Поля соответствия. Мат

– Пусть линия и тонкая, Алекс. Но нужно, чтобы она не прервалась, – в несдержанном полутоне прозвучал безумно любимый голос на одной из наших напряжённых совместных встреч с сыном. – Пусть происходящее опять обретёт смысл. Давай мы снова будем собой. Никто ведь не диктует нам правила. Нет директив. Мы делаем всё своими руками. Собственноручно выстраиваем ограждения. Тратим день за днём на увеличение расстояния друг от друга. Мы на пути в тишину. А ведь мы не повторимся ни в одном из моментов минувшего. Мои дни теперь не имеют разницы. Но все они о тебе. Помнишь, раньше каждый из них был всерьёз? Что, если сдвинуть в сторону занавеси взаимных обвинений? Что там увидим? Чего мы всегда хотели? Прежде каждое наше желание было с большой буквы. А теперь я даже не твой интерес в стремительном потоке твоих мыслей. Что ты думаешь обо мне, когда меня нет рядом? А когда опускаешь глаза? У тебя тоже в голове стоят на зацикленном повторе отрывки из общего прошлого? Нас ведь не может не быть! Где мы? Где ты? Держишься ещё? Потому что я уже на дне.

Говори…

В многозвучии его голоса растворяются мои однотонные мысли. Внешний мир становится тише. Замедляется ход событий. Я внимаю его смятенным словам. Вот только зачем он стремится загнать их на глубину рефлексов? Его раскаяние безупречно. Однако он бередит мои раны в то время, когда сам не готов к слитности. И я хорошо это знаю. А знает ли он, какой у меня каждый закат молчаливый? Что каждый рассвет чужой? Что слишком колкие сумерки и что каждое утро по своей жизни я ищу его тень? Что мой голос вздрагивает при произношении его имени, но оно без усталости пульсирует в моей голове. В этот период я на сто процентов состою из концентрированной грусти с прослойкой тревоги. Моя привязанность к нему вросла в каждую мою клетку. Просто в этот момент разговора я эмоционально осторожнее, чем он. А состояние его души без сносок и примечаний понятно.

Алан остался в зале с моими родителями. Мы на фееричном шоу акробатов. Пока я вышла в холл, чтобы ответить на телефонный звонок, Роман вышел следом и, забрав у меня телефон, упёрся руками в стену по обе стороны от моей головы. Я зажата у стены. Телефонный разговор сброшен. Роман пытается взять под контроль свои эмоции, потому что у нас теперь не та связь, чтобы он мог так себя вести. Стоит рядом, а между нами бездна.

Справившись со своими внутренними разногласиями, Роман опустил руки.

– Извини, – я попыталась отстраниться и случайно задела рукой руку оппонента. Теперь за эту неловкость приходится просить прощения. Наши отношения обезобразились раздорами, истерзались конфликтами и искалечились дистанцией. Да, сейчас линия слишком тонкая. Но он слишком родной, чтобы быть чужим.

Прикосновения… Веский повод обезуметь. Так ли это? Безусловно. И я сейчас не о собственных упоительных ощущениях. Я о настойчивых непрерывных упрёках моего сознания и подсознания в том, что самый близкий мужчина прикасался к другой женщине. Мне не по силам иссечь в себе эти навязчивые бестактные напоминания. Не спорю, я давала обещание не помнить. Однако при каждой встрече, в каждом движении, в каждом разговоре я вижу его измену. Я потерялась в этих видениях. Из чего сделаны мои обиды? Вероятно, из очень липкого густого клея. И мне так сложно отлепиться от этой массы. Я готова была пообещать всё, лишь бы вообще не потерять такого важного для меня человека, но у меня не хватает внутренних ресурсов, чтобы выполнить данное мной обещание. Конечно же, я ему в этом не признаюсь. Конечно же, я изо всех сил стараюсь сосредотачиваться на лучших моментах. Конечно же, я его бесконечно люблю. Я бы не сказала, что я ревнивица. И он не моя собственность. Но это достаточно болезненно.

– Твои слова идут вразрез с твоей позицией. А мои навязчивые напоминания грубо перечат моим желаниям. Ты призываешь бежать тебе навстречу, а сам отступаешь назад. Я уже мало верю в «нас», – мой взгляд заблудился в его глазах. В зеркале его противоречивых и непоследовательных ажитаций. Я внимательно всматриваюсь в синюю бездну, пытаясь понять, сколько меня там осталось.

«Не упусти. Не отпускай. Держи меня крепче своим взглядом. Удерживай максимальной громкостью своего внутреннего голоса. Не дай почувствовать неизбежность неблагоприятного исхода».

– Я не только сделал тебе больно. В тот момент я морально погиб. Мне жаль, что так случилось, – несдержанно бросил собеседник. У него тугие слова и беспокойная мимика.

– Не «так» случилось, а ты со мной случился! И это всему причина. Я уже не помню себя «до тебя». Ты всё разрезал и перешил по своей выкройке. А мне теперь приходится носить именно этот фасон. И самое неприятное, что переодеваться тоже не хочется.

– Алекс, я выслушаю от тебя любые упрёки и обвинения в свой адрес. Но! Пусть движения будут плавные. Пожалуйста, следи за своими словами. Для меня. Я не смогу целовать губы, произносившие оскорбления и грубые изречения. Будь предельно внимательна, если тебе небезразличны последствия.

– А ты не прикасайся ко мне своими притязаниями.

Следить за тем, чтобы мои слова были мягкими и ласковыми? В адрес человека, который изменил мне с другой женщиной? В таком случае молчание – лучший ответ. За последнее время мы и так представили друг другу полную полифонию наших обид.

Вот и сейчас мы не даём возможности высказаться нашим чувствам. Пока что пререкаются только наши уязвлённые амбиции. Не переговоры. Перестрелка.

Так прошла ещё одна наша встреча.

Испанские рассветы мы оставили в двухнедельном прошлом. Я с сыном живу в новой квартире. Роман живёт в своей. Возможно, это временно. Ведь мы пробуем переиграть всё заново. Мы оба стараемся не просто перевернуть малоприятную страницу в записях общей истории, а по возможности вообще вырвать её из нашей книги. Потому что даже вопреки своим оскорблённым чувствам неизмеримо сильно хотим сохранить бесценный подарок нашей встречи и сократить до минимума возникшую между нами дистанцию.

Мы привезли с собой набор шахмат, которые Роман подарил в знак готовности к примирению. На этот раз я сыграю белыми.

Кто-нибудь знает, что со мной происходит? Почти всегда в одежде я предпочитала джинсы, кожаные штаны, брюки или легинсы. Никаких струящихся тканей и летящих платьев. Варианты юбок в пол даже не рассматривались. Всегда казалось, что в таком наряде я буду выглядеть глупо. Или что прохожие будут оборачиваться, тем самым заставляя чувствовать себя каким-то смущённым привидением. Конечно же, мне нравится подчёркивать достоинства своей фигуры. Не скрою, что мне льстят провожающие меня мужские взгляды и комплименты. Мне это необходимо. Это своеобразное признание и принятие себя. Поддержание на должном уровне собственной самооценки. Ведь я перфекционист. Для меня важно, когда без изъянов. Я очень самокритична. По моим меркам, либо идеально, либо никак. Если отражение в зеркале разочаровывает меня, я выбираю затворнический образ жизни и домашнюю обстановку. Публичность откладывается ровно до того времени, пока я не решу, что хочу показывать себя людям. А это возможно только при условии, что всё безупречно. Никакие салонные процедуры не вытянут из депрессии и не прибавят блеска потухшему взгляду. Потому что в первую очередь нужно навести порядок в своём внутреннем мире. Хорошо снаружи, когда хорошо внутри. И это омут. Это затягивает. Не посещаю общественные места – ни к чему прилагать усилия для создания совершенного и продуманного до мелочей образа. Недостаточно хорошо выгляжу – сознательно избегаю публичных мест. Замкнутый круг и заранее проигрышная позиция. Я не люблю так. Мне нравится нравиться. Незнакомым и себе самой. Например, очень мило, когда мужчины не могут сосредоточиться на разговоре, забывают его суть и сбиваются с мысли, потому что их глаза не могут оторваться от определённых округлостей на женском теле. Это приятно и забавно.

Раньше я была самостоятельной единицей. Независимой. Уверенной. Я не нуждалась ни в одном представителе мужского пола. Жила для себя и в своё удовольствие. Занималась собственными интересами, желаниями и потребностями. А потом я остановилась. В нём. Как стрелки останавливаются в часах. Я стала мягче. Теперь мне почему-то не хочется быть сильнее и самостоятельнее, а наоборот, хочется быть под защитой и опекой. Быть ведомой. Быть… с Романом.

Совсем недавно мы втроём прогуливались по торговому центру. В одной из витрин я увидела пышную фатиновую белоснежную юбку. Невесомая, словно дымка тумана, и объёмная, точно облако. Я не смогла пройти мимо. Не знаю, зачем она была мне нужна, но пока мои сопровождающие переключили своё внимание на игровую комнату, я вошла в магазин и сделала несколько десятков кругов вокруг этого диковинного предмета одежды. Зачем она мне? Я даже не умею носить такие юбки. Непрактичная. Небудничная. Неудобная. А вместе с кружевным корсетом вообще выглядит, как свадебный наряд.

Мысленно я убеждала себя, что это глупая и совершенно ненужная покупка. Но почему-то не могла отойти от манекена. Потом мне показалось, что я стою в этом отделе слишком уж долго и следует быстрее принимать хоть какое-то решение. Ведь Роман и Алан могли увидеть меня в любую минуту. А мне не хотелось попасться возле наряда для невест. Однако и просто уйти у меня не получалось. Даже не примерив, я попросила сотрудника магазина упаковать мне эту странную одежду.

– Ты уже успела что-то купить? – спросил Роман, когда они вышли из игрового зала и увидели меня с коробкой.

– Это… плед. Теперь в комнате станет уютнее и теплее, – вынуждена была соврать я.

Роман отвёл взгляд. Я действительно не вкладывала в эти слова никакого скрытого смысла. Первое, что пришло в голову. Но в них услышали упрёк в том, что мы живём отдельно друг от друга. И то, что я виню его за этот дискомфорт, спасаясь бесполезными покупками. Я это поняла.

Расстояние. Оно ощущается в каждом разговоре. Тем не менее, он близко к себе не подпускает, и я не спешу сближаться. Мы учимся находиться рядом, но неловкие моменты возникают повсеместно.

У нас не было физической близости после… другой женщины. Интересно, смогу ли я не думать об этом в будущем в такие моменты? Будет ли у нас вообще эта близость?

Наряд для принцесс на балу… Я внимательно рассматриваю своё отражение в зеркале и прислушиваюсь к собственным ощущениям. Мои родители забрали Алана. Сегодня у них дома какой-то приём с множеством гостей. А у нас с Романом – первое свидание за долгое время. Справимся ли мы с этим, учитывая события недавнего прошлого? Постараемся. Ведь я не могу быть вдали от него. Будто я – не совсем я. Совершенно разучилась быть той, кем была раньше.

Мои ладони скользят по невесомым волнам юбки из сказок. Я просто очарована волшебством этого наряда. Приподняв ткань, чтобы не запутаться, я на носочках сделала несколько шагов по комнате. Солнечный свет сквозь окна игриво подсвечивает диковинный предмет одежды и отбрасывает радужные блики от нашитых на материал страз. Волнующие ощущения. И вправду, словно я не в настоящем времени, не в настоящем мире. Так, будто без магии здесь не обошлось. Мне захотелось, чтобы Роман тоже увидел этот наряд. Понравится ли ему такой образ? Интересно будет наблюдать за его реакцией. Но хватит ли у меня смелости выйти так на улицу? Я ещё не носила такую одежду. Даже свадебное платье у меня было обтягивающим мини.

Пересматривая содержимое шкафа, я прикидывала, какой верх может подойти к такому низу? В моём гардеробе очень много белых вещей, но в таком случае я точно буду похожа на невесту. Это не моя цель.

Перебирая вешалки, засмотрелась на короткий то ли малиновый, то ли цвета фуксии приталенный жилет. Что со мной? Ярко-розовое? Вообще на меня не похоже!

Эта вещь появилась у меня случайно. Когда-то давно, когда мы работали над одним из роликов, модель, переодевшись в свою одежду, забыла его на съемочной площадке. Когда я с ней связалась, она ответила, что у неё очень плотный график съёмок и она не будет за ним возвращаться. Я подумала, что он может пригодиться для ещё какого-нибудь видео. Так он остался у меня.

– Ты снова отращиваешь волосы? – поинтересовался Дамир, скользя умелыми руками по моим шёлковым прядям шоколадного цвета.

– Скорее всего. Я за ними соскучилась. Привыкла к длинным.

– Что будем делать? Какой повод?

Дамир Сандро – талантливый парикмахер и стилист. Мы знакомы, кажется, тысячу лет. Работали с ним ещё в рекламном агентстве. Он – один из тех, кто создаёт актёрам и моделям образы для съёмок роликов. Это он всегда занимался моими волосами. Любые мои причёски, укладки и стрижки – его умелых рук дело. И сегодня я его позвала, чтобы он поколдовал над моими локонами.

– Свидание. Выпью латте вне дома. Может, лёгкие крупные завитки?

– А что будет ниже причёски?

Я указала на кровать, где терпеливо ждали своего часа юбка и жилет.

– Бог ты мой! – ахнул мастер. – Свидание? У алтаря?

– Нет. Но наряд достаточно странный. Для меня.

– Это точно. Ты всегда выглядела… Погоди. Сейчас дам название твоему образу. М-м… «Честная сексуальность».

– Вот как?

– Ты – одна из моих любимых конфеток. Я часто наблюдал за тобой в агентстве и на съёмочной площадке. Знаешь почему? Это приятно. Это услада. Ты грациозная. Ты плавная. Мне всегда доставляло эстетическое удовольствие просто смотреть на тебя. На то, как ты двигаешься. Сидишь. Ходишь. И ты никогда не выбирала слишком открытую одежду. Я не видел в твоих вещах какой-нибудь вульгарной оголённости или навязчивого эротизма. Тебе это не нужно. Узкие джинсы, сапоги на толстом каблуке, майка в облипку, короткая куртка – вот та Алекс, которую я хорошо знаю. Всё цензурно. Но всё равно головокружительно. Потому что чувственность у тебя внутри. Даже если ты скроешь всё своё тело одеждой, всего лишь подчеркнув силуэт, ты всё равно будешь усладой. Поэтому я и говорю: «Честная сексуальность». Не в глубоком декольте и не в коротком мини живёт это качество, а в самой сущности, в телодвижениях, во взгляде. Ты недоступная. Но однозначно восхитительная. Ты точно не из тех, кто пройдёт незаметно.

– А я, наоборот, не люблю привлекать к себе внимание.

– Это практически невозможно. В чём твой секрет?

– Но ведь это же секрет, – улыбнулась я.

– И всё же? – выпытывал мастер.

– Их много. И это лекция на несколько часов.

– А нет сокращённого курса?

– Ладно. Поверхностно можно пробежать. Вот, например, влюблённость. В каждое своё движение, в каждый взмах ресниц, в каждое прикосновение к волосам, в то, какие действия совершаешь в определённый момент. Во всём должна лучиться любовь к себе. Бережность. Восхищение собой и своими данными. Но не навязчивая и броская самовлюблённость. А скорее, как тайный роман. Или удовольствие от удовлетворённости. Довольство тем, кто ты есть сейчас, но на пути к совершенству. Я в бесконечной погоне за идеальностью. Взамен получаю от этого удовольствие. Я развиваюсь в разных направлениях, я работаю над собой, я становлюсь лучше ежедневно. И это не может не радовать. Наоборот, это усиливает энтузиазм и способствует душевному подъёму. Хочется делать ещё больше, становясь ещё лучше и радоваться полученному результату. Или, например, повышенная чувствительность. Люди часто не придают значения своим повседневным ощущениям. Механически выполняют положенные действия. В течение всего дня они прикасаются руками к предметам и поверхностям, но даже не прислушиваются к осязанию. А ведь нас окружает много всего того, к чему приятно прикасаться. И опять-таки, получать от этого удовольствие. Важно научиться выхватывать особенное из беспрерывного потока обыденного, а распознав, получать свою порцию небольшого наслаждения. Так же и с ароматами. Они повсюду. Ровно как и звуки или привкусы. Улови приятное из привычного. И тогда будет казаться, что вокруг сплошные источники блаженства и настоящие чудеса. Их бесконечное множество. Главное – вовремя отвлечься от своих бесконечных забот и отметить хороший момент. Просто обрати на это внимание и беги дальше по своим делам. А ещё есть искренняя благодарность. За то, что окружает, за то, что происходит, за то, что есть. Тогда мы ощущаем не сплошное недовольство, а наполненность и спокойствие. Всё это отражается на нашей внешности, в нашей мимике, в наших манерах и на нашем поведении.

– Действительно, целая кладовая премудростей! Но, безусловно, ценная информация. Приму к сведению. Кайфовать от самого себя мне понравилось больше всего.

От самого себя – да. Но знал бы хоть кто-нибудь, какое я получаю удовольствие от близости Романа…

– Как тебе эта одежда?

– Одежда для фей. Ты так и пойдёшь? Теперь в этом ходят в кафетерий?