000
ОтложитьЧитал
Я понял тщету упований
На мощь твою в главе моей.
Кого теперь винить, не знаю.
Родителей или творца?
Себя ли в лености без края,
Не давшей силы мудреца?
Забился мозг в тупых усильях
Задачу сложную решить.
Спешит к подсказок изобилью,
Что сердце может предложить.
Извечный спор ума и сердца
Решился просто, как всегда.
И смысла приоткрылась дверца,
И логика его не от ума.
Сказало мозгу сердце: ты в горячке,
А может, просто не в себе.
А в общем, ты еще в порядке -
Родил же мысль прийти ко мне.
Мой друг, мы оба смертны,
А разница меж нами в том:
Я жить еще могу, когда ты почти мертвый,
С моею смертью – оба мы ничто.
Скажу тебе, мне будет больно,
Когда ты свой испустишь сок,
Ведь без тебя, друг мой, невольно
Хозяин больше наш никто.
Пока еще рассудок брезжит,
Совет даю: молись о том,
Чтоб я остановилось прежде,
А ты уж вслед за мной потом.
Мысль
Всегда мне была интересна
–Равно непостижима- мысль о том,
Как сама мысль –так странно и чудесно–
Приходит в голову. Каким путем?
Как искрометная она,
Родившись в плоти мозга,
В сознаньи разогнав туман,
Вдруг испускает громкий возглас?
Тот возглас радости небесной
–Из Древней Греции привет-
С тех пор сопровождает тесно
Прозрений разума расцвет.
Как странно иногда ее явленье:
Вот не было совсем и вдруг
Ворвется словно озаренье,
Все увлекая в дивный круг.
А вот иначе бывает иногда:
Пчелиный в голове кружится рой,
А выбрать нечего оттуда:
Какую ни возьми – все смысл пустой.
Они бегут неутомимо,
Неведом бега алгоритм.
Рожденье их непрекратимо
И не подвластен его ритм.
Живет нередкий индивид с надеждой,
На мощь рассудка полагаясь,
Как Архимед, вскричать однажды
«Эв-ри-ка!», от счастья заикаясь.
Мне выпало родиться в двадцатом веке…
Мне выпало родиться в двадцатом веке
Во время без названия, когда уже
Войн и революций минуло лихолетье,
Забрав с собой достойнейших мужей.
Во время то мы жили, озираясь
На несколько десятков лет -
Ближайших тех, что за спиной остались
И ныне льют на нас свой мнимый свет.
По тем годам нас всех ровняли,
По ним и мы держали строй,
И только их мы изучали,
Как будто нет у вечности других времен.
Когда ж тех лет энергия иссякла,
Растратив в наших днях задор,
Эпоха наша обрела характер,
Позднее названный «застой».
Мне повезло родиться в середине века,
Что шанс давало следующий застать,
А заодно конец тысячелетья,
О чем мечтали так отец и мать.
Им не пришлось – то божья воля -
Хотя б одной ногой черту переступить,
И в двадцать первый век вошел один я,
Чтоб мечты прошлые в реальность воплотить.
В то время повезло родиться,
Что смерть тирана я застал -