Пообещай мне рассвет вновь

Глава 1. Оля

Декабрь 2001 год.

– Любимая…, – позвал меня откуда-то издалека такой родной и самый близкий сердцу голос. – Я так скучал…, – продолжает он эхом перекатываться бархатными переливами по всей комнате.

Где он? Я совсем не вижу и не чувствую говорящего, только могу слышать этот слегка хриплый от возбуждения голос. Схожу с ума по нему…, так мне хочется слушать и слушать его, и я говорю, пытаясь вызвать его на диалог, чтобы этот разговор не прерывался, боясь нарушить ниточку, которая нас связывает в этот миг.

– Я хочу тебя, милый…, я тоже так скучала…, молю поцелуй…, прикоснись…, возьми меня…, – изнывала я от желания почувствовать столь любимые губы на своих губах, страстные, обжигающие руки на своём теле, а его шёпот ещё ближе, прямо у самого сердца.

Лёгкое прикосновение губами к моей шее, такое нежное и трепетное, что я начинаю дрожать всем телом, желая его ещё ближе, ещё нетерпеливее, так я соскучилась, безумно и нестерпимо мучительно.

– Где ты, покажись, любимый мой…, я не вижу твоего лица…, – простонала я в темноту, в то время как горячее, обжигающее дыхание единственного на моей шее выбивает дрожь по всему телу.

– Не важно, главное я здесь… Закрой глаза…, отдайся мне вся без остатка…, – соблазняет он меня, и я уже вполне осознаю тот факт, что моё тело начинает предавать меня.

Никогда не могла сопротивляться этому безумному влечению, оно было таким же порочным, как и сам человек, вызывающий его во мне. Я вся принадлежу ему и ощущаю это каждой своей клеточкой, каждым своим вздохом, каждым своим ударом сердца. Теряюсь в ощущениях, уже с трудом понимая происходящее. Чувствую, как он спускается ниже к ягодицам, его дыхание обжигает кожу, делает её ещё более чувствительной, нежно раздвигает мои ноги в стороны, ласково и очень трепетно, что на него совсем не похоже, разводит мои складочки в стороны, и… о чудо… я чувствую его пальцы в себе. Хочу их глубже, но он медлит и терзает меня ожиданием своих более решительных ласк…

– Что с тобой? Почему ты не возьмёшь меня?

Я была вся мокрая, желая его всего без остатка, но он медлил, заставляя ждать и томиться по нему, только слегка прикасаясь пальцами к клитору. В нетерпении моё жаждущее его рук тело подаётся неосознанно вперёд, буквально насаживаясь на его пальцы, желая получить порцию долгожданного удовольствия, но он лишь посмеивается надо мной.

– Какая нетерпеливая малышка…, ты скучала по мне?

– Да…

– Что ты хочешь, скажи мне…, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой? Попроси меня, и я выполню любое твоё желание…

Я была уже на пределе и просто сказала, как есть:

– Хочу тебя всего…, трахни меня жёстко… Делай со мной, что хочешь…, я вся в твоей власти…

Я доведена до предела и готова уже буквально умолять его, желая почувствовать в себе его огромный член, растягивающий меня изнутри, но он только продолжает гладить меня там руками, не прикасаясь всем телом к моему… Как только я его не тянула на себя, как только не просила и не звала, в ответ только раздавался его тихий смех… Не могла больше терпеть эти мучения и отдалась на волю его трепетных рук… Сегодня так, я и этому была рада, слышать его и чувствовать – это уже великая благодать для меня… Глаза мои закрыты, я отдаюсь этим прочным ощущениям и взрываюсь сочным удовольствием, тело моё подбросило вверх, отделяя душу от тела, и я несколько долгих секунд парю в невесомости…

Я проснулась часто дыша, вся мокрая насквозь, покрытая потом с головы до ног, включая подушку и постельное бельё вокруг.

– Рустам…, – прошептала я в темноту имя своего возлюбленного и моего ночного любовника, который каждую ночь терзает меня во сне и не только…

Я дотронулась до своих половых губ, где до сих пор ещё чувствовала его нежные, еле ощутимые прикосновения. Клитор был чувствителен и слегка пульсировал, тело находилось в сладкой истоме, во власти пережитого, такого неземного удовольствия. Осознание происходящего накрыло меня с головой – только что я испытала очень яркий, долгий и незабываемый оргазм… Почему он не оставляет меня в покое? Зачем мучает и нарушает ежедневно мой сон? Я знала ответы на все эти многочисленные вопросы – я тосковала по нему, мне безумно не хватало Рустама…

Как же больно вспоминать о нём, мысли днём в свободное от работы время и сны ночью не оставляют меня, терзая моё воспалённое сознание. Я не в силах забыть или заменить его кем-то другим, это невозможно… Закрыв глаза, я вспомнила свой сон, где до сих пор слышу его голос, как живой, как будто Рустам рядом со мной вот на этой самой подушке и любит меня, как раньше. Как же мне хотелось, чтобы он стал явью, не заканчивался и длился вечно, а те события, что разлучили нас, как раз и оказались этим мучительным и никому ненужным сном…

Мы жили, как семья, у него были большие планы на наше совместное будущее. Рустам хотел детей…, и я верила ему…, а оказалось всё ложь…, моя иллюзия…, принятие желаемого за действительное… Он, как очень опытный охотник расставил ловушку, чтобы поймать маленького серого мышонка в свои когтистые лапы, наиграться с ним вволю, а потом выбросить за ненадобностью, женившись на другой, правильной невесте, которую ему подобрали родители. Рустам и не собирался жениться на мне, а я дура такая повелась на его льстивые уговоры. Одной кольцо дарит и невестой называет, другой тоже кольцо покупает, чтобы любовницей была. Знал же, что иначе с ним не поеду и жить не буду. Интересно, сколько бы продлился этот обман, если бы внезапно не приехал его отец и не раскрыл мне глаза на его истинное лицо? Как, наверное, он смеялся в душе над глупой, наивной девочкой, которая слушала его, развесив уши, поверив в его лживые признания. Может, Рустам и любил меня, не спорю, и по-настоящему, но жениться собирался точно не на мне…

Как же больно спустя два долгих месяца…, даже больнее чем прежде, и с каждым днём тоска только усиливается и становится хуже… Эта открытая, незаживающая рана никогда не зарубцуется, а будет кровоточить, напоминая о моих наивных, детских и несбывшихся мечтах. Я шептала в темноту, обращалась к нему, как будто он слышал меня, и слёзы, мои слёзы, такие липкие и солёные, болью обжигали мои щёки, выжигая на них каждое слово:

Странно всё, милый, странно,

Зачем эти клятвы были?

Страстно шептал их, страстно,

И розы бесшипные были.

Солнцем, луной и небом,

Ты для меня казался,

Стал лишь январским снегом,

Стужею зимней стался…

Я босиком, нагая

В ранах бреду куда-то,

Ты ж моё сердце топчешь,

С грязью его мешая.

Ты обломал мне крылья,

Ты погасил рассветы,

Где мы с тобою были

Счастливы этим летом…

Как странно теперь в моей жизни – днём на работе я уже давно железная леди – руководитель, ночью в одиночестве стен я все та же неуверенная в себе ранимая деревенская девчонка, которая рыдает навзрыд в подушку, страдая по человеку, который её не достоин. Но мы не выбираем кого нам любить, а любим не за то, и не за это, и даже ни за что-то, а вопреки. И по прошествии времени и всех событий могу с твёрдой уверенностью сказать, что люблю Рустама всем сердцем, люблю ещё сильнее, чем прежде, желая его всем своим телом и душой, но никогда не смогу простить его предательство… Самое разумное в этом случае решение – больше никогда не встречаться, забыв эту странную и больную привязанность. Я даже не уверена в том, что это можно назвать любовью – счастье в нашей с ним жизни можно по пальцам пересчитать, а точнее они равняются ровно двум месяцам и ни минутой дольше. Вот сколько длилось наше счастье, до ничтожного мало…

Самое страшное, я знала и ему говорила, что мы разные и из разных миров, что мы не подходим друг другу. Слишком всё заранее было предопределено и предсказуемо, но я гнала эти мысли далеко от себя, давая нам шанс и никогда бы не простила себя, если бы не попыталась. Чувства не в ладу были с разумом, которые твердили мне о наших различиях, но сердце не хотело мириться с этими препятствиями. Надеюсь и верю в то, что любовь – это сила, которая преодолеет всё на своём пути, сотрёт все самые страшные преграды, но это только мои мечты и глупые, наивные надежды, которым никогда не суждено сбыться. А счастье было так возможно, так близко… Я только смогла слегка к нему прикоснуться, слегка почувствовать запах и вкус, не распробовав его начинку. И теперь, вспоминая о нас, могу только довольствоваться нашими редкими, пылкими встречами во снах, хотя бы там мы вместе и можем любить друг друга, как хотим....

Чувство вины терзало меня перед его невестой, ведь я опять метила на чужое место, которое мне не предназначалось и не принадлежит. Не знание не отменяет ответственности. Слава Богу я узнала об этом вовремя, пока не стало слишком поздно и не развернулся скандал, я бы тогда сгорела со стыда. Как его отец оскорблял меня и как оказалось за дело, ведь я ему никто, правильно он меня назвал шлюхой, а кто я ещё? Просто временная подстилка для его сына, который решил напоследок наиграться и потешиться перед свадьбой. А, может быть, собирался продолжать эти с постыдные и удобные для него отношения и после, вешая нам обеим лапшу на уши. Рустам, зачем же ты так с нами? Мы не игрушки и не вещи, у нас есть чувства и души. Боже, как мне теперь с этим жить? Работа спасает днём, но ночи, эти ночи, эти бесконечные ночи, в каждую из которых я вижу его во сне и сгораю от желания прикоснуться к нему вновь…

Из моих мыслей меня вывел какой-то шум в квартире. Повернув голову вправо, я взглянула на часы, стрелки которых показывали час ночи. Поздновато уже для визитов. Накинув халат и комнатные тапочки, я направилась в сторону кухни, откуда доносился шум двигающейся посуды и грохот дверок настенных шкафов. Здесь явно завелась мышка и, судя по шуму, очень больших размеров. Я неслышно подошла к месту дислокации и увидела умилительную картину, как кое-кто за обе щеки уплетал мой недавно приготовленный в духовке кекс с изюмом, запивая всю эту мучную вкусняшку зелёным холодным чаем из заварочного чайника.

– Привет, – улыбалась я широкой улыбкой во весь рот, здороваясь с этим вечным обжорой, который просто обожал лопать всё, что вкуснее булки хлеба, а мою выпечку просто обожал и каждый раз нахваливал, словно шедевр кулинарного искусства.

– Привет, Бусинка моя, очень вкусно, спасибо! Ты превзошла саму себя сегодня, – сделал мне комплимент Омар, закатив глаза, и облизнул губы от удовольствия, откусив от кекса огромный кусок.

Глава 2. Оля

– Ты что так поздно? Я уже думала вор забрался, а тут большой голодный Снусмумрик*. Хотела отходить тебя чем-нибудь потяжелее, нельзя же так пугать спросонья, – я продолжала улыбаться, любуясь этим просто огромным, но таким милым и обаятельным мужчиной, который вёл себя сейчас, как маленький ребёнок, которому, наконец-то, позволили добраться до сладкого.

– Улетаю сегодня, в главном офисе требуется моё присутствие, – сквасил недовольную мордашку Омар. – Придётся лететь, но это ненадолго, не больше недели. Самолёт через четыре часа, – с полным ртом недовольно бурчал он, откусывая огромные куски выпечки.

– Аллу Геннадьевну с собой забираешь? – с надеждой на данный исход событий заглянула ему в глаза я, скрестив сзади пальцы и про себя шептала молитвы, чтобы избавиться от этой фурии хоть на недельку и подышать спокойно, не переставая повторять «хоть бы забрал», но он развеял следующей фразой все мои тайные ожидания.

– Нет, она остаётся, не могут же все руководители сразу покинуть и забросить свои обязанности. У нас ты же знаешь нельзя расслабляться давать никому, а Аллочка идеальна в этом вопросе, всех держит в ежовых рукавицах…

Увидев моё погрустневшее, кислое лицо, Омар спросил, заподозрив сразу неладное.

– Что случилось? Тебя кто-то обижает? Какие-то проблемы с Аллой, так ты скажи я с ней решу этот вопрос?

– Нет, поезжай спокойно, – поспешила заверить его я. – Всё нормально, просто без тебя будет одиноко!

Ну не могла я ему жаловаться на неё, уже не маленькая девочка, а взрослая и самостоятельная девушка и должна сама решать все свои проблемы. Ещё он в женские разборки не влазил, ему и так хватает забот. Омар столько сделал для меня, я просто не могу его огорчать, совесть не позволит взвешивать на него ещё и это.

– Иди ко мне, – бросив свой кекс на тарелку, сказал он.

Отряхнув с рук крошки, он раскрыл свои объятья. Я подошла к нему, прижавшись к его груди.

– Ты же знаешь, что я никогда не позволю тебя никому обидеть, веришь? – я кивнула, не отрывая головы от его плеча. – Оль, поделись со мной кто или что тебя тревожит? Расскажи мне всё, ты же знаешь, что обо всём можешь со мной откровенно поговорить, – я опять кивнула, уверенная, что так и есть, но язык мой был деревянным и не двигался, слишком больно было говорить о Рустаме и вспоминать наше совместное прошлое.

Больше он не стал настаивать, только гладил меня по спине, успокаивая и как всегда вселяя в меня уверенность в себе и завтрашнем дне, став моей опорой и поддержкой, заменив мне старшего брата, которого у меня никогда не было. Стояли мы так долго, и я вспомнила день, который нас с ним свёл вместе, связав навсегда.

В то утро, когда я выбежала из нашей с Рустамом квартиры в одних коротеньких шортиках и футболке, то неслась, не разбирая дороги, куда глаза глядят, не чувствуя холода, обжигающего мои лёгкие, не обращая внимание на гусиную кожу, покрывающую всё моё тело и ледяной пронизывающий ветер, пробирающий до костей. Сколько так бежала, не знаю, но по ощущениям долго. Мои ноги уже не слушались меня, закоченев окончательно. Перебегая в очередной раз неизвестную мне улицу, ноги подогнулись, и я упала на колени на асфальт прямо на проезжую часть. Не успев среагировать, водитель какой-то иномарки задел моё плечо. Было так больно, что я готова была взвыть, но не успела это сделать, тут же потеряв сознание.

Приходила в себя постепенно, услышав за своей спиной негромкий разговор двух незнакомых мне мужчин. Неужели опять повторяется и меня вновь похитили? А ещё философ Гераклит говорил, что «в одну и ту же воду нельзя войти дважды», как оказывается на практике, то вполне возможно.

– С ней всё в порядке, – говорил один из них, и судя по всему, это был никто иной, как врач, – переломов нет, только ушиб мягких тканей плеча, поболит недельку-другую, можно нанести утягивающую повязку. Желательно дня два-три соблюдать постельный режим, чтобы обезопасить себя на случай небольшого сотрясения. Необходимости в госпитализации я не вижу.

– Спасибо, Николай, что приехал, – было слышно, как они пожимают руки, явно близко зная друг друга. – Не волнуйся, я позабочусь о ней, ты же знаешь меня, ей ничего со мной не угрожает. Как только поправится, я сразу отпущу эту девушку.

Голос его был приятным и самое главное внушающим доверие, я знала, что он человек слова и действительно отпустит меня, как только это будет возможно, тем более идти мне всё равно некуда.

– Хорошо, Омар, я верю в твою порядочность. И ещё одно, посмотри на неё, помимо ушибов с ней явно что-то случилось, какая-то непонятная история. Сам же понимаешь, оказаться посреди города в такое время года, да ещё в таком виде не просто подозрительно, а наталкивает на определённые мысли.

– Я не буду пока заявлять в органы, сначала поговорю с девушкой, а там исходя из ситуации, решим, вернее пусть сама принимает решение. Спасибо ещё раз за твою помощь, можешь на меня рассчитывать в любое время дня и ночи.

Они попрощались, врач ушёл и мы остались, как я уже успела понять из их разговора, с Омаром вдвоём.

– Я знаю, что вы уже пришли в себя, я слышу, как изменилось ваше дыхание, и тело стало более скованным и напряженным. Сейчас вы напуганы и ваши эмоции понятны, но знайте, что вам здесь не причинят вреда. Это не я вас сбил, тот человек скрылся с места преступления, а я ехал сзади и всё видел. Я запомнил номер машины, если пожелаете, то помогу вам написать заявление в милицию.

– Нет, – подала я голос, но так и не насмелилась открыть глаза, – это не его вина, а только моя. Он просто испугался и не успел среагировать, я выпрыгнула внезапно, как чёрт из табакерки. Тем более со мной всё в порядке.

– Понял, видимо, вы относитесь к категории тех редких людей, которые не будут обвинять других, скорее себя в могилу загонят, давно с такими не сталкивался. Сейчас это редкость, обычно специально даже под машину упадут, чтобы поиметь потом с водителя авто какую-либо денежную компенсацию.

Я слышала его громкие шаги, двигающееся вокруг кровати и сжала глаза ещё сильнее, боясь их открыть и увидеть этого человека. Голос его был низким, с небольшой приятной хрипотцой, властный, выдающий человека с очень сильным и мужественным характером, но не вселяющий страх. Чувствовалось, что этот голос принадлежит доброму и порядочному человеку и мне было совсем не страшно, наоборот спокойно и легко. На интуитивном уровне я чувствовала, что он не причинит мне вреда.

Досчитав до трёх, я резко открыла глаза, рассматривая этого потрясающе красивого мужчину и опять… кавказкой внешности. Да вы что издеваетесь надо мной что ли? Какая-то ирония судьбы! Я что ли мёдом намазана, что судьба сталкивает меня именно с такими парнями. Я вновь закрыла глаза, застонав от своего бессилия, пытаясь смириться со своей судьбой и не роптать на неё.

– Вы меня боитесь? – принял он этот мой жест за испуг, не зная истинных причин моего поведения.

– Нет, я не боюсь, просто со мной случилось дежавю. Эта ситуация мне напомнила ту, в которую я попала несколько месяцев назад.

– Вас тогда тоже сбила машина? – удивился Омар. – Надо быть осторожнее на дорогах.

– Нет, представьте, меня похитили и держали насильно взаперти, – перебила я его нотации по правилам дорожного движения и открыла глаза, следя за его реакцией на мои откровения, пытаясь прочесть его внутреннюю суть и отношение к происходящим ранее со мной событиям.

Он был удивлен и сильно, даже не найдя что сказать в первые несколько секунд.

– Не забивайте себе голову этим, но предупреждаю вас, не пытайтесь со мной поступить так же, моё сердце и тело принадлежит уже давно другому мужчине без надежд на возвращение. Я не могу быть с ним, но и с другим тоже…

– Можете не волноваться, у меня и в мыслях нет таких планов в отношении вас, и, кстати, моё сердце тоже занято и безвозвратно, без надежды на взаимность…

Я с сочувствием посмотрела на него, в его глазах плескалось столько невысказанной боли и отчаяния, что мне захотелось его обнять, проявить человеческое участие, не оставаясь равнодушной к его страданиям, сродни моим собственным. Но я не стала этого делать, а просто улыбнулась ему своей улыбкой, которая так нравилась Рустаму, Омар улыбнулся мне в ответ.

– Ну вот, такой вы мне нравитесь больше, могу ли я узнать ваше имя?

– Меня зовут Оля Тихомирова и можно попросить вас говорить со мной на «ты»? – он хотел что-то сказать, но я не дала, опередив его. – Вас зовут Омар, я уже заочно познакомилась с вами.

– Хорошо, я уже понял, что ты девушка не промах. Тогда и ты мне больше не выкай, хорошо?

– Да, – с радостью ответила я.

– Ты голодная? Как вообще себя чувствуешь? – с неподдельным участием поинтересовался он, посмотрев на моё плечо. – Тебе сделали обезболивающий укол, смотри, если будет сильно болеть, скажи, я поставлю ещё, не терпи, поняла?

– Договорились, я бы выпила чаю, если можно, а лучше кофе с молоком, если есть, – вконец обнаглела я, терять уже нечего, не выгонит же он меня на улицу.

Но Омар всего лишь улыбнулся улыбкой человека, которого очень даже устраивает такое моё раскованное поведение. Парень явно пришёл в восторг, что я уже начала командовать и чувствовать себя, как дома, не испытывая страха в его обществе.

– Я мигом, а ты пока отдохни, какой кофе ты любишь? Хотя сам отвечу на этот простой вопрос, насколько я понял за после десяти минут нашего общения, сладенький?

–В точку! – сказав это, я спряталась под одеяло с головой, смущаясь от такого пристального внимания.

Мне было с ним так легко и просто, как с человеком, которого знаешь всю жизнь, а не несколько минут. Это было просто волшебное ощущение и знак для меня того, что наши отношения с этим парнем только в самом начале нашего развития и он займет, если не главную, то очень важную роль в моей судьбе.

Напоив меня кофе с песочным печеньем, он с серьезным видом спросил.

– Я вижу, что ты попала в беду и хочу помочь тебе, просто так, ничего не требуя взамен. Чувствую ответственность за тебя и не могу отвернуться от твоей беды. Не знаю, как объяснить и поймёшь ли меня, но ты, Оля, стала мне дорога. Не прошу рассказывать мне всё и изливать свою душу, если захочешь сама поделиться когда-нибудь, я к твоим услугам и всегда буду рад выслушать. Предлагаю тебе работу, здесь, в этом городе. Я недавно приехал открывать филиал и набираю как раз штат сотрудников. Моя фирма занимается сервисным обслуживанием АЗС, был бы рад тебе помочь и взять к себе на работу. Ты молода, полна энтузиазма, наберёшься опыта, приобретёшь необходимые навыки, с жильём тоже помогу, если тебе некуда идти?

Он смотрел на меня, ожидая ответа, а я от благодарности чуть не расплакалась, ну не могла я, как побитая собака, вернуться домой. У меня не было выхода, кроме как принять предложение этого мне Богом посланного мужчины.

– Хорошо, но плачу за жильё я сама, на большее я не согласна. Моя мечта – чего-то добиться в этой жизни, только самостоятельно, не хочу сверх меры пользоваться твоей добротой, ты и так уже много сделал для меня.

– Другого от тебя я и не ожидал, принципиальная ты моя, думаю у тебя всё получится и не сомневаюсь, что скоро ты заткнёшь за пояс даже самых крутых акул бизнеса.

Так неожиданно началась наша дружба и совместное сотрудничество. Я стала работать в компании Омара под началом Аллы Геннадьевны, набираясь опыта и приобретая нужны знания и навыки. По моей просьбе он нашёл мне однокомнатную квартиру, стоимость за которую вычитал из моей зарплаты, что меня полностью устраивало. В короткий срок я изменилась до неузнаваемости, от прежней Оли Тихомировой не осталось и следа, но за внешними фасадами этого мнимого успеха, бушевала бесконечная буря, ни даря мне ни надежд, ни просветов, ни тепла, ни любви…, только ветер, дождь и разбитые мечты…

*Персонаж книг о Муми-троллях писательницы Туве Янссон.