Техническое предисловие к теме «Экспедиции»
Сперва это было, по компоновке, частью мемуарной темы «Путешествия», но файл стал глючить из-за слишком большого размера, много фотографий. Пришлось выделить «Экспедиции» в отдельный файл. Однако через некоторое время и он стал предупреждать, что сохранение невозможно. Я и так уменьшал фотографии примерно в 2,5 раза (т.е. по площади в 6), а попытка уменьшить ещё вдвое привела к слишком большой потере качества, просто в глаза стало бросаться, что плохие фотки. Можно было бы их держать отдельно, вставляя в файл Ворда только ссылки. Но как к этому отнесётся конвертер ЛитРес?..
Описал ситуацию и задал им вопрос, сможет ли их конвертер изготовить аналогичный файл fb2 с внешними фотками. Если нет, придётся частично фотки поудалять или делить текст на последовательные части, до какого-то года и после… Ага, ответили. Если это можно считать ответом. «Обрабатывать изображения следует в стороннем графическом редакторе до помещения их в файл word, иначе в электронную книгу попадут оригинальные файлы изображений. Рекомендуем сохранять изображения в разрешении 75 пиксели/дюйм (видимо, пикселей на дюйм), с максимальным размером длины 1024 пикселя, ширины – 900 (или 1024). Обтекание изображение должно быть «в тексте»». Вот в который раз мне кажется, что там не техподдержка местами собралась, а дипломаты какие-то. Если ответить трудно, так и написали бы, не знаем возможностей собственного конвертера, нужно спросить программистов, подождите. Нет, отвечают на другие, не задававшиеся вопросы в надежде, что обойдётся без изготовления файла фб2 со ссылками на картинки, и не придётся выяснять, можно ли его сделать. При этом они не очень-то читают поступившие письма, тоже уже не раз замечал. Я же написал, что уменьшал разрешение фотографий, нет, они пишут, что надо использовать сторонний графический редактор. По их мнению я разрешение картинок прямо в Ворде менял, что ли? Или усилием воли? Ну ладно, посмотрим цифры. Они рекомендуют 75 пикселей на дюйм, у меня после фотоаппарата 72 dpi, видимо, dots per inch. Насколько отличаются точки и пиксели? Поставил пиксели – картинка 506х382. В точках нету. Есть в пунктах, которые, я думал, и есть точки, тот же размер, что в пикселях. А вдруг эти все единицы измерения (там на выбор ещё несколько) обозначают что-то разное? Зачем их вообще так много? Казалось бы, надо две, в единицах длины и в собственных единичных элементах изображения, которые… пиксели? Точки? Пункты? Смотрю сеть. Пиксель – наименьшая единица растрового изображения. А вот человек задаёт вопрос, что такое dpi и получает ответ, что пиксели те же точки. Ок, значит, с разрешением всё в норме, у меня даже хуже. Размер они хотят ограничить 1024х900, можно даже 1024х1024. У меня картинка меньше. Единственное указание, которое я ещё не выполнил до его получения, обтекание «в тексте», думаю, имеет значение для получаемого файла, может, даже для работы конвертера, но не влияет на величину файла. Т.о. их указания совершенно бесполезны, а ответа на вопрос я не получил. Разве что считать эти указания косвенным ответом «нет, мы так не умеем, обходитесь без». Ок, буду делить на Экспедиции часть 1 и Экспедиции часть 2, а может, и дальше, как пойдёт… Приписка позже: пришлось разделить предельно мелко, по одной экспедиции в один файл.
В моей-то профессии экспедиций не было. Это для географов, геологов, океанографов, этнографов, лингвистов, журналистов, может быть. В общем-то, много для кого.
Правда, по своей работе в ИПТМ я одно время имел шанс поехать в Испанию, не на несколько дней, а дольше. Даже начал было учить испанский. Правда, надо было учить каталанский, что выяснилось много лет спустя. Но я всё равно далеко не продвинулся. Там у начальства что-то в сотрудничестве с испанцами быстро расстроилось. Я думаю, просто не были выделены деньги на приобретение того испанского оборудования, на котором предполагалось предварительно обучиться работать в Барселоне, а потом купить. Так что всё ограничилось увеселительными поездками самого же начальства в гости к испанцам, то бишь, каталонцам.
А вот будучи мужем Ани Дыбо я получил возможность попадать в научные лингвистические экспедиции.
Сперва слышал про время от времени упоминаемые экспедиции, в которые Аня, её бывший муж Сергей Крылов, моя кузина Маша Суханова (Житомирская), её муж Алик Суханов и ещё какие-то их упоминавшиеся и время от времени объявлявшиеся на горизонте знакомые ездили студентами. В порядке одновременно практического обучения и сбора научных данных. Рассказы были интересные. Поэтому я не колебался, ехать ли, когда приглашают. Авось, тоже на что пригожусь, хотя основную работу, конечно, делать не могу: ходить по информантам и записывать диалекты. Но какая-нибудь вспомогательная авось найдётся.
Тамица на Белом море 2003
Первая такая экспедиция была в 2003 году к Белому морю. У неё было два руководителя. От Института русского языка Саша Тер-Аванесова, от Института языкознания Аня. Студенты были из РГГУ.
Российский, это понятно, государственный гуманитарный универ? или гуманитарный государственный? интересно, сами чиновники не путаются? Вдруг в одних документа так, в других так, а потом кого-то не пускают куда-то, ибо пропуск-допуск оформлен неправильно по мнению не допускающего. А то ещё лучше, объявится дубль по аббревиатуре, оправдывающий своё существование перестановкой прилагательных, а на самом деле жульнический. С расчётом на то, что перепутают. А может, он и существует, а никто не догадался пока что.
Деревня, в котором записывали поморский диалект, стоит на реке Тамица и называется Тамица. У меня, к счастью, остались записи, которые я делал прямо там, частично на компе, частично в блокноте и потом переносил в комп, отчего они приобрели некоторую сумбурность. Впрочем, это передаёт атмосферу. Снимков, на которые там всё время идут ссылки, не нашёл. Всё куда-то девается. Компы портятся, инфа переносится на другие, где задвигается в такой дальний ящик, что не отыщешь. Но описание «по горячим следам» получается подробное.
Общее впечатление осталось такое, что население деревни состоит из двух так и не смешавшихся типов, причём в быту никакого различия не видно. Скажем, в стайках играющих в какие-то свои игры детей различаются блондины скандинавского типа (более красивые на русский взгляд) и блондины угро-волжского типа, с более плоскими лицами и монглоидным эпикантусом. Примерно в равной пропорции. Других, вроде бы, вообще нет.
(Замечание 2023 г.: а вот если бы я побывал в Архангельске, и там сходил в исторический музей, то, как теперь уже мне рассказала в переписке Аля Шеймович, которая в описываемой экспедии в Тамицу не была, но была в Онеге и ездила на о-в Кий, то в экспозиции об Архангельской области как места ссылки обнаружил бы, что ссылали туда со всего Советского Союза. Там в числе прочего приводилась переписка местного "принимающего" начальника с высшим начальством о поселенцах, такой вопль отчаяния: что, мол, говорили, богатых кулаков пришлёте, а приезжают голые и босые сюда в снег и мрут как мухи, хватит уже слать, девать их мне некуда. И национальностей список тоже был среди экспонатов. Там и северокавказцы, и русские немцы, в общем, совсем не только светловолосые типы должны быть. Причём Аля вспоминает, что капитаном катера на о-в Кий был «все три раза» (тут я немного не понял, то ли она считает настолько само собой разумеющимся, что привозил на остров и увозил один и тот же катер с одним и тем же капитаном, что засчитывает два таких раза за один, а на остров приезжала трижды (не очень понимаю, зачем, ну, это дело вкуса, мне один раз показался интересным, но не настолько), то ли нечётное количество раз означает, что она там и осталась жить) один и тот же Миша, мелкий, чернявый и очень смуглый, как цыган. Или, например, таджик. Но говорил по-русски без акцента, и без северного, и без другого выраженного. И она ещё таких встречала среди местных. Ну и немцев полно.
Правда, Аля не помнит, чтобы там был список конкретных сёл. Может, думаю я, ссылали не во все сёла подряд, а в некоторое количество выбранных, где хотя бы номинально имелся образцово-показательный контроль со стороны органов, а Тамица в их число не вошла? А то были бы заметны и потомки ссыльных. Впрочем, и само наблюдение не устанавливает факт наличия только двух типов надёжно. Это же не социологическое исследование, а так, взгляд. Не обязательно даже пытаться его объяснять и пытаться примирять с историческими сведениями).
Но снова предоставлю слово тогдашнему самому себе.
Вряд ли эти записки помогут что-нибудь вспомнить лингвистам, ведь я не ходил с ними по бабушкам, а пытался делать свою, взятую с собой работу. Скорее это для прочих родственников. И для себя. Я уже теперь, в процессе записей, чувствую, что не всё помню… (Это предисловие сделано утром в среднее воскресенье из трёх проведённых в Тамице, перед поездкой на о-в Кий. Тем более это верно для последующей обработки текста в Москве, а именно, сведения вместе записей из трёх блокнотов и компа, расшифровки сокращений и хронологизации).
До экспедиции
До 13-го июля. До экспедиции. Покупка билетов.
Долго думал, буду ли там нужен, но всё-таки поехал правильно, и не потому что самому интересно, это, может, и не оправдало бы последующих хлопот с техосмотром, заявкой и докладом на конференцию до конца июля, которые теперь непонятно, как успеть, а потому что оказалось довольно много тащить. Кроме рюкзаков ещё были две ценных хрупких сумки, одна с двумя ноутбуками, другая с магнитофоном, SD-дисками и всякими документами.
Пока я думал, ехать ли, Аня купила всем коллективный билет, а мне пришлось покупать себе билет самому. Сначала я как всегда пошёл в межвокзальную кассу. Там висела надпись: "сегодня билеты продаются в залах номер 1, 3, 5, 10, 11…" или типа того. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в зале номер 1 (справочном) выкупаются билеты, заказанные по интернету (+30% стоимости – непонятно, почему не +сколько-то рублей?), в зале номер 5 билеты для инвалидов, в зале номер 11 – для военных, а в зале номер 10 касса закрылась в 6 вечера, и после работы я в неё не успел. Короче, есть только зал номер 3. В нём кассы по всему периметру, а очереди почти сходятся в центре, так что остаётся совсем небольшое пространство, чтобы погулять, осмотреться, выбрать, куда стоять… Я нашёл очередь длиной всего в 9 человек, но, как только я в неё встал, подошёл из конца другой очереди человек и сообщил, что, если я буду стоять, то он передо мной. Тут я понял, что кажущаяся длина очереди может сильно отличаться от реальной. И пошёл в здание ярославского вокзала. Там оказалась интересно устроена очередь в кассы: в кассовый зал никого не пускают, а надо у входа взять в автомате талончик с номером и ждать, когда он появится над дверью. И целый зал ожидания со скамейками для тех, кто "стоит" в очереди. И почти все места заняты. Увидев такую картину, я пошёл дальше, потому что на указателе значились ещё какие-то кассы, и обнаружил "зал повышенной комфортности". Пускали туда всех, и в зале работал кондиционер, очень приятно, и всё время мыли пол (по крайней мере, пока я там был), и та же самая система с номерками, только мест свободных полно, потому что наценка 130 р. на билет. На самом деле в данном случае (500 р. билет до Тамицы) это почти столько же, сколько за заказ по интернету. Да, а у касс, поскольку там всё время не больше одного человека беседует с кассиром, стоят мягкие высокие табуреты, по одному на кассу. Перед таким сервисом, побывав в других залах, я устоять не смог…
Витя отказывался ехать до последнего дня, но его заставила Поливанова, и в результате он не успел взять билет в прицепной к архангельскому поезду вагон до Онеги, взял в другой, до Обозёрской. При этом он брал билет в том самом месте, которого я испугался. Оказалось, там кроме очередного номера очередника было показано и рассчитываемое компьютером среднее время ожидания, а я не понял.
Саша Тер-Аванесова с Федей и Настей Рыко тоже не пошли в прицепной вагон, чтобы ехать в купейном вагоне. Всем им предстояла пересадка в Обозёрской.
Поезд
13 июля, Вс, отъезд, поезд.
В результате устройства сборов на одной квартире, а завтрака на другой долго бродили между ними и опоздали на электричку (уехала из-под носа) и на следующей опоздали к месту встречи под часами. Встретили всех на пути к поезду. Еле успели Аня и Витя поменяться рюкзаками (Витя нёс Анин, как более тяжёлый, хотя мы и в его рюкзак подкинули чего-то. Не помню, где находились купленные ему сапоги).
У меня было боковое место. Поменялся с соседкой (или это ей показалось, что мы поменялись, потому что я думал, что у меня и так верхнее, по крайней мере, мне казалось, что так сказали в кассе). Соседка говорила, как мне показалось, по-северному, но оказалось, она с Украины. Хотя и живёт на севере 40 лет, уже материал для диалектолога ненадёжный, сказала Аня. Анина бабушка была с Украины, а жила всю жизнь на Волге, так и там и там окают, но по-разному, и у неё развилась причудливая комбинация того и другого оканья… Даже есть инструкция стараться опрашивать только бабушек, а дедушками пренебрегать, потому что они чаще всего побывали где-то ещё и набрались там не местного диалекта. Соседка очень рекламировала север как место отдыха, в частности, для москвичей – они там часто оказываются среди туристов, едущих на Соловки и на остров Кий – это местная экскурсия, из Онеги на пароходе и на целый день. Она сама там не была, ей некогда. Особенно её удивляло то, что вот они тут живут и не видят в здешних местах ничего такого особенного, а туристы, значит, видят. Я ей сказал, что у нас в Москве то же самое: приезжают люди и ходят в музеи, на экскурсии, в театры, на концерты – а мы работаем и никуда не успеваем. Её эта мысль о симметричности ситуации поразила своей новизной.
Большую часть дня ехал в "купе" по диагонали от своего места, где была Аня. Ещё там были Юля с Мишей и попутная девушка, про которую я не сразу понял, что она не из студентов – тех оказалось 12 человек, из которых только один Тимофей – студент, а не студентка.
Миша – это Юлин молодой человек. Ранее мне про него было известно, что из-за него (косвенно) она даже поругалась со Старостиным. Старостин заранее назначил фиксированную плату за 1 штуку этимологии в сдаваемых ему базах данных. Юля постаралась и составила много этимологий. Очень много. Старостин отказался оплачивать их по назначенной цене, считая неполноценными. На самом деле, кажется, у него кончились выделенные на это деньги. Юля настаивала: раз назначил… Все знакомые Старостина её лицемерно осудили за меркантилизм, хотя некоторые притом советовали Старостину всё же заплатить, раз обещал. А дело было в том, что у Миши есть место в аспирантуре в Канаде, со стипендией, а Юле, чтобы поехать с ним, нужны деньги. Она предлагала Мише другой вариант – поехать в Германию – там она была, и там ей есть что делать по специальности, в отличие от Канады. И она было уже убедила его перевестись туда, но его родители его переубедили обратно. Всё же она Аню предварительно приглашала на свадьбу – если она запланированно состоится, потому есть сомнения. Стоит ли жениться, чтобы тут же расстаться на полгода, может тогда уж после?.. И вдруг, страшно подумать, это расставание скажется фатально на самой идее?..
В поезде Миша был, но не сумел дозвониться до родителей по сотовому, а также их соседям. Сильно забеспокоился и с полдороги уехал в Москву, обещая приехать, как только выяснит, что с родителями всё в порядке. Смущённая Юля объяснила, что они не хотели, чтобы он с ней ехал, и сказали ему что-то вроде: "Езжай-езжай, но, может, ты нас больше не увидишь". Вот он и испугался. (Примечание 2023 г.: через несколько лет родители Миши погибли в автокатастрофе, но я не буду использовать эту трагедию как повод порассуждать на тему существования или несуществования, а также пользы или бесполезности предвидения). Уехал он не очень кстати, потому что у Юли, кроме рюкзака, две максимального размера клетчатые сумки с общественными продуктами, одна из них совершенно неподъёмная, и две тележки, чтобы их возить. Отъезд Миши спровоцировал Юлю на неодобрительные высказывания в адрес религиозности вообще и родителей Миши в частности. (Приписка 2023 года. Вопреки тогдашним настроениям Юля теперь очень религиозна. Так что удивляюсь, перечитывая тогдашние заметки).
После того как Миша уехал обратно в Москву, не дозвонившись родителям, Юля стала с горя всем предлагать играть в шахматы, притом рассказывая, что у неё когда-то был третий разряд, но она очень давно не играла ("давненько не брали мы в руки шашек…"). Поскольку у меня разряд был, во-первых, ещё давнее, во-вторых, четвёртый, в-третьих, детский, притом исключительно за присланные решения задач, я, когда согласился, ожидал, что проиграю. Сначала, действительно, Юля наступала, хотя я играл белыми. Все мои фигуры сгрудились в кучу, не взаимодействуя, мешая друг другу и только своим количеством препятствуя немногим атакующим фигурам добраться до короля. При этом она постепенно поедала мои пешки. Атака не удалась, но три пешки я потерял. Ей оставалось провести пешки и выиграть. Однако она удачно (для меня) прозевала фигуру и выиграл (совершенно неожиданно) я. Потом Юля выиграла у Тима и потребовала у меня реванша. Который у неё не получился. На этот раз всё время создавалось положение типа "кто кому скорее поставит мат", когда каждый атакует короля противника, отвлекаясь на защиту своего, только когда тому совсем плохо. По-моему, моему приходилось хуже, но все же до мата так и не дошло. В очередной такой раз Юля польстилась на ладью, а скушав её, потеряла решающий ход, необходимый для защиты своего короля. Кроме этих двух партий мы разобрали мат ладьёй, потому что она где-то прочла очень убедительный разбор тактики, мешающей поставить мат ладьёй и конём. Услыхав об этом, я предложил отставить коня в сторонку, чтоб не мешал, и обойтись ладьёй… Может, там имелось в виду, что короля трогать нельзя? От многих знаний многие печали или как там это. Впрочем, когда думаешь не о том, трудно сосредоточиться. Это я о Юле.
(Но Миша вскоре в Тамицу приехал, как будет видно из дальнейшего, а после приезда в Москву, надо сразу написать во избежание ненужных опасений, вскоре состоялась свадьба Юли и Миши, на которой мы с Аней были. Я впервые был на свадьбе с массовиком-затейником (от тамады он сильно отличался, как бы там он сам себя ни называл), так что было любопытно. Замечательный ответ дала Юля на его вопрос (он устроил что-то вроде экзамена), думает ли она, что с милым рай и в шалаше. "И даже в хлеву", – сказала она. Не знаю, уловил ли затейник евангельскую аллюзию, но уж наверное, подумал, это так, для красного словца, а на самом деле они в Тамице, действительно, часть времени жили в хлеву, правда, без скота (в недостроенном). Миша же на вопрос, сколько времени после свадьбы он будет носить жену на руках, отвечал "всегда", и в доказательство во время танцев протанцевал, держа её на руках. Наверное, Тамица сыграла в их отношениях положительную роль, несмотря на то, что Миша сначала не доехал до неё. А может, даже не несмотря на, а наоборот, благодаря?)
Поскольку торопились сесть, Витя потерялся – его не смогли найти в поезде, чтобы попросить помочь на пересадке компании Саши Тер-Аванесовой. Пришлось их вещи перетаскивать заранее, таща по вагонам. Пока я этим занимался, был подвергнут допросу омоновцем, куда я и зачем. Я объяснил, что помогаю заранее перетащить вещи, чтобы легче было на пересадке, и он милостиво разрешил продолжать. "Только спиртных напитков попрошу больше не употреблять, – качаясь, строго, но вежливо погрозил мне пальцем обходивший вместе с омоновцем вагоны милиционер, – а то, я вижу, вас покачивает…" "Нет-нет, это не я, это вагон", – сказал я, а Саша возмутилась: "Насколько мне известно, этот человек вообще не пьёт!" Не знаю, поверил ли он её решительному утверждению в такой осторожной форме. Впрочем, скорее всего, он не поверил бы вообще ни в какой форме утверждению вообще про кого бы то ни было, что он не пьёт вообще.
Онега – Тамица и море
14, Пн, поезд, озеро, приезд, первое море.
В Обозёрской, которую я проспал, Аня успела искупаться в озере. Правда, там было столько комаров, что она нырнула в часах. И сказала «хорошо, что не в штанах». Часы потухли. Озеро я увидел только на обратном пути.
Приехали и долго сидели на вокзале в Онеге. Точнее, возле здания вокзала в тенёчке. Руководство пошло к начальству. Или наоборот? Кто из них кто? Короче, наши пошли к ихним.
Девушки оставшимися от поезда варёными яйцами попытались покормить местную собачку сенусертовой породы. (2023 г., пояснение: у нас тогда был беспородный пёсик Сенусерт, белый с коричневыми пятнами, наверное онежская собачка имела такую же окраску). Покрошили их ей, она съела только желтки. То ли собака не умирает от голода, то ли белок в яйце не животная пища, а растительная (если приблизительно дело обстоит так, что цыплёнок делается из желтка, а белок кушает), то ли именно в белке накапливаются вредные вещества при производстве яиц в промышленном масштабе. А вообще не обязательно из всякого происшествия делать глобальные выводы. Хотя жанр путевых заметок к этому располагает.
Руководство вернулось с неутешительными сведениями: в отделе культуры нет грузовиков и вообще машин. За это время пару-тройку раз останавливался возле вокзала местный автобус. Но он, к сожалению, не ходит до автостанции, от которой есть автобус в Тамицу. Притом тот два раза в сутки. В принципе, там можно его и заказать дополнительный – но чтобы на сегодня, надо заказывать вчера. А ехать до какой-то остановки в городе, от которой ехать на автостанцию, и каждый раз перегружать барахло в несколько приёмов, рискуя, что терпение водителя и остальных пассажиров лопнет, не хочется.
Витя сходил на большую дорогу и арендовал за 200 рублей в час микроавтобус. Без сидений. Оно и лучше, что без – можно положить вещи и сесть на них. Пятеро не согласились лезть "в это" и арендовали машину (потом рассказали, что водитель предупредил, что будет дорого, и после этого предупреждения запросил 150 рублей). Обогнали нас по дороге. Я сидел спиной к задней двери и старался не облокачиваться на неё – ещё откроется! Держался за ручку какой-то сумки, на которой сидел Витя, и он постепенно с каждым ухабом подъезжал всё ближе ко мне. Два раза я просил его отодвинуться вместе с сумкой. Дорога очень холмистая и извилистая. В основном, не асфальтированная. Но очень широкая. Как потом оказалось, она предназначена для больших грузовиков, перевозящих в Онегу лес. По дороге видели море слева, но недолго. В основном, вокруг только лес. Выглядит примерно как у нас, может, ёлок побольше. Версии о расстояниях до Тамицы разные. Основная – 40 км. Боюсь, я эту версию и породил, потому что громко прочёл то, что при подъезде к Тамице увидел из своего низкого загромождённого угла с очень ограниченным обзором. Только вот это было вовсе не расстояние, а ограничение скорости.
Приехавши к Тамицкому сельсовету, начали было выгружать вещи, но потом договорились с водителем, что он подождёт ещё немного (да ведь ему это даже выгодно), пока мы найдём, куда селиться, чтобы не тащить туда всё, а подвезти. Пока ждали, он рассказал, что у него дочка учится в Москве в Щукинском, так она ждёт не дождётся, когда можно будет вернуться: очень воздух там плохой. – А тут чувствуете, какой воздух? – восклицал он, – я был в Москве – к ней подъезжаешь – над ней дым висит! – Мы соглашались. Руководство долго бродило по деревне, а к нам пока подошла женщина и сказала: "Вы, наверное, меня ждёте?.." Это была Людмила Фёдоровна, которой Аня звонила из Москвы и договаривалась о сдаче помещения. У неё тут магазинчик. Показавшись нам, она в него и удалилась, потому что мы-то не знали, что ждём именно её. Я, кстати, в её магазинчик так ни разу и не зашёл. Как, впрочем, и в остальные магазинчики Тамицы, так что тут в моём описании пробел. Потом начальство вернулось, и мы его направили в тот магазинчик. Вскоре дом был указан, водитель подвёз наши вещи к нему, и мы стали размещаться.
Это дом, соседний с домом самой хозяйки. Очень большой, двухэтажный, как большинство домов здесь. Видимо, так легче сберегать тепло. Ближе к кубической форме. И, как у многих домов здесь, жилое помещение у него только на втором этаже. На первом – что-то типа огромного сарая, разделённого на комнаты (как потом выяснилось из записей разговоров с местными жителями, первый этаж называется "двор"). В частности, под лестницей и холлом второго этажа лежат мешки комбикорма. Поэтому в этом месте нельзя мыть пол наверху, чтобы не капало на эти мешки. После лестницы из холла есть дверь направо опять же в нечто вроде сарая (называется это помещение "повЕть"), у которого захламлена только половина, а в свободной половине есть туалет с занавесочкой (выходить в туалет из дому было бы в северную зиму тяжело!) и дверь наружу, из которой можно спрыгнуть. Или слезть по остаткам разрушенной части дома. Там, как потом оказалось, должен быть пандус, называемый "звоз" – по нему затаскивают корм скоту на зиму (очевидно, взвоз, но в Тамице звоз). (2023 г.: видевший альбом северной крестьянской архитектуры Вася Челышев написал мне, что мы попали в эталонный дом. Но в Тамице практически все дома именно такие, значит, эталонные. Какие-то одноэтажные сараи просто не используются зимой). Сам скот содержится внизу. (Потому и "двор"). Под поветью скот вообще, а в другой части первого этажа, тоже не для людей, теплее, там содержат телят и туда переводят только что родивших коров. Только на третий день я догадался, как, уходя из дому, запереть дверь звоза (через которую можно, между прочим, пройти и к нашим ценным ноутбукам, потому что жилые комнаты отдельно не запираются, кроме как изнутри) – она закладывается, как засовом, имеющимися в повети вилами, которые кладутся на торчащие из косяка крюки. Правда, нас уверяли, что тут не воруют. Вот убийство было не так давно – хотели у старушки пенсию отнять, а она за ней ещё не ходила, так со злости, или не поверив, и убили, да их быстро поймали – спохватились, что старушка что-то за пенсией не идёт… А они думали, когда собирались пенсию отнимать, что до следующей пенсии не хватятся её. Выходит, убийство не со злости, а с заранее обдуманным намерением. Но не воровство. Это утешительно, но не очень.
В захламленной части повети Настя нашла потом (Пт) старинные предметы быта: ковшик (с вырезанной надписью 1887 (кажется) и, видимо, первой буквой фамилии хозяина или мастера, и совок для муки, сильно попользованный, с краем, ставшим из прямого дугообразным. А я ещё потом (Вс) видел там висящий на стене серп, слабо изогнутый, грубый, железный, тупой, с большой деревянной ручкой. Я думаю, что серп, так как у него заточка была по вогнутой стороне, хотя изгиб привычного серпа гораздо круче. Ещё из интересного там два короба, плетёных из полос коры или дерева, непонятно. Предлагал Ане попробовать купить что-нибудь у хозяйки, но она, заботясь о жизненном пространстве нашего дома, отказалась. Но это всё было потом.
Слева от лестницы одна большая комната, прямо – коридор и вход в другую большую комнату, примыкающую к первой, между ними есть дверь. В первой разместились "преподаватели", включая меня и Витю, которые на самом деле если и преподаватели, то уж не этих студентов, которые разместились во второй комнате. И Федя с ними. Жаль, не взяли Матвея – не предполагали, что можно. Впрочем, может в Керчи лучше? Узнаем потом, когда тут поживём, и когда он приедет. Или если спишемся. (2023 г., пояснение: Матвей поехал в школьный лагерь помощников археологов, которые там что-то копали, было интересно. Жили они в палатках, но там ведь тепло. Правда, походный быт – он кому как. Но Матвей ездил неоднократно, чуть ли не каждый год. Один раз, когда ему уже очень скоро, прямо этим летом, должно было исполниться 18, мы с Аней, привыкнув к этой мысли заранее, не оформили ему справку от родителей, согласие на поездку без нас, и его сняли с поезда на границе. Я ездил его выручать и отправлять дальше. Он познакомился с бытом детской тюрьмы: в милиции на вокзале больше суток не держат, а мы с Аней пока оформили справку, пока я доехал… В тюрьму меня не пустили, я позвонил от входа на территорию, из здания с ним вышел милиционер, довёл до двери металлической решётчатой ограды и выпустил… Впрочем, по его рассказу, он и среди отловленных милицией беспризорников вполне ужился. Там был комп с играми, он им показывал, как проходить игры, притом что и сам именно эти игры впервые видел. Однако опыт по другим играм и общая компьютерная грамотность помогли. Никто пакостей не устраивал. Главное – эксперт по играм, ну и тоже существенное, он там был самый старший, почти что 18 лет… Единственное, что несколько напрягало, это способ изъясняться. – Не думал, – говорил он потом, – что даже маленькие дети могут говорить сплошь матом… – Так что то, что он уживался в археологическом детском лагере – не показатель, что это не может никому показаться сложным).
В нашей комнате пять окошек, из них три, в стене напротив входа, выходят на дорогу, и два, в стене по левую руку от входа – на тыл дома Лидии Фёдоровны. Вдоль уличной стены длинный стол с двумя лавками. У стены под окошками лавка пошире и со спинкой, на ней спит Витя, другая, с другой стороны стола, узкая – доска на ножках. Как показал последующий опыт, не очень надёжная для постановки на неё предметов. Какие-то дежурные уронили с неё и разлили по полу кашу. А мы, будучи дежурными – самовар, выданный хозяйкой – и помяли его. (Кто уронил мой самовар и помял его?!) Две кровати вдоль другой стены с окошками, одна из них целиком деревянная, включая лежбище, на ней мы с Аней. Другая с сеткой, там сначала устроились Саша Тер-Аванесова и Настя Рыко, потом, когда Настя уехала, а Саша перебралась в другой дом, туда переселилась Ира Пекунова, которая сначала спала на полу на матрасах, снятых с деревянной кровати, потом, отдавши их больным студенткам, на одеяле. Юля сначала устроилась на своём прикольном надувном матрасе, скомбинированном со спальным мешком, под единственным открывающимся окном, ближним ко входу, но после первой ночи поменялась с нами. Кровать передвинули из угла, а она туда переместилась. Причём сначала утром меняли всё обратно, так как кровать служила местом для сидения у торца стола, а матрасик не мог, но потом стало лень. Да и кровать могла не выдержать постоянного передвигания, так что её оставили у окна. Всё равно на неё можно отсесть со своей тарелкой. Да и место у торца неудобное – там самовар стоит.