Лакки Старр и пираты с астероидов (пер. А.Анпилов)

Глава девятая
Астероид, которого не было

Лакки выглядел совершенно спокойным.

– Вы правы, я вам не верю. Вы должны знать свой собственный адрес.

Отшельник виновато похлопал ресницами и мягко сказал.

– Увы. Тем не менее я не знаю.

– Если этот человек нарочно… – вскипел Кон вей.

Лакки перебил его:

– Терпенье, дядюшка! Я думаю, у мистера Хансена найдутся объяснения.

Все уставились на отшельника, ожидая, что он скажет.

Космические координаты выполняли функции долготы-широты на двухмерной поверхности планет Однако в трехмерном пространстве, когда тела движутся во всех возможных направлениях, координаты вычислить сложнее.

Была основная, нулевая точка отсчета. Внутри Солнечной системы это было Солнце. Первая координата являлась расстоянием от Солнца до объекта, вторая и третья – угловыми измерениями, определявшими позицию объекта к воображаемой линии, соединяющей Солнце и центр Галактики. Зная эти координаты, зафиксированные через определенные промежутки времени, можно было вычислить траекторию движения объекта.

Корабли определяли свои координаты по отношению к Солнцу или к любому крупному телу. Например, на лунных линиях – маршрут Земля-Луна, за нулевую точку принималась Земля. Собственные координаты Солнца вычислялись от центра Галактики и Первичного Меридиана. Это было важно при межзвездных перелетах.

Что-то в этом роде должно было пронестись в голове отшельника, пока советники молча наблюдали за ним.

– Я готов ответить,– сказал Хансен.

– Мы ждем, – подтвердил Лакки.

– Я не вычислял координаты пятнадцать лет. Путешествуя на Цереру и Весту за припасами, я использовал локальные цифры. Строить таблицы не было надобности. Отсутствие занимало два-три дня, и мой камень не мог улететь далеко. Он плывет с потоком, что медленнее Цереры. Когда я возвращался, астероид относило всего лишь на сотню тысяч миль, его всегда было видно в корабельный телескоп. Курс я подправлял на глазок. Так что я никогда не пользовался стандартом.

– Более-менее правдоподобно. – Старр махнул рукой. – Теперь скажите, вы сможете сейчас вернуться на камень? У вас есть локальные координаты?

Хансен пожал плечами.

– К сожалению, нет. Все было в спешке, я и не думал туда возвращаться.

Генри усиленно засопел трубкой.

– Подождите! Подождите, мистер… э-э… Хансен. Когда вы брали астероид в собственность, вы должны были заполнить заявку в Бюро Внешних Миров. Так?

– Да. Это была пустая формальность.

– Не скажите. Там должны быть записаны координаты.

Отшельник немного подумал, потом покачал головой.

– Вряд ли это поможет. Они записали только стандартные координаты, установленные на 1 января того года. Вроде кодового номера на случай оспаривания собственности. А из одной серии цифр орбиту не вычислишь.

– Но остальные данные должны быть у вас. Вы же часто летали туда-обратно в начале своего владения астероидом.

– Последний раз я летал на Землю пятнадцать лет назад. Все записи того времени остались на камне.

Карие глаза Лакки затуманились.

– Так. Пока все, мистер Хансен. Охранник вас проводит. В свое время мы вас вызовем. И еще, – добавил он, когда отшельник поднялся, – если что-то вспомните – дайте нам знать.

– Непременно, мистер Старр.

Дверь закрылась и советники остались одни. Лакки быстро щелкнул выключателем пульта.

– Дайте мне канал для передачи.

Из Центра связи ответили:

– Предыдущее сообщение было для вас, сэр?

Я не смог расшифровать его, поэтому…

– Вы правильно сделали. Связь, пожалуйста. Настроив передатчик па координаты Бигмена.

Старр вложил в щель шифратор.

– Бигмен, – сказал он, когда тот возник на экране, – открой вахтенный журнал.

– У тебя появились данные, Лакки?

– Пока нет. Открыл журнал?

– Угу.

– Поищи там обрывок, листок с цифрами.

– Так, так. Есть. Вот он.

– Ну-ка, покажи мне его. Держи прямо. Переписав вычисления в блокнот, Лакки кивнул.

– Порядок. Можешь убрать. Теперь сиди на месте и жди следующей связи. Все. Я отключаюсь. – Экран потух и Старр повернулся к старшим коллегам. – Я прокладывал курс от камня до Цереры на глаз. Раза три или четыре делал коррекцию, используя телескоп. Вот мои вычисления.

– Я полагаю, ты собрался делать обратные расчеты? – спросил Конвей.

– Да. С помощью обсерватории мы найдем астероид.

Советник тяжело поднялся с кресла.

– Мне все-таки кажется, ты излишне оптимистичен. Но делать нечего, пойдем.

Обсерватория находилась на полмили выше комнат Совета. Здесь было намного прохладней, чем внизу, – температуру старались держать постоянной и максимально приближенной к температуре поверхности.

Молодой техник занялся распутыванием вычислений Лакки и вводом их в компьютер.

Доктор Генри калачиком свернулся в неудобном кресле, пытаясь согреться теплом трубки. Сжимая ладонями ее горячую чашку, он пробубнил:

– Дай бог, чтоб из всего этого вышел толк.

– Не помешало бы, – отозвался Лакки, изучая противоположную стену. – Знаете, о чем я подумал, дядя Гектор? А ведь в нынешнем пиратстве есть некоторая малообъяснимая странность.

Конвей повернул голову.

– Ты имеешь в виду их неуловимость?

– И это тоже. Я имею в виду, что пираты хозяйничают только в поясе астероидов.

– Что ж, они многому научились и стали осторожнее. Двадцать пять лет назад они шастали аж до Венеры и правительство провело против них наступательную кампанию. Теперь пираты держатся пояса камней и Земле дешевле избегать полетов через опасное место.

– Да. Но тогда как они поддерживают снабжение? Капитан Энтон хвастал про сотни кораблей и тысячи убежищ. Хансен говорил о сотнях отшельников, которых подкармливают пираты. И одновременно – явное сокращение числа нападений на торговый флот. Моя версия такова: пираты сами разводят дрожжевые культуры.

Один из них, Мартин Мэнью, рассказывал мне, что дежурил у цистерны. У Хансена я пробовал пищу из дрожжей, так она явно не с Венеры. Воду и кислород можно получить на спутниках Юпитера, а углекислый газ – из любого известняка. Оборудование и горючее импортируется с Сириуса. И, наконец, боевые рейды обеспечивают новых рекрутов и – женщин. Да, тот же Мэнью сообщил мне о своей семье. Вот так!

Сопоставив все эти факты, мы приходим к жутковатому выводу – Сириус создает внутри Земной империи свою инфраструктуру. Используя недовольных, которых всегда навалом, Сириус вырастил у нас под боком целую армию негодяев, готовых на все. Такой властолюбивый мерзавец, как Энтон, не задумываясь отдаст пол-империи, чтобы оставить за собой другую половину!

Советник передернул плечами.

– Бр-р-р. Однако, у тебя масштаб! Жаль, фактов маловато, чтобы убедить правительство на решительные действия. У Совета Науки есть самостоятельность, но нет, увы, своего флота.

– Именно поэтому нам нужно быстрее добыть информацию. Если мы еще не опоздали, можно поправить положение, доказав связи лидеров пиратства с Сириусом.

– Ну?

– Есть одна мысль… Я убежден, что рядовой джентльмен удачи, при всем своем недовольстве Землей, ни за что не захочет воевать с ней на стороне Сириуса. Обнаружив, что командиры обманом заманили его, он скорее свернет начальству шею, чем ввяжется в губительную авантюру.

Лакки замолчал, заметив приближающегося техника. Тот держал в руке прозрачную ленту, заполненную компьютерным кодом.

– Послушайте, – начал техник, – а вы уверены, что дали мне верные цифры?

Старр приподнял брови.

– Конечно уверен. А в чем дело?

Техник покачал головой.

– Дело в том, что ваш камень оказался в запретной зоне. Этого быть не может.

Известие поразило Лакки. Техник прав – в запретной зоне камня быть не могло. Зона – это некое пространство внутри пояса астероидов, в котором, будь там хоть один камень, он обращался бы вокруг Солнца ровно за одну двенадцатую периода обращения Юпитера. Раньше так и было: камень и Юпитер каждые несколько лет сближались в одной и той же точке и притяжение Юпитера стаскивало астероид с запретной орбиты, пока за два миллиарда лет в зоне ни одного камня не осталось.

– А ты уверен в своих вычислениях? – с надеждой спросил Лакки.

Техник пожал плечами, как бы говоря: «Я-то свое дело знаю». Вслух же он сухо произнес:

– Можете проверить с помощью телескопа. Тысячедюймовый занят, по он нам и не нужен. Для работы с близкими объектами можно использовать и поменьше. Не пройдете ли со мной?

В обсерватории было тихо, как в храме, телескопы всевозможных видов казались алтарями; в полутьме мерцали огоньки, люди склонившиеся над оптикой, не обратили на вошедших никакого внимания.

Техник провел советников в одно из крыльев помещения.

– Чарли, – обратился он к лысоватому человеку, – можешь поработать на «Берте»?

– Зачем? – Чарли оторвался от испещренных звездами фотоснимков.

– Хочу проверить эту точку. – Техник протянул компьютерную ленту.

Чарли взглянул на нее и раздраженно фыркнул.

– Тебе что – делать нечего?! Я и так знаю, что там пусто – зона.

– И тем не менее, Чарли, тебе придется проверить. Задание Совета.

– О-о! – Астроном сразу засуетился. – Сию минуту, господа.

Он врубил тумблер, послышалось негромкое жужжание моторов, далеко наверху отъехала защитная крышка и огромный стодвадцатидюймовый глаз «Берты» уставился в небеса.

– В основном, – пояснил Чарли, устраиваясь в подвесной люльке телескопа, – мы используем «Берту» для фотографирования. Церера вращается так быстро, что круглосуточные оптические наблюдения невозможны; хорошо, что ваша точка сейчас как раз над горизонтом.

Чарли прильнул к окуляру и начал поиск. Он передвигался за стволом телескопа, словно на хоботе гигантского железного мамонта. Все выше и выше. Наконец Чарли отыскал нужный сектор и навел фокус.

Помахав рукой со своего насеста, он быстро соскользнул вниз по настенной лестнице и нажатием кнопки обнажил скрытый в стене экран. Еще одно нажатие – экран на мгновение вспыхнул и залился бездонной чернотой. Пусто.

– Это и есть ваша точка, господа. – Чарли взял линейку и дал короткую справку. – Все звезды затемнены фазовой поляризацией. Видите искорку справа? Это Метис, довольно большой камень. Поперечник – двадцать пять миль, удаленность – два миллиона миль. Вот еще несколько искорок, но и они далеко – не менее миллиона миль от вашей точки, то есть вне зоны. Вот так.

– Благодарю вас, – сказал Лакки. Он был ошеломлен.

– К вашим услугам. Рад был помочь.

Назад возвращались в полном молчании. Уже в лифте Лакки сдержанно произнес: Нет, этого не может быть.

– Почему – нет? – усомнился доктор Генри – Просто твои цифры оказались неверны.

Старр отрицательно покачал головой.

– Нет. Ошибки быть не могло. По этим цифрам я долетел до Цереры.

– Ты делал коррекцию на глаз и, может, забыл вписать ее…

– Нет, я не мог этого сделать. Не мог… Постойте! – Лакки замер, глаза его остекленели. – О, дьявол!!!

– Что такое? – вздрогнул Генри.

– Все получается! Ах, черт, я все-таки ошибся! Это не начало игры, это ее конец. И может, быть слишком поздно!

Лифт мято затормозил, двери раскрылись. Лакки пулей вылетел вон.

Конвей еле догнал его и, развернув за локоть, зачастил.

– Что? Что? Что случилось?

– Я улетаю. Даже не думайте удержать меня. Если не вернусь – всеми силами, любыми доводами заставьте правительство начать подготовку к войне. И быстрее – не позже осени этого года Сириус нанесет первый удар.

– С чего ты это взял? Из-за того, что ты не смог найти камень?

– Да.

Глава десятая
Астероид, который был

Бигмен, Генри и Конвей прибыли на Цереру на корабле Лакки – «Метеоре», чему тот был несказанно рад. Теперь он мог выйти в космос на своем корабле, почувствовать под ногами родную палубу сжать в руках привычные рычаги управления!

«Метеор» был построен специально для Лакки в прошлом году в награду за его подвиги на Марсе. Внешне грациозный и элегантный, напоминающий скорее прогулочную яхту, на самом деле он был хоть и небольшим, но мощным, суперсовременным космическим кораблем. Всего в два раза превышая шлюпку Хансена, он выглядел роскошной игрушкой какого-нибудь богача, возможно сверхскоростной, но тонкой и хрупкой – не привычной к сильным ударам. Определенно, он не тянул на судно на котором стоит близко подходить к астероидам.

Однако стоило заглянуть внутрь, и первое впечатление рассеивалось как дым. Сверкающие гиператомные двигатели не уступали по мощности двигателям тяжелых крейсеров. Энергетический запас неисчерпаем, а гистерезисная защита обеспечивает безопасность при любой атаке, разве что не может устоять против снарядов линкора. Словом, в своей весовой категории «Метеору» не было равных.

Неудивительно, что Бигмен прыгал от радости, выйдя из воздушного шлюза и скинув скафандр.

– Что б его, Лакки, – кричал он. – Как я рад выбраться из этой колымаги! Чего с ней делать-то будем?

– Скоро подойдет буксир и заберет ее.

Они находились на расстоянии ста тысяч миль от Цереры, отсюда она выглядела раза в два меньше Луны.

– А скажи мне, Лакки, такую вещь – почему ты решил идти на это дело вдвоем? Мы же договорились, что ты остаешься на базе. Что изменилось?

– Все изменилось. У нас нет координат. – И с мрачным видом Лакки поведал события последних часов.

Бигмен присвистнул.

– Хорошенькое дело! И куда же мы теперь?

– Сначала на то место, где должен был бы быть камень отшельника. – Взглянув на мигающие шкалы приборов, Старр добавил: – И побыстрее.

Насчет «побыстрее» Лакки не шутил. «Метеор» рванул с места в карьер. Ускорение вжало друзей в диамагнитные кресла, которые несколько сдерживали нарастающую с каждой секундой тяжесть. Чувствительные к перепадам давления аэродатчики насытили воздух кислородом, что предотвратило кислородное голодание, неизбежное при таких перегрузках. Кроме того, тела их облегали специальные g-скафандры – обычно эластичные и легкие, при сильном ускорении они затвердевали, надежно защищая грудную клетку и позвоночник. Особый нейлоновый кушак предохранял от нежелательных воздействий область живота.

Все эти приспособления, спроектированные учеными Совета, позволяли «Метеору» набирать скорость на 20-30% быстрее любых самых современных лайнеров. Сейчас хоть ускорение и было велико, но вес же еще в два раза ниже максимально возможного.

Когда скорость выровнялась, «Метеор» был в пяти миллионах миль от Цереры, которая уже затерялась среди ярких звезд.

– Чуть кишки не вылезли… Кстати, Лакки – а твой щит с тобой?

Лакки кивнул и Бигмен неожиданно возбудился.

– Ты меня извини, Лакки, но ты хоть и здоровый, но тупой как шпала! Какого черта ты не одел его, когда полез к пиратам?

– Он был все время при мне, – спокойно возразил Старр. – С того дня, как марсиане подарили его.

Во всей Галактике только они – Бигмен и Лакки – знали, что марсиане не были анекдотичными простофилями с ферм. Это была древняя раса, прямая наследница высших цивилизаций. В эпоху, когда Марс потерял кислород и воду, жители ушли в глубину планеты. Оставив свои материальные тела, они продолжали существовать там в виде астральной энергии и стали недоступны для человечества. Один Лакки Старр чудом проник в их твердыни и вынес оттуда сувенир – то, что именовалось «мерцающим щитом».

Бигмен продолжал бухтеть.

– Нет, ты какой-то ненормальный – у тебя такая вещь, а ты не носишь.

– Что ты знаешь о щите! Эта штука не всемогуща – не накормит, не напоит и пот не оботрет.

– Ну и что. Зато в драке выручит.

– И в перестрелке тоже. Но и тут есть предел – кузнечный молот раздавит и артиллерийский снаряд пробьет. А воздух вообще проходит насквозь. Так что, если бы Динго разбил тогда лицевое окошко, – меня бы с тобой сейчас не было.

– И все-таки если бы ты одел щит – все пошло бы иначе. Я-то помню, – Бигмен хихикнул, – какой ты вернулся тогда, на Марсе. Все сияло вокруг тебя, даже лица не было видно – один шар света.

– Дешевый эффект, – сухо процедил Лакки Что толку, если б я напугал их. Пираты сбежали бы с «Атласа» и взорвали бы корабль. Конец – один. Не забывай – щит он и есть щит. Не больше не меньше. Он – не оружие, а доспехи.

– Так что, пусть он теперь пылится, что ли? – воскликнул Бигмен.

– Не волнуйся, надо будет – щит сработает на все сто. Чем позже враг прознает о нем, тем больше он произведет эффекта. – Лакки взглянул на приборы – Приготовься-ка к ускорению, приятель.

– А-о-у-а – только и успел пискнуть Бигмен.

На этот раз «Метеор» пошел на полном ходу. Бигмен почувствовал, как красная волна заливает глаза и кожу стягивает с костей. На пятнадцатой минуте он потерял сознание.

Когда он пришел в себя, Лакки тряс головой и хрипло дышал.

– Ну у тебя и шутки…– простонал Бигмен.

– Какие шутки, – засипел Лакки. – Но дело сделано – мы оторвались.

– От кого?

– А вот – сам взгляни,– Старр ткнул пальцем в эргограф.

Бигмен взял в руки ленту.

– Ничего особенного.

– А ты посмотри, что было полчаса назад.

Лакки развернул бумажный цилиндр. Графики напоминали Гималаи.

– Видал? Они шли за нами чуть ли не от Цереры. А как тебе эти синусоиды?

Бигмен важно покивал головой.

– Что-то такое я видел.

– Э-эх. Что ты мог видеть… Я и сам их вижу во второй раз. Корабль сирианской постройки.

– Ты думаешь, это был Энтон?!

– Или его приятель. Но плевать – на скорости мы делаем их как хотим.

– Так, так,– оживился Лакки. – Вот мы и на месте. Где-то здесь был камень отшельника.

– Вроде ничего нет,– отозвался Бигмен, вглядываясь в экран.

– По всем законам физики тут не может быть астероидов – мы в запретной зоне.

– Мог бы это и не говорить, – Бигмен принял умный вид. – Сам вижу, что в запретной.

Старр улыбнулся. Видеть-то было нечего. Вокруг горели обычные звезды. Что были бы здесь камни, что нет – невооруженным глазом отличить их от звезд на расстоянии практически невозможно. Разве только наблюдать кряду несколько часов – тогда еще можно заметить, что астероиды в отличие от звезд перемещаются по небосводу.

– Ну и что будем делать? – полюбопытствовал Бигмен.

– Осматривать окрестности. Побродим туда-сюда несколько дней.

«Метеор» вышел из зоны и направился к ближайшему скоплению камней. Один крошечный мир за другим выплывал на видеоэкраны, задерживался на полный оборот и вновь исчезал в безднах космоса. Лакки сбавил скорость, корабль чуть ли не полз, но все равно сотни тысяч миль складывались в миллионы, часы в дни, астероиды сменяли друг друга…

– Ты бы поел что-нибудь, – предложил Бигмен Лакки.

Не отрываясь от экрана, Старр автоматически прожевал бутерброд. Трое суток он спал урывками, на короткое время допуская Бигмена к дежурству.

Наблюдая очередной астероид, Лакки вдруг напрягся и глухо скомандовал:

– Спускаемся.

Приказ застал Бигмена врасплох.

– Это тот камень?! – Он прилип к изображению. – Какой-то угловатый…

– Тот или не тот – причаливаем. Надо проверить. Полчаса заняли маневры и «Метеор» поместился в тень астероида.

– Держи его здесь,– давал инструкции Лакки, – с выключенными огнями и приглушенным двигателем. Тогда пиратам будет трудно тебя найти. Эргометр сейчас на нуле, так что рядом их нет. Понял?

– Так точно.

– Далее. Не спускайся вниз ни в коем случае. Закончу – вернусь. Если через двенадцать часов не выйду на связь, сфотографируй камень со всех сторон и возвращайся на Цереру.

Бигмен набычился и упрямо скрипнул:

– Ни за что!

– Это приказ.– Старр вынул из внутреннего кармана личную капсулу.– Здесь закодированный рапорт для доктора Конвея. Только он может вскрыть ее. Информация должна быть доставлена независимо от того, что станет со мной. Понял?

Бигмен не шелохнулся.

– Что в рапорте?

– К сожалению только гипотезы. Я вернулся сюда, чтобы подтвердить их фактами, поэтому никому ничего не говорил. Но и без фактов гипотезы тоже кое-чего стоят. Конвей сможет убедить Совет и Правительство. Бери.

– Нет. Я не оставлю тебя, Лакки!

– Послушай, Бигмен, – Лакки начал терять терпение. – Я должен быть уверен, что все будет сделано так, как надо. В противном случае впредь я не смогу на тебя рассчитывать.

Бигмен закусил губу, но руку все-таки протянул. Капсула легла на его ладонь.

Лакки падал на астероид, подгоняя себя пистолетом-ускорителем. Вообще-то камень был похож на тысячи остальных. Все они были примерно одного цвета, на каждом были горы.

Но существовала одна деталь, повторение которой почти исключалось.

Приземлившись, Лакки достал инструмент, похожий на компас. Это был карманный радар. Заключенный в нем источник мог посылать радиосигнал и фиксировать отраженные волны с любого расстояния. Перед Старром стояла задача – найти пустоты в камне. И тут радар был незаменим. В случае, если на астероиде была полость, импульс частично проникал в нее и отражался от внутренней поверхности. Стрелка прибора реагировала на это характерным двойным колебанием.

Поглядывая на прибор, Лакки легко перепрыгивал через хребты и долины. Наконец пульсирующая стрелка сбилась с ритма – колебание раздвоилось. Есть! Сердце Лакки заколотилось. Астероид имел пустоты! Старр потел осторожнее – там, где вторичный сигнал будет наиболее сильным, надо искать воздушный шлюз.

Все внимание Лакки сосредоточилось на стрелке. Он и не заметил толстый магнитный кабель, змеящийся из-за скалы к его ногам.

Когда же заметил – было поздно. Кабель, как удав, мгновенно обернулся кольцами вокруг его скафандра, сжал до хруста и, приподняв, со всего размаха обрушил на камни.