Скырба святого с красной веревкой. Пузырь Мира и не'Мира

Да, это было впечатляюще. Прекрасно понимаю тех, кто ставит Арделяну столь низкие оценки. Это не то фэнтези в общем понимании слова, с мечами и драконами, а произведение многократно сложнее, оформленное на мотив притчи и агиографии с элементами магического реализма, сюрреализма, биохоррора и копрофагии. Коктейльчик-то выходит с претензией, как вы думаете?Скырба святого с красной верёвкой – первое произведение в нашем сборнике «Миазмов». Вполне себе простенькое для понимания, знакомит нас с основными героями, приоткрывает завесу над мирозданием, где нам предстоит теперь бултыхаться. Кстати, Арделян в качестве эпиграфа цитирует Клайва Баркера, как неожиданно и прияятнооо…Скелет по имени Бартоломеус, правящий кибиткой, подбирает попутчика и всю долгую дорогу развлекает несчастного (ну и нас заодно) притчами и сказаниями о похождениях некоего Тауша. Да, это именно тот святой, который с красной верёвкой. И не верёвка это вовсе: он из пупа достаёт кишку, повязывает умирающему на ручку и отправляет душу на тот свет.Поучившись некоторое время с братьями-монахами, Тауш натыкается на лагерь крысолюдов и заодно убеждается в существовании не'Мира наравне с обычным миром (а ещё над, меж, пре, пост и тд и тп). Подробнее о чудесах местной географии будет рассказано в Пузыре Мира и Не'Мира . Отбив нападение ценой жизни почти всех братьев из Мошу-Тачи, Тауш, Бартоломеус и Данко отправляются в странствие постигать тёмное просветление (а именно – скырбу). Бартоломеус поведает, где распрощался с собственным мяском и стал скелетом (это всё Тауш-каннибал). Расскажет, кем был воздвигнут город Мандрагора, известный сейчас под названием Альрауны (куда держит путь). И пояснит, почему Данко Ферус теперь расхаживает всюду с лошадиной головой (на плечах).Скырба имеет такой сказочно-жутковатый флёр и прекрасно выглядит и слушается (я слушала её в начитке) как рассказанная кем-то байка, легенда или записанное в богом забытом месте сказание. Ну просто идеально, мне даже не хочется придираться. Я подобных книг, умеющих удивить и впечатлить, давно не читала, тем более преподнесённых как злая, тёмная сказка.Второе же произведение, Пузырь Мира и Не'Мира намного более сюрреалистично, особенно во второй половине, где разрастаются масштабы и происходит последняя битва с Матерью Лярвой, матерью миров с девятью утробами с девятью мирами с девятью утробами с девятью мирами с девятью утробами, чей вопль раздирает ткань реальности, выдворяя дух и разум."Пузырь" всё ещё представляет собой сборник притч о героях (и новых, и уже нам известных), и это может выглядеть сложно и скучно, потому что не всегда видна взаимосвязь сюжетных линий, да и герои трансформируются в свои альтер-эго и двойников, что ты уже и не знаешь, чему верить, и что происходило в реальности. На самом деле верно всё, ведь тема параллельных реальностей и зеркальных отражений нас отчётливо преследует во время всего чтения. Что интересно, одним из сказителей упоминается сам Флавиус Арделян, это забавно, когда автор вписывает себя в повествование в качестве одного из персонажей.Мне кажется, автор слегка вдохновлялся творчеством Миядзаки, а именно его «Унесёнными призраками». По крайней мере похождения Данко (тот, который с лошадиной головой) в неком постсмертном мире, где он изучает местную разновидность магии и ходит в запрятанные под землёй многоуровневые бани, меня на эти мысли навели. Вообще его глава мне вся очень понравилась, она как сон, как кошмар, всё такое непонятное и спутанное, вау-вау. Но это не наш любимый добренький дед-Миядзаки со всеми вытекающими. Баньки-то не водицей полны, а говном и материалом биологического разложения. Ммм, нямка.Арделян не скупится на всякую чернуху. Смертоубийства, каннибализм, копрофилия, разложение, отрубленные части тел, прелюбодеяние с мёртвыми животными. И это я только по верхушечкам прошлась. Всюду снуют крысолюды, дохлые человеки, и всякие прочие всевозможные уродцы и твари неизвестной природы. Короче, если вы нежная фиалка и не терпите описание в книгах рвоты и гнили, то вам точно не сюда.Мир, не'Мир и все остальные приставки, крайне специфичны и неоднозначны, и это так шикарно (особенно с обилием всякой однообразной фэнтезятины, где каждая следующая книга словно клон предыдущей). Зашёл в бордель? Расплачивайся когтями и клыками. Решил скастовать заклятие? Будь добр выпотрошить одну-две деревни и измазать стенки говном. Спустил куда-то не туда? Поздравляю! Теперь у тебя на иждивении скукоженный гомункул с тремя коленками, который будет за тобой ползать и звать: "Таааааауууушшш… Тааааууушш… Таааааааааууууууушшшшш… ". Этот Тауш-младший, по-моему, самая страшная лютая дичь, которая была в книге. Меня аж передёргивало, когда он снова начинал визжать.Если притчевый язык повествования, как и разнообразная чернуха, вас не смущают, а всё прочитанное фэнтези выглядит как одно и то же, то попробуйте почитать Арделяна, хотя бы одну Скырбу , вы можете быть приятно удивлены.

"…чем сильней ты догоняешь зло, видишь его черный затылок и чуешь вонь подмышек, тем сильней зло догоняет тебя, и затылок, который ты видишь, – это твой затылок, а смрад источает твое собственное тело."Издательства любят открывать новые имена, а нам – любопытным читателям – нравится знакомиться с литературой других стран, в том числе и фантастической. Поэтому, увидев новинку от румынского фэнтези-писателя, да еще и в переводе Наталии Осояну, я не смогла побороть искушение и решила все же ее прочитать. И, как оказалось, правильно сделала. «Миазмы» включают в себя два произведения: «Скырба святого с красной веревкой» и «Пузырь Мира и не'Мира». Как книга объединила в своем переплете оба эти романа, так и я постараюсь обобщить оставленные ими впечатления в одном отзыве. Пока Исконные где-то за пределами сущего выворачивают себя наизнанку, испытывая печаль нового рассвета, я постараюсь рассказать Вам о прочитанном. Итак, шедевр Флавиуса открыл перед читателями свои объятия историей о святом с красной веревкой из города под названием Гайстерштат. У святого Тауша было детство, полное чудес: он беседовал с насекомыми, исцелял зверей и вытаскивал из пупка красный шнур, завязывая его на руку умирающим. Было необычное ученичество у старика Мошу-Таче, без которого солнце позабыло бы взойти из-под земли, а у тех, кто притаился среди теней начался бы вечный праздник. Все это в одночасье исчезло, когда в родном городе святого появляются люди из странствующего карнавала, проникшие сквозь складки Мира, чтобы превратить все окружающее в не’Мир. Так начинается непростое путешествие Тауша и двух его друзей, меняющее судьбу и оставляющее тяжелый отпечаток на их личности."…там, где в Мире появляются прорехи, надо их латать миром, иначе сквозь дыру явится не’Мир. Быть человеком – значит быть иглой, а жить в мире – значит быть нитью, которой чинят рваный занавес, окружающий нас и изодранный до лоскутов тут и там, теми, кто хочет, чтобы не’Мир воцарился на месте Мира."За окном приветливо светило солнце, а я мысленно находилась в темной атмосфере романа, где ветер шумел в горных лесах, пробираясь сквозь толщу страниц под кожу. Да и сами события шли в унисон с мрачным антуражем, напоминающем Средневековое Королевство Трансильвания. Повествование первой части цикла слабо напоминало жанр фэнтези. Я бы даже сказала, что историю святого с красной веревкой можно отнести к своеобразным фольклорным сказаниям или преданиям, рассказывающим напевно и мелодично о легендарных событиях. При этом создавалось ощущение кошмарного сна, когда события выходили на передний план, а суть их происхождения оставалась до определенной степени непонятной. Сюрреалистичность подпитывалась странными, иногда мерзкими, неприятными, жуткими персонажами и сценами, которые на удивление не пугали, а скорее интриговали своим неожиданным появлением. Красноречие автора и переводчика вызывало восторг, и от слога написания произведения я получала удовольствие."Кто знает, чья история хорошая и правдивая – та, которую рассказали от одного конца к другому, или та, которую рассказали наоборот?"С романом «Пузырь Мира и не'Мира» стиль повествования меняется, переходя из темной сказки в темное фэнтези. Автор продолжает описывать приключения трех друзей, добавляя при этом еще один ракурс – не(над)'Мир. Появляются новые персонажи, вносящие свою лепту в развитие событий. Каждому предстоит вести борьбу и с внешним миром, и со своими духовными идеалами. Одни герои пытались достичь Истинного Слова, другие обретали странными способами новые тела, а третьи готовились к войне между Мирами. Иногда доза черноты и мрачности достигала апогея, но на выручку, в последнюю секунду, приходила удивительная способность автора переключать внимание читателей. Необычные магические способности героев; интересные идеи, играющие ключевую роль в судьбоносности сюжета; ожидаемые события, превращающиеся в неожиданные повороты. Другими словами, Арделян меня порадовал. И как бы неприятно было читать о происходящем в не(над)'Мире, именно эта часть книги оказалась самой оригинальной."Но следи за тем, как держишь факел, потому что от того, как держать факел, стоя у окна, зависит, будет ли перед тобой окно или зеркало."Многое отталкивало. Первое, что в круговой поруке арделянского произведения бросалось в глаза – практически полное отсутствие этики в упоительном описании мерзких сцен расчленения тел, гниения плоти, превращения человека в вонючую жижу. Добротно, душно, неизбывно! Еще надолго останется в памяти тошнотворный эпизод: в ванне, заполненной слизью полностью растворившегося трупа, копошились согнувшиеся от рвотных рефлексов не(над)'люди. Над ее поверхностью роились пьяные от удовольствия мухи, в жидкости плавали черви, а тут и там виднелись кости и хрящи, словно острова в океане смерти… И тем не менее! Да простится все это автору за то, что и в его руках сверкал бриллиант необычного волшебства, именуемого талантом демиурга. Мироздание, придуманное им, в моих глазах оказалось абсолютно уникальным. Тем более на фоне затронутых тем Любви, Дружбы и, конечно, Жизни и Смерти. Оценить это мне посчастливилось в финальной части, когда кусочки общего замысла встали каждый на свое место."…любовь всегда найдет способ уничтожить человека, как бы тот ни старался держаться от нее подальше."Заключительная часть романа была посвящена городу Мандрагора, находящегося под натиском Великого плана подъема «Матери миров с девятью утробами с девятью мирами с девятью утробами с девятью мирами с девятью утробами». Здесь герои были вынуждены показывать свое истинное лицо в ситуациях, полностью уходящих из-под контроля. Признаюсь, что последние страницы оказались очень динамичными, и финал мне понравился. Оглядываясь назад и обдумывая прочитанное, я с удивлением для себя осознаю, что произведение оставило неизгладимый отпечаток в моей Скырбе. А пока в вечном грохоте парит Тапал сквозь пустоту за пределами Миров, у Вас еще есть время подумать, стоит ли читать эту историю. И если Вы все же решили пасмурным зимнем утром отправиться по дороге между Каркарой и Тодесбахом, помните (!!!), что Бартоломеус Ворующий Плоть обязательно придумает для всех плату за путешествие в его простенькой кибитке. На этом я склоняюсь пред Вами, славные мои читатели, и пусть занавес скроет нас…"Можно подумать, конец приходит, когда его ждут."

Как же трудно писать рецензию на большую книгу, когда любое замечание рискует стать спойлером из-за особенностей структуры книги… И в то же время, даже если влепить рецензии жирный красный спойлер и начать говорить обо всём, что меня волнует, – это будет дай бог 18+, если не все 21+. Потому что: кровь, кишки, расчленение, нестандартные виды любовных соитий, постоянное копошение в трупах и экскрементах, нелицеприятные нюансы ковыряний в пупке и прочие натуральности, вызывающие мурашки отторжения. Пишу об этом здесь и сейчас, чтобы нервные или беременные не тратили на книгу время и шли дальше. Но если кому-то этот список покажется завуалированной рекламой, то знайте, что так и есть. На удивление, мне действительно понравилась эта книга. Все эти «натуральности» просто придавали ей натуральности, и художественность описаний была ровно настолько отвратительной, чтобы хотелось ещё и ещё. Не все готовы признать, что у них есть подобный внутренний демон (а по результатам экспериментов, у всех людей хоть раз да мелькали разные отвратительные, жестокие или гнусные мысли), но специально для таких неготовых Флавиус Арделян в своей книге старается не вызывать описаниями откровенный рвотный рефлекс – пусть де воображение доделает за него самую неприятную работу.Вторая самая большая сложность этой книги (точнее, сборника из двух историй) в том, что автор выдаёт факты порционно. Звучит довольно невинно после первого абзаца, правда? Но это лишь до того момента, пока у вас во время чтения не начнёт тихо тлеть мозг из-за трудностей с пониманием.Например, пока я читала в первой истории о святом Тауше, который ради Мира боролся с не’Миром, всё было более-менее очевидно: Добро борется со Злом, а протагониста следует любить и уважать. Но во второй книге внезапно появляется какой-то над’Мир, где описывается либо то, что в первой истории осталось за кадром, либо вообще то, что первую историю опровергает. WTH?!, хотелось мне закричать. И лишь к середине второй истории автор, наконец, раскололся, что (и тут следите за руками): над’Мир – это не’Мир из первой истории, просто сами не’люди себя называют над’людьми, а не’людьми считают тех, из Мира (для них не’Мира). Если бы автор в самом начале второй истории признался, что сейчас все названия поменяются местами и мы узнаем точку зрения так называемого Зла на так называемую Борьбу Добра и Зла, – следить за сюжетом второй истории было бы намного легче. Но, видимо, у автора не было цели облегчить жизнь читателю, скорее уж он разрывался между желанием нагнать мистики и необходимостью создать логичный lore. И как думаете, он остановился на перетасовке названий и порционной подаче информации? Как бы не так, я привела лишь самый глобальный пример, а вообще такое было сплошь и рядом. Если первая история напоминала классическое житие какого-нибудь средневекового святого, то вторая история словно рассказана задом наперёд: вроде все слова стоят на своих местах, но буквы в каждом из них перепутаны, поэтому нужно держать в голове всю предыдущую историю и подставлять в неё новые факты, не пытаясь их понять, пока история не закончится.И заметьте, я поставила книге высший балл! Во-первых, мой котелок давно так не кипел, осмысляя прочитанное, и даже всякие «натуральности» по ходу повествования не смогли отбить мне аппетит. Во-вторых (и главных), все сюжетные неясности оказались прояснены, а все висящие на стенах ружья – выстрелили. Что ещё для читательского счастья надо? Конечно, всегда есть риск запутаться, но тут уж всё в ваших руках. За всю книгу я нашла только одну ошибку, которую никак нельзя списать на особенности извращённого устройства над’Мира или авторское подмигивание параллельным мирам (на краткий миг во второй истории внучки стали племянницами). Для книги такого объёма это потрясающе высокий уровень непротиворечивости.Пока история разворачивается перед нашими глазами, она превосходит всякое понимание, поэтому надо верить в автора и ждать конца – только тогда и можно судить, насколько логична и правдоподобна придуманная Флавиусом Арделяном история. (Да и придуманная ли? В какой-то момент он сам стал героем своей книги – носителем мифа, писцом Флавиусом Арделяном из меж’Мира, который подхватил миф неизвестно где и когда.)Итак, эта книга – со всеми своими отвратительными подробностями и запутанным сюжетом, – мне страшно понравилась. В ней есть и святой-герой, и святая-плесень, и подозрительный живой скелет, и невидимый легион, и извращённое слепое желание править миром, и легкомысленные боги (как часть лора), и любовные истории на любой, даже самый извращённый вкус (но ни одной счастливой), и чудовища от мала до велика. Простая, на первый взгляд, история о борьбе добра и зла, когда её рассмотришь со всех сторон, оказывается зрелым пониманием, что неправильно делить всё на чёрное и белое. Фэнтезийная сказка оказывается притчей, заставляющей задуматься о нашей с вами реальности. Пусть во время её чтения будет немного подташнивать, она достойна того, чтобы преодолеть все трудности. Хм, когда будет лучше её перечитать?..Ничего даже близко похожего я прежде не читала, но атмосфера этой румынской книги немного напомнила другие мои любимые книги: польского «Ведьмака» Анджея Сапковского, сербскую «Осаду церкви Святого Спаса» Горана Петровича, югославо-северомакедонский «Пуп земли» Венко Андоновского, русского (хотя скорее древнеславянского) «Заступу» Ивана Белова, венгерский «Зонт святого Петра» Калмана Миксата, и – барабанная дробь перед внезапным поворотом, – корейскую лайт-новеллу «Жрец порчи» («The Priest of Corruption», по ней ещё одноимённая манхва есть). Вот бы что-то ещё в таком же духе найти.