Глава 1
– Игорь, давай поговорим.
– Вась, мы разговаривали об этом тысячу и один раз, обследовались, кстати, тоже.
– Ты всего один, не преувеличивай. ‒ Это я за последние четыре года объездила всю Европу в поисках лучших клиник, прошла сотни обследований и сдала такое же количество всевозможных анализов. – Может, стоит обследоваться ещё раз?
– Ну нет! – машет руками муж. – Мне достаточно того, что четыре года назад мне засовывали палочки для взятия анализов во всякие… самые интимные места. Процедура не из приятных. – Игорь откровенно кривится, вспоминая все этапы обследования.
– Я эти процедуры проходила много раз и, как видишь, живая. Мне двадцать восемь, тебе тридцать шесть, мы женаты пять лет, и пора бы уже обзавестись детьми, чтобы стать настоящей семьёй.
– Настоящей семьёй можно быть и без детей, – бросает в меня фразу Игорь и осекается. Резко подскакивает, заключая моё лицо в ладони. – Василиса, я знаю о твоём желании родить ребёнка. Всё понимаю, поверь. Но нам ещё четыре года назад сказали, что с нами всё в порядке – с тобой и со мной. Просто не получается. Так бывает. Ты слишком много об этом думаешь. Вспомни, что тебе говорил врач: «Нужно отстраниться от гнетущей вас проблемы для того, чтобы она решилась». Отвлекись ты от мыслей о ребёнке хоть на какое-то время, окунись с головой в работу, свои проекты и другие занятия. Мне кажется, этот совет стоит того, чтобы к нему прислушаться.
– Возможно, ты прав, – обречённо выдыхаю, понимая, что Игорь всё говорит правильно и по делу, но желание иметь детей не так просто в себе искоренить, отстраниться от мыслей о материнстве.
– Конечно, прав. К тому же, у тебя сейчас крупный проект в разработке, интересный, насколько я понял. Займись делом, включись в работу. Вот увидишь – всё само наладится.
Игорь, словно по-отечески, целует меня в макушку, приобнимает, поглаживая по спине.
– Мне пора, у меня встреча. Буду поздно.
Выскакивает за дверь, оставляя наедине со звенящей тишиной большой квартиры в центре Москвы.
Я погрязла в мыслях о ребёнке. Всепоглощающее желание превратилось в паранойю, подчинив меня полностью. Десятки обследований за последние четыре года вымотали меня. Куда бы я ни приехала, везде один ответ: «Вы совершенно здоровы. Проблем нет». Но проблема есть – в отсутствии детей у нас с Игорем.
Мой отец – Вайнер Марк Валентинович, глава крупной PR-компании «Артерия», сделавшей себе имя и репутацию на очень крупных заказах и известных клиентах. Мы прочно обосновались на рынке рекламы и продвижений, заняв свою нишу, имея собственных клиентов, которые из года в год возвращаются к нам.
Несколько лет назад я, получив соответствующее образование, присоединилась к делу отца, заняв должность заместителя отдела разработки рекламы. На пост начальника не метила, решив для начала поднабраться опыта у профессионалов своего дела, которые работают с папой уже много лет.
Никто не был удивлён. Я не из папенькиных дочек, которые, ничего не делая, строят из себя бизнес-леди вселенских масштабов. Мне действительно интересно то, чем я занимаюсь. Хочу учиться, развиваться и получать опыт, совершенствуя собственные навыки для дальнейшей работы. Саморазвитие меня интересует куда больше, чем шмотки и килограммы украшений.
Отец всегда меня поддерживал в начинаниях, гордился, что я присоединилась к его делу, включилась в семейный бизнес. Так уж случилось, что я у него единственный ребёнок, сына он так и не дождался.
Мама умерла, когда мне было тринадцать, и я тяжело переживала эту потерю. Отец, казалось, страдал ещё больше. Второй раз он так и не женился, поддерживая многолетние отношения с Тамарой. Она мне, кстати, нравилась, но почему-то узами брака они себя связывать не спешили вот уже лет десять.
Я в личную жизнь отца не лезла. Два взрослых человека способны разобраться сами в своих отношениях, третий тут не нужен. Но на данный момент всех всё устраивало в полной мере.
Не устраивал отца лишь Игорь – мой муж.
Больше пяти лет назад на конференции в Москве познакомилась с Игорем, который на тот момент являлся одним из заместителей управляющего довольно крупной фирмы, работавшей в области рекламы. Как-то сразу и совсем неожиданно Игорь обаял меня, нашёл подход и привлёк внимание.
С ним было интересно и увлекательно, а работа в одной сфере сблизила нас почти сразу, дав многочисленные темы для обсуждений. Опыта отношений у меня было немного, да и Игорь вызывал исключительно положительные впечатления от общения. Кажется, я влюбилась сразу, окунувшись в новое для меня чувство с головой.
Проводили вместе много времени, обсуждая общее увлечение, новые проекты и идеи. Ходили в рестораны, театр или просто уделяли время друг другу, прогуливаясь по Москве. Игорь довольно быстро сделал мне предложение, как говорил отец, но я согласилась, потому что на тот момент уже не представляла своей жизни без этого мужчины.
Сыграли пышную свадьбу, и папа в качестве подарка молодожёнам вручил нам ключи от большой квартиры в центре. Это потом выяснилось, что Игорь не москвич, но в столице живёт давно, покоряя олимп рекламного бизнеса, пытается найти своё место в жизни. Хочу сказать, у него неплохо получалось и он весьма преуспел в той фирме, в которой начинал свой путь.
Конечно же, после нашей свадьбы муж перешёл в компанию отца, тем более папа с распростёртыми объятиями принимал специалистов с многолетним опытом и достойными навыками. Вот только специалист в лице моего мужа как-то сразу отца начал раздражать.
Долго не понимала, что именно так не нравится папе в Игоре: наши отношения были гармоничными и нежными, от работы муж не уклонялся, казалось, всячески стараясь угодить отцу, и вообще, Игорь всем нравился, абсолютно всем, как я думала. Но папа упорно настаивал на том, что он мне не пара.
Нет, против нашей свадьбы он не был, наоборот, принимал активное участие в организации торжества, на празднике был счастливым отцом дочери, которая, наконец, обрела своё счастье. Но всё это время, всегда и везде, я чувствовала, что папа недолюбливает Игоря, постоянно внимательно присматриваясь к каждому жесту, вслушиваясь в каждое сказанное им слово.
Вот уже пять лет я бодалась с отцом за право моего мужа на меня и на семейную жизнь. Пока у меня получалось засыпать отца аргументами, дать понять, что мой выбор мужа был осознанным и правильным.
Но мне хотелось детей, которых, к сожалению, в нашей семье пока не случилось. Я не теряла надежды, никогда, но сейчас особенно остро переживала по этому поводу, отчаянно желая стать мамой.
Выскакиваю из квартиры вслед за мужем. Подземная парковка встречает меня тишиной и непонятными звуками. Тёмно-оранжевый Лексус ожидает свою хозяйку на привычном месте. Когда я покупала эту машину, Игорь сказал, что у меня извращённый вкус, присущий исключительно женщинам – мужчина никогда бы не купил оранжевую машину. А я купила. С первого взгляда влюбилась в этот автомобиль, плюхнулась на водительское сидение и поняла – моя.
– Доброе утро, Василиса Марковна. – Леночка встречает меня в холле компании. – Ваш отец уже на месте.
– Спасибо. Заскочу к нему.
Лифт поднимает меня на двадцать второй этаж офисного здания, половину которого вот уже несколько лет занимает компания отца, наша компания.
– У себя, – не поднимая головы, оповещает Ирина Ивановна, секретарь отца сколько я себя помню.
К такой с шоколадкой не подойдёшь и улыбкой не подкупишь, одним лишь взглядом может растерзать, поставить на место любого. Отец её ценит, всё время повторяя: если вдруг Ирины не станет, к нему в кабинет будут ломиться все и каждый без перерыва, только она умеет сдерживать непрерывный поток людей, желающий аудиенции шефа.
– Привет, пап!
Отец поднимает голову, отрываясь от документов. Складывает руки на животе – привычка, выработанная годами, вот только этого самого живота почти нет, папа в хорошей физической форме. Несмотря на достаток и возможность иметь всё и многое, не отъелся, как боров, не превратился в колобка на ножках, как множество состоятельных мужчин, с которыми я сталкиваюсь постоянно.
– Привет, – опирается на стол, сокращая между нами расстояние. – Мне пришёл отчёт о состоянии счёта. Сколько ты ему дала на этот раз?
Замираю в ожидании надвигающейся бури в лице собственного отца. Всё время забываю, что все финансовые операции по моему счёту сразу же ложатся на его стол.
– Пять миллионов.
– Чего? Рублей?
– Конечно рублей!
– Зачем ему на этот раз? – отец откидывается на спинку кресла, постукивая по столу ручкой.
– Игорь планирует открыть сеть кафе быстрого питания. И партнёра уже нашёл, сейчас ведут переговоры, – оправдываюсь в который раз. Меня не покидает стойкое ощущение дежавю.
– Василиса, ты слепая? Какое это по счёту начинание твоего мужа? Пятое, шестое, восьмое… я сбился со счёта идиотских идей Игоря.
– Пап, на этот раз он всё спланировал, рассчитал, продумал…
– Дочь, как можно быть такой невероятно умной и беспросветной дурой одновременно?!
– А вот это уже обидно, – надуваю губы, словно в детстве.
– Зато правда. Ты же знаешь, не умею юлить, мне проще в лоб сказать. Чего только Игорёк не придумывал: сеть заправок была, рестораны азиатской кухни были, салоны красоты, печатное издание, уличные кафе, аттракционы в парке, даже барбершопы хотел открыть. – Папа возносит руки к небу. – Теперь – кафе быстрого питания. Вась, тебе не кажется, что он просто выуживает из тебя деньги, откладывая на безбедную старость?
– Мы планировали стареть вместе.
– Мы? Мне так не кажется. У него другие планы.
– Ты не был против нашей свадьбы, насколько я помню.
– Нет. Не мог я тебе запретить – ты бы меня просто возненавидела, наделала бы тонну глупостей, желая быть рядом со своим Лавийским. Я поступил грамотно, не препятствуя вашему браку. Был уверен: через год-два ты наиграешься, поймёшь, какое он ничтожество, и сама дашь ему пинка под зад. Нет же, вот уже пять лет вы «строите» идеальную семью. – Папа выдыхает, переходя практически на шёпот. – До сих пор жалею, что тогда не познакомил тебя с Рокотовым. Отличная была бы пара…
– Сердцу не прикажешь. Где гарантия, что этот твой сын старого друга мне понравился бы или я ему?
– Он бы тебе понравился, точно. Статный мужик, умный, интересный, целеустремлённый. Несётся по жизни, словно локомотив на полной скорости – интересуется, познаёт, новое для себя открывает. Когда вернулся из Европы, на ноги поставил бизнес, который Сергей чуть было не похерил…
– Играл? – интересуюсь.
– Был слаб на передок! – резко высказывается отец, а я краснею, понимая, о чём речь. – Прости. Говорю, как есть. Женщин было пруд пруди, менял, как перчатки, и каждая стремилась свой кусок оттяпать. Слабохарактерность и ведомость не лучшие спутники по жизни. Почти всё просрал, вовремя сын вернулся. Разогнал всех открывших рты на бизнес семьи, взял всё в свои руки, за несколько лет вернул компанию в топ-двадцать.
– А друг твой?
– Умер пять лет назад – алкоголь и женщины сгубили, но сына поженить успел – там какое-то выгодное слияние было… Давно Рокотова-младшего не видел, женат на дочери бизнес-партнёра, а мог бы жениться на тебе и в моей компании работать или в своей, но всё равно со мной…
Снова отец за старое. Пять лет назад все уши этим Рокотовым мне прожужжал, но я наотрез отказалась с ним знакомиться. Мне замуж по любви хотелось, а не потому, что кто-то для кого-то выгоден в бизнесе.
– Пап, снова за своё. Мой муж – Игорь, смирись с этим.
– Вась, – вздыхает отец, – не давай больше Игорю денег, просрёт всё, а толку ноль. Попомни мои слова: никаких кафе быстрого питания не будет. Он мог здесь, на своей должности попытаться добиться чего-то – больше бы толку было и моего уважения.
– Он просто хочет иметь что-то своё, понимаешь? Доказать тебе, что тоже умеет, может создавать, – как всегда защищаю мужа перед отцом, но с каждым разом всё меньше и меньше искренности в моих словах.
– У него есть ты, что ещё нужно?
Глава 2
– Своё дело – интересное и захватывающее.
– Он мог бы трудиться в нашем деле и преуспеть. Мозги у него есть – желания и стремления нет. Хотя не прав я – есть стремление: набить кубышку твоими деньгами.
– Пап, снова ты за своё! – вскакиваю со стула, теории отца переходят все границы.
– Василиса, ты знаешь, что я недолюбливаю Игоря, за что – тоже знаешь. Поверь, все всё видят. Все, кроме тебя. Он женился на твоих деньгах, то есть на моих. Единственное, с чем ему не повезло – ты умная, была бы дурой, всё было бы для него проще. Вешал бы тебе лапшу про сто пятый новый бизнес-план, а ты бы бабки отстёгивала. А с тобой не всё так просто, ты в цифрах разбираешься, в принципах рынка и акций. Ему, чтобы деньги у тебя взять, нужно сначала доказать, зачем и для чего. Это радует – хоть где-то напрягается твой не желающий напрягаться вовсе муж.
Отец поджимает губы, отворачиваясь к окну, из которого открывается шикарный вид на Москва-сити. Подхожу, кладу руку на его плечо. Папа на голову выше меня, даже когда я на каблуках.
За шестьдесят, но всё ещё видный мужчина, привлекающий женщин всех возрастов: подтянутый, собранный, всегда одет с иголочки. Серые глаза всё так же блестят стальными искорками, а седина на висках прибавляет лоска.
Я на него очень похожа – серые глаза, тёмная копна вьющихся волос и, конечно же, мозги. Как говорит отец: «От меня ты взяла всё самое лучшее». И я не спорю, никогда не спорю, лишь в вопросах, касающихся Игоря.
– Пап, я понимаю, о чём ты говоришь, но у нас с мужем гармоничные отношения. Он обожает меня – я чувствую, относится с заботой и нежностью, никогда не позволяет даже грубого слова в мою сторону.
– Ещё бы он позволил! Придушил бы! – вспыхивает папа. – Тебе с ним интересно?
– В каком смысле?
– Как с человеком. Как с партнёром. И я сейчас не про постель говорю. Мне вот с Тамарой интересно. Она для меня партнёр – друг и прекрасный собеседник в первую очередь, моя поддержка в любой ситуации. Мне не стыдно перед ней обнажиться, показать, что и сильный мужчина иногда бывает слабым. И она не осудит, я знаю, поймёт.
– Тогда почему не поженитесь? Сколько лет вы вместе, десять? – Даже не помню, когда закрутились отношения отца с Тамарой, кажется, она всегда была в его жизни.
– Двенадцать. Потому что нам так хорошо, штамп в паспорте ничего не решает. Ты взрослая, сын Тамары тоже, у вас своя жизнь, у нас своя – так, как нам нравится. Я предлагал ей, но ответа не получил, а потом мы поговорили и решили, что всё устраивает обоих. Живём вместе, спим вместе, проводим время вместе, что ещё нужно?
Решаюсь на вопрос, который давно крутится в мыслях. Сейчас папа максимально разоткровенничался, что бывает крайне редко и мало. В такие моменты я могу спрашивать обо всём, и он обязательно ответит.
– Пап, а почему вы с Тамарой общего ребёнка не захотели?
– Мы хотели. Но она детей иметь не может после сына, какой-то там диагноз, а я не настаивал – у меня ты есть, у неё Ромка. Мы живём друг для друга, – целует меня в макушку, обнимает, прижимая крепче.
Безмерно ценю такие моменты, как сейчас, когда папа на какое-то время перестаёт быть строгим генеральным директором и становится просто отцом – открытым и доступным для меня, проявляющим отеческую нежность и мягкость. Я ведь всё-таки девочка, и такие моменты мне просто необходимы.
– Вась, с внуками никак? – осторожно спрашивает, затрагивая болезненную для меня тему.
– Пока никак… – отворачиваюсь, вглядываясь в пейзаж за окном. – Совсем никак. Столько клиник, обследований, всевозможных анализов, процедур, дорогих препаратов, даже ЭКО… и никак. Порой мне кажется, что я помешалась на этом.
– Ну тебе же не пятьдесят лет, времени ещё много, – успокаивает отец. Обычно старается не затрагивать тему детей, но сегодня, видимо, откровенный разговор в обе стороны. – Что Игорь говорит?
– Предлагаю пройти обследование ещё раз – наотрез отказывается, говорит, достаточно того, что его проверяли с ног до головы ещё четыре года назад – с ним всё в порядке. И со мной в порядке, вот только родителями мы пока так не стали.
– Может, не судьба? – отстраняется отец, заглядывая в мои глаза.
– Не судьба стать матерью? – удивлённо смотрю на родного человека.
– Не судьба стать матерью с Игорем, а не вообще. Возможно, где-то там, наверху, всё спланировано, и он не отец твоего ребёнка. Кто-то другой, например, кто предназначен судьбой.
Смотрю на папу во все глаза – с каких пор он стал верить в такие чисто гипотетические моменты? Никогда за ним такого не замечала. Может, так наступает старость – человек срывается в философские рассуждения, жалея о своих неосуществившихся мечтах.
– Мы сами создаём свою судьбу, – пожимаю плечами. – Я выбрала Игоря осознанно, стать матерью хочу осознанно, нельзя встретить кого-то и сразу понять – он отец моего ребёнка. Ничего не происходит случайно.
– Не помню, кто сказал: «Случайности неслучайны». Чем дольше живу, тем больше в этом убеждаюсь.
– В чём это выражается? – снова усаживаемся с отцом друг напротив друга.
– Случайная встреча, случайный звонок, случайный взгляд. Кажется, всё случайно, но нет – так было задумано, запрограммировано, просто эта самая случайность ждала своего часа, чтобы ворваться в чью-либо жизнь неожиданно, но так вовремя.
– Есть примеры?
– Мой и Тамары. Ты знаешь, как мы познакомились?
– Нет. Ты никогда не рассказывал, – только сейчас понимаю: и правда – я не знаю, как они познакомились и где.
Папа улыбается сам себе, хмыкая под нос. Видимо, вспоминает.
– Ехал я тогда в Подмосковье к Селезнёву на дачу, намечались мужские посиделки с охотой и баней. Голодный был жутко, руки тряслись, и чёрт же дёрнул меня остановиться в каком-то кафе придорожном, так, забегаловка с едой на вынос. На прилавке пирожки какие-то, беляши не первой свежести, но мне всё равно было – есть хотелось, до дачи не дотерпел бы. Ну и купил пару «блюд». Уселся в машине, кто-то позвонил, ну и за разговором запихнул в себя всю еду. Ещё не договорив, понял – пирожки просятся наружу, причём срочно и прямо сейчас! – Я начинаю хохотать, понимая, что история будет драматичной. – Ломлюсь в дверь туалета этого же кафе – закрыто. А он один, кабинка одна, за кафешкой только лесок какой-то, ни одного строения. С силой дёргаю дверь, а там женщина, красивая такая, ухоженная, только лицо белее мела. Ну я, конечно, простите-извините, не знал, не слышал, да и она ничего не сказала. Я бегом в тот лесок – ситуация уже критическая, почти авария! Выполз из кустов по уши в колючках, дорогой костюм в траве и мусоре. Бреду к машине – грязный, но облегчившийся, навстречу женщина из того самого туалета. Смотрит на меня и хохочет, понимая, где я был. Мне бы обидеться от её насмешки, но я сам ржать начинаю. Выясняем, что оба откушали местных блюд, только она кабинку успела первой занять, а мне по лесу пришлось побегать. Обменялись телефонами, она москвичкой оказалась, встретились, конечно, кафе это вспомнили, она тогда, оказывается, к подруге в Тулу ехала. Вот так и осталась Тамара в моей жизни. Вот тебе и случайность! Никогда в таких местах не ел, а тут будто кто-то подтолкнул остановиться в том месте.
Я смеюсь в голос, по щекам слезинки стекают. Представляю, как папа мчится на всех парах в лес в поисках подходящих кустиков справлять нужду.
– А мне Тамара говорила, что вы на банкете каком-то познакомились.
– Так конечно, не всем такую историю расскажешь! – машет руками папа. – Вот и придумали что-то более представительное. Ты первая, кому рассказываю.
Не могу успокоиться, смеюсь взахлёб. Давно так не закатывалась от смеха. Я-то всегда была уверена, что всё у моего отца правильно, прилично, представительно, а оказывается, и деловые мужчины по лесу будут бегать, когда ситуация припрёт.
– Я это к чему, Василиса, – папа становится серьёзным, – никогда не знаешь, где найдёшь. Одна встреча может с ног на голову твою жизнь перевернуть, а где эта встреча произойдёт – неизвестно. Может, на улице или в кафе, может, на заправке или переговорах, а может, и в туалете придорожного кафе. Нельзя знать наперёд. – Папа разводит руками. – Главное, понять, что эта встреча для тебя, человек твой, понимаешь?
– Я считаю, что своего человека уже встретила – Игоря.
– Как знать, как знать… поживём-увидим. Ты, главное, по сторонам смотри внимательно, – подмигивает мне. – Ну всё, пора работать. И так наболтал тут тебе много всего, ещё решишь, что у меня маразм начинается, – улыбается, выпроваживая меня из кабинета. – Но обещай, – останавливаюсь в дверях, – если на этот раз у твоего мужа ничего не получится, денег ты ему больше не дашь.
– Обещаю. – Он не отводит взгляд. – Клянусь, пап.
– Иди работай. Увидимся ещё.
– Сегодня уже нет, я в «Монолит» уеду с презентацией вариантов для их компании. До завтра.
Бегу по этажу в свой отдел, точнее, я в этом отделе лишь зам Инги Витальевны, которая с отцом с самого начала работает и знает столько, сколько в голове не уложить. Вот уже который год смотрю, как она работает, как угадывает, что нужно заказчику, как подбирает проекты и рекламные акции, и, кажется, до конца жизни не узнаю всего, что может она.
– Доброе утро, у папы задержалась! – занимаю своё рабочее место.
– Ничего, Васенька, уже поняла, слышала, как смеялись. Марк Валентинович сегодня в хорошем настроении? – приспускает очки на носу.
– Я бы сказала в лирическо-философском, – подмигиваю. – Родительские нотации и разговор по душам. Редко бывает, поэтому задержалась у него по максимуму.
– А-а-а, ну это надо, – улыбается.
– Инга Витальевна, – окликаю женщину, – вам тоже мой Игорь не нравится?
Она замирает, презрительно хмыкая, размыкает губы, но в последний момент останавливается.
– Тебе правду?
– Да, если можно, – хуже уже не будет, папа сказал всё.
– Лентяй твой Игорь. Работает в компании тестя на всём готовом – всё ему, только умножай и прибыль считай, приложи усилия хоть какие-то, но нет… Придумывает какие-то бизнес-планы, что-то начинает, и всё тухнет. Бегает потом по компании, придумывает тысячу и одну причину, почему не получилось – не в нём дело, звёзды не сошлись. Я таких мужиков мудозвонами называю – много звука, дела нет. Только языком работать и умеет. Скажу тебе открыто – его все в компании недолюбливают и понимают, что он здесь исключительно в качестве зятя, а не ценного работника.
Тяжело вздыхаю. Я люблю Игоря, всей душой к нему тянусь. Столько лет встаю на его защиту, когда кто-то пытается его очернить, сказать что-то плохое, а он будто и не замечает всего.
Нет, он никогда не укорял меня в состоятельности и всегда деньги просил, именно просил, не требовал. Но я понимала папу: с одной стороны, Игорь что-то делал и был вечно занят, с другой – в итоге ничего никогда у него не получалось.
– Только не обижайся, Васенька.
– Не обижаюсь. Мне все говорят, что муж меня использует, чтобы лучше устроиться в жизни. Но я-то знаю его другого – как мужчину, как мужа, как человека, в конце концов.
– У каждого влюблённого на носу розовые очки с толстенными стёклами, вот только в конце концов очки-то спадут, и ты увидишь перед собой человека, которого совершенно не знаешь. Это неприятно и очень больно. По собственному опыту говорю. Главное, чтобы это произошло быстрее, пока ты не потеряла кучу времени на того, кто тебя не достоин, – заключает Инга Витальевна, отворачиваясь к компьютеру.
Возможно, и я смотрю на всё сквозь эти самые очки. Но моя любовь к мужу не угасла за пять лет нисколько, мне всё так же хочется быть с ним рядом, слушать и понимать.
В последнее время мы, конечно, отдалились друг от друга, но так уже было, когда для меня остро встал вопрос с детьми, а Игорь убеждал, что просто нужно больше пробовать. Всё наладится, я знаю.