Графиня Кэтлин

Есть у меня целый сонм авторов, к которым я никак не могу подступиться. И дело здесь вовсе не в объёме, но в формате – это зарубежные поэты. Я отечественных-то классиков читала в школе по принуждению – а тут ещё и вечная загвоздка с переводом: то ли ритм сохранить, то ли смысл. И при любом раскладе результат получается каким-то неполноценным, да простят меня переводчики, – я ведь даже и не представляю, какой это адский труд. И вот я всё ждала-ждала, когда мой уровень, наконец, позволит мне читать в оригинале хотя бы английскую и французскую поэзию, – и оказалось, что я всё равно не получаю от этого удовольствия. Видимо не лежит у меня душа к поэзии, – но я всё-таки надеюсь, что просто ещё не нашла своего автора или, возможно, ещё не доросла до того, чтобы оценить по достоинству глубокий смысл, облачённый в столь изящную форму.Кроме того, по мере взросления стало острее ощущаться чувство некоторой собственной ограниченности: Шекспира я, конечно, читала, а вот все эти великие английские романтики, как Дж.Г. Байрон, Дж. Китс, У. Блейк, Т. Гарди, Т. С. Элиот, Т. Мур и др., по-прежнему остаются для меня лишь громкими именами, о которых у меня не сформировано ровным счётом никакого личного мнения. Их значительное во всех смыслах творческое наследие лишь пуще вгоняет меня в ступор – и я просто не знаю, с чего начать. Поэтому пока что читаю их очень выборочно, только в случае необходимости – и данная пьеса не исключение.Стоит сказать, что краткий очерк о жизни и творчестве Йейтса крайне меня заинтересовал. Он идеально попал на мою «ирландскую волну», т.к. я сейчас как раз зачитываюсь Дж. Джойсом, О. Уайльдом и Б. Шоу. Невероятно поэтичен данный ему литературный титул «певец кельтских сумерек», – его увлечение оккультизмом и национальным ирландским фольклором лишь больше разожгло моё любопытство. А уж когда выяснилось, что некоторые его пьесы написаны под заметным стилистическим влиянием японского театра Но – то тут пазл сложился окончательно: надо читать!Эта история происходит в Ирландии в период страшного голода, когда крестьяне готовы были пойти на всё что угодно, лишь бы прокормить себя и свою семью, – даже продать душу дьяволу. На такую сделку решается разочаровавшийся в Боге Шеймас Руа и его сын Тейг. А в это время графиня Кэтлин спешит в свой замок через темный сумеречный лес: увидев воочию отчаянное положение своих подданных, она решает пожертвовать всем своим золотом, своим замком и землями – и даже собственной жизнью, – лишь бы спасти своё графство от смертельного бедствия.Но когда ожидания на высоте – обычно приходит что? Правильно, разочарование. Пьеса не произвела на меня никакого особого впечатления. Действия графини, может, и благородны, но недальновидны, поскольку могут принести пользу лишь однократно. А уж сюжеты о продаже души тем более никогда меня не трогали, – к сожалению однако, все эти религиозные страшилки, активно воспринятые литературой, погубили немало ни в чём не повинных людей… Но это уже совсем другая история.

Голодное время, ирландская глушь, крестьяне безнадежно опускают руки. Графиня Кэтлин, нежное и чистое существо, появляется в своих владениях в тщетной надежде найти сытых подданных, попадая в ловушку той же безнадеги. Первый же ее поступок в доме крестьян может показать многое – она отдает им свои последние наличные монеты и расшитый дорогой, но уже пустой кошелек. Такой щедрый благотворительный поступок расценивается отцом и сыном как слабость, за ее монеты они не благодарны, наоборот, считают ее обязанной… В чем-то графиня действительно неумела – она не управляет, не руководит, она – бессребреница. Единственный выход. который она видит в сложившейся ситуации голода – разорить себя, раздать все до последней рубашки. Понимает ли она, что это разовая акция и надолго этого добра не хватит? Не может не понимать, что таким манером дыру не заткнуть, но иначе действовать ей в голову не приходит.И тут появляются дьявольские купцы, предлагая деньги беднякам «за так», за пустяк – за их бессмертные души. А есть ли у меня, голодного, душа, думает бедняк? Надежда на авось -не только наша национальная черта, и гляди – ирландцы наперебой торгуются с купцами в надежде получить деньжат, а там уж будь что будет. Графиня и тут идет на жертвы, ее сияющая душа – в противовес продажным (но голодным), греховным (но небезнадежным), грубым (но оправдано), непоследовательным (но искренним). Спасла ли она их? Надолго ли их прозрение?Эту пьесу автор переписывал несколько раз и несколько лет. Она явно не самое его любимое и сильное произведение. Пьеса, как утверждают, имеет под собой реальные прототипы, но автор не на этом заострял внимание.Пьеса была впервые опубликована в 1892 году в журнале «Графиня Кэтлин и различные легенды и тексты песен» (написание было изменено на «Кэтлин» во всех будущих изданиях). Его текст претерпел множество изменений, пока окончательная версия не была выполнена в 1911 году и опубликована в 1912 году («полная редакция, чтобы сделать ее подходящей для представления в театре Аббатства» и «все, кроме новой пьесы», по словам Йейтса). Сначала эта история мне показалась основана на религиозных мотивах, ну как же – продажа души, бескорыстный и полный самопожертвования поступок графини, не слишком ценящие это греховные люди… Но в сети есть и удивившие меня трактовки сюжета, например:Фредерик Сефтон Делмер описал пьесу в 1911 году как антианглийскую: «Антианглийская тенденция, лежащая в основе пьесы, очевидна, демонами-торговцами являются английские землевладельцы»Как говорят, каждый видит что-то свое, вот, человек нашел тут аллегорию национального противостояния… Скорее всего этому способствовали жизненные позиции автора, Уильяма Йейтса, ярого борца за свободную Ирландию. И купцы, скупающие души голодных ирландцев, в этом плане вполне себе символичны.

Сам факт, что какое-то произведение написано в форме пьесы, автоматически снижает для меня его рейтинг. Это моя внутренняя долгосрочная битва, и я её в хлам проигрываю. Пьесы совершенно не идут. По мне так их надо не читать, а смотреть сценический вариант, сидя в театральном кресле. И эта не исключение. Ну хорошо – сюжет вроде сносный, благородный такой. Графиня Кэтлин продаёт душу дьяволу, чтобы спасти жителей от буйствующего голода. Йейтс переработал старую историю из ирландского фольклора о графине Кэтлин, которая изначально пришла из Франции. Вся пьеса – это фактически идентичная оригинальной история с небольшими добавлениями.В принципе придраться даже не к чему: состоятельная женщина отдаёт всё своё имущество и деньги, чтобы помочь простым людям, страдающим от голода.Скорей идемте! Я не успокоюсь,Пока не превращу свой дом в приютВсех старых и больных, всех робких сердцем,Спасающихся от клыка и когтя;Пусть все, все соберутся здесь, покаНе лопнут эти стены от натугиИ крыша не обрушится! ОтнынеМое принадлежит уже не мне.Когда и этого становится мало, она заключает сделку с посредниками дьявола, лишь бы прекратить людское страдание. Графиня Кэтлин фактически возведена в ранг святой. Кстати, она напомнила мне о Святой Бригитте Ирландской, которая наравне со Святым Патриком и Святым Колумбой является покровителем Ирландии. В своё время она тоже помогала бедным. Конечно, душу она никому не продала, но всё же сравнение напросилось.По-моему, здесь Йейтс проявляет себя истинным ирландцем. Раннее его творчество как раз было привязано к ирландскому фольклору и легендам, а, кроме того, голод – совсем не выдумка. Незадолго до выхода пьесы в Ирландии бушевал голод настолько разрушительный, что был назван Великим. Известный также как Ирландский картофельный голод, он произошёл в Ирландии в 1845-1849 годах. В течение этого периода около миллиона человек погибло, и ещё миллион эмигрировало, в результате чего население Ирландии сократилось на 20-25 %. Хоть в пьесе голод и не такой масштабный, я уверена, что Йейтс помнил о нём во время написания пьесы, уверенный в том, что продать душу дьяволу – не такое уж большое преступление, если оно поможет остановить трагедию.Стоит также отметить, что Уильям Батлер Йейтс – фигура значимая не только в литературе ирландской, но и в мировой. Именно благодаря ему ирландская литература воскресла в конце XIX – начале XX вв. И многие его пьесы, включая «Графиню Кэтлин», были поставлены в Театре Аббатства (Abbey Theatre), у истоков создания которого Йейтс также стоял.Естественно, я уважаю Уильяма Йетса, но это не отменяет моего равнодушия к его пьесе. Уж не серчай, мистер Йейтс.