Последняя жизнь принца Аластора

Глава 2
Где живут демоны

Когда попадаешь в портал, такое чувство, будто оказался между двумя ударами сердца. На мгновение все ощущения исчезают, ты оказываешься в полной темноте, где нет ни воздуха, ни света, ни звуков. Ты не падаешь и не летишь. И даже не уверен, что у тебя есть тело. И когда ты начинаешь пугаться, когда мысли становятся размытыми, все вдруг взрывается.

Что-то схватило меня за шею и дернуло вперед так сильно, что я едва поспевал за своим телом. Вокруг все быстрее кружили радужные блики. Закрыть глаза я не мог, из них текли слезы. В ушах стоял рев, заглушавший даже бешеный стук моего сердца и хохот Аластора. Наконец адская карусель остановилась, и воздушные вихри вытолкнули меня… куда-то.

– Ал! – просипел я.

Я ударился коленями обо что-то деревянное и расколол его. И упал с омерзительным хлюпаньем и брызгами. Нечто коричневое (пахло оно именно тем, о чем вы подумали) обдало меня брызгами. Я оказался по пояс в вонючей трясине. В самом омерзительном болоте, какое только может быть. Я закашлялся и зажал нос.

«А-а-ах, – мечтательно вздохнул Аластор. – Вот он, настоящий дом, да?»

Вообще-то вокруг была настоящая блевотина. Несвежая и прокисшая на жаре. Пытаясь не дышать, я с трудом встал на ноги и зажмурился. Во всяком случае, под ногами у меня оказалась твердая почва. Вонючая дрянь, проплывавшая мимо, оставалась на уровне моих коленей. С ума сойти. Я осторожно пошел дальше, посматривая на тени над головой. Единственным источником света тут был зеленоватый луч, но его хватало, чтобы разглядеть хоть что-то.

Я увидел, что провалился под какую-то деревянную лавку. Ухватившись за две ее части, я сложил их вместе и увидел… круг. Ой. Нет. Это же… Я хотел закрыть лицо руками, но вовремя вспомнил, в чем они испачканы. Начал вытирать руки о рубашку, но понял, что она вся тоже в этом. И мне оставалось только одно: закричать.

– Ал!..

«Да, слизняк?» – ответил он невинным тоном.

– Почему портал в туалете? Зачем ты перенес нас сюда? За что?! – спросил я.

«Я не обязан объяснять свои решения, однако скажу: я перенес нас сюда, потому что это моя личная территория. Это место зачаровано, попасть сюда могу только я. Возможно, это единственное место во всем королевстве, за которым не следят Пира и ее сообщники. Никто не знает о его существовании».

– Ты создал запасной портал в своем туалете?

«Демоны более низкого происхождения всегда мечтали стать мной и трогательно копировали мои стиль и поведение. Но даже они не захотели бы попасть сюда. Ты понял?»

Нельзя сказать, что я восхищаюсь Аластором, но в одном ему не откажешь. Когда речь идет о выживании, он заткнет за пояс любого таракана.

– Тебе правда наплевать, что впервые за триста с чем-то лет подданные увидят тебя… в этом? – я не смог произнести правильное слово.

«Фу, слизняк. Конечно, я не собираюсь появиться перед ними в отвратительном и унизительном обличье смертного отрока. Сначала я освобожусь из тюрьмы твоего тела и обрету истинный, наводящий ужас облик. И только тогда позволю королевству, ликуя, встретить меня. Это будет скоро».

– Насколько скоро? – спросил я. По коже как будто пробежали тысячи пауков. Я почувствовал, как Аластор самодовольно ухмыляется где-то в закоулках моего сознания, и потряс головой.

Я мог и сам ответить на свой вопрос. Насколько скоро? Когда я заберу Прю, и мы вернемся в Мир людей. И ни секундой раньше. А по дороге мы с ней будем искать способ расторгнуть контракт и спасти родных от мести Аластора. Реддинги – самая обычная американская семья, которая заключила сделку с демоном, чтобы избавиться от соперников и достичь процветания. А потом они догадались, что можно попытаться разорвать договор. И как бы я ни любил родителей и сестру, но палец, которым я тыкал в Аластора, всегда указывал на меня.

Если Аластора можно сравнить с тараканом, то мои родственники похожи на чуму. Аластор пытался сбежать от проблем и спрятаться, а Реддинги уничтожали любые препятствия на своем пути.

– Молись, чтобы тебе никогда не пришлось покинуть мое тело, – сказал я, – потому что как только ты выберешься, я сломаю твою пушистую шею за все, что ты натворил.

«Для меня эти попытки станут бесконечно восхитительным зрелищем, – ответил Аластор. – Ты намерен остаться здесь, наслаждаясь испражнениями, или хочешь, чтобы я все-таки помог тебе выбраться?»

«Не нужна мне твоя помощь», – подумал я в ответ.

Глаза жгло от едких испарений. Я потянулся и нащупал возвышение, на котором стоял унитаз.

«Как же ты собираешься это сделать, слизняк? – поинтересовался Аластор. – Я, кажется, припоминаю: ты боялся лезть по веревочной лестнице на… Как вы, люди, это называете? Ах, да. Физическая скульптура».

Дерьмо хлюпало вокруг моих коленей. Я поставил ногу на выбоину в стене, ухватился руками за выступ.

«Физическая культура», – поправил я. Я бы и глаза закатил, но они собирались вытечь не позже, чем через пару минут.

«Культура? При чем здесь культура? И как вообще этому можно научить? Некоторые существа – например, я! – рождены с великолепными физическими данными, а другие – например, ты! – нет. Остается лишь смириться или заключить сделку, чтобы все исправить. Культура к этому не имеет никакого отношения».

Однако даже лучшие спортсмены тренируют выносливость, а еще можно научиться отключать чувства. Тебя огорчает, что вся семья называет тебя бесполезным идиотом? Только пока не перестаешь обращать на это внимание. Ты учишься молчать, когда учителя ругают тебя за очередную проваленную контрольную. Привыкаешь, что в голове у тебя постоянно болтает демон, и умудряешься при этом как-то жить, а не лежать все время в углу, свернувшись в клубок и страдая.

Я научился терпеть очень многое. И не собирался становиться Реддингом, Который Умер от Голода и Обезвоживания в Туалете. Спасибо, нет. Я подтягивался, руки дрожали, мокрые подошвы соскальзывали, не находя опоры.

Когда я выбрался из ямы и упал на грязный пол туалета, сердце готово было выскочить из груди, пальцы онемели. Размером туалет был не больше вертикально стоящего гроба. В деревянной двери было небольшое окошко, и в него падал жуткий зеленый свет. Я встал на цыпочки и выглянул наружу.

Передо мной, теряясь в темноте, тянулась длинная аллея. Над мощеной дорожкой поднимался противный бледный пар. Дома, стоявшие слева и справа, своими хищными очертаниями были похожи на усевшихся в ряд стервятников.

Вокруг никого не было, я медленно открыл дверь. Куда идти? Наверное, просто вперед. Я снял свитер и повязал на пояс. Когда я дошел до конца аллеи, туман сгустился. В изумрудном свете фонаря, в котором горел волшебный огонь, все вокруг казалось подернутым мутной пеленой.

Похоже, настоящего огня здесь нет. Почему-то меня это удивило. Я сделал глубокий вдох и попытался понять, куда я попал.

Нарисовать это место было бы несложно. Понадобилось бы всего три цвета: зловещий черный, тусклый серебряный и неестественно яркий зеленый. Да, кажется, до сих пор я и не подозревал, что значит по-настоящему ценить яркие, живые цвета нашего мира.

«У тебя под ногами камень, – сказал Аластор, – возьми его и брось в стену справа».

Я подозревал, что пожалею об этом, но все равно сделал, как он сказал. Камень ударился о стену дома, и вдруг все, что меня окружало, превратилось в сотни летучих мышей.

– Фу-у! – я пытался уворачиваться от них, но у меня ничего не получалось. Крылья молотили по голове, когти царапали голые руки.

– Зачем? Зачем ты заставил меня сделать это? – Когда одна из летучих мышей вцепилась мне в ухо, я вскрикнул: – Кыш!

Наши летучие мыши по сравнению с этими выглядели безобидными крошками. Здесь они были размером с ястреба, и я уж точно совсем не ожидал увидеть у них в пасти ряды клыков, и не был готов к тому, что они захотят выпить мою кровь. Я схватил одну летучую мышь (она пищала и извивалась у меня в руках) и швырнул в остальных. Взмахи перепончатых крыльев разогнали туман, заставили его свернуться в спирали, и я смог хоть что-то увидеть. Я посмотрел вверх, и мои глаза расширились.

«Вот зачем! – гордо ответил Аластор. – Ну что, слизняк, добро пожаловать в Нижнее Королевство».

Глава 3
Королевство темных башен

Озаренное волшебным сиянием уличных фонарей, королевство лежало передо мной. Аластор громко вздохнул. Так вздыхает тот, кто не был дома целых триста двадцать пять лет. Мы стояли у подножия небольшого холма, похожего на гниющее яблоко и разделенного на три уровня. Улицы, кружа вокруг склонов, поднимались наверх и были соединены лабиринтами каменных лестниц. Ближе к вершине дома становились все у́же и выше. Все они были из черного камня.

Я провел ладонью по стене паба, который назывался «Мрачный Грейскейл»^[4], если, конечно, можно было доверять покосившейся вывеске. Стена была сложена из кирпичей, но была очень гладкой на ощупь. И я вдруг подумал, что этот паб и другие дома – это темная копия домов в Салеме и Редхуде.

Только здесь они были какие-то… неправильные. Как будто кто-то пытался срисовать чужую картинку, которая лежала вверх ногами. Окна кривые, двери слишком узкие и высокие. Настоящие дома-призраки.

«Да, тот, кто живет на Плоскости, не может иметь дом выше, на Ступенях или в Короне – это третий и четвертый ярусы. Видишь? Вон там, выше всех зданий в городе, за покровом тумана, находится Рогатый Дворец».

Перед нами теперь тянулась улица, которая почти не отличалась от первой, но в ней были еще странные тени, которые я не успел рассмотреть.

На третьем ярусе, который назывался Ступени, дома были примерно такими же, как и на двух нижних, но выглядели они аккуратнее, хотя и стояли один на другом. Это были трех-, четырех- и даже пятиэтажные дома. На каждом этаже у них была крыша, края которой загибались, а по краям были выступы, похожие на когти.

«Вижу, ты потерял дар речи от красоты Нижнего Королевства, – предположил Аластор. – Понимаю. Смотри на мое королевство и трепещи, слизняк…».

– А что там за улица наверху? Там какие-то гигантские деревья… – прервал я его.

Деревья были толще и выше, чем калифорнийские секвойи, только листьев совсем не было. Возможно, я их не видел, потому что до них было далеко, но мне казалось, что кора на этих деревьях превратилась в камень. Многие деревья были повреждены, как будто их клевали гигантские вороны. Длинные сухие ветки тянулись к небу – как будто гигантский паук упал на спину и задрал лапки.

«Это не деревья, бестолочь, – раздраженно ответил Аластор. – Здесь нет никаких омерзительных растений. Это Корона. Разве ты не видишь, как стоят башни? Это зубцы диадемы! Там живут благородные семейства. И моя башня ждет меня там. Вон та, в самом центре. Только…».

– Только что? – спросил я.

Конечно же, его башня была самой высокой. Темные зубцы закручивались спиралью и уходили вверх, теряясь в тумане. Сбоку была металлическая лестница, которая обвивалась вокруг башни, как змея, схватившая добычу.

«Тут… гораздо меньше башен, чем раньше. И стоят они как-то по-другому. И что самое странное…»

– Даже и не знаю, что тут может быть странного, – заметил я.

«Самое странное, – продолжал Аластор, не обращая на меня внимания, – что над каждой башней должен быть сверкающий сгусток магии, похожий на глаз, приглядывающий за королевством. А вот здесь семьи держали свои запасы – подальше от завистливых жителей Плоскости».

Дома на этом ярусе были в плачевном состоянии. Они разваливались, никто за ними не следил. Печальное зрелище. Демоны жили здесь в вечном унылом тумане и постоянном страхе, что крыша упадет им на голову. Кхм. Я вовсе не хотел сказать, что меня волнуют жилищные условия демонов. Нисколько.

«Разумеется, мы иногда спускаемся, чтобы насладиться общением с низшими демонами. Нигде в королевстве тебе не нальют тараканьего сока лучше, чем здесь. Но секрет, возможно, в том, что в сок попадают слезы того убогого, кто его подает».

Я старался не обращать на него внимания. Глаза наконец привыкли к темноте, и теперь я видел Корону наверху и цепи, которые сверху донизу опоясывали несколько башен.

Между ними, то растворяясь в тумане, то появляясь вновь, стояли каменные статуи. В тени башен они выглядели почти примитивно.

– Ладно, – сказал я. Мы потеряли слишком много времени, разглядывая все вокруг, но оторваться от этого зрелища было невозможно. Стоило моргнуть, как появлялось что-то новое. Горгульи из драконьего камня украшали здания. Блестящие острые уступы крыш, готовые пронзить любого, кто рискнет на них приземлиться. Железный забор, украшенный черепами всевозможных форм и размеров. Оранжевые флаги вдалеке.

Впервые я видел и делал то, чего не видел и не делал ни один Реддинг. Да что там Реддинг, ни один человек.

«Не хочу тебя разочаровать, но двадцать семь человек успели случайно оказаться здесь, провалившись в открытые зеркальные порталы. Ты не первый и не единственный».

– Серьезно? – спросил я, рассматривая башни. – И что с ними стало?

«Одного съел тролль, другому почти удалось сбежать, но его поймал Пес из Преисподней и утащил обратно. А остальные…».

– Знаешь, – перебил его я, – не стоит. Обойдусь без этой информации.

Наконец я оторвался от созерцания Короны и посмотрел на пустынную улицу, лежавшую перед нами. Нужно как следует запомнить это место, а потом нарисовать. И спрятать эти рисунки. Если кто-нибудь их найдет, подумает, что я чокнулся и перешел на темную сторону. Да меня просто запрут в сумасшедшем доме.

«Пора идти, – подумал я, – Прю ждет».

Вдруг ее пытают? А еще ее мог съесть тролль. Я бы с радостью вернулся на несколько секунд назад, в то чудесное время, когда я и не подозревал, что это вообще возможно.

– Давай выбираться отсюда, пока час отдыха, или как там, не кончился, – сказал я. – Думаешь, твоя сестра держит ее в Горбатом Дворце?

«В Рогатом Дворце, слизняк. Впрочем, там действительно есть перепады высоты, и он ужасен в своем великолепии…»

Я повернулся в поисках лестницы и вдруг замер. Ярус, где стояли башни, был окружен невысокой кирпичной изгородью, но за ним виднелось только небо.

Я похолодел.

– Дворец зачарован? – спросил я. – Человек не может его видеть?

«Нет, – тихо сказал Аластор. – Он не зачарован».

Но дворца там не было.

– Ал? Ты еще здесь?

Я бросил камень, и он исчез в груде искореженных металлических корзин. Не знаю, что за еду там хранили, но ее давно уничтожили десятки крыс, бегающих по улице. Дерева здесь не было, поэтому все, от пустых телег до дверей и вывесок в торговых рядах, было выковано из металла.

Конечно, Аластор все еще был у меня в голове. Он постоянно сравнивал человеческие эмоции с запахами и вкусами: боль для него была горькой, злоба – медной, презрение – соленым. А я чувствовал его эмоции как смену времен года. Сейчас в моей голове наступила зима, и она становилась все холоднее и страшнее.

«Ты когда-нибудь прекратишь звать меня этой омерзительной кличкой?»

Ну конечно. Аластор всегда реагировал, если задевали его самолюбие.

– Некогда ныть. Если дворца нет, где тогда Пира держит Прю?

«Ныть? Я, между прочим, не какой-то сопляк…».

– Конечно, нет. Я имею в виду, мы не можем ждать, когда ты закончишь себя жалеть.

Аластор фыркнул.

«Смертному этого не понять».

– Я все понимаю, – ответил я. – Но посмотри: крыса ест крысу. Ты же такое любишь! Ну как, полегчало?

Аластор снова фыркнул.

«Полегчало».

Крыса распахнула пасть и, как змея, проглотила соперницу целиком.

Я перешел на другую сторону пустынной улицы. Стоя в тени, прислонился к груде огромных пустых клеток. Рядом по брусчатке прошла новая трещина, над ней со свистом поднялась стена тумана. Я вздрогнул, когда от двери, рядом с которой я стоял, оторвался кусок пергамента и попал мне прямо в лицо. «Закрыто по приказу королевы. Оставайтесь у себя в домах, иначе будете поглощены Пустотой», – прочел я. Внизу на пергаменте стояла печать с рогатым черепом и короной, и надпись: «Да пребудет злоба твоя».

– Что такое Пустота?

Но Аластор обратил внимание на другое.

«Да как она смеет назвать себя королевой, если под ее так называемым правлением Рогатый Дворец пал впервые за пять тысяч лет!»

Я присмотрелся и увидел такие объявления повсюду. Они были прибиты к дверям, выставлены в окнах, кружили, как опавшие листья, в клубах пара, бьющего из-под земли. Аластор ошибался: демоны не отдыхали. На этом ярусе их просто не было.

– Какой ужас, – прошептал я.

«Спасибо», – ответил Аластор.

– Я не о тебе, – пояснил я. – Кажется, ты и сам не знаешь, что это за Пустота, да?

Я почувствовал холодное покалывание, волосы на затылке зашевелились. Свист пара стих, и я услышал звуки – стук шагов. Я обернулся, вглядываясь в соседние здания. Все двери и даже проходы в переулки были закрыты на замки и цепи. Спрятаться тут было негде. Снова шаги, ближе.

– Что делать? – выдохнул я.

«В бочку! – скомандовал Аластор. Ему тоже было страшно, а я из-за этого испугался еще больше. – Быстро!» На улице лежали две перевернутые бочки. Я сорвал крышку с одной, задохнулся от резкого уксусного запаха, заполз внутрь и закрыл крышку.

Тонкий луч зеленого света проник сквозь прохудившийся шов бочки. Затаив дыхание, я приник к отверстию. Из тумана показалась длинная темная морда – ноздри втягивали воздух, слюна капала с острых клыков на темную грязную шерсть и шипела на камнях мостовой.

Мое сердце билось как сумасшедшее, когда огромная собака проходила мимо бочки, цокая острыми когтями по дороге. За ней шла еще одна. Задержавшись на мгновение, она схватила зазевавшуюся крысу. Раздался предсмертный писк. Из пасти тварей, как кровь из свежей раны, текли слова:

– Найти Аластора. Схватить мальчишку. Найти Аластора. Схватить мальчишку…

Псы из Преисподней.

В Салеме нам с Нелл как-то пришлось убегать от них.

Теперь они охотились за Аластором.

«Не шевелись, – произнес Аластор. – Замри».

Я сжал кулаки, чтобы руки не тряслись. У одного из псов был свитер, который я оставил у него в пасти в тот раз, когда мне удалось вырваться.

О черт.

«Раньше в этой бочке был тараканий сок, – сказал Аластор. – И его запах все еще достаточно силен, чтобы перебить твой».

Я с трудом сделал судорожный вдох, когда псы проходили мимо. От запаха уксуса на глазах у меня выступили слезы, я вытер их рукой. Когда я снова выглянул наружу, на улице уже появился другой демон. Фигура у него была похожа на человеческую, только ростом два с половиной метра. И он продолжал расти, его тело растягивалось, как будто было из пластилина. Я зажал рот рукой. Демон нагнулся, рассматривая тротуар. Капля крови… Я нащупал у себя на руке царапину, которую оставила летучая мышь.

Вот я дурак! Если они смогли выследить меня по человеческому запаху, то уж точно найдут с помощью крови. За мной наверняка остался отличный кровавый след. Длинный палец демона подхватил каплю крови с мостовой. Огромный рот распахнулся, обнажая ряды кривых зубов. Черный узкий язык слизнул кровь, демон заурчал от удовольствия.

Его морщинистая кожа была трупного зеленого цвета. Волосы двумя жидкими прядями падали на плечи, спускались до пояса – высушенной змеи, которую он использовал вместо ремня.

На ремне висело зазубренное, как пила, лезвие. На спине у демона сидели светящиеся моли и прогрызали дыры в его черном длинном плаще. Когда демон повернулся, я увидел у него на груди небольшую бутылочку, висевшую на кожаном ремешке. В ней, переливаясь, сверкали несколько сгустков магии. Вдруг с крыши паба с грохотом упал кусок черепицы. Демон резко обернулся на звук. Два лоскута кожи на его лице заколыхались, под ними оказалось восемь глаз. Псы, рыча, подбежали к нему.

«Что… это?» – мысленно спросил я у Аластера.

«Гуль, – ответил он. – Осторожнее. Людей они считают чем-то вроде пирожков с мясом».

– Я знаю, что ты здесь, – пророкотал гуль. – Ты не сможешь прятаться вечно. Сдайся, и, возможно, королева смилостивится над твоей сестрой с огненно-рыжими волосами и позволит сохранить ей жизнь, или хотя бы оставшиеся пальцы.

Меня трясло от ярости, так что пришлось призвать на помощь все силы, чтобы оставаться на месте.

«Сопротивляйся, Проспер. Не дай ему спровоцировать себя мерзкими словами, не выдай себя гневом. Пира прекрасно знает, что может использовать твою сестру как приманку, только пока та цела и невредима. Не поддавайся».

Я закрыл глаза. Мне показалось, что прошло не меньше часа, пока шаркающие шаги гуля и тяжелое дыхание адских псов не стихли вдалеке. У меня свело все мышцы, голова кружилась. Я начал выпрямляться и вдруг услышал отдаленный гром.

«А это еще что?» – подумал я, и меня снова захлестнула волна злости.

Нельзя было больше терять время, прячась как мышь в норе. Сквозь трещину в бочке ничего нельзя было разглядеть. Наверное, гроза приближается.

«Нет, – сказал Аластор. – Подожди. Земля дрожит, как от шагов. Помолчи немного».

И конечно, именно в этот момент мой голодный желудок даже не заурчал, а зарычал.

«Это все ты!» – прошипел я.

«Нет, ты!» – в ответ прошипел Аластор.

Крышку с бочки со скрипом сняли. Внутрь хлынул приглушенный зеленый свет. Огромная рука схватила меня за горло.