Крымская война

Введение

Крымская война, которая началась 4 октября ^[1] 1853 г. и закончилась 13 февраля 1856 г., не имеет аналогов в истории по двум причинам. Первая состоит в том, что ни одна другая война не имела столь ничтожных геополитических последствий. Ни одна из вовлеченных в конфликт держав не достигла своей цели, а проигравшая сторона очень быстро сбросила с себя ярмо тех ограничений, которые наложили на нее победители-союзники. И лишь к одной из победивших стран отошла крошечная часть территории противника.

И вторая причина: Крымская война, как бы парадоксально это ни звучало, выполнила величайшую гуманитарную миссию, равной которой не было ни до, ни после нее. Благодаря ей сформировалась военная медицина в том виде, в каком мы знаем ее сейчас. Под ядрами пушек в осажденном Севастополе и в Балаклаве, где базировались войска интервентов, раненые солдаты впервые в истории стали получать организованную медсестринскую помощь. Крымская война сделалась первым крупным испытательным полигоном для применения наркоза при операциях, что в корне изменило характер их проведения.

Кроме того, именно во время Крымской войны появился такой мощный инструмент воздействия на общественное мнение, как военная журналистика. Не будь этой войны, Генрих Шлиман мог бы и не обнаружить мифическую Трою, освобождение русских крестьян от крепостного права затянулось бы еще на много лет, а современные горнолыжники и сотрудники силовых структур не получили бы столь необходимого для них головного убора.

Вы узнаете о Крымской войне всего за час.

Тучи сгущаются

К осени 1853 г. стало очевидно, что между Турцией и Россией в любой момент может разразиться военный конфликт. Что же послужило тому причиной?

Отношения между Россией и ее могущественным южным соседом Османской империей (позднее – Оттоманской Портой) всегда были, мягко говоря, неоднозначными. На протяжении столетий, вплоть до окончательного присоединения Крыма к России в 1783 г., татарское население Крымского ханства, находившегося в вассальной зависимости от Османской империи, обеспечивало османов чрезвычайно ценным товаром – рабами-славянами. С рабского рынка в Кафе (современная Феодосия) жертвы разбойных набегов уплывали, скованные цепями, по всему Средиземноморью. Оттого-то во многих европейских языках слово «раб» созвучно слову «славянин».

Завоевание Крыма и значительных прилегающих к нему территорий при Екатерине II навсегда закрыло для России эту трагическую страницу истории. Однако Россия никогда не испытывала иллюзий относительно Турции и знала, что та пожелает взять реванш за Крым и Причерноморье при первой же возможности.

И действительно, именно с этой целью Турция дважды вступала с Россией в войну: в 1806 и 1828 гг. Но Россия оба раза выходила победительницей (хотя в 1806-м военные действия и затянулись на шесть лет, едва не обернувшись для России вторым фронтом во время Отечественной войны 1812 г.).

Но война 1828–1829 гг. была проиграна Турцией с большим ущербом для нее: помимо того, что стране пришлось уплатить огромную контрибуцию и к России отошли обширные территории, от османского гнета освободилась Греция, став независимым государством, а таким областям, как Молдавия и Валахия (часть современной Румынии), была предоставлена автономия.

Становилось очевидным, что могущество османов уже в прошлом. К тому же на Балканах все чаще вспыхивали восстания против жестоких захватчиков.

Воодушевленный этими факторами, российский император Николай I решил нанести давнему врагу России решающий удар: еще в конце 1852 г. он отдал приказ начальнику Главного морского штаба подготовить соображения касательно того, сможет ли Россия захватить Босфор и Дарданеллы – стратегически важные проливы между Черным и Средиземным морями, принадлежавшие Турции.

Императора обнадежили: проливы слабо укреплены и захват их вполне реален. Это показалось Николаю таким заманчивым, что он решил заручиться поддержкой Великобритании и попросту разделить Турцию (которую он назвал «больным человеком») между двумя могущественными союзниками.

Почему его выбор пал именно на Англию, расположенную так далеко от Босфора и Дарданелл? Дело в том, что тогда, в середине XIX в., Британия была, выражаясь современным языком, самой настоящей сверхдержавой, вершившей судьбы других стран. В состав «империи, над которой никогда не заходит солнце» входили Канада, Южная Африка, Судан, Родезия, Австралия, Новая Зеландия, Ирландия, Индия, Бирма, Сингапур и множество относительно небольших островов. Также незадолго до тех событий (в 1842 г.) Британская империя поставила в экономическую зависимость от себя Китай, войной добившись права беспрепятственно вывозить из этой страны опиум (ранее экспорт наркотика был строго запрещен императорскими декретами). Торговля смертоносным зельем – как и ранее работорговля, запрещенная только в 1807 г., – приносила гигантские барыши, делая Британию могущественней год от года. Что касается Турции, то в 1838 г. Британская империя заключила с этой страной договор о свободной торговле, благодаря которому получила режим наибольшего благоприятствования, а ввозимые в страну английские товары были освобождены от таможенных сборов и пошлин. Это привело к упадку местной промышленности, сделав Турцию экономически и политически зависимой от Англии.

Так почему бы Великобритании не довершить начатое и не сделать часть Оттоманской Порты своей собственностью? А другая часть отошла бы России…

Однако в Лондоне посмотрели на предложение Николая совсем с другой стороны. Там увидели в России соперника, практически равного Британии по силе и международному влиянию. Пусть российская территория и уступает британской по общей площади, зато не разбросана по разным континентам, а компактно объединена. Кроме того, в последние десятилетия Российская империя значительно продвинулась на восток в результате Кавказской войны, а теперь имела реальный шанс захватить Босфор и Дарданеллы, чтобы диктовать свои законы в Азии, а также в Черном и Средиземном морях. Это могло сильно повредить английскому бизнесу на Востоке, чего допустить было никак нельзя. В идеале же, по мнению британских политиков, следовало не только поставить слишком уж усилившуюся Россию на место, но и лишить ее присоединенных ранее Финляндии, Прибалтики, Крыма и кавказских владений, передав последние Турции.

Николай I никак не ожидал, что Англия (бывший союзник России в войне с Наполеоном) выступит против него, но это случилось. А в довершение всех бед к союзу Оттоманской Порты с Великобританией мгновенно примкнула Франция. Император Наполеон III, втянувший свою страну в этот военный конфликт, имел для такого шага веские, но исключительно личные основания. В конце 1848 г. он был избран президентом Франции, но, подобно своему знаменитому дяде Наполеону I, очень быстро превратил республику в империю. 20 ноября 1851 г. (годовщина коронации Наполеона I и одновременно Аустерлицкой битвы) произошел государственный переворот, в результате которого единоличным правителем Франции стал Наполеон III. Ровно год спустя он был официально провозглашен императором французов, а все европейские монархии немедленно признали вновь образованную наследственную империю.

Что необходимо новому правителю, желающему продемонстрировать подданным свой авторитет (тем более если к власти он пришел сомнительным путем)? Конечно же победоносная война. И тут как по заказу между Россией, Турцией и Британией завязывается военный конфликт, участие в котором легко можно преподнести обществу как долгожданный реванш за 1812 год.

Ошеломленный Николай I ожидал, что его поддержит хотя бы Австрия, которой он недавно помог подавить восстание венгров, но той было совершенно не выгодно появление независимых славянских государств на Балканах (что неизбежно произошло бы в случае победы России над Турцией). Ведь это привело бы к новому всплеску национально-освободительного движения в разных частях самой Австрийской империи. Итак, вступая в войну с Турцией, Россия не получила поддержки ни одной из ведущих европейских держав.

Однако Николай все же не хотел отступать от задуманного. Повод для вооруженного вторжения в политических и экономических целях был найден религиозный. Николай потребовал от султана ни много ни мало согласиться на то, чтобы Россия покровительствовала всему православному населению в его владениях (в основном сосредоточенному на Балканах).

Было очевидно, что ни один правитель в здравом уме и твердой памяти на такое не пойдет, а потому русское командование, отдавая приказ переправляться через Прут и занимать Молдавию и Валахию, сознавало, что начинает военные действия. Сопротивления русские войска не встречали: местное население видело в них освободителей, и Николай I рассчитывал начать развал Османской империи именно с этих княжеств.

4 октября 1853 г. Турция официально объявила России войну и сосредоточила свои войска на правом берегу Дуная в ожидании поддержки, обещанной Великобританией.

Однако ни Франция, ни Британия не спешили вступать в войну. На протяжении ноября 1853 г. основные военные действия между Турцией и Россией велись на Кавказе, где русская армия одержала ряд значительных побед.

Союзники Турции поняли всю серьезность ситуации только 18 ноября 1853 г., когда русская эскадра полностью уничтожила турецкую в гавани города Синоп (около 300 км от Севастополя). После такого поражения им уже не удалось остаться всего лишь сочувствующими наблюдателями происходящего.

Синопский бой – первый удар грома

В ноябре 1853 г. турецкая эскадра под командованием Османа-паши встала на рейд в черноморском порту Синоп. Ей предстояло прикрыть движение собранных в Батуми судов с войсками для высадки десанта в районе Сухум-Кале (Сухуми) и Поти. Эскадра состояла из 12 военных кораблей. Их стоянку прикрывали береговые батареи. Установленные за ними пушки могли вести огонь калеными ядрами, чрезвычайно опасными для кораблей, целиком выстроенных из дерева. Уничтожить береговые батареи огнем корабельной артиллерии было очень трудно, почти невозможно. В этом Османа-пашу уверил прибывший к его эскадре главный английский советник Адольф Слэйд, получивший от султана чин адмирала и титул Мушавера-паши.

Однако российский флотоводец Павел Степанович Нахимов был полон решимости не допустить высадки десанта противника. Нахимов имел в своем распоряжении эскадру из 11 боевых кораблей. Поскольку турецкая эскадра в открытом море могла быть усилена кораблями союзного англо-французского флота, Нахимов решил атаковать и разгромить ее непосредственно в гавани-базе. По его замыслу следовало быстро ввести на Синопский рейд свои корабли в двухкильватерной колонне, поставить их на якорь и решительно атаковать противника с короткой дистанции. Это было чрезвычайно опасно, учитывая то, что с береговых батарей велся плотный огонь, но другого выхода не оставалось.

Сражение началось после полудня 18 ноября 1853 г. и продолжалось около трех с половиной часов.

Турецкая корабельная артиллерия и береговые батареи подвергли шквальному огню атакующую русскую эскадру, входившую на Синопский рейд, но корабли Нахимова ответили на яростный неприятельский обстрел только после того, как заняли выгодные позиции. Тогда-то и выяснилось превосходство русской артиллерии.

Линейный корабль «Императрица Мария» был засыпан ядрами, значительная часть его рангоута и такелажа была перебита, но флагманский корабль шел впереди, ведя огонь по неприятелю и увлекая за собой остальные суда эскадры. Непосредственно против турецкого флагманского фрегата «Ауни-Аллах» корабль «Императрица Мария» стал на якорь и усилил огонь.

Полчаса длился бой между адмиральскими кораблями. Осман-паша не выдержал: «Ауни-Аллах», отклепав якорную цепь, продрейфовал к западной части Синопской бухты и выбросился на мель возле одной из береговых батарей. Команда с турецкого флагмана бежала на берег. Неприятельская эскадра с выходом из строя флагманского фрегата лишилась управления.

Это и определило исход боя. Многие турецкие офицеры (включая Адольфа Слэйда – Мушавера-пашу) бежали со своих кораблей, деморализуя матросов. «Неприятельские суда, брошенные на берег, были в самом бедственном состоянии, – доносил впоследствии Нахимов. – Я велел прекратить по ним огонь, хотя они и не спускали флагов, как оказалось, от панического страха, которым были объяты экипажи» [3] ^[2].

А воодушевленные русские моряки проявляли чудеса героизма: на линейном корабле «Ростислав» лейтенант Колокольцев в одиночку предотвратил взрыв склада боеприпасов, грозивший уничтожить его судно. Раненые отказывались уходить с боевых постов. Экипажи всех кораблей действовали как единый организм.

В этом сражении турки потеряли все свои корабли, кроме одного под названием «Таиф», сумевшего вернуться в Стамбул и принести потрясающее известие о гибели турецкого флота, а также о потерях свыше 3 тысяч человек убитыми и ранеными (из более чем 4 тысяч, участвовавших в сражении). Адмирал Нахимов послал на берег парламентера, чтобы объявить губернатору Синопа, что в отношении города русская эскадра не имеет враждебных намерений, но губернатор и вся администрация давно уже бежали из крепости. Русские моряки потушили пожары в охваченном огнем Синопе, а заодно спасли и взяли в плен адмирала – Османа-пашу, брошенного своей командой на произвол судьбы и ограбленного ею же. Потери русской эскадры составили 37 человек убитыми и 233 ранеными. Ни один (!) корабль не был поврежден настолько, чтобы считаться уничтоженным.

В полном соответствии с замыслом русского командования высадка турецкого десанта на побережье Кавказа не состоялась.

Синопское морское сражение стало знаковым по двум причинам. Во-первых, оно оказалось последним в истории крупным сражением эпохи парусного флота. А во‑вторых, именно этот триумф русского оружия заставил Англию и Францию, до сих пор официально соблюдавших нейтралитет, объявить войну России.

Это произошло 15 марта 1854 г.