Сенека. Собрание сочинений

Если говорить в целом о философии Сенеки, то она имеет в себе весьма ограничивающую во всём этическую модель. Она полностью удаляет элемент удовольствия из жизни человека, как в своих целях, так и с позиции критики эпикурейства, которое те самые удовольствия проповедует.Тут я с Сенекой не согласен, ибо жизнь итак пуста, и без удовольствий она ещё более никчёмна и мрачна. Думаю, что жизнь человека построена на их бесконечной реализации и нет другого смысла в ней. Конечно, можно удалить все удовольствия из нашей жизни, тогда мы сделаем её безумно скучной и мёртвой. Конечно, Сенека прав- удовольствия губительны, но жизнь итак причиняет боль и удовольствие скорее то, что укорачивает и ухудшает её настолько, что далее не стоит жить. Тут ситуация действительно парадоксальна – без удовольствий жизнь скучна и томительна, а с ними полна страданий и лишений.Стоит ещё сказать, что Сенека сам был весьма болезненным человеком и в полной мере не мог наслаждаться жизнью – в этом и проявляется его философский мотив порицания разнузданной жизни. Такая философия подойдёт для больных людей, которые уже не способны брать что-то вне себя и единственное, что у них осталось, так это их слабое тело, болезненное ко всему. Конечно, Сенека прав, удовольствия убивают человека, как физически, так и нравственно, но тут ещё вопрос – кто реализует это удовольствие? Морально ущербный человек или человек возвышенного духа? Всё прекрасное и всё ужасное в правильных руках лучше, хоть и губительно. Если не говорить об удовольствиях, то тут важен мотив разочарования. Думаю, Сенека был сильно разочарован в жизни и пытался найти хоть какую-то радость где-либо. Мне кажется, что ни одна вещь не давала ему достаточного содержания, поэтому он и обращался к самому себе, ставя себя на место блага, философ сам благо по Сенеке, ибо он способен его создавать вне всяких удовольствий и богатства. Думаю, что разочарованный в жизни человек уходит от обычных наслаждений, просто впадая в бесчувствненность и сильнешую апатия. По крайней мере, я себя так чувствовал, когда читал его труд. И тут ещё важно, что в этнических вопросах Сенека чрезвычайно дотошен и щепетилен, наверное это тоже указывает на какую-то эмоциональную нищету по отношению к миру, апатию и уныние. Меня Сенека не убедил, его советы сделали меня ещё более мрачным, угрюмым и обиженным на жизнь. Думаю, что никакая мудрость не защитит от бед и лишений, от совершения глупых поступков и стремлений к удовольствию. Сами же стоики говорили, что невозможно противостоять судьбе. Единственный выход – наблюдение общей и своей глупости, беспомощности и нелогичности.С другой стороны, я со всем согласен :DВажно откуда смотреть и как всё принимать. И если говорить, что в каждом удовольствии есть примесь горя и страданий, то действительно в них нет радости, ибо они не чисты. Поэтому, я думаю, Сенека так отчаянно искал какой-то внутренний источник благоденствия, конечно же по причине того, что жизнь без удовольствий и природная слабость в их постижении, ухудшала качество жизни. Сенека выступает за самодостаточность и внутреннее благо, которое не столь шадко, как блага внешние. Можно и вспомнить его цитату из книги о том, что прежде всего нужно быть другом самому себе, а после другому. Если человек не друг самому себе и не гармогичен, он в вечном страдании и поиске глупостей и саморазрущения. Эти две цитаты прекрасно подтверждают мои слова:"Большая часть нашей жизни уходит на ошибки и дурные поступки; значительная часть протекает в бездействии и почти вся жизнь в том, что мы делаем не то, что надо." "Есть наслаждение и в само процессе совершенствования и развития. Но гораздо высшее наслаждение заключается в самосознании ума, свободного от всяких слабостей и блещущего чистотою. "В трагедиях, я думаю, основной мотив то, что единожды встав на путь злодеяния, ты уже не можешь от него отвратиться и совершаеть их одно за другим. А самое главное – это то, что жертвами злодеяний становятся не только твои недруги, но и многие невинные. Таким образом, от злодеяний страдает не только обидчик и жертва, а также другие люди.