Пролог
Николь
Раздался нервный стук в дверь. Я посмотрела на сестру и пожала плечами.
Голос мамы, открывшей дверь, хоть и звучал твердо и уверенно, но все равно отдавал фальшью:
– Девочки, вам надо зайти к отцу. Он хочет сообщить важную новость.
– Он нам не отец, матушка, – хмыкнула я. – Пора бы перестать его так называть. Хотя бы наедине.
– Николь права, мама. Твой муж не заменит папу. Гарольд наш отчим, причем, премерзкий.
Не выдержала и хохотнула, посмотрев на сестру. Она со мной была полностью согласна и не питала ни капли симпатии к этому гаденышу.
– Как жаба. Большая, зеленая, квакающая и вонючая лягушка, – потянула я с улыбкой. – Каждый раз, вместо его слов, я представляю, как он издает: «Ква-Ква-Ква».
– Девочки! – возмутилась мама. – Какие же вы еще дети, – добавила уже почти шепотом, но быстро собралась и сказала наставительно: – Я понимаю, что Гарольд несколько скуп и властен, но, благодаря ему, мы не пошли по миру.
Закатила глаза. Тоже мне, благодетель нашелся!
– Скажи спасибо папиным вложениям, а не отчиму. Ведь он только и может, что проигрывать деньги в карты. Так что, скоро все наше имущество уйдет в уплату его долгов.
– И в бордель ходит, но ты и сама об этом знаешь, – поддержала меня Рика.
Мама потупила взор и грустно улыбнулась. Она не любила Гарольда, но терпела ради дома, слуг и нас.
– Это не отменяет того факта, что он глава семьи, и мы обязаны его слушаться. А теперь идемте, он не любит ждать. Мы же не хотим его расстраивать?
Конечно, не хотим, ведь он орет, как поросенок, и краснеет, словно девица в смятенье. Хочется в такие моменты или плюнуть ему в лицо, или облить его всего ледяной водой.
Мы с Рикой поднялись, пригладили повседневные платья. Отчим не мог нас отличить друг от друга и велел носить мне розовые рюши, а сестре – голубые. Мама настояла на этом небольшом послаблении, но это не мешало нам иногда меняться местами и доводить жабу до бешенства.
– Как же вы выросли, – сказала мама. – Такие одинаковые и разные одновременно.
– Лучше и не скажешь, мамочка, – Рика добродушно улыбнулась, а я лишь скривилась.
Мы с Рикардой были похожи друг на друга как две капли воды. Но это пока не открывали рот. Тут уже характеры брали свое, и мы доводили домочадцев до белого каления. Папа всегда называл нас гномиками из-за невысокого роста, или феечками из-за хрупкого телосложения, милого лица и любви к проказам. Внешность нам все же досталась не от красавицы матушки, а от бабушки. Мама поражалась сходству и сетовала на то, что из всех родственников именно мы стали копией старой ведьмы. Волосы у нас с Рикой прямые и густые, насыщенного пряного оттенка. Словно в шоколад добавили корицы и посыпали золотом. Глаза миндалевидные, голубые с вкраплениями серебристых искорок. А губы… Вот тут мы с Рикой благодарны были папочке. Пухлые губы яркого розового цвета. Их даже не надо было кусать для пущей припухлости и красить для более насыщенного оттенка.
Мы шли к отчиму, и я негодовала:
– Интересно, что еще придумал этот Гарольд?
– Ничего хорошего. Да, мама? – спросила Рика. – Он, когда узнал, что мы одаренные, так сразу стал планы строить. А прошло уже два года!
– Я отговаривала его, как могла. – Родительница сама боялась этого разговора, но ничего поделать не могла.
Мы с сестрой это очень хорошо понимали.
Гарольд – ее пожизненный крест. И матушка сделает все, чтобы он не зашиб нас с Рикой. Жизнь отдаст, но планы супруга разрушит.
Наш обедневший дворянский род Бессер жил на небольшом участке земли недалеко от города Бьерд. И, несмотря на то что род считался почти угасшим, мы не бедствовали. Наш папа, лорд Филипп, умел работать и зарабатывать, и за несколько десятков лет обеспечил семье достойное будущее. Когда мне и Рике стукнуло двенадцать лет, магический дар всколыхнул поместье «Утренняя роса». Это стало счастьем для родителей. Ведь в семье давно не рождались маги. Это был шанс для нас сестрой жить по другим правилам. Лорд и леди Бессер стали откладывать деньги нам на учебу, а пока мы росли, нанимали учителей.
Когда нам с Рикардой исполнилось пятнадцать лет, папы не стало. Трагедия подкосила всех жителей поместья. Так как наследников у Бессера не было, то «Утренняя роса» и земли рода перешли во владение дальнего родственника. Лорда Гарольда Крейца. Мужчина приехал через полгода после кончины отца и предложил леди Кейтлин Бессер не ждать окончания траура и выйти за него замуж. Во-первых, это закрепит его положение как хозяина поместья и земель. Во-вторых, своих детей у него не имелось, и две дочери какого-то там брата могут пригодиться. У мамы не было другого варианта. Либо замужество, либо улица.
Все было хорошо, пока Гарольд не узнал, что мы одаренные. Ох, как он обрадовался этому факту. Лорд Крейц сразу стал строить планы, как выгоднее выдать нас с сестрой замуж. И даже мысленно считал золото, которое получит за удачные сделки. Только я прекрасно понимаю, на что он пустит эти деньги!
Вот только этот расклад совершенно нас не устраивал.
– Будьте сдержанней, девочки. – Леди Кейтлин выпрямилась и постучалась.
– Входите же! Я вас слишком долго жду! – гаркнул отчим по ту сторону двери.
– Мерзость, – скривилась. – Он уже орет противно, а я его еще даже не вижу.
– Николь, – шикнула мама и открыла дверь.
Гарольд Крейц представлял собой мужчину сорока лет. Необъятных размеров тело вываливалось из кресла, черная, на удивление, густая, шевелюра спадала на плечи, а маленькие темные глазки, прищурившись, смотрели на нас. От мужчины всегда пахло потом, виски и табаком. Мыться Гарольд не слишком любил, предпочитая экономить воду. Поэтому зачастую от него смердело хуже, чем от скота. Крайне неприятный тип.
– Кейтлин, жена моя, – голос стал звучать мягче, – оставь нас наедине. Этот разговор только между мной и девочками.
Размечтался! Я с этим типом не останусь одна и сестре не позволю. Он же сейчас начнет по ушам ездить, потом подключит угрозы и закончит ором.
– Нет. – Мама улыбнулась. – Гарольд, муж мой, мне нельзя волноваться, сам знаешь. А судьба дочерей для меня так же важна, как и наш нерожденный сын. Твой наследник.
Рика ахнула от удивления, а у меня все внутри перевернулось.
– Хорошо, раз ты настаиваешь. – Лорд развалился в кресле. – Николь и Рикарда, вам не так давно стукнуло по восемнадцать лет. Я озаботился вашим положением в обществе и нашел женихов.
– Кто бы сомневался, – буркнула я и получила тычок в бок от сестры.
– Благодаря моим связям и вашему дару, получилось отхватить просто отличные партии. Не знаю даже, как делить будете.
Напополам. Чтоб обидно никому не было. Распилим тела, да друг с другом поделимся. Потом закопаем. Ведь нет тела – нет дела, не так ли? Ника, тебя заносит… Сильно причем.
Мама, стоявшая рядом, напряглась.
– И когда же помолвка? – осторожно поинтересовалась она у лорда.
Губы жабы довольно расползлись в улыбке.
– Зачем она нужна? – из голоса лился яд. – Сразу будет венчание. Неделю вам даю на приготовления.
– Гарольд, этого мало. – Мама ахнула и схватилась за живот. – Нужен, как минимум, месяц, чтобы успеть пошить платья и подготовить остальное…
– Две недели, и ни днем больше! – Отчим хлопнул по столу и пригрозил нам с Рикой пальцем. – Только попробуйте что-нибудь натворить, пожалеете.
– Я провожу их до комнаты, – спокойно сказала леди Крейц, хотя внутри матушки бушевала самая настоящая буря.
Видела это по ее лицу, нервно теребящим платье рукам и грустным глазам.
– Потом вернись обратно, Кейти.
До комнаты мы дошли в глухой тишине. А когда наконец-то оказались в «безопасной» зоне за закрытой на замок дверью, взорвались.
– Мы не хотим замуж! – хором возмутились мы.
– И не выйдете! – Мама присела на софу и потерла виски. – Бежать вам надо, дочки.
– Ага, а он тебя, беременную, будет использовать как рычаг воздействия, – фыркнула я.
– Как ты могла от него понести? Он же чудовище, – спокойно сказала Рика, словно комментировала простое событие, а не взорвавшую нам мозг новость.
– Не переживайте, я не беременна. Но для остальных это так. Гарантия, что он ничего со мной не сделает, когда поймет, что вы исчезли.
– А потом? – резко спросила я у нее. – Что будет потом? Что будет с тобой?
– Пока не думала. Но, девочки, больше не могу так жить. Без вашего отца все это… – Матушка махнула рукой. – …пытка. Спасу вас, может, тогда все наладится. В любом случае, покинуть Гарольда не могу. И у нас есть ровно две недели, чтобы спланировать побег.
– Если мы будем вести себя тихо, то эта жаба что-нибудь заподозрит, – выдохнула Рика, приглаживая волосы.
– Тогда создавай свои зелья, хотя мы ещё от прошлой вони не отошли, – фыркнула я.
– У тебя артефакты тоже получаются не с первого раза, – парировала мой выпад Рика.
– Чтобы получалось, нужно учиться, – огрызнулась я. – А ты вечно экспериментируешь! И выходит белиберда, от которой потом все страдают.
– Девочки! – остановила нашу перебранку мама. – Нам нужно придумать план… И осуществить его за несколько дней до венчания. А главное – вести себя естественно и никому ни о чем не говорить.
Я усмехнулась, Рика кивнула. Авантюры мы любили, но, правда, не предполагали, чем закончится эта…
Глава 1. Не кормил, не поил, а целует.
Рикарда
Мы уже въехали в город, в котором находилась Магическая Академия, когда наконец-то перестали дрожать от того, что осмелились сбежать из дома и оставить маму наедине с чудовищем. Еще час, и приедем на проверку дара. Нам нужно наконец разобраться в задуманной мамой схеме и действовать по плану.
– Мы должны быть парнями? – спросила, чувствуя неловкость.
Единственное, что у меня в жизни хоть немного получалось, пусть и редко – это следовать приличиям. Полагаю, как мужчина, я буду выглядеть нелепо со своими реверансами и зельями для блеска волос. К слову, это единственное зелье, которое получалось у меня без проблем. Да еще и постоянно находиться среди вонючих мужиков? Смотреть на них, нюхать и пытаться соответствовать? Нет уж, увольте.
– Как эти страшненькие бляшки нам помогут? – спросила и скосила глаза на амулеты в руках Ники.
Действительно, страшненькие железки, и их носить на шее? Они не только не подойдут ни к одному платью, но еще и весят прилично. Уродство, одним словом.
– Это сильные и дорогие артефакты! – нетерпеливо выпалила Николь. – Они изменяют внешность так, что никто не засечет подмены! А еще создают помехи на ауре, да небольшой отвод глаз. Даже немного прибавляют рост, вес и маскируют природный запах!
– Что ж, хоть что-то маме удалось сохранить, – сказала я, не особенно радуясь жутким вещицам.
Да и пахнуть, как мужик, совсем не хотелось. Конюх вонял навозом и сеном, дворецкий пылью и нафталином, а отчим сигарами и отвратительно-сладким мужским одеколоном. С появлением в нашем доме лорда Гарольда Крейца, мне пришлось отказаться от любимого ванильно-клубничного парфюма. Теперь я ненавидела сладкие запахи. Единственный раз я наслаждалась мужским ароматом, когда отец приехал с командировки и обнял. Пах родитель хвоей и лесным ветром. Но это не те воспоминания, которые я смела поднимать в своей душе. Слишком они были болезненными.
Мотнув головой, вернулась в реальность и в спертый запах кареты, поскрипывающей на неровной дороге. Пусть у нас давно не было нового транспорта, мама почему-то выделила нам совсем уж старушку. Не рухлядь, конечно, по дороге не развалится. Но это как сравнивать старого мерина и нашего гнедого, который служит отличным жеребцом в конюшнях. Точнее не служит, а уже послужил. Отчим продал и нашу гордость, друга и кормильца.
Услышав шелест бумаги, обернулась и снова поглядела на Нику. Похоже, она наконец-то насмотрелась на артефакты. Сестра любила подолгу теребить волшебные вещицы, рассматривать, оценивать на вес. Сейчас в ее руках находилось два документа.
– Двадцать лет, – цокнула языком Николь и перевернула страницу. – Рика, мама сделала нас совершеннолетними! Мы можем делать, что хотим! Даже попробовать эль, который нам вечно запрещали! – воскликнула сестра, продолжая дальше читать.
Меня же напрягло то, на что я сразу обратила внимание. Вырвав листы из рук Ники, всмотрелась. Действительно! Рик Мелье и Ник Мелье. Слишком короткие имена для лордов.
– О, боги, Ника, мы же теперь простолюдины! – вскрикнула, не веря, что мама могла сделать нам такую подлянку.
– Плевать! Мы теперь свободны в своих действиях! – воскликнула сестра.
– Да ничего мы не сможем, Ника! К нам будут относиться как к слугам.
Ника только рукой махнула. Ну, конечно, она же не чуралась и в грязи поваляться, и с конюхом стойла почистить. И с папой сестра поэтому лучше общалась. То рыбалка, то охота, то конные бега. Одни только белые зубы выделялись на их потемневших от загара или грязи лицах. Я же получала от отца крохи внимания. А теперь уже и того нет.
Ника ткнула меня кулаком в плечо, а я зло посмотрела на сестру.
– Я тоже по нему скучаю, – сказала Ника, правильно поняв мое изменившееся состояние.
Как же нам притворяться совершеннолетними парнями, если я и тоску-то в глазах не способна спрятать? И это леди, которую воспитывали скрывать свои чувства. Но думать о том, что из меня ничего не вышло, даже нормальной леди, я не хотела. И так погано внутри, что хоть из кареты прыгай.
Кстати, а почему она замедлилась? Снаружи раздался приказ остановиться. Если сюда заглянут, то увидят двух несовершеннолетних сбежавших аристократок с поддельными документами.
– Как работают эти твои бляшки? – спросила, вырвав из руки сестры один из артефактов.
– Надеваешь на шею, а я активирую, – сказала сестра, сразу поняв, к чему вопрос.
Еще и быстрее меня оказалась. Мгновение, и передо мной сидел симпатичный темноволосый парень. Рост и небритость Ника не стала себе добавлять. Может, не додумалась, а, может, на это требовалось больше времени.
Как назло, край этой страхолюдной железяки зацепился за платье. Чтобы быстро надеть, пришлось резко дернуть, порвав ткань.
Шаги вблизи кареты послышались как раз в момент, когда Ника поддалась ко мне и схватила амулет, чтобы активировать.
Открыл дверь молоденький парнишка, но внутрь зашел какой-то лорд.
– Ну, привет, невестушки. Что ж вы… – мужчина споткнулся на собственных же словах, когда рассмотрел картину внутри кареты. Даже страшно представить, что он подумал. Темноволосый парень залез в чужое декольте. И вряд ли лорд знал, что именно там находится артефакт.
Я опустила глаза вниз. Выдохнула: то, что должно выпирать, скрыто иллюзией. А значит, вниманию незнакомца предстала неприличная сцена. Особенно, учитывая, что Ника мне одежду не успела изменить. И я в образе мальчика щеголяла в нежно-голубых рюшах и пахла лавандовым мылом.
Один парень залез другому в декольте платья. За такое и казнить могут же…
К сожалению (а вдруг смутился бы и ушел) или к счастью (представляю, какая теперь у нас репутация), но лорд сразу понял, кто мы такие. Справившись с шоком, влез в тесную для троих карету и закрыл за собой дверь. Одно из его колен оказалось между моих ног, и лорд это отметил, похабно ухмыльнувшись. Но я сдержала эмоции и просто спокойно дождалась, пока Ника отпустит мой амулет и отступит в угол кареты, боясь коснуться вошедшего хоть кусочком ткани.
Лорд перевел взгляд на мою сестру, и, кажется, ему понравился ее страх. Ника тоже это отметила, поэтому гордо вскинула подбородок.
– Ну что, невестушки, возвращаемся домой. – Его голос сочился издевкой.
– Серьезно? Сразу две? А осилишь? – спросила язвительно Ника, окинув насмешливым взглядом тщедушную, хоть и рослую фигуру лорда. Вот же ж, язык у сестры! Не могла промолчать и не провоцировать? Нет, страх и волнение в ней только еще больше яда и хамства разжигает.
Жениху намек на мужскую несостоятельность, естественно, не понравился. Он приблизился к Нике и склонился над ее лицом, чуть ли не касаясь губами той, кто выглядела сейчас парнем. Его рука протиснулась в вырез ее рубахи и до металлического хруста сжала амулет. Иллюзия Ники заморгала, меняясь. Волосы стали длиннее и своего настоящего, более светлого и золотистого, оттенка, глаза снова стали голубыми и сияли от переполняющих эмоций. А вот лицо раскраснелось, выдавая то, что злость и стыд сейчас пожирали мою сестру изнутри. Ведь ее грудь тоже вернула свой размер, и поверх нее как раз сейчас и лежала рука лорда.
– Не волнуйся, малышка, справлюсь. Хотя мне достаточно будет и одной, которую я только что выбрал. Люблю дерзких девчонок, – прохрипел мужчина и впился поцелуем в губы Николь.
Я рванула с места, схватила жениха за одежды и, упершись ногой в стену кареты, попыталась оторвать его от своей сестры. Но несмотря на субтильное телосложение лорда, силы у того явно были значительно выше девчоночьих. Ника тоже сопротивлялась и, в ответ на поцелуй, до крови укусила мужчину. Последнее я поняла, когда лорд повернулся в мою сторону, и увидела, как по его губе потекла струйка крови. Посмотрев, кто ему мешает, он просто от меня отмахнулся рукой. Я влетела головой в ручку двери, ощутив, как старенькая карета пошатнулась и скрипнула особенно жалко. Попыталась встать и проморгаться, но ничего не получилось. Перед глазами мельтешили мошки и темные пятна, не давая ничего разглядеть. Звуки то становились громче, то тише.
– Зачем ждать свадьбы? – голос лорда.
Рык, а затем стон боли сестры.
Услышав, как плохо Нике, мне почти удалось подняться, но, похоже, сестра сражалась с лордом. Карета в очередной раз пошатнулась, и я снова упала. В этот раз навзничь. Последнее я поняла по тому, как болезненно прошлись по мне чужие подошвы.
– Ничего себе, как карета качается.
– Это он там с невестой?
– Я там вообще-то видел парней.
Эти голоса раздались снаружи. Что они сделали с теми двумя мамиными слугами, которые нас везли? Вряд ли бы они безучастно смотрели на все происходящее и даже не попытались зайти. Хотя… Это же мужчины. У них и совершеннолетие в восемнадцать. И решать на ком жениться никто за них не может.
Злость придала мне сил. Я села на колени и провела ладонью по глазам, поняв, что трудности со зрением заключались еще и в липкой крови, натекшей на глаза. Это как же сильно я головой о ручку двери ударилась?
Наконец я увидела, что творится. На удивление, драка прекратилась. Вокруг было темнее обычного, а часть кареты, впрочем, как и сам лорд, покрыты копотью. Так бывало, когда Ника бесконтрольно использовала магию.
– Я должен извиниться, – сказал мужчина, снова усевшись на скамейку.
Ника забилась в угол кареты, но руки были расставлены, как будто она собиралась продолжить сражение. Пальцы ее скрючились, а губы были в чужой крови и дрожали то ли от гнева, то ли от страха. То ли от всего сразу.
– Но впредь прошу мне не перечить. Теперь вы, моя дорогая, – вкрадчиво говорил лорд, смотря только на мою сестру, – будете знать, что вас ждет за непослушание и неумение держать язык за зубами. Ведите себя как будущая леди Лайндорф, ради всех богов!
А ведь, договорившись о свадьбе с нашим опекуном, уже сейчас у этого мужчины были практически все права на любую из нас. После свадьбы же он может делать вообще все, что угодно! Даже прикопать под яблоней, и никто ничего ему не сделает!
Я почувствовала, что дрожу. Больше всего меня напугала перемена в лорде. То, каким он был и как себя вел, атаковав мою сестру. И сейчас, весь такой спокойный с легкой улыбкой, как будто был на светском рауте. Только кровь на губах и руке выбивалась из картины. Откуда у него кровь на руке? Я снова осмотрела сестру. На ее груди царапина и смятый амулет, который, похоже, в момент поломки и поранил Нику.
– Приводите себя в порядок и поедем, – сказал лорд и потянулся к двери, видимо, собираясь выйти.
– Чтоб ты сдох, – прошептали мы обе, не выдержав.
Но лорд нас то ли не услышал, то ли проигнорировал, все-таки мы уже очевидно проиграли.
В момент, когда мужчина коснулся ручки двери, появилась быстрая световая вспышка, и лорд упал на пол без движения.
– Что это было? – спросила я риторически, но сестра ответила:
– Думаю, это наша кровь, соединившись, вызвала какой-то эффект. Ведь она – это магия.
Я просто кивнула, так как училась гораздо менее прилежно, чем моя сестра. Только почему-то была уверена, что наше желание тоже могло сказаться. Уж очень мы хотели избавиться от этого жениха. И, кажется, получилось. Я поднесла пальцы к его губам и не ощутила дыхания. Преодолевая брезгливость, склонилась и приложила ухо к его груди. Сердце не билось.
Мы убили жениха.
Я села обратно и осмотрелась. Одна из наших небольших сумок выпала из-под сиденья и вывалила всё содержимое. Моя сумка. Разноцветные чернила любила только я. Что имеем? Один сломанный и один целый амулет, два поддельных документа и один труп.
– Раздевай своего жениха, – сказала сестре, поднимая все свои склянки с чернилами. Те, что были для зелий, оставила валяться в карете. Они мне сейчас не потребуются.
К счастью, документы не пострадали, и я взяла их в руки, внимательно изучая оттенок чернил.
– Ты рехнулась?! – воскликнула сестра, не отличающаяся умением подбирать слова.
– Уважаемая сестрица, изволь не орать, чтобы к нам не подумал никто из свиты заглянуть. И сними, пожалуйста, одежды со своего бывшего жениха. Умоляю, побыстрее, – сказала, сдерживая злость изо всех сил.
Я понимала, что Ника сейчас пережила слишком многое, чтобы давать ей это задание, но нам нужно спешить. К тому же, я знала, что моя сестра не так уж хрупка и слаба, как может кому-то показаться.
Вернулась к документам. Достав чистый листок из сумки, я поджала ноги, потому что Ника стала перемещаться и пытаться двигать, наверняка, тяжелое тело мужчины, отчего небольшая карета стала совсем тесной. Вжавшись в угол и устроив на скамейке и ноги тоже, открывала по очереди баночки чернил и делала мазки на чистой бумаге, подбирая наиболее близкий к документу цвет.
Вот что я умела, так это подделывать почерки. Отточила эту способность, чтобы скрыть от матери и отца те кляузы, что писали на меня домашние учителя. К тому же, у меня вообще хорошо получалось работать руками. Несколько десятков букв “а” на листочке, и я научилась писать ее точно так же, как и тот клерк, что оформляет эти документы.
Мазок чернил. И вот в документе уже не Рик Мелье, а Рика Мелье. Один из амулетов уже уничтожен, а значит, изображать парня сможет только одна из нас. И это буду не я. Мужчину я собиралась изобразить только сейчас.
Разложив бумаги на скамейке, чтобы те обсохли, стала снимать свое пышное платье и заметила, что на руке у меня все еще кровь. Как и на лице, наверное. Смочила питьевой водой тряпку и протерла все те места, на которых могла она оказаться. Только волосы не сильно отмывала, так как рана на голове отзывалась болью на прикосновения.
После этих действий пришло время надевать то, что сняла с лорда сестра. Даже если Ника в силах изменить с помощью артефакта мне не только внешность, но и одежду, я была против. Каждая кроха ее силы и навыков артефактора скоро пригодится в полной мере.
Когда была уже в мужской одежде, морщась от брезгливости и запаха пота, я в очередной раз опустила взгляд на труп в исподнем. И поняла, что это слишком, мои ноги и так дрожат, что стоять трудно. От вида бледных, в цвет мужских панталон, ног мужчины меня сильно затошнило, что аж голова закружилась. Сглотнув вязкую слюну, я накрыла бывшего жениха собственным же платьем. Подумаю потом. Пока нельзя мыслить о том, что натворили. Нужно соображать, как выйти из ситуации и не загреметь в тюрьму.
– Превращай меня в… – запнувшись я кивнула в сторону своего платья, – … него.
Ника поджала губы и протянула руку к моему амулету. Глаза у нее болезненно покраснели и странно блестели, а руки дрожали. Мы обе сейчас держались из последних сил.
Когда сестра кивнула, я не стала перепроверять, мы и так слишком долго копошились в стоящей, наверное, посреди дороги карете. И почему никто еще не устроил скандал?
Открыла дверь и вышла, сразу захлопнув ту за собой. Только, уже спускаясь по ступенькам кареты, поняла, что все еще в легких туфельках. Сапоги-то лорда я надеть забыла! Вот черт!
Хотя, пусть думают об этом мужчине, что хотят. Он же, по идее, только что с двумя парнями развлекался. Сделать репутацию этому мужику еще хуже теперь практически невозможно. Особенно сейчас, когда он труп.
Прервав мысли, я махнула рукой многочисленной страже. Говорить нельзя, не факт, что артефакт меняет голос. Обвела взглядом городскую улицу. Она буквально опустела, что не удивительно, свита у нашего жениха была огромной и вооруженной до зубов. Похоже, отчим выбирал кого побогаче. Что неудивительно. Вопрос в другом, где наши люди? Но спрашивать не стала и недоуменно подняла бровь, когда увидела, что никто моего предыдущего жеста не понял.
– Выдвигаемся, сэр? – робко уточнил парнишка, который как раз и открывал дверь.
Я кивнула и поднялась на ступеньку, собираясь вернуться в карету.
– Вертай карету, – вскричал бугай, который похоже был одним из командиров лорда.
Они меня не так поняли.
– В Магическую Академию! – крикнула раздраженно и хлопнула дверью, спрятавшись в карете. Надеюсь, мой рявк был достаточно злым и мощным, чтобы никто не подумал уточнять, а чего это у их лорда с голосом случилось.
Карета тронулась. Только вели ее теперь не мамины люди, а толпа жениховской свиты. Следующий час длился бесконечно. Мы с сестрой не разговаривали, хотя стоило бы очень многое обсудить и проговорить план. Но мы просто сидели и смотрели в стену или на руки, но только не на пол, на котором лежал ОН. И не на друг друга, ведь я все еще выглядела, как лорд, а Ника держала в руках окровавленный платок, которым вытерла свои губы и порез на груди.
Почувствовав, как дорога стала ровнее, я отодвинула штору и увидела крышу Магической Академии. Скоро подъедем. Хватит дрожать, пора действовать. Схватив сапоги, натянула их на свои ноги. Они, кстати, у меня все еще оставались женственными с крохотными пальчиками и небольшой стопой, тогда как руки были мужскими, прям копией лордовских. Определенно, у Ники уже кончаются силы. Да и сложно, наверное, так много работать с мощными артефактами. Но сейчас ей придется постараться еще сильнее.
– Сможешь изменить голос? Хотя бы просто на более грубый, – сказала, гася в себе чувство жалости к сестре. Она справится. Мы справимся.
Ника снова подержала в руках мой артефакт, выпустив его, пошатнулась и села. Ее усталый взгляд упал на документы.
Я же выглянула из кареты и громко приказала свите:
– Свободны.
Удивительно, но вся толпа мужиков послушалась, и, запрыгнув на коней, они стали отъезжать. Я встретилась взглядом с теми же самыми командиром и пареньком.
– Все свободны.
– Но, сэр, кто же будет вести вашу карету? – Этот парень, похоже, или самый новенький, или самый смелый. Остальные действовали беспрекословно.
– Мне повторить? – вздернула бровь и улыбнулась, стараясь спародировать ту ухмылку, что видела у лорда, когда он почувствовал удовольствие от страха моей сестры.
Захлопнула карету, услышала цокот удаляющихся лошадей. У них было немного времени, так как перед уходом мужчины поставили карету на краю дороги. Видимо, подумали, что лорд решил продолжить уединенные развлечения перед тем, как отправить невесту в Академию.
– Ты будешь девушкой? Значит, отдашь мне единственный рабочий артефакт, – сказала Ника. Но как-то безжизненно, ведь она тоже понимала, как мы влипли.
Я осмотрела покореженный металл артефакта на груди сестры, ее жесткие черты и укороченные артефактом волосы. В общем-то сломанный артефакт еще работал, пусть и плохо. Если перетянуть грудь, то даже может сойти за мальчика.
– Нет, рабочий амулет достанется ему, – я ткнула в сторону мертвого лорда. И не откладывая в долгий ящик, сняла с себя амулет. По телу пробежалась рябь удовольствия из-за избавления от чужой личины. Приподняв голову мужчины, надела на него бляшку.
– Ник, преврати его во что-то менее похоже на мертвого лорда. Ну, в фикус, например, – сказала, слегка улыбнувшись. Мне не было весело, но хотелось разрядить обстановку.
– Ты просишь невозможного! – возмутилась Ника, продолжив мою мысль.
– В мешок с картошкой? – предложила я еще вариант, но она отрицательно мотнула головой. – Стол? Швабру? Саквояж?
Но сестра отметала все варианты.
– Я не смогу настолько его изменить даже при помощи такого мощного артефакта, – признала Ника поражение.
– Ладно, пусть походит на труп, – сказала я, подняв руки в жесте сдаюсь. – Только на тот, за который не сажают. В скелета, например. Ну, как у учителя биологии, помнишь?
Сестра задумалась, но уже сразу не отметала предложение.
– И как мы объясним, что привезли скелет в Академию? – спросила она, похоже, решив, что шанс превратить лорда в скелета есть.
– Скажем, что это Йорик. Семейная реликвия. Талисман на плодотворную учебу. В общем, придумаем что-то.
– Но я не смогу сделать его полым. Он будет на ощупь, как… – Ника вздрогнула, как будто ее пронзил приступ тошноты, – …как этот лорд.
– Значит, по семейным преданиям, Йорика не могут трогать посторонние! Все, приступай, – сказала, пока моя решимость совсем не исчезла, и я не скатилась в истерику. Вышла из кареты и влезла на козлы. Похоже, в академию ехать все-таки нужно. Там пропускная система, и свите их мертвеца будет не так просто пробраться. А о том, куда девать труп – подумаю позже.
Но сестра тоже выглянула, выловив меня за край мужской одежды, которая сейчас на мне висела мешком.
– Слушай, может, тогда и мой документ исправишь. Как мне быть парнем, если оставшийся артефакт так слабо работает?
– Я помогу тебе зельями, – ответила.
– У-у-у, – горестно, куда более горестно, чем, когда мы час назад убили человека, взвыла Ника.