I
1
Первый раз вышел на этот балкон лет 15 назад. Тогда я только переехал в новый дом, который стоит на взгорке, и с 13ого этажа обзор показался мне действительно перспективным. Остальные дома: девятиэтажки, пятаки и бараки – не перекрывали световую сеть улиц с фонарями, вывесками, огнями машин и рекламными плакатами. Будучи десятилетним ребенком, я смотрел на них вдаль под внушением сильных эмоций, мечтал о будущем и не испытывал больших потребностей. Позже, спустя пару месяцев, вид уже не вызывал прежнего изумления, и балкон стал местом моих развлечений. Друзья приходили ко мне, и мы бросали на головы людей резинки с водой. Счастье. Смех. Угар. Неудивительно, что мы в таких сильных чувствах ни разу не рассчитали траекторию полета до головы пешеходов. Шарики просто разбивались рядом, а люди отскакивали и дергались. Беззаботное детство.
2
Топленое молоко осталось с пенкой на губах. Жизнь поворачивалась новыми гранями, я пробовал новое. Захотелось покурить, и через 4 года я, прикрыв плотно дверь, закурил «Балканскую звезду». Стою и пускаю дым ртом, кажется, как настоящий взрослый. Здесь же, на этом родном балконе. Мне нужно убедиться, что табак – это чушь и вред. Так первое время я и думаю. О чем разговор вообще?! Но родители уехали на дачу, и я опять вышел чиркнуть зажигалкой. Кстати, надо купить новую пачку. Вечер, и я опять один курю. Как же я люблю один курить на балконе!
3
Ещё пару лет спустя. То же место. Я и мой друг.
– Сега, дай машинку.
– Откуда?! Сам крути.
– Ц.
3 минуты, и «Щ-щ-щ-щ-щ-щ» – тонкая струйка.
– Хорош, Санёк. Умеешь, чертяка.
– На здоровье, дорогой.
– Как сборы?! Стреляешь из пустого рожка, бегаешь?!
– Что б ты понимал, хуйло ты тепличное! Ты за сколько калаш разбираешь?!
– Я не разбираю.
– Вот и заткнись. У меня время по прохождению пересечённой местности самое короткое в части. А ты ватничаешь, урыльник нажираешь.
– Это правда, конечно.
– Хорошо сидим.
– Подлечи снизу.
– Если серьезно, то хочу в наемники пойти. Платят неплохо. Туда-сюда, и хату куплю. А так, что?! Я же «милитари», ты меня знаешь. Это моё.
– Не сомневаешься в этом?
– Нормально все будет.
– Надеюсь. Ты думаешь, что…
– Подожди. А ты что хочешь?
– В педагогический пойду.
На улице май. Смотря на багровый закат на балконе, мы шмаляли, пили анисовую водку и определялись. Каждому 17 лет. Оба дураки. Он чуть больше, потому что быстро сгорел и через года два уже оказался «двухсотым». А я доучился на учителя русского языка и литературы.
4
– Добрая грусть. Идеалистично было с моей стороны, конечно, учиться в педагогическом, зная свой аппетит к материальному. Но я почти не жалею, и ты прекрасно знаешь это. Обучать детишек и заниматься русской словесностью – это настоящее благо без преувеличений. И цацок мне не нужно. Русская литература – монумент нерукотворных масштабов, сердце русской идентичности, гений человеческой мысли. Нерусская – такая же драгоценность. Современный постмодерн, конечно, я не затрагиваю. Но мировое представительство лучших – неграненый алмаз. И я могу приложить к нему руку, поделиться им с молодой порослью и дать ей представление о культуре личности, о анализе. Разве не волшебно?
– Волшебно, если вычесть из всей этой брехни твой фанатизм.
– Знаешь, по крайней мере, тебе я не навру, если признаюсь, что мне действительно хочется учить детей уму. Ты, конечно, прав. Обогатиться будет тяжело, но я не против репетиторства. К тому же, в моих силах добраться до лучших школ города или же открыть в дальнейшем свою. В общем, смогу и буду.
– Изобразить тебя?!
– Ну валяй.
– Русская литература! О, благо! Капли каплют, грозы грозят, земля скудеет. Наш край поразила проказа, но есть тот романтический герой. Нарекли его русской классикой. Выраженная в трёх строчках мысль иногда собирает комья грязи в башни, брошенные слова вырастают из почвы общественного сознания в великих мира сего. Что бы мы делали без неё?! Ее миссия велика и благородна. А её цвет и вкус! Они непередаваемы. А цвет идёт к цветам – цветам жизни, детишкам! Как же я люблю их, будущих правителей и учёных. И пусть я не буду греметь золотом, но моё дело правое. А правое дело не купишь даже золотом.
Похож, не правда ли?! Ку́колд, питаться чем будешь?! Жёлтым снегом и корой деревьев?
– Заткнись ты. Лучше пойду подготовлюсь к первому уроку, а то нервничаю и курю уже минут 30.
5
Пришло время педагогику применить на практике. Я устроился в обычную среднюю общеобразовательную школу неподалеку от моего дома. Рабочих мест для меня на весь район оказалось всего лишь два. К счастью будущего детей, в окру́ге не было нехватки учителей русского и литературы. Я положительно удивился: немало-таки добрых людей, и обошлись бы без меня. Хотя про остальные районы я не узнавал. Поэтому пришлось выбрать из двух вариантов. Один из них – интернат для «особенных» ребятишек. Такой опыт для меня сейчас был бы очень тяжёлым. Я знал некоторых выпускников оттуда, которые жили в бараках на окраине. Не хотелось их знать, прямо скажем. Для интерната во мне пока не накопилось достаточного количества благородства. К тому же, преподавание там предполагает дополнительную специфику: некоторые знания о девиантных детях, может быть, немного жестокого языка или что ещё. В общем, мне нашли место заменяющего на время учителя для 5-6 классов в обычной школе. (-..)
6
Сегодня у меня первый день в новом качестве педагога. Мой кабинет достаточно уютный. Учительский состав, на первый взгляд, не плох. Жаль только, что мужчин мало. Но если с физруком и трудовиком вряд ли найду темы для разговора, может быть, физик – интересная личность. Уже через 10 минут буду учителем, как они. Непривычно. Я несколько волнуюсь. Разложил всё на столе по своим местам, ручку справа, книгу слева, посередине личный план урока. Надо бы успокоиться. Это же всего лишь 5 класс. А звонок для учителя! Шучу. Постараюсь быть хорошим наставником. Кто, если не я, воспитает в них людей?! В меня людское только напихивали. Что ж, возможность стать примером! Уже через 5 минут. Пепельницу бы сюда, конечно.
7
Прозвенел звонок.
– Здравствуйте, ребята. Рассаживайтесь… Как вас зовут? Говорите по порядку, я постараюсь запомнить.
– Маша
– Женя
– Альберт
– Катя…
– Приятно познакомиться. Меня зовут Сергей Борисович. Я ваш учитель русского языка и литературы. Вы ребята взрослые, и уже все понимаете. Но я предлагаю вам поговорить на пару, возможно, интересных для вас тем… Можете немного откинуться назад на спинки, расслабиться, но не отвлекаться. Скажите, кому из вас интересна литература?
– Мне!
– Мне!
– Мне! – ещё 10 согласий, что равно около половине класса. Как бы не так!
– Мне лестно, что многие из вас интересуются литературой. Но я скажу честно: мне казалось также лет в 12, а ограничивалось всё механическим потреблением информации, зазубриванием, неотставанием от программы или преуспеванием. Чувствуя свою подневольность, ты начинаешь скучать и убивать время. Так делали многие – так делал и я. Вам учиться ещё 6 лет, но выйти отсюда вы можете также механически, через дверь, или будучи мыслящими взрослыми людьми… Да, не стесняйся, спрашивай.
– Что такое подневольность? – спросил малец.
– Значит, ты не решаешь сам за себя.
– Понятно.
– Хороший вопрос, задавайте любые непонятные вещи, – надо быть проще.
– Будем с вами разговаривать, анализировать творчество писателей, набираться от них жизненного опыта и расти как личности. Вы не против?! – подмигнул я парнишке, который задавал вопрос.
– Не против, – улыбнулся он.
– Вы не против, ребята? – громче.
– Не против, – засмеялись они.
– Моя цель, чтобы вы не говорили: «Это мне не пригодится». Вы же так говорите?
– Угу, – сказали одни. Другие закивали.
– Это правда, – гыкнул с задней парты мелкий жлоб.
8
«Свинья под Дубом вековым
Наелась жёлудей до-сыта, до-отвала;
Наевшись, выспалась под ним;
Потом, глаза продравши, встала
И рылом подрывать у Дуба корни стала.
«Ведь это дереву вредит»,
Ей с Дубу Ворон говорит:
«Коль корни обнажишь, оно засохнуть может».-
«Пусть сохнет», говорит Свинья:
«Ничуть меня то не тревожит;
В нем проку мало вижу я;
Хоть век его не будь, ничуть не пожалею;
Лишь были б жёлуди: ведь я от них жирею».-
«Неблагодарная!» примолвил Дуб ей тут:
«Когда бы вверх могла поднять ты рыло,
Тебе бы видно было,
Что эти жёлуди на мне растут».
Кто, ребята, эта свинья? Кто дуб? Суть басни – перенести иносказательные образы на реальную жизнь. Что хотел сказать Крылов, по-вашему? – Спустя неделю я уже хочу дать им слово. Пусть просыпаются.
– Свинья жирная и плохая!
– Сергей Борисович? Сергей Борисович?
– А.
– Свинья – это злой человек. Он портит природу и не думает о ней, – отличница.
– А у меня мама так говорит! – серый мальчик. – Автор думал. Ну сказал в этой пословице, что люди не думают, откуда они хорошо живут.
– Молодцы.
– Они не ценят, что есть в их жизни, – опять напомнила о себе отличница. Турецкий марш должен звучать поверх этой детской наивности.
– Сергей Борисович, – позвал меня дерзкий очкарик. – Крылов обзывает любого человека свиным рылом, мне кажется. Но он плохо делает, потому что свинья ускачет к другому дубу. И ничего не будет, а обзывать ее некрасиво.
Да, он прав. Свинье плевать на корни. (..-)
9
Детишки, в общем-то, не глупые и достаточно добрые. Это благоприятствует моему желанию не быть для них тем учителем, который хлыщет напропалую, лишь бы в классе были согнутые шеи, смотря на которые приятнее самодовольно пускать газы и требовать только в одну сторону. Конечно, стать для них другом – я не стану, дисциплина должна быть обозначена. Но все, чтобы они немного взяли с уроков. Позже они узнают, что литература – это своеобразное крещение огнем, и я должен научить их языку, на котором легче приобщиться к «святыне». Простите за святотатство, но так я вижу. Надеюсь, что я не ошибаюсь: они будут мне товарищами, и обучение обойдется без нюансов. Со своей же стороны постараюсь объединить самое лучшее: старую школу с новой, пиздю́ли и демократичность – лучшие условия для их умственного развития.
10
– Ты, сынок, очень хороший человек. Правда, есть в тебе м… Как сказать?!
– Максимализм и недоразвитая лобная доля!
– Да, ты немножечко максималист. Ты хочешь от людей сверхъестественного. Твоя профессия очень высокая. Прекрасно, что ты горишь своим делом в отличие от них. Но не всем же этим учителями быть, как ты! В текучке редкий себя не потеряет. Постарайся быть к ним терпеливей.
– Ладно. Как дела? Ты сходила к врачу?! Всё нормально?
– Все отлично. Не беспокойся. Врач выписал таблетки. Сейчас уже лучше.
– Из-за язвы боль у тебя?!
– Да. Залечу болячки, всё пройдёт. Не волнуйся, дорогой.
– Договорились. Ты когда в гости придёшь?!
– В среду. Приберись, пожалуйста, чтобы мамушка не серчала.
– Хорошо. Для мамушки если только. Иначе не вижу смысла.
– Все от лукавого. Ты просто возьми и уберись, а не ищи оправданий. А?..(невнятно). Ладно, сынок. Я сейчас в магазине. После завтра увидимся.
– Пока.
– Целую.
11
Я положил телефон и прошел к своему столу. Дети на каникулах, и сегодня мне не надо готовиться к уроку. Вместо этого я вскрыл новую упаковку ароматной смеси Вирджинии и Берли. Просунул ладонь в россыпь и оторвал кусочек мелко нарезанных листочков табака. Мягкий, но не приторный запах сливок и ирисок. Дольче! Выложив на ладонь органическую бумажку, я распределил махровую массу по всей длине сигареты. Нельзя набивать туго, нельзя жадничать – тяга будет слишком тяжёлой, гарь испортит дым. Скрутив, я смочил слюной аппетитный сверточек. Пару стуков по столу фильтром. Успокаивающий шелест бумаги. Быстро накинутый пуховик. Чирк-чирк. Глубокая тяжка. Я закрыл глаза и вздрогнул от удовольствия! (–)