Глава 1
Год назад
Третий бокал шампанского был лишним. И, зараза такая, ведь понимаешь это, когда его выпиваешь! Голова сразу стала легкой, такой же искристо-шипящей, а концентрация уменьшилась. Я рассмеялась, прикрывая глаза, и честно призналась Оле, что следующий будет контрольным выстрелом в мою скромность – я точно пойду соблазнять одинокого мужчину за барной стойкой.
– Так иди сейчас, – захихикала Оля, не менее пьяная, чем я. – Один уже сидит и периодически сверлит нас взглядом.
Я заинтересовано огляделась и увидела его. Без сомнений одиноким незнакомцем был вер. Только у них вот такая давящая аура и взгляд при определенном освещении загорается янтарным. Потомки волков, что с них взять. Хотя как раз взять было чего – любовники из них невероятные. Так говорили. Может, стоит попробовать?
– Он на медведя похож, а не на волка, – прыснула я и засмеялась вместе с Олей. Мне казалось, что мы тихо говорим и вообще ведем себя прилично в этом пафосном ресторане, но подошедший официант просканировал нас нечитаемым взглядом и предложил кофе, намекая, что нам пора и о чести вспомнить. Зачем мы сюда поперлись с Олей?! Захотелось почувствовать себя нищебродками? После третьего бокала самого недорогого шампанского стало веселее и свободнее, по телу разлилось приятное тепло, а на неприятные взгляды резко стало как-то наплевать.
– Лучше еще бокал шампанского и клубнику, – улыбнулась я официанту, он кивнул, принимая заказ, но уходил от нас быстрым шагом.
– Тонь, что ты задумала? – спросила меня Оля. Глаза у нее горели в предвкушении незабываемого спектакля.
– Я его соблазню, – улыбнулась я коварно. – Возьму и проведу ночь с вером, как дерзкая девица.
Оля хрюкнула от смеха и сказала шепотом – нам казалось, что шепотом:
– А вдруг у него маленький корнишон? – и еще так пальчиками показала, чтобы я точно не перепутала размер.
– Любой опыт важен, даже с корнишоном, – прыснула я, некрасиво хрюкнув. Если бы я увидела себя тогда со стороны, то пинками бы выкинула из ресторана, а потом, зарядив коленом под зад, закинула в такси и на месяц лишила бы себя всех вкусностей в виде жареной картошечки и сырков под кофе. Мне явно отказал мой прагматичный мозг.
Наши смешки остановил официант, подойдя с бокалами шампанского и шестью клубничками в шоколаде. Он церемонно поставил все на стол и снова предложил кофе. Нам указывали на дверь почти напрямую. В следующий раз он придет со счетом. Не будь я под действием опасных пузырей углекислого газа, то сгорела бы со стыда, но мне было все по колено… по ажурную резинку чулок.
Я встала, слегка качнувшись на шпильках, взяла бокал и выпила залпом, под удивленно-одобрительный вздох Оли, которая откусила половинку клубники. Я нагнулась и съела из ее рук второй кусочек, а потом подмигнула и пошла в сторону вера, покачивая бедрами. Вер не спускал с меня взгляда, зацепив на зрительный крючок, и я шла к нему, наслаждаясь разгорающимся интересом хищника.
Но я себя чувствовала никакой не жертвой, а только такой же хищницей.
Вер сделал рукой своей охране, которая напряженно привстала, видя, как я уверенно иду к их хозяину, а у меня адреналин подскочил еще выше. Кровь забурлила от предвкушения легкой победы. Я сегодня была неотразима: черное узкое платье, шпильки и красная помада. Самый удачный наряд, чтобы соблазнить хищного зверя.
Я подошла и замерла, как мне показалось, очень грациозно, но сесть на барный табурет не рискнула – шпильки бы не дали удержать нормально равновесие. Поэтому я облокотилась на стойку, сексуально прогнувшись. По крайней мере в моей голове все было как в лучших традициях «Восьми с половиной недель».
– Можно задать вам вопрос? – спросила я томно. Все это время вер не отпускал меня с крючка своего взгляда, сверкая янтарем в карих глазах.
– Слушаю, – насмешливо ответил вер. Я чувствовала, что он не сильно впечатлился моей походкой и формами. Надо было применить еще что-то из арсенала роковой красотки. Теперь устроить собственное грехопадение стало моей целью на эту ночь. А все чертово упрямство!
Я слегка наклонилась, чуть больше демонстрируя вырез на груди, и сладким голоском спросила:
– А это правда, что вер понимает, что нашел свою пару, только после первого секса?
Вер сощурился. Янтарь в глазах разгорелся ярче, а черты лица вдруг стали еще более хищными.
– Хочешь проверить? – и голос такой… не обещающий ничего хорошего.
Я хотела ответить как можно сексуальнее, сказать уже прямо, что готова быть сегодня плохой девочкой, но вместо сексуального шепота икнула, а потом хрюкнула, втянув слишком сильно воздух.
Сбоку завозились два амбала – охрана вера, и кажется, мужчины надо мной потешались. Это лишь добавило мне решимости и безумной отваги.
– Угадали, господин…? – я сделала паузу, намекая, что не прочь обменяться именами, и вер уже в открытую усмехнулся – не поверил, что я не знаю его имени.
– Потап, – сказал он с той самой насмешливой улыбкой.
– … Нина, – приврала я. В конце концов, это вторая часть моего имени.
– Что ж, Нина. Пошли проверим твою совместимость.
Вер встал со стула, и я поняла, что на каблуках почти одного роста с ним. Губы сами собой разъехались в улыбке, а память подкинула картинки корнишонов. Господи, о чем я думаю! Мне надо настроиться на соблазнение, а я о какой-то фигне размышляю.
Потап подставил мне локоть, и я ухватилась за него, потому что голова еще немного кружилась. Так странно, буквально минут пятнадцать назад было легко и весело, а сейчас стало накатывать тяжестью на виски.
Мы почему-то вышли на улицу, хотя я точно помнила, что ресторан находился на первом этаже одноименного бутик-отеля. Ехать куда-то в иное место я не планировала. И сразу же заработала внутренняя сирена. Я уже собралась открыть рот, чтобы прямо сказать, что проверять нашу физиологию буду только здесь, как около нас остановился черный дорогой седан. Водитель проворно выскочил со своего места и открыл заднюю дверь.
– Садись. Тебя отвезут домой, Нина. Адрес свой помнишь?
Я уставилась на Потапа, приоткрыв от удивления рот. Меня, похоже, сейчас послали прямым текстом! Я попыталась сформулировать ответ, но в голове вдруг бухнуло болью. Накрыло тяжелой плитой, сдавливая до онемения. Я качнулась. Качнулся следом и горизонт. А дальше почувствовала чужие горячие руки и взволнованный хриплый голос, который раздавался над моим ухом, жестко чеканя приказы.
Очнулась я на кровати в большом номере: в комнате был полумрак от ночников, шум воды в ванной и приятный аромат кофе. Голова, несчастная и тяжелая, все еще сигналила болью и каким-то незавершенным делом.
Я повернулась на бок и зажмурилась. Ничего себе у меня похмелье! Не помню, чтобы мне становилось так плохо от шампанского. Может, надо попросить не секс-марафон, а под капельницу меня положить?! Встать удалось с третьей попытки. Ноги приятно утонули в мягком ворсе, платье выглядело еще прилично, а вот все остальное – в зеркало я смотреть боялась, но деваться было некуда, пришлось подойти к нему в прихожей. От пола до потолка зеркальная поверхность немилосердно показала мне растрепанную девицу, у которой намертво прилип макияж. Я сегодня использовала все средства, которые не растворяются даже в кислоте, так что тени, тушь, помада и главное – тон сидели идеально, делая из меня совершенно другую Тоню. Уже, правда, не роковую.
– Может, уйти, – сказала я вслух, разглядывая пустой огромный сьют, но тут послышался щелчок замка и в коридор вышел Потап в белом махровом халате.
– Очнулась? Живая?
Я оглядела его с головы до ног, уже не ощущая без шпилек такой наглой дерзости – все-таки мужчина был повыше меня. И намного массивнее.
– Живая, – хрипотца в голосе была совершенно не сексуальной. – Простите, на меня немного нашло. Не хотела вас…
– Соблазнять? – усмехнулся вер и глубоко вздохнул, сложив руки на груди. – Знаете, так меня еще никто не соблазнял. Впервые пришлось отмываться от блевотины.
У меня дыхание сперло в груди. Боже мой, надо срочно рвать когти.
– Я оплачу химчистку. Простите, – пролепетала я. Дерзость как рукой сняло.
– Нахалкой вы мне нравились больше, – продолжил издеваться над моими нервами Потап. – Ничего не нужно. Оставайтесь в номере. Он оплачен на сутки. А меня сейчас заберут.
Я бы и хотела отказаться, но голова гудела и спать хотелось просто ужасно.
«Зато какой “сексуальный“ опыт с вером, Тонь! Ты ему такую незабываемую прелюдию в памяти оставишь. Всю жизнь будет вспоминать и ржать».
Я попыталась сдержать вопль отчаяния, но все равно булькнула некрасиво и шмыгнула носом.
– Спасибо, я приму столь щедрое предложение. Сегодняшнее соблазнение вышло не очень удачным, – решила я вернуть немного флирта в беседу, но глядя на то, как кривились от смеха губы Потапа, поняла, что вряд ли мои дохлые попытки вернут мне хоть горсть былого запала. И каплю самоуважения.
Вот больше никогда не буду принимать решений на пьяную голову!
– Сходите в душ. Вам станет полегче… Нина.
И как-то он так произнес мое имя, что мне почудилось, будто обман мой уже раскрыли, но из жалости подыгрывают.
Захотелось пойти не в душ, а сразу в лес! И там распугать криком всех животных. Вот же дура!
Но душ был ближе.
Теплая вода действительно помогала. Я надела шапочку, старалась не попадать водой на лицо, сохраняя эту маску «Нины». Показывать себя без косметики этому веру мне совершенно не хотелось, как будто совершенно голая буду, до души. Так что я привела себя в порядок, завернулась в халат и вышла в коридор, надеясь, что вер уехал. Но Потап сидел в кресле и цедил из бокала виски со льдом, а на столике стоял поздний ужин.
– Я что-то проголодался. Заказал на свой вкус. Садись, – он то ли не тратил силы на долгие предложения, то ли привык приказывать.
Я медленно подошла ко второму креслу, что стояло напротив панорамного окна с видом на Патриаршие пруды и услышала, как урчит мой предатель-живот. Конечно, Потап тоже слышал. Давил всеми силами улыбку и запивал небольшими глотками смех.
Я сначала занервничала, ну куда еще больше-то можно упасть? Но сразу расслабилась. Мою блевотину на его костюме ничто уже не переплюнет, а лосося под шпинатным соусом поесть очень хотелось.
Ужинали в полной тишине. Потап на меня искоса бросал взгляды, но не изъявлял желания узнать поближе – просто рассматривал, но так аккуратно, чтобы я не смогла спросить напрямую, что ему так во мне нравится, что он тихонько сверлит взглядом. Я же на него смотрела редко. Мне хватало видеть его руки с приборами. Сильные красивые запястья, покрытые темными волосками. Санька надо мной частенько смеялась, что у меня мужской идол – Адриано Челентано – чуть красивее бабуина, но я не обижалась на подругу. Мне ж действительно нравились очень основательные мужчины, не красивые, а маскулинные. Природные, что ли. Но в Потапе была не только энергетика вера, в нем еще сплелось все то, что меня привлекало… заводило. Даже его небольшой рост делал мужчину приземистым и очень сильным.
– Нож справа, – вдруг сказал мне Потап, а я зависла с куском рыбы на вилке, пытаясь сообразить, про что он. – Для рыбы нож справа.
Я пошла пунцовыми пятнами, осознав, что ела, как привыкла дома и как любила. Без ножа. Не очень любила их использовать, предпочитая разделять еду по-пролетарски – ребром вилки или ложки. А уж этот нежнейший лосось даже нарезать не нужно было, просто бери кусочек, и он сам на вилку запрыгивает.
– Я могу отсесть, если вам некомфортно? – а что еще я могла предложить?!
Потап сжал челюсти – я заметила, как напряглась его челюсть. Видимо, удерживал какую-нибудь фразочку в духе «А можешь уехать подальше от моих глаз?», но воспитание не позволяло грубить девушке.
– Ни-на, я просто информировал, мало ли, ты не заметила.
Имя мое он так и проговорил, по слогам, процедил два звука. Я вздохнула, понимая, что почувствовала все правильно – мужчина мечтал побыстрее от меня избавиться. Я не стала его разочаровывать, а взбесила еще больше:
– Я видела нож, но я не люблю его использовать для еды, когда в этом нет прямой необходимости. Я же из простой семьи. Мне эти этикеты ни к чему. – И облизала пальцы, которыми подхватила кусочек зернового хлеба в шпинатном соусе с тарелки.
Потап проследил за каждым моим движением с каменным лицом. А меня так и подмывало разозлить его еще больше. – А десерт будет? – спросила я невинным голоском.
Взгляд вера полыхнул алым, и я непроизвольно съежилась. Пугал ли меня Потап? Пугал. Только идиот не заметил бы этих звериных вспышек на дне глаз. Похоже я заигралась.
– Я помню, что этот десерт обещала мне ты, – низким, вибрирующим в груди голосом сказал вер. Хищник поймал свою добычу. Я сглотнула, совершенно уже не готовая ни к каким «десертам». От былого флера роковой красавицы не осталось и следа, зато перед Потапом сидела настоящая Тоня – собранная, вечно все анализирующая, не особо умеющая падать в омут с головой.
Нужно было срочно сделать так, чтобы у Потапа все «упало». И я не нашла ничего более умного, чем имитировать рвотные позывы, зажав рукой рот. С выпученными глазами я убежала в ванную, где врубила воду в раковине и уперлась руками в край мраморной столешницы. Из зеркала на меня смотрела умелая имитация женщины, которой иногда мне хотелось побыть, но которой я совершенно не являлась. А ведь любая на моем месте использовала бы этот шанс по полной. Это же вер! Веры всегда были щедры со своими любовницами.
– Дура ты, Тоня, – поругала я себя. – Больше не смей так напиваться. Мне за тебя стыдно.
Но я не умела долго рефлексировать. Совершила ошибку, сделала вывод и пошла дальше. Вот и сейчас не стала прятаться в ванной в надежде, что вер уедет.
Но Потап не уехал. Он лежал в постели, накрывшись одеялом и что-то читал в телефоне. Увидев меня, он спокойным тоном пояснил:
– Решил остаться на всякий случай. Мало ли, почувствуешь себя хуже…
Я медленно подошла к кровати и села на ее край, пытаясь переварить «ход конем» от Потапа. Да уж, такой свое все равно получит.
Глава 2
Я легла на свой край кровати и накрылась одеялом, подложив под щеку ладошку, словно примерная девочка. Потушила лампу со своей стороны и закрыла глаза. Я думала не смогу уснуть, но сморило меня настолько быстро и крепко, что я не сразу почувствовала, как меня прижали к мощному торсу. Лишь под утро, пока небо еще только разгоралось рассветом, я ощутила, что сплю с мужчиной.
Потап нагло притянул меня к себе, уткнулся в изгиб шеи, спустив ворот халата, и громко дышал, посылая по моему телу миллион мурашек. Я чувствовала его горячее тело даже сквозь плотную мягкую ткань и вслушивалась в быстрый мощный стук сердца. Мое билось быстрее и как-то испуганно, будто я лежала в лапах зверя.
А может так и было! Я ничего толком не знала о верах, кроме городских легенд и всяких светских сплетен от певиц и актрис, которые имитировали смущение, рассказывая, какое великое наслаждение они получили в объятиях того или иного верского холостяка.
Вот эти проклятущие враки и отправили меня на скользкую дорожку женского любопытства. Мне было интересно, и это меня похоже погубит. И похоже, дубинка для моей погибели уже была полностью готова. Я заерзала, чем еще больше сбила халат, и теперь ворот еще больше раскрылся, почти оголяя грудь. Но зажать рукой края я не успела – сильная рука Потапа накрыла мою правую грудь, нежно, но ощутимо сминая. Он поводил носом по шее и придвинулся совсем близко, упираясь своим стояком в мои ягодицы. Его горячее дыхание обжигало, а рука ласкала холмик груди, заставляя меня медленно таять от его жара. Горячий язык прошелся к моему уху, а следом я услышала шепот:
– Ягодка моя, не отталкивай меня. Можешь просить все, что хочешь.
Потап меня умолял. А еще хотел так отчаянно, чем сводил с ума ту мою женскую часть, которой нравилась эта власть над сильным самцом. Я ощущала нутром эту мольбу, и внутри меня все вибрировало от одной только мысли, что вер нуждается во мне. Подчиняется моему желанию.
Я не понимала, что со мной происходит. Такого сильного отклика я не испытывала никогда в жизни! Голова кружилась от таких ярких, таких желанных ласк.
– Поцелуй меня, – прошептала я, выгибаясь, притираясь к сильному телу. Губы сами приоткрылись, когда я почувствовала теплое дыхание на щеке. Потап не спешил, не накидывался, хотя я чувствовала его эмоции – желание, тяга и необычная радость – будто он наконец-то нашел свой личный родник, из которого так жаждал напиться все эти годы.
Я уже не понимала, что происходит со мной. С моим телом. Но каждое его прикосновение. Каждый поцелуй. Обжигал.
Он наконец-то спустился к моим губам, запустил язык и провел им по моему, заставляя сплестись, ответить на ласку. И чем больше я отвечала, лаская в ответ, тем более напористым он становился. Горячая рука Потапа спустилась от моей груди на живот, а затем накрыла лобок. Ох, он не миндальничал со мной, принявшись сразу ласкать и водить подушечкой указательного пальца по набухшему клитору. Я чувствовала, какой мокрой стала, как припухли мои нижние губки, раскрываясь все больше для мужчины, которого я хотела так неистово, словно вся моя жизнь зависела от нашего секса.
Первый оргазм ударил молнией. Прошелся шаровой по позвоночнику и взорвался внизу живота. Я выгнулась в руках Потапа и схватилась за его плечи, впиваясь ноготками в кожу. Он моментально переместился, нависая надо мной. Его бедра были между моих ног, и я водила пятками по его икрам, изнывая от желания, которого никогда не испытывала раньше.
В меня будто вселилась богиня похоти, и я, не стесняясь, провоцировала вера.
По телу Потапа проходила звериная дрожь, взгляд стал совсем золотым, а жар от тела ощущался даже через воздух. Он выпрямился, резко подтянул меня за ягодицы и насадил на себя, входя плавно, но резко. Я подавилась стоном, сжала в пальцах простынь и… отдалась.
Никак иначе я для себя не могла обозначить то странное, расслабленное чувство доверия и желания. Мне хотелось принадлежать этому мужчине до самого маленького ноготка на мизинце. Но и он хотел! Я чувствовала в этом жаре и страсти его желание отдать всего себя. Мне.
Потап был ненасытен, но в то же время он будто отдавал мне всю свою мощь, напитывая мое тело.
– Ягодка моя, – простонал он, когда вошел до упора, изливаясь внутрь. Я снова выгнулась, выдохнула сладко, сжимаясь, не давая ему выйти из меня. – Это только начало, – шепнул он ласково и слегка укусил в шею, словно я его избранница. Верская дева. Но мне это не грозило – генотест еще в старших классах показал, что я самая обычная Антонина Малинова. И мне не стоит мечтать о своем вере. Для молодой романтичной девушки то был удар: веры всегда казались мне чем-то волшебным, необычным, невероятным, словно те самые принцы. С возрастом я поняла, что нет ничего лучше, чем зависеть только от себя.
А вот от сказочного волшебного флера меня уже излечил сам Потап, оставив утром после очень бурной ночи одну и с купюрами на прикроватном столике. Окно в спальне было приоткрыто, чтобы выветрить аромат секса, но вот деньги очень явственно намекали, что веру «десерт» понравился и счет за него он оплатил.
Я смяла деньги в кулаке и швырнула на пол. Вот теперь я полностью излечилась от иллюзий и получила замечательный опыт как в постели, так и в жизни.
Нет никаких принцев. Тем более среди веров.
***
Инга эту суку возненавидела сразу! Как почувствовала, что та доставит ей проблем. И Потапов, кобель блохастый, глаз с нее весь вечер не сводил. Но он был самой подходящей кандидатурой, она его три месяца пасла в этом «Эгоисте». Гарик на него почти все накопал. Оставалось умело организовать «случайность», и тут, как назло, эта белобрысая дрянь на шпильках! Потапов чуть из штанов не выпрыгивал, когда на нее глазел, а та… веселилась с подругой и даже не замечала.
Инга сломала ноготь от злости, пока вытаскивала из припрятанной заначки транквилизатор. Они пили шампанское, так что пусть немного успокоится. Глядишь, и другие мужские руки сучек подберут. Но план провалился – белобрысая так и прошлась до Потапова на своих шпильках, а тот и охрану притормозил, и на руках в номер отнес. Даже подругу со своим водителем отправил. Ну просто принц на белом коне!
Ингу трясло от ненависти к дряни, которая так легко обошла все ее приготовления! Она всю ночь не могла нормально вздремнуть, ворочаясь на узкой койке небольшой комнаты для персонала. Черная униформа горничной помялась, но ей было наплевать – она все равно здесь не останется. Точка отработана, придется выдумывать новую стратегию. И звонить Саганову. Мужчину она боялась, было в нем что-то настолько гнилое, что каждый раз хотелось отмыться. И Гарик ей постоянно твердил, чтобы она держалась от него подальше. Да Инга и сама это понимала прекрасно, но время поджимало.
А тут еще эта дрянь!
Никогда она не видела такого интереса в глазах у Потапова. А уж эти его взгляды хищника она изучила, чтобы уметь им манипулировать. Когда занимаешься такого рода мошенничеством, без психологических примочек никуда.
Надо было как-то избавиться от девицы.
Утром Инга дождалась, когда Потапов уедет, и быстро зашла в номер, пристроив уборочную тележку около другой двери. Ярлык «Не беспокоить» она выкинула в пакет для мусора. Белобрысая спала. Конечно, после секса с вером-то и не так заснешь, но Инга все равно делала все крайне аккуратно. Она обшарила глазами номер и увидела на тумбе деньги. Подкралась. И прочитала записку: «Ягодка моя, на такси. Вот мой личный номер. Если не позвонишь – обижусь».
Инга схватила записку и сжала челюсть, чтобы проглотить рычание. Она три месяца пыталась подобраться к Потапову, узнать его контакты, а эта один раз ноги раздвинула и уже «ягодка моя, вот мой номер»! Ну уж нет! Ягодкой побудет теперь она!
Инга проверила сумочку девицы, сфотографировала данные, какие нашла, сняла с маленькой расчески все волосы, переложила в небольшой пакетик и тихо вышла за дверь.
– Гарик, звони Спицеву, есть новый биоматериал, – проговорила она со злорадством в трубку, когда на том конце хрипло отозвались. – Похоже, мы сорвем банк.
Гарик пробурчал что-то про обед, а Инга его толком не слушала, уже представляя, как затянет поводок на шее вера. Веры были потомками зверя, а любого зверя можно обмануть нужной приманкой.
***
Утром я вышла из отеля, кутаясь в ранее спрятанную в сумке тонкую шаль. Она очень удачно складывалась в сверток меньше носового платка, а согревала при этом достаточно неплохо, да и цвета была нейтрально-серого. Деньги я тоже взяла, по одной простой причине – переведу по приютам для животных. Оставлю в номере, так куда они потом денутся?! А так хоть на пользу. Заработала же, твою мать. Подарила эмоции.
– Ну хоть наблевать успела на костюм, и то радость, – злорадно поджала губы, а потом не удержалась и тихо рассмеялась, опуская голову, чтобы водитель такси не видел моего хихиканья. Подумает еще, что клиентка не здорова на голову.
Смех затих, а на губах осталась горькая усмешка – такую ночь не забудешь. Не выкинешь из головы. Когда Потап шепнул мне на ухо, что это только начало, я и представить себе не могла, что это означало на самом деле. Он же меня всю вылизал, как зверюга ненасытная. Заласкал так, что я от истомы и бешеного удовольствия не чувствовала ничего, кроме горячего пульсирующего члена внутри. А узел… я думала, это выдумки, но ведь сама водила по небольшому – не такому, как у реальных волков, – уплотнению в основании члена и наслаждалась низкими стонами, отчего я, не думая, приняла его в себя полностью и… это был самый сильный оргазм в моей жизни.
Я и подумать не могла, что ТАК можно заниматься сексом, зная, что твоя партнерша просто отрабатывает деньги.
И до сих пор не верила. Мне показалось…
«Мало, что тебе показалось, Тоня, реальность сама знаешь какая».
Горчинка во рту стала сильнее, заставляя неметь кончик языка. Запить бы всю эту гадость: и во рту, и в голове, – хорошей порцией латте с лавандой, да и успокоиться. Сегодня у меня точно выходной, а завтра сниму-ка я видео про уходовые маски и домашний спа.
В понедельник же меня ждало собеседование на должность аудитора в аналитический отдел крупной консалтинговой компании.
В кафе около дома, вернее, внутри Сокольников, я пару раз порывалась погуглить наших веров – достояние страны, но все разы одергивала себя. А зачем? Чтобы узнать, что он и имя наврал? Или что у него там его генетически идеальная жена с тремя детьми? С их идеальной связью… Зачем себе расковыривать сердце под ребрами?! Как же быстро я втюрилась! В эти его лживые, со звериным блеском, глаза. И в улыбку. И в голос. Ох, какой голос… слушала бы и слушала. А еще в сильное тело, покрытое черными волосками. «Шерстью», как сказала бы моя Саша, но я любила вот таких мужчин. Мне все в этом Потапе понравилось, не понравилось только, что он меня за продажную девицу посчитал.
– Все, забудь! Представь, что это какой-то там актер и просто вернись к реальной жизни.
Собственно, мысль была трезвая, вернуться в эту самую реальность мне нужно было вот прямо сейчас. И продолжить жить своей привычной жизнью. И на новую работу устроиться, а то мой отпуск после увольнения с прошлого места работы уже подзатягивался. Я взяла свой стаканчик и пошла в сторону розария, который как раз должен был весь расцвести. Хотелось коснуться пальцами нежных лепестков, постоять и подышать сладким ароматом цветов. А потом набрать Сашу. У нее сегодня вроде был выходной и можно было бы заказать пиццу, устроить лежбище на полу из подушек и пледа и глядеть кино. И никакого вина. Пока что точно завязываю с этим делом.
– Как и с мужчинами. Работа, карьера и еще раз труд.