Мертвым не больно

"Мертвым не больно" – такое лаконичное, но пронзительное заглавие у повести Василя Быкова, описывающей воспоминания ветерана Великой Отечественной войны. Прошло уже более 20 лет, но эти воспоминания всё такие же яркие и наполненные болью, как и в годы войны.Только лишь к концу повести я окончательно осознала смысл ее названия. Этот фрагмент текста, внутренний монолог лейтенанта Василевича после пленения немецкими солдатами, может подтолкнуть читателя в правильную сторону.Да, я хочу умереть. Я не хочу идти в плен. Я не буду давать им никаких показаний. Я не хочу и не могу больше страдать. Страдания становятся сверх моих сил. Я даже не знаю, где и что у меня болит. Боль самовластно хозяйничает во всем теле, неизвестно чего добиваясь. И я завидую Юрке. Ему уже не больно. Он переступил свой последний рубеж и теперь неподвластен немцам. Силы над ним у них уже нет. И смерть начинает казаться мне желанным избавлением. Только где оно, это избавление?Но стоит ли расценивать эти мысли, только как проявление слабости духа, невыносимой усталости и боли, отчаяния и безысходности? Это был крик , исторгнутый из глубин души молодого мальчика, потерявшего всех дорогих и близких ему людей (да, на фронте сближение происходит с такой вот ошеломляющей скоростью – своего человека видно сразу) за последние сутки. Но лишь спустя многие годы после окончания войны он узнает настоящую цену этим словам.Мертвым не больно, потому что их не мучают воспоминания, жгущие жарким и безжалостным огнем и в мирное время. Потому что они не должны ежедневно тащить на себе этот груз – груз воспоминаний о своих погибших товарищах, о боли и унижении, о подлости и несправедливости, встречающихся и в военное время. Поэтому Василевич и говорит о смерти как о свободе. Это освобождение от вечного огня боли.Впервые знакомлюсь с творчеством Василя Быкова, и первое, что сразу же заставило меня проникнуться его прозой – это честность. Писать о войне честно – это непросто. Особенно в условиях сталинского режима, когда от писателей требовали воспевания патриотизма и героев отечества. Но Быков пишет правду, такой как она есть.Честно писать о войне – это описывать наплевательское отношение старшего командирского состава к сообщению о появлении вражеских танков в тылу батальона. Честно – это рассказывать о солдате, для которого мешки с тряпьем важнее, чем судьба раненных. «Я расписка давал!» – кричит он. А люди подумаешь, на них расписки нету!А еще честно рассказать о таком человеке как Сахно. Порядок, дисциплина, выполнение приказов – вот что он ставит на первое место, упуская из виду, что человеческие жизни должны стоять на первом месте. Всегда.Глядя на то, как он стремительно принимает важные решения, требует беспрекословного исполнения приказов, останавливает отступающих солдат, может возникнуть впечатление, что он просто строгий командир, стремящийся действовать согласно уставу и сохранить в рядах подчиненных ему солдат порядок и дисциплину, чтобы быть готовыми к очередной атаке и сражению.Но эта видимость легко разбивается, когда мы посмотрим на его поступки. Копать под своих товарищей, даже уже мертвых, расстреливать раненных, которые еще могли бы дождаться помощи, подставить под мины девушку вперед себя, его поведение в плену у немцев. Но самое главное – его трусость, ничем не прикрытая трусость, когда он останавливал отступающих солдат, а сам не пошел вместе со всеми пехотинцами сдерживать наступление вражеских танков.Но, увы, такие люди, как Сахно, всегда выкрутятся.Он смекнул вовремя. Там он был образцовый особист. Тут будет образцовый пленный.Выкрутятся и во время войны, и после нее, что весьма красочно демонстрирует на своем примере Горбатюк, встреченный Василевичем в городской сутолоке, спустя много лет после войны. Именно призрак Сахно заставляет его погрузиться в его болезненные воспоминания, которые он из всех сил старался сдерживать.Не зря Горбатюк напомнил ему Сахно: так же порода. Приспособленец, при том еще совершенно уверенный в своей праведности. Будучи в годы войны председателем военного трибунала, он свято верит в справедливость всего содеянного, более того считает, что его работы была вкладом во имя победы, аргументируя свою позицию так:Я поступал согласно закону. Если что – можно поднять архивы. Там все налицо. Оформлено и утверждено. Я грехов за собой не чувствую. Можно справиться у сослуживцев, у начальства. Я не прохвост какой-нибудь.....Война не мать родная. Там твердая рука нужна. На смерть никому не хочется идти. А что же – сознательность? Сознательность – в газетах, а тут принудить надо. Чтоб боялись.А на вопрос Василевича, что же люди в могилах, он отвечает:Ну знаешь… На войне с этим не считаются.Дрожь берет и отвращение при мысли, что такие люди процветали и до, и во время, и после войны. А тысячи и тысячи солдат, которых высшие чины и военные трибуналы воспринимали лишь как пушечное мясо, лежат в безымянных могилах.Вечно молодые и неженатые, молчаливо спят они в тысячах братских могил на широких просторах от Волги до Эльбы. И неизбывная тоска тлеет в изнуренных неженскими заботами, до времени постаревших глазах их бывших подруг.Но это не просто обличительная повесть, в ней есть и светлые моменты. Это еще и повесть о дружбе, настоящей, проверенной фронтовыми тяготами и боями.Все, оказывается, можно пережить, если у тебя есть друг, с которым многое делится пополам. Тогда все заботы и печали уменьшаются ровно вдвое, а радость – странное дело – вдвое увеличивается."Мертвым не больно" – честное и без прикрас отображение фронтовой действительности. Эта повесть о чести, смелости, справедливости, товариществе, любви, подвиге, подлости, страхе, отчаянии, боли и страдании. Обо всём, чем были наполнены будни фронтовиков. О выборе, рано или поздно встающим перед каждым человеком, в мирной или военной жизни: быть человеком или прятаться за приказ и бюрократические бумажки.Закончить хочется словами главного героя:Пусть же они будут счастливее нас.Пусть больше не будет войны.

Давненько я не читал реалистических книг о войне. А если отбросить юмористические (Швейк, Чонкин, Поправка-22), так может, и вообще не читал. Страшно было начинать. Но и не читать тоже страшно. В повести переплетаются настоящее и прошлое. Один день из жизни главного героя, инвалида войны, в сегодняшнем 1965-ом году. Праздник в честь Дня Победы стал для него днём испытаний, ведь он встретил человека, воспоминание о котором мучает его вот уже двадцать лет. И не важно, что в итоге это оказался другой человек. Гадом он был не меньшим. Тот, из прошлого, капитан Сахно, был особистом, выявлявшим ненадёжных элементов прямо во время военных действий. Решительный и скорый на расправу формалист и эгоист. Командир, отдающий приказы не сдаваться в плен живыми, добровольно прислуживающий взявшим его в плен немцам, чтобы спасти свою шкуру. Сегодняшний знакомец, майор Горбатюк, оказался бывшим председателем военного трибунала. Человеком «не нюхавшим пороху», но посылающим на смерть не выполнивших приказа удержаться на высоте или командиров, пожалевших своих солдат и давших им лишний час отдыху. Он ни о чём не сожалеет, уверен в своей правоте и даже сегодня продолжает гнуть ту же линию. Напомню, что книга писалась на фоне разоблачения культа личности и частичного рассекречивания огромного аппарата репрессий. Но меня терзает вопрос, заслуживают ли снисхождения винтики этой страшной людоедской машины. Я не о тех, кто фабриковали дела, а о тех, кто твёрдо верил, что работает на благо Родины. Сахно, Горбатюк, Игнатов из «Зулейхи», мерзкий Русинов из «Ракового корпуса» и прочие. Конечно, никакая вера (включая даже Веру) не освобождает от ответственности, не оправдывает преступлений. Но я говорю не о прощении, а о снисхождении? Ведь они не ведали, что творили. Герой вспоминает другой, зимний день 44-ого года. Самый главный день в его жизни. День, когда он потерял здоровье, светлое будущее, лучшего друга и веру в людей. Какая-то нескончаемая цепочка бедствий: перестрелка, танковая атака, ещё атака, погоня на лошадях, авианалёт, поход с раненой ногой, переход через минное поле, плен и наконец расстрел. Нескончаемая вереница оторванных ног, рук, голов, обожженных людей и смертей. Да, смерть здесь – один из главных героев.Вообще, в свете этой книги кажется забавным разночтение определения «герой».Герой литературный сегодня, как правило, далеко не герой доблестный. Мы любим читать про персонажей рефлексирующих, мнительных, колеблющихся, рассуждающих о высоких материях, потягивая виски. С такими героями я бы в разведку не пошел. Впрочем, я бы вообще туда не пошёл. Героев настоящих, совершающих подвиги мужества и самоотверженности, в книге сотни. Мы даже не знаем имён, их жизнь для нас умещается в одном абзаце. То есть, по кино-литературной классификации они не «герои», а «статисты». Замечательная разница. Отважные герои сегодня воспринимаются как статисты, а вот жизненные статисты – настоящие герои нашего времени. Полез в словарь. Значение слова «герой», как «совершивший подвиг» пока что указано первым, а «персонаж» – последним. Перепроверю лет через двадцать, если ещё будут словари. Так вот, у героев на войне никакой рефлексии, только рефлексы. Видишь танки – беги на них! И не важно, что у тебя нет гранат, не важно, что некому отдать приказ, не важно, что в одной руке костыль, а в другой всего лишь пистолет. Рефлексировать будут внуки. А если не побежать, то никто не будет. Второстепенные персонажи, вообще, очень колоритные. Вот лётчик, считающий, что он заслуживает большего, чем другие, ведь он представлен к герою. Вот медсестра из разряда «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». И таки приходилось! Вот узбек, стреляющий по своим. Ведь он получил приказ доставить на повозке какие-то тюки, а вместо этого ему навязывают раненых, бегущих от танков. Что важнее – тюки или жизни людей? Но ведь был приказ, а за нарушение накажут! Вот старшина, остановивший 12 вражеских танков, но командирам был нужен козёл отпущения. Кто давал приказ останавливать вражеские танки?! Старшине несдобровать. Вот пленный немец, хороший парень – школьный учитель, отец двоих детей. Всю дорогу помогает «нашим»: носит на себе раненых, разделывает туши кролика, перевязывает кого нужно. Но, попав к своим, всё-таки выполняет приказ и расстреливает главного героя, который всю дорогу защищал его от расправы (здесь, кстати, значения слова «герой» совпадают). Он всего лишь выполнял приказ, пытался спасти свою жизнь, ведь к побывавшим в плену относились настороженно с обеих сторон. Хотя, учитывая, что его солдаты уже ушли и не видели казни, то мог бы выстрелить в воздух.И тут мы подошли к другому важному вопросу – нравственному выбору. Этот вопрос прямо или косвенно звучит на каждой странице. Делиться ли с пленным последней едой? Выполнять ли «неправильные» приказы? Все ли жизни равноценны? Врать ли раненым относительно их состояния? Кому идти первым на минном поле? Ну и самый противоречивый для меня вопрос – нужно ли жертвовать тремя здоровыми, ради призрачной надежды спасти тяжело раненого? Я специально не противопоставляю другого умирающего себе здоровому. Здесь я пристрастен. Но, допустим, я командир и моя жизнь не поставлена на карту. Я должен отправить куда-то трёх здоровых и одного очень тяжело раненого. Шанс, что они дойдут живыми – 1 из 100, а тяжело раненый скорее всего скоро умрёт. А сами, без раненого – 90 из 100. Извините, что перешёл на числа, особенно в таком вопросе. Просто для наглядности. Что же мне делать? Оставить умирающего в снегу, пристрелить, чтобы другие спаслись? Как потом с этим жить? А если все четверо погибнут, как с этим жить? Как вообще жить, принимая поминутно такие решения?Люди, с которыми познакомился секунду назад, становятся для тебя самыми родными. Их жизни неразделимы. И вот, этот новый брат (или сестра) погибает у тебя на руках, ты весь в его крови, но надо идти дальше. В начале чтения, очень болезненно воспринимал каждую смерть, каждую оторванную ногу. Но их там столько, что уже перестаёшь вздрагивать от любого взрыва и ужасаться каждой страшной смерти. Привыкаешь, душа теряет чувствительность, защищается. И это я, читающий об одном, таком далёком дне, одного, такого далёкого для меня человека. А как же им там? Если к этому можно привыкнуть, то только ценой отмирания части души. Но как же жить потом? Как всё время примерять мирную жизнь и цену, за неё заплаченную? Как не сойти с ума, день за днём вспоминая ужасы и коря себя за какие-то ошибки? Там не успел, здесь не попал, тут не смог постоять за себя перед своими же…Никак. Потому и живым всегда больно. Что во время войны, что после неё. P.S. Странно, что автор не сам перевёл своё произведение с белорусского.Немного позабавило, что все мужчины называются «дядька». Как-то непривычно.Любят белорусы чужих мужчин родственниками называть. Пожелаем им сегодня удачи!

Главный герой книги ждёт свободный номер в гостинице, но таких номеров тут очень мало и они быстро разбираются. Ему встречается человек, который сыграл какую-то значимую роль в прошлом. Мы понимаем, что этот человек совершил что-то плохое. Только главный герой сомневается, тот ли это человек. Ведь прошло уже очень много времени – 20 лет.Наш герой вспоминает войну, когда ему, молодому младшему лейтенанту, с перевязанной головой и отмороженными ушами, по пути в госпиталь поручают конвоировать трёх немецких пленных. Но события того времени будут тяжелыми и вспоминать их будет тяжко.Нашему герою встречается во время этого задания капитан Сахно. Этот Сахно ведёт себя непотребно, не по людски, зло. Вся книга – это воспоминания событий этих дней с периодическим возвратом в наше время.После войны было написано много хороших книг, как эта. Все они дают возможность почувствовать самому, что было на душе у людей, что они пережили, что вытерпели, и что смогли совершить. А что сейчас? А сейчас со всех сторон дискредитируются вся наша страна, армия, сама Победа. Это идёт со стороны сознательно действующих врагов и подхватывается несознательными элементами, сочувствующими врагу нашей страны и не понимающими, что происходит на самом деле. Нашу Победу уничтожают специально, чтобы через это захватить или разрушить Россию. На Украине уже герой Бандера и отряды СС, а во всём мире в умах людей нивелируется главенствующая роль СССР в войне и победе над Фашизмом. У нас в стране идёт не менее разрушительная работа. Снимаются отвратительные фильмы, пишутся книги. И всё это при поддержке Фонда Кино, разных кино- и книжных премий. Со всех сторон идёт обман и подмена понятий, что для нашей молодёжи отличить очень тяжело. О чём это говорит? О том, что враги проникли во власть, на деньги врага или по незнанию и непониманию разрушают страну изнутри. Такого количества дезинформации, как в последние годы, а особенно в этом году, не было никогда.