Гром гремит дважды. Капкан

Глава 1
Моё маленькое королевство

Дом, который Джиан нашёл по моей просьбе, находился в на удивление приличном районе Шужуаня. Ровные дороги, улыбчивые соседи, низкий уровень преступности. Люди, жившие здесь, оберегали свой островок уюта от злых и холодных волн окружающего мира.

Я мог бы быть доволен. Мог бы жить тут припеваючи на выданные кланом Чжоу деньги, подумать о детях, которым мог бы дать прекрасное образование… Чёрт, да самое лучшее! Я мог бы даже послать их учиться за границу, в какое-нибудь из тех учебных заведений, одно название которых заставляет всех благоговейно округлять глаза.

Только один момент отравлял идиллию: Кианг. Нет, я совершенно не хотел, чтобы мои дети жили в мире легальной наркомании. Мои дети должны быть сильными и независимыми, с трезвым и незамутнённым взглядом на реальность. Я глотку себе перегрызу, если мой ребёнок встанет в очередь за таблетками с кровью Кианга только потому, что без зависимости его не примут в приличное учебное заведение. «Нам не нужны проблемы с дисциплиной. Поэтому мы вынуждены принимать превентивные меры, надеюсь, вы понимаете, господин Ченг. Кроме того, как показали исследования, студенты, принимающие эти таблетки, демонстрируют в среднем на десять процентов лучшие результаты в учёбе и в спорте…»

«Не дай вам бог жить в эпоху перемен», – сказал Конфуций. Видел бы старик эту эпоху… Без шума и погромов мир менялся полностью. Войны и революции, изобретение атомной бомбы, эпидемии, телевидение, интернет – всё это осталось далеко позади. Все эти явления, менявшие облик человечества, теперь выглядели для тех, кто имел глаза, чтобы смотреть, детскими забавами по сравнению с тем, что принёс Кианг.

И кто мог его остановить? Гуолианг был прав: в этом мире такой силы не было. Как обстоят с этим дела в других странах, я пока не знал, ведь таблетки не освещались в новостях, а других контактов с внешним миром у меня не было. Я возглавил шестой клан, но пока что от этого проблем было больше, чем пользы. Однако иначе я поступить не мог. Мне нужно было сделать хоть что-то конкретное: зажечь маяк, поднять флаг, под который могли бы собираться те, кто хотел для себя и своих детей человеческого будущего.

Политиком я не был никогда. Я мог быть ментом, мог быть бойцом, тренером, избранным – много кем. Но не политиком. Поэтому вокруг меня всё время что-то происходило, и я с трудом успевал на это реагировать, не имея ни малейшего понятия, правильно ли поступаю.

Впрочем, одним важным политическим умением я всё же обладал: умел принимать решения и хранить при этом такое выражение лица, будто даже слово «сомнение» мне неизвестно. С таким выражением лица я ложился спать, просыпался, завтракал, выходил из дома и занимался той работой, к которой привык. С поправкой на то, что теперь у меня не было законного права ею заниматься. Что создавало трудности, но вместе с тем и развязывало мне руки. Кропотливый сбор доказательств, задержание по всем правилам, бесконечные салки с адвокатами – всё это осталось в прошлом. Мы, я и те, кто захотел присоединиться к новопровозглашённому клану Ченг, действовали по куда более простой схеме: найти и уничтожить.

Сегодня был один из важных, ключевых дней. Я вышел из спальни. Ниу там уже не было, она всегда просыпалась раньше меня и убегала в кухню готовить. В гостиной обнаружил Гуолианга с трубкой. Поначалу я делал ему замечания, чтобы шёл дымить на улицу, но, поскольку никого он, похоже, не напрягал своими привычками, в итоге забил.

– Ну, как дела, старик? – спросил я, зевая и переключая мозги с мечты о кофе на предвкушение крепкого чёрного чая. – Что говорят звёзды?

С чувством юмора у Гуолианга было так себе. Он сурово посмотрел на меня и, выпуская облачка дыма изо рта, сказал:

– Я не разговариваю со звёздами, Лей. Я лишь слышу, о чём шепчет ветер.

– Да-да, как скажешь. И что, прогноз благоприятен?

Всё ещё насупленный Гуолианг кивнул:

– Будет удача. Большая удача. И она поведёт тебя далеко-далеко, к самой цели.

О, это что-то новенькое. Хотя и слабо верится. Мы сегодня по плану должны были взять одного из торговцев средней руки. Не из тех, что стоят на улицах, а рангом повыше. Так что куда меня поведёт сегодняшняя удача – вопрос открытый.

Вопрос, кто такой Гуолианг, тоже был очень интересен, и ответа на него я пока не нашёл. Ни «допрос с пристрастием», ни наблюдения не дали ничего. На избранного духом Гуолианг не походил, да и сам категорически отметал такую возможность. Однажды, правда, обмолвился, что, возможно, у него есть предрасположенность, но ни один дух на него так и не позарился, вот и получилось, что получилось. Но вообще-то Гуолианг, не особо заморачиваясь определениями, считал себя шаманом.

Он мог немного видеть будущее (сам этого так не называл, бубнил что-то про какие-то переплетающиеся нити и идущие по ним вибрации, но факт оставался фактом: будущее он предсказывать умел, пусть недалёкое и малозначительное), а также легко находил потерянные вещи. Бормотал что-то, когда дождевые тучи задерживались над посёлком и Ниу начинала грустить – вскоре тучи расходились и светило солнце. Гуолианг делал много разных вещей, странных для меня и Ниу, но вполне привычных и понятных моей «матери», госпоже Кингжао.

В основном же он просто сидел в плетёном кресле и курил трубку. Это в первой половине дня. Ближе к вечеру Гуолианг как-то незаметно менял трубку на крохотную рюмочку, которую потихоньку, раз за разом, наполнял местной водкой. Сам я эту вонючую дрянь, похожую на ту водку, которую продавали у меня на родине, разве что крепостью, не стал бы пить даже за большие деньги. А Гуолианг, которому сравнивать было не с чем, употреблял с удовольствием. Видимо, поселившись в моём доме, решил, что обрёл здесь наконец-то тихую гавань. О том, что такое алкоголизм, то ли не знал, то ли в своём чудесном возрасте и при своём состоянии здоровья такой ерунды уже не опасался. Ему нравилось, как ледяной напиток обжигает нутро, и Гуолианг с головой отдавался этому процессу. Я не возражал. Читать лекции о вреде алкоголя старику, одной ногой стоящему в гробу, было бы по меньшей странно. Пусть уж доживает оставшиеся дни так, как нравится.

– А в тебе я вижу сомнение, – выдал вдруг Гуолианг.

– Да ну? – заинтересовался я.

– Не позволь ему завладеть твоим сердцем, Лей. Другой надежды у нас не будет.

– Не волнуйся. – Я похлопал его по плечу. – Никаких сомнений во мне нет.

Гуолианг кисло улыбнулся половиной рта.

– Не всегда самому виднее, что происходит у тебя внутри. Я вижу дальше и глубже, Лей. Потому и предостерегаю. Это – война, в которой нельзя проиграть. Слишком многое стоит на кону.

Я не стал спорить. Развернулся и пошёл за стол. Пожелал доброго утра матери и Ниу. Сел на своё обычное место, подвинул к себе тарелку. Мыслями я уже был там, снаружи. Ниу, чувствуя моё настроение, притихла, хотя они с матерью только что живо что-то обсуждали. Ну, вернее, Ниу обсуждала, стараясь за двоих. Мать Лея Ченга была не сказать чтоб сильно разговорчивой.

В каком-то смысле китайские женщины были моим идеалом. За всё время совместного житья между ними не было ни одной ссоры, ни одного выяснения отношений. Я мог сутки не появляться дома и даже не позвонить, а когда возвращался – мне были неизменно рады. Учитывая то, какую жизнь я себе выбрал, это было очень кстати. В том, что Ниу никуда не денется, я не то что не сомневался – считал даже мысль об этом безумием. Воздух никогда не сделается твёрдым, вода не загорится, а Ниу не уйдёт, как сделала когда-то моя жена. При этом Ниу не претендовала на то, чтобы понимать, чем я вообще занимаюсь целыми днями. Она принимала как должное те клочки внимания, которые я мог ей уделить, никогда не роптала и не просила большего.

В отличие от матери. Та постоянно пыталась осторожно навести мосты для более близкого общения.

– Лей, ты сегодня придёшь к ужину? – спросила она.

– Угу, – буркнул я, даже не вдумавшись в смысл вопроса. Моей задачей было как можно скорее покончить с завтраком и уйти.

– Хорошо, – сказала мама. – Мы тогда приготовим твои любимые…

Какие блюда были любимыми у Лея Ченга до того, как в его теле очутился я, мне слушать было неинтересно, и я словно отключился. Быстро прикончил еду, допил чай и встал.

Ниу проводила меня до двери. Я собирался обуться, но вдруг резкий запах ударил даже не в ноздри, а непосредственно в мозг. Я выпрямился.

– Что случилось? – испугалась Ниу, заметив выражение моего лица.

Случилось то, из-за чего в своём родном мире я в конечном итоге сделался лучшим. Наркотики я умел чуять вернее, чем специально обученные собаки, на таких расстояниях, которые собакам и не снились. В первый же день в этом мире знакомый запах вывел меня из равновесия. Я отказался принимать таблетку и попал в карцер. Впоследствии приучил организм не реагировать так остро. Мне приходилось хранить эти таблетки, спать на них, даже глотать их – и если бы я продолжал воспринимать запах по-прежнему, сошёл бы с ума. Пришлось «перенастроить» организм.

С тех пор всё изменилось. Мой текущий статус позволял держать таблетки подальше от дома. Ниу, которой я так и не рассказал, что она избавилась от зависимости, продолжала принимать безвредные витамины, свято веря, что это – клановые таблетки, которые я невероятными усилиями днями и ночами добываю для неё. Организм расслабился, привык чуять дрянь лишь на улице, на работе, как прежде. Поэтому сейчас меня буквально тряхнуло.

– Ничего, – сказал я и надел кроссовки. – До вечера.

Одевался теперь так, как привык за годы работы в Управлении – джинсы, кроссовки, тёмные футболки без принтов и надписей. Кобуру прятал под лёгкой курткой. И стригся коротко – хотя Джиан по поводу моего облика изворчался, что главе клана надо бы выглядеть более презентабельно. Для начала хотя бы отрастить волосы, носить на шее цепь толщиной в палец и приступить к увлекательнейшему процессу забивания тела татуировками.

Поцеловав на прощание Ниу, я открыл дверь и вышел на крыльцо. Взглядом тут же нашёл источник запаха. По улице шла девушка в джинсах и кожаной расстёгнутой курточке, под которой виднелась белая майка с эмблемой какого-то бренда. Для кого угодно девушка выглядела бы на высший балл, но не для меня. Исходящие от неё волны одуряющего запаха заставляли кулаки сжиматься. Я смотрел на неё – и ненавидел.

А девушка, почувствовав пристальное внимание к своей персоне, повернула голову, улыбнулась и помахала мне рукой. Я заставил себя махнуть в ответ и даже выдавил улыбку. Девушка подошла к двери дома напротив нашего. Я думал, она позвонит, но девушка меня удивила – брякнула ключами и отперла дверь самостоятельно. И только когда дверь закрылась за её спиной, до меня дошло, что ещё было необычного в этой девушке.

Она не была китаянкой. Европейский тип лица, светлая кожа, волосы цвета спелой пшеницы. Вот так номер…

– Русская, – произнёс негромкий голос у меня за левым плечом.

– Что?

Я обернулся и увидел Дэйю. Она всегда появлялась, когда была нужна. Где жила, как – не рассказывала. Иногда вовсе казалось, что Дэйю – призрак. Что-то вроде моего личного духа-хранителя, а не человек.

– Она сняла этот дом три дня назад. Приехала из России, вроде как журналистка. Зовут Natazsha Smi’noffa.

– Наташа Смирнова, – произнёс я легко и просто имя, из которого Дэйю сделала маловразумительный набор звуков. – Ты в курсе, что она сидит на наркоте? Или торгует.

Дэйю отрицательно мотнула головой.

– Выясни, – приказал я.

Дэйю задержала взгляд на мне, будто пытаясь определить, насколько я уверен в своём праве отдавать какие-либо приказы. Уже не раз так делала, словно испытывая меня на прочность – как будто до сих пор не была уверена, что вступила в клан Ченг и признала меня его главой. В итоге, впрочем, кивнула:

– Хорошо, завтра займусь. Или сейчас?

– Завтра. Сегодня ты мне нужна. Поехали.

Я шагнул вниз с крыльца, и тут же подъехал автомобиль, за рулём которого сидел Джиан. В моём маленьком королевстве всё работало как часы. Я открыл заднюю дверь, решив изобразить джентльмена, и жестом пригласил Дэйю внутрь. Она уселась с каменным выражением лица, словно бы так и надо.

Не все китайские женщины были одинаковыми. Дэйю ломала стереотипы, даже не задумываясь. Например, для начала, она была убийцей.

Глава 2
Трудовые будни

Джиан, зевая, вёл неброскую машину, которую выбрал и купил сам, выслушав мои пожелания: «Надёжная, неприметная, и чтобы можно было погонять, если надо». Вопросов Джиан практически не задавал, за счёт чего нравился мне всё больше и больше. Лучший сотрудник организации, которой не существовало.

Мы с Дэйю сидели на заднем сиденье.

– Русская, говоришь? – задумчиво сказал я.

– Да, – коротко ответила Дэйю, глядя в окно.

Занятно. Мысль о том, что в этом мире тоже существует Россия, меня раньше если и посещала, то только так, по касательной. А она – есть. И как там, интересно?

Я вздохнул.

– Скучаешь? – Дэйю внезапно решила проявить чуткость.

Скучал ли я по Родине? Вот уж не знаю… Попав в этот мир с потерей памяти, я успел тут адаптироваться, прежде чем память вернулась в полном объёме. А когда вернулась – всё завертелось слишком быстро и насыщенно, чтобы было время о чём-то тосковать.

– Терпимо, – ответил я Дэйю в той же короткой отрывистой манере, в которой предпочитала общаться она.

– Может, вам стоит познакомиться? – предположила она, повернувшись ко мне. – Найдутся общие темы для разговоров…

– Нет, и ты знаешь, почему.

– Ах да, твоя непримиримая борьба с наркотиками, ясно.

И отвернулась. Ну и зачем, спрашивается, она осталась со мной? Из каких соображений?

Я хватал всех подряд уродов, замешанных в этом дерьме, лелея надежду найти ниточку, ведущую к Киангу. Плюс старался как можно сильнее навредить всей этой системе. Системе, которую бережно вырастил Кианг, чтобы однажды пустить по ней свои особые таблетки. Если все торчки Шужуаня станут зависимы от Кианга, станут, как утверждает Дэйю, подчиняться ему, не раздумывая… Представлять это не хотелось. Проще работать не покладая рук, чем воображать конец света.

Джиан свернул в нужный переулок и припарковал машину за другой – синим седаном с грязными стёклами. Опустил стекло, закурил. Я не сделал ему замечания – сегодня вредная привычка Джиана была частью нашей маскировки.

Из седана вышел Ронг. Потянулся, зевнул, будто только что проснулся. Дело, в общем-то, обычное. Местные нередко так много работают, что прямо в машинах и вырубаются, не успев доехать до дома. Поспят – и на вторую работу. Или на третью. В погоне за мечтой однажды вырваться из этого круговорота и начать жить по-человечески.

Ронг достал сигарету, сунул в рот, похлопал себя по карманам, беззвучно выругался. Огляделся, «заметил» наш автомобиль и вразвалочку подошёл к открытому окну.

– Друг, прикурить не будет? – спросил он нарочито громко.

– Будет, – проворчал Джиан и щёлкнул зажигалкой.

Ронг затянулся, выпрямился, посмотрел в небо.

– Ну как дела? – спросил я.

– Да никак, – отозвался Ронг. – Сидит дома.

– Точно дома? Если он тебя заметил и свалил незаметно…

– Да точно тебе говорю. Минут пятнадцать назад занавески колыхались.

Это, конечно, ни о чём не говорит. «Колыхатель занавесок» установить – пара пустяков. Ещё можно зажечь свет и посадить манекен у окна. Поставить таймер на свет. Включить радио. В общем, способов создать впечатление, что дома кто-то есть, вагон и маленькая тележка. Я посмотрел на окно третьего этажа в многоэтажке напротив.

– Ладно, – сказал Ронгу. – Добивай и езжай домой отсыпаться.

– Есть, – коротко отозвался он и отошёл к своей машине.

Со стороны всё выглядело совершенно естественно: прикурил, поболтал с незнакомцем о погоде и пошёл восвояси.

– Точно хочешь брать сегодня? – спросила Дэйю, когда Ронг укатил.

– Да, – кивнул я. – Мы уже всё видели. Вряд ли он покажет нам что-то большее.

– Как скажешь. – По её холодному тону невозможно было сказать, осуждает она моё решение или, напротив, благословляет. Мне, правда, ни того, ни другого было не нужно.

Парень, за которым мы следили, носил лаконичное имя Йи и был как раз одним из торговцев средней руки. К нему обращалась вся мелкая шушера, толкающая товар на улицах и в клубах. Йи работал с ними по-разному. Одни должны были платить сразу, другие брали товар, а рассчитывались уже потом, в определённый день месяца. Наверняка существовали и разные тарифы. Бизнес, что тут скажешь.

– Мне что-то делать? – спросил Джиан, выбросив окурок.

– Нет, мы сами, – покачал я головой. – Сиди в машине, не лезь на рожон.

– Да было бы куда лезть. Шпана ведь…

– Ну, шпана не шпана, а ствол носить вполне может. Или хотя бы нож.

– Видали мы таких…

– Джиан. Не геройствуй, когда не надо. У тебя другая работа. Договорились?

Джиан нехотя кивнул. В последнее время я стал замечать, что спокойная жизнь его несколько тяготила. Джиану явно хотелось драйва, но он держался. Если раньше просто уважал меня и верил мне, то теперь ещё и чувствовал себя по гроб жизни обязанным за то, что я легко и просто снял его с зависимости. В тот день, когда мы захватили завод Чжоу, мы сделали не так много таблеток на моей крови, как хотелось бы. Расходовали экономно. Джиан и остальные пацаны из Цюаня стали первыми «подопытными», и эксперимент прошёл удачно. Ни один больше не вспомнил о клановых таблетках. И пусть раньше Джиан хорохорился, говоря, что не так уж они его напрягают, но всё же, сбросив с плеч этот груз, вдохнул свободнее.

Мои таблетки были единственным козырем нашего клана, единственной причиной, по которой к нам постепенно стекались люди. И эти люди оставались верными – не за счёт зависимости, а за счёт элементарной человеческой благодарности.

Был ещё такой аргумент, как деньги, но тут я был очень осторожен. Да, я располагал серьёзной суммой. И по идее, она требовала вложения. Нужно было покупать или открывать какие-то фирмы, которые давали бы рабочие места моим парням и укрепляли могущество клана. Но такая деятельность заняла бы меня с головой на годы и годы. С такой неповоротливой махиной, как развивающийся клан, гоняться за невидимкой Киангом было бы весьма затруднительно. И уж тем более не взять тендер на отстрел наркоторговцев.

Поэтому деньгами я распоряжался дилетантски. Оставив себе хорошую сумму на чёрный день, из остальных выплачивал парням сдельную зарплату. Они должны были быть заинтересованы в том, чтобы работать со мной. И не должны отходить далеко. Да, в бизнесе я соображал не много, а посоветоваться мне было не с кем. Но я и не собирался становиться бизнесменом.

– Выходит, – сказал Джиан.

Я сморгнул непрошеную задумчивость и повернул голову. Дэйю уже давно смотрела в сторону дома. Дверь закрылась за спиной парня лет тридцати, с короткой стрижкой. В спортивных штанах и джинсовой куртке, с сумкой через плечо, он стоял, сунув одну руку в карман, другой держал сигарету и затягивался. Острым, внимательным взглядом окинул улицу, задержался на нашей машине и резко пошёл.

– Сейчас? – спросила Дэйю.

– Нет, – покачал я головой. – Пусть возьмёт товар. Тогда.

Дэйю молча открыла дверь машины. Когда дверь захлопнулась, Дэйю уже не было видно. Она исчезла, стала невидимкой.

* * *

Джиан тронул машину спустя минут пятнадцать. Йи был опытным барыгой и любой хвост срисовал бы на раз. Любой, кроме Дэйю. Не потому, что она перестала носить красный костюм ниндзя – я бы не удивился, если бы узнал, что сожгла его на костре, а напоследок плюнула в огонь. Одевалась теперь примерно так же, как я – джинсы, неприметные футболки, кроссовки. Не знаю уж, копировала меня или в принципе предпочитала неброскую одежду. Но волосы Дэйю, ещё когда мы жили в монастыре, покрасила в красный цвет – понятия не имею, каким образом ухитрилась это сделать в обители, населённой одними мужиками-монахами и наглухо изолированной от внешнего мира. Видимо, стремление женщины к красоте способно преодолеть и не такие преграды.

Сами по себе красные волосы, конечно, не могли не привлекать внимания. Но Дэйю – избранная духом, идущая путём убийцы, умение становиться незаметной отточила ещё на службе у Кианга. Время от времени от неё поступали краткие отчёты в виде сообщений. Координаты и суть дела. Йи не торопился за товаром. Складывалось впечатление, что он тянет время. Подозревает-таки слежку? Парни вроде него доверяют своей паранойе, она жизни спасает.

– Кафе «Зелёный бамбук», – сказал я Джиану, как таксисту.

Он послушно повернул руль.

– Тебе ничего здесь не кажется странным? – задумчиво спросил Джиан.

– Где – здесь? С Йи?

– В Шужуане, я имею в виду.

– А в чём дело?

Джиан помолчал, сосредоточенно следя за дорогой. Потом изложил свои подозрения:

– Ну… Я с наркотой никогда не марался. Но жил не с закрытыми глазами, если понимаешь, о чём я.

Я кивнул. Как не понять. Для того чтобы не видеть, что творится в мире, нужно действительно быть слепым. Или наивным до безумия.

– Там, где я жил, этим делом занимались Чжоу. Ты понимаешь. Им особо нечего было бояться. И всё-таки они были осторожны.

– Как так – нечего? Я немного изучал этот вопрос. Правительство не благословляет наркоторговлю.

– Ага, ага, – покивал Джиан. – Оно и не благословляло. Парней брали, сажали за решётку. Вскоре поступала бумага от клана, и их выпускали. С извинениями, поклонами, но без изъятой дури. И вот эти потери парням приходилось восполнять из своего кармана. Поверь, многие предпочли бы получить срок в государственной тюрьме, чем оказаться в долгу у клана, пусть даже собственного. Тех, у кого было немного порошка на кармане, такие вещи действительно особо не парили. Но если кого брали с чемоданом… Сам прикинь порядок чисел.

Я прикинул. Для меня сейчас – карманные деньги, конечно. Но для человека, который вынужден работать, чтобы зарабатывать на жизнь – это петля на шее.

– Ну так и что насчёт Шужуаня? – напомнил я про начало разговора.

Джиан затормозил на перекрёстке, достал сигарету, посмотрел на меня. Я, поморщившись, кивнул. Ладно уж. Я – избранный, если что – решу проблему с любым нападением. Да и вряд ли здесь кто-то на нас позарится.

– Здесь, по сравнению с там, никто вообще не боится, – пробормотал Джиан невнятно, прикуривая сигарету.

– То-то Йи уже полдня круги наматывает, – усмехнулся я.

– Ну, Лей, ты же умный. Сложи два и два.

Я смотрел на Джиана с недоумением. Он вздохнул и сам дал ответ:

– Он боится нас. Про наш клан пошли слухи. И сам видишь, барыги всё на ходу меняют. До нас они тупо не умели прятаться.

А ведь точно. Наша бурная деятельность по зачистке Шужуаня от наркоты не могла не сделать клан Ченг героями слухов. Тут были как свои плюсы, так и свои минусы. С одной стороны, страх – залог порядка. С другой – наши цели стали гораздо лучше прятаться, что создавало определённые неудобства.

Я помолчал, вспоминая и обдумывая. Нехотя признал, что Джиан прав. Такой беспечности от наркодельцов можно было ожидать в трущобах, где родился Лей. Но здесь, в городе, где меня в первый же день повязали на вокзале за попытку помочь женщине вернуть украденное, всё должно быть куда как суровее. Однако барыги не владели даже искусством «закладок». Товар передавался с рук на руки едва ли не прилюдно.

– Тут ведь всё просто, – развивал мысль Джиан. – Закон – и точка. Нет никого большого и сильного, мы бы знали. За особо крупные размеры – смертная казнь. А всем как будто бы плевать. Почему?

Джиан сделал рукой с сигаретой красивый жест, словно предлагая мне высказаться по этому поводу. Почему… Ну, варианта на самом деле два. Либо представителей закона мало, они слабы и им плевать на все свои функции, кроме самых очевидных. Либо полиция получает свою долю и живёт себе припеваючи. В последнем случае мы мешаем их бизнесу, а значит, однажды придётся с кем-то говорить на эту тему.

– Если Кианг хорошо вложился в развитие сети в Шужуане, он, надо думать, обеспечил юридическую защиту, – сказал я. – Не зря про него говорили, как про основателя шестого клана.

– Так Ченг, значит, седьмой? – притворился расстроенным Джиан.

– Ченг пока – детская самодеятельность, – огорчил я его ещё больше. – Никакой реальной власти.

– Печально… – и, вздохнув, Джиан добавил: – Пацаны недовольны, знаешь ли.

– Чем же? – холодно спросил я.

– Не притворяйся, что не понимаешь. Под другими кланами было стабильно. Жильё, работа, уверенность в завтрашнем дне. А тут ты сам говоришь – детский сад.

– Кто-то хочет уйти? – всё тем же тоном спросил я.

– Не. Про «уйти» разговоров нет – по крайней мере, пока. Но парни не понимают, что они делают. Зачем. И, наверное, скоро начнут делать чуть больше, раз уж глава сам не решается. Власть. Уважение. Деньги… Про татухи ты ведь слышал?

– Угу…

Одна из тех инициатив, которые я не одобрял, но и открыто осудить не мог. Татуировки с иероглифом «Гром», которые начали делать мои ребята. Банде нужна атрибутика. Что-то, что выделяло бы их из серой массы.

– Останови тут, – сказал я, увидев, что мы приближаемся к указанному Дэйю месту. – Не светись.

Джиан послушно припарковал машину у бордюра, поднял ручник.

– Мы ведь можем очень высоко подняться, – вкрадчиво сказал он, тоном, который напомнил мне самое начало нашего знакомства, когда Джиан вот так же, едва ли не ласково, требовал от Тао таблеточный долг. – Средства есть. Я понимаю, ты занят другими делами. Но кто-нибудь может заняться этими.

– Кто-нибудь – это, например, ты? – предположил я.

– Ну не знаю. Можно найти людей поумнее. Тех, которые знают, как правильно делать. Найти людей я бы смог. Ты только скажи.

Слова прозвучали, я должен был дать ответ. Вот он, момент выбора, подкрался незаметно. И либо я делаю выбор сам, либо его сделают за меня. Ну же? Дать отмашку и смотреть, как в Шужуане поднимает голову молодая империя? Или сказать решительное «нет», потерять всех парней и остаться одному? Даже господу богу неизвестно, какой из двух вариантов скорее приведёт меня к цели.

До сих пор я рассчитывал на очень простую стратегию – добраться лично до глотки Кианга и перегрызть её. Но пока эта стратегия никак себя не оправдала. Кианг всегда оказывался на несколько шагов впереди.

Что если мой подход несостоятелен? Можно ведь найти и другой. А именно – создать структуру, способную столкнуться со структурой Кианга. Битва титанов. Война вместо жалких диверсий. Да, создание этой структуры вывалит на меня целую тонну проблем, что бы ни говорил Джиан, одним кивком дело не ограничится. Но есть ли другой путь?

Завибрировавший в руке телефон избавил меня от необходимости решать здесь и сейчас. Я бросил взгляд на экран.

– Жди звонка, – бросил я Джиану и открыл дверь. – Потом поговорим.