Глава
I
Тонкие, гибкие пальцы с нежностью гладили мои волосы, заботливо отбрасывали прилипшие ко влажному лбу пряди и осторожно касались пылающих висков – всё это время коммандер Рэнд был рядом, он не оставлял меня ни на секунду, и хотя мой разум был всецело поглощен телепатическим контактом с аартой, я постоянно чувствовала присутствие ригорца. Всё вышло несколько иначе, чем мы изначально предполагали, но возможно, так было даже лучше для всех. Наверняка транзистор еще требовал доработки и усовершенствования, но следовало отметить, что свою функцию построенный Рэндом прототип выполнил просто на отлично. Генайя исчерпывающе ответила на основную часть наших вопросов, но сейчас, когда мое сознание постепенно прояснялось, я вдруг поймала себя мысли, что ситуация лишь еще больше осложнилась. Морально я была готова услышать жуткую правду о Звездных Скитальцах, но и не предполагала, что в итоге всё окажется настолько ужасным. Рассказ аарты произвел на меня неизгладимое впечатление и заставил взглянуть на мир под другим углом – Четвертая Плотность вовсе не являлась райским уголком вселенной, и, невзирая на прогрессивные технологии, Звездные Скитальцы были в первую очередь расой жестоких хищников, беспощадно опустошающих галактики ради дефицитной энергии. Направленный геноцид аартов, регулярные набеги в Шартаронскую Туманность и, как апогей, лживые обещания спасти наше измерение от «Аномалии». Опасность Звездных Скитальцев трудно было преувеличить, и даже если допустить, что Генайя намеренно сгущала краски в попытке сподвигнуть нас как можно быстрее отреагировать на угрозу, от ее истории все равно пробирал мороз по коже. В любом случае, от меня более ничего не зависело, и единственное, что я должна была сделать – это озвучить Рэнду всё услышанное от аарты.
– В этом нет необходимости, энсин, вы непрерывно говорили на протяжении полутора часов, –где-то прямо над ухом проскрежетал ригорец, и я резко распахнула глаза.
Я полулежа-полусидя растеклась в капитанском кресле, руки безвольно раскинулись по подлокотникам, ноги налились свинцовой тяжестью, а в голове стоял сплошной туман, из которого мне еще только предстояло мучительно выбираться – неизвестно, как долго я пробыла в этом пограничном состоянии, но ощущение было сродни тяжелой контузии. Меня словно оглушило взрывом, и я отвратительно себя чувствовала, но, судя по всему, о такой роскоши, как реабилитационный период, впору было позабыть.
Ультрамариново-синие глаза ригорца взирали на меня с неподдельной тревогой, а после того, как я инстинктивно подалась к старпому, изломанный зигзаг линии рта тронула едва уловимая улыбка.
– С возвращением, Номер Один! – выдохнул коммандер Рэнд, и по интонациям его лязгающего голоса я с легкостью догадалась, что недавно ригорцу пришлось пережить множество неприятных моментов,– Луэта, принеси, пожалуйста, энсину Бернович аргианского чаю. А заодно и проверим, хорошо ли ты управляешься с пищевым агрегатом.
– А ты сомневаешься? – обиженно фыркнула девушка, – Альма, я так рада, что ты в порядке. Знаешь, я чего здесь только не насмотрелась, включая живых скелетов, но когда я увидела, как ты разговариваешь сама с собой, у меня чуть сердце из груди не выскочило. Рэнд старался меня успокоить, но я была уверена, что ты сошла с ума. Один раз, еще на Ригоре, я столкнулась с таким психом. Он тоже постоянно что-то бормотал, нес всякий бессвязный бред и никого вокруг не замечал. Мама потом сказала, что этого несчастного нужно не бояться, а жалеть, и он не виноват, что попал под подозрение к жрецам. Бедняга неделю подвергался истязаниям, пока жрецы не убедились, что псиоником там и не пахнет. Да, его не сожгли на костре, но и нормально жить он уже никогда не сможет… И ведь он не один такой!
– Луэта, хватит! – попросил Рэнд, – энсин Бернович еще не отошла после телепатического контакта, сейчас ее нервная система крайне восприимчива к негативным эмоциям, и я буду тебе благодарен, если ты воздержишься от подобных воспоминаний.
– Ой, прости, Альма, само как-то вырвалось! – смутилась ригорка, – я уже бегу за чаем!
– Не обращайте внимания, энсин! Луэта еще слишком юна, и у нее не всегда получается следить за языком, – виновато добавил коммандер Рэнд, – со стороны кажется, что она прекрасно адаптировалась к новой жизни, но, к сожалению, это не совсем так. Луэта живет в постоянном стрессе, и я специально нагружаю ее различными заданиями, чтобы ей было некогда рефлексировать. Но иногда она все равно умудряется погружаться в прошлое… Ну, ничего, понемногу она привыкнет жить настоящим, как это произошло со мной.
– Учитывая, что впереди нас ждут переговоры с шартами, настоящее мне тоже не очень нравится, – мрачно усмехнулась я, – сэр, неужели мы и вправду должны лететь в Туманность?
– А какой у нас еще выход? – вопросом на вопрос ответил старпом, наблюдая, как я с хрустом разминаю затекшую от длительной неподвижности спину. Кресло капитана Майкрофта было самым эргономичным на мостике, но меня не покидал острый дискомфорт от самого факта, что я занимаю чужое место.
– Вероятно, никакого, – окончательно погрустнела я, – но где гарантия, что шарты не поступят с нами точно также, как адмирал Тер-Шелл поступил с имперским кораблем?
– Кстати, об адмирале… – коммандер Рэнд подал мне руку и помог встать с кресла, а когда от внезапного приступа головокружения я чуть не завалилась на бок, надежно придержал за плечо, – благодаря фригиевой пыли, у нас есть возможность воссоздать камень Орн и провести Тер-Шеллу реимплантацию. Конечно, я не уверен в успехе, и неудачная операция может привести к летальному исходу, но, по-моему, адмирал в том положении, когда терять особо нечего.
– Пожалуй, я с вами соглашусь, сэр, –пространство наконец-то перестало плыть и колебаться, мутная пелена почти рассеялась, а контуры окружающих предметов снова обрели былую четкость линий, – хотя док может и не разделить нашу позицию…
– Об этом я и хотел с вами поговорим, Номер Один, – вдруг перешел на официальный тон коммандер Рэнд, – если соответствующим образом запрограммировать автоматику медицинской капсулы, то реимплантация будет произведена без участия доктора Маркуса. Но действительно ли мы этого хотим, или адмиралу будет лучше остаться в криокамере?
– Думаю, второе, – лишь на незримую долю секунды заколебалась я, – предыдущий опыт свидетельствует, что адмирал не сторонник переговоров с Империей.
– Тогда, раз мы с вами едины во мнении, не будем торопиться…, – с облегчением лязгнул ригорец, – у Спецкорпуса Х весьма неоднозначная репутация, а нам незачем провоцировать шартов.
– Немедленно готовьте адмирала Тер-Шелла к реимплантации и сразу же приступайте к процедуре, – мелодичный тембр драйды категорически не вязался с приказным тоном, и мы с Рэндом одновременно вздрогнули, услышав голос Ил’Реми у себя за спиной. Черное облако плавно приблизилось к нам и замерло в полушаге. По всем признакам, драйда еле стояла на ногах, и каждое движение давалось ей ценой колоссальных усилий, но на решительности ее бескомпромиссного настроя физическая слабость никоим образом не отражалась.
– Коммандер Рэнд, агент Бернович, я уже в курсе происходящего, – хрустальным колокольчиком прозвенела Ил’Реми, – проложите курс в буферную зону в системе Аргос и займитесь адмиралом. Приказ ясен? Выполняйте!
Глава
II
– В последнее время мостик «Этернума» слишком часто переходит из рук в руки, – иронично заметил ригорец, явно не планирующий тотчас же брать под козырек и сломя голову нестись к приборной панели,– коммандер Ил’Реми, я искренне рад, что вы снова в строю, но принимать решения, затрагивающие стратегические интересы Галактического Союза – это исключительная прерогатива капитана, а капитан здесь я. И я свое решение уже принял. Адмирал Тер-Шелл останется в криокамере до тех пор, пока мы не завершим переговоры с Империей.
– Вы – идиот, Рэнд, – заклеймила старпома драйда, – и даже слабая осведомленность о реальном положении вещей не извиняет вашего поведения. Мне некогда вести с вами непроизводительные дискуссии, поэтому я просто отстраню вас от командования и сделаю всё сама. Как вам такой вариант?
– Не хочу вас разочаровывать, но отстранить меня не в вашей компетенции, -хладнокровно парировал ригорец.
– Подтверждаю, – сочла необходимым вмешаться я, – при всем уважении, мэм, ваши полномочия недостаточны.
– Вы так в этом уверены, агент Бернович? – сладкоголосой пташкой пропела Ил’Реми, и хотя лицо драйды полностью скрывал глубокий капюшон из плотной, непроницаемой ткани, я могла поклясться, что мой экс-куратор ехидно ухмыляется.
– Абсолютно. Устав Космофлота предусматривает исчерпывающий перечень оснований, в связи с которыми действующий капитан звездолета может быть отстранен от командования, и простите, мэм, но в данном случае ни один из пунктов не подходит, – вдохновленная примером Рэнда, я попыталась продемонстрировать такую же впечатляющую выдержку, но в ответ драйда лишь пренебрежительно повела костлявыми плечами под черным балахоном.
– Также посмею напомнить, что перечень оснований не подлежит расширительному толкованию, и даже ваша принадлежность к Спецкорпусу не поможет вам добиться своего,– я кожей чувствовала, что в это самое мгновение Ил’Реми смотрит на меня со снисходительной усмешкой, и ее откровенно забавляют мои жалкие потуги апеллировать к Уставу, но уже из чистого упрямства продолжала гнуть свою линию без особой надежды на успех. Интуиция меня в очередной раз не обманула, и вдоволь поиздевавшись надо мной красноречивым молчанием, драйда в буквальном смысле вытащила туз из рукава.
– Знаете, агент Бернович, мы ведь с вами в определенном смысле коллеги, – вкрадчиво поведала коммандер Ил’Реми, – в Спецкорпусе я большей частью занималась административной работой, и Устав фактически был моей настольной книгой. Вы только что озвучили мне прописные истины, и я, конечно же не стану их оспаривать. Статья 98, пункт 5.3.4 вам о чем-нибудь говорят?
– Не может быть! – ахнула я, а воспользовавшаяся моим смятением драйда торжествующе протянула Рэнду коммуникатор и застыла в ожидании. Несколько бесконечно долгих минут ригорец вдумчиво изучал текст на дисплее, а затем молча вернул коммуникатор Ил’Реми.
– Еще вопросы, коммандер? – уточнила драйда, – как вы имели возможность убедиться, прежде чем вселенная погрузилась в хаос, адмирал Тер-Шелл успел получить от Верховного Командования эксклюзивные полномочия. На мой скромный взгляд, адмирал Трей поступил очень мудро, согласившись с аргументами Тер-Шелла и существенно расширив полномочия Спецкорпуса Х. Я надеюсь, уже совсем скоро адмирал Тер-Шелл лично возглавит операцию, а пока от его имени буду выступать я.
– Вот черт! – сдавленно выругалась я. Я прекрасно помнила, что похожий трюк Тер-Шелл уже проворачивал на пути к станции Бирс-Гардем, и тогда адмирал Беггсор был вынужден улететь ни с чем. Сегодня история повторилась почти один в один, и с формальной точки зрения требования драйды нельзя было назвать незаконными, однако, мне хватило одного только взгляда на Рэнда, чтобы отчетливо понять, как сильно нам обоим претит этот замшелый формализм.
– Мне жаль, коммандер, но во-первых, я отказываюсь подчиняться вашему приказу, а во-вторых, я не собираюсь оставлять свой пост, – проскрежетал ригорец, – поэтому либо мы с вами сотрудничаем на моих условиях, либо мне придется вас изолировать. Я готов понести персональную ответственность перед Верховным Командованием, Трибуналом, Президентом и кем угодно еще, но я не позволю вам занять капитанское кресло.
– Агент Бернович, я так полагаю, с вами всецело солидарна? – черное облако подплыло совсем близко ко мне, и я зябко передернулась от ледяного дыхания бездны. Что-что, а нагонять жути Ил’Реми умела мастерски, и даже несмотря на то, что волею судеб я провела в ее обществе довольно много времени, полноценного иммунитета у меня так и не сформировалось.
– Так точно, мэм, – с трудом уняла предательскую дрожь в голосе я, – в столь деликатном деле, как переговоры с шартами, я предпочла бы обойтись без Конторы. Однажды адмирал Тер-Шелл уже командовал «Этернумом», и вряд ли вам нужно напоминать, чем закончилась наша встреча с имперским кораблем.
– Вы погубите звездолет, если не прислушаетесь ко мне, – предупредила драйда, – шарты уничтожат «Этернум», как только он выйдет из буферной зоны.
– Генайя этого не допустит, – возразил ригорец, – если бы она сомневалась в осуществимости своего плана, то не стала бы нам его предлагать.
– Вы напрасно на нее рассчитываете – Генайя не может самостоятельно установить контакт с шартами, поэтому ей и нужна наша помощь, – теперь Ил’Реми медленно обошла вокруг коммандера Рэнда и резко остановилась прямо напротив фронтального иллюминатора, – и что вы скажете по поводу минного поля? Между прочим, код дезактивации есть только у Командующего Космофлотом Трея, Президента Галактического Союза и… у адмирала Тер-Шелла.
– Откуда там минное поле? – сапфировые глаза ригорца, казалось, насквозь прожигали черное одеяние драйды, но Ил’Реми даже не пошевелилась, – в Шартаронских соглашениях четко зафиксирован статус буферной зоны – она является нейтральной, демилитаризованной территорией.
– Я вам уже говорила, что вы идиот, коммандер, – облако ниспадающей ткани чуть уловимо заколыхалось, что применительно к драйде, по всей вероятности, символизировало сокрушенный вздох, – как только «Этернум» вернулся из Шартаронской Туманности, буферную зону экстренно заминировали. Посудите сами, мало ли кто или что еще могло появиться со стороны Империи? Адмирал Тер-Шелл добился срочной аудиенции у Президента и заручился его одобрением. А дальше – лишь дело техники. На текущий момент буферная зона в системе Аргос – это самый заминированный участок Галактики, и если вы ждете, что Генайя в состоянии обезвредить мины, то я вас расстрою, это вовсе не так. Адмирал Тер-Шелл – вот наш единственный шанс уцелеть.
Рэнд в очередной раз не стал реагировать на оскорбительные реплики моего экс-куратора и несколько секунд лишь задумчиво созерцал в иллюминатор завораживающий космический пейзаж, а затем внезапно произнес фразу, которую в одинаковой степени повергла в изумление и меня, и драйду:
– Мы не полетим через буферную зону. Встреча с шартами пройдет на орбите Ригора. И нравится вам это нет, адмирал Тер-Шелл участия в переговорах принимать не будет.
Глава
III
Внешне казалось, что коммандер Ил’Реми продолжает хранить олимпийское спокойствие, но учитывая, что всё происходящее под черным балахоном, по-прежнему оставалось для нас тайной за семью печатями, предположить можно было всякое – от яростного негодования до искреннего восхищения. Но впечатлить драйду Рэнду однозначно удалось, и на какое-то время та даже впала в подобие ступора, по крайней мере я не знала, чем еще можно было бы объяснить резко воцарившуюся на мостике тишину. Ил’Реми так долго переваривала слова ригорца, что я успела устать от ожидания, и когда драйда наконец заговорила, вся обратилась в слух. Что касается самого Рэнда, то «виновник торжества» всё также излучал уверенность и явно не собирался отказыться от ранее озвученного намерения.
– Вы много на себя берете, коммандер! – нежные переливы в звенящем голоске драйды резко контрастировали с угрожающим контекстом, но, похоже, ригорца было не так-то просто вывести из равновесия. Особенно теперь, когда он четко представлял себя наши дальнейшие действия.
– Я понимаю, что вы соскучились по дому и мечтаете хотя бы краем глаза увидеть родную планету, но с точки зрения государственных интересов –это чистое безумие, – непреклонно заявила Ил’Реми, – вам ведь хорошо известно, почему правительство было вынуждено засекретить координаты Ригора? Это последний рубеж, отделяющий нас от Шартаронской Империи, и если портал откроется, шартов не остановят никакие минные поля. Ригор находится на стыке измерений, причина постоянных завихрений в континууме заключается именно в месторасположении планеты. Пока шарты не в курсе, что портал также открывается и с другой стороны, мы в относительной безопасности, но ваш план одним махом перечеркивает всю нашу многолетнюю работу. Я не могу позволить вам так рисковать, поэтому Ригор и впредь останется белым пятном на звездных картах, а если вы, коммандер, придерживаетесь иной точки зрения, это свидетельствует только о вашем эгоистичном желании вернуться домой и выглядит недостойным офицера Космофлота. Но тем лучше, так у меня будет еще один весомый аргумент в пользу вашего отстранения.
– Вы не посмеете! – вскинулась я, но Рэнд выразительным жестом остановил мой спонтанный порыв.
– Не нужно, энсин! –предупреждающе лязгнул ригорец, – позвольте мне разобраться самому! Коммандер Ил’Реми, поверьте, мне совершенно не хочется прибегать к насилию, но ваше упрямство не оставляет мне альтернативы. Я в последний раз предлагаю вам сотрудничество, но если вы снова ответите отказом, я закрою вас на гауптвахте и забуду о вашем существовании до конца операции.
– Спрячьте бластер, – с каким-то усталым равнодушием попросила драйда, когда Рэнд в упор направил на нее оружие. Ил’Реми безусловно была готова к такому развития событий, но, как мне показалось, ультиматум ригорца вызвал у нее скорее раздражение, чем страх, да и в целом складывалось впечатление, что эти тупиковые дебаты изрядно утомили пребывающую далеко не в лучшей форме драйду. Широкий рукав черного одеяния взметнулся в воздух, словно гигантская птица взмахнула крылом, и в следующее мгновение в руке у Ил’Реми возникла портативная станция, хорошо знакомая мне по нашим совместным приключениям на шартском корабле. Я уже неоднократно имела возможность воочию убедиться, на что способен этот универсальный гаджет, и сейчас мои плохие предчувствия оправдались на все сто процентов.
– Это, конечно, не чета интердикторам, но на лучевое оружие действует безотказно, -нараспев протянула драйда, – и не забывайте, коммандер, вы сами меня вынудили.
– А ну-ка пошла прочь, проклятая ведьма! – полная чашка со стуком упала на пол, и по мостику поплыл терпкий аромат аргианского чая Луэта с проворством и грацией дикого хищника преодолела отделяющее ее от Ил’Реми расстояние, и буквально запрыгнула драйде на плечи, сбив укутанную в черную ткань фигуру с ног. Одновременно с этим ригорец выхватил портативную станцию из разжавшейся ладони моего экс-куратора и перебросил трофейное устройство мне. Я сроду не отличалась ловкостью, но не иначе как в приливе адреналина мне каким-то чудом удалось поймать гаджет на лету и вцепиться в него такой мертвой хваткой, что от напряжения у меня даже пальцы захрустели.
– Что, получила? – мстительно осведомилась Луэта, всем своим весом удерживая драйду неподвижном положении, – будешь знать, как угрожать моим друзьям! Я как только тебе в первый раз увидела, сразу поняла, что ты настоящая ведьма, и не ошиблась!
– Луэта, пожалуйста! – осуждающе лязгнул ригорец, – что я тебе говорил насчет ксенофобии? Да, мы с коммандером Ил’Реми не сошлись во мнениях и слегка повздорили, но ее расовая принадлежность и внешние особенности не имеют к нашему конфликту ни малейшего отношения. Спасибо за помощь, ты и правда нас очень выручила, но чтобы в будущем я от тебя таких высказываний никогда больше не слышал!
–Ой, да ладно тебе, – буркнула девушка, – посмотрел бы ты нее без этих тряпок, со страху бы умер! Согласись, что от живого скелета ничего хорошего ждать нельзя! Всё, всё, молчу, не злись! И вообще, лучше тогда сам ее держи, мне к ней прикасаться противно.
– В этом нет необходимости. Думаю, без своей любимой игрушки коммандер Ил’Реми станет вести менее агрессивно, – по изломанному зигзагу линии рта скользнула жутковатая ригорская улыбка, Рэнд взял у меня портативную станцию, покрутил ее в руках и, ни на миг не спуская глаз с трепещущей груды черной ткани, осторожно прикоснулся к сенсорному дисплею.
– Ничего не трогайте! – взвилась было драйда, но питающая к Ил’Реми личную неприязнь Луэта достаточно жестко пресекла ее судорожную попытку освободиться из тисков.
– Будем считать, что уже поздно, коммандер, – если судить по искривлениям причудливого зигзага, Рэнд продолжал иронично улыбаться, но я не сомневалось, что хладнокровие достается ригорцу весьма дорогой ценой, – полезная вещица, и в целях нашей общей безопасности я у вас ее реквизирую.
– Это бессмысленно. Чтобы настроить станцию под себя, сначала нужно сбросить мою биометрию, а я вам такого удовольствия не доставлю, – сообщила драйда.
– Ну, что ж, нет так нет, – как будто бы не слишком и расстроился ригорец, – главное, что пока станция у меня, вы ею тоже воспользоваться не сможете. В качестве компромиссной меры меня это вполне устроит. Старпом, мостик ваш, а мы с Луэтой сопроводим коммандера Ил’Реми на гауптвахту. И еще, приставьте к ней медицинского дрона, я не хочу, чтобы по нашей вине ее здоровье ухудшилось.
Глава
IV
– Слушаюсь, сэр! – мне совсем не улыбалась перспектива в очередной раз остаться на мостике за главного, но в целом я уже почти привыкла к подобным поворотам и воспринимала их не настолько остро, как прежде. Надо значит надо, что ж тут поделаешь, служба такая…
– Скоро вы осознаете всю глубину своих заблуждений, коммандер! – мрачно напророчила драйда перед тем, как Луэта буквально вытолкала ее с мостика,– мне жаль, что вы так бездарно тратите время, но раз вы отказываетесь внимать моим доводам, я, пожалуй, подожду, пока вы сами не обратитесь ко мне за помощью. И дрон мне больше не нужен, небулайзера вполне достаточно.
– Как вам будет угодно, – не стал настаивать Рэнд, – и вы правы, я действительно трачу непростительно много времени на бессмысленные разговоры. Старпом, готовьте гипердрайв – как только я вернусь, мы сразу прыгнем к Ригору.
– Есть! – склонилась над приборной панелью я, – запускаю предполетную проверку двигателей.
– Я скоро, – пообещал ригорец перед тем, как за ним закрылись двери турболифта, и в ответ я лишь понимающе качнула головой.
В отсутствие Рэнда я всегда ощущала себя крайне неуютно, а сегодня дискомфорт усугублялся еще и побочными эффектами от недавнего контакта с «Аномалией». Голову опоясывала боль, в висках непрерывно стучало, затылок противно ныл, а принимая во внимание, что аргианский чай Луэта мне так и не донесла, отвратительное самочувствие даже не думало сменяться бодростью. Причем, сей прискорбный факт касался как духа, так и тела – меня непреодолимо клонило в сон, а утомленный бесконечными перегрузками мозг работал менее, чем в полсилы. Но мне поступил четкий приказ от капитана, и я была обязана любой ценой перебороть резко нахлынувшую слабость. В идеале мне не помешало бы плотно поесть, чтобы привести в норму изрядно перекошенный баланс калорий, и после успешного старта программы-тестировщика, я решительно направилась к пищевому агрегату. Сражаться с превратностями судьбы было всяко лучше на сытый желудок, да и вообще, разве можно падать в голодный обморок, будучи в шаге от межгалатической войны?
Я всячески старалась не замечать погруженных в оцепенение сослуживцев, однако, боковое зрение периодически выхватывало отдельные фрагменты безрадостной картины, и я невольно вспоминала слова доктора Маркуса, уверенного, что каждый такой эпизод разрушительно влияет не только на корабельное «железо», но и на живые организмы. Док не был щедр на подробности, но в его голосе звучала искренняя тревога за членов экипажа. Судовой врач не имел обыкновения драматизировать ситуацию, и если он полагал, что сонное оцепенение серьезно угрожает команде, следовательно, у него были на то реальные основания. Генайя этот вопрос не поднимала, однако, ей наверняка было известно о негативных последствиях длительного пребывания в пограничном состоянии. Но в представлении аарты риск был оправдан – для завершения миссии хватало и нас с Рэндом, тогда как остальной экипаж в большинстве случаев лишь осложнял обстановку своей бурной активностью. План Генайи граничил с безумием, и если бы о наших намерениях узнал, к примеру, капитан Майкрофт или тот же коммандер Греймар, нам бы ни за что не позволили реализовать задуманное. Какую позицию занял бы док, я могла только догадываться, но вероятнее всего ему бы не очень понравился наш дерзкий замысел… Кто знает, вдруг нам и в самом деле стоило поблагодарить аарту за предоставленную возможность самостоятельно вести переговоры с Империей, и пусть мы были не лишены предрассудков и зачастую опирались на устаревшие стереотипы, нестандартные ходы давались нам гораздо проще, чем консерваторам вроде Майкрофта. Трудно было сказать, почему так происходило – мы с Рэндом будто бы видели мир в трехмерной проекции и на многие вещи смотрели под весьма оригинальным ракурсом, как правило, разительно отличавшимся от общепринятой точки зрения.
Не знаю, посещали ли такие мысли ригорца, но иногда мне казалось, что за нас постоянно думает кто-то другой – сначала Ортан, потом Генайя, а мы всего лишь марионетки в руках умелого кукловода. Я допускала, что для Рэнда, как псионика, было легче переносить регулярные контакты с чужим разумом, но с моими способностями всё обстояло куда запутаннее. То ли мне от рождения достался некий «битый ген», о наличии которого я до недавнего момента даже не подозревала, то ли Генайя ошибалась, и Ортан насильно изменил мою природу, превратив из обычного человека в странное, не имеющее названия существо. Но как объяснить, что выбор Звездного Скитальца пал на скромного бортового администратора, а не на штатного телепата Колри? Чем Ортана не устроила нирманийка, и почему он предпочел специально модифицировать меня вместо того, чтобы адаптировать под свои нужды подготовленный разум Колри? Или аарта всё-таки знала больше, чем рассказала, но раскрывать всю правду было не в ее интересах? Теоретически ведь и Генайя могла вести двойную игру, взяв за основу лозунг, гласящий, что на войне хороши все средства? Надо бы обсудить это с Рэндом, когда он вернется на мостик – может, у меня конечно, началась паранойя, однако, у нас уже был горький опыт слепого доверия к Ортану, и ни для кого не секрет, что наша наивность обернулась плачевными последствиями.
Аргианский чай не зря пользовался такой бешеной популярностью среди жителей Галактического Союза – всего пара глотков привела в норму жизненный тонус и вызвала аппетит, а после того, как я плотно перекусила своим любимым сэндвичем, у меня и вовсе выросли за спиной крылья. Депрессивно-серый, поблекший мир моментально окрасился в яркие тона, и на эмоциональном подъеме я, казалось, могла с легкостью своротить горы. А еще аргианский чай был начисто лишен классического недостатка всех без исключения энергетиков – он не стимулировал нервную систему и не приводил к последующему упадку сил. Естественный допинг не провоцировал физиологическую зависимость, содержал настоящую кладезь ценнейших микроэлементов, укреплял здоровье и подходил по составу практически всем расам – не удивительно, что Аргос постепенно «подсадил» на чай весь Галактический Союз и за считанные месяцы озолотился на экспорте уникального растительного сырья, а затем, благодаря грамотной политике местных властей, вошел в когорту наиболее развитых планет. Своим нынешним процветанием Аргос был в первую очередь обязан терпкому, ароматному напитку, и даже на государственной символике планеты заслуженно красовался бордовый чайный листик.
Пока я наслаждалась незатейливой трапезой, бортовая электроника успела завершить тестирование гипердрайва, и я долго не осмеливалась взглянуть на результаты проверки, подспудно опасаясь самого худшего. К сожалению, незаменимого в таких обстоятельствах Ичира тоже сразили сонные чары Генайи, и если вдруг выяснится, что с гипердрайвом совсем беда, наше и без того не слишком радужное положение можно будет смело назвать катастрофическим. Но пока Ее Величество Фортуна продолжала являть нам удивительную благосклонность, не давая ни единого повода возроптать на несправедливую судьбу.
Глава
V
Несмотря на то, что состояние двигателей оставляло желать лучшего, радикальных ухудшений предполетная диагностика, к счастью, не показала, и у нас были хорошие шансы добраться до Ригора. «Этернум» разрушался на глазах, но корабли в Галактическом Союзе безусловно клепали на совесть, и наш звездолет еще не растерял запаса прочности. Однако, его ресурсы были далеко не безграничны, и даже если до сегодняшнего дня нам удавалось поддерживать бортовые системы в рабочем состоянии, я боялась, что без своевременного ремонта «Этернум» долго не протянет, и мы наглухо застрянем где-нибудь на задворках цивилизации. Причем, в строгом соответствии с пресловутым законом подлости, произойдет сие малоприятное событие в самый неподходящим момент… Заглядывать в будущее сейчас было еще страшнее, чем обычно, и я предпочитала не высовывать носа из того отрезка настоящего, на котором наши дела всё еще шли относительно неплохо.
– Номер Один, всё в порядке?
Коммандер Рэнд бесшумно возник у меня за спиной, и я непроизвольно вздрогнула от звука его лязгающего голоса. Ригорец мягко дотронулся до моего плеча, и я благодарно сжала его напряженные пальцы. Тонкие, гибкие, они поразительно напоминали паучьи лапки, а фиолетовые лунки ногтей особенно ярко выделялись на фоне серо-коричневой кожи. Большую часть времени Рэнд не выходил за рамки служебной субординации, и я невероятно ценила эти редкие мгновения нежности, когда нам даже говорить было ничего не нужно. Наша связь была прочна и неразрывна, и в такие минуты я с невероятной отчетливостью сознавала, что ничего лучше «неуставных отношений» с ригорцем со мной уже не случится.
– Хотите аргианского чаю, сэр? – мне настолько не хотелось вмешиваться в первозданную гармонию взаимного молчания, что я готова была стоять так целую вечность, но Рэнд первым убрал руку, тем самым недвусмысленно расставив приоритеты.
– Спасибо, энсин! Возможно, чуть позже, – решительно отказался от моего заманчивого предложения ригорец, – из-за Ил’Реми мы и так задержались. Поторопимся, мы уже должны быть на орбите Ригора.
– Да, сэр! – я с крайней степенью неохоты избавилась от мечтательного настроения и силой заставила себя вернуться к обязанностям старшего помощника, – проверка завершена, можете вводить координаты.
– А вот с координатами у нас проблемы, – проскрежетал Рэнд, а когда я с изумлением воззрилась на ригорца, в его глубоко посаженых глазах – идеально круглых, ультрамариново-синих, с желтыми треугольниками зрачков вдруг вспыхнул недобрый огонек.