Глава 1
Безмирье встретило нас недружелюбно. Зима в горах даже не думала заканчиваться, и ледяной ветер стегнул по щекам, опалив стужей мокрые от слез щеки и глаза. Тяжелый и жаркий тулуп с чужого плеча мгновенно остыл. Спина, мокрая от пота, тут же замерзла, запуская табуны мурашек.
Нас встречали. Толпа тепло одетых придворных стояла вокруг портала, ожидая возвращения наследного принца. На меня они даже внимания не обратили, посчитав, видимо, кем-то из прислуги. Это меня немного успокоило. Я привычно сделала шаг в сторону, освобождая проход к порталу, и остановилась.
Огляделась. Кругом только горы, покрытые снегом. Я знала, что Проклятая королева Агата построила свою страну в самых неудобьях мира, но все же не ожидала увидеть настолько унылый ландшафт – серо-черные склоны, покрытые искрящимся льдом и белым снегом. Красиво, но ни единого деревца… Мне сразу же захотелось вернуться в деревню. Как здесь, на голых камнях, растить животных? Корова камень грызть не может и мхами и лишайниками не питается. Овцы и козы, еще куда ни шло, может выживут. А Буренушка? Круглый год сухое сено жевать?
– Мам! – улыбающийся Петька подхватил растерянную меня за руку и потащил куда-то в сторону, – идем! Нас уже во дворце ждут. У тебя будут свои покои, Оргор, мой гувернер, сказал, что все уже готово. Его внучка, Асилька, будет твоей гувернанткой. Она очень старательная, мам. Я выбрал для тебя все самое лучшее.
Он был здесь дома. Я это чувствовала. Я это видела. Мой сын неуловимо изменился, после перехода через портал. Он выпрямился, расправил плечи, его взгляд стал тверже и взрослее. Он принц, наследник престола, а не деревенский мальчуган. И теперь я понимала, как Лекс может обращаться к нему «ваше высочество», потому что назвать принца Петькой у меня самой язык не поворачивался…
– Хорошо, – осторожно улыбнулась я, так и не добавив ничего. Ни имени, ни титула…
А он все понял. Обнял меня за талию и прижался, как раньше. И взглянул на меня, как раньше. И улыбнулся. Светло и радостно. Как раньше.
– Мам, это я для всех остальных принц и его высочество. А для тебя и для деда я так и останусь тем же Петькой. Ничего не изменилось, мам… я же люблю вас, вы мои самые близкие люди в этом мире. – Я невольно всхлипнула и вытерла выступившие слезы. На таком морозе лучше не плакать. – Пойдем, – Петька отстранился и взял меня за руку, пойдем мам, а то тут холодно. Деда уже унесли во дворец, я проследил. У него опять ноги отказали, – вздохнул мальчишка, – я велел, чтобы его осмотрел мой личный врач.
Я могла только кивать и прикусывать губу, чтобы не расплакаться. Его забота была такой трогательной, и в то же время мне до слез было больно от понимания, что Петька остался маленьким мальчиком только для меня и для деда. Для всех остальных он не ребенок, для всех остальных он принц.
Дворец оказался совсем рядом. Просто из-за горы, на выступе которой был портал, его не было видно. Огромный величественный архитектурный комплекс из кипенно-белого, в цвет снега, мрамора, с кованной оградой, окрашенной серебристой краской, сверкающей в тусклом свете вечернего зимнего солнца тысячами искр.
– Когда светит солнце, – угадал мои мысли Петька, – изгородь блестит, будто усыпана бриллиантами. А это всего лишь светоотражающая краска со слюдяной крошкой. У нас очень красиво, мам, – вздохнул он и улыбнулся, – я думаю, тебе здесь понравится.
– Петька, – спросила я тихо, чтобы свита, встретившая нас у портала и теперь идущая сзади, не услышала столь фамильярного обращения, – а как же Буренушка наша. Как же она здесь жить-то будет? Ни травы, ни леса…
– Не переживай, – так же тихо фыркнул, сдерживая смех, маленький принц, – будет ей и трава, и лес, и озеро… потерпи чуть-чуть, мам. Не волнуйся. Ты все увидишь завтра. А сегодня ты у меня в гостях.
Легко сказать потерпи… Легко сказать не волнуйся… Да, у меня сердце колотится так, что вот-вот из груди выпрыгнет.
От переживаний за деда обезножевшего. Не успели мы порадоваться, что он на ноги встал, как снова в постель лег. Не мудрено, конечно, такой удар на старости лет. Потерять все, чем жил всю жизнь очень тяжело. О, Небо! Пусть дед Лишек встанет снова! Я его, конечно, в любом случае не брошу, но очень хочется подарить старику счастье… А пока ему от меня одно горе – дом сгорел, ничего не осталось. Одни головешки.
Скотинка наша бездомная осталась. Нет, всех моих животных, птиц и даже пчел никто не бросит на морозе. Но лучше уж свой тесный сарайчик, чем чужие хоромы.
И не только для скотинки, но и для меня. С одной стороны я радовалась, что буду жить в этом совершенно изумительном, сказочно-сверкающем дворце! Как королева! В роскоши! В золоте!
А с другой, было немного страшно… Вдруг мне так понравится, что я потом не смогу отказаться? И от этих мыслей теплело Сердце за пазухой. Артефакту по вкусу было такое решение… Он хотел, чтобы я стала королевой и правила, отдавая ему ко кусочку свою душу.
– Лола, – к нам подошел Лекс, – его величество рад, что вы пришли к нам в Безмирье, и приглашает вас завтра утром на завтрак, чтобы обсудить дальнейшие планы.
– Хорошо, – попыталась улыбнуться я той самой лицемерной улыбкой, которая когда-то давалась мне легко и просто, – передайте его величеству, что я приду.
Улыбка получилась откровенно фальшивой, потому что мне стало страшно… как я завтра пойду к королю на прием, если мне даже нечего надеть? Я не хочу, чтобы придворные смотрели на меня, как на прислугу. Это сейчас мне хотелось остаться незамеченной. Но не завтра, когда я встречусь с первым в моей жизни настоящим королем… мысли заметались перепуганными белками, сталкиваясь друг с другом, путаясь и смешиваясь в один ком.
– Лола, – Лекс поддержал меня под локоток с другой стороны, – успокойтесь. Не нужно бояться, если я рядом, – он мягко улыбнулся, – я никому не позволю обидеть вас.
– Спасибо, Лекс, – искренне улыбнулась я магу, и пояснила, – у меня ничего нет, чтобы пойти на прием к его величеству, и именно это меня смущает.
– Как это нет?! – Петька возмущенно дернул мою руку, – Мам, ты что?! Ты же королева! Вон, смотри, – он кивнул на дворец, – это все твое!
От этих слов в сердце екнуло, а Сердце потеплело. Мое… Это все мое.. Я даже остановилась посреди тропинки, ведущей вниз по склону. Лекс и Петька замерли рядом, продолжая поддерживать меня с двух сторон. Свита, тихо перешептываясь, остановилась в отдалении.
Белоснежный дворе манил, каждая искорка на ограде, каждое окно, подмигивали мне и шептали, что устами младенца глаголет истина. И в голове невольно мелькнула мысль, а может Петька глаголет истину? А Лекс подлил масла в огонь:
– Ваш сын рассуждает абсолютно верно, – кивнул он, – вы королева. И пока Сердце при вас, вы имеете больше прав на трон Безмирья, чем кто-либо другой. То, что вы, владея Сердцем, нашли в себе силы отказаться от участия в заговоре Проклятой королевы с целью захвата трона, вызывает восхищение, но, если вы решите занять свое место безмирники с радостью примут такую королеву, как вы.
О, Небо! Да, что же они делают-то со мной?! А может они оба правы, стучало в голове, я же знаю, где ошиблась Проклятая королева, и смогу уберечь себя от таких поступков. Я же дитя эпохи гуманизма и толерантности. Я знаю, каким должно быть лучшее государство и общество, и смогу сделать Безмирье именно таким.
Артефакт за пазухой стал проситься в руки. Он готов был исполнить все мои желания прямо сейчас. Правда, для этого надо много магии, но ведь всегда можно найти тех, кто готов поделиться…
Я потрясла головой, вытряхивая эти мысли, так сильно, что шапка слетела с головы и покатилась по снежному склону вниз. Ко дворцу…
– Петя, сынок, ты и вы, Лекс, – я замялась. Говорить об этом не хотелось, Агата была бы против. Да я и сама не горела желанием настолько раскрываться перед Лексом. Пусть он и помогал мне в последние дни как никто другой, но все равно, этого недостаточно для того, чтобы доверить самое сокровенное. Но без поддержки у меня ничего не получится. И я решилась, – вы должны кое-что знать. Когда-то Проклятая королева называлась истинной. Это было так давно, что никто уже и не помнит. Безмирники носили ее на руках и восхищались. И тогда еще не было Сердца.
Я вздохнула, собираясь мыслями. То, что меня слушали внимательно внушало надежду.
– Сердце появилось через несколько лет после того, как Агата стала королевой, когда поняли, что без очень сильной магии здесь, в этих суровых условиях, не выжить. И, – я снова запнулась, – сначала все было добровольно. Безмирники сами отдавали свою магию камню, и продолжали восхищаться той, которая смогла взять на себя тяжелую миссию по управлению артефактом. Потом у Агаты появились свои желания, и она стала использовать Сердце в своих личных целях. Тогда и начался путь Проклятой королевы.
Я снова сделала короткую паузу, чтобы набрать воздух, но Лекс не дал мне продолжить:
– Откуда вы это знаете, Лола? – он явно нервничал и слишком сильно сжимал мою руку, сам того не замечая.
– Мне бабка Ага рассказала, перед тем как умерла. Не спрашивайте как, я сама ничего не понимаю. Но вы знаете, ведь она отдала жизнь, чтобы моя магия сработала. Только давайте мы об этом поговорим позже. Сейчас я хотела рассказать вас о другом, – взмолилась я, увидев, что Лекс хочет увести беседу в сторону. – Если бабка Ага изменилась, чтобы начать этот путь, то я и есть такая, – признаваться в том, кто ты есть на самом деле, очень тяжело, – там с своем мире, в прошлом я совершила много зла… из-за моей жажды денег погиб мой муж… я своими руками уничтожила дружбу с моей лучшей подругой, не раз помогавшей мне в трудных ситуациях, абсолютно бескорыстно. Я даже не благодарила ее за это… Поэтому-то бабка Ага и выбрала меня. Она знала, я легко пойду за ней, стоит только поманить меня золотом и роскошью.
– Нет! Мама, нет! – Петька замотал головой, – ты совсем не такая! Я же знаю тебя лучше! Ты помогла мне, простому мальчишке-бемирнику, Айлин, когда не знала, что она принцесса эльфяков, ты помогала Аниште с ее детьми, деревенским… Мам! Ты не такая!
– Да, сынок, – улыбнулась я, – я изменилась. Это вы помогли мне измениться: ты, деда и даже наши соседи. И именно поэтому мне нужна ваша помощь там, – я кивнула на дворец. – Мне нравится то, какой я стала. Мне нравится моя нынешняя жизнь, гораздо больше прошлой. И я прошу у вас помощи, поддержки. Вы оба должны знать, мне тяжело отказываться от того, что сейчас уже не особенно нужно, но чем мечтала столько времени. Тем более, когда в руках Сердце, способное выполнить любое желание. И я прошу вас, вместо того, чтобы уговаривать меня стать королевой, помогите не согласиться. Я не хочу закончить так же, как бабка Ага…
– Я тоже не хочу, – Петька сжал мою руку, – я обещаю, мам… Я сделаю все, чтобы ты не стала королевой. Хочешь, мы туда, – он махнул рукой в сторону дворца, – не пойдем? Здесь недалеко есть сторожка, мы можем пожить там. Я буду с тобой.
– Нет, – покачал головой задумчивый Лекс. Все это время он не проронил ни слова. – Если все, что вы говорите правда, а у меня есть основания полагать, что так и есть, то вам тем более нужно встретиться с его величеством и решить дальнейшую судьбу Сердца. Пойдемте во дворец, Лола. Сегодня уже поздно, вы устали. Отдохнете, переночуете, а завтра на завтраке с его величеством, все может решиться. И ни о чем не беспокойтесь. Я все устрою. И одежду, и все остальное.
– Хорошо, – улыбнулась я и подмигнула Петьке, – а сторожку оставим на крайний случай.
Глава
2
Во дворец мы зашли не с парадного входа. Оказывается, во дворцах десятки выходов, которые используются по разным поводам и надобностям. Вот и сейчас меня провели через какую-то неприметную дверь в жилое крыло.
Я много раз была во дворцах на экскурсиях, и ожидала ослепительной роскоши прямо с порога. Но нет, и коридор, и лестница выглядели точно так же, как в каком-нибудь отеле, заслужившим три-четыре звезды на вывеску. Крашенные стены, скучные деревянные панели, чистая ковровая дорожка и простые двери без каких-либо опознавательных знаков. Очень неожиданная скромность.
– Мам, – Петька рассмеялся, – это же служебный коридор. Про него знают-то единицы, а ходим только мы с отцом, и теперь вы с дедом. Кому тут богатства показывать? Здесь и Лекс, наверное, впервые.
И маг, виновато улыбнувшись, кивнул, подтверждая слова моего сына.
– Вот, – Петька остановился у первой слева от входа двери, – это твои покои, следующая дверь – деда Лишека, а мои напротив его…
– А король? – невольно спросила я.
– Рядом со мной, – улыбнулся Петька.
Я невольно покосилась на дверь, напротив моих покоев… Что же получается? Вот прямо тут, за этой простой, обычной дверью живет король? Это несколько не вписывалась в нарисованную мной картину роскошной королевской жизни.
– Идем, мам, – Петька повел меня в предусмотрительно распахнутую Лексом дверь, – я тебя с Асилькой познакомлю. А ты, Лекс, через мои покои иди. Оргор знает,что мы прийти должны, не удивится.
Лекс поклонился, улыбнулся мне на прощание и исчез, закрыв за нами двери. А я стояла посреди огромной комнаты со шкафами и ничего не могла понять. Это что за такое? Снова какие-то простые шкафы… ни богатства, ни даже позолоты какой. Серые стены, серые полки. А из роскоши только огромное, во всю стену зеркало. Даже ковра на полу нет.
– Это гардеробная, – ответил мне Петька, на очередной невысказанный вопрос, – Одна из трех… здесь обычно хранят то, что уже не носят.
Ну, ничего себе, я оглядела помещение еще раз. И таких еще два! Если их платьями заполнить, то можно всю жизнь каждый день разное надевать и ни разу не повториться. Не врала бабка Ага. С такими гардеробными все возможно. Только сложно себе представить сколько времени и денег нужно, чтобы столько платьев нашить.
Гардеробные шли друг за дружкой, как нанизанные на ниточку бусины. И только в третьей я поняла, что дери, через которые мы шли слишком неприметные, чтобы это было сделано без умысла.
– Петька, – прошептала я, говорить громко почему-то было неловко, – это что, тайный выход из дворца?
– Что-то вроде того, – кивнул довольный Петька, – их тут целая куча. А отсюда просто быстрее всего. Ты же устала, мам, тебе надо отдохнуть. Я Асильке велел позаботиться, чтобы тебе ванну приготовили, ей уже сообщили, что ты вот-вот придешь. Я тебя сейчас с ней познакомлю, и пойду деда проведаю, узнаю как он там.
– Спасибо, – растрогалась я, чувствуя нетерпение.
О, Небо! Как же мне захотелось принять ванну! Баньку я же так и не построила, и мыться нам приходилось прямо в избе, и такая помывка не давала ощущения полной чистоты и свежести. Я бы сейчас даже в деревянное корыто залезла с восторженным визгом.
Из гардеробной мы вошли в спальню, где нас с легким поклоном встретила моя гувернантка. Асилька оказалась милой барышней приятной зелено-гоблинской наружности. Только непривычно серьезной.
Мне что-то говорили, но я только кивала, не вникая в слова, потому что увидела сквозь приоткрытую дверь напротив гардеробной роскошную ванную комнату, с огромной ванной над которой возвышалась высокая шапка пены, благоухающей ароматом незнакомых цветов, и вился легкий, прозрачный пар. И все это манило меня, обещая подарить капельку блаженства.
Я скомкано попрощалась я Петькой, выпроводила его из комнаты, отмахнулась от зеленой Асильки, предложившей мне помощь, и сбрасывая с себя грязные одежки, как под гипнозом, пошла прямо туда, где меня ждал мой рай.
Я не сдержала восхищенный вздох, когда наконец-то приятно-горячая вода обволокла мое тело. О, Небо! Как же хорошо! Я так одичала в своей деревне, что совсем забыла о таких прелестях жизни. Все лето, очень и зиму я пахала как проклятая, чтобы выжить. И совсем забыла, что я женщина, а не посудомойка…
– Леди, нужна помощь? – сквозь негу пробился голос моей гувернантки. Кстати, вяло подумала я, почему у меня гувернантка? Может я что-то не так поняла, и она горничная? – Я могу позвать горничную, – запутала меня окончательно Асилька, – она поможет вам принять ванну…
Думать о том, что происходит, было так лениво, что я отмахнулась. И, закрыв глаза наслаждалась покоем. Аромат незнакомых цветов, обладал каким-то успокаивающим эффектом, и напряжение последних дней потихоньку уходило. Мышцы расслабились и ноющая боль в душе стала как-то тише и глуше. Как же хорошо… Я сама не заметила, как задремала.
– Леди, – легкий шепот Асильки потревожил меня, – просыпайтесь, вас ждет ужин, я велела принести его в ваши покои…
О, Небо! Мой желудок понял о чем она говорит, гораздо быстрее меня самой и взволнованно булькнул. Оказывается, я так голодна…
– Лежите, – придержала меня Асилька мягко коснувшись плеча, – Лейса, ваша горничная поможет вам…
У меня никогда раньше не было личной служанки, только домработница, помогавшая по-хозяйству. Но я всегда об этом мечтала. И сейчас я только кивнула и снова расслабилась, так и не открыв глаза…
Нежные прикосновения пальцев, взбивающих пену на моих волосах и предупредительно замирающих, при каждом намеке на недовольство, легкий массаж кожи головы, как в лучших столичных салонах… это был почти оргазм.
Я вылезла из ванны и закуталась в поданные Лейсой пушистый халат.
О, Небо! Какое же блаженство. Я чувствовала себя расслабленной и спокойной. Все будет хорошо. Сейчас я верила в это как никогда.
– Леди, – склонила голову Лейса, – простите, я заметила… ваши руки и ноги огрубели. Я могла бы позвать девочек…
Я одновременно застонала от счастья, что здесь есть маникюр и педикюр, и покраснела от стыда, что довела себя до такого ужасного состояния.
– Спасибо, Лейса. – улыбнулась я виновато, – это было бы очень кстати…
Лейса кивнула и исчезла, чтобы через мгновение появиться с четырьмя девочками, которые волокли с собой тазы и вполне узнаваемые, хотя и немного странные, инструменты для маникюра и педикюра.
Я только и успела, что дойти до стола, на котором стоял мой ужин и в восхищении опуститься в кресло рядом. Белоснежная скатерть, хрустящие накрахмаленные салфетки, красивая посуда, приборы и блюда, накрытые блестящими металлическими клошами-баранчиками.
– Леди, – откуда ни возьмись появилась Асилька, – я велела принести для вас запеченные паслены с курицей и фрикадельки из говядины в соусе из свежих пасленов. Точно такие же блюда выбрал его высочество, – в ее голосе скользнула виноватая нотка, – я пока не знаю ваши предпочтения, но мы можем составить меню на завтра, если вы желаете что-то особенное.
И в этот момент ко мне в покои притащились девицы с тазами. И я растерялась… Я страшно проголодалась, все эти дни после пожара я почти не ела из-за переживаний и волнений. Сейчас же, после расслабляющей ванны, аппетит был просто зверский…
– Леди, – Асилька поняла мои затруднений, – я предлагаю вам сначала поужинать, а девочки подождут и займутся вами сразу после ужина…
Девицы тут же исчезли в ванной комнате, как будто бы и тут и не было. А Асилька подняла первый баранчик… О, Небо! Полупрозрачные пластинки пасленов утопали в нежном сливочном соусе, покрытым тонкой корочкой во время запекания. Желудок радостно булькнул, ощутив божественный аромат этого блюда, а я еле сдержала себя, чтобы не накинуться на еду, спеша утолить голод. Медленно положила на колени салетку, взяла вилку и принялась за еду. Ломтики просто таяли во рту… амброзия, а не паслены.
Курочка с поджаристой, золотистой корочкой, сочная и в меру приправленная ароматными травами… я жмурилась от восторга, тщательно пережевывая каждый кусочек, чтобы не пропустить ни единой нотки этой восхитительной симфонии вкуса.
Я съела все до крошки и почти наелась, но не смогла устоять перед говяжьими фрикадельками в соусе из свежих пасленов. Как только Асилька подняла клош, я вдохнула их запах и поняла, я умру от огорчения, если не попробую…
Небольшие, с крупный лесной орех, мясные шарики, кокетливо украшенные рубленной зеленью, плавали в густом соусе как в море, и манили к себе, как райские острова… Я разломила одну фрикадельку и положила половинку в рот… О, Небо! Я еле сдержала стоны наслаждения. Мои бедные вкусовые рецепторы, закаленные пустой грибной похлебкой, упали в обморок, не выдержав всей гаммы ощущений. Я хотела только попробовать, но не смогла остановиться и съела все, что было, с трудом удержавшись, чтобы не вылизать соус из тарелки.
– Подать десерт? – голос Асильки заставил меня вздрогнуть. Я совсем забыла, что не одна в комнате.
Десерт… о, да! Закричала я мысленно, но мой до отказа заполненный желудок благоразумно вмешался, сообщая, что еще кусочек и он порвется.
– Нет, спасибо, – улыбнулась я смущенно, осознав, что Асилька видела, как я скребла тарелку вилкой, стараясь собрать побольше соуса, – передайте мое восхищение повару, но десерт в меня просто не влезет. А вот какой-нибудь горячий травяной чай я бы выпила. Без ничего, – добавила я, решив, что сейчас мне натащат вкусностей к чаю и скончаюсь за столом от переедания, – только чай…
Через пару минут я пила густой, ароматный чай, а девицы с тазами, облепив меня со всех сторон, приводили меня в нормальный вид. Руки, ноги, волосы… я вся нуждалась в срочных косметических процедурах после года беспросветно-бедной деревенской жизни. Но сегодня я решила обойтись минимумом, а вот весь завтрашний день провести местном аналоге салона красоты, устроенном прямо во дворце.
Две девицы трудились над моими ножками, осторожно удаляя скопленные мной богатства из мозолей и натоптышей. Третья приводила в порядок левую руку, потому что в правой я держала чай, а четвертая колдовала над моими волосами, втирая что-то приятно-ароматное в кожу головы. А я наслаждалась и думала, как же всего этого мне, оказывается, не хватало…
Девицы работали усердно, не поднимая головы, но им понадобилось больше часа, чтобы привести меня в более-менее приличный вид… А когда они закончили и, гремя тазами, удалились, у меня даже не было сил встать и посмотреть на себя в зеркало. Я дремала прямо в кресле, и скорее всего промучилась бы там всю ночь, если бы не Асилька:
– Леди, – шептала она тихо-тихо, стараясь не потревожить меня слишком сильно, – мы с Лейси поможем вам лечь в постель… отдыхайте…
Я только слегка кивнула, не открывая глаз, и провалилась в сон, смутно чувствуя, как умелые и ловкие руки моей горничной и гувернантки, переодели меня в тонкую сорочку, уложили на мягкую кровать и накрыли легким, но уютно-теплым одеялом…
– Спокойной ночи, ваше величество, – шепнула мне Асилька на ухо и, осторожно прикрыв двери спальни, ушла.