000
ОтложитьЧитал
– Идём! Кстати, юбочку придерживай вот так! – донна отставила мизинчик, двумя пальчиками чуть приподняв один из краёв кринолина, чтобы можно было чуть высунуть из-под него кончик изящной атласной туфельки, – Ну-ка, попробуй! Да, нормально!
Словно две каравеллы, торжественно и чинно, с чувством собственного достоинства и отлично осознаваемой неотразимости, они поплыли к ближайшему повороту Лабиринта. Идти по нему, правда, пришлось минут пять: чтобы появиться незамеченными пришлось возникнуть совсем уж в дальнем конце садово-паркового комплекса…
Но вот стали попадаться и первые парочки. Донна, и она, следуя её примеру, отвешивали церемонные полупоклоны – а проще говоря, медленные томные кивки головой: ещё бы не медленные! Учительница сотворила нечто настолько высокое и пышное на их головах, что Сэра поминутно боялась уронить это безобразие прямо под ноги… Ну и само-собой разумеется, как они сами, так и все встречные дамы оказались блондинками. (Вот уж небось все изготовители париков – миллионеры!)
Вскоре вышли к фонтанам, и стало отлично видно возвышение, на котором несчастные артиллеристы не разгибаясь и потея, вели пальбу в воздух всякой шипяще-возгорающейся пиротехникой. А по дорожкам и площади перед высоченным дворцом неспешно и церемонно, словно расфуфыренные бараны и овцы, бродили уже целые компании оживлённо беседующих чванливых придворных.
– Не останавливаемся, проходим. – сквозь зубы тихо процедила донна Недда, мило улыбаясь, и раскланиваясь с очередным вельможей – этот оказался хамом: долго разглядывал их, близоруко щурясь. Неужели ещё даже лорнетов нет? Ну и … с ним. Она почувствовала себя оцениваемой… Вещью. А-а, ладно!
Пусть завидует старый козёл, что такая вещь – и не его!
А ещё её преследовало ощущение дежавю. Где это она нечто подобное… Ах, да – фильм «Правдивая ложь»! Там Шварценеггер тоже вылез из костюма аквалангиста прямо в смокинге. На Раут. Но куда миляге Шварцу до их «оснащения» и возможностей!..
Донна, возглавляя их маленькое боевое подразделение, проследовала через открытые настежь парадные двери в огромную прихожую, откуда они поднялись по помпезно отделанной золотой лепниной лестнице прямо на второй этаж. А золото-то здесь… Везде.
Теперь народу навстречу попадалось почему-то гораздо меньше.
– Все, кто на ногах – в бальном зале. – пояснила донна Недда, – а чревоугодники – вообще за столами. Нам туда не надо. Нам нужно взять этого сластолюбца тёпленьким!
Они прошли почти в самый конец длинной галереи. Одна сторона её выходила окнами всё на те же фонтаны и парк, в другой оказался ряд закрытых дверей… Ну точно – большой и помпезный… Бордель!
Донна приложила палец к губам, показала рукой, и они встали по обе стороны предпоследних в ряду дверей. Пришлось немного подождать. Донна сосредоточенно что-то шептала: похоже, работала.
Вдруг из-за двери послышалась возня, донёсся звонкий звук пощёчины, возмущённый вскрик… И даже грязная площадная ругань! Приблизился стук бегущих каблучков, двери распахнулись, чуть не ударив Сэру. Из глубины комнаты донеслось:
– Вернись, дура! Ты будешь жалеть об этом всю жизнь! И дети твои пожалеют!
– Скорее, это я найму кого-нибудь пристрелить тебя, похотливая макака! – поскольку дама с перекошенным от злости лицом, обнажившая в злобном оскале остренькие зубки, убегая, приводила в порядок свой гардероб и парик, и даже не давала себе труда обернуться, а их с учительницей она попросту не заметила!
Они двинулись друг к другу, хитро улыбаясь, и притворяя за собой каждая свою створку… Вот они и внутри. А двери надёжно заперты на защёлку!
Обе, не сговариваясь – чувствовали друг друга! – синхронно развернулись.
Маркиз в одной кружевной батистовой сорочке и даже не прикрытый простынёй, и не подумал встать с роскошной, разрытой, словно это – штормовой океан, постели.
Он тоже пялился на них, щурясь и чуть поворачивая голову – чёрт, и этот попался близорукий!
Сэра подумала, что это и к лучшему: пьяному и близорукому все женщины кажутся куда очаровательней, чем обычному человеку… То, что надо!
– Ма-а-аркиз!.. – начала донна Недда, медленно подходя к постели, и изящными движениями мраморных обнажившихся из-под широких рукавов точёных рук вынимая заколки из пышных волос.
– … мы слышали, что вы-ы… – продолжила Сэра, проделывая то же.
– … оказались непонятыми. И не оценёнными по достоинству некоторыми нахальными и глупыми ревнивицами! – донна Недда тряхнула пышнейшей гривой – мало того, что у неё свои, платиново-искрящиеся волосы превосходны, так она ещё применила Чары!
Сэра поторопилась подбавить и своим волосам пышности и длины!
– Ну так вот мы, две дамы из не совсем именитых, и…
– … и, скажем так – не слишком приближённых к… – глазки томно подкачены к потолку, с расписанным, похоже, самим Микельанжело, плафоном, – семейств…
– … готовы понять вас, и… – их миниатюрно-скульптурные кисти споро освобождали тела друг друга из корсетов, а через кринолины они просто переступили.
– … и исполнить, и даже превзойти все те ожидания, в которых вы оказались обмануты!..
– Разумеется, ничего не требуя взамен! Ну, разве что вы…
– … представите нас Его Величеству…
– … когда-нибудь потом!
К этому моменту ритуал медленного обнажения друг друга практически закончился, и обе, хитро улыбаясь, забрались к удивлённо, но вполне адекватно отреагировавшему мужчине на постель, приближаясь с обеих сторон. Вот уж подкрались «незаметно»!
– А сейчас просто расслабьтесь, позабудьте о…
– … заботах и проблемах, и позвольте нам заняться вашим… Бойцовским настроем!
Пока Сэра тёплыми изящными ладошками оглаживала, и влажными горячими (Уж она постаралась!) губами обцеловывала плечи, живот и шею помаргивающего, но вполне оценившего пикантность ситуации, и довольно, словно мартовский кот, улыбавшегося, и похмыкивающего маркиза, донна Недда занялась его нижними регионами.
Не прошло и нескольких минут, как маркиз, откинувшись на атласные подушки, мурлыкал и стонал, сдерживая крики наслаждения, и только царапал простыни (Хорошо хоть, не их тела!), дыша, словно перегрузил вручную вагон картошки. Они же с донной Неддой продолжили «обработку», теперь делая эротический, на плечи и спину (Сэра) и тайский, ступнями на ягодицы и, перевернув, остальные положенные места, (донна) массаж.
Вскоре их усилия увенчались полным успехом: маркиз снова воспрял… Духом.
Теперь учительница занялась этим самым духом, оседлав мужчину, и развернувшись к нему лицом. И то, что было написано на нем, ну никак миролюбием или нежностью назвать было нельзя.
Скорее – хищным оскалом львицы перед прыжком. На добычу!..
Сэра продолжала ласкать везде, где могла, однако маркиз уже сконцентрировался только на донне, обхватив её точеный стан так, словно это его единственный спасательный круг посреди бушующего океана!..
И уж донна не подкачала: ещё бы! С такими-то знаниями и возможностями!..
Сэра всерьёз поопасалась: крики восторга могли бы перебудить весь дворец…
Если б тут кто-нибудь спал!..
И длилось это безобразие непозволительно долго! Чёртов маркиз оказался тот ещё призовой жеребец! Бедная донна Недда! И бедная она сама – теперь, когда всё происходящее стало явью, от уколов совести и стыда буквально трепетало сердце!
Однако всему прекрасному, как и тягостному, приходит конец…
Маркиз, жадно ловя воздух ртом, и всё ещё рыча, откинулся на измочаленные и мокрые от его же пота подушки:
– Богини! Нимфы! Небесные создания! Кто вы? И почему я раньше никогда…
– … не встречали нашу милую парочку? – донна и Сэра нежно обнялись, обернувшись к маркизу. Затем демонстративно поцеловались долгим и пьяняще зрелищным поцелуем, (Сэру буквально растопило до кончиков ногтей – словно стаканчик эскимо – на солнце!) – Это просто! Ведь мы только вчера приехали из глухой провинции… С отцом…
– … и завтра уезжаем ещё дальше – за море, в Новую Англию…
– … а наш новый дом будет находится в Ванкувере…
– … и поскольку мы обе не замужем, пока сохраняем родовое имя! Баронессы де Кодильяк! – тут обе стыдливо (Как бы!) похихикали, переглянувшись.
– А если случится вдруг заглянуть на нашу новую родину – уж не побрезгуйте, милый маркиз – навестите двух очаровательных и…
– …наивных провинциалок!
– Мы слышали, у вас и сын есть…
– … хочется верить, что и он обладает статью и выносливостью отца…
– … ни в чём не разочаровавшем наших ожиданий…
– … к тому же – настоящим джентльменом! Который никогда никому о своих победах над наивными провинциальными девушками не расскажет!.. – прижатый к губкам пальчик!
– … а уж девушки сохранят эти воспоминания в самой глубине сердца, и…
– … будут жить только в ожидании новой встречи!..
Воркуя всю эту и подобную приторную хрень, сценарий которой, похоже, основывался не только на импровизации, но и на домашней заготовке донны Недды, в мозгу которой Сэра легко читала нужные слова, (Правильней всё же сказать – та их ей просто диктовала!) они собрали свои кринолины, лифы и нижние рубашки, и снова синхронно открыли створки дверей.
Теперь – только сногсшибательную улыбочку на прощанье!
Закрыв двери за собой, тоже синхронно, вздохнули.
Переглянулись. Сплюнули. Взялись за руки…
– Ф-фу, я думала меня сейчас стошнит! – донна Недда всё ещё умывалась у рукомойника. Сэра стояла рядом, протягивая полотенце, и глядя в землю. Уши горели.
– Да ладно тебе, Сэра, это было ещё не самое мерзкое задание… По-крайней мере, мы точно – никого не убили. И не… Подставили. – донна кинула на неё быстрый оценивающий взгляд.
Донна права, чёрт побери… Они никого не убили и не подставили. Что же тогда?
Её коробит омерзение от… Разврата? Грязи и циничности произошедшего? Банальной… Ревности?!
Донна вдруг рассмеялась. Весело и заразительно.
– Сэра! Ну не делай ты такое лицо! Могу с гордостью сообщить тебе: я всё ещё девственница!
Сэра недоумённо подняла взгляд:
– Да-а?! Донна Недда, вы… Но… Как?!
– Вот это и будет нашим следующим уроком. Как «отдаться» мужчине так, чтоб он испытал неземное блаженство, наслаждаясь… По-сути – самим собой! И на будущее: тебе тоже лучше оставаться в девственницах. Как можно дольше. Потому что работать будучи уже женщиной – куда трудней. Почти в два раза. Как подсчитал дотошный мэтр Администратор – на нужную концентрацию воли уходит на одна целая и восемьдесят девять сотых больше энергии!
– Так вы… Вы…
– Да. Разумеется. Как ни цинично и мерзко звучит, воспользовалась его подсознательными подленькими желаньицами и мечтами. И подсунула ему фантом. Хотя часть этого фантома – состояла, конечно, и из моего тела… Говорю же – всё подробно объясню на следующем занятии. Ну… Ты довольна?
Учительница не упала «ниже плинтуса» в твоих глазах?
– Нет, донна Недда, что вы… Как вы могли… – она сглотнула. Донна – не дура. Наверняка тоже видала всю бурю эмоций, что вызвала постельная сцена у Сэры:
– Хотя – да. Было у меня что-то такое… – она невольно скривилась, словно от червивого яблока.
– Знаю. От таких заданий всегда воротит… Тошно, муторно, даже хуже, чем когда убъешь пару-тройку идиотов – но в открытом честном бою.
Но! Ведьма на то и Ведьма – чтобы уметь и делать… Всё!
Вопросы?
Я имею в виду – не личные, а – по теме занятия.
Вопросов «по теме занятия» не нашлось. Ответы на остальные Сэра хотела бы получить позже.
Донна, глядя снова ей в самую душу, молча кивнула…
Лукич приготовил на обед настоящий украинский борщ – чуял, что густая мясная пища сейчас ей не полезет.
Она наворачивала так, что за ушами трещало. Мычала. Причмокивала.
От ужасного осадка удалось полностью избавиться! А неплохо её донна Недда сегодня «подковала»! Ведь и иллюзия – такое же замечательное (Если – не более!) оружие, чем добрая катана! А мужики – всегда, во все времена, рабы своего … ! Глупо не пользоваться. Пусть – цинично, зато – действенно! И ведь правда – никого не надо отправлять к праотцам!..
Она откинулась, довольно выдохнув.
А что… Отличное, оказывается, сегодня было Задание. Она многое поняла. И в «работе» и в себе…
Уж если она играет на стороне «зла», (А вот в этом она уже не была уверена! Разумеется, «добром» себя считают те, кто против хроноформации, и за естественный, «так сказать», ход Истории. Ну и болваны же они в таком случае!) надо применять те приёмы, те способы, которые позволяют добиться своего… Ага – вот этим самым: «Минимальными усилиями и воздействиями»!
И только в крайнем случае – идти напролом. Как с сербами и султаном…
Она уселась на улице с книгой: сотворила себе учебник по истории для пятого класса. Затёртостью на форзаце он приятно шершавил по ладоням, а пририсованные египетским крестьянам бороды и… кое-какие ещё причиндалы, (Явно книга побывала у мальчишки!) заставляли ностальгически краснеть… Но вот содержание! Оказывается, она пропустила столько интересного!
Собственно, это – дело настроя. Пока учишься – всё это белиберда о чём-то абстрактном, и жутко чуждом и далёком. Покрытом чуть ли не плесенью и пылью веков…
А вот когда столкнёшься лично!..
Чувствуешь себя полной идиоткой.
Неподготовленной.
От этого становится стыдно.
Мэтр Гриф как всегда оказался пунктуален до дрожи.
И сегодня он почему-то всерьёз взялся её гонять! Стиснув зубы, и встав в очередной раз с мягкой травки, она зашипела: ну погоди ж ты, обладатель пятого дана!..
Мотивация оказалась на высоте, техника и реакция – тоже. (Ещё бы – она применила Заклинание концентрации!) А уж про «выносливость» можно и не!.. Теперь уже она активно и безжалостно гоняла учителя по неплохо утоптанной ими же площадке перед домом. Даже Хамви за стеклом пялился словно в недоумении: что это с хозяйкой?!
Наконец, в очередной раз «уроненный» в пыль, мэтр взмолился:
– Сэра! Хватит. Довольно, говорю, на сегодня… Молодец. Ну, теперь поняла, что значит – по-настоящему сконцентрироваться? И разозлиться? Можно «побить» кого угодно! – он тяжело дышал, и по лбу и щекам буквально ручьём текло.
– Так вы… Не поддавались? – она откинула со лба мокрую прядь.
– Вот уж нет… – он хмыкнул, – Ладно, дай руку.
Помогая ему подняться, она взглянула… Ну, так, как глядела всегда, когда хотела выявить подлинную суть… По-особому.
Гос-споди! Да это же…
– Мэтр Гриф! Простите бога ради… Так вы – не человек?
Мэтр насупился:
– Почему это я – не человек?! Очень даже я – человек.
– Ой, простите пожалуйста – не то брякнула! Я хотела спросить: вы – не… Гуманоид? – она закусила губу от собственной бестактности. Разумеется – он человек!
– А-а, вот ты о чём… Ну да. Меня правильней было бы называть – гидроид. Впрочем, у вас ведь тоже есть похожие на меня. Вы их называете осьминогами.
– Да, есть конечно. Но… Они, насколько я знаю, не очень разумны.
Мэтр фыркнул, дёрнув плечом:
– Ну да, конечно… Раз существа не строят домов и не ездят в автомобилях – они животные. Ну что за антропоцентризм! У меня на родине жилища, конечно, строили. И даже в космос летали. Но начинали мы точно так же, как сейчас живут ваши осьминоги!
– Мэтр Гриф! Простите пожалуйста мою бестактность. – она стояла перед ним, красная как рак, ковыряя пыль носком кроссовки, – Я… Я не хотела оскорбить ни вас, ни ваших соплеменников. Просто… Испугалась вас, настоящего! Прямо до дрожи!
– Извинения приняты. А удивляет меня то, что ты смогла… Увидеть меня. Я ведь применяю очень сильное Заклятье… Да и мэтр Администратор здесь мне помогает. Жить.
Похоже, твои силы растут. Скоро, значит, обучение закончится, и мы расстанемся.
Она почувствовала, как сердце словно сжимает невидимый кулак. Опять! Уже третий человек кроме мэтра Андервуда и леди Рениллы говорит ей, что она научилась у них всему, чему было возможно, и пора кончать. Обучаться.
Страшно.
Ей придётся работать самостоятельно, полагаясь лишь на себя, свои силы, свой ум и навыки. Да и ладно: рано или поздно нужно преодолеть и эту ступень. И повзрослеть. И принять на «худенькие» плечи Ответственность.
Даст Бог, поработаем!
Но пока…
– Мэтр Гриф! Не сочтите за наглость, но… Вы не могли бы показать мне ваш Мир?
Мэтр, преобразившийся теперь для неё в бочкообразное существо с восемью мощными отростками-щупальцами, и глазами с доброе блюдце, потёр друг о друга восьмым и седьмым щупальцами. Она уже знала, что в «переводе» на его человеческий облик это означает почёсывание затылка! Вот уж, похоже, озадачила!
– Н-ну… насколько я знаю, это не запрещено. А ты… Точно этого хочешь?
– Да. Мне и правда – интересно! А то что же я – всё к гуманоидам да к гуманоидам!
– Твоя правда. Развивать кругозор полезно. Ну хорошо – давай руку. Место называется Лирвана!
Лирвана (Вот незадача, да?!) оказалась полностью покрыта водой.
Да и могло ли, если разобраться, быть по-другому на планете «гидроидов»…
А материализовались они на островке из спутанной и жутко воняющей прелью, йодом, и гнилью, массы водорослей, застрявших, похоже, на отлогой песчаной отмели крохотного островка. Водоросли казались скользкими и серыми, зато небо было бирюзовым! Ух ты! Тут и солнце – словно голубое… Да нет, точно – голубое!
– Вот это да! – хоть это выражение ничего и не значило, она оказалась поражена величаво то приподнимающейся, то опускающейся громадой вод, что простирались за горизонт, сколько хватало взгляда, почему-то не покрытых, как дома, в Океании, волнами с барашками пены, а словно залитой зеленоватой, как бы тягучей, патокой.
Странно. Она подобралась, чуть не поскользнувшись, к краю: точно! Вода здесь словно более тягучая. Медленная какая-то… Почему-то её укололо в сердце – она вспомнила, что говоря о сородичах, мэтр Гриф употребил прошедшее время. Неужели?!..
– Мэтр Гриф! А почему вода такая… Тягучая, как мёд? Или – клей?
– Это просто. – она взглянула на мэтра. Странно. Его глаза полны… Что это – СЛЁЗЫ?!!! Да, Мэтр плакал! – Это последствия. Мы… – он запнулся. Потом продолжил, справившись с голосом. Вернее – мозгом. Теперь она не могла слышать, что он говорит, но, как обычно, автоматически перестроилась на те слова, что формулировались в сознании:
– Здесь за ход Истории отвечала Партия тех, кто считает себя «хорошими».
Поэтому никто не воспрепятствовал разработке и производству… Загустителя, назовём его так.
У нас, как, впрочем, и на всех Мирах с разумными расами, происходили войны. Но они долго не были глобальными. А их последствия… Катастрофически непоправимыми.
А потом какой-то умник изобрёл Загуститель – чтобы враги не смогли дышать. Ну, мы дышим почти как вы – кислородом, растворённым в воде. Вот только переносит его не гемоглобин, а… Ну, так же как и у ваших осьминогов – гемоциан. Голубая кровь, словом. – он горько усмехнулся. Она вздрогнула – поняла.
И поняла, как тяжело ему… Возвращаться сюда.
– Последствия боевого применения предвидеть оказалось невозможно. Мы…
Словом – то же случилось бы и у вас, развяжи вы ядерную войну. Вот так.
Ноги почему-то стали ватными, и голова закружилась. Во рту появился медный привкус. Кровь – чтобы не грохнуться в обморок, пришлось до крови прикусить нижнюю губу. Но ноги всё равно подогнулись, и она опустилась прямо на осклизлые вялые пучки явно мёртвых водорослей, и, не сдерживаясь, разрыдалась:
– Простите! Простите мэтр – я не должна была… Вам, наверное, это жутко тяжело… Какая я дура!.. – Господи, какая же у него должна быть выдержка и самоконтроль!..
Мэтр, стоя за её спиной, молчал. Попыток утешить, или переубедить не делал – понимал, что будет только хуже. И – неправдой.
Наконец она вытерла слёзы, размазав остатки по лицу:
– Но почему… Почему тут не проводили хроноформации?! Пусть даже принудительно! Или… Или почему не эвакуировали людей – хотя бы часть?!
– Согласно Договору, эту часть Галактики контролируют наши противники.
«Хорошие». Те, что за «невмешательство».
Правда, их силы год от года тают, а число выживших цивилизаций неуклонно сокращается… Да и таких «перебежчиков» как я, или Маддалена, всё больше… Но мы не трогаем «хороших». Применение силы лишь вызвало бы межгалактическую войну. А так… Их миры предоставлены сами себе – то есть, полный карт бланш. Развились – хорошо. Не развились – значит, не Судьба. Ну, ты же помнишь Дарвина с его теорией естественного отбора: «выживают те, кто сильнее и умнее…»
Поэтому партия мэтра Администратора после долгих переговоров… – он запнулся, – приняла Конвенцию. О невмешательстве. Уже тридцать одно тысячелетие эта часть галактики развивается под их контролем и руководством, (Если это можно назвать так!) а наша… Ну – ты знаешь.
– Да. Знаю. Но разве… Им самим не жалко всех этих, и других, – она обвела рукой неспешно дышащие воды, – погибших людей?!
– На это у меня нет ответа. – Мэтр глубоко вздохнул, – Да и ни у кого из наших нет. Даже у мэтра Верховного Верховного – это шеф мэтра Администратора, который сейчас главный ответственный за соблюдение… Конвенции. С нашей стороны.
И если ты чувствуешь, что готова, можешь задать ему свои вопросы.
Ого! Похоже, она – важная шишка! Раз может задать свои «вопросы» на самом Высшем Уровне! Или – здесь настолько развита демократия и свобода?
Но вот эти самые вопросы… Они ещё не сложились. Не сформулировались точно.
Она ещё слишком мало знает, почти никаких Миров из их сектора не видела… Архивных материалов прочла… Ха – это не называется прочла! Чиркнула по поверхности – словно камушек по воде, брошенный рукой ребёнка… Вот именно – ребёнка.
– Простите ещё раз, мэтр Гриф. И… Спасибо!
Сегодня вы преподали мне самый Главный Урок в моей учёбе здесь.
Да, наверное, и в моей жизни.
– Пожалуйста, Сэра. Но это – не совсем так, – он концом отростка нежно дотронулся до её виска, и – сердца, – Главный Урок у каждого Человека – здесь! И – здесь!
И то, что человек извлечёт из него – зависит только от него самого!
Как он прав! Сколько ей ещё предстоит передумать, перестрадать, пропустив через… Мозг и Сердце! Но основное она, похоже, усвоила.
Ребёнка, лезущего под дорожный каток, нужно вытащить оттуда – пусть даже потом он будет хныкать и капризничать! Зато получит возможность повзрослеть.
И выбрать.
Но!
Здесь – нет врагов-личностей. Ярких и запоминающихся Индивидуальностей.
Никаких Воландемортов, или Сауронов-Саруманов, или Кощеев Бессмертных, то есть – реальных и конкретных личностей, врагов-какашек, которых можно победить – будь то в поединке один на один, или с армией солдат, вооруженных… Оружием.
Такое возможно только в наивных и примитивных детских сказках…
Здесь придется иметь дело – с Системой.
А она – безлика, и не имеет конкретного тела.
Поскольку это не, вот именно, волшебная сказка, а банальная Жизнь. А в жизни не бывает однозначных, или простых Решений. Как не может быть и чётких и однозначных определений: это – хорошо, а это – плохо.
Для кого – хорошо? Для кого – плохо?! Что – «чёрное», а что – «белое»?
Все эти определения определяет только точка зрения и личность определяющего. Так что выяснить, что всё-таки было лучше – можно только по конкретному результату!..
Например, и ежу понятно – раз планета мертва, вычищена от не только разумной, но и вообще – жизни – следовательно, это плохо.
Вот за то, чтоб не доводить до такого, она, и подобные ей «плохие» и должны…
Бороться и работать!
И её Дух – её главное оружие!..
Может, поэтому ей так трудно было вначале… Да и сейчас: не на кого направить конкретные разрушительные чувства и действия!.. Враг – не личность, а «партия». Безликая и аморфно-абстрактная масса их противников. «Хороших».
Она развернулась к мэтру Грифу. Глянула ему в глаза. Он просто кивнул.
Не сговариваясь они взялись за руки.
Её ждала работа. Много работы.
– Я – здесь и не здесь! Я – везде и нигде! Я – в Авалоне!
В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии ССО. (Ведьма. Женщина. Девушка.)
