Улей. Книга 2

«Душа женщины создана в преисподней.»

Джимми Пейдж

Часть 1

Глава 1

Кая

Разум пчелки пребывал в тумане, пока молчаливые сопровождающие доставляли ее на минус второй уровень. Страшное слово «тюрьма» стучало в висках; все остальные мысли и эмоции затерялись в океане боли и обреченности. Ее ведут в тюрьму – единственное, что она знала наверняка. А еще был приказ, отпечатавшийся на подкорке сознания: «Чтобы не происходило – молчать. Расколешься – тебе конец.»

Иными словами, ей снова предстоит притвориться дохлой.

А если будут пытать?

Сколько она сможет продержаться, прежде чем Бут вытащит ее?

И вытащит ли?

Что, если это очередная подстава с его стороны, и спасения ждать глупо, наивно и бессмысленно?

Да и хочет ли она спасения в свете вскрывшихся фактов?

Отец, Антон… их больше нет. Даже если Габриэль Янг солгал, чтобы растоптать ее и причинить боль, правду Кая не узнает никогда. С этой задачей ублюдок справился на сто процентов. Она растоптана и уничтожена болью.

Вокруг только ложь, страдания и смерть. Улей стер с лица земли все, что ей было дорого. Забрал всех, кого по-настоящему любила. Всех, кто любил ее. Ту, которую любить невероятно сложно.

Ничего не осталось. Ни семьи, ни дома, ни надежды на спасение. Убежать нельзя. Возвращаться некуда.

Ради чего жить и сражаться?

Ее долго ведут по тускло освещённому узкому коридору. Серые стены, железные двери, звенящее эхо тяжелых шагов, угнетающая атмосфера ужаса и безысходности.

– Стоять, лицом к стене, – приказывает один из надзирателей, грубо толкнув ее в стену, второй отпирает дверь.

– Нет, не сюда, – сквозь гул в ушах доносится до Каи другой голос. – Кронос приказал отвести в тринадцатую. Пчелка нервно ухмыляется. Похоже, проклятое число тринадцать преследует ее.

– Пошли, – схватив девушку за плечо, рявкает тот, что говорил первым.

Они проходят еще несколько бесконечно длинных метров прежде, чем оказываются возле нужной камеры. Затолкнув Каю в темную, пропахшую сыростью, грязью и человеческими экскрементами комнату, тюремщики со скрежетом закрывают толстую металлическую дверь, оставляя ее в черном вонючем мраке неизвестности.

Промозглый холод, гулко разбивающиеся о пол капли воды, вибрирующий гул в трубах, липкий пот, струящийся по позвоночнику, нервно стучащие друг о друга зубы.

Добро пожаловать в ад, Кая.

Протянув руку, девушка наталкивается ладонью на склизкую, покрытую плесенью стену.

Ни малейшего проблеска света, кромешная мгла и пронизывающий ужас.

Тебе нравится твой новый дом, пчелка? Разве он не прекрасен?

– Ненавижу, – с отвращением выплевывает она во тьму. – Идиотка, – а это уже себе. Заслуженно.

Плотнее закутавшись в пиджак Эйнара, Кая пересиливает зудящий порыв скинуть подачку предателя и растоптать ногами. В памяти в замедленном режиме вновь и вновь проносится последняя сцена, где он стоит плечом к плечу с батлером, безропотно выслушивая от него снисходительную похвалу за проделанную работу.

Беспринципные лжецы и ублюдки – все, без исключения, не взирая на высоту уровня.

Спросите, как она могла так глупо попасться в умело расставленную медовую ловушку?

Легко. Точно так же, как миллионы одураченных и использованных женщин планеты до нее.

Масштаб не имеет значения. Улей – всего лишь микроверсия прогнившего общества, живущего за пределами острова, но она зеркально отражает все то, что происходит снаружи.

Девушку охватывает яростная дрожь, переходящая в нервный озноб. Неконтролируемые соленые слезы стекают по щекам, в груди разрывается сердце, ненависть закипает в венах.

В Улье никому нельзя верить.

Особенно Буту. Тем более Буту. Никогда – Буту.

Она же знала… знала, но желание отомстить Янгу и лживые низкие, подлые манипуляции батлера пересилили доводы рассудка, отключив инстинкт самосохранения и рациональное мышление.

Они оба, и Кая и Эйнар, ничего не нарушили. Они четко действовали по плану Бута, но финал должен быть другим.

Другим!

Однако она здесь – абсолютно одна, в этой вонючей сырой клетке, а Эйнар остался наверху, чтобы покорно лизать руки своего хозяина и предано вилять хвостом.

Ее тупо обвели вокруг пальца и бросили подыхать здесь в одиночестве, как отработанный материал, как кусок полудохлого мяса.

Шумно втянув смрадный воздух, Кая позволяет истерике прорваться наружу. Нервный глухой смех, отражается от стен и рикошетом бьет по барабанным перепонкам. Ослабевшие ноги не держат, и привалившись к влажной стене, девушка безвольно сползает на ледяной бетонный пол.

Во всем безумии и хаосе происходящего лишь одна мысль дает ей сил дышать дальше. По крайней мере, одной мразью на земле стало меньше. Габриэль Янг, монстр, ответственный за гибель всей семьи Каи, а в скором будущем, возможно, и ее самой, сдох в луже мочи и собственной крови, глядя ей в глаза, пока не лишился своих. У нее на языке до сих пор горит мерзкий вкус его крови, а в носу стоит запах смерти никчёмного напыщенного выродка, свято верящего в свою власть и безнаказанность.

Помогли ему миллиарды и влиятельные покровители?

Через несколько лет его деньги растратят, имущество пустят с молотка, а имя забудут. Ничего не останется, кроме совершенных им преступлений.

Ради одного этого момента Кая снова без колебаний согласилась бы на предложенный Бутом план.

Только теперь ей этого было бы мало. Она потребовала бы больше крови и смертей.

Они все должны заплатить за то, что сделали.

Каждый.

Поток кровожадных мыслей обрывают вспыхнувшие под потолком галогенные лампы. На мгновенье зажмурившись от яркого света, Кая протирает слезящиеся глаза. Мутноватая рябь мешает рассмотреть окружающую обстановку в деталях, но все это становится совершенно неважным, когда ее взгляд вылавливает женский силуэт у противоположной стены.

Босая женщина в длинной фиолетовой бесформенной рубашке стоит к ней спиной, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Она не издает ни шороха. Неудивительно, что Кая не услышала ее сразу. Осторожно приближаясь, пчелка с опаской всматривается в исхудавшую и наверняка безумную узницу. Грязно-серые всклоченные волосы, торчащие тощие плечи, худые бледные руки с узловатыми пальцами и обломанными ногтями, уродливые язвы на голых ногах.

Боже, это новый психологический прием? Попытка доломать окончательно?

Или еще одно наглядное пособие того, что ее ждет дальше?

– Меня зовут, Кая. Я не причиню вам вреда, – произносит пчелка.

Женщина не отвечает, продолжая раскачиваться, словно маятник, и Кая, набравшись смелости, опускает ладонь на костлявое плечо.

– Пожалуйста, ответьте мне, – хрипло просит она, разворачивая узницу лицом к себе.

Женщина поднимает на Каталею безжизненный пустой взгляд, и из горла пчелки вырывается глухое отчаянное рыдание.

– Мама, боже…, – задрожав всем телом, Кая порывисто сжимает в объятьях худое безвольное тело, гладит по волосам.

Обливаясь слезами, покрывая поцелуями застывшее лицо, она с жадностью и неверием всматривается в изменившиеся, но все еще узнаваемые черты.

– Мама… Это ты. Ты. Живая. Боже, спасибо, спасибо, – в агонии бормочет Кая, то улыбаясь, то плача, то смеясь, как припадочная. – Мы вместе. Я с тобой. Это Кая, твоя Кая, – обхватив лицо матери, она с надеждой смотрит в прояснившиеся светло-серые глаза, чувствуя, как кровь бурлящим потоком разливается по венам.

Можно ли испытать безграничное всеобъемлющее счастье, находясь в самом сердце клоаки зла? Оказывается, можно, но совсем ненадолго. Мимолетный фейерверк, огненный залп эндорфинов, короткий взлет над кипящей бездной и стремительное крушение. Счастье – слишком хрупкое чувство, чтобы выжить в аду, не превратившись в груду обгоревших черепков.

– Нет! Нет! Нет! – хриплый крик Анны Гейден трижды разлетается по тесной камере, и с неизвестно откуда взявшейся силой в истощенном теле она грубо отталкивает дочь обеими руками. Затем отходит от опешившей девушки и садится на узкую койку, накрытую грязным промятым матрасом. – Я молилась всем богам, чтобы никогда… никогда больше тебя не увидеть, – измученно шепчут покрытые мелкими ранками губы. – Но Дьявол, как всегда, оказался хитрей.

– Который из них, мама? – опустившись рядом с матерью, обессиленно бормочет Кая. – Который из них…

Глава 2

Бут

Кронос и Медея ждут меня в кабинете, расположившись во главе овального стола. Его лицо скрыто маской, потому что в помещении находятся посторонние. Охрана, юристы корпорации и секретарь для ведения протокола внутреннего расследования. Расслабленная поза Кроноса говорит об абсолютном спокойствии. В отличие от своей бледной взволованной супруги, он уверен, что контролирует ситуацию.

– Почему трутень еще жив? – заметив вошедшего следом за мной Эйнара, недовольно спрашивает Крон.

– Он важный свидетель. Его показания понадобятся для отчета, который в ближайшие дни потребует Верховный совет, – спокойно объясняю я.

Кронос не удостаивает меня ответом, и с его молчаливого согласия я размещаюсь на за столом, а в кресле в центре зала. Эйнар остается стоять за моей спиной. Охранники с непроницаемыми лицами занимают позиции по бокам на тот случай, если к завершению разговора Крон сочтет меня причастным к «несчастному случаю» с почетным гостем и решит отправить на минус второй этаж.

Чрезвычайные ситуации происходят в стенах Улья нечасто, но для них тоже предусмотрен строго установленный регламент. Сначала внутреннее совещание, затем вердикт Кроноса, а дальше в зависимости от принятого решения, дело передается или не передается на рассмотрение в Верховный совет. В большинстве случаев проблему удается замять без доносов наверх. Кронос не выносит вмешательства членов Верховного совета в его внутреннюю кухню, предпочитая действовать автономно.

– Говори, Бут. – Крон поднимает кисть в кожаной перчатке, давая мне право голоса.

– То, что произошло сегодня, безусловно удар по репутации корпорации, – положив ладони на подлокотники, сдержанно начинаю я. – Гибель почетного гостя в его личных апартаментах от руки одной из пчелок поднимет волну негодования среди гостей и покровителей корпорации. Улей может понести огромные убытки и потерять доверие большинства своих партнёров.

– Ты говоришь о возможных последствиях, – ледяным тоном прерывает меня Крон. – А меня интересуют причины, обстоятельства и хронология событий.

– По поводу обстоятельств расскажет Эйнар, так как он находился внутри. Камеры были отключили по вашему приказу, иначе мы бы просто посмотрели запись.

– Господин Мин настоял, чтобы встреча проходила без наблюдателей, – вставляет свой довод Крон. – Мы обязаны удовлетворять все пожелания клиента. Он был предупреждён о возможных рисках. Хочу напомнить, что за время существования острова, в стенах Улья не было ни одного нападения на клиента со стороны пчёлок.

– Это так, – согласно киваю я. – Батлеры всех уровней тщательно готовят своих подопечных, исключая всевозможные риски для гостей корпорации.

– Но Каталея Гейден не только оказалась не готова, она пронесла с собой нож, которым впоследствии убила господина Мина, одного из наших самых выгодных клиентов, – Крон озвучивает свое первое обвинение в мой адрес. – Помимо этого, в апартаментах присутствовало третье лицо, участие которого не обсуждалось при организации встречи. Трутень должен был доставить пчелку и ждать снаружи.

– Господин Мин пожелал, чтобы я остался, – подает голос Эйнар, выходя из-за кресла. Охрана расступается, пропуская его вперед.

– Он объяснил, чем было вызвано это желание? – Кронос переключает фокус внимания на трутня.

– Да, – склонив голову, отвечает Эйнар. Медея презрительно кривит губы. Ее муж хранит хладнокровную невозмутимость. Я спокойно наблюдаю, едва сдерживая улыбку. – Я уже уходил, когда заметил, как пчелка достает нож и обезоружил ее, – уверенно, но с почтением и нотками страха в голосе продолжает парень. Молодец, Эй, игра достойная высших наград Оскара.

– Вот мы и подобрались к самому главному. Откуда взялся нож, и почему ты ее не обыскал перед тем, как сопроводить на третий уровень?

– Ее платье было прозрачным и достаточно откровенным, чтобы рассмотреть все части тела, и я не стал проводить личный осмотр, потому что не увидел в этом смысла. Пчелка не проявляла сопротивления, вела себя тихо и не вызывала никаких подозрений относительно ее намерений.

– Где в итоге оказался нож? – холодно уточняет Кронос.

– Боже, зачем ты его слушаешь, Крон, – раздраженно вмешивается Медея. – Он сейчас наплетет все, что угодно, чтобы прикрыть свою задницу. Казнить обоих, тело Мина уничтожить и устроить для общественности несчастный случай, а не тратить время на этот цирк, – пренебрежительно фыркает она, откидываясь на спинку кресла.

– Продолжай, – отмахнувшись от жены, приказывает Кронос, цепким взглядом сканируя побледневшего трутня.

– Нож был спрятан под ремнями от туфель, опутывающих лодыжки. Это моя ошибка, и я готов понести любое наказание, – виновато отвечает Эйнар, всем видом показывая глубину своего раскаянья и сожаления. Черт, а у мальчишки и правда настоящий талант. Я слушаю и сам верю, хотя знаю, что все было не так.

– И пчелка решила достать его, как только вошла в апартаменты?

– Да, господин.

– По твоему мнению – она хотела его убить? – прямо спрашивает Крон.

– Не уверен, господин, – отвечает трутень, вжимая голову в плечи. – Я предложил гостю вызвать охрану, но он отказался и, передав мне оружие, приказал остаться в апартаментах, чтобы в случае проявления пчелкой агрессии, я мог ее остановить.

– Насчет агрессии, – отвлекаясь от ножа, произносит Крон и жестом показывает войти в кабинет кому-то еще.

Оглянувшись, я замечаю дородную фигуру похотливого доктора Зло. Что ж, вот сейчас и проверим, насколько он искренен в своих порывах к сотрудничеству.

– Трой, ты ввел Каталее нейролептик, снижающий психическую активность? – Кронос продолжает допрос, переключившись на нового фигуранта.

– Да, соответствующая запись имеется в ее личной карте, – деловито докладывает док. – Вы можете проверить камеры наблюдения и убедиться, что за пятнадцать минут до выхода пчелки я сделал ей внутривенную инъекцию.

– Ты подождал, пока препарат подействует? – требовательно уточняет Крон.

– Да, когда я уходил, девушка была совершенно спокойна, – твердо отвечает Трой.

– В таком случае, как ты объяснишь то, что произошло?

– Объяснить могу я, – решив, что пора вмешаться, я снова перетягиваю фокус внимания на себя. – Причина – нестабильное состояние пчелки, о чем я неоднократно докладывал. Недавний случай на внутреннем мероприятии, где пчелка спровоцировала драку, прямое тому подтверждение. Соответствующие отчеты и подтверждающие заключения психиатрической комиссии отправлялись лично вам. Доктор подтвердит, что при серьезных нарушениях нервной системы, сбои возможны даже под воздействием препаратов. К тому же доза была рассчитана с учетом того, что она должна находиться в ясном сознании и общаться со своим господином, а не нечленораздельно мычать и пускать слюни.

– Тогда ответь на такой вопрос…, – приняв мои аргументы, Кронос сводит вместе ладони, устремив на меня холодный и острый, как бритва, взгляд. – Откуда у пчелки взялся нож?

– Я его ей дала, – прежде, чем мне удается вставить хоть слово, отвечает Медея.

Вот это сюрприз на миллион. Неожиданно, но я бы и сам справился. Кронос медленно поворачивает голову и точно таким же взглядом смотрит на жену.

– Разумеется, не для того, чтобы она убила господина Мина. Ты сам поддержал мое желание увидеть Каталею в сезонном стриме, и господин Мин дал свое согласие. Она должна была участвовать на общих условиях, что дает мне право предоставить ей преимущественный бонус. И точно такое же право есть у Бута. Свой бонус он потратил на Науми, а я просто решила дать девчонке шанс.

– А как же казнить обоих? – скептически припоминает Кронос ее недавнее предложение. Медея равнодушно пожимает плечами. Она ходит по очень тонкому льду, но делает это с поистине королевским изяществом.

– Новенькая не оправдала моих ожиданий. К тому же вопрос об ее участи снят. Я рассчитывала на славу поразвлечься, а не вот это всё. Крон, давай сделаем, как я сказала, – положив ладонь на локоть мужа, Дея томно заглядывает ему в глаза. – Нам не нужна шумиха вокруг этого дела. Пару дней назад Мин внес последний транш за поимку пчелки и плату за годовое обслуживание. А убытки будущих периодов мы перекроем новыми контрактами и зрелищными стримами. Инцидент неприятный, но зачем раздувать проблему вселенского масштаба, если все можно уладить изнутри.

Черт, Медея говорит ровно то, что планировал сказать я. Словно достала из моей головы заготовленную речь и без запинки зачитывает мужу. На такую удачу я даже не рассчитывал, но радоваться рано. Покровительство королевы далеко не бесплатное удовольствие, а у меня нет желания платить за то, что мог сделать сам.

– Как нож снова оказался у пчелки? – выслушав жену, Кронос снова обращается к Эйнару.

– Господин Мин приказал, чтобы я передал оружие ему и вернулся на место. – на удивление правдиво врет трутень. – Я выполнил его поручение. Какое-то время нож находился у гостя, он… – парень запинается, уставившись в пол.

– Говори, как есть, – нетерпеливо требует Крон.

– Господин Мин угрожал пчелке ножом, заставил раздеться, потом стал доставать другие предметы, лежащие на столе, одним из них он ранил ее. Она была напугана, умоляла его не причинять ей боль, но он повалил ее на пол, приставил нож к горлу. Не думаю, что он собирался ее убить. Скорее, это была психологическая атака. Я хотел вмешаться, но он снова приказал мне оставаться на месте. Дальше все произошло мгновенно. Казалось, что господин Мин полностью контролирует ситуацию, а потом он ей сказал, что Улей убил ее семью…

– Что конкретно он сказал? – перебивает Кронос и по тону его голоса я понимаю, что для него разговорчивость Мина – большое и неприятное откровение.

– Дословно: Улей организовал убийство ее семьи, потому что отец не поверил в гибель дочери и стал лезть туда, куда не надо, – подняв голову, четко отвечает трутень.

– Он назвал какие-то имена? – потерев ладони друг о друга, задумчиво интересуется Крон.

– Нет. Имен не было, – уверенно кивает Эйнар.

– Как пчелка среагировала на слова господина Мина?

– Все случилось в течении нескольких секунд. Она взбесилась. Ни он, ни я не ожидали такого бурного всплеска агрессии. Пчелка вцепилась зубами в его руку, вырвала нож и полоснула им по горлу господина Мина, а затем выколола глаза. Когда я подбежал, он уже бился в судорогах.

– Как тебе удалось вызвать Бута? – после непродолжительной паузы, спрашивает Кронос.

– Я снял часы с господина Мина, догадавшись, что на них должна быть кнопка экстренного вызова.

– Странно, что он сам ее не нажал. Не так ли?

– Секунды…все случилось за секунды. Он просто не успел.

– Но господин Мин попытался, – вставляю я. – Но ошибся кнопкой и запустил механизм находящейся в номере конструкции, в следствие чего погибла еще одна его личная пчелка с минус первого уровня.

– Какое чудовищное невезение, – покачав головой, с фальшивым сожалением заключает Крон, и поочередно сканирует меня и Эйнара глубоко задумчивым взглядом. – Чтобы убедиться, что все было действительно так, мне понадобиться заключение экспертной криминалистической группы.

– Крон, я считаю, что мы можем обойтись без криминалистической группы, – снова вмешивается Медея, ласково поглаживая мужа по плечу. – Нам ни к чему глаза и уши спецслужб. Мы справимся своими силами. Совет ни о чем не узнает, и наша репутация будет чиста. По-моему, здесь все очевидно. Трутень нарушил инструкцию и не осмотрел пчелку. Если бы он это сделал, то господин Мин был бы жив и здоров. Я придерживаюсь первоначального варианта. Убрать свидетелей, а потом организовать нашему почетному гостю трагическую случайную смерть и роскошные похороны.

– Ликвидировать Эйнара нецелесообразно, – поднявшись из кресла, я неторопливо направляюсь к овальному столу. Охрана подрывается за мной, но Крон жестом приказывает им не суетиться. – Во-первых, у него высокий рейтинг среди гостей, Эйнар приносит корпорации больший доход, чем любой из трутней двенадцатого уровня, – положив ладони на столешницу, я немного наклоняюсь вперед и проговариваю свою мысль, глядя исключительно на Кроноса. Медее мое предложение точно придется не по вкусу. – Во-вторых, гости ждут его появления на сезонном стриме. В-третьих, мы потеряли выгодный частный контракт, но можем получить новый, выставив Эйнара на аукцион. Разумеется, только в том случае, если он выживет. Учитывая, что парень год продержался на шестом уровне, у него неплохие шансы и следовательно высокая цена.

– А если он будет болтать? – ожидаемо влезает Дея. – Это риск, Бут. Я против.

– Моя госпожа, – я учтиво склоняю голову и придаю своему голосу вибрирующую низкую интонацию, от которой она обычно сразу начинает течь, как сука. – Я осмелюсь повторить: трутень продержался на шестом уровне в течении года. Кроме него, этого не удалось никому. Заверяю вас, он осознает истинную ценность жизни и не посмеет сказать ни слова.

– Я принимаю аргументы батлера, – озвучив свой вердикт, Кронос снимает с повестки ликвидацию трутня, а я задаю вопрос, который должен был прозвучать еще в начале:

– Когда мы соберемся заслушать показания Каталей Гейден? Разве она не должна находится сейчас здесь и отвечать на вопросы вместе с нами?

– С этой ненормальной все понятно. Ее хозяин убит, она больше не нужна, – пренебрежительно отвечает за мужа Медея.

– Я допрошу ее сам, – коротко отвечает Крон, заставив жену заскрежетать зубами, а меня невозмутимо принять его решение. – Но до того, как пчелка подтвердит ваши показания, вы оба находитесь под наблюдением.