Железное испытание

Глава 4

Ктому моменту, когда все мастера выбрали себе учеников, солнце уже начало садиться. Многим детям пришлось отправиться домой в слезах, и среди них, к большой радости Колла, была Кайли. Он бы с радостью поменялся с ней местами, но раз это было невозможно, то он хотя бы немало позлил ее фактом своего поступления. Лишь эта мысль приносила ему хоть какое-то удовлетворение, а чем ближе становился час отъезда в Магистериум, тем сильнее он нуждался хоть в какой-то поддержке.

Все отцовские предостережения по поводу Магистериума были довольно туманны. Пока Колл, весь в ожогах, в пятнах крови и синих чернилах, стоял рядом с мастером Руфусом во время церемонии отбора, чувствуя, как с каждой секундой его нога болит все сильнее, ему не оставалось ничего иного, кроме как прокручивать в голове слова отца. «Магам плевать на все и всех, их волнуют лишь новые знания. Они крадут детей из семей. Они чудовища. Они экспериментируют на детях. Это из-за них умерла твоя мать».

Аарон попытался завязать с Коллом разговор, но тот был не в настроении. Он поглаживал пальцами рукоять заткнутого за пояс кинжала, стараясь придать себе грозный вид. В конце концов Аарон сдался и заговорил с Тамарой. Она много слышала о Магистериуме от своей старшей сестры, которая, по словам Тамары, была в школе лучшей абсолютно во всем. Неудивительно, что Тамара намеревалась ее превзойти. Аарон же был счастлив уже одним фактом поступления в школу магии.

Колл спросил себя, должен ли он его предупредить. Затем вспомнил нотки ужаса в голосе Тамары, когда она смотрела на его отца. «Забудь», – сказал он себе. Пусть их даже съедят виверны, летающие со скоростью двадцать миль в час и жаждущие реванша, ему все равно.

Наконец церемония подошла к концу, и все вышли на улицу. Родители со слезами на глазах обнимали и целовали на прощание своих детей, передавая им чемоданы, вещевые мешки и коробки со всякой нужной мелочью. Колл смотрел на все это со стороны, сунув руки в карманы. Рядом с ним не было отца, который сказал бы ему слова прощания, и багажа у него тоже не было. Пара дней без сменной одежды – и от него будет вонять еще хуже, чем сейчас.

Два желтых школьных автобуса ждали своих пассажиров, и маги начали распределять поступивших ребят по группам согласно их мастерам. В каждом автобусе поместилось несколько групп. Ученики мастера Руфуса оказались вместе с учениками мастера Милагрос, мастера Рокмэйпла и мастера Лемуэля.

Как Колл и подозревал, Джаспер не преминул подойти к нему. Его сумки были такими же дорогими, как и его одежда, с выбитой на коже монограммой «ДдВ». Фальшиво улыбаясь, он посмотрел на Колла.

– Я собирался стать учеником мастера Руфуса, – сказал Джаспер. – Это было мое место. А ты его занял.

По идее, Колл должен был быть счастлив возможности позлить Джаспера, но ему уже успело осточертеть, что все остальные ведут себя так, будто мастер Руфус оказал ему великую честь, взяв себе в ученики.

– Слушай, я ничего такого не планировал. Я вообще не собирался поступать, понимаешь? Я не хочу быть здесь.

Джаспера просто трясло от гнева. Оказавшись к нему так близко, Колл с изумлением обнаружил, что на коже его сумки, пусть и явно не из дешевых, есть аккуратно заклеенные дырочки. Он также заметил, что рукава Джаспера были примерно на дюйм короче необходимого, как если бы одежда досталась ему с чужого плеча или он просто из нее вырос. Колл готов был поспорить, что и имя он унаследовал, чтобы соответствовать инициалам на монограмме.

Может, когда-то в его семье и водились большие деньги, но те времена явно остались в прошлом.

– Ты врешь! – со слепой уверенностью заявил Джаспер. – Ты что-то сделал! Нельзя без причины вдруг взять и стать учеником самого уважаемого мастера Магистериума, так что тебе меня не обмануть. Когда мы окажемся в школе, я сделаю все, чтобы вернуть себе это место. Ты будешь умолять, чтобы тебя отправили домой!

– Погоди, – встрепенулся Колл. – Если попросить, они могут отпустить?

Джаспер так посмотрел на Колла, будто тот заговорил с ним на вавилонском.

– Ты даже не представляешь, как для меня это важно, – прошипел он, так крепко сжав пальцами ремень сумки, что побелели костяшки. – Поверить не могу, что мне придется ехать с тобой в одном автобусе. – Он отвернулся и пошел назад к мастерам.

Колл всегда ненавидел школьные автобусы. Для него было вечной проблемой, куда сесть, потому что у него не было друзей, ездивших по тому же маршруту, да и вообще никаких. Остальные дети считали его странным. Даже во время Испытания, оказавшись среди тех, кто хотел стать магами, он умудрился выделиться из общей массы. По крайней мере, в этом автобусе хватало свободных мест, чтобы сесть одному. «Наверное, причина еще и в том, что от меня воняет, как от сгоревшей покрышки», – подумал он. Но его это не расстроило. Он хотел лишь одного: чтобы его не трогали и дали спокойно подумать обо всем случившемся. Жаль, что отец, несмотря на все мольбы Колла, так и не подарил ему мобильный телефон на прошлый день рождения. Ему так хотелось услышать папин голос. Чтобы последним воспоминанием о нем не был образ кричащего мужчины, которого тащат куда-то прочь. Он просто хотел узнать, что ему теперь делать.

Когда они выехали на дорогу, мастер Рокмэйпл встал и принялся рассказывать о школе, в том числе и о том, что ученики Железного года останутся там на всю зиму, так как отпускать домой их, обученных наполовину, небезопасно. Он также сказал, что они будут работать со своими мастерами всю неделю, по пятницам у них будут лекции других мастеров, а еще каждый месяц будет проводиться своего рода контрольный тест. Детали ускользали от внимания Колла, и его рассеянность лишь усугубилась, когда мастер Рокмэйпл начал перечислять Пять магических принципов, судя по всему, имеющих какое-то отношение к балансу. Или к природе. Или к чему-то еще. Колл пытался сосредоточиться, но слова словно вымывало из его памяти прежде, чем они успевали там закрепиться.

Примерно часа через полтора автобусы остановились у придорожного магазинчика, и лишь тогда до Колла дошло, что у него не было не только багажа, но и денег. И пока остальные покупали шоколадные батончики, чипсы и газировку, ему оставалось делать вид, что он не голоден и не хочет пить.

Когда они вернулись в автобусы, Колл сел позади Аарона.

– Ты знаешь, куда нас везут? – спросил Колл.

– В Магистериум, – ответил Аарон таким тоном, будто был слегка обеспокоен, все ли у Колла в порядке с головой. – Ну ты же сам знаешь – в школу. Где мы станем учениками.

– Но где именно она находится? Где эти туннели? – не отставал Колл. – Как думаешь, они будут запирать нас в наших комнатах на ночь? А решетки на окнах будут? Ой, нет, стоп – там ведь вообще не будет окон, верно?

– М-м, – промычал Аарон и протянул ему вскрытую упаковку чипсов «Лейс» со вкусом сыра и чеснока. – Будешь чипсы?

К ним через проход наклонилась Тамара:

– Ты правда не в себе? – Было похоже, что она и не думает его оскорбить, а действительно за него беспокоится.

– Вы ведь в курсе, что, оказавшись там, мы умрем? – спросил Колл достаточно громко, чтобы его услышал весь автобус.

Все разговоры резко оборвались.

Наконец Селия нарушила воцарившееся молчание:

– Мы все?

Кто-то из ребят хмыкнул.

– Ну нет, понятно, что не все, – слегка смутился Колл. – Но кто-то из нас – точно. Разве этого не достаточно?

Уже в который раз глаза всех были устремлены на Колла, за исключением мастера Руфуса и мастера Рокмэйпла, которые сидели впереди и не обращали внимания на то, чем были заняты дети за их спиной. За один этот день Колла уже столько раз посчитали сумасшедшим, сколько не случалось за всю его жизнь, и его это порядком достало. Один лишь Аарон не смотрел на Колла как на психа. Вместо этого он задумчиво хрустел чипсами.

– А кто тебе это сказал? – спросил он. – Насчет нашей смерти?

– Мой отец, – ответил Колл. – Он учился в Магистериуме и знает, каково там. Он говорит, что маги будут экспериментировать на нас.

– Это он кричал на тебя на Испытании? И бросил в тебя нож? – уточнил Аарон.

– Обычно он так себя не ведет, – буркнул Колл.

– Получается, он учился в Магистериуме и до сих пор жив, – заметила Тамара. Она понизила голос: – А сейчас там моя сестра. И кое-кто из наших родителей тоже там учился.

– Да, но моя мама умерла, – возразил Колл. – И папа ненавидит все, что связано с этой школой. Он даже не желает о ней говорить. Он сказал, что мама погибла из-за нее.

– Что с ней случилось? – спросила Селия. У нее на коленях лежал вскрытый пакетик с мармеладками в виде пивных бочек, и Коллу очень хотелось попросить ее поделиться, так как они напомнили ему о мороженом, которое ему уже было не суждено съесть, да и сама девочка казалась приветливой. Похоже, и этот вопрос она задала потому, что хотела успокоить его насчет магов, а не потому, что считала его безумцем, несущим всякую чушь. – Я хочу сказать, если она родила тебя, то, выходит, она умерла не в Магистериуме, так? Она должна была уже окончить школу.

Этот вопрос ошеломил Колла. Он всегда воспринимал смерть мамы и страшные рассказы о Магистериуме как нечто взаимосвязанное и о последовательности событий особо не задумывался. Он знал, что была какая-то битва, шла магическая война. Но отец был скуп на подробности. Он лишь раз за разом повторял, что во всем виноваты маги.

«Когда маги идут на войну, что случается часто, их не заботит, кто из-за этого погибнет».

– Война, – вырвалось у него. – Была война.

– Тоже мне, объяснил, – вздохнула Тамара. – Но раз речь идет о твоей матери, то это должна была быть Третья война магов. Война против Врага.

– Я знаю лишь, что она погибла где-то в Южной Америке.

Селия ахнула.

– Значит, она умерла в горе́, – вставил Джаспер.

– В горе? – позади послышался встревоженный голос Дрю. Колл помнил его: тот самый мальчик, что спрашивал о школе пони.

– В ходе Холодной резни, – ответила Гвенда. Коллу вспомнилось, как она решительно поднялась, когда во время церемонии назвали ее имя, улыбаясь так, словно сегодня был ее день рождения, и ее африканские косички с бусинками на концах победно закачались. – Ты что, ничего не знаешь? Ты никогда не слышал о Враге, Дрю?

У Дрю одеревенело лицо:

– Чьем враге?

Гвенда раздраженно фыркнула:

– Враге Смерти! Последнем из творцов, который стал причиной Третьей войны.

Дрю выглядел сконфуженным. Колл тоже мало что понял из слов Гвенды. Творцы? Враг Смерти? Тамара оглянулась на них и заметила выражение их лиц.

– Большинство магов берут силы из четырех стихий, – принялась объяснять она. – Помните, как мастер Рокмэйпл говорил нам, что, чтобы творить магию, необходимо задействовать воздух, воду, землю и огонь? И что он рассказывал о магии хаоса?

Колл припомнил что-то насчет хаоса и поглощения из лекции мастера в начале поездки. Тогда его слова оставили неприятное впечатление, да и сейчас эта тема лучше не стала.

– Маги хаоса могут создавать что-то из ничего, поэтому их и зовут творцами. Создателями. Они могущественны. И опасны. Как Враг.

По спине Колла побежали мурашки. Похоже, на деле магия была еще страшнее, чем описывал отец.

– «Враг Смерти» звучит не так уж плохо, – заметил он по большей части из одного чувства противоречия. – Смерть не самая приятная штука. В смысле, кому захочется стать Другом Смерти?

– Все не так просто. – Тамара, не скрывая раздражения, положила ладони на колени. – Враг был великим магом – может, даже величайшим, – но он сошел с ума. Ему захотелось жить вечно и оживлять мертвых. Поэтому его и прозвали Врагом Смерти – ведь он пытался подчинить ее себе. Он начал приносить в мир хаос, заражал магией пустоты животных… и даже людей. Когда он помещал в людей частички пустоты, это обращало их в лишенных разума чудовищ.

Солнце село, и лишь небольшое красно-золотое пятнышко на самом краю горизонта напоминало о наступающей ночи. По мере того как тени вокруг автобуса сгущались, Колл замечал в окне все новые и новые звездочки, загорающиеся на небосводе. Снаружи уже нельзя было ничего различить, кроме расплывчатых силуэтов деревьев – судя по всему, здешняя местность представляла собой сплошной лес и скалы.

– Скорее всего, он продолжает этим заниматься и сейчас, – добавил Джаспер. – Просто ждет случая нарушить Соглашение.

– Он был не единственным творцом в своем поколении, – продолжила Тамара в манере рассказчика, который столько раз слышал эту историю, что успел выучить ее наизусть. – Была еще одна. Наша защитница по имени Верити Торрес. Ненамного старше нас, она была очень храброй и вела наши войска против Врага. Мы побеждали. – Глаза Тамары, когда она заговорила о Верити, засверкали. – Но затем Враг проявил чудовищное вероломство, которого никто не ожидал даже от него. – Она понизила голос ровно настолько, чтобы сидящие впереди мастера не смогли ее услышать. – Все знали – грядет великая битва. Наши маги – хорошие маги – спрятали свои семьи в отдаленной пещере, чтобы их не смогли схватить и использовать в качестве заложников. Но Враг узнал, где эта пещера, и вместо того, чтобы прийти на поле боя, отправился туда и убил их всех.

– Он полагал, что это будет просто, – тихим голосом подхватила Селия. Она явно сама не раз слышала эту историю. – Там были сплошь дети и старики, да еще несколько родителей с младенцами. Но они оказали сопротивление. Они смогли убить пробравшихся в пещеру Охваченных хаосом, но сил, чтобы уничтожить Врага, им не хватило. В конце концов все они погибли, а он сбежал. После такой жестокой расправы Ассамблея предложила Врагу заключить перемирие, и он согласился.

Пребывая в ужасе от услышанного, все молчали.

– И никто из хороших магов не выжил? – спросил наконец Дрю.

– Все выжили и отправились в школу пони, – пробормотал Колл. Сейчас он был даже рад, что у него не оказалось денег и он не купил ничего поесть в придорожном магазине, потому что его едва не выворачивало наизнанку. Он знал, что его мать погибла. Он даже знал, что это случилось во время битвы. Но ему еще никогда не приходилось слышать ее подробности.

– Что?! – Тамара с выражением ледяной ярости на лице резко повернулась к нему. – Что ты сказал?

– Ничего. – Колл откинулся на спинку сиденья и скрестил руки на груди. Одного взгляда на девочку хватило, чтобы понять – он зашел слишком далеко.

– Ты несносен! Твоя мама умерла во время Холодной резни, а ты смеешься над ее жертвой! Ведешь себя так, будто в этом виноваты маги, а не Враг!

Колл отвернулся, его лицо пылало. Ему было стыдно за свои слова, но он злился: ведь он должен был знать обо всем этом, разве не так? Отец должен был все ему рассказать. Но он этого не сделал.

– Если твоя мама умерла в горе́, где тогда был ты? – вмешалась Селия, пытаясь разрядить обстановку. Цветок на ее заколке все еще был примят после ее падения во время Испытания, а кончик одного из лепестков был опален.

– В больнице, – ответил Колл. – Я сломал ногу сразу после рождения, и меня оперировали. Думаю, маме стоило остаться в комнате ожидания в больнице, пусть там и был дрянной кофе. – Вот опять! Так всегда случалось, когда он был огорчен. В такие моменты он словно переставал контролировать собственный язык.

– Ты чудовище! – воскликнула Тамара. И куда исчезла та холодная и собранная девочка, какой она была во время Испытания? Ее глаза пылали гневом. – Половина детей в Магистериуме, которые происходят из семей магов, потеряли кого-то из членов семьи в той горе! Продолжишь трепаться в том же духе – и кто-нибудь точно утопит тебя в подземном озере, и никто, и я в том числе, тебя не пожалеет!

– Тамара, – вмешался Аарон, – мы все в одной группе. Отстань от него. Его мать умерла. У него есть полное право иметь свое мнение на этот счет.

– Моя двоюродная бабушка тоже погибла там, – призналась Селия. – Родители постоянно о ней говорят, но я совсем ее не знала. Я не сержусь на тебя, Колл. Мне просто жаль, что нам пришлось это пережить. Всем нам.

– А вот я сержусь, – заявил парень, сидящий на одном из задних рядов. Кажется, припомнил Колл, его имя было Рэйф. Он был высоким, со спутанными темными кудрями на голове и в футболке с улыбающимся черепом, светившимся в полумраке зеленоватым светом.

Коллу стало еще хуже. Он уже хотел извиниться перед Селией и Рэйфом, но тут Тамара повернулась к Аарону и злобно прошипела:

– Но ему же все равно! А ведь они были героями!

– Не были они героями! – взорвался Колл, прежде чем Аарон успел ответить. – Они стали жертвами. Их убила магия, и это нельзя исправить. Даже твоему Врагу Смерти не удастся.

В воздухе повисло тяжелое молчание. Все дети в автобусе, даже те, кто был занят своими разговорами, повернулись к Коллу и уставились на него, в шоке раскрыв рты.

Его отец винил магов в смерти его матери. И он верил ему. Верил. Но теперь, когда на него было устремлено столько глаз, Колл уже не знал, что и думать.

Тишину нарушило похрапывание мастера Рокмэйпла. Автобус свернул на ухабистую грунтовую дорогу.

– Я слышала, будто неподалеку от школы водятся Охваченные хаосом животные. Оставшиеся после экспериментов Врага, – очень тихо произнесла Селия.

– Типа лошадей? – спросил Дрю.

– Надеюсь, что нет. – Тамара передернулась. Дрю же выглядел разочарованным. – Поверь, тебе не захочется прокатиться на Охваченной хаосом лошади. Все Охваченные хаосом создания – слуги Врага. Внутри их есть частицы пустоты, и это делает их умнее других животных, но взамен они становятся кровожадными и безумными. И контролировать их могут лишь сам Враг и некоторые из его последователей.

– То есть они как очень злые зомби-лошади? – уточнил Дрю.

– Не совсем. Их можно узнать по глазам – блестящим и ярким, с вращающимися разноцветными воронками вместо зрачков, – но во всем остальном они выглядят совершенно обычно. И это самое страшное, – добавила Гвенда. – Но надеюсь, нам не придется часто бывать снаружи.

– А я, наоборот, надеюсь, что мы научимся их распознавать и убивать, – сказала Тамара. – От такого я бы точно не отказалась.

– Ну конечно, – пробурчал Колл себе под нос. – И они еще называют меня сумасшедшим. Действительно, чего бояться старого доброго Магистериума? Злая школа пони, мы уже в пути.

Но Тамара его не слушала. Она наклонилась к Селии.

– Я слышала, появился новый вид Охваченных хаосом, которых нельзя узнать по глазам, – рассказывала та. – Ты не будешь иметь ни малейшего понятия, кто перед тобой, пока Враг не прикажет ему что-то сделать. Как если бы твой домашний кот следил за тобой или…

Автобус резко остановился. На секунду Колл подумал, что они подъехали к еще одной заправке, но тут со своего места поднялся мастер Руфус.

– Мы на месте, – объявил он. – Пожалуйста, выходите из автобуса по очереди.

В следующие несколько минут все было похоже на обычную школьную поездку. Дети снимали с багажных полок чемоданы и сумки и тащили их к передней части автобуса. Колл вышел сразу за Аароном и, так как ему не надо было забирать свои вещи, оказался первым, кому удалось осмотреться.

Глава 5

Колл стоял напротив отвесной скалы. Слева и справа был лес, но прямо перед мальчиком были двойные массивные двери, посеревшие после многих лет под открытым небом, с железными петлями, заканчивающимися коваными трезубцами, направленными друг на друга. Коллу подумалось, что издалека и без подсветки автобусных фар различить эти двери, должно быть, практически невозможно. Над ними в скале был высечен незнакомый символ:

Под ним шли строки: «Огонь хочет гореть, вода хочет течь, воздух хочет подниматься, земля хочет скреплять, хаос хочет поглощать».

Поглощать. От этого слова его всего передернуло. «Последний шанс сбежать», – подумал он. Но быстрым его никак нельзя было назвать, да и бежать было некуда.

Остальные дети уже успели взять свои вещи и тоже застыли перед входом. Мастер Руфус подошел к дверям, и все разом замолчали. Вперед вышел мастер Норт.

– Вы в шаге от того, чтобы вступить в залы Магистериума, – начал он свою речь. – Для некоторых из вас это станет исполнением их заветных желаний. Для остальных, как мы надеемся, послужит зарождением новой мечты. Я бы хотел сразу же пояснить, что Магистериум расположен именно здесь ради вашей собственной безопасности. Вы обладаете огромной силой, и без должной тренировки эта сила опасна. Здесь мы поможем вам научиться ее контролировать и поведаем великую историю таких же магов, как вы сами, от самых истоков и до наших дней. Каждого из вас ждет своя уникальная судьба, которая разительно отличается от той, что осталась там, в привычном для вас мире. Судьба, которую вы обретете здесь. Вы и сами должны были начать об этом догадываться с первых проявлений вашей силы. Но, глядя сейчас на вас, стоящих перед входом в скале, я смею предположить, что кто-то все же задумался над тем, во что это он или она влип.

Несколько ребят смущенно засмеялись.

– Много лет назад, в самом начале нашей истории, первые маги ломали головы над тем же вопросом. Увлеченные учением алхимиков, в том числе Парацельса, они пытались освоить самые азы магии. Достигнутые ими результаты нельзя было назвать выдающимися, пока один алхимик не обнаружил, что его юный сын способен с легкостью выполнять то, на что ему самому приходилось тратить огромные усилия. Маги поняли, что магия открыта тем, у кого от рождения есть к ней способность, и что лучше всего творить магию получается у совсем молодых людей. После этого маги решили брать себе учеников, чтобы обучать их и самим учиться у них, и ради этого обошли всю Европу в поисках детей, обладающих такой силой. Их оказалось очень мало, может, один ребенок из двадцати пяти тысяч, но маги собрали всех, кого смогли найти, и основали первую школу магии. Но до них продолжали доходить истории о необученных мальчиках и девочках, которые подожгли собственные дома и сгорели в пламени, или утонули во время диких ливней, или были унесены смерчем, или провалились в невесть откуда взявшиеся впадины в земле. Но благодаря тренировкам маги обретали способность проходить сквозь лаву без единого ожога, опускаться в самые глубокие места океана без кислородных баллонов и даже летать.

При этих словах мастера Норта у Колла екнуло внутри. Он вспомнил, как еще малышом как-то раз попросил отца поиграть с ним в самолет, но тот категорически отказался и раз и навсегда запретил даже думать об этом. Вдруг он и правда мог тогда полететь?

«Если ты умеешь летать, – предательски зашептала крошечная часть его сознания, – станет не важно, можешь ли ты бегать».

– Здесь вы познакомитесь с элементалями, созданиями невиданной красоты и опасности, населяющими наш мир с начала времен. Вы будете изменять землю, воздух, воду и огонь согласно своей воле. Узнаете наше прошлое во имя нашего будущего, частью которого вы станете. Откроете для себя целый новый мир, куда в прежней жизни вам никогда бы не выпал шанс заглянуть. Научитесь великим вещам и претворите дела еще более великие. Добро пожаловать в Магистериум.

Раздались аплодисменты. Колл оглянулся: глаза у всех сияли. И сколько бы он с этим ни боролся, он знал, что сам выглядит точно так же.

Слово взял мастер Руфус:

– Завтра вы узнаете о школе больше, но сегодня отправляйтесь вслед за своими мастерами в отведенные для вас комнаты. Прошу вас держаться вместе, пока они будут вести вас по Магистериуму. Система туннелей очень запутанна, и до тех пор, пока вы хорошо их не изучите, в них легко заблудиться.

«Заблудиться в туннелях», – повторил про себя Колл. Именно этого он боялся с самого первого упоминания отцом этого места. Он поежился, вспомнив свой кошмар о заточении под землей. Часть его сомнений вернулась, и в голове вновь зазвучали отцовские предостережения.

«Зато они научат меня летать», – подумал он, будто споря с несуществующим собеседником.

Мастер Руфус поднял широкую ладонь, растопырил пальцы и прошептал что-то себе под нос. Металл на его браслете засветился, словно в секунду раскалился добела. Мгновением позже послышался очень похожий на крик громкий скрип и двери начали открываться.

Из-за них вырвался поток света, и дети, восторженно ахая и восклицая, двинулись вперед. Колл услышал множество «Круто!» и «Ничего себе!».

Уже через минуту он с неохотой был вынужден признать, что это на самом деле было очень даже круто.

Сразу за дверями оказался просторный зал, больше любого закрытого помещения, которое Колл только мог себе вообразить. Здесь бы разместились три баскетбольные площадки, и еще осталось бы место. Пол был из такой же блестящей слюды, какую он видел во время иллюзии в ангаре, но стены покрывали натечные образования, напоминавшие слои воска от многих тысяч сгоревших свечей. По краям зала вверх устремлялись сталагмиты, им навстречу, кое-где едва не соприкасаясь концами, из потолка росли сталактиты. Через все помещение, появляясь из арочного проема в одной стене и исчезая точно в таком же в стене напротив, протекала река с ярко-голубой и блестевшей, как попавший под луч света сапфир, водой, через которую был переброшен каменный мост. Обе его стороны покрывали высеченные в камне узоры, пока еще незнакомые Коллу, хотя и напоминавшие ему те, что были на кинжале, который отец в него бросил.

Все остальные ученики с их Испытания успели опередить Колла и сбились в кучу посреди зала. После долгой поездки в автобусе нога почти перестала слушаться, из-за чего Колл передвигался медленнее, чем обычно. Он мог лишь надеяться, что до того места, где им предстоит лечь спать, не очень далеко.

Огромные двери позади них с грохотом захлопнулись, и Колл подскочил от неожиданности. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как с потолка один за другим упали несколько сталактитов, надежно заблокировав выход.

Стоящий рядом с Коллом Дрю громко сглотнул:

– Но… как нам теперь выйти?

– Никак, – ответил Колл, обрадованный, что знает ответ хотя бы на этот вопрос. – Выйти отсюда нам не светит.

Дрю бочком отошел от него. Его трудно было в этом винить, подумалось Коллу, хотя сам он уже немного устал от того, что стоит ему указать на очевидные вещи, все тут же начинают считать его каким-то психопатом.

Кто-то потянул его за рукав.

– Идем. – Это был Аарон.

Колл повернулся и увидел, что мастер Руфус и Тамара уже пошли в глубь зала. В походке Тамары чувствовалась расслабленность, которой не было, пока она находилась под пристальным взором своих родителей. Бурча себе под нос, Колл прошел вслед за ними через арочный проход и вступил в туннели Магистериума.

Мастер Руфус поднял руку, и в его ладони вспыхнуло пламя, дрожащее как факел. Оно напомнило Коллу огненный язык посреди воды – его последнее задание. Он задумался: что, интересно, ему следовало сделать, чтобы по-настоящему провалиться – в том смысле, чтобы не попасть сюда?

Они шли друг за другом по узкому коридору, слегка пахнущему серой. Мастер вывел их в другой зал, с несколькими озерами, одно из которых булькало грязью, а другое было полно бледных безглазых рыб, которые, заслышав их шаги, тут же скрылись.

Колл собрался пошутить, что даже если среди безглазых рыб есть слуги Врага Смерти, их невозможно распознать, из-за – ну сами понимаете – отсутствия у них глаз, но в итоге испугался сам, представив, как они шпионят за учениками.

Следующей на их пути оказалась пещера с пятью дверями в дальней стене. Первая была железной, вторая медной, третья бронзовой, четвертая серебряной, а последняя сверкала золотом. Все двери отразили огонь в руке мастера Руфуса, и по их полированной поверхности заплясали зловещие язычки.

Коллу почудилось, будто где-то высоко над его головой блеснуло нечто с хвостом, быстро скользнувшее в тень и исчезнувшее из виду.

Мастер Руфус так и не зашел в пещеру и не провел их через какую-либо из дверей, вместо этого они продолжили идти по коридорам, пока не оказались в большой круглой комнате с высоким потолком и пятью проходами-арками, ведущими в разных направлениях.

Колл заметил на потолке нескольких ящериц, у некоторых из спины вырастали драгоценные камни, а другие мерцали голубоватым пламенем.

– Элементали! – ахнула Тамара.

– Сюда, – сказал мастер Руфус, что стало первым произнесенным им словом за весь их путь по Магистериуму. Его звонкий голос гулким эхом прокатился по пустой комнате. Колл задумался о том, где все остальные волшебники. Может, решил он, было уже так поздно, что они легли спать, хотя помещения, через которые они проходили, были наполнены той особой пустотой, когда казалось, что, заточенные под землей, они остались совсем одни.

Наконец мастер Руфус остановился перед большой квадратной дверью с металлической пластиной на месте дверной ручки. Он поднял руку, и его браслет вновь засветился, но на этот раз совсем ненадолго. Внутри двери что-то щелкнуло, и она отворилась.

– А мы так сможем? – с надеждой спросил Аарон.

Мастер Руфус улыбнулся ему:

– Разумеется, вы сможете заходить в свои комнаты с помощью своих браслетов, но это не значит, что с ними вам будут открыты все двери. Заходите и посмотрите, где вам троим предстоит провести Железный год вашего ученичества.

– Железный год? – повторил Колл, размышляя о входных дверях Магистериума.

Мастер Руфус зашел внутрь и обвел рукой комнату – что-то среднее между гостиной и кабинетом. Высокие стены сходились в потолке-куполе, из центра которого свисала тяжелая медная люстра с двенадцатью рожками, выкованными в форме языков пламени, в каждом из которых горел факел. Каменный пол занимали три письменных стола, поставленных треугольником так, чтобы сидящие могли видеть друг друга, и два мягких дивана, стоящих друг против друга у камина, размеров которого хватило бы, чтобы зажарить в нем корову. Или пони. Колл вспомнил Дрю и подавил улыбку.

– Здесь так здорово! – Тамара в восхищении оглядывалась по сторонам. На секунду она перестала быть волшебницей из какой-то древней магической семьи и превратилась в самую обычную девочку.

Каменные стены рассекали прожилки из блестящего кварца и слюды, но стоило приглядеться – и в неровном свете факелов они начинали складываться в уже знакомый узор из пяти символов, который они видели над входом в Магистериум, – треугольник, круг, три волнистые линии, указывающая вверх стрела и спираль.

– Огонь, земля, вода, воздух и хаос, – озвучил Аарон.

Видимо, внимательно слушал лекцию в автобусе.

– Правильно, – одобрительно сказал мастер Руфус.

– Почему они расположены именно так? – спросил Колл, указывая на стены.

– Чтобы объединить символы в квинканкс, группу из пяти элементов с одним посередине. А это вам. – Он взял со стола, который, похоже, высекли из цельного куска камня, три широких кожаных браслета с железной полоской-заклепкой и застежкой с пряжкой из того же металла.