Связь

1

Один человек, когда—то сказал, что перед сном мы продумываем свою идеальную жизнь. Возможно это так и есть, а может, это просто фантазии. Засыпая, мы уходим в другой мир, в мир, где нет обыденности, злости, суеты, где все такие какими мы хотим их видеть. Мы любим жить своими фантазиями и снами. Иногда просыпаться не хочется, в другой раз мы мечтаем, чтобы сон наконец закончился.

Девушка открыла глаза, пытаясь понять, где она находится и почему так жарко. Она смотрела на глянцевый натяжной потолок, с которого свисала медная люстра с лампами, похожими на свечки. Повернув голову на право, а потом на лево, убедившись, что она все правильно помнит, и это ее новое жилье, девушка вздохнула, нащупала телефон, не совсем новенький смартфон показал 6:53.

– ля… рань какая, – повернувшись на бок, она открыла соцсеть и начала блукать по ленте, подруги, оставшиеся в Москве, посетили выставку Моне, увидела, что бывший коллега поехал отдыхать в Египет, кто—то постил еду, кто—то природу, она же последний раз публиковала фотку с подругой полгода назад. Открыв камеру, девушка включила подсветку потолка и сделала фото.

– Я же умная, напишу много буков, – клацая черным ноготком, набрала текст: «белый глянцевый потолок, как отражение средневекового зеркала, что—то уже видно, но крайне мутно.»

Начинался новый день, в новой квартире, в новом городе.

Ксения натянула солнечные очки на нос и вздохнула, пробка, начавшаяся квартал назад, судя по прогнозу навигатора, обещала длиться еще переулка три. Она посмотрела по сторонам, рядом с ее старым Nissan Skyline, стоял красивый черный мерседес, машина блестела в лучах солнца, казалось, на ней нет ни одной пылинки.

«За такой машиной сидит кто—то очень успешный, и очень счастливый, до скрежета зубов зависти».

У неё была одна привычка, девушка любила представлять людей, которых не знает. Придумывать им жизни и истории, внешность, хобби. Их жизни всегда красивые и хорошие. В которых нет места бедам и плохим людям. Всё как в старом немецком кино с Марлен Дитрих красиво и стильно, элегантно, с легким флёром романтической грусти, ведущей непременно к блаженству.

Нацепив очки на лоб, карие глаза внимательно осмотрели автомобиль, за тёмными стеклами никого не было видно.

«Там девушка, однозначно. Мы девушки любим красивые тачки, чтобы всё блестело. Она высокая, успешная дочь богатых родителей. И умная, точно, умная. Предки в неё вложили много, но и она добилась многого сама, и у неё шикарная квартира. Не как моя шикарная съёмная, с матрасом на полу. А своя собственная, с евроремонтом, чудесными белыми орхидеями на окне, идеальная чистота, панорамные окна. И парень у неё отличный, красивый, тоже успешный, они идеальная пара. Та пара, на которую смотрят с завистью. Она обладает фигурой моей мечты, тонкая талия, шикарная попа, не слоновья. Просто попа. А еще шикарные волосы, такие которые блестят на солнце и свете ламп, в них хочется запускать руки, шелковистые, длинные. Жаль, у меня таких нет. И глаза, большие, светлые, смотрят на всё с иронией, как и глаза ее парня. Он красавец. Ей завидуют, и ему завидуют. Они счастливы, у них шикарный секс и шикарная жизнь. И они не пессимисты.»

Загорелся зелёный сигнал светофора и автомобили тронулись. Она прикрыла окно и включила музыку громче. Через неделю приступит к новой работе, а сегодня поедет покупать чайник и кастрюлю. Квартира хоть и красивая, но из мебели там кухня и стол, её вещи лежат в коробке, она спит на надувном матрасе, и у неё постельное белье с черепашками ниндзя. Из посуды есть сковорода и пара тарелок с кружкой. Но удача снять такую квартиру. Это точно удача. Она ведь не пессимист.

А в чёрном новом мерседесе сидел мужчина, успешный, красивый, он не обратил внимание на пялящуюся на него девушку. Слишком много у него было дел и обязанностей. И так провел несколько дней в дали от бизнеса, и, хотя они решили часть его проблем, но не все.

Но в душе был гадский осадок, такой бывает после длительной и мучительной связи. Слишком липкой, со вкусом железа – как кровь.

Всё имеет вкус крови, любые отношения, они вязкие, клейкие, со своим узнаваемым ароматом, проникающим в каждую клетку вашего организма. Этот привкус, навязчивый фимиам, остается на долго, иногда – навсегда.

Алексей всегда поздно возвращался домой, его квартира, находившаяся в одном из новых и престижных районов города, была такой же как этот район – вылизанной. Он сегодня устал, и, хотя, за время его отсутствия дела решались, их скопилось много.

Молодой человек припарковал автомобиль, рядом с ярко—синим ниссаном, мельком глянув такой культовый автомобиль, однако удивившись его наличию здесь, он пошел к подъезду. Во дворе жилищного комплекса было тихо, новая игровая площадка пустовала, не было людей на лавочках и гомона, свойственного старым дворам спальных районов, здесь всё было идеально, красивые машины, если не новые, то чистые, аккуратные деревья, миниатюрные клумбы, яркие уличные фонари; а также охранник при въезде, и консьерж в каждом подъезде, даже лучше сказать – парадной. Взяв папку с документами, он медленно пошёл к дому.

– Подержите, пожалуйста, дверь, – раздался голос позади, парень повернулся и увидел коробки, из—за которых показалась лицо девушки. – С—спасибо.

И они вошли внутрь.

– Добрый вечер, Степан Игнатьевич.

– Здравствуй, Ксения, тебе помочь? –

– Нет, нет, спасибо, они не тяжелые, просто большие. – пробормотали коробки. Лёша, стоявший около лифта, даже не повернул голову. Особенность его характера, он редко замечал то, что ему неинтересно. А такого было много. Тот человек, который был ему интересен, уже не с ним, да была ли он с ним, большой вопрос.

– Нажмите, пожалуйста, на тринадцатый этаж, – он даже не увидел, что девушка с коробками зашла следом.

Иногда лифты имеют магическую особенность, в них всегда что—то происходит, интересные встречи, странные разговоры, тайные поцелуи.

– Я хотела купить чайник, простой чайник. А купила зачем—то утюг и фен, у меня ведь все это есть, странно, да?

– Вы мне? – парень иронично поднял бровь. Ему неинтересно.

– Вам. Всё дело в чайнике, ведь мне нужен был только он.

– Мне всё равно.

– Я знаю, но мне надо кому—то об этом сказать, со стенами лифта говорить глупо, они не ответят, а вы подаёте какие—то признаки жизни.

– Признаки?

– Ну, вы дышите, и даже отвечаете.

– Это комплимент?

– Это констатация факта, комплимент вашим лёгким, хотя вы и курите. Я не осуждаю, я сама курю.

Алексей молча смотрел на коробки, в сумраке улиц он не разглядел лицо девушки, а коробки с бытовой техникой не дали возможность. Странная особа, которая говорит ему о чайнике.

ОНА не была такой, ОНА была всегда ироничной, а иногда злой, ОНА не болтала просто так. И она была стильной, и уж точно, ОНА бы не стала носить сама коробки. А еще ОНА была высокомерной, пользовалась его отношением к ней, ОНА всегда оставляла горький осадок на губах.

Лифт остановился, и коробки вышли, даже не попрощавшись, будто он перестал существовать. Медленно закрывались двери, а он смотрел на спину девушки, с коробки. Лифт повёз его на этаж выше.

*Прелесть жизни на верхних этажах – это виды. Красивейшие виды на город, в случае если вы любите город.

Ксения любила город, она покинула столицу совсем недавно, такое спонтанное решение, могло показаться кому—то странным, но людям свойственно сбегать. Она оставила там работу, друзей, которых и так было немного, и приехала сюда. В этом городе она когда—то родилась, из этого города сбежала ее мать. Мать. Она было именно матерью, не мамой. Почему она о ней вспомнила именно сегодня. Они почти не созванивались, и еще реже виделись. Обеих это устраивало.

Поставив покупки на пол, девушка вошла в ванную комнату, это было единственное до конца отремонтированное помещение. Сделанная в черно—белых тонах, с большой ванной, она даже повесила тут белые полотенца и черный стаканчик для зубной щетки.

Вся квартира была около шестидесяти квадратных метров, на кухне был холодильник, плита и стол со стулом, пара шкафов, а вот посуды почти не было, но были легкие шторы, а основная комната вообще была с одной вешалкой, надувным матрасом и кучей коробок. А еще балкон, именно в него она влюбилась сразу, угловой и аккуратный, там не было ничего, но как же он ей нравился, помимо цены за квартиру.

На улице было темно, и видно весь город, не такой большой и суетливый, во дворе было тихо, за исключением шелеста шин, приезжающих автомобилей, иногда цоканье каблуков. По звуку шагов можно много рассказать о человеке. Твердые и уверенные шаги, четкий звук – это человек уверенный в себе, или старающийся казаться таковым, шаркающий звук – это старость, или нежелание идти, будто к ногам гири привязали, а если шагов почти не слышно – то иногда и человека почти не видно.

Ксения прошла на кухню и стала распаковывать коробки. Чайник она всё—таки купила, новый утюг занял своё весьма почетное место на столе, покрытом простынею, а старый она засунула в коробку, тоже самое проделала с феном.

Странное ощущение, поглощающая тишина. Кого—то тишина заставляет напрягаться, кого—то наоборот, ей же было всё равно. Девушка достала видавший виды кальян, аккуратно его заправила и вышла на балкон с ноутбуком.

Вы знаете, как много одиноких людей? По—настоящему одиноких. Они приходят в пустые квартиры, едят вчерашний ужин и смотрят телевизор, иногда играют в компьютерные игры, иногда зависают в социальных сетях.

Вся проблема одиночества современного человека – это социальные сети и всевозможные мессенджеры, они создают иллюзию дружбы, общения, даже любви. В социальных сетях ты можешь примерить любую маску. Девушки притворяются – роковыми женщинами, или отличными хозяйками, парни строят из себя крутых, особенно если таковыми не являются. Создаются фейковые страницы, и за ними скрывается в лучшем случае кто—то старше пятнадцати лет, хотя возраст не показатель ума. Люди играют в игры. Не только в реальной жизни, но и в сети. Они играют не себя, а того, кем хотели бы стать хоть на пару часов. И вот доходит количество друзей до метки тысяча, и все знают его какого—то другого. Мы все не общительные и замкнутые, спасибо тем, кто придумал соцсети, мы можем немного расслабиться. Немного. Потому что утром люди надевают на себя уже другие маски.

Ксения из той категории людей, которых в сети мало. У неё её реальная фотография, но со спины, всего двенадцать человек в друзьях, она подписана на две или три группы, ей социальная сеть нужна для музыки, соцсеть она же использовал чаще чтобы находить каких то мастеров, за 5 лет его использования, она сделала порядка 20 постов, не то чтобы ей не было чем поделиться, дело в том, что делиться иногда не хочется.

Молодой человек, вышедший этажом выше, тоже не был жертвой сети. По—своему характеру он не был замкнутый, но ему сложно было найти общий язык с кем—то, все его контакты ограничивались коллегами и партнёрами, и парочкой друзей, еще со школы, точнее одной.

Всего несколько дней назад ситуация изменилась, и изменился он сам. Это как новый перелом, чтобы кости срослись как надо, ибо в прошлый раз они срослись не так как надо. И это больно, но необходимо. На самом деле все друг друга ломают, всегда. Сильные ломают слабых, но больнее всех ломают слабые, которых до этого переломали.

 Парень налил себе коньяк в стакан и вышел на балкон, закурив сигарету, и да, то что курение успокаивает не иллюзия, это факт. Глубокий вдох и выдох, так же мы делаем, когда волнуемся перед чем—то важным.

Вдох. Выдох. И мы опять играем в любимых. 

Пропадаем и тонем в нежности заливах. 

Не боясь и не тая этих чувств сильных 

Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах…. 

Где—то зазвучала старая песня, и первая строчка, как удар под дых, ОНА никогда не играла, притворялась, но не играла. Он знал на что идёт, любил ли он? Да, как наваждение, которой прошло, но осталось желание ее спасать, прибегать на помощь по первому зову, защищать. Спустя годы, он понял, что его юношеское к ней чувство было как наркотик, слишком красивая, вызывающая, яркая. Эти чувства изначально были рассчитаны на провал.

Это липко и грязно, мерзко и больно, всё то, что произошло, мерзко. Мелодию прервал какой—то звонок, и она стала тише. Теперь были шуршали голоса, один немного искажен, другой четкий. Сам того не желая, он прислушался, и всего лишь одно слово заставило его усмехнуться, с легкой полуулыбкой.

– Мне тут нравится, особенно балкон, и я купила чайник.

– Ты живешь среди коробок, – говорил голос, явно беседовали по скайп. – И ты куришь кальян, что ты сегодня ела?

– Вчерашнюю пиццу, и она же будет на завтрак.

– Отлично.

– Да, и знаешь я очень рада, что уехала.

– Может ты купишь квартиру, денег то у тебя хватит.

– Не хочу, это ответственность, это значит, что я могу тут осесть, а я не уверена, что хочу тут осесть. А еще мне нравится смотреть семизначные циферки на счете. Это греет душу.

– И тут нет никого?

– Никого. И скоро я преступаю к новой работе, в красивой офисном здании, с красивыми людьми, с хорошими людьми, с добрыми и милыми людьми. – уверенно продолжали «коробки».

– Ты с ними не поладишь, добрые люди тебя раздражают.

– И тебя. – засмеялась девушка. Алексей попытался ее разглядеть, не то, чтобы он заинтересовался ей, скорее это было любопытство, сложно понять что—то среди этих обрывок фраз, которые явно понятны только двум собеседникам. Он подошел к правому краю балкона, который как раз давал хороший обзор единственному незастекленному угловому балкону этажом ниже, но всё, что он увидел – это был свет ноутбука, тускловатый огонёк уголька кальяна и светильник со свечкой внутри, очертания самой девушки были скрыты.

– Чайник…– уголок его рта дёрнулся. Её действительно радовала покупка чайника. Насколько это важно? Будто для неё это какой—то важный шаг, как первый поцелуй, она говорила о чайнике с гордостью. Как давно он радовался таким мелочам?

Беседа длилась, но он решил не слушать до конца, уважая право личной жизни.

Устало Леша прошёл в спальню и лёг на кровать, аккуратно убранную, в его квартире было чисто, всегда, ни пылинки, ни лишнего мусора, в холодильнике всегда была еда, вкусно приготовленная, он никогда не жил среди коробок, и не покупал чайников. С этими мыслями молодой человек уснул.

А этажом ниже, в квартире с коробками, на надувном матрасе лежала девушка, в пижаме с единорогами, она читала статью при тусклом свете лампы, и пила горячий чай. Новый чайник, это всегда тёплый чай.

2

– И тут я буду работать…. – Ксения внимательно посмотрела на большое стеклянное офисное здание. Это было современное произведение урбанистического стиля архитектуры, холодное и стеклянное. Находилось оно практически в самом центре города, с хорошими транспортными развязками, но отвратительным количеством парковок, представляло собой некий архитектурный ансамбль из зданий, разной высоты, но одинаковой формы, видимо попытка воссоздать Москва—сити, но в провинциальном стиле.

Ксения подошла к одному из них, подняв голову, поняла, что оно не самое высокое из всех, и накинув сумку на плечо, она поправила пиджак и пошла к входным крутящимся дверям. Внутри стояли металлоискатели, а также небольшой стол администрации, за которым сидело несколько человек, полукруглой формы, слева от которого располагались диваны, кресла, столы, вендинги, цветы. Очень много цветов на всем первом этаже. Ксюшу это удивило, как мини сад. Ей очень захотелось цветы к себе в квартиру.

«Новая жизнь, в новом городе, на новой работе, с новыми людьми. Это же хорошо? Это хорошо. Главное найти что—то хорошее. Лифт, вот лифт красивый, хороший лифт, с большим зеркалом. Такое чистое зеркало…Чем они его моют? Или вот люди, в костюмах, с кофе, все улыбаются, это хорошо. Всё хорошо. Или вот офис, красивый, чистый, как больнице, и так тихо….»

Лифт остановился на пятом этаже. Напротив, сидела девушка – приятной наружности, с безупречной улыбкой на миловидном лице, за её спиной виднелась надпись: «АвтоЛогистик».

– Доброе утро, меня зовут Ксения Тороп, я новый логист.

– Доброе утро, – приветливая секретарь, мило улыбнулась. – Очень приятно, я – Вероника. Насколько мне известно, ваш приём на работу уже согласован, вас ожидает готовое рабочее место. Добро пожаловать.

– Отлично, где кабинет?

– Прямо и налево, надпись «бухгалтерия», в этом кабинете.

– Вместе с бухгалтерией? – вот. Это то, что уже не хорошо.  Ксения немного нахмурилась, но не подала виду, Вероника услужливо ее проводила до кабинета.

– Да, но скорее всего это временное решение, мы переехали сюда, несколько месяцев назад.

– Отлично, – Ксения улыбнулась, – спасибо, Вероника.

«Отлично. Бухгалтерия. Просто отлично.»

Начинать работу на новом месте всегда сложно, никто не знает, как правильно себя вести, и надо ли приносить в первый день кружку и вешалку, стоит ли быть милой или наоборот, о чем говорить, как сидеть, когда и с кем пойти на обед, и где тут дамская комната. Максимально страшно и неловко.

Кабинет оказался большим и довольно светлым, надо отдать должное, о комфорте логистов позаботились, между ними и работниками бухгалтерии стояла небольшая ширма, два стола напротив друг друга, вешалка, принтер, небольшой шкаф.

«Могло быть хуже, стол чистый, компьютер новый, и мифическая стенка. И коллега. Будь, пожалуйста, не слишком добрым.»

– Привет, ты новенькая? – Ксения повернулась на хрипловатый голос, за спиной стояла девушка, немного выше её самой, плотного телосложения.

– Да, привет, я Ксения.

– Отлично, я Ольга, твоя коллега. – девушка кинула сумку на пол и грузно села за стол напротив. – Я ругаюсь матом и хожу курить, ненавижу этот курятник за спиной, и плакс.

– Думаю мы поладим. – Ксюша повесила сумку и достала из нее кружку.

Хмурые люди, похожи на людей, гораздо больше, чем милые добряки. В них чувствуется какая—то искренность. Сложно доверять человеку, которой постоянно улыбается, спрашивает с улыбкой как дела, всегда интересуется ими интересуется, максимально доволен погодой, людьми, работой. Это странно. И Ксюша таким не доверяла, ей они казались лицемерами, не может быть у человека всегда всё хорошо, не может всегда искренне за другого волноваться. Человек, у которого случаются приступы депрессии, или ненависти к миру, тот который не напишет вам и не позвонит, потому что он просто не хочет никого видеть, такие люди заслуживают гораздо большего доверия.

Ольга быстро ввела её в курс дел, объяснила принцип работы с другими отделами, компания занималась доставкой автомобильных запасных частей, работа ей была знакома. Ничего того, что бы она не знала. Это новое рабочее место, среди других, мало знакомых людей, в другом городе.

– Привееееет, – раздался нежный протяжный голос, и к ним за перегородку заглянула миловидная блондинка, точнее даже красивая. Ксения сразу оценила идеальную кожу и волосы, точёную фигуру, аккуратный макияж. Девушка была воплощением мечты, с чуть вздернутым носиком, голубыми глазками, светлые волосы уложены в замысловатую прическу. На ней был красивый брючный костюм – нежно голубого цвета, туфли на тон темнее, казалось, все в ней было совершенно. Ксюша с интересом ее рассматривала. Ведь сама девушка не была такой, вот ее мать была, точно такая же безупречная.

«Вот еще одна идеальная блондинистая особь, с блестящими волосами, до пояса, с хорошей фигурой и отличными ногами, которые она вечерами закидывает на своего идеального парня. Прекрасная жизнь.»

– Я вам принесла кексики, – девушка поставила тарелочку с красивыми шоколадными кексами, которые как бы дополняли ее образ – прекрасной хозяйки – посыпанными молотым орехом и шоколадом на белой глазури, аромат шоколада, с легкими нотками миндаля, медленно проник в ноздри. Ольга взяла один из них и откусила, блаженно закрыв глаза.

«И готовит идеально, я так не умею. Я умею готовить борщ. И варить макароны. Но печь не умею.»

– Знакомься, Ксюш, это – Лизавета. – Ольга прожевала кусочек, сложила руки под грудью и с усмешкой смотрела на вновь прибывшую. – Она у нас бухгалтер, и она позитивная. До скрежета в зубах. Вот, к примеру, сейчас у неё жуткая депрессия, и она печёт. И очень вкусно печет. Кстати, Лизонька у нас еще и очень положительная, само совершенство. Правда ее бросил парень.

– Отстань, Оль. – идеальная с виду блондинка, оказалась не идеальной. – Я пришла познакомиться с новым логистом.

– Ксения, очень приятно. – не то, чтобы это была правда, но хмурая блондинка нравилась её гораздо больше.

– Взаимно, Елизавета. И да, я пеку, когда в депрессии, или убираю. Под настроение. Но я очень хороший человек, намного лучше, чем она.

– Когда ты такая подавленная, то похожа на нормального человека, и нравишься мне гораздо больше. – сказала Оля и уткнулась в монитор.

– Ладно, я пошла, съешьте их, они вкусные.  – Девушка выпорхнула из их уголка.

Кексы действительно оказались вкусными. И свежими. Через пару часов, Оля провела Ксению по коридору, давай краткий экскурс по этажу компания. Они занимали весь этаж.

– Веронику ты уже явно видела, это наш администратор, по канцтоварам и прочей ерунде к ней, а еще она ищет тут мужа, поэтому иногда забывает о своих прямых обязанностях, приходится напоминать. Вендинг – чай—кофе. Вот здесь у нас комната отдыха, – она указала на дверь с табличкой – «restroom». – Там чаще всего обитает отдел кадров и дамочки из бухгалтерии, местный курятник. Дальше конференц—зал, не знаю зачем он, я не была ни разу. Кабинет начальника отдела кадров, кабинет местного системного администратора. Дальше кабинеты парочки начальников, и директора.

– Легко и просто. – Ксюша подошла к вендингу и выбрала самый ароматный напиток порошкового кофе.

– На первом этаже есть что—то типа столовой, дальше безумно дорогой ресторан, все большие шишки местного зоопарка там обедают, есть еще классная пекарня на углу, но у нас есть Лиза, она печет не хуже. На улице выделено место для курения. Собственно, всё. Вопросы есть?

– Нет, – Ксения повернулась к большому окну. День набирал обороты, всё больше машин, всё больше людей, заполонившие парковку и город.

– А ты мне нравишься. – вдруг сказала Ольга.

– Ты тоже ничего.

И погрузившись в сладостный мир поставок, сверок, согласовываний, Ксения приступила к работе.

 ***

Алексей предпочитал обедать один, если же был сильно занят, то обеда не было и он отделывался кружкой кофе, сегодняшний день был исключением. Он встречался со своим другом, находящимся в этом же здании, несколькими этажами ниже. Мужчины не виделись почти месяц, за который и у одного и второго накопились новости.

Александр был один и немногих людей, которым Леша доверял, в силу своего характера, Саша никогда не лез в душу с советами, не старался навязать свою точку зрения, не навязывал свое общение – это ли не ценно? Вот с Дмитрием было все по—другому, и именно его Леша считал своим близким другом. Но уже больше двух лет, ка Дмитрий женился, девушка его не нравилась ни Саше и Алексею, но если первый промолчал и ничего не сказал, то тот, наоборот.

Молодые люди сидели в ресторане, располагающимся рядом с офисным зданием, это было одно из самых фешенебельных заведений города. Здесь чаще всего проводили встречи деловые люди, бизнесмены, жены больших шишек. Красивое, до блеска вылизанное светлое помещение, с замысловатым меню, дорогими напитками, автомобилями класса люкс на парковке. Здесь всё кричало и своей стоимости. Панорамные окна, со светлыми шторами, в сочетании с лавандовыми гардинами, и темно фиолетовой мебелью, оттенки перекликались в оформлении столов, посуды, и прочей декоративной мелочи. Сюда приходили заключать договора, вести важные переговоры, вышколенный персонал с убийственной вежливостью выполнял любые просьбы своих клиентов.

– Я слышал, ты окончательно с Алисой порвал? – Александр улыбаясь посмотрел на Лешу.

– И аминь. – парень закурил, говорить об этой девушке ему не хотелось. – А ты нашёл нового логиста?

– Нашёл, девчонка из Москвы, она ещё там была, когда мы первое собеседование провели. Потом просто дело рекомендаций, – он начал резать, сочный стейк легко поддавался ножу, и сок вылился на белую тарелку, показывая нежно розовое мясо, идеально. – Кстати, одна из них от твоего отца.

– Да? – он не был удивлен. – Одна из его любовниц?

– Сомневаюсь, довольно молодая.

– Он и не берёт в любовницы старушек бальзаковского возраста. – сказал Алексей. Его отношения с отцом не были ужасными, но и не были хорошими. Но осуждать его он не смел. Все они взрослые люди. – И что, хороший специалист?

– Знаешь, один из лучших. Помимо красных дипломов и курсов разных, отличные отзывы, работала ведущим логистом транспортной доставки в России, вела семинары, даже начитывала курс лекций в университете.

– И всё это счастье досталось тебе?

– А как же, – Алекс откинулся на спинку кресла с довольным видом. – Мне нравятся такие люди, спокойная, не вызывающая, даже о зарплате не спросила. Кстати, я подал на развод.

– Давно пора. Вы уже год не живете вместе.

– Так что с твоей бывшей? – собеседник аккуратно поднял тему об Алисе, которая в быту их двадцати лет, имела наглость к нему приставать, прям на его свадьбе.

– Ничего, конец. – мужчина усмехнулся и сделал глоток кофе.

– Я слышал, она вернулась опять, вроде из Барселоны. Опять прибежит к тебе зализывать раны?

– Звонила, но нет, не прибежит. – Леша посмотрел в сторону улицы. Суетливый народ спешил, спотыкался, кто—то улыбался, девушки на ходу замирали около окон и поправляли прически, направляясь дальше по своим делам.

– Не знаю, Саш, – это ведь не отношения были, какая—то версия мазохизма.

– Ты, просто, сильно нормальный, – собеседник вытер рот белоснежной салфеткой, кинув рядом с тарелкой, внимательно глянул на друга. – Ты ведь все ее выходки терпел, даже когда вы расстались. Почему?

– А, черт его знает, – Алексей внимательно смотрел в кружку кофе.

– Девку тебе надо, для секса, и для души. И это могут быть две разные девушки, – Александр улыбался.

– А тебе надо было развестись еще несколько лет назад.

– Я не мог. Стеснялся. – на это фразе оба друга рассмеялись. – Это же как привычка, да и нах..кхм, зачем мы женились до сих пор не пойму. Мне казалось тогда это правильным.

– Почему сразу не разошлись?

– Сначала родителей не хотела она расстраивать, потом же начала салоны свои открывать. Черт его знает.

– Вы были красивой парой, – Леша посмотрел на друга.

– Да, но мы были больше друзья, понимаешь?

– С женщиной дружить нельзя.

– Нельзя, их надо…– улыбаясь Александр поднес кофе ко рту. Панорамное окно защищало посетителей от взгляда прохожих с улицы, но вот людей снаружи нет. Как раз мимо их окна шли его сотрудницы, Прям рядом с ним прошла Елизавета, мужчина залюбовался ею, она всегда ему нравилась, вся такая нежная, как суфле воздушная.

– Так и какую квартиру ты хочешь?

– Большую, минимум три четыре комнаты и балкон огромный. – парень махнул рукой, призывая к себе официанта.

– Сделаем.

После обеда рабочий день всегда клонится к закату. Разговоры становятся громче, смех слышится чаще, начинаются обсуждения выходных, планы на вечер. Ксения подсознательно не любила, всех кто работает в бухгалтерии и отделе кадров, ей они казались самыми лицемерными людьми. Она не могла объяснить с чем это связано. Поэтому разговоры барышень за ширмой ее раздражали, перемешанный аромат кофе и чая, звук шуршащих обёрток, мешали сосредоточиться.

«Какая я противная, они не сделали мне ничего плохого. Просто они более женщины чем я. У них дети, мужья, школы и родительские чаты, забот полон рот, а у меня что? Классная квартира, машина, и толстая задница. В принципе не так уж плохо. За исключением задницы, конечно.»