Автобус свернул с основной дороги и остановился.
Водитель встал со своего места и обратился к пассажирам:
– А теперь для вашей безопасности, прошу надеть на головы мешки.
Пассажиры без возражений надели на головы мешки.
И автобус снова тронулся.
Водитель не боялся, что странный вид его пассажиров вызовет чьё-нибудь любопытство, потому что дорога была совершенно пуста.
Автобус подъехал к двухэтажному деревянному зданию, стоявшему прямо посреди степи. Над входом переливаясь горела вывеска:
«ОТЕЛЬ МУК И НАСЛАЖДЕНИЙ»
Как только пассажиры переступили порог, их приветствовал женский голос:
– Добро пожаловать! Прошу чувствовать себя как дома! И, да, вы можете снять эти ужасные мешки.
Вновь прибывшие сняли мешки.
Гостей было шестеро: трое мужчин и три женщины.
Пространство внутри напоминало холл небольшого отеля в колониальном стиле. И было немного старомодным. Стены были увешаны многочисленными фотографиями с портретами людей.
Молоденькая горничная была одета вызывающе сексуально и вела себя соответствующе своему наряду – от манеры говорить до манеры двигаться:
– Прошу отдать вещи портье. Они будут ждать вас в ваших номерах. А вы следуйте за мной.
У каждого из прибывших было с собой не больше одной вещи.
Перед ними возник хромой старик-портье с злым неприветливым лицом. Он безмолвно, почти насильно, отобрал у каждого из гостей багаж, свалил всё на тележку и, что-то бубня себе под нос, двинулся вглубь коридора.
Когда с этим было покончено, Горничная повторила:
– Прошу следовать за мной.
Все гости, вслед за Горничной, вошли в просторный холл с лестницей, ведущей на второй этаж.
– Теперь ждите. – И горничная вышла из холла, оставив гостей одних.
Постепенно осваиваясь в пространстве, все разбрелись по углам – стараясь держаться подальше друг от друга.
Один из мужчин – с длинной седой бородой и, судя по всему, самый старший из присутствующих достал из внутреннего кармана фляжку и, сделав глоток, обратился к остальным:
– Не желаете?
Все посмотрели на него, но никто никак не отреагировал на его предложение. Старик пожал плечами:
– Может, хотя бы познакомимся?
– А разве мы не должны скрывать свои имена? – спросил молодой человек c худым бледным лицом.
Старик обратил внимание на его тонкие пальцы и слишком длинные не мужские ногти.
Все остальные переглянулись.
– Не находите что вся эта секретность и загадочность несколько нелепа? – Старик снова сделал глоток из фляжки и убрал её обратно во внутренний карман:
– Я думал будет более изыскано.
Ему никто не ответил.
– А вы не слишком разговорчивы. – Старик расхаживал по залу – и звук его шагов гулко отзывался в пространстве:
– Может даже создаться впечатление, что вы напуганы.
– А нас учили, что в стрессовых ситуациях волнение выдаёт как раз неуемное желание говорить. Человеку трудно держать в себе свои переживания – и он пытается выразить их с помощью слов. – Услышал старик приятный женский голос.
Старик обернулся и оглядел девушку с ног до головы.
Девушка была хорошенькая.
– Браво! И на кого же Вы учились? – Старик окинул взглядом присутствующих. – Надеюсь это не секрет?
– Я стюардесса.
– Стюардесса… С такой стюардессой можно быть абсолютно спокойным. Не так ли? – улыбнулся Старик.
– Конечно. Ведь это розыгрыш.
– Вы думаете?
– Мы с друзьями дарим такие розыгрыши друг другу на Дни Рождения.
– И кто же Вас разыграл?
– Не знаю. У меня много друзей.
– Прекрасно. Но я хотел бы надеяться, что всё это очень серьёзно. В противном случае, я буду крайне разочарован.
– А как Вы узнали об этом месте? – спросил молодой человек с бледным лицом, которому тоже явно хотелось поговорить.
– Я? – старик повернулся к молодому человеку. – Выиграл в карты.
Эта реплика привлекла внимание почти всех присутствующих.
– В карты? – удивился молодой человек.
– Да. В бридж.
– Но… как?
– Я неплох играю. – пожал плечами старик.
– Я имею ввиду как выглядел ваш выигрыш? – уточнил вопрос молодой человек.
– Это был конверт. В нём было приглашение.
– Оно с Вами?
– Да, конечно. – Старик засунул руку во внутренний карман, затем в другой. Проверил внешние карманы пиджака. Затем карманы брюк.
– Странно. Я был уверен, что оно со мной… А Вы?
– Я? Что?
– Как Вы здесь оказались?
– Я? Я тоже играю. Я актёр. Мне… дал карточку… агент – с которым я работаю. Но я её тоже потерял.
– И тоже считаете что это розыгрыш?
– Не знаю. – ответил Актёр.
– А если поймёте что нет? Пойдёте?
– Не знаю. Возможно я решу в последний момент. Наверное. Не знаю.
– Что останавливает? – не отставал старик.
Актер пожал плечами:
– Страх.
– Вы боитесь своих желаний?
– Не знаю. Возможно.
– Но ведь это прекрасный шанс. Шанс познать самого себя. Разве уже сама возможность не покрывает все возможные риски?
– А если Вы узнаете о себе что-то, чего не хотели бы знать? Что тогда? – спросил Актёр.
– Шанс измениться.
Актер снова пожал плечами.
– А Вы, значит решили?
– Конечно!
Актер попытался улыбнуться и обратился к женщине, курившей у окна. Её возраст было трудно определить из-за скрывающей лицо вуали. Но она была высока, отлично сложена, что в сочетании с идеально прямой спиной и прекрасно сидящим по фигуре облегающем платьем не могло не вызывать мужского любопытства. Ещё при входе Актер увидел на её чемодане ярлык с именем «Лилит».
– А Вы? Вы знаете чего хотите? – обратился к ней Актёр.
Лилит бросила на Актера короткий оценивающий взгляд, но ничего не ответила.
Возникла пауза, но Актёру нужно было с кем-то говорить, и он снова обратился к старику:
– Простите мое любопытство, но… чего Вы ждёте? От комнаты?
– Вы хотите знать моё желание? – уточнил Старик.
Старик заметил, что, несмотря на общее отчуждение, все присутствующие в комнате прислушались.
– Да. Хотя понимаю, что это бестактно… – несколько смутился Актёр.
– Отчего же. Моё желание довольно банально… – Старик снова потянулся за фляжкой и, сделав глоток, предложил Актеру. Но Актер помотал головой.
– Что ж… – начал Старик. – Всю жизнь я мечтал заниматься тем что люблю: живопись, музыка, философия, литература, – все это интересовало меня с самого детства. И, в отличии от многих, я довольно быстро понял своё предназначение. Мне было интересно заниматься сразу всем: титаны эпохи возрождения стали моим идеалом – я верил в бесконечные возможности человеческого духа!
Сначала я был полон решимости и веры в себя, но, постепенно иллюзии стали уступать место реальности. Успех не спешил приходить. Зато появились обязанности, ответственность – все вокруг ждали конкретных результатов. И, мало-помалу, я перестал заниматься тем что люблю.
Год за годом я повторял: «ещё немного и я остановлюсь», «еще немного и я смогу заняться самым важным».
Ведь время уходит.
Я бросал всё что мешало мне в достижении цели: любимых и любящих женщин, детей. Друзей. Но появлялись новые женщины, рождались новые дети – и я снова откладывал.
Я освоил теорию, преподавал. Но так ничего и не создал. Поэтому теперь я мечтаю только об одном: остаться в уединении и тишине – чтобы думать и работать. И ради этого я готов рискнуть всем. Как Фауст – готовый на сделку с Мефистофелем.
– Мне кажется для этого ты выбрал не самое подходящее место, Фауст.
Актер и Фауст обернулись на присоединившегося к разговору собеседника, который за время монолога оказался у них за спиной. Это был дорого, хотя и несколько вульгарно одетый мужчина примерно сорока пяти лет – воплощённый Сибарит:
– Этот отель исполняет желания. А желания подразумевают удовольствия. Наслаждения. То чего мы так хотим в обычной жизни, но боимся признаться. Потому что нас сдерживают законы, мораль. И прочие предрассудки.
– Хватит! – прервала его пуританка средних лет – которая всё это время незаметно сидела в стороне.
– Избавьте меня… и остальных от ваших отвратительных плотских меркантильных фантазий. Не нужно думать, что все здесь также ограничены и примитивны! И разве нам не рекомендовали не разговаривать друг с другом?!
Или вы хотите, чтобы ничего не получилось?!
– Браво, браво!.. – раздался голос откуда-то сверху.
Всё присутствующие повернули головы.
Наверху лестницы, ведущей на второй этаж, стоял Метродотель и, широко улыбаясь, хлопал в ладоши.
– Поскольку вы здесь, каждый, в общих чертах, знает, на что согласился.
Вы находитесь в отеле. Комнаты которого исполняют желания.
Завтра утром вам будут вручены ключи от комнат.
До этого момента Вы можете изменить своё решение и отказаться от исполнения желания. В этом случае, утром вас отвезут туда же, откуда забрали. И вы вернётесь к той жизни, которой жили до этого дня. Но у вас не будет возможности снова изменить своё решение и никогда не будет возможности получить этот шанс снова.
Если же вы решитесь войти в комнату, вы не сможете покинуть её до тех пор, пока ваше желание не будет исполнено.
Чтобы всё обдумать окончательно, у вас есть время до утра. Ночь вы проведёте каждый в своей комнате. Они не исполняют желаний.
Желаю Вам спокойной ночи. И прощаюсь до утра.
После этого Метрдотель скрылся в глубине второго этажа.
Как только он исчез, за спинами гостей раздался уже знакомый голос горничной:
– Прошу вас следовать за мной. Я провожу вас в ваши комнаты.
Номера, в которых оказались гости, были однотипны. И напоминали комнаты из дешевых film-noir. Обстановка самая обычная: большая кровать, окно закрытое жалюзи, кресло, стенной шкаф и телевизор.
Вещи гостей были уже в номере, и каждого ждал ужин.
Лилит остановилась посреди комнаты и огляделась.
Стюардесса заперла комнату, разделась и пошла в душ.
Фауст достал фляжку, открыл баранчик и оценил приготовленный ужин.
Пуританка открыла баранчик, взглянула на еду, но не притронувшись к ней, вернула крышку на место. Взглянула на часы и стала раздеваться.
Сибарит вышел из ванной в трусах и носках, включил телевизор и, поставив перед собой поднос с едой, начал есть.
Фауст изучил номер: включил и выключил телевизор, открыл и закрыл шкаф, посмотрел в окно.
Актер долго ходил по комнате, не находя себе места. Он взглянул на еду, но не притронулся к ней.
Выйдя из душа, Стюардесса забралась с ногами на кровать, включила телевизор и стала увлажнять своё тело кремами.
Фауст опустошил фляжку, закусил куском мяса, и стал раздеваться.
Наевшись, Сибарит, откинулся на кровать и задремал с включённым телевизором.
Пуританка переоделась в длинную ночную рубашку, распустила дулю, расчесала длинные волосы и забравшись под одеяло, выключила свет.
Утром, спустившись в холл, Актер увидел, как хромой портье, недовольно бубня себе под нос, тащил чемодан Стюардессы к выходу, а Фауст беседовал с ней в дверях.
Актер услышал за собой взволнованный голос горничной:
– Какое свинство! При мне такого никогда не было! Кем она себя возомнила?!
Актер удивлённо оглянулся, но горничная стояла с совершенно спокойным ничего не выражающим лицом.
– Что Вы сказали? – спросил Актёр.
– Я? Ничего… – удивлённо ответила горничная.
Актер услышал голос Фауста:
– …не пожалеете? Ведь второго шанса не будет.
Стюардесса пожала плечами.
– А вот я очень сожалею о Вашем решении: мне было бы гораздо проще войти в комнату, зная, что Вы находитесь где-то рядом. – флиртовал со Стюардессой Фауст:
– Почему Вы передумали?
Девушка снова пожала плечам:
– Просто подумала: а если это не розыгрыш?
На улице засигналил автобус.
– Это мне. – сказала Стюардесса.
Фауст наклонился и поцеловал ей руку:
– Какова вероятность что мы увидимся снова?
Стюардесса улыбнулась:
– Всё зависит от Вашего желания.
Фауст улыбнулся в ответ:
– Вы правы.
Автобус снова засигналил и Стюардесса поспешила на улицу.
Фауст проводил её взглядом и полез за фляжкой.
Пробили часы.
Оставшиеся гости собрались в холле, посреди которого стоял широкий стол. За ним стоял Метрдотель.
– Итак… Вас осталось пятеро. Решение принято. И скоро вы получите ключи от своих желаний. – обратился он к собравшимся:
– Осталось лишь оформить договор – чтобы подтвердить Ваше согласие документально. Для этого мне потребуется капелька Вашей крови. Сами понимаете – дело серьезное – чернила для этого не годятся. Но процедура абсолютно стерильна. Вашему здоровью ничто не угрожает.
По крайней мере на этом этапе.
Фауст усмехнулся и посмотрел на окружающих. Но они были абсолютно серьёзны.
– Итак, кто первый? – улыбнулся метрдотель.
Все стояли в нерешительности.
– Ну что ж… Давайте я? Как самый старый… – сказал Фауст и подошёл к столу.
Широко улыбаясь Метрдотель пододвинул Фаусту лист бумаги, на котором было написано только одно предложение.
«Я ХОЧУ ЧТОБЫ ЖЕЛАНЬЕ ИСПОЛНИЛОСЬ»
Фауст улыбнулся:
– Так просто?…
Фауст протянул руку. Метрдотель ткнул в палец длинной иглой, и на его кончике тут же появилась капелька крови.
– Я должен подписать? – спросил Фауст.
– Нет! Просто оставьте отпечаток. Этого будет достаточно.
Фауст прикоснулся пальцем к бумаге.
– Славно. Кто следующий?
За Фаустом последовали остальные. Оставив на каждом экземпляре договора по своему отпечатку.
Когда дело было закончено, Метрдотель окинул всех взглядом:
– Вот и всё. Желаю вам исполненья желаний!
Каждый из гостей, с ключом в руке, оказался в длинном коридоре с множеством дверей. Коридоры были однотипны, но у каждого был свой – словно все гости находились на разных этажах.
На каждом из ключей был номер, которому соответствовал номер на двери.
Глядя на номер «66», указанный на ключе, Фауст нашёл нужную комнату, и прежде чем вставить ключ в скважину, провел рукой по двери – ощущая ее тёплую деревянную поверхность.
Фауст толкнул дверь, и улыбнулся, убедившись, что гипотеза будто дверь можно открыть без ключа, оказалась неверна.
Лилит подошла к своей двери и остановилась.
Сибарит вставил ключ в скважину и попытался повернуть его, но замок не поддался.
Сибарит пытался повернуть ключ то в одну, то в другую сторону, но ключ застрял – не желая ни поворачиваться, ни выниматься.
Пуританка подошла к двери и остановилась в растерянности.
В двери не было замочной скважины.
Пуританка посмотрела по сторонам, словно ища чьей-то помощи, но в коридоре никого не было.
Тогда Пуританка толкнула дверь и она открылась.
Найдя дверь с нужным номером, Актер остановился напротив. Он тяжело дышал. Затем опустил голову, как будто, произнося какую-то молитву и поглядывая то в одну то в другую сторону – словно боясь, что кто-то застанет его за этим занятием.
Наконец Актер замер, выдохнул, посмотрел на ключ, вставил его в замочную скважину и, повернув, толкнул дверь.
Изрядно намучавшись с неподатливым замком, Сибарит, вспотев и тяжело дыша, оглянулся по сторонам в поисках помощи, но коридор был пуст.
Тогда, вытерев со лба пот, Сибарит несколько раз налёг на дверь плечом.
После очередной попытки, дверь скрипнула, треснула и поддалась, и Сибарит ввалился в комнату, представляющую собой длинный узкий коридор из ниспадающей откуда-то сверху плотной красной ткани.
Фауст вставил ключ в замочную скважину, повернул его и только приоткрыл дверь, как его тут же ослепил яркий солнечный свет.
За открывшейся дверью Актёра ожидала кромешная тьма. Он стоял на пороге, не решаясь сделать шаг. Наконец, собравшись с духом, Актёр глубоко вздохнул, закрыл глаза и шагнул в темноту.
Лилит вошла в комнату и, не закрывая за собой дверь, огляделась.
Комната была точь-в-точь такой же, в какой все гости провели прошлую ночь.
Но что-то было не так. Лилит прислушалась.
Направо от входной двери – из ванной комнаты раздавался звук включенного душа.
Да и в остальном комната выдавала присутствие человека: на тумбочке рядом с креслом в пепельнице дымилась недокуренная сигарета и стоял на треть наполненный стакан – с отпечатком губной помады. В кресле лежала раскрытая книга.
Телевизор работал беззвучно.
Лилит взглянула на него.
На экране демонстрировался порнографический фильм. И…
в женщине, исполняющей главную роль, Лилит мгновенно узнала себя.
Первый импульс Лилит был – бежать. Она повернулась к двери – но дверь, по-прежнему, оставалась открыта. И это остановило её.
Лилит смотрела на экран.
И она с экрана, смотрела на себя.
Преодолев длинный коридор из тяжелых ниспадающих тканей, которые, едва пропустив, тут же смыкались за спиной Сибарита, он оказался в пространстве с первого же взгляда, поражающего своим великолепием и напоминавшим скорее пещеру, чем комнату: стены, уходившие высоко вверх не имели углов и вместо потолка образовывали свод. Пространство утопало в роскоши – сверкая и играя в мягком золотистом свете, струящимся из-под потолка – воскрешая в памяти то ли арабские сказки о пещерах с несметными сокровищами, то ли истории о пиратских кладах. Наряду с открытыми сундуками набитыми несметными богатствами, стояли столы, сервированные в лучших традициях голландской живописи – заваленные едой и уставленные драгоценными бутылями с изысканными напитками. На стенах висели картины с обнаженными красавицами, извивающимися всем телом и словно тянущимися за пределы холста. Под ногами были свалены оружие и доспехи.
Но пространство не ограничивалось лишь радостями плоти и обилием дорогих изысканных безделушек. Наряду с ними здесь были все блага современной цивилизации – олицетворяющие собой достаток и комфорт. А посреди комнаты, подобно божеству, возвышался огромный экран.
Сибарит захохотал и хлопнул в ладоши. И его смех многократно отозвался в пространстве.
Экран зажегся ослепительной зеленью футбольного поля. Трибуны взревели, и игроки погнали по полю мяч.