Глава 7. Хлоя
– Нет, детектив, я не видела их лиц, – пришлось повторить эту фразу не меньше трех раз прежде, чем он понял – ответ не изменится.
Седовласый детектив устало выдохнул, затем убрал свой блокнот. За последний час он сделал только пару заметок, но ничего конкретного и полезного. Это было видно по его недовольному лицу.
– Тогда, полагаю, мы закончили, – он протянул мне визитку, – Если что-то вспомните, позвоните.
– Непременно.
Как только угнанная машина скорой помощи скрылась среди других машин, адреналин в крови начал сходить на нет. У меня подкосились ноги, и я еще долго не могла прийти в себя. В таком положении меня и нашли, трясущуюся от страха, посреди парковки.
Последовали нудные расспросы, на которые я не могла ответить. Чтобы объяснить сонному детективу все произошедшее, пришлось бы рассказать и о вчерашнем спасении, а также о встречи с Корсини. Ложь превратилась в мою новую реальность. Вслед за полицией, у дверей больницы столпились журналисты, желающие продолжить нашумевшую историю о перестрелке. Я хотела покинуть больницу как можно быстрее, пока все взоры не переключились на меня.
Попрощавшись с детективом, побрела в раздевалку. Я ждала выговора от начальства, штрафа или даже отстранения. Вырубленные охранники и отсутствие записей с камер наблюдения оказались мне на руку, я могла разложить карты так, как мне хотелось, избегая любого намека на связь с мафией. Жалость и сочувствие в глазах окружающих пробуждали во мне стыд. Меня отправили в принудительный отпуск. Вернуться к полноценной работе можно было лишь при наличии разрешения от психиатра, начальство опасалось, что на мне скажется посттравматический стресс.
Выругавшись, я поняла, что мне придется врать всю оставшуюся жизнь. В голове не укладывалось, как жить с этим дальше. Меня отстранили от работы, детектив едва ли поверил в мою историю, а местная банда вдруг решила использовать меня как курьера. И все из-за того, что я спасла мальчишку, которого больше никогда не увижу.
Аккуратно выведенные буквы на белоснежной плотной бумаге точно отражали своего хозяина. Ничего лишнего, ни рисунка, ни примет. Словно само имя говорило о нем все.
Не так я представляла себе человека, связанного с криминалом. О чем можно думать, увидев солидного мужчину в костюме с личным водителем и дорогим автомобилем? Бизнесмен? Политик? Маньяк? Не исключено, что все три варианта верны. Или же он – жертва одной из бандитских группировок? Да, тогда раны его можно брата можно было списать на нападение, такие истории обычно заканчиваются в суде. Чего только не наслушаешься, будучи дочерью адвоката. Счастливых развязок, к сожалению, было на порядок меньше плачевных.
У меня не было другого выхода. Отправив первое, что пришло в голову на указанный номер, я собрала остатки вещей и попыталась найти плюсы в произошедшем. Никто не пострадал, особых затрат больница тоже не понесла, за исключением репутации.
Ответ пришел через считанные минуты. Указанный адрес привел меня к частным домам за чертой города. Машина такси петляла по узкой дорожке в первых лучах солнца, освещающих крыши отдаленных домов.
Если захочу сбежать, придется бежать не меньше двух километров до ближайшей трассы.
Оглушительная тишина, чистый воздух и успокаивающая уединенность. Участок был огорожен низким каменным забором, у ворот нас остановила охрана, провела обыск и указала направление к единственному дому на зеленой территории.
К величайшему облегчению водитель оказался истинным джентльменом и отказался брать с меня сумму, накрученную счетчиком. Короткий вежливый диалог и шикарный вид виллы сыграли свою роль. Счет мог здорово ударить по моему карману, особенно после отстранения. Я была ординатором со съемным жильем и огромными счетами за учебу в медицинском, непредвиденные расходы сильно влияли на мое качество жизни. Только совесть не позволила мне бесчестно лишить человека заслуженных денег, поэтому мы пришли к компромиссу, и я заплатила половину.
Я не заметила, что хозяин дома уже ждал меня у входной двери. Машина тронулась с подъездной дорожки, не было пути назад. Рука сжала сумку со всей силы, чтобы скрыть дрожь. Оставалось лишь надеяться, что тень от дома скроет румянец на моих щеках.
– Какие-то проблемы? – спросил Алехандро, поглядывая мрачно на отъезжающее такси, – Вы что-то обсуждали.
Я пожала плечами, – Он отказывался брать деньги.
Судя по приподнятым бровям, он был удивлен. Напряжение в его плечах начало отступать. Ледяные глаза продолжали разглядывать меня, не скрывая любопытства.
– И что вы сделали?
– Уговорила его взять половину. Компромисс.
На его лице появилась тень улыбки, – Могу я предложить вам кофе, Хлоя? – легким движением руки входная дверь открыла нам дорогу в светлый коридор.
Сердце пропустило удар. Не помню, чтобы называло ему свое имя, – Да, спасибо.
На первый взгляд дом был небольшим и светлым. Рассветные лучи наполняли комнаты теплом через окна, встречающиеся на каждом шагу. Здесь можно было не беспокоиться о конфиденциальности, ведь поблизости ни души.
Аромат с кухни был слышен с самой входной двери, он манил и сбивал с мысли.
– Катарина, к нам присоединится гостья! – крикнул Алехандро, впуская меня в столовую.
Не успела я опомниться, как оказалась за овальным столом, справа от главы. Хотелось спрятаться от его внимания под белоснежную скатерть. Он не отрывал от меня взгляда ни на мгновение.
У него есть жена? Как это будет выглядеть в ее глазах? За столом было еще четыре свободных места. Я бы могла занять любое другое. Место напротив него, скорее всего, займет супруга. Был еще младший брат. Увижу ли я его сегодня?
В комнату вошла довольно полная низкорослая женщина средних лет. Ее сияющая улыбка от уха до уха обескураживала. Я поспешила ответить тем же, но вышло с трудом. В руках она несла поднос с чайником и кружками, в одной из которых уже было горячее ароматное кофе для меня. Шустро выставляя на стол приборы, дама поглядывала на меня, приговаривая:
– О, как замечательно! У нас так давно не было гостей! – она порхала по комнате, как бабочка, – Особенно представительниц прекрасного пола…
Алехандро хмыкнул, – Катарина…
Как наниматель, он мог делать ей замечания, а она как наученная женщина могла просто их игнорировать.
– Не обращайте внимания на этого буку и не давайте ему вас обижать! – воскликнула Катарина, направляясь к двери, из которой только недавно появилась, – Я рада приветствовать вас в нашем доме, мисс. Надеюсь, ваша компания поможет сбросить витающее в последнее время… напряжение.
– Катарина! – грозно крикнул Алехандро в закрывающуюся дверь. Улыбка на моем лице еще больше рассердила его, – Вам смешно?
– Немного, – чуть сдержанней ответила я, но с улыбкой справиться не смогла, –Сперва я подумала, что Катарина ваша жена.
– Я бы не пригласил вас к себе домой, будучи женатым.
Властный тон открывает в нем извечную манеру помыкать всеми. Тело привыкло к полному контролю над каждым мускулом, любое движение выходило сдержанным. Даже темные волосы держались идеальной укладки. Он походил на точно выверенную картинку, никак не на реального человека.
Его близость вызывала мурашки на моей коже, но то был не страх. Будто все тело пропускало десяток электрических импульсов в секунду. Я боялась пристраститься к этому чувству трепета рядом с ним.
– Вашей жене повезет с таким внимательным мужем.
– Надеюсь, она с вами согласится.
– У женщины точно что-то не то с мозгами, если она согласится выйти за него.
Сонный голос поглотил грохот хлопнувшей двери. Я резко повернула голову, испугавшись шума, и чуть не опрокинула кружку прямо на себя. Алехандро поймал ее одним движением руки и аккуратно поставил на стол, – От тебя слишком много шума, Адриано.
Высокий худощавый брюнет окинул нас пренебрежительным взглядом и пожал плечами, – Не знал, что мы ждали гостей. Что она здесь делает?
Бандаж удерживал травмированную руку, бинты уходили под свободную футболку. Выглядел он довольно бодро, но при движении морщился от боли. Неудивительно, что он не вспомнил меня после произошедшего, но я все равно почувствовала легкий укол разочарования.
– Адриано, веди себя прилично, – Алехандро кивнул в мою сторону, – Ты обязан нашей гостье жизнью.
– Я рада, что ты в порядке, – выдавила я.
Мы с Адриано обменялись долгими взглядами. Негодование исчезло с его лица, сменившись подобием раскаяния. Он кивнул мне в коротком приветствии, и длинные темно-коричневые локоны упали на его потрепанное лицо. Алехандро продолжал смотреть на нас со стороны, наслаждаясь развернувшимся зрелищем.
– Продолжите сверлить друг друга взглядами после завтрака, – Катарина вернулась с целым подносом вкусностей.
– Прости, Кат, – Адриано развернулся в сторону двери, – У меня пропал аппетит.
Что это было?
Я попыталась остановить его, но Алехандро схватил меня за руку и покачал головой: – Пусть идет, – он поблагодарил Катарину, – Нас ждет серьезный разговор. Но сперва завтрак.
Глава 8. Алехандро
Я становлюсь излишне сентиментальным.
Приглашать ее в свой дом было опрометчиво. Наученный горьким опытом отца, я старался разделять работу и личное, насколько это было возможно. Все встречи проходили в офисе или в черте города на нейтральной территории.
Но она не была моим сотрудником или деловым партнером, даже знакомой ее не назовешь. Мне хотелось держать ее при себе, где нас не потревожат.
Она скрывала свой страх настолько неумело, что это забавляло. Я бы мог наблюдать за ее метаниями сутки напролет. Как она разглядывала меня, замирая на короткое мгновение, а затем одергивала себя, вспоминая о пропасти, разделяющей нас. Она даже не представляла к чему это может привести. Чем дольше удерживаешь контроль, тем слаще его потом терять.
– Я сделала что-то не так? – спросила Хлоя.
Мы бродили по саду за моим домом, наслаждаясь нежными лучами осеннего солнца. Размеренным шагом ступая по тропинке между цветами, она напоминала нимфу из детских сказок. Мы были одни, лишь я видел, как ее кожа блестит в лучах, длинные локоны колышутся на ветру, а глаза жадно всматриваются в каждый бутон на кустах, избегая моего взгляда.
Эта вилла напоминала мне о далеком доме, родственниках, что остались там. Десять лет назад меня отправили в Америку, доверив горстку людей и важнейшее задание. Теперь влияние Семьи укоренилось на Западе почти также сильно, как и на родине. Временами я скучал по дому и саду, который с такой любовью выращивала моя мать. Не все привезенные растения прижились на новой земле, часть выглядела иначе. Но итог стоил затраченных усилий, теперь это место стало моим новым домом. И я не пускал сюда посторонних без крайней нужды.
Ее образ надолго закрепился в моей памяти, в сочетании с ярким цветочным запахом и теплом полуденного солнца. Она не просто побывала в моем доме, но запала мне в душу. Я чувствовал физическую потребность видеть ее, прикасаться, слышать голос.
– Нет, – я глубоко вдохнул цветочный аромат, разочарованный поведением брата, – Мой брат и в лучшие дни не славился хорошими манерами. Он воспринял травмы слишком близко к сердцу, вот и огрызается на всех вокруг.
Рано или поздно любому солдату приходится учиться жить с ранами и болью. Мы приносили в жертву все свои силы, и травмы продолжали преследовать нас до конца дней. Мафия многое может дать, но в ответ забирает все без остатка.
– Кажется, мне не следует спрашивать, как это произошло, – с усмешкой сказала она.
Отличный вопрос. Мне хотелось ответить на все ее вопросы, просто, чтобы увидеть реакцию на невинном личике. Это бы привязало ее ко мне навсегда – тайны, скрытые кровью и трупами.
– Какая помощь вам требуется, Хлоя?
Ее улыбка померкла, – Я ординатор в городской больнице. К нам привезли пострадавших… после инцидента. Один из них умер в приемном покое…
Она говорила с сожалением, хотя даже не знала его имени. Погибший мальчик провел большую часть жизни в приюте. В двенадцать впервые попался на глаза полиции за кражу, потом снова за драки и вандализм. После пятнадцати его послужной список оставался чистым. Но такие, как я, не верят в исправление и искупление грехов. Он просто нашел хорошего учителя и перестал попадаться. Член банды Ублюдков всегда был в запасе, его жизни ничего не угрожало, пока он не встретился в том переулке с Адриано. Подстрекательство Корсини завершило его историю в морге.
Жалела этого парня, хотя понятия не имела кто он, для нее все были невинны. Я совершал куда более ужасные вещи, чем убийство подростка. Интересно, увидит ли она и во мне что-то хорошее?
– Прошлой ночью я присматривала за выжившим, он был в реанимации после операции.
Как только Адриано вернулся домой, я думал поехать в больницу и исправить недоразумение, прикончив парня. Но как только врач сказал о проблемах с рукой, стало ясно, что право мести принадлежит Адриано.
Хлоя рассказала о троице в масках. Они знали, что мы не оставим парня в живых, и поспешили вытащить его. И именно Хлоя дежурила в эту ночь! Да, судьба насмехается над нами. Или же эта девушка – ходячий магнит для неприятностей.
– Надеюсь, они не причинили вам вреда.
Иначе пожалеют, что родились на свет.
– Нет, – Хлоя замялась, – По правде говоря, я приехала сюда, чтобы передать вам сообщение от них.
Мы остановились в тени дерева, и она с опаской повернулась ко мне лицом. Пугливые карие глазки были полны печали и страха. Мне хотелось обнять ее, успокоить. Вместо этого я с силой сжал кулаки, сдерживая свой порыв, проклиная себя за эти мысли.
– Какое?
– «Пришло время платить за грехи отцов, Корсини. Возвращайся в Италию или я разрушу твою империю».
Слишком громкие заявления для того, кто трусливо скрывается под маской. Я с радостью избавлю мир от его излишней самоуверенности, закопав труп владельца в холодную землю.
– Что? – спросил я, встречаясь с шоколадными зрачками.
– Я пытаюсь понять вас, – прошептала Хлоя.
Удивительно, как в такой кроткой девушке уживались мягкость и огромная сила воли. После случившегося у многих мог помутиться рассудок, жизнь буквально перевернулась с ног на голову. Она была на свою беду доверчива и добродушна, но ей хватало уверенности и стойкости смотреть мне в глаза, находиться со мной наедине и не скрывать своих чувств.
– Не утруждайтесь, – горько было произносить правду вслух, – Правда вас разочарует.
– Вы так строги к себе, – хмыкнула она, – Мне кажется, что вы намеренно выставляете себя в дурном свете. В этой ситуации вы скорее жертва…
– Я кто угодно, но не жертва, – схватил за локоть, одергивая на себя, – И я гораздо хуже, чем вы когда-либо сможете себе представить, – глаза расширились, – Но нет нужды бояться, пока вы на моей стороне.
Пусть я убийца, но во мне воспитали чувства благодарности и преданности, тем более, если речь шла о семье.
– Бойтесь тех людей, – я отступил.
Хлоя вздернула подбородок, – А чем они отличаются от вас?
– Те люди заявились в масках, угрожали оружием невинным людям. У них нет корней и никакого понятия о чести. Им плевать на количество жертв, потому что терять нечего, – я сложил руки на груди, – Я стою перед вами. Вы знаете, как меня зовут и где находится мой дом. Для меня важнее всего семья и мои люди, ради них я готов на все. И, что еще важнее, я всегда держу свое слово. А теперь скажите, Хлоя Паркер… Вы понимаете, в чем разница?
– Да, – она сглотнула, – И это меня пугает.
Мы продолжали пожирать друг друга глазами, пока я не выпалил: – Оставайтесь с нами.
– Что? – ее губы приоткрылись.
– Можете пожить в гостевой комнате, пока мы не избавимся от нависшей опасности, – я придумывал на ходу, боясь окончательно спугнуть, – Я не прощу себе, если с вами что-то случится.
Хлоя покачала головой, медленно отступая: – Н-нет, я… Меня отстранили от работы. Нужно учебой и постараться быстрее вернуться в строй…
– Можете заниматься здесь, – я окинул взглядом сад, – Вы сможете уединиться в полной тишине, чуть дальше стоит беседка. Если нужны какие-то книги, я достану.
– Вы не умеете отступать, верно?
– … И я надеюсь, что вы сможете найти общий язык с Адриано, – уголки ее рта поникли, на переносице появилась морщинка. Я понял, что надавил на нужную точку, – Ему не помешает друг, с которым можно поговорить о случившемся.
– Зачем вы это делаете? Зачем просите остаться?
Потому что не могу перестать думать о тебе.
– Вы теперь тоже одна из моих людей. Я обязан защищать вас.
Хлоя поморщилась и покачала головой, – Нет, вашим человеком я быть не хочу, – она протянула руку, – Но я могу быть твоим другом.
Уголки моих губ приподнялись в усмешке. Наши руки соприкоснулись на короткий миг в рукопожатии. Мне хотелось продлить этот момент, но вот она уже двинулась по дорожке в сторону дома, пока я мечтательно смотрел вслед.
Ты не захочешь, чтобы я был твоим другом.
Глава 9. Хлоя
– На втором этаже спальни хозяев и две гостевых, можете выбрать одну из них.
Трудно поспевать за энергичной Катариной. Платье голубого цвета с рюшами на белоснежном фартуке придавало ей сказочный вид. Она была буквально сердцем этого дома, все крутилось вокруг нее.
– Спасибо, – я с трудом пыталась скрыть смущение, – Простите, что доставила неудобства. Уверена, у вас и без меня полно работы…
Цокот ее невысоких каблучков звонко разносился по дому, пока мы поднимались по массивной деревянной лестнице. В такт шагам подпрыгивал хвостик каштановых волос, затянутых белой резинкой.
Катарина легко махнула рукой, – С этими ребятами не соскучишься, нужно всегда быть готовой к сюрпризам.
Она с такой теплотой и любовью вела себя с ними, – Должно быть, вы давно знакомы.
– О да, – она покачала головой, – Я работаю у них с тех пор, как они перебрались сюда из Италии. Сперва Алехандро, затем его братья.
– Братья? – спросила я.
Есть еще кто-то, кроме Адриано? Интересно, сколько их всего.
Катарина наклонилась ко мне и тихо прошептала: – Есть еще Ренцо, сейчас он живет в другом городе. Лучше не упоминать о нем, Алехандро не любит обсуждать эту тему.
Я поймала себя на мысли, что лучше не злить Алехандро, или вообще не попадаться ему на глаза. Не знаю, какая муха меня укусила. Зачем я согласилась остаться?! Рядом с ним я теряла способность здраво мыслить. Нужно было просто передать сообщение, а потом уйти. Но нет, вместо этого я подписалась на дружбу с Ледяным взглядом!
Мягкие руки легли на мои плечи. Катарина смотрела с бесконечной добротой и завидным спокойствием, – Я провела с этими мальчиками больше времени, чем их родные родители, и с уверенностью могу сказать, что у них на редкость тяжелый характер, – я усмехнулась, – Они живут по другим правилам, с этим придется считаться. Держитесь их, и может, через пару лет вы поблагодарите Бога за этот поворот судьбы.
После встречи с Корсини, мы дважды за сутки угрожали пистолетом. А теперь я живу под одной крыше с ними, спасаясь от их врагов.
– Спасибо за совет, – я открыла дверь одной из комнат, – Но я в этом сильно сомневаюсь.
Меня затягивало водоворотом событий все глубже и глубже, словно зыбучие пески окружали со всех сторон. Я прислонилась спиной к закрытой двери. Сегодня он подобрался слишком близко, его дыхание до сих чувствовалось на коже. Мне бы так хотелось, чтобы это напряжение возникло с другим человеком, не с мафиози, но одного желания недостаточно.
Нащупав рукой выключатель, я зажмурилась от яркого нахлынувшего света. Комната была небольшой, но все же больше спальни в моей квартире. Теплые тона мебели и стен слегка успокоили нервы. Главное, конечно, кровать. Боже, я даже не осознавала, насколько устала, пока не увидела ее перед глазами. Из меня вырвался стон облегчения. Скинув по пути куртку и сумку прямо на пол, я сделала два быстрых шага и повалилась на кровать.
Утопая в блаженстве, я вспомнила свою кровать в доме у родителей. Да, именно там я в последний раз спала на такой мягкой кровати. Что сказали бы мои родители, узнав, где я?..
Грубый толчок прервал сладкий плен сна. Уши заложило, тело затекло от неудобной позы, спала я долго. Нет, это был не толчок – крик. Женский пронзительный голос. Что?.. Ах, это дом Алехандро Корсини… Мысли медленно прояснялись, а ноги уже плелись к двери. Могла поспорить, что выглядела я просто ужасно. Все уходило на второй план, это дело привычки – бежать на крик о помощи.
Дверь в конце коридора была открыта нараспашку, крик и гул доносились оттуда. Мужчины в костюмах, возможно, охрана, стояли у прохода и пытались кому-то дозвониться. Добравшись до места происшествия, я увидела Катарину, которая суетилась у кровати, буквально рыча на юношу: – Как можно быть таким безответственным, Адриано! Хоть капля рассудка должна быть в этой голове, bebe2!
Я откашлялась, привлекая внимание, – Что происходит?
Охрана долго раздумывала, отвечать на мой вопрос или нет. Они переглянулись, никто не хотел брать ответственность на себя.
– Хлоя, простите, мы вас побеспокоили, – Катарина махнула охране, чтобы те вышли, – Боюсь, наш недотепа снова нуждается в вас. Я зашла оставить ужин, и увидела его в таком состоянии, а он молчит как партизан.
– Я в порядке, Катарина, – недовольно промычал Адриано, отводя взгляд к окну, – И я уже давно не bebe.
Адриано уже был выше меня ростом, но его открытое недовольство выдавало подростковый возраст. Он лежал на кровати поверх одеяла и подушек, пустой взгляд отрешенно смотрел вдаль. Не уверена, что ему может помочь обычная дружеская беседа. Возможно, это проявления посттравматического расстройства, и ему нужна помощь психиатра.
Катарина нежно погладила его щеку, – Для меня ты всегда останешься bebe, –сославшись на свои дела, она прогнала охрану и поспешила на кухню, оставив нас двоих.
– Это твоя вина, – странным голосом произнес Адриано.
Я нахмурилась, не разобрав, вопрос ли это или утверждение, – Что?
Пронзительный взгляд был семейной чертой, как я поняла. Адриано наклонился в мою сторону, прорычав: – Это. Твоя. Вина? – его перевязанная правая рука обессилено покоилась на кровати, но, когда он показал мне левую, я ахнула от ужаса.
– Когда ты порезался? – я прижала оставленные Катариной полотенца и белая ткань тут же окрасилась алым. Сонливость как рукой сняло, я зажала множество порезов на ладони, боясь услышать ответ.
Адриано отдернулся, – Не делай вид, что тебе не все равно, – его лицо исказилось от отвращения, – Оставь меня в покое.
Спокойно, он подросток. Его работа – бесить меня.
Сделав глубокий вдох, я ответила: – Я не для того переливала тебе свою кровь, чтобы ты так бездумно ее потратил.
На этот раз он промолчал, когда я осматривала руку. Порезы были рваными и глубокими, будто он намеренно пытался причинить себе боль. Я нахмурилась. У него и без того много шрамов, теперь еще и это.
– Подлатай меня, а потом можешь дальше строить глазки моему брату.
– В чем твоя проблема? – выдавила я.
Он усмехнулся и закатил глаза, – Алехандро Корсини хочет залезть к тебе в трусики, так что проблемы тут только у тебя…
Я вскочила на ноги и бросила грязное полотенце ему в лицо, – Все мои проблемы начались с того, что я спасла тебя. Мне угрожают расправой, я могу лишиться работы своей мечты, и даже домой поехать не могу, потому что твой брат помешан на контроле. Но я уж точно не заслужила твоих оскорблений в оплату за спасенную жизнь, – на глазах появились непрошенные слезы. Я развернулась на пятках, бросив напоследок: – Уверена, ваш доктор с радостью вылечит все твои раны…
– Моя рука, – прошептал Адриано. Я замерла в дверном проеме и смахнула слезы, – Я ее почти не чувствую.
Под всей его бравадой и злостью скрывался подросток. Он все еще был испуганным мальчишкой, которому довелось побывать на волоске от смерти. И теперь ему приходится мириться с тем, что осталось от его прошлой жизни.
– У тебя было серьезное ранение, – выдавила я, – Кость не пострадала, но скорее всего были повреждены нервы. Из-за большой кровопотери ты мог лишиться руки, я сделала все, чтобы этого не случилось.
– Меня много раз зашивали, но… такого никогда не случалось, – Адриано не скрывала своего ужаса, – Это можно исправить.
В медицинской школе нас учили, что мы должны говорить пациентам правду, какой бы горькой она не была. Но меня также учили милосердию и состраданию. Я прикусила губу, пока не почувствовала привкус свинца во рту. Очередное наказание за мое преступление – я должна была повернуться к мальчику и сказать в лицо: – Длительная физиотерапия и лекарства помогут, но есть шанс, что ты не сможешь восстановить контроль над рукой в полной мере. Мне жаль.
Нам жаль. Мы соболезнуем вашей потери. Набор шаблонных фраз, которые мы повторяли, когда больше ничего нельзя было сделать. Эту часть своей работы я ненавидела больше всего – беспомощность.
– Прости, – прошептал Адриано, склоняя голову, – Все твои усилия были напрасны.
– Почему ты так говоришь? – я прислонилась к дверной раме, не чувствуя ног, – Ты ведь жив.
Он усмехнулся, – Я бесполезен. Как сломанная игрушка.
– Но ты не игрушка, – я подошла к его кровати и осмотрела раны на левой руке, – И все еще обе руки на месте. Нужно лишь адаптироваться.
Если категоричность и несдержанность – особенность подросткового возраста, то я представляю каким растет мой брат. Сейчас он чуть младше Адриано, но мы не так часто общаемся. Под неустанным контролем отца он бунтовал при любом удобном случае, возможно сейчас он просто невыносим и постоянно с ним спорит.
– Аптечка под кроватью, там должны быть бинты.
Я полезла под одеяло и достала железный ящик с покореженным замком, – Сильно болит?
– Меня не волнует боль, я к ней привык, – его лицо не выражало никаких эмоций, пока я не выругалась. Он выхватил аптечку из моих рук, прошипев: – Это не то, что ты подумала.
– Я думаю, что тебе нужно избавиться от этой дряни. Твой брат в курсе? Не важно, – я вскинула руки, – это не мое дело.
Адриано вытащил пакет с неизвестным порошком и бросил в мусорное ведро легким движением руки, – У меня были проблемы со сном.
– В следующий раз прими глицин.
Он по-мальчишески улыбнулся и вернул мне аптечку. Больше запрещенных пакетов я в ней не нашла. Слава Богу.
Совесть подталкивала меня рассказать все Алехандро, но я напомнила себе, что это не мое дело. Фактически, я не была лечащим врачом Адриано, и не обязана сообщать обо всем его старшему брату. Если в это дело влезут еще и наркотики, мне точно никогда не отмыться от этой истории.
– Не говори Алехандро, – между делом прошептал Адриано, пока я трудилась над его порезами, – Он сошлет меня на Аляску, если узнает.
– Давно ты принимаешь?
– Я не принимаю. Не постоянно. Скорее раз в пару месяцев, когда дела совсем плохи.
Я придерживалась довольно категоричного мнения о наркотиках, но у каждого из нас свои слабости и грань, за которую лучше не заглядывать. Прошедшие сутки были очень бурными, при мысли об этом кажется, что нервная система вот-вот даст сбой. Если у них такое каждый день? Я бы сама уже схватилась за что-то запрещенное, лишь бы не сойти с ума.
– Я буду молчать, – он выдохнул от облегчения, – Но ты поклянешься больше не притрагиваться к наркотикам. Так ты только сожжешь свое здоровье, а оно не бесконечное.
Адриано кивнул, – Не переживай, у меня нет зависимости. Я не настолько глуп.
С ним бы поспорил любой наркоман. Я отложила аптечку в сторону, – Ты не узнаешь о зависимости, пока не станет слишком поздно.
Пока я занималась его рукой, мне удалось мимолетно заглянуть за ширму жизни Корсини. Он с детства занимался метанием ножей, но из-за травмы все тренировки могли сойти на нет.
– Мы можем тренироваться вместе, – выпалила я.
– Что ты знаешь о ножах?
– Ничего. Но хирургам нужно развивать обе руки, так что могу показать парочку упражнений. Сейчас тебе все равно нельзя перенапрягаться.
– Алехандро не одобрит, – утверждение, без тени сомнения в голосе, – Ты чужая.
Я хмыкнула, стараясь скрыть свою обиду и любопытство, – Меня не волнуют приказы твоего брата. Если ты не хочешь…
– Хочу! – его голубые глаза загорелись от азарта, он закивал, – Спасибо, что предложила, – затем вспомнив, опустил взгляд и тихо прошептал: – И прости, что нагрубил тебе.
Все не так безнадежно, как показалось в начале. Я продолжила лечить его раны с улыбкой на лице. Во мне начала теплиться надежда. Кто знает, может мне удастся добраться до ран, скрытых от глаз?