Тайное наследие Нибиру

Пролог

Каждый из нас приходит в этот мир не просто так. Главное понять, кто ты, какова твоя истинная цель пребывания на Земле.

Осознание приходит не сразу…

Будучи ребёнком, я отличалась от своих сверстников. Когда дети играли во дворе, я сидела дома с книгой в руках и наблюдала за смеющимися соседскими ребятишками. Их смех и суета вызывали интерес, но казались совершенно бессмысленными. Тогда я задергивала шторы и полностью погружалась в чтение.

***

У одного из многочисленных дворов старого Херсона, на крыльце сидела темноволосая и очень красивая девочка. На вид лет пять, не больше. Прохожие улыбались, глядя на ребёнка.

Но стоило им увидеть книгу в руках малышки, и выражение их лиц тут же менялось. Девочка с упоением читала вслух совсем не детскую историю о Мастере и Маргарите, загадочном Воланде и коте Бегемоте. Воланд был её любимым персонажем. Его высказывания и отношение к людям казались настоящими и правильными.

Закрыв книгу, девочка улыбнулась и взглянула на проходивших мимо людей.

– Интересные они, но несчастливые, – тихо прошептала малышка, цитируя отрывок любимой книги. Уже тогда, в пять лет, Анна чувствовала себя чужой среди них.

Глядя в небо, она широко раскинула руки, зажмурила глаза и улыбнулась.

– Если бы у меня были крылья, – еле слышно пробормотала девочка, подставляя лицо первым весенним лучам.

Домой идти совсем не хотелось. Запихнув книгу под широкую ветровку брата, которую Анна носила постоянно с собой, девочка тяжело вздохнула и, опустив голову, поплелась в сторону дома. Тихо ступая по ступенькам тамбура, она вошла на кухню. Из гостиной доносился громкий голос бабушки, недовольное ворчание отца и резкие возгласы мамы. Малышка забежала в комнату старшего брата и прислушалась. Она отлично знала, что все говорят о ней. С тех пор, как девочке начали сниться странные сны, и она рассказала о них маме, многое изменилось. Более того, с недавних пор Аня ходит во сне. Уже не раз папа ловил её на улице поздней ночью. Проснувшись, девочка ничего не помнила.

– Да! Это снова происходит! – мамин голос звучал довольно раздражённо. – Аня снова ходит по ночам. Она часто говорит странные вещи и рассказывает о том, что летает в своих сказочных снах.

– Фантазировать в таком возрасте – нормально! – воскликнул отец и, тяжело вздохнув, вышел на кухню.

– Священнику её показать бы, – тихо вздохнула бабушка. – Сглазили ребёнка вам. В пять лет в куклы играют, да мамины платья примерять начинают. В храм её отвести нужно. Батюшка поможет!

Скрипнула входная дверь. Перепрыгивая ступеньки тамбура, в кухню вихрем влетел кудрявый мальчишка. Заглянув в гостиную, скривил лицо. Мальчик не любил, когда родители говорили о том, что его любимая младшая сестра ведёт себя странно. Фыркнув, Эрик забежал в свою комнату и заглянул под стол.

– Снова прячешься? Не слушай их, – Эрик сел на пол и прижал к себе сестрёнку. – Ты особенная! Однажды, когда ты вырастешь, ты станешь настоящей Амазонкой и покоришь этот скучный мир!

– Как та принцесса из книги, которую ты мне недавно читал? – улыбнулась девочка и крепче прижалась к старшему брату.

Только Эрик понимал её. Он был не просто старшим братом. Он был её самым лучшим другом и защитником.

С тех пор прошло пять лет. Аня училась в школе и пыталась быть такой, как все. Такой, какой мечтали видеть её мама и папа. Девочка общалась со своими сверстниками, увлекалась музыкой и рисованием. Она перестала рассказывать родителям о странных снах. О том, что каждую ночь ей снится сумеречный и разрушенный город, который кажется ей родным…

Глава 1

Выпал первый снег, и улицы покрылись серебристым покрывалом. Я сидела в классе, слушая монотонный голос нашей преподавательницы по новому предмету. "Основы религиозных культур". Подперев рукой подбородок, я открыла тетрадь и нарисовала ангела с белыми крыльями. За окном шумели старшеклассники, что постоянно прогуливали уроки. Из-за небольшого сугроба выглянула знакомая кудрявая голова. Эрик снова прогуливал школу, считая посещение уроков бесполезной тратой времени. Он говорил, что выпускной класс посещать совсем не обязательно.

– Анна! – громко крикнула учительница. – Будь добра, повтори всё то, что я сейчас сказала!

Встав из-за парты, я опустила глаза в пол. Как можно повторить то, чего ты не слышал?

– Наша Аня мечтает об ангелах! – противно засмеялся одноклассник, что сидел со мной за одной партой и схватил тетрадь с рисунком.

Я попыталась вырвать тетрадь из его рук. Послышался звук рвущейся бумаги, и мой рисунок разорвался пополам. В голове зашумело. Я почувствовала, как кровь закипела в венах и, схватив школьный рюкзак, обрушила его на голову противного мальчика. Удар был довольно сильным. Мальчишка упал на пол, схватился за голову и заплакал. Я пнула его ногой и швырнула на пол его стул.

– Вон! – отвратительно орала учительница. – Немедленно отправляйся в кабинет директора, и пусть он решает, что с тобой делать.

Я фыркнула, сложила в рюкзак книги и вышла из класса. Сжимая кулаки, захлопнула дверь и услышала, как позади меня что-то упало. Дверь слетела с петель и сейчас лежала прямо у порога.

– Что это? – побледнела преподавательница, притворно хватаясь за грудь.

– Подарок судьбы! – злобно хихикнула я и побежала по пустому коридору в сторону кабинета директора.

Через час я шла домой рядом с мамой.

– Аня, – улыбнулась мама и поправила мою шапку. – Может быть, хватит вести себя так, словно ты дикарка? Ну, подумаешь, порвал он твой рисунок. Нарисуешь новый. Я устала постоянно выслушивать жалобы от родителей, чьи дети пострадали от тебя. Драться совсем необязательно, милая. Кроме того, теперь мне придётся оплатить ремонт двери.

– Он первый начал, – фыркнула я, сложив руки на груди.

– Это неважно. Завтра утром, подойди и извинись.

– Даже не подумаю! – топнула я ногой, разбрасывая снег.

Подул холодный ветер. С неба посыпались огромные снежные хлопья. Я взглянула вверх и увидела огромное парящее белое перо. Оно красиво кружило над моей головой и упало прямо в мою тёплую ладошку. Спрятав находку под курткой, я побежала за мамой.

В доме было тепло и уютно. Папа сидел в кресле и читал газету. Увидев меня, он отвернулся и засмеялся. Отец ни разу не наругал меня. Даже тогда, когда я действительно этого заслуживала. Меня вообще никогда не наказывали, а вот Эрику доставалось регулярно. Но в этот раз мама решила проявить характер.

– Отправляйся в свою комнату и не выходи оттуда до ужина, – стараясь выглядеть сердитой, сказала мама. – И никаких книг! Хватит с тебя этой ангельской ерунды!

Замечательно! Я схватила рюкзак, закатила глаза и топнула ногой. Эрик хихикнул и подмигнул мне.

– Ну и ладно! – заорала я.

Забежала в спальню, переоделась и легла на диван.

Время тянулось, словно расплавленная резина. На улице стемнело. Я взяла в руки плюшевого медведя, которого Эрик нашёл прямо у нашего порога. Белый пушистик казался обычным, вот только глаза у игрушки были странными. Один жёлтый, а другой голубой. Именно это делало его особенным.

Лёжа на раскладном диване в своей комнате, я рассматривала огромное белое перо. То самое, что упало мне в руки прямо с неба. Какой же огромной была птица, что обронила его. Послышались шаги, и в дверном проёме появилась кудрявая голова шестнадцатилетнего Эрика.

– Аня. Опять витаешь в облаках, пытаясь осознать тайны бытия? – хмыкнул брат.

– Уф, ну чего тебе? – спросила я, не глядя на брата, и спрятала перо под подушку. – Разве не слышал? Я наказана. Мама запретила выходить из комнаты до ужина.

Эрик сел на краешек дивана и нежно заправил волнистую прядь волос мне за ухо.

– Снова неприятности в школе? Кому на этот раз прилетело? Ань, – брат заботливо сжал в руке мою ладошку. – У тебя есть я. Просто покажи мне, кто тебя обидел, и я поговорю с ним. Ты постоянно лезешь в драку. Нельзя так.

– Кто бы говорил, – засмеялась я и потрепала брата по кудрявой голове. – Сам-то постоянно дерёшься. Почему тебе можно, а мне нет?

– Потому что ты девочка, – засмеялся Эрик и бросил в меня плюшевого медведя. – Я в библиотеку. Говори быстрее, какие книги притащить. В этом году выпускные экзамены, а я ни черта не выучил.

– Потому что в твоей голове ветер гудит. Иногда настолько сильно, что кажется я слышу его, – тихо ответила я, бросив игрушку в брата. – Принеси мне что-нибудь об ангелах и демонах.

– Ань. Ты снова за своё? Ты же знаешь, мама будет злиться.

– В таком случае я расскажу папе, кто стащил запасные ключи от его "Копейки"!

– Уговорила, – тут же согласился брат. – Я передам через окно. И постарайся сделать так, чтобы книги никто не видел.

Ужин прошёл в полной тишине. Я намеренно избегала разговоров с родителями и на все вопросы отвечала кивком головы. Встав из-за стола, театрально поклонилась и развела руки в стороны.

– Спасибо за эту чудесную пищу, о великие мама и папа! Но я, пожалуй, отправлюсь в свою опочивальню.

Папа захохотал, а мама закатила глаза.

Эрик вернулся за полночь, когда родители спали. Тихо стукнув кулаком в дверной косяк, брат улыбнулся и достал из-под куртки старую потрёпанную книгу.

– Ликуй, мелочь! В библиотеку я так и не попал, но заскочил в букинистическую лавку. Смотри, что нарыл!

Выхватив из рук брата потрепанный томик в кожаном переплёте, я прижала его к себе.

– Ты лучший брат на свете, – прошептала я и поцеловала брата в щёку. – Где был?

– Гулял с Наташей, – подмигнул брат и, махнув рукой, вышел из моей спальни.

Эта Наташа мне не нравилась. Симпатичная блондинка была на пару лет старше брата и казалась слишком заносчивой. Но она нравилась ему, потому мне иногда приходилось терпеть её присутствие. Гораздо интереснее было сидеть в комнате брата, когда там собирались мальчишки. Они казались мне взрослыми и очень крутыми.

Оставшись одна в комнате, я достала перо из-под подушки и присмотрелась к книге, которую Эрик купил у старика букиниста. На тёмной кожаной обложке были выдавлены слова: " Ангелы и Демоны". Книга стала тёплой, а в голове снова послышался странный шум. Он был похож на помехи старого радио, сквозь которые пытался пробиться чей-то приятный голос. Я обхватила голову руками, уронив книгу.

– Ави, – шептал голос незнакомого мужчины. – Ави…

Тряхнув головой, я зажмурила глаза. Голос исчез.

– Ави, – тихо повторила я. – Почему мне знакомо это имя?

Я была уверена в том, что голос звал меня по имени. Но почему Ави? Родителям такого не расскажешь. Да и Эрику тоже. Взглянув на пол, я увидела, что книга лежит раскрытой. Дрожащей рукой потянулась к ней. Кончики пальцев онемели, и на миг показалось, что моя ладонь вспыхнула. Пламя согревало, но не обжигало. Тряхнула рукой, и огонь погас. Книга казалось живой. Она притягивала к себе, и я не могла сопротивляться ей. Схватив томик, заглянула на ту страницу, что была открытой. На картинке был нарисован настоящий ангел. Прямо под его изображением я прочла надпись. "Самаэль". И только потом поняла, что вся книга написана на каком-то странном и непонятном языке. Но я смогла прочесть каждое слово.

Самаэль был любимым Архангелом самого Творца. Но, пойдя против отца, он был низвергнут из Эдемского сада в один из кругов Ада, что назывался Тартаром. После чего он стал называть себя Люцифером и возненавидел людей. В книге были описаны страшные вещи, но я снова ловила себя на мысли о том, что я видела Тартар своими глазами.

– Аня, – послышался голос отца из соседней комнаты. – Туши свет, милая. Поздно уже. В школу утром.

– Всего минуту, папа, – тихо ответила я и, захлопнув книгу, взглянула на заднюю часть обложки. Прямо посередине красовался круг с какими-то интересными знаками и именем Самаэля внизу. И я готова была поклясться, что носила на шее медальон, точно повторяющий этот рисунок. Но это невозможно! Может быть, я видела его в одном из своих снов?

Положив книгу в шкаф, я прикрыла её стопкой собственных вещей и уже собиралась лечь спать, когда комната вокруг завертелась. Я схватилась за старое трюмо и вскрикнула. Мои глаза пылали ярко-жёлтым огнём.

Глава 2

Лихие девяностые годы не обошли стороной и нашу семью. Мне было двенадцать, когда бизнес родителей прогорел. Эрик всё чаще пропадал где-то со своими друзьями, и я оставалась одна.

Книгу, что Эрик подарил мне около двух лет назад, нашла мама, и я ничего не знала о её дальнейшей судьбе. Но я успела прочесть её всю, и сейчас моё мнение о том, кого люди называли Дьяволом, было весьма неоднозначным. Самаэль. Это имя казалось знакомым. Я чувствовала призрачную нить на левой руке, что связывала меня с Архангелом, который олицетворял Зло. Но мне он не казался таким. Наоборот. Меня восхищало мужество этого красивого мужчины. Я любовалась им, вглядываясь в ту самую картинку, что была единственной иллюстрацией к старой книге.

***

Родители уехали к друзьям, а Эрик гулял со своей новой девушкой. Оставшись одна, я нашла видеокассету с мультфильмами и, сунув её в старенький видеомагнитофон, который мама взяла на прокат, села в кресло. По экрану бегали весёлые Том и Джерри. Через минуту появились помехи и, вспомнив, что для их устранения делал папа, я подошла к телевизору и несколько раз стукнула кулаком сверху. Помехи не исчезли. Свет погас, и комната наполнилась тёмными образами. Они принимали различную форму и надвигались со всех сторон. В серванте задрожал хрусталь. Красивая люстра качнулась и уронила один плафон в виде цветка. Осколки разлетелись по комнате, впиваясь в мои руки. Что-то сильно сдавило горло, лишив способности дышать. Я пыталась отбиться, но тёмные сущности сомкнулись плотным кольцом, не давая мне двигаться. В голове зашумело, и я услышала уже знакомый голос:

– Прогони их! Ты можешь!

Но я не могла. И тогда я услышала, как в одно из окон кто-то тихонько постучал. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, я оттолкнулась и вскочила с кресла. Подбежав к окну, я пыталась разглядеть ночного гостя. Из окна на меня смотрели два жёлтых глаза. Страха не было, и я потянула на себя оконные створки. На подоконнике сидел обычный чёрный котёнок. Чистый, с блестящей шерстью, он не выглядел уличным. Громко зашипев, он оскалился и бросился в комнату. Послышалось рычание, звуки борьбы и женский пронзительный крик. Я зажмурила глаза и прижалась к стене. Затем я услышала щелчок замка на входной двери и знакомые шаги на скрипучих ступеньках деревянного тамбура, что вёл на кухню. Эрик! Его шаги я узнаю из миллиона.

Я открыла глаза и увидела, что люстра цела, а в комнате горит свет и по экрану носятся всё те же Том и Джерри. Значит, всё это мне только привиделось. Но порезы на руках говорили об обратном. А в кресле спал маленький чёрный котёнок. Именно в этот день меня впервые посетили те, кого я позже буду звать Тенями.

После долгих уговоров родители разрешили мне оставить моего пушистого спасителя в доме. Ужасно хотелось назвать его Бегемотом, но, зная, как именно отреагирует мама, я дала ему обычное имя – Черныш. Спал он исключительно в моей спальне и каждую ночь жевал мою футболку. Сущности больше не появлялись. Я не могла сказать с точностью, были ли они плодом моего воображения или же их отпугивал мой кот.

С того дня прошёл год. Я продолжала учиться. Учёба, занятие музыкой и живопись давались мне с лёгкостью. Я даже подумывала о том, что в будущем поступлю в Музыкальную Консерваторию. Стоило прочесть стихотворение, и я уже знала его наизусть. Прослушав композицию, я могла сразу же сыграть её на своём фортепиано.

Брат частенько приводил в дом друзей и всё реже проводил время со мной. От этого становилось грустно. Эрик вырос.

Я часто оставалась дома одна и, сидя на подоконнике, смотрела в звёздное небо. Огромная Луна светила серебристым светом и отражалась в стёклах. С недавних пор мне стала сниться большая голубая планета. Она была невероятно красивой. Покрыта прозрачной голубой водой. Красивая планета звала меня в моих странных снах. Я видела во сне крылатых существ. Они были очень похожи на меня. Немногословные и очень красивые. Иногда во сне я парила над голубыми водами и, достигнув огромной стены, что напоминала водопад, останавливалась. Будто за ней пряталось то, что мне не дано увидеть.

Именно тогда я узнала, что в 1982 году Nasa признала существование ещё одной планеты, называя её воинственной. На экскурсии в городской Планетарий нам рассказали о том, что планете дали название Нибиру.

Существовала теория, что Нибиру – воинственная планета, которая приближается к Земле раз в несколько тысяч лет и несёт с собой лишь разрушения и катастрофы, а также климатические изменения. Не знаю почему, но мне хотелось узнать всё о таинственной планете. И снова, обратившись к брату, я получила целую стопку журналов, в которых выдвигались всевозможные теории о загадочном небесном теле. В одной из них утверждали, что на этой планете обитают существа огромного роста и невиданной красоты. Их зовут Богами, и они неоднократно спускались на Землю. Рассказав отцу о том, что прочла, я ждала его комментариев. Но папа был скептиком.

– Сначала ангелы и демоны, – Вздохнул отец и прижал меня к себе. – Теперь пришельцы? Прекращай. Лучше займись чем-нибудь более полезным. Не существует никаких ангелов, демонов, чудовищ и инопланетян.

Тяжело вздохнув, папа схватился за сердце. С недавних пор он часто жаловался на странные боли, и врачи диагностировали у него микроинфаркт. От этого становилось ещё тоскливее. Мне хотелось помочь. Забрать его боль себе. Но, увы, приходилось лишь надеяться на лучшее.

Опустив голову, я тихо скрылась в спальне.

Через несколько дней родители привели в дом незнакомую молодую пару. Оказалось, что дела семьи были настолько плохи, что было принято решение продать квартиру и старую "Копейку".

Мы переехали к бабушке. И всё было бы хорошо, но мой кот просто исчез.

Когда мне исполнилось четырнадцать, я решила попробовать себя в чём-то новом и записалась в кружок классического балета. Но уже после двух занятий поняла, что балериной мне не стать. Урок танцев закончился в восемь вечера, и я ждала Эрика на крыльце Дворца Культуры. Девчонки из кружка давно разбрелись по домам, и я осталась одна. Стало холодно. Я увидела тёмные сущности, принимавшие форму каких-то чудовищ. Где-то в парке послышались звуки борьбы и крик. Я узнала голос. Это был Эрик. Бросив сумку с пуантами и танцевальной формой, я перепрыгнула несколько ступеней и побежала туда, откуда слышны были глухие удары. То, что я увидела, будет преследовать меня до конца моих дней.

Трое крупных мужчин беспощадно колотили моего двадцатилетнего брата. Они били его по голове ногами и палками. Эрик больше не кричал. Он даже не двигался. Я бросилась к нему, но тёмные силуэты преградили мне путь, смыкаясь плотным кольцом. Точно так же, как тогда, дома. Когда их спугнул котёнок. Я закричала. Мои глаза вспыхнули, и я почувствовала мощный прилив незнакомой энергии. Мой крик разорвал тускнеющее небо. Красная молния металась между россыпью звёзд. Сущности принимали форму людей. Безликие и холодные, они прикрывали головы тонкими, словно ветви, руками.

Именно в этот момент я поняла, что они Тени. Я не знала, кто или что они такое. Но они были Тенями! Я будто знала о них. Как это возможно?

Они шипели, извивались и ускользали в тёмное небо, расползаясь густым туманом. Свет! Яркий жёлтый свет озарил тёмный парк. Стало тихо. На пыльном асфальте лежал избитый Эрик. Бросившись к нему, я почувствовала холодное прикосновение одной из теней к своему плечу и резко дёрнула рукой.

– Думаешь, ты смелая? – мой крик напоминал раскаты грома. – Прочь!

Тень зашипела и, взвизгнув, исчезла, рассыпаясь серым прахом, рядом с моими ногами.

– Эрик, – прошептала я осипшим голосом. – Ну же, братишка, поднимайся.

Брат промычал что-то невнятное и открыл глаза.

– Ави… – тихий стон сорвался с разбитых губ.

Кто такая эта Ави?

– Это я, Аня. Посмотри на меня.

Подхватив брата, я рванула на себя его избитое тело, удивляясь тому, что мне даже не пришлось прикладывать особых усилий. Тело Эрика было лёгким, словно пушинка.

Забыв о брошенных пуантах, я тащила брата домой.

***

Спустя сутки состояние Эрика ухудшилось. Он перестал узнавать родителей и постоянно бормотал какие-то бессвязные слова. В больнице не нашли никаких опасных повреждений. Но я знала, что произойдёт нечто страшное. Я чувствовала запах смерти.

Рано утром я вышла из спальни и тихо прошла по гостиной, где на диване спал мой брат.

Бесшумно ступая босыми ногами по тонкому ковру, я подошла к дивану и села на пол. Густые ресницы брата дрогнули. Он медленно открыл глаза и протянул мне руку.

– Мне пора, – улыбнулся брат, сжимая мою холодную ладонь своей тёплой рукой. – Помнишь? Ты сильная…

– Как Амазонка, – прошептала я, глядя в пустые глаза брата.

Я крепче сжала его слабеющую руку, стараясь отдать ему ту силу, которая рвалась наружу, подобно вулканической лаве. Взгляд брата стал тусклым. Моя левая рука, которую он сжимал, стала горячей. Запястье вспыхнуло, словно его опустили в кипяток, и я увидела яркий свет. Он накрыл тело брата и погас. Рука Эрика безвольно повисла. Моего брата больше не было в этой комнате. Только тело, которое ещё оставалось тёплым. Но это был не он. Обхватив руками его лицо, я закричала. Стекла старого шкафа зазвенели. По потолку поползли трещины. Люстра с пластиковыми шпажками закачалась и, потрескивая, мигала лампочками. Я видела маму, отца и бабушку. Чувствовала, как чьи-то руки обхватили меня за талию, пытаясь оттащить в сторону. Но я не могла отпустить остывающее тело.

Потом я почувствовала лёгкий укол в руку. Комната расплылась перед глазами. Я падала в тёмную пропасть, пытаясь зацепиться за её жуткие края.

– Ты сильная, как Амазонка… – голос Эрика был слабым, но казался счастливым.

Мои глаза закатились, и я рухнула в страшное тёмное ничто. Время остановилось.

***

Всё изменилось с тех пор, как я осталась одна. Именно так. Я была одна во всём огромном мире. Ни мама, ни отец не могли заменить мне брата. Я чувствовала, как половина моей души отделилась от тела и ушла следом за ним. Я больше не была целой.

Часы тянулись, превращаясь в дни. Дни становились месяцами, а те, в свою очередь, выстраивались в годы.

Школу я окончила с отличием. Хотя былой тяги к знаниям я больше не испытывала. Поступать в Музыкальную Консерваторию я больше не хотела. Единственным спасением от одиночества были ночи. Мама вернула мне книгу, ту самую, что Эрик раздобыл в старой лавке, и я постоянно вчитывалась в странные буквы.

В одну из таких ночей больное сердце папы остановилось. Был конец ноября, и именно в эту ночь выпал снег. Белые хлопья кружили в небе, напоминая мне огромные ангельские крылья. Я не плакала. Смерть Эрика превратила меня в нечто мерзкое и бездушное.

После похорон мама завела меня в спальню и, усадив на кровать, села рядом. Было видно, что она хочет поговорить, но не решается начать.

– Если не знаешь, с чего начать, – безразлично хмыкнула я, глядя куда-то за мамино плечо, – Просто начни с главного. Зачем усложнять такие простые вещи.

Мой голос звучал неестественно спокойно и даже безразлично. Мама вздохнула. Я знала, что с деньгами в доме совсем туго. И несмотря на то, что я подрабатывала в кафе официанткой, мы нуждались.

– Аня, – тихо начала разговор мама. – Милая, давай уедем отсюда.

– Давай, – усмехнулась я. – А куда?

– В Израиль, – ответила мама и сжала мои холодные руки.

– Хоть в Африку! – засмеялась я и отодвинула от себя её руки.

Спустя два месяца мы получили визу и, собрав то немногое, что нажили родители, сели в самолёт. Так я оказалась в Израиле. Чужой стране с незнакомым для меня тогда языком. Впервые ступив на Святую Землю, я поняла, что тут я и должна была быть. Почему? Просто знала и всё…