Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях

Автор все время кому-то противопоставляет свое мнение, сталкивает трактовки пословиц, смысл употребления понятий, названий. Читать не комфортно, как в любви к природе, обниматься с ёлкой. Вроде природа, запах свежести, а что-то мешает, лишнее выпирает. Житель приморья сталкивается с жителем суши, Восток с Западом, Море с реками и озерами. И всё ему не так, неправильно, иногда ностальгирует. Чаще смотрит в сторону Азии, но чувствуется, что Россию в своей целостности, не очень хочет понимать, хотя и пытается. Пытается прочувствовать, больше через слова, пробуя их на вкус, на ощущения. Получается в большей степени отсебятина вперемешку с разнообразной информацией. И всё это валится и нагромождается в голову читателя. Пример рассуждений автора на тему граната:«Интересно название „гранат“: камень назвали в честь фрукта – из-за сходства зёрен последнего с кристаллами первого (granatus – по-латыни „зернистый“). Зёрна кровавого фрукта действительно напоминают кристаллики пиропа, названного в честь огня, или альмандина (звучит как имя испанского идальго) – красных гранатов. Отсюда же – боевая граната с её взрывчатыми зёрнами-осколками.»По моим ощущениям в книге нарушена гармония между событийной наполненностью и объемом неупорядоченной информации. Плохо прослеживается сюжет, который поддерживал бы интерес к чтению. Спасти книгу можно было, разбив её на более короткие очерки, каждый из которых со своим смыслом. А так, главы сильно объемны и затянуты. Если делать перерывы в чтении, читать частями то воспринимается легче.Сама идея книги мне понравилась. Описание рыб, с позиции обычного жителя приморья, оставляет след в душе. По-другому начинаешь воспринимать рыбу в тех же магазинах. Хорошо передается любовь автора к рыбе, водной соленой стихии, минералам и камням. Книга воспринимается как передача знания о природе, от наших отцов, современному поколению. Отец у автора был геологом и рыбаком.Любовь к Родине начинается с любви к тому месту, где ты живешь. И книга передает эти чувства. Но мне показалось, что мощь и размеры Океана, несколько притупили чувства автора к тонкости восприятия территориальной природы. Ощущалась нехватка настоящей любви к природе, миру, людям. Без территориальных градаций, без противопоставлений и отрицаний, которые, по моему мнению, вносят яд разделённости, соперничества, зависти или превосходства. В детстве перечитал в библиотеке все книги Федосеева, Арсеньева, Джека Лондона, читал много книг о природе и животных. Главным в описании природы считаю её самоценность, сама по себе, без сравнения её характеристик с другими, без классификации и выделения ценностей для человека. Интереснее понять природу как она есть.Как показалось, ершистость языка автора, в некоторых случаях происходит от отдаленности территорий Дальнего Востока, забытости властями, возможности сравнить с жизнью ближайших стран, разрушений страны в 90-е года. Своим текстом автор косвенно призывает к пересмотру нашего отношения к природе, жизни, к словам, которые мы произносим автоматически, не задумываясь.Примеры противопоставлений, которых в книге большое количество, как непрекращающийся спор автора с невидимым оппонентом. Автор постоянно, описывая какое-либо качество, противопоставляет его другому и это напрягает, так как внутренний конфликт автора передается читателю.Мы ездим «отдыхать» из холодов в тепло, не умея ценить доставшегося нам сокровища – холодных вод и мёрзлых, но правильных территорий…Кто малодушно убегает от русской зимы в Таиланды и Филиппины, чтобы там тюленеподобно, студенисто лежать на пляже, тот не понимает и не ценит самой России, даже если не признается в этом и самому себе.*В Японии я впервые понял, что мне нравятся азиатские лица. От европейцев, мелькающих на токийских улицах, хотелось отвернуться, бросив по-японски: «Понаехари!».*Дальний Восток – название привычное и гордое (Восток – там, где солнце восходит, Запад – там, где оно падает-западает, отсюда же «западня»). Я не собираюсь отказываться от почётного звания дальневосточника, но сам термин «Дальний Восток» неточен и полупренебрежителен.*Приморский край – термин тоже неидеальный: приморских территорий в России много, от Калининграда до Анадыря….Мы не просто приморцы, это слишком общо, мы – япономорцы. Среднерусские пейзажи близки мне культурно, но страшно далеки географически. Японские и корейские ландшафты мне родные…*Старые русские – народ речной. Новые русские – народ полуморской, оморячившийся. В конце концов, это наши подлодки встали на дежурство по всему Мировому океану, не довольствуясь тесными домашними морями, и это наши флотилии били китов у берегов Антарктиды.*Морские рыбы покорили континенты, как китайские товары – Европу и Америку. Мы начнём наступление на Москву с залповых атак корюшкой. Западным людям нечем будет парировать эти атаки. (Сами они называют себя «жителями центральной России», хотя подлинная центральная ось страны проходит не по Уралу, а по руслу Енисея…

Неожиданно встретить в продаже книгу в таком редком сегодня жанре, как очерки. Не могла пройти мимо «Кристалла», так как очерки Авченко написаны о моем родном Дальнем Востоке и в частности о Владивостоке, куда меня неизменно тянет каждый год.Не припомню, чтобы я раньше читала очерки. Популярный нон-фикшн – да, автобиографии – да, но не очерки. Мне казалось, что может быть скучнее, чем размышления человека (к тому же мне абсолютно не известного) на какие-то отвлеченные темы. Оказалось, это безумно интересно. От книги я в полном восторге, хотя и не все очерки понравились мне одинаково сильно.Книга состоит из двух частей. Первая часть – это очерки о воде, а точнее о Японском море, Тихом океане, об Амуре и морских и речных обитателях, а также о главном обитателе побережий – человеке. Я чуть слюной не подавилась, когда читала очерк о рыбах, мне пришлось в срочном порядке откладывать книгу и бежать на кухню готовить камбалу, чтобы не умереть от «хуни́» (нанайское слово, обозначающее «болезнь», которой заболевает человек, если очень сильно хочет что-то съесть, но не получает этого). Интересно, что автор не рассказывает о рыбах (и камнях) как в научно-популярной литературе, он выражает свое отношение к предмету, свою горючую любовь, и при этом делает это с юмором и редкой наблюдательностью. Приведу пару примеров, чтобы было понятно в каком стиле пишет автор:"И первой я назову мою любимую камбалу – плоскую, как айпад, с вечной невеселой ухмылкой перекошенного рта и скептическим взглядом мутноватых, как с похмелья, меланхоличных глаз"."Мы пришли сюда и освоили эту землю. Одновременно эта земля освоила нас. Мы ее русифицировали – она нас тихоокеанизировала"."Схема запутанного токийского метро похожа на человеческий мозг в разрезе: не очень понятно, что к чему, но все работает".Вторая часть – о камнях. Как и в первой части, разговор пойдет не только о камнях, о золоте и его добыче, о геологии и горняках, но и наших дальневосточных территориях, о тайге и людях. Тема воды мне несомненно ближе (настолько ближе, что даже диплом в университете я писала о беспозвоночных побережья Японского моря), чем камни, но я с интересом читала очерки о камнях, хотя мне было конечно гораздо сложнее воспринимать информацию, так как забубеные называния мне ни о чем не говорят, и, следовательно, я не могу себе представить, о чем говорит автор, в то время как, например, рыб и моллюсков я знаю «в лицо».Но, слава богу, речь пошла не только о камнях и рыбах. Автор приводит много цитат и упоминаний о писателях, которые жили, путешествовали, исследовали и писали о дальневосточной земле. Арсеньев, Федосеев, Куваев, Фадеев, Пржевальский, Пришвин, Обручев, Чехов, Ферсман, Шаламов, Рытхэу, Моуэт – и это далеко не полный список писателей, в той или иной мере упомянутых Авченко в разных очерках.Книга будет интересна не только дальневосточникам, так как очерки Авченко действительно очень очень хороши. Это замечательный пример, что очерк как жанр не умер. Очень рекомендую ознакомиться с книгой. Но если вы дальневосточник, мне кажется, эта книга просто обязательна для прочтения. К счастью она пока ещё есть в продаже.

О чем должна была бы быть книга, у которой название: «рассказы о воде и камне»? Вот именно этого я и ожидала. Полезных сведений о рыбах, камнях, об их свойствах, возможностях применения, особенностях. Получила нечто другое.Целая книга метафорически описания природных красот. Оно не несет никакой ни смысловой, ни познавательной нагрузки. Красивые предложения, слова, нанизанные в красивую картинку. Она для меня не живая и интереса не вызывает.Кажется, что автор хочет выдать все свои знания и про ловлю рыбы, и почему так что-то называется, про традиции и свои лингвистические познания. Набор сведений, который вызывает мешанину в голове. Детство, юность, зрелость, обо всем по чуть-чуть. Не цельная книжная концепция, а такие зарисовки, заметки, наброски, которые объединены в хаотичную структуру.Как по мне излишнего пафоса в книге хватает. Я из тех, кого автор в книге немножко презирает. Не рыбак, рыбу вижу редко, в основном только на столе. Но автор для таких как я никакого представления о рыбе не дает, как впрочем, и о камнях. Просто перечисляются названия камней. Ты не имеешь представления, как они выглядят, цвет, где применяются, что из них изготавливают.Идея вроде бы есть, а реализация подкачала. Цельного текста не получилось. Больше похоже на художественную зарисовку в стиле импрессионизма. Ну и о себе, а как же без этого в таком жанре. Больше про слова, чем про камни и воду. Еще мне все время казалось, что автор кокетничает и красуется, позерничает и манерничает.Тем не менее, что своего читателя книга найдет. Кому интересны описания и история родного края автора «добро пожаловать» – вам может понравиться. Тут есть про известных и не очень людей, цитаты из разных книг, местные достопримечательности, топонимы названий местностей и населенных пунктов.Кто хотел чистый научпоп и получить какие-то цельные знания может не заморачиваться. Скорей всего это для того читателя, который умеет и хочет наслаждаться словом – метафорами, эпитетами, емкими сравнениями. У меня такой способности нет. Но я, исходя из названия, хотела нечто другое и разочаровалась. Хотя думаю, что книга найдет своего читателя, влюбленного в слово.