Сага об орке. Дебютант-киднеппер

Часть 1

Глава 1 Нетипичные гоблины

Гробовая тишина накрыла «Морского ворона». Даже весла не скрипели, безо всякой команды замершие параллельно воде. Никто не проронил ни слова, всё и так понятно: живыми отсюда мы уже не уйдем. История наша, похоже, подошла к концу.

В узком, защищенном высокими скалами заливе почти не качало, но за его пределами ревела буря. В открытом море наш многострадальный драккар долго не проживет: трещина в борту, что вынудила отказаться от перехода домой, текла, несмотря на все предпринятые попытки. «Ворон» так глубоко осел в воду, что первая же волна отправит нас на дно.

Усталость многодневного перехода по штормовому морю добавляла апатии – мы уже несколько дней питались в сухомятку и спали прямо на палубе в промокшей одежде. Лично я замерз и уже вырубался. Голода не чувствовал, но это скорее потому, что желудок уже «махнул рукой» и отключился.

По инерции корабль продолжал скользить вперед. Вот сейчас, несмотря на ночь и бурю, нас заметят с замковой стены. Еще сколько-то времени потребуется людям, чтоб разобраться, кого это к ним принесло, а потом… Иллюзий не строили.

Наконец «Ворон» мягко притерся к пирсу и замер. Секунды улетали в небытие, но ничего не происходило. Не трубили рога, не метались факелы меж зубцов, не летели стрелы. Только раскачивался фонарь у ворот в нависавшей над пирсом стене, свистел в скалах ветер, да долетал грохот прибоя.

– Это … Ни́фльхейм¹? – полушёпотом охнул Фре́ир.

– Скорее уже царство мертвых, – в тон ему заметил Хальфда́н.

Пронеслась еще пара секунд.

– Чё несете? – наконец перекрыл отдаленные звуки бури голос Болли, – Какой еще Нифльхейм, какой еще Хе́льмхейм? Мы что, Гьёлль пересекли и не заметили? Где здесь туманы и лёд? … И потом, ладно вы, щенки, но лично меня ждёт Вальхалла!

Встрепенулся Снор, повеселел, сидящий рядом со мной, Регин. По кораблю как будто прокатилась волна «разморозки».

– Пойдемте, захватим этот замок! – Болли встал со своего места, – Нападем, пока караул спит!

Народ сбрасывал оцепенение, захлопали крышки рундуков. Не задумываясь встал и я, достал свой новенький шлем… эх, так его и не доработал… Видно не судьба. Нахлобучил, вытянул из рундука кожаный чехол с арбалетом. Интересно, тетивы не размокли?

– Ты обезумел, Болли? – прокатился над палубой низкий рык, – Парни на ногах не стоят. Это самоубийство. Надо уходить, пока нас не заметили.

Я поднял удивленный взгляд на Фритьефа. Гигант стоял, ухватившись за носовой штевень под драконьей головой. Чёрт, а он прав, мелькнуло в сознании, лично я сомневаюсь, что у меня сейчас сил хватит взвести дугу. Да и у остальных состояние не лучше.

– То́рольв, Бру́ни, займитесь швартовкой, – Болли словно не заметил слов нашего ветерана, – и кто готов, выходи строиться.

– Ты не слишком раскомандовался, хольд? – теперь встал и мой брательник, – Забыл кто здесь форинг?

– Командуй, Сигмунд, – не глядя на него мотнул головой Болли, – сейчас мы захватим этот замок. Представь, как велика станет твоя слава.

Ага, если будет кому об этом рассказать…

– Парни сейчас даже крестьянский хлев не захватят! – рубанул Фритьеф, – Бруни вернись на место, – рыкнул ветеран на орка, успевшего выскочить на пирс с канатом, – Кнуд, отваливаем!

– Куда отваливаем? На дно? – саркастически каркнул с кормы кормчий, – Ты посмотри, «Ворон» сейчас прям здесь затонет!

– Бруни, швартуй корабль, – Болли говорил негромко, устало, но в голосе закипала злость, – То́рольв, ты чего застрял?

– Да вы что? – грохнул Си́гмунд, – Все забыли, кто здесь фо́ринг?

– Фо́ринг, послушай… – начал было Болли

– Заткнись, хольд! Всем слушать меня…

Но выслушать, что нам хотел сказать мой старший брательник Сигмунд, по совместительству владелец корабля и форинг по прозвищу «Счастливчик», мы не успели. Как-то разом я осознал, что к свету раскачивающегося над воротами фонаря добавился еще один. Словно во сне я повернул голову. Оборачивались и остальные.

Метрах в шести-семи, уже за пределами пирса, на каменном берегу стоял новый персонаж. Темные бесформенный одежды, голову закрывал глухой капюшон, в поднятой руке фонарь.

– Ма-ма… – раздалось сдавленное.

Это я? Или всё же кто-то рядом?

– Кто вы, путники? – долетел до нас сухой, скрипучий голос.

***

На секунду-другую экипаж «Ворона» обратился в соляные столбы. У меня по спине пробежал холодок. А потом я вдруг осознал, что все на палубе смотрят не на темную фигуру на берегу. Нет, все взгляды молча скрестились на моей фигурке.

Что?!

Только тут до меня дошло, что спрашивала неизвестная фигура на человеческом языке!

Люди? И не нападают? Не мчаться с воплями: «Смерть оркам!»?

В следующий миг взгляд выхватил темный провал открытой калитки за спиной человека, краем зацепил начинающего подбираться Болли. В воображении на ускоренной перемотке мелькнули картинки: вот «волосатик» сломя голову бросается в распахнутый зев, вот оседает походя зарубленный человек. И вот уже ночь расчерчивается летящими со стен, почему-то горящими стрелами…

Не отдавая себе отчета, я в два шага пересек палубу и шагнул на пирс.

– Здравствуй, добрый человек. Мы … путники. Нам понадобилось укрытие от бури… Не скажешь, где мы очутились?

За спиной – тишина. Могильная.

– Конечно-конечно, – человек сделал шаг вперед, поднимая фонарь повыше, чтоб разглядеть меня. – В нашей обители рады любым гостям. Кто вы?

В мозгу крутанулся барабан с вариантами. Что сказать то?! Правду? С орками тут даже не разговаривают: «Убейте демонов!» и все дела… Сказать, что люди? Блин, я себя в зеркале видел? Тогда кто??? Эльфы? Гномы?

Человек сделал еще шаг навстречу, затем еще. И еще.

– Мы торговцы, добрый человек. Наш корабль застигло штормом, мы увидели остров и решили переждать бурю.

Всё, сейчас свет от фонаря упадет на мою рожу, меня разглядят… и какой-нибудь лучник, что наверняка притаился где-то там, за зубцами стены поставит точку в моей эпопее.

Ожидание хуже пытки! И я сам шагнул в круг света.

Человек не отшатнулся, не заверещал что-нибудь про «Убейте орка» или «Нечистая!», не стал чертить меня кругом Спасителя. Нет.

– Вы… не люди? – кажется, его голос всё же дрогнул.

Наверно, чтоб лучше видеть человек откинул капюшон. Старик. Высохшие, почти изможденные черты лица, совершенно седые, длинные волосы. В распахнувшемся вороте грубого плаща – здоровенный знак Спасителя: перечеркнутый круг, а на лице пронзительные, несмотря на возраст ясные глаза.

– Мы… гоблины, отец, – безумная идея пришла вдруг в голову. – И мы искали, где бы нам узнать о Спасителе.

***

Лицо монаха озарилось. Лучезарная улыбка стерла остатки тревоги, до того таившейся в уголках глаз.

– Вы приплыли услышать слово Спасителя?! Да… как же я рад! Проходи, проходи внутрь, путник-гоблин, зови своих товарищей… Вы наверно устали и замерзли? Мы монахи-пуртовери́нцы² живем скромно, но Спаситель заповедал заботится о любой твари Создателя, нуждающейся в помощи, кем бы она ни была.

Из меня как будто выдернули стержень. Неужели? Неужели мы нашли место, где сможем обогреться у огня, поесть горячего и не думать переживет ли корабль встречу с очередной волной?

Я вскинул руку.

– Подожди отец, я должен оповестить друзей. Здесь только я говорю по-человечески.

Повернулся. Два десятка пар глаз на изможденных лицах уставились на меня. Большинство – с нескрываемой надеждой. Некоторые – деланно-равнодушные, но это только маска. Сигмунд и Фритьеф выжидательно-настороженно. И лишь выражения глаз Болли я не смог прочесть.

– Это монастырь… – начал я.

На лицах гамма чувств.

– Сигмунд! – Болли крутанулся к брату, – Его надо захватить! Переждем зиму за стенами!

– Ты несешь чушь! – оборвал его Фритьеф, – В монастырях охрана не хуже, чем в замках! Только дернемся, сразу все ляжем. Уходить надо, Сигмунд.

– Сигмунд, это наш шанс пережить зиму!

– Сигмунд, не слушай его, мы сейчас не в состоянии!

Сигмунд жестом оборвал пререкания.

– Рассказывай Асгейр, ты же о чем-то говорил с этим … человеком.

– Как я уже сказал, это – монастырь. И я сказал … – на миг замялся, не зная, как отреагируют на мою самодеятельность, – что мы гоблины.

У половины моих «коллег по опасному бизнесу» вытянулись лица

– Я сказал, что мы торговцы. И что мы … то есть я… искал кто б рассказал о Спасителе.

– Ах ты! … – чуть не набросился на меня Болли, но был прерван братом

– Зачем ты так сказал?

– Ну… я подумал, что, если я претворюсь, что хочу принять веру в их бога… – облизал пересохшие губы, – они не станут на нас нападать… – добавил поспешно, – по крайней мере сейчас, пока мы не в состоянии держать оружие. Люди повсюду стараются насадить веру в своего Спасителя, и … – я придумывал на ходу, – и они обрадуются… вернее не захотят упустить шанс приобщить к своей вере таких инородцев как гоблины. Кстати! Гоблинами я нас назвал потому, что к ним они не должны питать такой ненависти как к нам… Монах обещал дать нам теплый кров и накормить горячим…

– Хм… – Сигмунд в задумчивости повернулся к Фритьефу, – Что скажешь, старый друг?

Фритьеф погонял желваки, почесал подбородок

– А пацан-то, пожалуй, прав, – наконец выдал ветеран, – так мы сохраним наши жизни, а если удастся договориться… – он поднял задумчивый взгляд на меня, – может получиться и зиму пережить на этом острове.

– Да о чем вы говорите? Вы решили предать наших богов?! – взъярился Болли.

Он дернулся было к Сигмунду, потом на пирс, обратно… Наконец, Болли развернулся лицом к замершим на рундуках парням.

– Братья орки! Да что же это такое?! Неужели мы отвернемся от нашего отца Одина?! Неужели мы предадим триждырожденного Тора? Как мы будем в глаза смотреть…

– Заткнись Болли.

Я сказал негромко, но разошедшийся в ораторском порыве волосатик словно с разбегу налетел на стену.

Не, ну в самом деле! Достал гад. Он чё, тупой? Он так не хочет жить? Мечтает со славой погибнуть на копьях монастырской охраны или истыканный стрелами, даже не добежав до ворот?

– Послушайте меня, парни, – начал я спокойно. На фонтанирование эмоциями сил уже не оставалось, – я никогда, никого из вас не призывал и не призову отвернуться от наших богов, – Говорить ребятам о том, что мне самому пофиг вообще на всех богов, я конечно не стал. – Не знаю, что тут себе нафантазировал Болли. Но если мы сейчас, для вида, согласимся что мы обыкновенные торговцы, то, по крайней мере, сохраним свои жизни и свой корабль. Хотя бы, пока не отдохнем и не подлатаем «Ворона». Дальше видно будет, – получилось у меня как-то устало. Добавил, – но если сейчас пойдем на штурм… – ночное зрение орка позволяло мне разглядеть, как сразу же осунулись лица товарищей, как зародившаяся надежда уступала место безнадежности. – Если мы послушаем нашего … – хотел сказать «горлопана», сдержался, – Болли, то бесславно погибнем. И никто не передаст нашим родичам всего того, что с таким трудом, проливая кровь мы для них добыли за это лето. Да и не расскажет никто о нашем подвиге… Хотя и не подвиг это будет, а глупость…

На удивление, Болли меня не перебил. Видимо ошеломление от того, что какой-то дренг бросил «заткнись» такому уважаемому хольду было настолько сильным, что он потерял дар речи. А может и то, что парни меня слушали.

– А я так и не добыл отцу обещанных рабов… – печально, себе под нос протянул Бьярни.

– Обидно будет, если мой так и не узнает, что его сын всё же стал полноценным хольдом, – в тон ему добавил Синдри.

Спасибо пацаны!!!

– Да что вам родня? Как вы взглянете в глаза валькириям?!!

– Болли, подожди, – опять мягко перебил я хольда. – Воинская хитрость не является чем-то постыдным. Сколько раз Локки прибегал к ней? Да и не придется вам что-либо говорить людям, я ж буду вести переговоры. Я всё беру на себя.

Лица парней светлели. А волосатик развернулся рывком ко мне, рука метнулась к рукоятке меча.

– Ты перешел границы, дренг! Сейчас ты ответишь…

– Любой, кто скрестит железо с другим воином моего лида, будет выкинут из корабля! – тяжко упали слова Сигмунд. Ого! Узнаю школу папаши Йоргена! Жаль кулаком ему не почему шарахнуть! Не к палубе же нагибаться? А брательник закончил мысль, – Придем домой, там выясняйте отношения, сколько хотите! А здесь … – традиционная йоргенсовская пауза. Хорошо наблатыкался братишка, – только вздумайте косо посмотреть друг на друга. Всё! Я сказал свое слово. Асгейр!

– Да?

– Говори с людьми. Мы согласны притвориться торговцами, только … скажешь им, что их богом только ты интересуешься, моих парней в это не втягивай!

Я незаметно выдохнул.

– Отец! – обернулся я ко всё там же терпеливо ждущему монаху.

– Я не отец, ибо только Спасителя так пристало называть, я всего лишь смиренный брат нашей обители. Слушаю тебя путник.

Но поговорить нам не дали.

***

На фоне ворот заметался свет факелов, мелькали тени, звякал металл.

– Мы успели, братья! – вопил кто-то радостно, – Я был прав! Был прав!!!

– Брат Вальтер, беги! Мы задержим поганых! – вторил другой голос.

Что?!!

Монашек изумленно обернулся, вскинул руки

– Стойте, братья!

Перед воротами полукругом выстраивались монахи. Ну а кто еще это мог быть? В мешковатых черных балахонах, безо всякой брони, шлемов и щитов. В руках лишь копья, пара-тройка топоров, по виду плотницких, один чудила вообще с большим ножом типа кухонного… Какого лешего?! Что за цирк?!

Шум за спиной заставил крутануться. На пирс выскакивали орки и тут же строились: щиты, копья. Какими бы уставшими парни ни были, но рефлексы, наработанные за целое лето, брали свое. Впереди, азартно поблескивающий глазами, Болли.

– Сигмунд, дай команду! – волосатик косился на всё еще стоящего на палубе форинга, – Ща мы их раскатаем!

– Стойте! – я замахал руками над головой. – Сигмунд, дай мне с ними поговорить!!!

– Стойте! – перекрывая меня орал Фритьеф. – Куда под стены? Это ловушка! Назад, идиоты!

– Стойте братья, стойте! Это не враги! – надрывался еще один голос позади меня. Человеческий.

Я бросил взгляд через плечо: встречавший нас монах бросился к своим, размахивая руками.

– Стойте братья! Не надо оружия!

Я развернулся к людям:

– Мы пришли с миром! Стойте!

Опять к Сигмунду:

– Сигмунд, придержи парней! Дай мне поговорить с людьми!

– Атакуем, форинг!

– Сигмунд, уходим!!!

А-а-а-а!!! На маленьком пятачке слишком много воплей! Приступ чистой, как водка, злости затопил сознание и придал сил. Злости на всех: на баранов в черных балахонах, что неумело держат копья и лезут на профессиональных убийц, не подумав тупо захлопнуть калитку. На азартного идиота Болли, что, не зная, сколько вообще народу может быть за стенами, рвется в атаку. На Фритьефа, что командует отход. Куда, нафиг отход? На дно?! И на тугодума Сигмунда, что до сих пор не приструнил излишне самостоятельного хольда, метящего в неформальные лидеры.

– ЗАТКНИТЕСЬ ВСЕ!!! – срывая голосовые связки заорал на орков. Обернулся к монашку, хлыстом выкинул в его сторону указательный палец, – ТЫ! Придержи своих баранов!!!

На секунду меж скалами повисла тишина.

– Сигмунд, дай мне поговорить с людьми, – чуть-ли не сквозь зубы выговорил я. – Дай. Поговорить.

Секунда показалась вечностью. Наконец Сигмунд «отмерз»:

– Поговори с ними, брат…– повернулся к парням. – Все на корабль, приготовьтесь быстро отваливать. Если Асгейр не преуспеет, – добавил он тише.

За моей спиной парни начали запрыгивать обратно на палубу. А я, чуть ли не выдыхая пар из ноздрей, направился к монахам.

– Мы пришли с миром! … Что в этом непонятного?! – тон, для переговоров не лучший, но я был заведен.

– Брат Вальтер, берегись, сзади! – проорал кто-то из монахов.

Встретивший нас монах, испуганно обернулся, увидел, что это я.

– Братья, это мирные гоблины!

– Это орки, брат! Орки! – зашелся в крике один из монахов. – Проклятые демоны! Убейте его, братья!

Что ж ты, сука, сам не нападаешь, а? От направленных на меня остриев копий до моей тушки не больше метра. Подшаг, «длинным коли» и я могу не увернуться. Кстати, я даже без щита!

– Кто это меня орком назвал? Ну-ка покажись!

– Я! Я тебя узнал, демон проклятый. Я вас всех хорошо запомнил, твари зеленорожие с клыками богомерзкими!!!

Наконец, в пляшущем свете факелов я разглядел того, кто орал про орков: уже пожилой мужик, с обезображенным шрамом лицом. Одного глаза нет – шрам как раз пересекает пустую глазницу. Вот блин! А ведь он мог сталкиваться с моими соплеменничками!

Монахи стояли колеблющимся полукругом и не нападали. Сейчас я начал замечать, что большинство из них древки будто впервые в руки взяли. Да и лица… Скорее это лица людей, решивших подороже продать свою жизнь, но не тех, кто готов хладнокровно выпустить кишки противнику. Господи… и мы вот с этими собрались воевать? Люди, если вы верите, что мы орки, вы какого хрена за стены поперлись?!

Внезапно я успокоился. Может сработало какое-нибудь запредельное торможение нервной системы? Я устал. Устал бояться, устал злиться.

– Может ты и гоблинов видел? – с усмешкой проговорил я.

– Не говори с ним, брат Вит! Этот демон тебя зачарует…

Устало вздохнул.

– Ладно, скажите мне тогда вот что, братья. Боятся ли демоны круга Спасителя?

Пауза.

– Не говорите с ним, братья, – только полушепот по рядам.

– Могут ли демоны вот так?

И я, сложив пальцы щепотью, как видел ранее, очертил себя кругом, начиная ото лба.

Конечно, монахи не бросились меня тут же обнимать, нет. Но на многих лицах я прочел удивление, а на одном-двух даже радость. У большинства – облегчение.

– Послушайте меня, люди. Я гоблин Асгейр. Не так давно, от одного из пилигримов я услышал слово о Спасителе. Но не смог тот достойный муж ответить на мои вопросы, ибо вскоре умер. И вот уговорил я своего брата, гоблина Сигмунда … что плавает за моря и торгует зерном, взять меня с собой. Я молил неизвестного мне бога, которого тот человек называл Спасителем, послать мне учителей, что смогут просветить меня в истинной вере… – «Господи, что я несу?» билась мысль где-то на задворках сознания, но слова словно сами собой соскакивали с языка. Я устал, замерз, я хотел есть и главное, хотел, как можно скорее, закончить эту глупую комедию. Вот меня и понесло. – И вот попали мы в шторм, и носило нас много дней по морю, и сказал я брату: «Сигмунд, надо молить Спасителя о даровании нам света истинной веры». И только я это сказал, как увидели мы этот остров и пристали… – я перевел дух, облизал пересохшие губы. – И какого же … демона, вы проверяете силу моей веры? – заорал я на монахов, да так, что большинство отшатнулось. – Пошто закрываете мне дорогу к спасению?! Разве об этом заповедовал вам Спаситель?!!

По рядам черных хламид пробежался ропот, копья заколебались, некоторые опускали острия к земле, многие обводили себя кругом Спасителя, шептали себе под нос что-то. Молитвы, наверное.

– Во имя Спасителя, пропустите братия! – раздался от калитки властный голос.

«Настоятель, настоятель» пробежался шепоток по рядам, и люди стали почтительно расступаться.

Сквозь толпу, а это уже была толпа, а не строй, продвигался еще один чел, в темных одеждах, его под руку вел совсем молодой мальчишка. Когда они вышли вперед, я понял, зачем поводырь – глаза у «настоятеля» были абсолютно белесые, незрячие.

– Кто здесь искал учения Спасителя? Кто ты?

Брат Вальтер, который нас встретил в самом начале, на правах старого знакомца показал мне, дескать, подойди к старцу. Я сделал шаг… осознал, что топор до сих пор в руках, хотел было сунуть за пояс, потом решил: «Если что – не поможет» и демонстративно отбросил в сторону.

– Я гоблин Асгейр, это я искал, кто бы меня просветил в вере Спасителевой.

Слепец, «наведясь» на звук, как хамелеон языком «выстрелил» рукой … Ну как сказать, выстрелил? Для человека он был быстр. Но не для орка. Впрочем, я не стал мешать, и старик возложил мне ладонь на лоб.

– Ты не гоблин… – приговорил спустя несколько секунд. За его спиной качнулись копья, вновь вздымаясь вверх, но слепой тут же «успокоил», – но ты и не орк… И не человек… Кто ты, незнакомец, называющий себя Асгейром?

Ух ты! Настоятель телепат? … Да ну, нах… Не верю!

– Я полукровка. Моя мать – человек.

– Ах вон оно что… – протянул настоятель, – не знал, что у гоблинов и людей могут быть дети… Впрочем, в тебе нет зла, гоблин-полукровка Асгейр, я приглашаю тебя и твоих друзей войти под наш кров.

С этими словами он развернулся, словно миссия его закончилась, и, сопровождаемый почтительными поклонами братии, удалился в калитку.

– Все слышали преподобного отца? – обратился брат Вальтер к собравшимся. – Расходитесь. А тебя и твоих друзей я приглашаю пройти внутрь. Вы можете у нас оставаться столько, сколько вам потребуется, в крове и пище мы вам не откажем. Только… – он покосился мне на пояс, – оставьте оружие, ибо не должен сей мерзкий металл пересекать границу монастырских стен.

Я невольно покосился на копья и топоры братвы, втягивающейся в калитку, но спорить не стал.

– Пойду, передам своим товарищам, до чего мы договорились, – устало буркнул я.

***

– Без оружия не пойдем, – как отрезал Сигмунд. Фритьеф кивнул, подтверждая слова форинга.

Блин, а так даже лучше. По крайней мере этот сумасшедший мясник с дредами не покрошит ни в чем неповинных монахов. Ничего не имею против того, чтоб схватиться с равным противником, но уподобляться «чёрным» не хочу.

– Узнай для начала, где мы можем приткнуться к берегу. Нам надо подлатать корабль, – продолжил инструктаж предводитель. – Хорошо бы, если там можно было поставить палатку. Лучше я перезимую в шатре, чем окажусь внутри стен безоружный.

– Форинг, ты упускаешь шанс… – опять Болли!

– Блин, как ты задрал! – не отдавая себе отчета вслух произнес я. Ну что поделаешь? Вымотался, вот и не удержал язык.

– Асгейр! – рык Сигмунда, и…

– Ах ты щенок! – вопль Болли слились в один.

Волосатик дернулся. Рука на рукояти меча. Сигмунд схватил его рукав.

– Стой! Помни что я сказал! Пока поход не кончен, драк в лиде не потерплю! Тем более, – добавил форинг тише, – Асгейр у нас единственный, кто может говорить с ними. Он нам нужен.

– Ладно, ублюдок, – протянул с угрозой Болли, – живи пока.

Я повернулся, чтоб идти к Вальтеру, в спину донеслось.

– Но не надейся ступить на родной берег!