Об авторе
Александр Бедрянец – автор книг «Повелитель собак», «Ангел-насмешник». Живет и работает в Ростовской области. Имеет несколько технических образований, при этом является неоспоримым специалистом в социально-гуманитарной сфере – что всесторонне проявляется в произведениях писателя. В его историях естественным образом переплетаются народная мудрость, наблюдательность, умение писать по-настоящему смешно.
Награжден «Орденом мужества» за участие в спасательных работах после событий в Чернобыле.
Квартирный ремонт. Немногие люди при этих словах испытывают радость и душевный подъём. Коновалов тоже не обрадовался предстоящему ремонту своей квартиры, но оттягивать этот процесс было не в его правилах. Впрочем, каких-то масштабных работ не предвиделось. Просто настало время переклеить обои и потолочную плитку, то есть ремонт был, скорее, косметическим и не грозил затянуться на долгий срок. У Родиона Алексеевича имелись обширные знакомства в нужной сфере, и он быстро нашёл бригаду профессионалов, состоящую из двух женщин мастериц и крепкого мужика подсобника для перемещения мебели. Они обещали сделать ремонт за неделю или чуть больше. Сроки и цена Коновалова устроили, и они ударили по рукам. Перед Родионом встал вопрос, где перекантоваться эту неделю или чуть больше. Он сразу же подумал о сестре Нине, живущей в соседнем районе. Там его ждала отличная кухня и рыбалка. На речку не надо было даже ездить, так как она протекала в каких-то двухстах метрах от дома. Скорее всего, он туда бы и отправился, но другая его сестра Вера, живущая в Ростове, узнала о ремонте и пригласила Коновалова погостить эти дни у неё. Приглашение оказалось кстати. У него накопились кое-какие дела, которые можно было устроить только во время пребывания в городе. А рыбалка могла и подождать.
Родион Алексеевич приготовился к поездке тщательно. Он загрузил в багажник своей верной «семёрки» аппаратуру, которую намеревался сдать в ремонт, набрал гостинцев и в понедельник вечером прибыл на место. Племянницы Даши в этот вечер дома не было, поэтому Вера Максимовна одна встретила гостя и помогла ему перетащить в квартиру ценные вещи.
Время от времени Родион удивлял Веру чем-нибудь этаким. В этот раз он удивил её чаем. После ужина заядлая кофеманка Вера хотела приготовить свой любимый напиток, но Родион её остановил и сказал, что захватил с собой хорошего чаю. Он достал обычный прозрачный полиэтиленовый пакет с россыпным чаем и сказал, что заварит его сам. Как только он развязал пакет, по кухне разошёлся такой густой аромат, что Вера не выдержала и спросила:
– Боже, что это такое?
– Грузинский чай.
Вера подумала, что он пошутил, и начала выспрашивать, где он разжился таким замечательным продуктом. Родион ухмыльнулся и сказал:
– Никто не верит, что это грузинский чай. А на самом деле это он и есть. Только настоящий. Его собирали вручную по всем правилам и готовили не для продажи, а для собственного потребления. У одного моего знакомого жена грузинка, а у неё три сестры живут в Грузии. Вот они и присылают ей этот чай. Женщина она добрая, меня уважает и при всяком случае выделяет мне немного этого чуда из своих запасов.
Поваром Родион Алексеевич был неважным, но два-три блюда готовить умел. Кроме этого он мастерски заваривал чай. Не подкачал он и на этот раз – напиток получился отменным.
Во время чаепития и состоялась первая беседа, в которой Родион озвучил некоторые воспоминания из своей богатой на события жизни. И буквально с первого дня эти вечерние чаепития с рассказами от первого лица сделались традицией. На следующий день появилась Даша. На третий вечер, узнав о прибытии Родиона, в гости пожаловал его хороший знакомый Павел Третьяков. После чаепития Родион прочитал ему целую лекцию о женских правах и подкрепил её случаем из жизни. В последующие вечера число его слушателей увеличилось до пяти-шести человек, и примерно в таком составе они каждый вечер стали ходить в гости к Вере Максимовне, чтобы угоститься великолепным чаем, а главное, послушать затейливые рассказы, которыми Родион Алексеевич развлекал их десять дней подряд.
Именно поэтому данный сборник и получил название «Декамерон». Впоследствии Вера Максимовна убедилась, что таких рассказов у Коновалова в запасе столько, что из них можно составить несколько «Декамеронов».
Днём Родион мотался по городу и устраивал свои дела, а вечером во время чаепития приходил в хорошее настроение и пускался в воспоминания. В некоторые свои рассказы он вставлял общие рассуждения, из-за чего они становились похожи на притчи. Но в основном просто рассказывал о всякой всячине без каких-либо моральных оценок. Большинство его историй происходило в конце семидесятых годов, две случились уже в девяностые, а последнее приключение он испытал буквально накануне приезда.
Все рассказы сборника объединены главным героем Родионом Коноваловым и местом действия. То есть все события происходят на родине Коновалова в станице Камчатской. Но самый главный горой его историй – страсти. И в первую очередь любовь, в каких бы причудливых формах она ни проявлялась.
День первый. Бабники и бабы
После чаепития разомлевший Коновалов вышел на балкон и закурил. Вера Максимовна быстро убрала со стола и тоже вышла на балкон. Её мучило давнее любопытство. Вере хотелось разузнать об отношениях Родиона с женщинами, но тема любовниц была скользкой, и она никак не могла заговорить с ним об этом. В этот раз, глядя на его умиротворённое лицо, она решила, что настал подходящий момент, и заговорила на интересующую её тему:
– Родион, вот ты неплохо разбираешься и в женской красоте, и в женской психологии. Грамотно всё излагаешь, значит, опыт имеется, и немалый. Извини, но складывается впечатление, что дочка твоя совершенно права – ты редкостный бабник.
– Да что ты, Вера! Ни в коем разе! Я по своему характеру не бабник.
– Да? А вот скажи, Родион, сколько у тебя было женщин?
Коновалов задумался. Вера Максимовна пожала плечами и сказала:
– Ну ладно, если вопрос нетактичный…
– Да нет, не в этом дело. Вопрос неконкретный. Чтобы на него ответить, нужны уточнения. Что, собственно, имеется в виду под словами «было женщин»?
– А какие тут могут быть толкования?
– В них-то всё и дело. Определиться надо, что означает «было».
В который раз Вера подумала, что брат у неё редкий зануда. Родион продолжал:
– Как считать, например, «была» ли женщина, если я с ней целый месяц встречался, а до постели дело так и не дошло? Или, наоборот, интим в первую же встречу, на которой всё и заканчивается. То есть просыпаешься утром в постели с девушкой, а видишь её впервые и даже не знаешь, как её звать. Это считается? А как быть, если в потёмках переспал с Лидой в полной уверенности, что это была Надя? В таких делах ситуации разные, не конвейер всё-таки.
Теперь задумалась Вера Максимовна. Разговор становился интересным. Через минуту она сказала:
– Хорошо. Есть же какие-то границы. Давай определимся хотя бы так – сознательный интимный контакт по взаимной симпатии. То есть и короткие знакомства, и сожительство.
– Ну, разве так.
Родион снова задумался, а минуты через две произнёс:
– Думаю, где-то штук двести.
Вера Максимовна задохнулась:
– Сколько?
Родион смутился:
– Да, я понимаю, верится с трудом. Для моих лет число довольно скромное. Так ведь я же навскидку, приблизительно сказал. Если хорошо повспоминать, то ещё штук тридцать наберётся.
Шокированная Вера переспросила:
– Довольно скромное число? Ты серьёзно?
– Конечно. Я же не восточный султан.
– К чёрту султанов! У него было двести тридцать баб, но он не бабник! А кто ж ты после этого?
– Успокойся, Вера. Количество женщин в этом деле не главное. Бабник – это характер. Все бабники по сути своей коллекционеры, а меня к этому никогда не тянуло. Заметь: все эти женщины по большей части либо сами уходили от меня, либо нас каким-то образом разлучала судьба. Я бы предпочёл всем этим бабам нормальную семейную жизнь с одной доброй женщиной, но мне в этом плане банально не везло, то есть количество женщин в данном случае просто результат этого невезения. А что касается настоящих бабников, то я могу кое-что о них рассказать.
Родион погасил сигарету, прошёл в комнату и, устроившись на диване, завёл рассказ.
Как я уже сказал, бабник, или по-другому «ходок» – коллекционер. Иногда бабниками называют мужиков, которые завели любовницу, но это неправильно. Вот был у меня один родственник, дядя Андрей. На нём был ярлык бабника, так как он много лет гулял от жены. Но когда я вырос и узнал его поближе, то понял, что никакой он не бабник, потому что все эти годы изменял жене с единственной женщиной. Нормальная любовь у них была. Обычная драма порядочного человека, который из чувства долга семью не может бросить и любимую женщину забыть не в состоянии. Так и маялся до самой смерти.
Настоящие бабники из другого теста. Как правило, они холостяки, хотя бывают и исключения. Настоящие бабники ведут себя очень скромно, имена любовниц не разглашают и никогда не хвастаются своими постельными подвигами. Они так маскируются, что даже близкие знакомые не всегда знают об их тайной жизни. И ещё. В большинстве своём настоящие бабники внешне не соответствуют образу смазливого покорителя дамских сердец, воспетого кино и литературой. Иначе говоря, настоящие бабники так же не похожи на бабников, как и настоящие шпионы совершенно не похожи на шпионов.
В этой связи сразу вспоминается мой старый приятель ещё со школьных лет – Артём. Поскольку он жив и здоров, то фамилии называть не буду. Этот Артём, хотя и не был уродом, на дамского угодника никак не тянул. Фигура скорее мощная, чем изящная, а лицом обычный среднестатистический брюнет с волнистыми от природы волосами. Какими-то особенными положительными или отрицательными талантами он не выделялся. Почти. В юности он был известен как активный радиохулиган, а потом выучился на механика швейного производства, и на этом всё. О его скрытых способностях я узнал случайно, когда судьба на некоторое время забросила его и меня в другой город, где я стал невольным свидетелем его любовных похождений.
То, как он привораживал девушек, напоминало, скорее, сеанс гипноза. Артём не обладал красноречием Сирано де Бержерака, разговаривал обычными фразами, а иногда врал так, что уши заворачивались. Но был в нём какой-то магнетизм, потому что все женщины, независимо от образования, от его слов утрачивали волю и покорно отдавались в первом попавшемся удобном месте. А иногда и в неудобном. На выезде он действовал под псевдонимами, в качестве которых использовал широко известные фамилии реальных людей, а также имена персонажей из кинофильмов. Чаще всего он назывался Игорем Тер-Ованесяном, по имени экс чемпиона мира по прыжкам в длину, и Леопольдом Кудасовым, по имени начальника контрразведки из фильма «Неуловимые мстители». Реже представлялся Валерием Брумелем и Максимом Максимовичем Исаевым, а однажды сказал девушке, что его фамилия Брежнев, которую он получил от самого Леонида Ильича, так как приходится ему внебрачным сыном. Самое удивительное, что все ему верили, даже если он нёс полную ахинею. Так, одной молодой жене прапорщика он представился Ржевским и сказал ей, что является потомком того самого поручика Ржевского из анекдотов. Она поверила.
Артём использовал звучные псевдонимы не из любви к искусству, а из практических соображений. Он сказал мне, что в обычных именах вроде Васи или Пети Иванова легко запутаться, а известные фамилии хорошо запоминаются. Но его главным талантом было умение красиво, то есть без скандалов и претензий расставаться с любовницами.
В родной станице Артём уже под своей фамилией окучивает в основном замужних дам. И надо сказать, сами женщины охотно идут на контакт, потому что за Артёмом закрепилась репутация хорошего, а главное, неболтливого любовника. Сколько у него было женщин, известно одному богу, но, похоже, что хвастуна Казанову Артём оставил далеко позади.
В сорок лет он женился на довольно невзрачной вдове с ребёнком и живёт с ней до сих пор. Возможно, остепенился, но, я думаю, что из-за постаревшей матери ему потребовалась домработница и повариха. И в этом Артём не прогадал – его жена изумительно готовит.
Я привёл пример нормального бабника. То есть Артёму, как и всем нормальным мужчинам, нравились симпатичные девушки и молодые женщины. Но среди бабников попадаются такие типы, что остаётся только плюнуть и руками развести.
Вот был у нас на ремстройучастке тракторист Миша, так это целый фрукт. Плюгавенький такой мужичок лет под сорок. Моя бабушка Фрося, будучи женщиной старой закалки, не отличалась дипломатичностью и, увидев однажды Мишу, сразу окрестила его кличкой «Засмоктанный». Тихий и скромный такой, на него и не подумаешь, что бабник. Причём женатый. И хотя у него была симпатичная жена на восемь лет моложе его самого, Миша оказался не просто бабником, а самым что ни на есть абсолютным бабником.
На стройучасток поступил заказ перекрыть крышу в частном доме. Дело было летом. Мы с напарником договорились начать работу пораньше, чтобы управиться до наступления жары. Ранним утром я пришёл на место, однако напарника ещё не было. Я присел на лавочку в ожидании, и вдруг вижу, как из дома заказчицы появился этот самый Миша. Крадучись и озираясь по сторонам, он как заправский шпион направился до калитки. И тут я его застукал.
Накануне он завозил сюда шифер и, видимо, договорился с хозяйкой, которой, между прочим, было далеко за семьдесят. Я не ханжа, но в данном случае удивился и говорю:
– Да ты, Миша, никак старушку соблазнил?
Вопреки ожиданию он не сконфузился:
– Не скажи! Баба ещё в соку.
Я оторопел:
– Какие соки? Ты посмотри на эту бабку при дневном свете. Неужели у тебя с ней любовь? Тогда ты больной! Она же и ногтя твоей жены не стоит!
– Да нет, не в этом дело. Какая к чёрту любовь? Это я, чтобы взять на карандаш.
Стало любопытно, и я устроил ему допрос. Раскрутить Мишу оказалось нетрудно, так как ему и самому хотелось похвастаться, а зная, что я не трепач, на другой день он показал мне свою тетрадь. Этот ушлёпок вёл список своих сексуальных побед, в котором фиксировались не только имена, на также время и место события. И смех и грех!
Вначале возникло подозрение, что Миша геронтофил, но внимательное изучение списка показало, что это не так. В обычной школьной тетрадке было около сотни имён. Многих женщин из списка я знал в лицо. Среди старых, косых, хромых и просто страшных баб попадались молодые и симпатичные женщины. То есть Миша был совершенно безразборным бабником в чистом виде. Ему действительно было наплевать на возраст, внешность и прочие женские качества. Его интересовал счёт.
Если геронтофил или какой-нибудь другой «фил» в своих действиях руководствуется хотя и деформированными, но всё-таки человеческими страстями, то у Миши в отношении женщин чувство было одно – арифметическое.
Альфонсов многие тоже считают бабниками, но это неправильно, потому что они не коллекционеры. Альфонсы меняют женщин вынуждено, пока не найдут ту, которая возьмёт их на содержание. А свою кормилицу настоящий альфонс уже не бросит. Я этих деятелей вижу насквозь. Да они не очень и маскируются. Всех их, от расфуфыренного жиголо из высшего света до неработающего лентяя мужа сельской буфетчицы, объединяет стремление прожить за счёт женщин. Именно поэтому они совершенно непривередливы к возрасту, внешности, а во многих случаях и к размеру богатства избранницы. То есть, в отличие от брачных аферистов и воров на доверии, альфонсы народ относительно безобидный, а многие из них в роли самца готовы удовлетвориться малым – крышей над головой, куском хлеба и телевизором.
Ни к одной из перечисленных категорий я не имею отношения. Так какой же я бабник?
* * *
На самом деле у Коновалова имелся опыт такого рода, но он не стал рассказывать о нём Вере Максимовне. Где-то в середине девяностых случилось ему побыть в роли бабника, и в тот год он здорово пополнил количество своих любовных связей.
В те годы компьютеры были редкостью, а интернет ещё только зарождался, поэтому о сайтах знакомств не было и речи. Основными средствами связи оставались телефон, телеграф и почта. Самым массовым средством были обычные письма. С них всё и началось. Вернее, с газет.
Брачные объявления в некоторых изданиях стали уже привычным явлением. Родиона они не интересовали, но бывали и исключения. Он любил читать приложение к газете «Аргументы и факты» под названием «Биржа». Родион воспринимал это приложение как юмористическое. Кроме диковинных объявлений там был раздел под названием «Барахолка», где как на блошином рынке продавались всякие странные и необычные вещи. А на странице брачных объявлений попадались такие перлы, что хотелось тут же послать их в журнал «Крокодил» для рубрики «Нарочно не придумаешь». Так, в одном объявлении некая дама изъявила желание познакомиться с проживающим в центре Европы сорокасемилетним шатеном ростом 204 см, весящим 82 кг. При всём этом сама претендентка была шестидесятилетним колобком весом 90 и ростом 158.
Однажды Родион не выдержал и позвонил одной тётке из Волгоградской области, искавшей для совместного проживания импотента. На общем фоне такого рода объявление выглядело неестественно. На его недоуменный вопрос женщина уверенным тоном ответила, что у неё гектарный огород, и ей требуется муж работник, а не самец. В принципе она не возражает против нормального мужчины, но, по её мнению, импотенты работают лучше, потому что не отвлекаются на грешные мысли. Родион сказал, что работа на огороде – неважная замена сексу, и повесил трубку. Самое короткое и загадочное брачное объявление было всего из пяти слов: «Выйду за любого, кто напишет». Некоторое время Родион старался представить внешность этой бедной девушки, но к какому-либо выводу так и не пришёл.
Родиону и в голову не приходила мысль знакомиться с женщинами через газету, но однажды он рискнул. Перед этим событием Родион полгода встречался с обладательницей красивых ножек фельдшерицей Людой. Фактически они сожительствовали, и дело явно шло к браку, но Люда не торопилась делать решающий шаг. А потом объявила Родиону, что им надо расстаться, так как она выезжает работать за границу. На прощанье она поплакала, но всё-таки маленькому районному счастью предпочла зарубежные перспективы. Коновалов расстроился, но решил, что всё к лучшему. За это время он изучил Люду и понял, что для тихой домохозяйки она слишком амбициозна.
Родион смотрел в окно на мелкий осенний дождь и думал, что хорошо бы познакомиться с умеющей готовить подругой, тогда не пришлось бы ходить по столовым. Пройдя на кухню, он заварил чаю и принялся читать свежую районную газету. Всё было как всегда, но на третьей странице его заинтересовала довольно необычная рекламная статья платного брачного агентства под говорящим названием «Почтовый Гименей». Изучив заметку, Родион пришёл к выводу, что некие ушлые ребята из Волгоградской области решили охватить соответствующей услугой российскую провинцию и немного заработать на этом. И попали в точку, потому что женщинам в глубинке, особенно тем, кому за сорок, действительно трудно найти спутника жизни. Да и мужикам нелегко.
Правила были просты. Следовало отправить на адрес брачной конторы денежный перевод, а затем туда же в обычном конверте послать заявку на соответствующий товар. В заявке нужно было указать возрастные рамки, вес, рост, цвет волос и глаз, а также национальность будущего спутника жизни. После этого мужчинам присылался список двадцати кандидаток на его сердце и имущество, а дальше всё зависело от его инициативы, так как по правилам он должен был первым написать женщине письмо. Всё было продумано до мелочей, и агентство работало как хорошо смазанная машина.
Родион вспомнил рассказ О. Генри «Супружество как точная наука», хмыкнул и отложил газету. Однако минут через двадцать ему в голову пришла мысль, что кроме него районную газету читает множество народу, в том числе и незамужние женщины, многие из которых вышлют свои адреса в «Почтовый Гименей». То есть у него имеется возможность узнать через эту контору адреса заневестившихся станичных холостячек, а потом уже без всякой писанины сходить к ним прямо домой и познакомиться на месте. К тому же услуга стоила дёшево, можно сказать, сущую ерунду. Один адрес шёл по цене недорогой пачки сигарет, и хотя адреса шли пакетом, расход в любом случае был невелик.
Не затягивая дела, Родион тут же отправился на почту, выслал денежный перевод и написал заявку. Из всех предпочтений он указал только возраст от 35 до 45 лет, а на остальное ему было начхать, так как желания поддерживать заочное знакомство у него не имелось. Скучающий по домашней еде Родион хотел, было, вставить в заявку умение готовить борщ, но решил, что это лишнее, так как сорокалетние станичные женщины поголовно умели его варить.
Почта работала исправно, и через неделю на его имя пришёл большой конверт с адресами и инструкцией. Однако все двадцать женщин оказались иногородними. Родион понял, что он слишком поторопился, а станичные женщины, скорее всего, ещё только раздумывают и взвешивают свои шансы. В инструкции сообщалось, что все эти двадцать претенденток ждут от него письма с фотографией. Теперь он в системе и тем или иным образом должен по очереди перезнакомиться со всеми, а если никто из предложенных кандидаток не понравится, то ему вышлют новый список.
Родион не считал себя завидным красавцем, поэтому решил, что процесс знакомства пройдёт быстро, а за это время раскачаются станичные невесты. Да, трём-четырём женщинам из списка его фотография, возможно, и понравится, но это не значит, что их фото понравятся ему. На этом переписка и закончится. Он сходил в фотоателье, где заказал свой поясной портрет стандартного размера девять на двенадцать. Его профессионально сфотографировали и через день выдали шесть цветных глянцевых снимков, на которых он выглядел совсем неплохо для своих сорока пяти лет. В тот же день Родин прямо на обороте пяти фотографий написал свои анкетные данные, разложил их по конвертам и отправил по назначению.
Ответы пришли довольно быстро, потому что адресаты жили в пределах области, то есть относительно недалеко. Во всех конвертах имелись фотографии этих женщин и письма, в которых они все как одна признавались, что Родион им понравился, и они желают встретиться с ним лично. При этом все как одна для личного знакомства желали приехать к нему погостить на денёк-другой, а если понравится, то и на недельку. Ему нужно было только подготовиться, согласовать с гостьей дату и встретить её на вокзале в назначенный день. Удивлённый Родион некоторое время сомневался, но потом, больше из любопытства решил идти до конца и посмотреть, что из всего этого получится.
Первой в списке была Надя из Таганрога, с неё и начался этот сексуальный марафон. Родион после обеда встретил её на автовокзале и в своей жёлтой «пятёрке» привёз домой. Хотя Надя выглядела гораздо старше своей фотографии, в реальности она была вполне миловидной худощавой брюнеткой. Впоследствии Родион убедился, что все женщины для знакомства высылали свои фотографии пяти, а то и десятилетней давности. Это был своего рода рефлекс.
Родион принял гостью по всем правилам. В центре стола красовалась бутылка дорогущего коньяка, окружённая вазами с конфетами и фруктами. В качестве холодных закусок на столе были разложены тарелочки с ветчиной, сыром и чёрной икрой. Будучи трезвенником, Родион выпил за знакомство символические двадцать грамм чудесного напитка. Надя, глядя на него, тоже выпила немножко и попросила больше не наливать. Стало понятно без слов, что здесь нет алкоголиков. Затем они долго беседовали и с комментариями рассматривали семейный альбом. С наступлением вечера немного посмотрели телевизор, а затем, как обычные супруги, разделись и легли в кровать под одно одеяло.
На следующий день после душа и завтрака они отправились знакомиться со станицей. Родион показал Наде некоторые достопримечательности, но из-за неважной погоды экскурсию пришлось сократить. Пообедав в кафе, они закупили продуктов и вернулись домой. Надя оказалась меломанкой и, увидев Родионову коллекцию грампластинок, пришла в восторг. Некоторое время они слушали старые песни, а потом настал вечер и время любви.
Надя Родиону понравилась, и когда через два дня она собралась уезжать, он предложил отвезти её прямо в Таганрог, с целью продолжить знакомство у неё дома. Однако Надя не согласилась и сказала, что достаточно проводить её до автовокзала. На прощанье она сказала, что Родион ей очень понравился, но о дальнейших отношениях нужно подумать. Родион сообразил, что он не один претендент на её сердце, а смотр потенциальных женихов ещё не окончен. Впрочем, смотр невест тоже никто не отменял, поэтому он выбросил Надю из головы и начал готовиться к следующей встрече.
Все остальные знакомства проходили по образцу первой встречи с Надей. Разница была лишь в длительности пребывания. Некоторые женщины приезжали всего на пару дней, а иные гостили по неделе. Женщины были самых разных форм и расцветок – полные и худые, высокие и «карманные», энергичные и флегматичные, но сценарий посещения был один и тот же. При расставании все они с чувством целовали его, искренне благодарили за приём, обещали писать, но ни одна не пригласила его в гости, хотя он и напрашивался. Выглядело это странно и даже как-то неестественно. Впрочем, хотя и не сразу, он разберётся в этой системе.
После того как две потенциальные невесты приехали в один день, Родион составил расписание и строго его придерживался. Согласно этому расписанию, в течение месяца Родиона посещали всего три дамы. Большее количество гостий вносило хаос в его и без того напряжённую жизнь.
Социальное и материальное положение всех этих дам было достаточно стабильным. В большинстве своём это были представительницы так называемого «офисного планктона» разного уровня, но попадались также медсёстры, нянечки детсада и продавщицы. Удивляла география. Почтовый Гименей раскинул сети практически по всей России. К Родиону ехали знакомиться не только из своей области. Приезжали на смотрины из соседней Волгоградской, Липецкой и Воронежской областей, а также Подмосковья и Твери. А одна прибыла вообще из Карелии.
Хорошо одетые, расфуфыренные и пахнущие дорогой парфюмерией дамы вызывали неослабный интерес со стороны Родионовых знакомых. Изнывающим от любопытства пожилым соседкам Родион объяснил, что недавно поступил в частную почтовую фирму, и теперь его квартира сделалась небольшой конторой от этой фирмы. А женщины эти являются сотрудницами других филиалов из разных городов и приезжают к нему по служебной необходимости. Работы много, поэтому они задерживаются на день-другой. Соседки переглядывались в сомнении, но других объяснений придумать не могли. Родион следил, чтобы его «сотрудницы» не общались с местными, но однажды баба Рая улучила момент и спросила у заезжей дамы в красивой шляпке:
– Извиняюсь, дамочка, а вы откуда приехали?
– Из Урюпинска.
– Так вы из того самого почтового филиала?
– Нет, я работаю в городской администрации.
Баба Рая стушевалась и отошла в сторонку. Ей стало ясно, что Родион вовсе не шутил насчёт таинственной фирмы. Сосед по подъезду, тридцатипятилетний Виктор буквально выходил из себя:
– Не компасируй мне мозги, Родион! Какие на… сотрудницы? Я же не слепой, вижу, как вы под ручку ходите в ресторан. Ты же с ними спишь!
– Да я и не отказываюсь, а что здесь такого? Сам видел, дамы симпатичные, вот я и совмещаю приятное с полезным. Можно подумать, ты упустил бы такой момент.
– Слушай, а мне туда можно устроиться?
– Конечно, нет. Половинчатых людей туда не принимают.
– В каком это смысле?
– В самом прямом. Сколько раз я слышал, как ты называл жену своей половиной. Значит, другая половина это ты сам. А половинчатый человек может принимать только половинчатые решения. Я могу тебе дать адрес этой конторы, мне не жалко, но когда к тебе начнут приезжать «сотрудницы», куда ты денешь жену?
Виктор сник и, махнув рукой, удалился.
Родион с самого начала чувствовал в этих знакомствах какую-то неправильность. Его подозрения оправдались. Через некоторое время он выяснил, что брачное агентство «Почтовый Гименей» использовалось скучающими дамами «бальзаковского возраста» для организации провинциального секс-туризма. То есть ни одна из приезжавших к нему женщин даже и не помышляла о замужестве. Для них это был способ отдохнуть и хотя бы ненадолго вырваться из череды однообразных будней. Издалека приезжали обычные туристки, желавшие побывать в незнакомых местах и не желавшие платить за гостиницу, а секс был для них всего лишь приятным дополнением. Чисто любовный интерес был у тех, кто жил недалеко. Такого рода дамы старались наладить постоянную любовную связь.
Четыре женщины предлагали Родиону регулярные встречи раз в месяц, а то и каждые две недели.
Та самая Валентина из Урюпинска вообще оказалась замужней. На третий день утром, потягиваясь после сна, она сказала:
– Как хорошо у тебя, Родион. Даже уезжать не хочется.
– Да кто ж тебя гонит? Оставайся насовсем. Я не против.
– Легко тебе говорить. Вот ты бы поехал жить в Урюпинск? Отличный уютный городок, между прочим.
– Нет, конечно. Станица – моя родина, и нужна веская причина, чтобы я её покинул.
– Вот тебе и ответ. Двадцать лет назад я осталась бы с тобой, не раздумывая, а в сорок лет большинство мужчин и женщин надёжно привязаны к месту. С мужем у меня отношения хорошие, хотя мы давно уже спим в разных комнатах. Должно быть кризис среднего возраста, а скорее всего, я ему просто приелась. Тем не менее, жизнь у нас налажена, и ломать её никому не хочется, то есть развод не нужен ни ему, ни мне. Я бы завела любовника, но город у нас небольшой, и все про всех всё знают, тем более что мне по должности следует избегать любой компрометации. А «Почтовый Гименей» в этой ситуации просто находка. Слушай, Родион, а можно я буду приезжать к тебе дня на три каждый месяц?
– Я подумаю. Если что – напишу.
Однажды Родион спросил очередную туристку, красноволосую Ниночку из Азова:
– Ты не боялась ко мне ехать? А вдруг я придурок какой-нибудь или даже маньяк?
– Что ты! О тебе очень хорошие отзывы.
– Какие отзывы?
– Ты не грубый, не жадный, не алкаш, не наркоман, не псих и не импотент. То есть обычный нормальный мужик, а для большинства женщин это лучшая характеристика.