытался ее остановить, но она выскользнула из его рук.
– Кажется, вы собирались сходить покататься на горках,– напомнила Катя.
– Молодые люди, я, кажется, уже говорила вам, или мне позвать охрану? – это снова был Джабба Хатт.
Александр ничего ей не ответил. Взяв дочь за руку, он направился к водяным горкам.
После аквапарка, они довольные и голодные отправились в ближайший развлекательный центр. На улице шел сильный снегопад. Городские службы пытались оперативно убрать снег, но стихия побеждала. Прежде чем они заехали на подземную парковку торгового центра, прошел целый час. В ресторанном дворике, где было много заведений фастфуда, в том числе и МакДональдс, Саша купил детям обещанный Хэппи Милл, а жене взял чизбургер и двойную порцию картошки.
– Ты хочешь, чтобы я растолстела? – спросила Катя, когда он поставил на стол поднос с едой.
– Ты не растолстела раньше, не растолстеешь и теперь.
– Ну смотри. Если я стану такой же жирной, как та тетка в аквапарке, виноват будешь ты.
– Такой вес я тебе набрать не дам, – он ей подмигнул.
Катя все поняла и с улыбкой распечатала чизбургер.
– Папа, а ты почему не ешь? – спросила Алина.
– Я не люблю гамбургеры.
– Почему? Они же вкусные, – присоединился к сестре Коля.
– Не люблю и все.
– А что ты тогда будешь есть?
– Пойду, закажу себе плов вон там.
– Сиди с детьми, я сама схожу, – Катя поднялась со стула.
– Сиди, тебе нельзя…
– Ремизов, я только на втором месяце. С пловом и мантами я уж как-нибудь справлюсь.
Саша с улыбкой сел обратно на стул. Когда его жена говорила таким тоном, называя его по фамилии, то лучше с ней было не спорить. Если она что-то вбила себе в голову, то обязательно сделает.
– Тебе только плов или будешь что-нибудь еще?
– Лагман.
– Лепешка?
– Конечно.
– Сейчас все будет.
– Как скажите, госпожа.
Катя одарила его улыбкой и ушла заказывать еду.
– Ой, пап, смотри, а у меня тут игрушка, – Алина достала из упаковки с Хэппи Миллом маленькую фигурку Железного Человека.
– Это же Хэппи Милл, тут и должен быть подарок, – сказал Коля.
– Твой брат говорит правду.
– Классно, – она захлопала в ладоши. – Хочу еще игрушку.
– Для этого нужно купить еще один Хэппи Милл.
– А можно?
Саша наклонился к ней и поцеловал в лоб.
– А ты не лопнешь у меня?
Девочка наморщила лоб, размышляя над вопросом.
– А нельзя купить, забрать игрушку, а еду не есть?
Саша рассмеялся.
– А куда же тогда ее девать? – спросил он.
– Пусть Коля съест.
– Я не хочу.
– Ну и что тогда делать? – спросил Александр.
Девочка снова наморщила лоб. В такие моменты она ему особенно нравилась. Такая маленькая и такая серьезная.
– А может, ты съешь?
– Я не люблю такую еду.
– Тогда, может быть, вон им отдадим? – она показала пальцем на семью за соседним столиком.
– А если они откажутся?
– Кто же отказывается от еды просто так? – спросила Алина.
– Ну ты же отказываешься.
– Я ее не хочу есть, я хочу игрушку.
– А может быть, они тоже хотят игрушку?
Алина замотала головой.
– Нет, не хотят.
– Почему ты так уверена?
– Потому что игрушку хочу я.
Александр снова рассмеялся. Алина всегда его смешила.
– Хорошо. Я куплю тебе еще один ради игрушки.
– Ура!
– Только вот дождемся, пока мама придет, – он повернулся посмотреть, где Катя.
Она стояла у кассы и ждала заказ. Их взгляды встретились. Саша улыбнулся. Катя улыбнулась ему в ответ и помахала чеком.
– А какая игрушка будет следующая? – спросила Алина.
Александр повернулся, чтобы ответить. В этот момент что-то хлопнуло. В первую секунду он подумал, что где-то рядом лопнул воздушный шар. Но разве от лопнувшего воздушного шара так кричат люди?
Обернувшись, он увидел, как колонна, поддерживающая собой крышу, медленно, словно кто-то почти остановил время, складывается. За колонной двигалась крыша развлекательного центра. Вместе с крышей вниз падал снег. Очень много снега. Невероятно много снега.
«Его слишком много» – думал Александр, наблюдая, как крыша медленно приближается. А еще он думал о том, что любит свою жену, сына Колю, Алину и не родившуюся дочь Евгению. А еще жизнь. Но крыше торгового центра «Олимп» было на это плевать.