5. Дневник самоубийцы
Виталий Просковин родился и вырос на Северных. Воспитанный дворами и тяжелым бытом частного дома, Виталий никогда не гнушался ручной работы, но, окончив престижную школу в центре города, а затем Омский Государственный Институт, предпочел ручному труду интеллектуальный, лишь иногда на даче позволяя себе нарубить для бани дров или натянуть между кленами гамак.
В неполные тридцать Виталий открыл свою юридическую контору, где однажды повстречал свою будущую жену. Она пришла вместе со своей матерью, чтобы проконсультироваться по вопросам раздела наследства ее умершего отца. Проявив необходимую чуткость и профессионализм, Виталий помог своей будущей супруге разобраться в дебрях юриспруденции, поставить на место зазнавшихся дальних родственников умершего, и пережить эту тяжелую утрату. Через год они поженились.
Спустя десять с лишним лет счастливый брак омрачил ужасный и бессмысленный скандал. После продолжительной болезни жена Виталия не могла завести детей и он, раздосадованный этой вестью и пониманием того, что передать свой бизнес наследнику ему не удастся, не смог вовремя остановить себя и наговорил супруге лишнего. После этого, не обращая внимания на извинения и мольбы мужа, оскорбленная до глубины души женщина собрала свои вещи и вернулась жить к матери, на прощание пообещав никогда больше не выходить замуж. В огромном загородном доме Виталия стало пустынно и тихо.
Не в силах справляться с плотным рабочим графиком, своими прямыми юридическими обязанностями и ежедневными делами по дому, Виталий был вынужден нанять домработницу. Но, по-прежнему полностью выкладываясь на работе и не до конца оправившись после развода, возвращаясь однажды домой с делового ужина, он не смог удержать свою полноприводную «Ауди» на загородной трассе, проходящей мимо его особняка, и на полном ходу протаранил легковушку с двумя женщинами внутри. Попытавшись оказать им хоть какую-то помощь, Виталий в срочном порядке вызвал скорую и спасателей, но когда спецслужбы прибыли на место ДТП, женщины – молодая девушка и ее мать – скончались. Подключив все свои связи в городском правительстве и управлении ГИБДД, Виталий смог избежать сурового наказания, но на его руках появилась кровь невинных людей, и этот факт окончательно сломал его уже покалеченную душу. С тех пор он больше никогда не садился за руль, но это изменение в нем было лишь верхушкой айсберга. Виталий глубоко и вдумчиво пересмотрел свои взгляды на жизнь.
***
– Приехали, Виталий Сергеевич! – негромко доложил водитель и, заглушив мотор, выбрался из машины, чтобы открыть своему начальнику тяжелую дверь представительского седана.
Пребывающий где-то глубоко в своих мыслях, Виталий молча выбрался из автомобиля и, махнув водителю на прощание рукой, медленно зашагал в сторону своего дома. Двухэтажный бежевый коттедж дружелюбно подмигивал уютными желтыми окошками в светло-розовых летних сумерках. Но хозяин этого великолепия не смотрел по сторонам, не замечал красоты вокруг и лишь устало брел по узкой дорожке, подсвеченной ровным частоколом садовых фонариков.
– Добрый вечер, Виталий Сергеевич! – услышал Виталий тихий и мягкий голос своей домработницы, когда вошел внутрь – Рада вас видеть! Ужинать будете?
Виталий разулся, бросил свой рабочий портфель на банкетку у входной двери и поднял глаза на свою горничную. В двух шагах от него стояла юная девушка, невысокого роста, стройная и светловолосая. Она была одета в простые джинсы и легкую вязанную крючком кофту, на ее небольшом приятном круглом личике, обрамленном короткими светлыми прядями, сияла скромная, но добродушная улыбка. Глядя на нее, Виталий не смог не улыбнуться девушке в ответ.
– Здравствуй, Аня! – привычным движением он стянул с себя пиджак и перекинул через плечо – Ужинать я не буду, спасибо. Мы ужинали с коллегами, так что… Так что на сегодня можешь быть свободна, машина у порога.
– Ну, как скажете, Виталий Сергеевич – слегка обиженно ответила девушка и пропустила хозяина дома к лестнице, ведущей на второй этаж – Но если захотите, то в микроволновке обязательно погрейте! Я приготовила ваше любимое ризотто, а его нельзя холодным есть, вы же знаете…
Виталий, поднимавшийся по лестнице, замер и обернулся к домработнице. Она все так же стояла в вежливой позе, улыбалась и смотрела ему в глаза, как ни в чем не бывало. Отмахнувшись от своих мыслей о ее возможном коварном посягательстве на его личное пространство, Виталий быстренько убедил себя в том, что, наверное, сам однажды похвалил ее стряпню и спокойно улыбнулся своей горничной.
– Спасибо, Аня! Спасибо… – посчитав правила хорошего тона соблюденными до конца, он отвернулся от девушки и зашагал наверх, снова погружаясь в омут своих тяжелых мыслей и светлых воспоминаний.
***
Зевая и потирая уставшие глаза, Виталий закрыл погасший экран ноутбука и встал из-за стола. На секунду замерев, он прислушался к звукам, которые издавал его дом и, не найдя среди них ничего постороннего, зажег над небольшим диваном в углу кабинета отдельный абажур и подошел к книжной полке.
Пробежав тонким, почти музыкальным пальцем по корешкам, Виталий снял с полки небольшой томик в темно-коричневой обложке и нежно погладил его по выдавленным золотистым буквам – «Эмили Бронте. Грозовой перевал». Опустившись на диван, он дотянулся до ручки, лежащей на столе, и, устроившись поудобнее, открыл книгу. Но вместо ровных строчек строгого печатного текста классического английского романа на белых страницах, вшитых в старую обложку, красовались беспорядочные записи с датами и скромные рисунки.
В обложке книги, которую Виталий подарил своей жене на пятилетие совместной жизни, уже давно покоились новые, чистые, украшенные лишь строчками и полями, белые листы. И этим листам сорокапятилетний мужчина доверял все: свои детские воспоминания, ежедневные переживания и мысли, в которых он тонул с тех самых пор, как от него ушла его жена.
Листая страницы в поисках новой и чистой, Виталий мысленно отругал себя за отсутствие закладки и быстро пробежался взглядом по последним записям. А вот и про ризотто заметка, которая всколыхнула в нем сегодня подозрительность. Усмехнувшись самому себе, Виталий снова отогнал от себя мысль о том, что его домработница могла найти и прочитать его дневник. Слишком уж скучную и неинтересную для среднестатистического подростка он выбрал книгу.
Наконец, найдя чистый клочок бумаги, Виталий щелкнул ручкой и аккуратно вывел скромную запись:
«День выдался тяжелым. Устал от всего этого, хочу в отпуск. В вечный отпуск»
Достав из кармана брюк сторублевую купюру, он положил ее в книгу, так, чтобы потом открыть на нужной странице, и убрал дневник обратно на полку, аккуратно задвинув корешок темно-коричневой книги по соседству с такими же солидными томами зарубежной классики. Встав с дивана и потянувшись, Виталий громко и протяжно зевнул и отправился спать, с горечью думая о завтрашнем трудовом дне.
***
Спустя несколько дней, вечером, доедая холодные равиоли, Виталий строил в голове далеко идущие планы, бездумно наблюдая, как его домработница хлопочет по кухне. В противовес его тяжелым мыслям девушка порхала по кухне, словно мотылек, без труда успевая мыть грязную посуду и следить за туркой, в которой медленно варилось кофе, распространяя аромат на весь дом.
Сегодня после обеда Виталий наконец-то забрал из охотничьего магазина на Жукова свой новенький, классический шестизарядный револьвер и теперь постоянно стрелял глазами в свой портфель, в котором дожидались своего часа коробочки с оружием и патронами. Пропуская шутки и вопросы своей горничной мимо ушей, мужчина сосредоточенно жевал свой давно остывший ужин и сосредоточенно размышлял, как ему лучше обставить свою безвременную кончину. Слегка раздраженный щебетанием девушки, Виталий запихнул в рот последнюю равиоли и, бросив на стол вилку и благодарность, встал из-за стола и быстро направился наверх. Недоумевающая домработница проводила его взглядом, а затем выключила под туркой огонь и медленно зашагала следом за начальником.
Дверь в кабинет была, как обычно не заперта. Подойдя к ней вплотную, Аня замерла и прислушалась. Виталий ходил по комнате взад-вперед и что-то бормотал себе под нос. Разобрать слова было невозможно из-за постоянных щелчков с металлическим звоном. Испугавшись нарисовавшейся в воображении картинки, девушка собрала в кулак всю свою смелость и решительность и, уверенно распахнув дверь, вбежала в кабинет.
– Не делайте этого, Виталий Сергеевич! – воскликнула Аня и тут же застыла, прибитая к полу взглядом своего начальника.
Виталий стоял посреди кабинета, на ладони лежал раскрытый «Грозовой перевал», большим пальцем он прижимал к книге банкноту, заменившую ему закладку, другой рукой он щелкал выключателем авторучки. Попеременно глядя на свою горничную и на страницы дневника, Виталий пытался провести связующую ниточку между странной записью, появившейся в его дневнике без его ведома, и девушкой, ворвавшейся в его кабинет с горящими глазами и неоднозначной фразой.
– Что это значит, Аня? – пытаясь сохранить хладнокровие, Виталий повысил на свою домработницу голос – Почему вы врываетесь в мой кабинет?
– Потому что вы собирались… – начала было девушка, но голос сорвался, и ее глаза уткнулись в пол. Сделав глубокий вдох, Аня попробовала снова – Потому что вы собирались… Застрелиться…
– С чего ты взяла? – опешив от заявления девушки, Виталий даже забыл обращаться к ней на «вы».
Домработница молча сверлила глазами ковер и изредка кидала робкие взгляды на книгу в руках мужчины. Поймав один из таких взглядов, Виталий возмущенно поднял бровь и, наконец, сопоставил события вечера.
– Вы… Написали это… Там – Аня кивнула на дневник и быстро взглянула на лицо мужчины – Вчера. И раньше… Писали, что собираетесь купить револьвер. А сегодня я видела коробку в вашем портфеле и, когда вы побежали в кабинет…
– Значит это – твоих рук дело? – Виталий медленно подошел к девушке и передал ей книгу – Эта запись – твоя?
«Да брось, старик! В конце концов, ты же не один. Не будь эгоистом. Думай о хорошем»
– И, значит, ты шерстишь книги в моем кабинете? – мужчина отошел от Ани на шаг и продолжил обвинение, словно зачитывал его на процессе в суде – Роешься в моих вещах? Перетрясаешь мой портфель? Может быть, ты еще и в сейф мой лазишь, пока меня нет?
Девушка ничего не ответила, подошла к письменному столу и положила на него книгу. Затем развернулась к Виталию и сделала робкий шаг в его сторону. Он не пошевелился, и девушка сделала еще шаг, остановившись на почетном метровом расстоянии от своего начальника.
– Я до глубины души благодарна вам за все, что вы для меня сделали. И я никогда бы вам не навредила – казалось, что Аня еле сдерживает слезы, ее тон был неровным, последние слова Виталий почти не расслышал – Все, что вы сказали… Кроме последнего! Все это я делала только для вашего блага.
– Лезть в личную жизнь – это что, благо? – не унимался хозяин кабинета, но, сделав скидку на состояние девушки, чуть сбавил громкость и резкость своего голоса.
– Вы стали для меня… Вы мне как отец… – после небольшой паузы ответила Аня и сгорбилась, словно уменьшилась в размерах, стыдясь своих слов. Сделав маленький вдох, девушка добавила – Я не могла потерять и вас…
– Что? – ошарашенный и не до конца доверяющий своему слуху, тихонько переспросил Виталий, сделав маленький шажок навстречу своей домработнице и аккуратно положив на ее плечо ладонь – Ты сказала, что я тебя как отец?
– Простите, Виталий Сергеевич… – словно очнувшись от бреда, девушка встрепенулась, смахнула с длинных ресниц капли слез и попыталась уйти, но Виталий крепко схватил ее за плечи обеими руками.
– Аня! – требовательно обратился он к ней, и девушка робко подняла на него покрасневшие глаза – Скажи мне, пожалуйста, я тебе как отец?
Не в силах отвечать, девушка быстро кивнула и обессилено упала на грудь своего начальника. Не зная, как поступить, Виталий аккуратно обнял свою домработницу и неловко погладил ее по коротким светлым волосам. По его рубашке медленно потекли горячие слезы, оставляя на хлопке еле заметные дорожки. Удивленный и растроганный, Виталий и сам заморгал чаще, чтобы прогнать предательски накатывающую влагу.
За три года его одинокой жизни сегодня он впервые снова почувствовал, что нужен кому-то, что его жизнь важна кому-то еще, кроме его матери, доживающей свой последний десяток лет. И от этого простого, но весомого факта в его загрубевшем сердце снова заработал уголок, когда-то вырабатывающий счастье. Медленно, неуверенно, но заработал и пустил в кровь Виталия тепло и легкое покалывание радости, вселяя в сорокапятилетнего мужчину надежду на светлое будущее. Светлое и не одинокое.
***
Через пару дней после инцидента в кабинете, когда новые статусы и отношения были налажены, а формальности и юридические подводные камни преодолены, Аня, уже в качестве полноправной хозяйки загородного особняка по старинке занималась уборкой. Выгребая из камина золу, девушка наткнулась на обуглившийся кусок темно-коричневого плотного картона. В его значительно подточенном огнем уголке еще можно был разобрать контуры когда-то позолоченных букв, складывавшихся в название классического романа английской писательницы.
Тихонько выпустив смешок радости, Аня быстро сгребла весь мусор в пакет и, легко подскочив с пола, выскочила на улицу. Теплое летнее воскресное утро облизало девушку лучами солнца и закидало солнечными зайчиками бликов, рождавшихся на изгибах небольшого немецкого седана. Самозабвенно поливая новую машину из садового шланга, Виталий обернулся на звук шагов своей приемной дочери и улыбнулся девушке. Глядя на него, Аня не смогла не улыбнуться в ответ.
6. Перекресток
Тамара Дмитриевна медленно шагала в сторону остановки, не поднимая от асфальта глаз. Вечер был теплым, солнышко приятно пригревало замерзшие под кондиционером на работе плечи. Не спеша переставляя ноги, женщина приближалась к остановке, а в голове уже вертелись мысли об ужине и детях, которые уже давно должны были ждать ее дома. Жизнь Тамары Дмитриевны была подчинена простой, но приятной логике: дом-дети-работа. Муж ушел от них четыре года назад и теперь о нем напоминали лишь жалкие алименты раз в месяц, на которые ни сама Тамара Дмитриевна, ни ее маленькие дети (и пусть её мальчишкам-близнецам Саше и Андрюшке уже по четырнадцать лет, для нее они всегда будут маленькими!) никогда не обращали внимания. Жизнь была не простой, но спокойной и достаточно размеренной.
Погруженная в свои мысли женщина незаметно для самой себя подошла к светофору, у которого останавливались маршрутки. Заняв одну из выжидательных позиций, Тамара Дмитриевна перекинула тяжелую сумку на другое плечо и, окинув приближающийся транспорт бреющим взглядом, решила скрасить ожидание созерцанием происходящего.
Вокруг деловито и суетливо, как муравьи-переростки, сновали люди, нагруженные пакетами, сумками и собственными проблемами. В глазах прохожих отчетливо читались закрытость и отчужденность, знакомые и самой Тамаре Дмитриевне. Засмотревшись на женщину, которая с завидным упорством тащила в сторону жилого массива два огромных пакета с символикой ИКЕИ, Тамара Дмитриевна пропустила мимо себя нужную ей маршрутку. Тихонько вздохнув, она проводила печальным и усталым взглядом удаляющуюся ГАЗель, а затем снова вернулась к созерцанию.
На другой стороне улицы, среди усталых и замкнутых на себе людей этого августовского понедельника Тамара Дмитриевна вдруг разглядела маленькую, выделяющуюся из общей массы парочку. Молодые парень и девушка в ярких футболках разительно отличались от спешащих по домам каменных лиц старшего поколения. Они негромко подшучивали друг над другом, смеялись и старались идти к светофору как можно медленнее. На время забыв о маршрутках, Тамара Дмитриевна не сводила с них глаз.
Они были молоды, не старше двадцати. Оба невысокие, девушка была ниже парня сантиметров на десять-пятнадцать, не больше. Сам же парень был не выше ста восьмидесяти. Они шли рядом, но ладони парня были спрятаны в карманы, девушка беззаботно помахивала своими руками, едва не задевая своего спутника. Они были похожи на брата и сестру – оба держались легко и свободно, получая удовольствие от общества друг друга. Но, как бы они не старались, перекресток нашел их очень быстро. Дождавшись зеленого сигнала светофора, парень легонько приобнял свою подругу и с беззаботной улыбкой зашагал в сторону Тамары Дмитриевны. Уже подходя к обочине, парень развернулся и легонько махнул оставшейся в одиночестве девушке. Не сводя с нее глаз, он так и перешел дорогу спиной. Наблюдавшую за ним Тамару Дмитриевну он абсолютно не заметил…
– Ой! Простите, ради Бога! – воскликнул парень, чуть не потеряв равновесие после столкновения с женщиной – Вы в порядке? Извините!
– Да ничего, все нормально, молодой человек… – поправив на плече сумку, заверила парня Тамара Дмитриевна и дружелюбно улыбнулась. Парень напомнил ей ее взрослого племянника – Не переживайте!
– Ладно! Извините еще раз… – поколебавшись с секунду, ответил парень и воткнул в уши маленькие черные наушники, выискивая глазами свою подругу на той стороне дороги.
Девушка стояла на том же самом месте, где он оставил ее. Она тоже не спускала с него глаз и самодовольно хихикала, уперев тонкие руки в бока. Покраснев, парень попытался улыбнуться ей в ответ, а потом вдруг резко посерьезнел и посмотрел на светофор. Безмолвный блюститель дорожного порядка бесстрастно менял лампочки как осенние деревья листву – с зеленого на желтый и красный. Что-то взвесив в светловолосой голове, парень секунду помедлил, а потом смело шагнул на проезжую часть и с широченной улыбкой на лице зашагал обратно на другую сторону улицы.
Тамара Дмитриевна начисто забыла о маршрутках и, не отрываясь, следила за парнем. Большими шагами он приближался к своей подруге и вот он уже на середине дороги, вот он уже легко вспрыгивает на бордюр, отделяющий проезжую часть от тротуара. А уже через секунду он был в двух шагах от девушки. Что-то ей сказав, парень резко сократил расстояние между ними и, аккуратно взяв в свои большие ладони ее маленькое лицо, поцеловал свою подругу.
Тамара Дмитриевна вопросительно подняла бровь, а затем легонько улыбнулась. Наконец ей стало понятно, кто эти двое. Молодые люди были друзьями. Хорошими близкими друзьями, доверявшими друг другу свои тайны и проблемы, болтавшими по телефону часами о какой-то ерунде и без задней мысли стремившиеся на встречу друг другу, как полюса магнита. Как она и ее муж когда-то.
Поцелуй прекратился почти так же внезапно, как и начался. Парень явно покраснел и почтительно отошел от подруги, позволив ей сделать хотя бы вдох. Девушка печально улыбалась своему другу и не сводила с него глаз, парень медленно приблизился к ней вновь, на этот раз чтобы просто заглянуть в глаза. Они постояли вместе до следующей смены светофора, а потом парень снова начал переходить улицу. На его лице даже издалека читалось разочарование и ненависть к самому себе. Не оглядываясь, он махнул подруге рукой и, добравшись до той стороны улицы, где стояла Тамара Дмитриевна, моментально забрался в первую попавшуюся маршрутку.
За короткую секунду, что он проходил мимо женщины, она успела расслышать тихую и печальную фразу, которую парень повторял все время, что переходил дорогу в третий раз.
– Вот дурак…
Маршрутка, в которую юркнул светловолосый парень, грозно рыкнула маломощным двигателем и стартовала в туманную даль улицы имени Дмитриева. Проводив ее усталым взглядом, Тамара Дмитриевна вернулась к девушке, которая медленно шагала в обратном направлении, легонько пиная камешки, попадавшиеся на ее пути. Пару раз она обернулась и, выискав глазами маршрутку, в которой исчез ее друг, снова легонько улыбалась.
– Не такой уж и дурак… – хмыкнула себе под нос Тамара Дмитриевна и поправила сползающую с плеча тяжелую сумку – Кто не рискует…
Кинув в маленький черноволосый силуэт последний взгляд, женщина повернулась к приближающемуся транспорту и тут же вскинула руку, тонкими пальцами указывая на одну из подоспевающих к остановке маршруток. Запрыгнув в громыхающую ГАЗель, Тамара Дмитриевна устроилась поудобнее и полезла в кошелек за деньгами.
7. За городом
По тихой проселочной дороге медленно и робко пробирался серебристый кроссовер «Ауди», прорезая плотный туман ксеноновыми фарами. Внутри, шумно споря и смеясь, ехали четверо – двое парней и две девушки. Стараясь перекрыть льющуюся из динамиков музыку, сидящие на разных рядах парни шумно препирались, в то время как их девушки понимающе улыбались друг другу.
– Да конечно! Ага… – Макс скептически ухмыльнулся и снова вывернул руль, объезжая очередную яму – Если бы ты стоял против солнца, да если бы еще ветер дул от тебя… Брось, Игорь! Если даже бы все было так, ты бы в жизни не выиграл меня! Бадминтон – это моя стихия!
– Ну, тут ты конечно нескромно загнул! Как минимум ты в этой стихии не один! – громко возмутился Игорь с заднего сиденья – Вот, Ксюша-то выиграла Юлю. Значит она тоже в этой стихии не новичок!
– А, ну да… В командном зачете же у нас ничья… – Макс еще шире улыбнулся и, сделав музыку чуть тише, повернулся к своей спутнице – Как же ты меня подставила, дорогая! Я-то уже надеялся на безоговорочную капитуляцию Волковых…
– Да ладно тебе, Максим! Будет повод снова съездить на природу и взять реванш – дипломатично подметила Юля – На следующих выходных выберемся и сыграем снова.
– Я только за! – с энтузиазмом воскликнул Игорь и нежно посмотрел на Ксюшу, а по лицу уже начала растекаться глупенькая улыбка. Мельком взглянув на его лицо, Ксюша поняла, что сейчас он скажет глупость и заготовила вежливый ответ – Я обязательно выиграю для тебя, солнышко! Буду твоим победителем!
– Ты и так победитель! – быстро ответила девушка, на секунду опередив взрыв смеха с передних сидений.
Игорь слегка покраснел, но затем тоже улыбнулся и приобнял Ксюшу. К его сожалению на очередной кочке машину изрядно тряхнуло, и его рука угодила ей в голову. Поэтому, стараясь перекрыть новый взрыв хохота, Игорь рассыпался в извинениях, но девушка даже и не думала дуться на него. Она просто взяла его руку и сама уложила ее себе на плечо. Разглядев это в зеркало заднего вида, Макс самодовольно улыбнулся и взял за руку Юлю. По уютному салону кроссовера разлились волны безмятежности…
– Черт!!!
Ночную тишину разорвал визг тормозов и грохот удара. На пустынной дороге, в клубах тумана застыл поврежденный джип. По лобовому стеклу рассыпалась паутина трещин, толстый триплекс прогнулся внутрь салона, по серебристой краске прогнувшегося капота медленно сползали густые капли рубиновой крови.
– Максим! Максим!!! – пытаясь высвободиться из пут подушки безопасности, Юля изо всех сил трясла водителя, но парень не откликался. С заднего ряда послышались стоны.
– Ксюша? Ксюш, ты в порядке? – Игорь, прижав рукав своей куртки к рассеченному виску, слепо шарил рядом с собой – Ксюша!
– Я тут. Все в порядке… Вроде… – девушка попробовала пошевелиться, но ее попытка не увенчалась успехом – Только рука не слушается… Кажется, я вывихнула руку…
– Максим! Максим! Макс, ты меня слышишь? Максим!!! – Юля наконец-то справилась с подушкой безопасности и теперь пыталась проделать то же самое с подушкой своего парня – Макс! Сейчас я тебя освобожу.
– Что случилось, Юль? – Игорь нашарил в кармане свой телефон и, подняв его над головой, осветил салон – Макс! Старик, ты как?
Разглядев в темноте салона, как неуклюже Юля пытается высвободить Максима, Игорь решительно распахнул дверь и выбрался наружу. Подойдя к водительской двери, он открыл ее на максимальный угол и попытался вытянуть Макса наружу, но ремень безопасности крепко держал его бесчувственное тело.
– Отстегни его! – прокричал в салон Игорь и приподнял голову водителя над подушкой. Лоб был рассечен, губа тоже кровоточила – Отстегни его ремень, Юля!
– А… Да… Сейчас… – зашептала девушка, и через несколько секунд темно-серый ремень, подчиняясь сервоприводам, втянулся в свое гнездо. Игорь аккуратно вытянул Макса из-за руля и опустил на землю.
– Воды дайте, девчонки! – негромко воскликнул парень и оглядел дорогу. В клубах тумана, слабо подсвеченного холодными синими и кроваво-красными фарами джипа, видимость была близкой к нулевой. На расстоянии трех-четырех метров вокруг машины не было ни души – Ну воды дайте, Юль, Ксюш?
– Сейчас! – голос Юли сорвался на нервный визг – Ксюша не отвечает…
– Что? – Игорь поднялся с земли и подбежал к машине, распахнул заднюю пассажирскую дверь, и ему в руки упало бессознательное тело Ксюши – Ксюш! Ксюша! Ты меня слышишь? Очнись, солнышко! У нее, похоже, болевой шок… Юля, дай воды, пожалуйста!
– Держи! – девушка тоже выбралась из машины и, быстро всучив Игорю бутылку с питьевой водой, подскочила к Максу. Аккуратно приподняв его за плечи, она слегка встряхнула его, затем еще и еще раз. Парень не подавал признаков жизни. Нервно вздрогнув, Юля с новой силой принялась трясти его до тех пор, пока Игорь не оттащил ее и не плеснул в лицо Макса воды.
– Откуда? – Макс распахнул глаза и конвульсивно дернулся, словно пытаясь вывернуть руль. Осознав, что он лежит на земле рядом с раскуроченным джипом, парень захлопал глазами и медленно сел. Игорь поддержал его за плечо – Что случилось? Как девчонки?
– Все в порядке, успокойся. Ксюша и Юля в норме, если не учитывать одну вывихнутую руку и небольшой нервный срыв – Игорь снова оглядел дорогу, но, не найдя чего-нибудь стоящего, мельком взглянул на девушек у машины, а затем снова перевел взгляд на Макса – А случилось не знаю что… Мы сбили кого-то?
– Да… Наверное какого-нибудь оленя… Или может быть корову? Я не успел разглядеть… Все произошло так быстро… Только что его не было, а потом бац! А потом подушка и я ничего не видел и не слышал… – нервно шаря глазами, Макс ощупал свою голову и сбивчиво продолжил – Дорога пустая же… Я чуть притопнул, а он из кустов… И словно еще специально остановился…
– Успокойся старик, всякое бывает – Игорь помог незадачливому водителю встать и подвел его к джипу, у которого, держась друг за дружку, стояли девушки – Аптечка нужна? Бинты, что-нибудь такое?
– Сейчас… Сейчас достану… – пробормотал Макс и полез в багажник – Сейчас, сейчас…
Осторожно усадив Ксюшу на заднее сиденье, Игорь тоже направился к багажнику, в котором остервенело рылся владелец машины. Услышав его ругательства насчет темноты, Игорь достал телефон и попытался освятить багажное отделение джипа. Наткнувшись рассеянным пучком света на ящик с инструментами, он подтянул его к себе и откинул пластиковую крышку. Под набором губок и электрическим насосом Игорь нашел небольшой фонарь и тут же подменил им свой телефон.
– Нашел! Так, сейчас глянем, что тут есть полезного… – зашептал Макс и вскрыл заветную коробку с красным крестом на крышке – Аспирин, уголь… Где бинты? Эй, Игорь! Куда ты светишь? Ни черта же не видно! Игорь?
Но Игорь не откликался. Он медленно шел в ту сторону, откуда они приехали, не сводя луча фонаря с дороги. Из-за машины выглянула Юля и вопросительно посмотрела на Макса. Поведя плечами, он отдал ей аптечку и побежал вслед за Игорем.
– Игорь? Ты куда собрался? – нагнав друга, Макс попытался остановить его, но парень не поддался и лишь шикнул на него, призывая к соблюдению тишины. Тогда, не в силах молчать, Макс заговорил шепотом – Что такое? Куда ты идешь?
– Сам смотри – сквозь зубы процедил Игорь и указал фонарем на асфальт. Сначала среди рытвин и выбоин не было ничего примечательного, но вот луч уцепился за что-то темное и большое – Похоже, вот наш олень…
– Твою мать… Игорь, это же мужик какой-то… – Макс отшатнулся от тела, распластавшегося на асфальте, и вцепился в руку своего друга – Черт, если мы его сбили, и он того…
– Не хочу тебя пугать, но, похоже, он не дышит, старик… – Игорь медленно приблизился к телу и аккуратно толкнул его носком кроссовка – Но это не наша работа, смотри!
– Что? Не наша? Ты смеешься что ли, блин? – Макс разразился тихими ругательствами и подошел поближе. В это время Игорь осветил фонарем грудь человека, лежащего на асфальте. Поперек груди, распространяя вокруг густую кровь, тянулась широкая и глубокая царапина, больше похожая на порез от какого-то лезвия – Твою мать… Игорь, давай убираться отсюда, а? Это не наше дело, Игорь! Поехали, надо добраться до города. Ксюше нужна помощь, ты сам говорил, что у нее что-то с рукой. Давай, пошли! Игорь! Пошли!
– Погоди секунду… – не обращая внимания на то, как Макс его трясет, Игорь, как завороженный, медленно водил лучом фонаря по телу, лежащему перед ними – Кажется… Я где-то видел его. Только не могу вспомнить, где…
– Да какая на фиг разница!? – Макс повысил голос и резко развернул собеседника к себе лицом – Надо валить отсюда, давай!
– Мы не можем его тут оставить, старик – возразил Игорь, снова оборачиваясь на тело на асфальте – Ему тоже нужен врач. Помоги мне его дотащить до машины?
– Ты с ума сошел что ли!? Какой «дотащить»? На фиг нам нужен этот жмурик? – Макс пытался оттащить друга от тела, но тот активно сопротивлялся – Да чего ты упираешься-то? Здравомыслие включи свое, Игорь! Подумай о Ксюше!
Парни замерли. Позади них, от стороны машины раздался сигнал клаксона. Встревоженные девушки пытались докричаться до них и сигнализировать с помощью мобильных телефонов. Парни переглянулись и молча, не сговариваясь, посмотрели на тело, бездыханно лежащее на сыроватом асфальте.
– Старик, мы должны…
– Все, что мы должны – вывезти нас отсюда, ясно?! – перебил своего собеседника Макс – Мы должны сейчас сесть в машину и убраться отсюда подальше. А по прибытию напиться до беспамятства и забыть все это к чертям собачьим!
Девушки снова начали сигналить. Макс, старательно обходя взглядом лежащее рядом тело, уперся взглядом в Игоря. Его друг медленно поднял руку с фонарем и два раза мигнул в сторону джипа, а затем снова перевел луч на тело.
– Ты прав, старик… Это не наше дело – Игорь решительно отвернулся от тела и зашагал в сторону машины.
– Сразу бы так! Давай, свалим отсюда поскорее… – затараторил Макс и зашагал вслед за собеседником – Давно пора было…
– Помогите… – тихий, хриплый голос из-за спин парней заставил их остановиться – Помогите…
Отчаянно мотая головой из стороны в сторону, Макс глазами показал своему другу, что это их не касается, но Игорь уже остановился и почти зашагал обратно.
– Нет, Игорек! Ты куда собрался? Идем! Это же нас не касается, забыл?! – Макс шипел на собеседника не хуже кобры – Давай, пошли!